Текст книги "Королевская гончая"

И совершенно внезапно он увидел этот самый трезубец перед собой. Точно! «Марко Стрелли».

Возможно, там они смогут подобрать все необходимое?

Дарс решительно потянул Луизу за собой.

– Что, сэр? – Она мертвой хваткой вцепилась в его рукав.

– Сейчас все будет. – И чуть не добавил «маленькая».

Магазин был пуст. Почти. Скорее всего, по причине совсем недемократичной ценовой политики. У входа их встретил прилизанный молодой человек в идеально сидящем костюме-тройке. Его взгляд скользнул, не задерживаясь, по Луизе и прилип к Дарсу.

– Сэр? Чем могу помочь?

Дарс огляделся.

Справа, слева, впереди – простирались бесконечные стеллажи, вытянулись шеренги манекенов. По правую руку был мужской отдел, по левую, похоже, женский.

– Девушке нужно подобрать белье, верхнюю одежду и обувь. На сезон.

Белесые брови консультанта приподнялись, и он взглянул на Луизу уже с некоторым интересом. Серое платье Магды болталось на ней колоколом, маленькие ступни тонули в тапочках. Дарс едва не хихикнул совсем по-мальчишечьи. Пожалуй, этот день консультант запомнит надолго.

– И два чемодана. Если они у вас есть, – добавил Дарс.

Потом он с трудом отцепил от своего рукава Луизу, а сам взял под локоток консультанта, отвел его в сторону и достал из нагрудного кармана идентификационную карту.

Молодой человек побледнел и покрылся испариной.

– Я хочу, чтобы вы сделали все возможное, чтобы девушка ушла довольной, – проговорил Дарс тихо, глядя в невыразительные глаза навыкате.

– Слушаюсь… сэр… – Парень закашлялся надсадно, но быстро взял себя в руки, обернулся к Луизе и сверкнул дежурной улыбкой. – Вы позволите, мисс, показать вам самые лучшие товары?

Луиза молча кивнула и растерянно посмотрела на Дарса, безмолвно умоляя – не отпускай…

– Мисс Мар, вас сейчас обслужат, – сказал сухо. И тут же, поворачиваясь к консультанту, поинтересовался: – Здесь есть диван, чтобы подождать?

Конечно же диван у них был. Равно как и запотевший стакан ледяного фреша, и девицы-консультанты. Вдесятером они окружили Луизу, порхали вокруг подобно мотылькам, а потом увели ее, совершенно несчастную, в лабиринты из полок и коробов.

Дарс устроился на диване и прикрыл глаза. Ночью он, мягко говоря, спал неважно. После работы с анализатором неприятно гудела голова. Мысли о том, как долго протянет еще Клайв, не давали покоя, раздирая и без того кровоточащую рану на сердце.

Заботы, бесконечные дела.

Император.

Империя.

А где он сам, Дарс Эшлин Квеон? Нет его…

«Надо будет сказать Клайву, чтобы не смел даже приближаться к ней в академии», – подумалось Дарсу.

Перед мысленным взглядом вновь всплыло то, что он увидел тогда в апартаментах сына: худенькое обнаженное тело, синяки, тонкие запястья, перетянутые веревками. Золотисто-молочная кожа, гладкая, бархатная…

«Пусть будет в академии, все же под присмотром, – мысли текли лениво, – а если что и случится, то я поставил блоки. К тому же будет приманкой для тех, кто ее сюда подослал. Если подослал».

Блоки, которые приведут к полному параличу, когда сработают встроенные в ее голову триггеры.

Не смерть, да. Состояние мыслящего овоща.

Впрочем, состояние это было вполне обратимо, так что…

«Лети, птичка, лети».

– Сэр.

Он резко открыл глаза, уже понимая, что совершенно недопустимо задремал.

Перед ним стояла Луиза в окружении девушек. Они держали многочисленные пакеты и свертки. Луиза же преобразилась: на ней были узкие темно-серые брюки, плотно облегающие стройные ноги, и короткий зеленый свитер. Вместо тапочек красовались черные блестящие ботинки на высокой танкетке.

– Сэр, – нерешительно повторила она, – я… все… если не возражаете.

– Все так все. – Он с некоторым сожалением покинул мягкий диван. – Пришлите мне счет. А покупки отправьте по адресу…

Они покинули магазин, сопровождаемые всем персоналом.

Рука Луизы несмело легла на его локоть, и Дарс вдруг понял, что теряется в собственных мыслях. Как юнец, который пришел на свидание и совершенно не понимает, что же делать дальше. В стенах академии, да и дома перед визуализатором он чувствовал себя как рыба в воде. А посреди шумного торгового центра с девчонкой под руку… Глупец из глупцов. Он понятия не имел, что говорить.

Но Луиза по-прежнему осторожно держалась за него, и от этого на душе разливалось щекочуще-приятное чувство. Уже только потому, что не отшатывалась от его прикосновений, как ночью.

«Ну, что есть, – усмехнулся Дарс про себя, – не чурался бы столичных цыпочек, пел бы сейчас соловьем».

С цыпочками было скучно. Они вечно вились вокруг и быстро надоедали.

Луиза вдруг остановилась, глядя куда-то. Затем осторожно потянула Дарса за рукав.

– Простите, сэр… Могу я?..

И указала на очередную витрину, на которой Дарс не без труда разглядел название известного салона красоты.

Он удивился. А это еще зачем? Все вроде в полном порядке. Но отказывать не хотелось. Бедная девочка и так мало хорошего видела.

– Идите, мисс Мар. Надеюсь, выйдете оттуда до наступления ночи.

Кажется, она улыбнулась. Несмело, едва-едва. Сердце совершило кульбит. Глупости какие.

Вышла она довольно быстро. Черные волосы были ровно подстрижены, длиною едва прикрывая точеный подбородок. Пышная челка падала на лоб. Широко распахнутые глаза светились счастьем.

А у Дарса внезапно шевельнулось щемяще-противное чувство тревоги.

Глядя на придуманную им самим Луизу Вивьен Мар, он внезапно подумал, что ее лицо кажется ему смутно знакомым. Знать бы еще почему?

Глава 4
Академия контролируемых изменений

Ретри оказался милым разговорчивым парнем и всю дорогу от загородного дома мистера Эша до Академии контролируемых изменений развлекал Луизу веселыми рассказами о жизни на Рамосе.

Она в основном помалкивала, глядя, как далеко внизу проплывают зеленые барашки лесных массивов, драгоценные вкрапления мелких водоемов, дома, бело-золотые, так похожие на древние башни замков прародины всего человечества.

Спросила только:

– А где поля?

– Что вы, мисс Мар, какие поля? Рамос – главная планета империи Квеон. Аграрные планеты все больше на периферии.

– У, – только и сказала она. Потом подумала и вновь спросила: – Простите, Ретри, а вы давно работаете у мистера Эша?

– Лет пять, – охотно откликнулся парень. – А что?

– Скажите… а он… кто?

Ретри оторвался от руля, оглянулся на нее с улыбкой.

– Мисс Мар, видимо, для вас он просто мистер Эш. Примите как данность.

Она приняла. И умолкла.

– Не обижайтесь, мисс Мар. Понимаете, я не могу…

– Разумеется, не можете.

Она задумалась. Вернее, эта мысль возвращалась время от времени и не давала ей покоя. Луизе начинало казаться, что все происходящее с ней – не просто так.

Реми – пусть бы он трижды сдох в лапах акдов – не просто так поволок рабыню на Рамос. И всучил ее далеко не первым встречным. В итоге после ночи издевательств она попала в дом к весьма непростому человеку, который одним уверенным щелчком пальцев организовал ей документы на имя Луизы Вивьен Мар и отправил учиться в столичную академию.

«А ведь точно так же, очень быстро и просто, он мог меня убить».

Но не убил. Почему?

Вряд ли по доброте душевной. Луиза была уверена в том, что такие люди не могут позволить себе быть добрыми. Один раз расслабился – и все. Ам! Съели тебя более зубастые.

Ощущение медленно назревающей опасности усилилось, пустило тонкие, но прочные корешки, оплело сердце. Загадочный мистер Эш, вне всякого сомнения, был опасен, в игры с таким играть точно не стоит. Никогда.

Но вместе с тем, находясь рядом с ним, Луиза начинала чувствовать себя в полной безопасности. И это было настолько ново и непривычно для нее, лишенной воспоминаний о себе, что она терялась в собственных ощущениях. Только сердце ускоряло бег и почему-то пальцы покалывало – как тогда, когда она взяла его под руку.

– Мы почти на месте, – прервал ее размышления Ретри, – вон, смотрите, мисс, академия!

И она посмотрела.

Территория академии была вынесена за пределы города, окруженная лесом. С высоты полета Луиза увидела привычное уже бело-золотистое нагромождение башен, парк вокруг, а чуть в отдалении – несколько малоэтажных зданий, белых, с остроконечными охряными крышами.

Немного страшно.

Но ведь мистер Эш предупреждал, что будет непросто.

Ретри посадил аэромобиль прямо перед административным зданием, учтиво подал руку, помогая выбраться на жесткое, чуть пружинящее покрытие.

– Я бы предложил, мисс Мар, сначала явиться в приемную ректора с предписаниями мистера Эша, а уж потом я отнесу ваши вещи туда, куда вас поселят.

Она кивнула, машинально разглаживая подол строгого платья.

Заметила, что руки подрагивают, и мысленно ругнулась. Смелее, Луиза, смелее. Ты пережила не такое, а теперь дрожишь как листок.

Внезапная мысль – не хватает его. Мистера Эша то есть. С ним, наверное, было бы спокойнее. Но вряд ли они когда-нибудь увидятся, так что…

Вздохнув, она пошла вслед за Ретри. Надо быть сильной и смелой, и тогда все получится.

Ректор оказался солидным и очень спокойным мужчиной. Под стать ему был кабинет – просторный, светлый, выдержанный в классическом стиле, когда везде сплошь натуральное дерево, художественная штукатурка на стенах, а светильники – стекло и состаренная бронза.

Он окинул Луизу заинтересованным и почему-то насмешливым взглядом поверх очков в тонкой золотой оправе, отложил в сторону бумаги.

– Ну что ж вы, садитесь, мисс Мар, садитесь. Уж извините, что так, между делом. Вы же понимаете, что у ректора дел по горло.

И улыбнулся. Хитро и немного снисходительно, как будто Луиза была для него всего лишь маленькой и глупой девочкой. Впрочем, разве не так?

Луиза поежилась. В последнее время ей редко улыбались вот просто так, без последствий. Она даже оглянулась на дверь и едва удержалась от соблазна подойти и подергать за ручку – не заперто ли? А страх уже подкрадывался неслышно, охватывая шею мягкими лапами с игольчатыми когтями.

«Держи себя в руках. Ты в приемной ректора. С тобой ровным счетом ничего не случится, тем более что все плохое уже давно произошло».

Но все равно было страшно. Так, что начало потряхивать, будто она подцепила простуду. Луиза сжала зубы и уставилась на ректора, который тоже с явным интересом ее разглядывал.

«Зачем? Почему он так на меня смотрит?!! Я не хочу… Уйти отсюда подальше, где никто не найдет…»

Ректор был гораздо старше мистера Эша, но принадлежал к той редкой породе мужчин, которые с возрастом становятся только лучше. У него были темные, как ежевика, глаза, острый хищный нос. Лоб, исчерканный морщинами. Аккуратно причесанные седые волосы, не утратившие густоты.

Она медленно, на подгибающихся ногах подошла к столу и положила на край папку с рекомендациями мистера Эша. А сама устроилась в кресле напротив. Ректор сцепил пальцы в замок, продолжая бесцеремонно рассматривать ее. Взгляд черных глаз давил, лишая остатков храбрости. Желание вскочить и бежать из этого роскошного кабинета сделалось почти необоримым.

– Э… бумаги, мистер… – хрипло прошептала Луиза.

– Варус к вашим услугам. – Хитрая улыбка. – Эш связался со мной и предельно ясно объяснил ситуацию. Можно сказать, поставил перед фактом, что в нашей академии будет обучаться новая студентка. Ну а поскольку отказать ему я не могу, то можете считать себя первокурсницей, мисс Мар. Выбрали нейрокриптографию? Замечательная, весьма перспективная специализация. Если очень сильно повезет и дотянете до окончания последнего курса, получите возможность работать в лучших и самых комфортных городах Рамоса.

– Дотянете? – переспросила она. – Как это? Почему?

– Я имел в виду, если не отчислят из-за неуспеваемости, – отчеканил ректор, сверкнув темными глазищами. – Хоть вы и протеже моего приятеля и очень высокопоставленного лица, неспособных здесь не держат. Так что, моя драгоценная мисс Мар, вам придется поднапрячься и поработать головой. Возможно, это будет несколько ново для вас. Вероятно, вы привыкли по-иному добиваться желаемого.

И еще раз окинул презрительным взглядом так, что щекам вмиг стало жарко.

«Да он считает меня содержанкой, вот и все! – вдруг сообразила она. – Обидно-то как…»

Роскошный кабинет ректора поплыл перед глазами, Луиза попыталась сморгнуть набежавшие внезапно злые слезы.

– Мисс Мар, так дело не пойдет.

Скрипнуло отодвигаемое кресло, Варус поднялся и подошел к ней. Луиза, опустив голову, не могла его видеть. Шмыгнула носом и с ужасом поняла, что плачет и ничего с этим не может поделать.

– Мисс Мар, посмотрите на меня.

Она замотала головой. Было больно… и стыдно. Оттого, что сидит, ревет как дурочка в кабинете ректора. Что он теперь о ней подумает? Что мистер Эш прислал на обучение не просто содержанку, но еще и истеричку?

– Мисс Мар. – Варус позвал ее совсем тихо, прикоснулся к плечу.

Она дернулась. Снова вернулся страх, ей совершенно не хотелось, чтобы кто-то ее трогал, пусть даже и ректор. Хватило Реми и того белобрысого мерзавца, которому ну очень хотелось наказать дерзкую рабыню.

– Так, ну все. Довольно, мисс Мар. У меня здесь ежегодно перед отчислением девицы рыдают, так что если вы думаете, что я поведусь на эти ваши трюки, то ошибаетесь. Вот такие же, как вы, которых прислали учиться, да они умом не блещут, как говорится.

В голосе Варуса прозвучал металл.

Да, ему надоело.

А ей-то что делать? Когда, невзирая на доводы рассудка, слезы продолжают горячими горошинами катиться по щекам? Хотелось вскочить на ноги, крикнуть ему в лицо – нет, я не такая, я не одна из тех девиц! Но вместо этого душа разрывалась в клочья, и слезы, слезы, проклятые слезы…

– Вот ваше распределение, вот ключи от апартаментов, – продолжил как ни в чем не бывало Варус. – Идите и приступайте к учебе. Надеюсь, вы все же доучитесь и станете одной из выпускниц академии. Хотя я уже ни в чем не уверен.

Луиза поднялась. Щеки горели. Взяла со стола карточку и модуль памяти, кивнула и побрела прочь.

Не прощаясь.

– И да, мисс Мар, – прозвучало сухо за спиной, – не сочтите за труд прогуляться до медблока и попросить успокоительного. Я ведь не сказал ровным счетом ничего такого, из-за чего действительно надо плакать. По большому счету плакать надо мне – ректору этой замечательной академии. Это ведь мне присылают девушек, которых кому-то надо хорошо пристроить. А потом я вынужден заниматься их отчислением, да помимо этого еще и объясняться с теми, кто их устраивал сюда вроде как учиться.

Она замерла и все же нашла в себе силы обернуться.

– Вы… вы ничего обо мне не знаете. И вы не вправе судить меня только по тому, что меня сюда прислал мистер Эш.

Варус, уже сидя за столом, взялся за пачку бумаг. Глянул на нее поверх очков.

– Идите, мисс Мар. В медблок. У нас еще будет время узнать друг друга… лучше.

Ее передернуло.

Все это прозвучало крайне двусмысленно. Воспоминания недавних событий жарко полыхнули, мгновенно лишив Луизу способности здраво мыслить.

И уже не стесняясь, захлебываясь слезами и охваченная животным, неподвластным рассудку ужасом она вылетела за дверь.

Как она будет учиться? Может быть, зря все это мистер Эш затеял? И она – еще одна никчемная, ни к чему не способная?

Двери апартаментов закрылись за спиной, отрезая Луизу от всего мира.

Там, где-то там остался Ретри, который все суетился, пытался сунуть ей чистый носовой платок и на чем свет стоит ругал ректора. Где-то там остались студенты, которые молча провожали ее заинтересованными взглядами. Их было немного, оказывается, сегодня выходной и все разлетелись кто куда, но все равно было неприятно и страшно. Все заметили, что у нее глаза красные, и все видели, что чемоданы нес Ретри.

Луиза прислонилась спиной к прохладным дверям и выдохнула.

Все. Теперь это ее дом и ее крепость. А Варус… что ж, она постарается держаться от него подальше.

Посмотрела на идентификационную карточку – «12А».

Прямо перед ней начинался широкий светлый коридор, уводящий, судя по всему, в такую же светлую и просторную кухню. Коридор рассекал апартаменты на две равные части, слева был номер «12А», справа – «12Б». Луиза схватила чемодан, толкнула свою дверь. Оказалось – заперто. Вспомнила про сенсорный замок, приложила к панели выданную ректором карту. Пикнул отпирающий механизм, дверь распахнулась, и в лицо повеяло застоявшимся воздухом помещения, которое давно не проветривали. Луиза затащила внутрь чемоданы, закрыла дверь и только тогда вздохнула с облегчением.

Ей будет нелегко, это точно.

Отвыкла, что вокруг люди. Пока летели на Рамос, кроме Реми, никого больше не было.

И всюду чудится подвох, какая-то опасность.

Луиза тряхнула головой. Ей не хотелось думать о плохом, не хотелось ничего вспоминать. Боже мой, да любая другая на ее месте уже визжала бы от счастья! Учеба в престижной академии. Блестящие перспективы. Быть может, даже друзья. Полный сумбур в мыслях. Так нельзя, нельзя…

И она отправилась исследовать свое новое жилище.

Гостиная была довольно просторной и шикарно обставленной – впрочем, как и все в этой академии. Диван, кресло, большой круглый стол и два стула. Черный глянцевый прямоугольник визуализатора во всю стену. Широкое окно занавешено легкой бежевой тканью. Пол деревянный, лакированный. Гладкие обои цвета кофе с молоком.

В гостиной была еще одна дверь, в спальню. Комната оказалась выдержана в такой же цветовой гамме: теплой, древесной. На широченной кровати лежало упакованное в полиэтиленовую пленку постельное белье. Внушительных размеров платяной шкаф. А напротив окна в толстой деревянной раме висело зеркало.

Луиза вздохнула, присела на край кровати. Слезы давно высохли, но неприятный осадок все равно остался. Может быть, и правда сходить в медблок?

Она поднялась, вернулась к чемоданам. Нужно было их распаковать, развесить все вещи, просмотреть на визуализаторе все то, что получила от ректора на кристалле памяти. Завтра начнутся занятия.

От мысли о том, что ей придется сидеть в огромной аудитории среди жизнерадостных студентов, стало еще хуже.

И с этим нужно было что-то делать. Немедленно.

Луиза расстегнула ближайший чемодан и начала перемещать свой гардероб в шкаф.

Вздрогнула от неожиданности, когда от приоткрывшейся двери донеслось многозначительное «ого».

– Кто там? – Страх царапнул костлявыми пальцами по позвоночнику.

На пороге застыла высокая худая девушка с ярко-рыжими кудряшками. Она стояла, сунув руки в карманы мешковатых брюк, и с любопытством осматривалась.

– Э… Ты не заперла входную дверь.

– А ты конечно же считаешь нужным заходить без приглашения, если не заперто?

Девушка пожала плечами – мол, а что такого? И, улыбнувшись во все тридцать два белоснежных зуба, решительно шагнула внутрь.

– Просто эти апартаменты долго стояли закрытыми и здесь никто не жил. Я каждый день мимо ходила, все ждала, когда хоть кого-нибудь поселят. Ну и вот. Я твоя соседка, если что. Элла. А ты кто?

– Я – Луиза. – Она помолчала и добавила: – Луиза Вивьен Мар.

– Клевое имечко.

Элла прошлась по комнате, мимоходом заглянула в шкаф.

– Ух ты, «Марко Стрелли»! А ты вообще откуда? Ну если не секрет, конечно.

– Да какие секреты? – Луиза глубоко вдохнула. Как ни странно, присутствие соседки подействовало благотворно. Страх если не ушел, то запрятался глубоко-глубоко, отступил под натиском рыжих кудряшек. – Я издалека. Выросла на аграрной планете, но там меня ничто не держало. Вот, решила стать востребованным специалистом, прилетела на Рамос.

– Занятия уже начались, – сказала Элла. – И все равно приняли?

– Я раньше поступила. Мне пришлось возвращаться домой, улаживать кое-что. Ну ты понимаешь, дела семейные и все такое.

Ложь далась на диво легко. Впрочем, Луиза угрызений совести по этому поводу не испытывала. В конце концов, ей теперь жить с чужим именем и с чужой историей жизни. Возможно, даже лучше получится, чем с забытыми своими.

– И какая специализация? Можно присяду?

– Да, конечно. Нейрокриптография.

– Ух ты! – Луиза не успела отпрянуть, как оказалась в крепких объятиях. Пахло от Эллы дорогим парфюмом и пудрой, и вблизи было видно, что она старательно замазывает россыпь веснушек. Глупости какие. Это же так мило!

– Я тоже поступила на нейрокриптографа. – Наконец Элла отпустила ее.

Теперь она села рядом на кровати, болтала худыми ногами.

– Ты отстала, я тебе дам свои конспекты. Говорят, Варус просто зверь, хоть и кажется милашкой…

– Варус? – Луиза растерянно моргнула. – Ректор Варус?

– Ректор Бенджамин Варус, доктор Бенджамин Варус, – Элла скорчила смешную рожицу, – его величество мудрый змей. Он у нас будет первые два года вести основы криптоанализа. Ты что, не знала? И расписания не видела? Завтра первые две пары! Эй, ну ты чего скисла? Да он отличный дядька, только, говорят, зануда. Хочет, чтобы мы ложились спать в обнимку с криптоанализом и просыпались в обнимку с ним же. А иначе…

И красноречиво провела ребром ладони по шее.

Луиза невольно передернула плечами. Вспомнилось: «у нас еще будет время узнать друг друга».

– А что еще завтра? Прости, я просто… руки не дошли до расписания.

– После криптоанализа будут основы разработки нейропрограмм. Говорят, сложная штука. Это все равно, что научиться ложные воспоминания писать, прикинь?

– И все? Три пары?

– А тебе сколько надо? – Элла шутливо нахмурилась. – Не боись, лягуха, болото наше, прорвемся.

– Да я и не…

– Слушай, – соседка прищурилась, – а что с тобой такое? Ты как будто… приторможенная какая.

– Голова болит, – ляпнула Луиза, – извини. Добиралась долго.

– А я вижу, что ты ревела. Кто успел обидеть?

– Да никто… вроде бы.

Элла поднялась, потянулась. Длинные худые руки вынырнули из широких рукавов джемпера, и Луиза заметила татуировки, широкими браслетами окольцевавшие предплечья Эллы.

– Что это?

Элла пожала плечами.

– Давай так. Ты мне говоришь, кто тебя довел до слез, а я расскажу, что это за гадость у меня на руках. Идет?

Луиза невольно улыбнулась. И впрямь, отчего бы не сказать? Соседка вроде бы забавная девчонка. Веселая. А вдруг все не так ужасно, как она себе нарисовала?

– Я разговаривала с ректором, – осторожно проговорила она, – и мистер… доктор Варус дал понять, что не потерпит в стенах академии тупых содержанок.

– Пфф! И это все? И из-за этого ты ревела?

Луиза пожала плечами.

– Ну… да.

– Мудрый змей это всем говорит. Мне тоже говорил, мол, рыжие шлюхи здесь долго не задерживаются. И что? Думаешь, я плакать пошла? – Элла рассмеялась, как будто вспомнила нечто весьма забавное. – Нет, я не стала рыдать. Я села на край его стола и сказала, что, если он разгонит всех рыжих шлюх, академию прикроют. Даже несмотря на то, что ее курирует член императорской семьи, и такой же… еще один здесь учится.

– Он что… – Луиза поняла, что охрипла от волнения, – он тебя в лицо шлюхой обозвал?

Элла ухмыльнулась.

– Нет конечно же. Он это сформулировал чуть по-иному, но смысл-то был понятен. Так что, дорогая, если это все, что тебя так расстроило, то даже думать об этом не стоит. Доктор Варус – один из лучших специалистов на Рамосе.

Луиза через силу улыбнулась.

Ей было непривычно вот так запросто обсуждать ректора с однокурсницей. Но – весело. Все черные мысли, страхи отползали, торопливо сматывая темную паутину сомнений.

– Ну а ты? Что за браслеты на руках?

– А я, милочка, помолвлена. – Элла притворно вздохнула. – Союз заключали родители, так что я знаю женишка от силы дня два. И, должна сказать, не в восторге. Не в моем вкусе, понимаешь ли.

– И… что теперь?

Элла неопределенно пожала плечами.

– Ну а что теперь. Ты знаешь, что такое династический брак?

– Теоретически.

– Отлично. Значит, должна понимать, что в таком браке и муж и жена практически свободны друг от друга. Только все надо проворачивать таким образом, чтобы медийщики не добрались. Вот и все.

Луиза только головой покачала.

– А вдруг… он тебе еще понравится? И вы найдете общий язык?

Элла с размаху плюхнулась спиной на кровать.

– Знаешь, мать, ты мыслишь на диво позитивно. Но я сомневаюсь, что у нас с женишком что-то получится. Пойдем на кухню, а? У меня есть тортик, а в холодильнике коктейли. Идем! Потом свои тряпки развесишь.

Утро началось с головной боли и воплей Эллы о том, что надо отдирать задницы от кровати и бежать на лекцию, ибо до ее начала осталось ровно полчаса, а они еще в пижамах. Луиза со стоном закрыла ладонями глаза, от яркого света боль разрывала голову маленькими вспышками. Во рту была зловонная пустыня. Коктейли, говорите… Тортик… Полчаса до лекции доктора Варуса, который ее и без того считает тупой содержанкой, а если еще и опоздать…

Совершенно некстати накатил приступ тошноты, Луиза едва успела добежать до туалета – но там внезапно и коварно отпустило. Она поплескала в лицо холодной водой, тут же из-под крана утолила жажду. Вода была холодная и вкусная, не то что на корабле Реми.

– Луиза! Ты что?!!

Не заметила, как подкралась Элла. Одетая, уже накрашенная, да и в целом свежа, как только что сорванный с грядки огурчик. Рыжие кудри все так же торчали пружинками во все стороны, и Луиза подумала, что их хоть причесывай, хоть не причесывай.

Элла окинула ее задумчивым взглядом, а потом шепотом спросила:

– Это же были всего лишь коктейли, Лу. Ты что, никогда раньше не пила?

– П-пила… наверное… – Она выпрямилась, осмотрела себя в зеркале и внезапно пришла к выводу, что именно так и выглядят жертвы пыток: зеленоватый оттенок лица и черные круги под глазами.

– Так, подожди. – Рыжие кудряшки Эллы не поспевали за своей хозяйкой. Через минуту она снова была рядом, протягивала стакан с мутноватой жидкостью. – Пей быстро.

Луиза понюхала. Пахло апельсинами. На неизмеримо короткий миг в душе всколыхнулись прежние страхи – что там такого намешала ей Элла? Она задавила ростки сомнений. Ничего плохого Элла не даст. Ну разве что еще один коктейль.

Головная боль ушла с последним глотком. И, глядя в зеркало, Луиза с облегчением поняла, что и лицо обретает вполне нормальный, человеческий цвет.

– Спасибо, – вернула Элле стакан.

Та махнула рукой.

– Не за что, милашка. Одевайся быстрее, не забудь планшет. А то и вправду опоздаем.

Потом они мчались по белым дорожкам, обгоняя торопящихся студентов, взлетели по широкой мраморной лестнице на второй этаж учебного корпуса «А».

– Сюда, скорее! – потянула за рукав Элла.

И Луиза не успела даже испугаться, как они влетели в огромную аудиторию.

Как и все на Рамосе, она была выдержана в белых и золотистых тонах, уровень пола сзади был выше, чем у кафедры преподавателя. В противоположном конце аудитории всю стену занимала огромная голографическая доска, на которой светилось несколько только что отображенных символов.

Ну и конечно же доктор Варус уже был там. В светло-сером классическом костюме. Холеный, серьезный. Он посмотрел поверх очков на опоздавших студенток и, поймав взгляд Луизы, усмехнулся. Лицо обдало жаром. Стараясь не глазеть по сторонам, Луиза пробралась за Эллой к одному из столов и тихо села.

– Эх, не успели все-таки, – пробормотала Элла, – ну да ладно.

Луиза трясущимися руками включила планшет и приготовилась записывать. Варус неспешно прохаживался вдоль доски, продолжая лекцию.

– Итак, в контексте нейронаук предметом исследования криптоанализа являются операции, обратные нейрошифрованию. Поэтому тема сегодняшней лекции – классы операций шифрования, включающие шифрование с открытым и закрытым ключом. Но перед тем как перейти к основной тематике, мне бы хотелось обратиться к тому, что называется остаточными знаниями.

Тут Луизе показалось, что ректор презрительно хмыкнул.

Она оторвалась от планшета, их взгляды снова встретились.

На губах Бенджамина Варуса играла хитрая улыбка.

И следующим, что он произнес, было:

– Ну-с, так что насчет остаточных знаний, господа студенты? Кто готов блеснуть? Все вы прошли вступительные испытания, так что должны сохранить в себе хотя бы ничтожную крупицу той информации, что скармливали вам годами. Как насчет… мисс Мар?

Луиза похолодела.

Как будто с размаху прыгнула в ледяную прорубь. Стало так страшно, что дыхание перехватило. Отказаться? Пожалуй, она имела на это полное право. Но тогда… Тогда она и останется глупенькой содержанкой.

Варус противно ухмыльнулся, взгляд черных глаз резал.

– Ну так что, мисс Мар? Изволите продемонстрировать нам остаточные знания?

Она стиснула кулаки. Вдохнула поглубже. Сердце неслось вскачь, щеки горели.

И медленно встала.

– Да… сэр.

Варус вскинул бровь.

– Ну так пожалуйте сюда, к доске.

Луиза двинулась вперед. Ей казалось, что воздух загустел, сделался похожим на горячий кисель. Обжигает кожу, замедляет каждое движение. Волнами накатывала паника. Она – одна. Вокруг – толпа. Студенты. Ректор.

Мистер Эш предупреждал, что будет непросто.

Она остановилась у доски, посмотрела на Варуса.

Сейчас он обязательно спросит нечто такое, чего она не знает. Конечно, ничего ужасного не случится, но…

Варус всем своим видом живо напоминал питона, который только что отобедал кроликом.

– Скажите, мисс Мар, аналогию с каким абстрактным объектом проводят, традиционно описывая человеческий мозг?

Воспоминания ускользали, словно рыбешки в мутной воде. Но ведь… она знала, точно знала все это раньше, когда…

Посмотрела беспомощно на ректора. Он спокойно ждал, надо отдать ему должное, не пытался высмеять ее перед аудиторией. Просто ждал ответа на вопрос.

И вдруг Луиза совершенно случайно поймала конец той самой ускользающей нити воспоминаний. Она не помнила себя, она не помнила, что было до Реми, но совершенно точно могла сказать, откуда потянулась теория нейроматриц!

– Как правило, сэр, рассматривают абстрактный автомат с памятью. Это направление известно еще со времен существования Земли как колыбели человечества, детерминированные автоматы Мили и Мура. Но для описания человеческого мозга, сэр, необходима многомерная память очень большого объема с возможностью сохранения всех предыдущих состояний объекта. Но при этом самые простейшие автоматы можно описать соответствующими кортежами переменных.

Повернувшись к доске, она стилусом вывела формулы, которые въелись в память просто намертво.

В аудитории воцарилась тяжелая, давящая тишина.

Луиза все еще не смотрела на застывших в изумлении студентов, она осторожно покосилась на Варуса. Ректор невозмутимо снял очки и начал протирать их специальной салфеткой.

– Очень хорошо… мисс Мар. Вы так дивно просветили нас. Может, скажете еще, каким образом оценивается необходимый объем памяти?

Луиза моргнула.

И сказала то, что знала уже очень давно:

– Эта задача, сэр, до сих пор не решена, поскольку до сих пор не решено соотнесение субъективного и объективного времени. За одну минуту жизни может потребоваться одно или тысяча дескриптивных состояний.

Варус смотрел на нее без улыбки, и у Луизы появилось нехорошее предчувствие, что он сию же минуту препарирует ее одним взглядом, влезет в мысли, переберет их, внимательно разглядывая на свет, словно цветные стеклышки.