Электронная библиотека » Оноре Бальзак » » онлайн чтение - страница 2

Текст книги "Надежды Кинолы"


  • Текст добавлен: 5 апреля 2016, 13:00


Автор книги: Оноре Бальзак


Жанр: Зарубежная драматургия, Зарубежная литература


Возрастные ограничения: +12

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Действие первое

Действие происходит в Барселоне. Сцена представляет площадь. Налево от зрителя – несколько домов, в том числе на углу дом Лотундиаса. Направо – дворец, где живет сеньора Бранкадори, балкон его, обращенный в сторону зрителя, огибает дом. Справа на сцену выходят из-за дворца, слева – из-за дома Лотундиаса. При поднятии занавеса еще темно, но начинает светать.

Явление первое

Мониподио, закутанный в плащ, сидит под балконом дворца Бранкадори; Кинола крадется осторожно, как вор, и нечаянно задевает Мониподио.

Мониподио. Кто это ходит по моим башмакам?

Кинола (оборванный, как в начале пролога). Благородный человек, у которого нет башмаков.

Мониподио. Никак голос Лавради?

Кинола. Мониподио!.. А я думал, тебя… вздернули.

Мониподио. А я думал, тебя дубасят в Африке.

Кинола. Увы, дубасят повсюду.

Мониподио. Как у тебя хватает дерзости разгуливать здесь?

Кинола. Ведь ты же тут сидишь. У меня припрятана грамота о помиловании. Пока я не добыл себе титул маркиза и знатную родню, я зовусь Кинола.

Мониподио. У кого это ты украл помилование?

Кинола. У короля.

Мониподио. Ты видел короля (обнюхивает его), а пахнешь нищетой!..

Кинола. Как чердак поэта. А ты что делаешь?

Мониподио. Ничего.

Кинола. Ну, на это времени много не требуется. Если ты при этом хорошо зарабатываешь, и я не прочь заняться тем же ремеслом.

Мониподио. Друг мой, меня никто не понимал! Меня травили наши политические враги…

Кинола. Коррехидоры, алькальды и альгвасилы…

Мониподио. И я вынужден был к кому-нибудь примкнуть.

Кинола. Понимаю: из дичи ты превратился в охотника.

Мониподио. Что ты, что ты! Я все тот же. Только я, видишь ли, живу в ладах с вице-королем. Когда кто-нибудь из моих людей хватит через край, я ему говорю: «Убирайся вон!» И если он не убирается, ну, что ж? Правосудие, сам понимаешь… Разве это значит выдавать?

Кинола. Нет, нет, это значит – предвидеть…

Мониподио. О, сразу видно, что ты побывал при дворе… А здесь ты зачем?

Кинола. Послушай-ка. (В сторону.) Вот кто мне пригодится: у меня будет глаз в Барселоне. (Громко.) Судя по твоим словам, мы с тобой друзья…

Мониподио. Тот, кто знает мою тайну, должен быть моим другом…

Кинола. Чего ты здесь караулишь, словно ревнивец какой? Пойдем осушим бурдючок и почешем язычок в кабачке: уже рассвело…

Мониподио. Видишь ты вот этот дворец, весь в праздничных огнях? Дон Фрегосо, мой вице-король, ужинает и играет в карты у сеньоры Фаустины Бранкадори.

Кинола. По-венециански – Бранкадор. Красивое имя! Должно быть, вдова какого-нибудь патриция.

Мониподио. Двадцать два года; хитра, как бес; правит «правителем» и (это между нами) уже успела выудить у него все, что он накопил при Карле Пятом в итальянские войны. Чужое добро…

Кинола. Кой-кому пошло впрок. В каких летах наш вице-король?

Мониподио. Признается в шестидесяти.

Кинола. И еще толкуют о первой любви! Я не знаю ничего страшнее последней любви: погубительница она. Какой я счастливец, что возвысился до бесстрастия! Теперь из меня может выйти государственный муж…

Мониподио. Наш старый полководец еще настолько молод, что нанимает меня караулить Бранкадоршу. А она мне платит, чтобы быть свободной. Таким способом, понимаешь сам, нетрудно вести привольную жизнь, никому не причиняя зла.

Кинола. И ты, любопытный, стараешься все знать, чтобы при случае кого надо прижать к стенке. (Мониподио кивает головой.) Лотундиас еще существует?

Мониподио. Вот его дом, и этот дворец тоже его. Видишь, какой богач стал!

Кинола. А я-то надеялся, что наследница уже сама себе госпожа. Ну, пропал мой господин!

Мониподио. Ты добыл себе господина?

Кинола. Который добудет мне золотые россыпи.

Мониподио. Нельзя ли и мне поступить к нему на службу?

Кинола. Я и рассчитываю на твое содействие. Послушай, Мониподио, мы приехали сюда, чтобы преобразить мир. Мой господин обещал королю пустить по морю любой самый лучший корабль без парусов и весел против ветра и быстрее ветра.

Мониподио (обходит вокруг Кинолы). Эх, подменили моего друга.

Кинола. Мониподио, помни, что такие маленькие люди, как мы с тобой, ничему не должны удивляться. Король подарил нам корабль, но не дал ни дублона, чтобы до него добраться. И мы прибыли сюда в обществе неизменных спутников таланта: голода и жажды. Бедняк, которого осенила счастливая мысль, всегда напоминал мне ломоть хлеба, брошенный в рыбный садок: любая рыбешка норовит отщипнуть себе кусочек. Этак, пожалуй, не дождешься славы – умрешь с голоду, наг и бос.

Мониподио. Это верно.

Кинола. В Вальядолиде мой господин, устав от безнадежной борьбы, чуть было не поделился однажды утром своим открытием с невежественным ученым… Я выставил ученого за дверь суковатой теоремой, которую доказал ему без труда.

Мониподио. Но как же нам разбогатеть честным путем?

Кинола. Господин мой влюблен. А кто влюблен, совершает не меньше глупостей, чем великих дел. Фонтанарес совершил великие дела, он способен совершать и глупости. Нам с тобой надлежит взять нашего покровителя под свое покровительство. Начать с того, что мой господин – ученый человек, но считать он не умеет…

Мониподио. О, ты знал, какого хозяина себе выбрать!..

Кинола. Преданность, ловкость для него полезнее, чем деньги и милости. Потому что деньги и милости окажутся для него западней. Я его знаю: он или сам даст нам денег, или позволит взять столько, что нам можно будет дожить свой век честными людьми.

Мониподио. Ах, это моя мечта!

Кинола. Посвятим же великому предприятию наши заблудшие таланты… Кто-кто, а дьявол на нас сердит не будет.

Мониподио. Для этого стоило бы и в Компостелу спутешествовать. Ну что ж, я честный контрабандист: по рукам!

Кинола. Ты, надеюсь, не порвал дружбы с заведением фальшивомонетчиков и с нашими слесарных дел мастерами?

Мониподио. Зачем же? В интересах государства…

Кинола. Мой господин начнет строить свою машину, у меня будут модели всех частей, и мы с тобой соорудим вторую…

Мониподио. Кинола!

Кинола. Что скажешь?

На балконе появляется Пакита.

Мониподио. Ты великий человек!

Кинола. Я сам это знаю. Изобретай, и ты умрешь гонимый, как преступник; подражай, и ты будешь жить счастливо, как дурак! И притом, если Фонтанарес погибнет, почему бы мне не спасти его изобретение для блага человечества?

Мониподио. Тем паче, что, по словам одного старинного писателя, человечество – это мы… Дай я тебя расцелую.

Явление второе

Те же и Пакита.

Кинола (в сторону). Нет ничего смешнее обманутого жулика – разве что честный болван.

Пакита. Двое друзей целуются, значит, это не шпионы…

Кинола. Ведь ты хозяйничаешь в карманах у вице-короля и в кошельке у Бранкадорши. Послушай! Сотвори чудо! Сперва одень нас, а затем посоветуемся за бутылкой, и если мы с тобой не придумаем, как устроить моему господину встречу с его Марией Лотундиас, значит, я ни на что не годен… Вот уже два дня он только о ней и говорит, боюсь, как бы совсем не спятил…

Мониподио. Инфанту стерегут, как приговоренного к виселице. И не мудрено. Лотундиас был женат дважды. Первая жена была бедная и родила ему сына. Все его богатство – от второй жены, которая, умирая, завещала все дочери, чтобы ее не могли обездолить. Старик потому так и скуп, что хочет обеспечить сына. Сарпи, секретарь вице-короля, чтобы жениться на богатой наследнице, обещал Лотундиасу выхлопотать ему дворянство и принимает в его сыне живейшее участие…

Кинола. Вот уже один враг налицо!

Мониподио. Поэтому нужно держать ухо востро. Послушай, я дам тебе записочку к Матиасу Махису, известнейшему здешнему ростовщику и человеку верному. У него вы найдете все, начиная с алмазов и кончая башмаками. Когда вернетесь сюда, мы вам предоставим нашу инфанту.

Явление третье

Пакита и Фаустина.

Пакита. Вы правы, сеньора. Под балконом сторожат двое. Вот сейчас они уходят, потому что рассвело.

Фаустина. Как мне надоел вице-король! Старик не доверяет мне, даже когда я сижу у себя дома наедине с ним.

Явление четвертое

Фаустина и дон Фрегосо.

Дон Фрегосо. Сеньора, вы простудитесь: здесь слишком свежо.

Фаустина. Подите сюда, ваша светлость. Вы говорите, что верите мне, а сами подсылаете ко мне под окна Мониподио. Эта чрезмерная осторожность не к лицу молодому человеку и может только вызвать раздражение у честной женщины. Ревность бывает двоякого рода: когда не доверяют своей возлюбленной и когда не доверяют самому себе. Ограничьтесь второй.

Дон Фрегосо. Сеньора, не завершайте такой чудесный праздник упреками, которых я к тому же не заслужил.

Фаустина. Был здесь у меня под окнами Мониподио, через которого вы узнаете обо всем, что делается в Барселоне? Да или нет? Отвечайте мне, как подобает дворянину.

Дон Фрегосо. Быть может, он бродил где-нибудь тут поблизости, чтобы оградить от уличных неприятностей наших игроков.

Фаустина. Хитрости старого вояки! Я все равно узнáю правду. Если вы меня обманываете, вам меня больше не видать. (Уходит.)

Явление пятое

Дон Фрегосо один.

Дон Фрегосо. Ах, почему меня так тянет к ней! Только бы видеть, говорить с ней! Мне мило в ней все, даже ее гнев, и мне нравится вызывать ее попреки, лишь бы слышать ее голос.

Явление шестое

Пакита, Мониподио в одежде монаха-сборщика.

Пакита. Сеньора велела мне разузнать, кто подослал сюда Мониподио, но… никого уже нет.

Мониподио. Творящий милостыню, возлюбленная дочь моя, стяжает себе мзду на небесах.

Пакита. У меня ничего нет.

Мониподио. Тогда хоть пообещайте мне что-нибудь.

Пакита. А монах-то не прочь пошутить!

Мониподио. Она меня не узнает. Можно рискнуть. (Стучится в дверь к Лотундиасу.)

Пакита. Ну, уж если вы рассчитываете на объедки со стола нашего хозяина, то на моем обещании скорее разживетесь. (К Фаустине, которая показывается на балконе.) Сеньора, эти люди ушли.

Явление седьмое

Мониподио и донья Лопес.

Донья Лопес (к Мониподио). Чего вам надо?

Мониподио. Братья нашего ордена получили известия о вашем любезном Лопесе…

Донья Лопес. Стало быть, он жив?

Мониподио. Когда вы будете провожать сеньориту Марию в доминиканский монастырь, обойдите площадь кругом, и вы встретите человека, который бежал из Алжира и расскажет вам о Лопесе.

Донья Лопес. Милосердное небо! И я могу его выкупить?

Мониподио. Сперва разузнайте, стоит ли: а что, если он стал… мусульманином?

Донья Лопес. Мой дорогой Лопес! Пойду потороплю сеньориту. (Входит в дом.)

Явление восьмое

Мониподио, Кинола и Фонтанарес.

Фонтанарес. Наконец-то, Кинола, мы под ее окнами!

Кинола. А где же Мониподио? Или дуэнья над ним подшутила? (Смотрит на монаха.) Господин неимущий!

Мониподио. Все в порядке.

Кинола. Санго де ми! Вот ловкач! Такого сам Тициан не отказался бы написать… (Фонтанаресу.) Она сейчас выйдет. (К Мониподио.) Как он тебе нравится?

Мониподио. Хорош.

Кинола. Он будет грандом Испании.

Мониподио. О… Тогда вдвойне хорош…

Кинола. Главное, сударь, осторожнее! Не слишком предавайтесь ахам и охам, а то дуэнья поймет, что дело неладно!

Явление девятое

Те же, донья Лопес и Мария.

Мониподио (дуэнье, указывая на Кинолу.) Вот тот самый христианин, который вырвался из плена.

Кинола (дуэнье). Ах, сеньора, я вас сразу узнал. Сеньор Лопес десятки раз описывал ваши прелести… (Уводит ее.)

Явление десятое

Мария, Фонтанарес и Мониподио, прохаживающийся в глубине сцены.

Мария. Неужели это вы?

Фонтанарес. Да, Мария, удача улыбнулась мне, мы будем счастливы.

Мария. Ах, если бы вы знали, как я молила Бога, чтобы он послал вам удачу!

Фонтанарес. Я вам должен рассказать очень многое. Но лишь одно я должен буду повторить неисчислимое множество раз, дабы вознаградить себя за долгую разлуку.

Мария. Не говорите так со мной, а то я подумаю, что вы не знаете всей силы моей привязанности. Она живет не льстивыми словами, а всем, что так важно для вас.

Фонтанарес. Всего важнее для меня, Мария, знать, хватит ли у вас мужества противиться вашему отцу, – ведь он, говорят, хочет выдать вас замуж. Лишь вера в вашу любовь даст мне силы осуществить мой замысел.

Мария. Разве я переменилась?

Фонтанарес. Для нас, мужчин, любить – значит опасаться всего! Вы так богаты, а я так беден! Вас не мучили, пока меня считали погибшим, но теперь между нами станет целый мир. Вы моя звезда, лучезарная и далекая. Я должен быть уверен, что в конце борьбы назову вас своею, иначе, невзирая на победу, я умру от горя.

Мария. Разве вы меня не знаете? В разлуке с вами я жила в одиночестве, почти затворницей, и то чувство, такое чистое, которое с детских лет связывает меня с вами, оно росло и стало достойным твоей судьбы. Когда эти глаза, которым так сладостно видеть тебя вновь, закроются навеки, когда это сердце, которое бьется только для Бога, для моего отца и для тебя иссохнет, – я верю, что моя душа переживет меня здесь, на земле, и будет любить тебя по-прежнему! Неужели ты сомневаешься в моем постоянстве?

Фонтанарес. Услышав такие слова, какой только пытки не примешь!

Явление одиннадцатое

Те же и Лотундиас.

Лотундиас. Проклятая дуэнья оставила дверь настежь…

Мониподио (в сторону). Ой, наши бедные дети погибли!.. (Лотундиасу.) Творящий милостыню стяжает сокровище на небесах.

Лотундиас. Трудись, и на земле ты стяжаешь себе сокровища. (Оглядывается по сторонам.) Куда пошли моя дочь и ее дуэнья?

Игра между Мониподио и Лотундиасом.

Мониподио. Испанец щедр.

Лотундиас. Ах, отстань! Я каталонец и, значит, подозрителен. (Замечает Марию и Фонтанареса.) Что я вижу!.. Моя дочь с молодым человеком! (Бежит к ним.) Сколько ни плати дуэньям, сколько ни требуй у них за свои деньги материнского глаза и сердца, они вечно вас будут обкрадывать. (Марии.) Как! Мария, вы, наследница дохода в десять тысяч цехинов, вы разговариваете с… Или мне мерещится?.. Да это тот самый проклятый механик, у которого ни гроша за душой!

Мониподио, повернувшись к кулисе, делает знаки Киноле.

Мария. Отец, Альфонсо Фонтанарес больше не беден, он видел короля.

Лотундиас. Очень жалею короля.

Фонтанарес. Сеньор Лотундиас, я вправе домогаться руки вашей прекрасной дочери.

Лотундиас. Ого!

Фонтанарес. Согласитесь ли вы иметь зятем герцога Нептунадо, гранда Испании и любимца короля?

Лотундиас ищет глазами герцога Нептунадо.

Мария. Да это он, отец.

Лотундиас. Ты, которого я помню вот таким, ты, чей отец торговал сукном! Что же я, по-твоему, дурак?

Явление двенадцатое

Те же, Кинола и донья Лопес.

Кинола. Кто сказал: дурак?

Фонтанарес. В качестве свадебного дара я выхлопочу вам дворянство, и мы с женой учредим из ее имущества майорат[6]6
  Майорат – недвижимое имущество, передаваемое нераздельно вместе с титулом старшему в роде.


[Закрыть]
для вашего сына.

Мария. Ну что же, отец?

Кинола. Ну что же, сеньор?

Лотундиас. Эге, да это разбойник Лавради.

Кинола. Мой господин ходатайствовал перед королем, и король признал мою невиновность.

Лотундиас. Стало быть, и мне не так уж трудно будет получить дворянство…

Кинола. По-вашему, королевская грамота может превратить мещанина в вельможу? Посмотрим. Вообразите себе, что я маркиз Лавради. А ну-ка, дорогой мой, одолжи мне сто дукатов.

Лотундиас. Сто дукатов? Сто батогов! Да ведь сто дукатов – доход с земли стоимостью в две тысячи золотых эскудо.

Кинола. Вот! Изволите видеть!.. А туда же, хочет быть дворянином. Попробуем иначе: граф Лотундиас, ссудите вашего зятя двумя тысячами золотых эскудо, дабы он мог исполнить обещание, данное королю Испании.

Лотундиас (Фонтанаресу). А что ты обещал?

Фонтанарес. Король Испании, осведомясь о моей любви к вашей дочери, едет в Барселону посмотреть, как с помощью моей машины судно пойдет без весел и парусов, и сам обвенчает нас.

Лотундиас (в сторону). Они хотят меня одурачить. (Громко.) Пусть твои корабли ходят сами по себе, – очень хорошо, приду посмотреть. Это прелюбопытно. Но я не желаю иметь зятем человека, который слишком высоко заносится. Девицам, воспитанным в наших семьях, чудотворцев не нужно, им нужен человек, который бы занимался своим хозяйством, а не витал в облаках. Будь только хорошим отцом семейства, – других чудес мне не требуется.

Фонтанарес. Когда вашей дочери было двенадцать лет, сеньор, она улыбнулась мне, как Беатриче Данте. Ребенком она видела во мне брата. Позже, когда мы почувствовали, что нас разделяет богатство, я поделился с ней моим смелым замыслом заполнить это расстояние славой. Ради нее я уехал в Италию учиться у Галилея. Она первая приветствовала мои труды, она поняла их значение! Она сроднилась с моею мыслью, прежде чем сродниться со мной. И для меня она стала всем. Понимаете вы теперь, как я ее боготворю?

Лотундиас. Вот именно, поэтому я и не отдам ее тебе! Пройдет десять лет, ты ее бросишь ради какого-нибудь нового открытия…

Мария. Отец, разве расстаются с любовью, которая создала такие чудеса?

Лотундиас. Да, когда она перестает их создавать.

Мария. А если он станет герцогом, грандом Испании и богачом?..

Лотундиас. Если! Если! Если!.. Что ж, я дурак, по-твоему? «Если» это клячи, на которых отвозят в больницу вот таких открывателей миров.

Фонтанарес. Но вот грамота, которою король дарит мне корабль!

Кинола. Да откройте же глаза! Мой хозяин не только даровитый человек, но и красавец к тому же. Даровитость вас коробит и в хозяйстве непригодна? Согласен. Но остается красивый юноша, – что еще требуется молодой девушке для счастья?

Лотундиас. Счастье не в этих крайностях. Красавцы и таланты живо пустят по ветру все богатства Мексики. Нет, моя дочь будет госпожой Сарпи.

Явление тринадцатое

Те же и Сарпи – на балконе.

Сарпи (в сторону). Кто-то назвал мое имя. Что я вижу? Наследница и ее отец, в такой час, на площади!

Лотундиас. Сарпи!.. Вот и не к чему искать кораблей в Вальядолидской гавани. Он захочет да и повысит в чине моего сына.

Фонтанарес. Ради будущности твоего сына, Лотундиас, не вздумай распоряжаться судьбою твоей дочери без ее согласия! Она меня любит, и я ее люблю! В скором времени (выходит Сарпи) я буду одним из самых почитаемых людей в Испании и смогу отомстить…

Мария. Как, моему отцу?..

Фонтанарес. Так расскажите же ему, Мария, все, что я сделал ради вас.

Сарпи. Соперник?

Кинола (Лотундиасу). Сеньор, вы погубите свою душу.

Лотундиас. Ты-то почем знаешь?

Кинола. Мало того, вы погубите свое имущество, клянусь вам!

Лотундиас. Чтобы не губить ни души, ни имущества, я приберегу мою дочь для человека, который хоть и не будет обладать талантами, зато будет обладать здравым смыслом…

Фонтанарес. Подождите по крайней мере.

Сарпи. А к чему ждать?

Кинола (к Мониподио.) Кто это?

Мониподио. Сарпи.

Кинола. Настоящий стервятник!

Мониподио. И убить его трудно, ибо он и есть истинный правитель Каталонии.

Лотундиас. Привет, господин секретарь! (Фонтанаресу.) Прощайте, любезный, ваш приезд побудит меня поспешить со свадьбой. (Марии.) Идите домой, дочь моя. (Дуэнье.) А с тобой, старая колдунья, мы еще поговорим!

Сарпи (Лотундиасу). Я вижу, у этого идальго имеются притязания?

Фонтанарес (к Сарпи). Нет, права!

Мария, дуэнья и Лотундиас уходят.

Явление четырнадцатое

Мониподио, Сарпи, Фонтанарес и Кинола.

Сарпи. Права?.. Или вам не известно, что племянник Фра-Паоло Сарпи, родственник Бранкадоров, граф Неаполитанского королевства, секретарь вице-королевства Каталонского, домогается руки Марии Лотундиас? Тот, кто заявляет, будто он имеет на нее права, наносит оскорбление и ей и мне.

Фонтанарес. А известно ли вам, что вот уже пять лет, как я, Альфонсо Фонтанарес, которому король, наш повелитель, обещал титул герцога Нептунадо, звание гранда и Золотое Руно, люблю Марию Лотундиас, что она дала мне слово и что ваши домогательства, если вы от них не откажетесь, будут оскорблением и ей и мне?

Сарпи. Я не знал, ваша милость, что у меня имеется столь знатный соперник. Итак, будущий герцог Нептунадо, будущий гранд, будущий кавалер Золотого Руна, мы с вами любим одну и ту же особу; если вам дала слово Мария, то мне дал слово ее отец: вы ждете титулов, а я их уже ношу.

Фонтанарес. Довольно, остановитесь! Ни слова больше, ни взгляда… Оскорбить меня было бы низостью. Поссорься со мной весь мир, я ни с кем не стану драться, пока не завершу моего предприятия, дабы с честью оправдать ожидания короля. Сейчас я сражаюсь один против всех… Когда я сведу счеты с моим веком, вы найдете меня… подле короля.

Сарпи. О, мы не потеряем друг друга из виду!

Явление пятнадцатое

Те же, Фаустина, дон Фрегосо и Пакита.

Фаустина (на балконе). О чем это спорят, ваша светлость, этот молодой человек и ваш секретарь? Спустимся вниз.

Кинола (к Мониподио). Ты не находишь, что главный талант моего господина – навлекать громы и молнии на свою голову?

Мониподио. Уж больно высоко он ее задирает!

Сарпи (к дон Фрегосо). Ваша светлость, в Каталонию прибыл человек, которого король, наш повелитель, осыплет в будущем своими милостями и которому, ваша светлость, по скромному моему суждению, следует оказать подобающий прием.

Дон Фрегосо (Фонтанаресу.) К какому вы принадлежите роду?

Фонтанарес (в сторону). Сколько уже я молча снес таких улыбок! (Громко.) Король меня об этом не спрашивал, ваша светлость. Впрочем, вот его письмо и письмо его министра. (Вручает пакет.)

Фаустина (Паките). У него королевская осанка.

Пакита. Этого короля ждут победы.

Фаустина (узнав Мониподио). Мониподио! Знаешь ты, что это за человек?

Мониподио. Человек, который, говорят, перевернет вселенную.

Фаустина. Ах, так вот он, этот знаменитый изобретатель, о котором я столько слышала!

Мониподио. А это его слуга.

Дон Фрегосо. Вот, Сарпи, возьмите письмо министра, а письмо короля я оставлю у себя. (Фонтанаресу.) Ну, что же, милый юноша, письмо короля вполне ясно, на мой взгляд. Вы собираетесь совершить невозможное! Но как бы вы ни были в себе уверены, вам не мешало бы посоветоваться с дон Рамоном, каталонским ученым, у которого имеются весьма ценные труды по этой части.

Фонтанарес. В этом деле, ваша светлость, самые прекрасные трактаты не могут идти в сравнение с опытом.

Дон Фрегосо. Какая самонадеянность! (К Сарпи.) Сарпи, вы предоставите в распоряжение этого кабальеро корабль, который он выберет для себя в нашей гавани.

Сарпи (вице-королю). Вполне ли вы уверены, что именно таково желание короля?

Дон Фрегосо. Увидим. В Испании, ступив шаг, следует прочесть «Отче наш».

Сарпи И ведь нам писали из Вальядолиды…

Фаустина (вице-королю). О чем идет речь?

Дон Фрегосо. Увы, о химере!

Фаустина. Но разве вы не знаете, что я люблю химеры?

Дон Фрегосо. О химере ученого, которую король принял всерьез после гибели Армады. Если этому кабальеро его замысел удастся, мы увидим в Барселоне королевский двор.

Фаустина. И будем ему за то очень обязаны!

Дон Фрегосо (Фаустине). Со мной вы так любезно никогда не говорите. (Громко.) Он поручился головой, что пустит с быстротою ветра, против ветра, корабль без весел и парусов…

Фаустина. Поручился головой? Дитя!

Сарпи. И сеньор Альфонсо Фонтанарес рассчитывает совершить это чудо, чтобы жениться на Марии Лотундиас.

Фаустина. Ах, он любит…

Кинола (шепотом Фаустине). Нет, сеньора, он боготворит.

Фаустина. Дочь Лотундиаса!

Дон Фрегосо. Как быстро он возбудил ваш интерес!

Фаустина. Уж ради того, чтобы увидеть здесь королевский двор, я желаю этому кабальеро полного успеха.

Дон Фрегосо. Сеньора, не угодно ли съездить позавтракать на виллу Авалороса? В гавани вас ждет тартана[7]7
  Тартана – род парусной лодки, распространенный в Италии и Испании.


[Закрыть]
.

Фаустина. Нет, ваша светлость, я устала от нашего праздника, и прогулка на тартане была бы мне не под силу. Я ведь не обязана, подобно вам, вечно казаться неутомимой; молодость любит сон, разрешите мне пойти отдохнуть.

Дон Фрегосо. Вы слова не можете мне сказать без насмешки.

Фаустина. Смотрите, дон Фрегосо, как бы я не стала с вами серьезной.

Фаустина, дон Фрегосо и Пакита уходят.

Явление шестнадцатое

Авалорос, Кинола, Мониподио, Фонтанарес и Сарпи.

Сарпи (Авалоросу). Морская прогулка не состоялась.

Авалорос. Мне все равно, я выиграл сто золотых эскудо.

Сарпи и Авалорос вступают в беседу.

Фонтанарес (к Мониподио). Что это за человек?

Мониподио. Авалорос – самый богатый банкир в Каталонии. Он забрал в свои лапы все Средиземное море.

Кинола. Я чувствую к нему прилив нежности.

Мониподио. Он над всеми нами хозяин!

Авалорос (Фонтанаресу). Молодой человек, я банкир. И если ваше дело выгодно, то, после Божьей и королевской помощи, нет ничего полезнее, чем помощь миллионера.

Сарпи (банкиру). Ничего не обещайте… Вдвоем мы с ним живо управимся.

Авалорос (Фонтанаресу). Так, значит, любезный, зайдите ко мне.

Мониподио тем временем крадет у него кошелек.

Явление семнадцатое

Мониподио, Фонтанарес и Кинола.

Кинола. Вы сразу же наделали себе хлопот!

Мониподио. Дон Фрегосо к вам ревнует.

Кинола. Сарпи вам все расстроит!

Мониподио. Вы держите себя великаном перед карликами, но ведь в руках этих карликов власть! Дождитесь успеха, а потом уж гордитесь на здоровье! Надо уметь быть маленьким, сгибаться, ходить крадучись…

Кинола. Слава?.. Да ее, сеньор, добывают воровски.

Фонтанарес. Вы хотите, чтобы я унижался?

Мониподио. Да ведь ради успеха!

Фонтанарес. Это пристало какому-нибудь Сарпи. А я должен все взять с боя. Да и что могло бы помешать моему успеху? Разве я сейчас не выберу себе в гавани великолепную галеру?

Кинола. Ах, я на этот счет очень суеверен! Не берите вы, сеньор, галеры!

Фонтанарес. Я не вижу к тому никаких препятствий.

Кинола. Вы их никогда не видите! Вас занимают другого рода открытия. Да ведь у нас, сеньор, нет денег, нет гостиницы, где бы нам поверили в долг, и, не встреть я старого друга, который меня любит, – бывают друзья, которые нас терпеть не могут, – нам не во что было бы одеться…

Мария машет из окна платком.

Фонтанарес. Зато она меня любит! Смотри, вон блеснула моя звезда.

Кинола. Это, сеньор, платок! В достаточно ли вы твердом уме, чтобы выслушать совет?.. Вместо такой вот мадонны вам бы нужно какую-нибудь маркизу Мондехар. Подобные ей хрупкие женщины тверды, как сталь, а любовь внушает им такие хитрости, какие нашему брату подскажет лишь отчаяние… Или хоть эту Бранкадор…

Фонтанарес. Если ты хочешь, чтобы я все бросил, продолжай в том же духе. Запомни раз навсегда: в любви – вся моя сила, любовь – небесный луч, который освещает мой путь.

Кинола. Ну, ну, успокойтесь!

Мониподио. Этот человек меня тревожит. Мне кажется, механика любви ему дороже, чем любовь к механике.

Явление восемнадцатое

Те же и Пакита.

Пакита (Фонтанаресу). Моя госпожа велела сказать вам, сеньор, чтобы вы были осторожны. Вы навлекли на себя жестокую ненависть.

Мониподио. Это уж моя забота. Ходите смело по улицам Барселоны. Когда вас захотят убить, я об этом узнаю первый.

Фонтанарес. Как, уже?

Пакита. Вы ничего не велите передать моей госпоже?

Кинола. Милая моя, нельзя думать о двух машинах зараз. Передай твоей небесной сеньоре, что мой господин лобызает ей ножки. А я, мой ангел, холост и мечтаю о мирной жизни. (Обнимает ее.)

Пакита (дает ему пощечину). Нахал!

Кинола. Прелесть.

Пакита уходит.

Явление девятнадцатое

Те же, кроме Пакиты.

Мониподио. Идемте в «Золотое солнце». Я знаком с хозяином, вам поверят.

Кинола. Битва завязалась еще скорее, чем я думал.

Фонтанарес. Где достать денег?

Кинола. В долг нам не дадут, но мы их купим. Сколько вам надо?

Фонтанарес. Две тысячи золотых эскудо.

Кинола. Есть у меня на примете кое-что, но такой жирный кусочек не знаю, где добыть.

Мониподио. Эге! Я нашел кошелек.

Кинола. Ишь ты, не потерял привычки! Стало быть, сеньор, вам требуются железо, медь, сталь, дерево… Все это имеется у торговцев! О! Счастливая мысль! Я решил основать торговый дом «Кинола и компания». Если даже он не будет процветать, то вы-то, во всяком случае, с его помощью процветете.

Фонтанарес. Ах, если бы не вы, кем бы я стал!

Мониподио. Добычей Авалороса.

Фонтанарес. Итак, за работу! Изобретатель спасет влюбленного.

Уходят.

Внимание! Это не конец книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!

Страницы книги >> Предыдущая | 1 2
  • 4.2 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации