Текст книги "Университет Междумирья 2. Признайся, если сможешь"

Пальмира Керлис
Университет Междумирья 2. Признайся, если сможешь

Глава 1

Резная дверь щетинилась каждой загогулиной узора, коленки тряслись. Точь-в-точь как в детстве перед кабинетом, где брали кровь. Визг пострадавших, мучительное ожидание, пересохшее горло и ком ужаса в животе: я следующая… Тут было тихо, но дикое желание развернуться и дать деру никуда не делось. Ой, мамочки! Да лучше бы внутри меня ждал взвод теток с кошмарными иголками наизготовку, чем…

Лэнсон заявил, что дальше откладывать некуда. Пора представить меня Совету высших магов, которые давно жаждут пообщаться с потенциальной создательницей миров. Посмотреть, оценить… Оценить, ага. Если учесть, что минимум двое высших магов против моей учебы в Междумирье (одна из которых вообще хочет меня убить), – та еще оценочка будет. Кеннет со мной не пошел. Сказал, что без него я произведу лучшее впечатление, поскольку он с Советом за последний месяц виделся часто и каждый раз не стеснялся в выражениях. Мне же следует быть милой и неопасной с виду девочкой. Не наглеть, но и не робеть. Во многом от этих людей и их решений зависит моя судьба.

– Алена, войди, – не то пригласили, не то велели из-за двери.

Мгновение, и она отворилась. Я выдохнула, шагнула через порог в белоснежный зал с мраморным полом. И пошла к овальному столу, вокруг которого в старинных креслах восседали они – господа крутейшие маги. Ноги подгибались, в глазах рябили пятнами разноцветные мантии. Черная, белая, зеленая, фиолетовая, бордовая и… синяя. Облаченный в нее предсказатель никогда не состоял в Союзе прорицателей: Эд Рион, утонченный «эльфийский» винарец с косой до пояса, специализировался на интуитивной магии и возглавлял исследовательский институт шестого чувства. Да-да, я выучила имена, регалии и биографии всех членов Совета. Целый вечер зубрила вместо того, чтобы писать доклад по теории магии. Прокручивала в голове сценарии нашей беседы, возможные каверзные вопросы…

– Доброе утро, – поприветствовало меня фиолетовое пятно. То есть старик Грэгор Грэвс, сильнейший менталист и лидер Совета. – Рады наконец встретиться.

Я поспешно сморгнула муть и заметила прилипшие взгляды. Но когда на тебя уставились абсолютно все, можно не смотреть ни на кого. Не косоглазие же у меня, право слово.

– Здравствуйте, – пискнула я и, не дожидаясь приглашения, опустилась в свободное кресло.

Возможно, не по этикету. Но лучше в кресло, чем на пол – ноги не держали, а валяться у стола столь высокопоставленных особ было бы ничуть не вежливее. Лэнсон мне подмигнул, стало немного спокойнее. Раз уж глава Легиона тут сидит небритый, в помятой черной мантии, закинув ноги на соседнее кресло, и никого это не смущает, то мои манеры тоже не шокируют.

– Мы о тебе наслышаны, – вальяжно сообщил Иксти Ханс, основатель боевого магического подразделения, даже внешне похожий на Терминатора. Лицо у него было под цвет мантии – румяное, почти красное. – У нас есть несколько вопросов. Как твои успехи в учебе?

Я набрала в легкие побольше воздуха, готовясь ответить, и… И встретилась глазами с той, увидеть которую было любопытнее всего. Честно говоря, иначе ее себе представляла. Эмилия Энри (по матери Кравес), управляющая межмировой целительской системой, на картинках выглядела повнушительнее. В реальности оказалась о-о-очень миниатюрной девушкой, этакой Дюймовочкой с миловидным личиком. Вот только длинные пряди волос яркого вишневого оттенка, что на белой мантии смотрелись будто кровавые полосы, да цепкий взгляд выпадали из образа. Нет, не Дюймовочка, а нанокопия Медузы Горгоны. И смотрит так же. Словно на муху под микроскопом. Я невольно расправила плечи. Боюсь ее? Нет уж. Это она меня боится. Поэтому и хочет избавиться.

Так, о чем же меня спрашивали?

– Алене при всей ее скромности сложно оценить собственные успехи в учебе, – лениво вмешался Лэнсон, – да и табель успеваемости – общедоступная информация.

– Мне нравится учиться, – подхватила я. – Пробелов много, но я стараюсь восполнять их в библиотеке.

– Той, куда тебе ограничили доступ? – усмехнулась Ровена Лерр, эффектная роковая брюнетка, глава объединенного природного департамента магических миров. – Как следует из той же общедоступной информации, за «драку в читальном зале».

Драку?! Всего-то приложила Лизку по бестолковой голове справочником.

– Порой приходится постоять за себя, – не растерялась я.

– Существуют законные способы постоять за себя, – парировала Ровена. – Чем они плохи?

Начинаю догадываться, кто был против моего дальнейшего присутствия в Междумирье!

– Возможно, они плохи тем, – не стерпела я, – что не работают. Магию законными способами вернуть не вышло.

Она вскинула бровь, Лэнсон неодобрительно зыркнул. Видимо, я повелась на провокацию.

– Раз уж ты сама затронула эту тему… – Грэвс пригладил густую бороду. Старичка он ни капли не напоминал. Скорее старикана-колдуна с крючковатым носом и густыми, вечно хмурыми бровями. – Твоя сила сможет вернуть руну в источнике в первоначальное состояние?

– Нет! Даже пробовать не буду! – не попалась я. – Моя сила пока не изучена, оттого непредсказуема. В прошлый раз у меня получилось, но повторить не рискну. Не хочу натворить дел. И вообще не желаю, чтобы кто-то узнал, что я – создательница.

– Считаешь, что правильно скрываться? – поинтересовался Ханс.

– Конечно, для моего блага и окружающих, – заученно ответила я. – Потому и ношу сдерживающий артефакт.

– Как ты видишь свое будущее? – осведомился Рион.

– Я не предсказатель, – буркнула я. Кажется, у меня аллергия на синий цвет его мантии. – Будущее не вижу.

– Пофантазируй, ты же создательница, – так елейно произнес Лэнсон, что я мысленно почувствовала подзатыльник.

– В данный момент я сосредоточена на учебе! Слишком мало знаю о магии и своем даре, чтобы строить планы.

Грэвс удовлетворенно кивнул. Зато ожила Эмилия:

– Что насчет твоих отношений с Дэлманом?

– Они стабильные. – Внутри все вскипело, хотя подобного вопроса я ожидала. – Кеннет мне регулярно жизнь спасает.

– Я имею в виду ваш роман, который у всех на слуху. Плохая тактика для того, чтобы привлекать поменьше внимания.

Плохая тактика – подсылать ко мне убийц-одноклассниц! Жаль, это нельзя произнести вслух!..

– Я привлекала внимание и до возвращения Кеннета, – ровно выговорила я, – как свидетель битвы за источник.

– Не считаешь ли ты, – не отстала Эмилия, – что Дэлман влияет на твое мнение?

– Вроде бы влияние – моя фишка!

Ее губы растянулись в странной улыбке, Ровена усмехнулась. Ханс и Рион пожали плечами, Лэнсон уставился на меня так мрачно, что в голове ясно прозвучало: «Алена, какого хрена?!»

– Спасибо, можете быть свободны, – велел Грэвс.

Я поднялась и зашагала прочь. Кажется, «собеседование» с треском провалено…

Рядом с выходом из зала у статуи еще молодого Лукаша Янова – ректора университета Междумирья – сидела группа целителей. Стоило двери тихонько хлопнуть, как они синхронно обернулись и не моргая уставились на меня. Перед глазами тут же всплыло лицо Горгоны Дюймовочки и растаяло в воздухе. «Роман, тактика, – передразнила я. – Можно подумать, мне самой нравится это дурацкое внимание!» И вроде уж все привыкли после бума с источником, отстали, но сейчас вот опять. Очередной виток шумихи и любопытства. А все потому, что с Кеннета только что официально сняли обвинения в убийствах и признали использование запрещенного ритуала оправданным.

Ну и пусть таращатся сколько влезет. Главное, Кеннету больше ничего грозит. Разве что уговор, который пришлось заключить с владыкой Рейналдом. Цена свободы – работать в Ладосе, то есть фактически отдать подлым интриганам уникальную магию. Но у нас еще много времени до конца учебного года. Мы что-нибудь придумаем!

Целители зашушукались, я быстро прошмыгнула мимо них. Едва удержалась, чтоб не втянуть голову в плечи. Да уж. Похоже, лимит наглости на сегодня исчерпан. Лишь глупость безгранична. Ну почему я не покивала скромно господам высшим магам, потупив глазки? Именно это, судя по реакциям Лэнсона, и следовало сделать. Однако в моей жизни было полно ситуаций, когда я вела себя тише воды ниже травы и все равно огребала по полной. Лучше быть глупой, чем трусливой. Ну, раз уж умной никак не удается…

Общежитие первого курса со вчерашнего дня мало походило на скучную серость под стать форме. Оно пестрело разноцветными воздушными шарами и растяжками с золотистыми буквами: «В добрый и большой путь!», «Учение – свет или тьма, зависит от специализации!», «Вылетайте из гнезда!». Последнее понравилось особо. Прямо сейчас вылетать с седьмого этажа? Или еще немного потерпят? Распределяющий по факультетам тест только послезавтра.

Я ввалилась в комнату и рухнула на кровать. Из-за кружевной ширмы, делящей пополам комнату, торчала плюшевая попа, а голос моего дорогого соседа увещевал:

– Тарелка. Это та-рел-ка. Повтори.

– Таелька, – радостно повторял Ярушка.

Вот ведь, а… Даже ухом не повел. Наплевать, что хозяйка вернулась. Предатель он, а не любимый ханик! Спелся с Дисом. Удивительно, как еще жить под его кровать не переехал! Да и Дис тоже хорош. Фыркал недовольно поначалу, требовал «убрать это чудовище». А теперь, послушайте-ка, милота и идиллия.

– Эй, – буркнула я ревниво, – чем вы там занимаетесь?

– Учим, что из тарелки едят, а не крошат туда притащенные с чердака опилки.

– Опиль-ки, – воодушевленно пискнул ханик, – в таель-ку неть.

– Ого, – присвистнула я, – делаете успехи.

– Должен же кто-то заниматься его воспитанием, – ввернул ехидно Дис и вышел из-за ширмы.

Бесформенный балахон, свободные штаны, заплетенные в длинную косу волосы. Ходячий унисекс, не подкопаешься. Если накрасить, будет вполне хорошенькая девушка. Но Дис сказал: живым не дастся. Пф-ф-ф! Следом выполз Ярушка, приветливо махнул лапой с удлинившимися на мгновение коготками. Славно я его все-таки починила. Заодно усовершенствовала. После битвы на чердаке от ханика осталась лишь тряпочка да невнятные осколки. Я склеила, сшила. На остатки стипендии купила в «Волшебном рукоделии» суперпрочную магическую ткань и нитки. Сделала ханику такую подкладку, что и медведи гризли не страшны, набила специальными капсулами. Увы, попа больше не рисовая. Зато капсулы при извлечении дымят, искрят и взрываются. Покусившиеся на сокровенное место враги огребут не по-детски! С фурнитурой вышло еще круче. Восстанавливая мордочку, я слепила зубы и рога повышенной остроты и твердости, а для когтей соорудила целый механизм. Они втягивались и убирались, совсем как у котиков. Именно у котиков, а не у киборгов! Что бы там всякие принцы ни говорили.

– Как прошло? – по-светски поинтересовался Дис.

– Отвратительно…

– Я и не сомневался.

– Очень приятно, – я взбила подушку и улеглась поудобнее, – что ты веришь в мои дипломатические таланты.

– Извини, я реалист.

– Странное заявление от мага! Смотри, как бы тест тебя на Землю не распределил, реалист.

– Кстати, – он отчего-то замялся. – Именно об этом я хотел с тобой поговорить.

Ух ты… Какой у него замечательно неуверенный вид! Очень не по-королевски, вот! Дис присел рядом, на край моей кровати. Глубоко вдохнул и выдавил:

– Мне нужна твоя помощь.

– О-о-о! – Я вся буквально превратилась в слух. – Продолжай.

– Ащ-ащ-ащ, – Ярушка клацнул зубами, очевидно, намекая, что тоже готов прийти на помощь.

– Сам такой, – не оценил черствый принц. – Лучше проверь, не прячутся ли у нас враги.

Ханик стряхнул с лап опилки и юркнул в шкаф. Обалдеть, слушается его!

– Я маг потомственной специализации, – заговорил Дис. – Распределяющий тест не может направить меня куда-то кроме природного факультета. Но мне туда нельзя. Будут проблемы из-за того, что Междумирье связано с Гардом. Здесь мои природные заклинания си-и-ильно мощнее, прямо как дома. Преподаватели заметят, и прощай, конспирация.

– Я должна перерисовать руну, перенастроив источник обратно на Ладос? – ляпнула я первое, что пришло в голову.

– Что за глобализм… – закатил он глаза. – Мне всего лишь надо попасть на любой другой факультет.

Не поняла… А я-то тут при чем? Или он хочет, чтобы я повлияла на что-нибудь, так сказать, во время процесса?

– Тест нельзя подделать или изменить результат, – озадаченно пробормотала я. – Он, по сути, и не тест, а ментальное испытание, в ходе которого ты принимаешь решения, отражающие твою внутреннюю суть.

– Спасибо, что просветила!

– Скажи нормально, чего от меня хочешь…

– Пытаюсь, но ты постоянно перебиваешь.

Я демонстративно зажала рот обеими руками. Дис подобрался и выложил:

– Подделать результаты теста действительно нельзя. Можно скопировать чужие. Ментально присоединиться к прохождению другого человека и получить то же распределение, что и он.

Наверное, на моем лице слишком явно отразилось сомнение, поскольку он спешно добавил:

– К другому магу так не присоединишься, у теста есть защита. Но ты не маг. Должно сработать.

– Погоди, – у меня челюсть упала вместе с руками, – ты хочешь присоединиться к моему прохождению?!

– С твоего согласия, само собой.

– А если я как раз на природный факультет и попаду?

– Предрасположенности нет, я вижу. Вот твоя подружка Мэй стопроцентный природник. Мне все равно, куда из оставшихся пяти факультетов тебя зачислит. Сойдет любой! Главное, не мой.

Ух, как рассчитал. Впечатляет! Конечно, мне не жалко ему помочь. Тут еще и такой простор для подколов открывается…

– Признайся, – томно протянула я, – ты это затеял, чтобы мы оказались на одном факультете и дальше были соседями…

Его брови красиво уползли на лоб.

– Потому что, – я обличающе щелкнула пальцами, – ты жить не можешь без Ярушки!

В шкафу раздались шорох, рык и сердитое фырканье. Дверца резко распахнулась, из недр полки вылетел мохнато-полосатый шар. Ай, именно туда я заныкала плюшевую пчелку! За ней вывалился Ярушка, потрясая кулаком.

– У-у-у, пехтюк! – выругался он на застуканного «врага».

Ну, Марисин подарочек… Каждый день одно и то же: я перепрятываю пчелку, а Ярушка находит и швыряется, загадочно обзываясь. Однако ни разу не пытался выкинуть вон или порвать на кусочки. Сложные отношения! И даже после того, как я повозилась с ней и плюшевый шарик стал похож на игрушку (а не мочалку с антенками!), проще не стали. «Пехтюк» традиционно отыскивался и огребал.

– Да уж. С такими соседями… – Дис покосился на Ярушку, на поисковый бардак в шкафу, потом на меня, – …не каждому повезет. Так что?

– Согласна, – сдалась я и пошла прятать пчелку получше.

Интересно, на какой факультет я попаду?.. Всего через два дня узнаю! Маг я ненастоящий, зато распределение настоящее. И учиться тоже по-настоящему, на лекции ходить. До сих пор были общие вводные, а тут добавятся профильные. В отдельное общежитие факультета поселят и форму цветную дадут вместо неказистой серой. Хоть бы черную!

Оккультизм и темная магия… М-м-м, просто мечта! Склонность у меня к ним определенно есть. Ханики мои не гламурные няши, скорее пришельцы оттуда. С Ярушкой вообще дружу. Да первое, что я сделала, увидав демона, это сделку заключила! Неважно, что нечаянно… Очень хочется очутиться с Кеннетом на одном факультете. Или меня направят к менталистам? Мысли и образы – как раз сила создателей миров. Неплохой вариант, там Дарен, он поможет и подскажет. Нет, не буду угадывать… Интрига и ожидание – самое интересное. Правда, природный факультет мне не светит. Дис со спойлерами, чтоб его!

В висках тихонько застучало, перед глазами встало лицо Кеннета. Так явно, что сердце сладко екнуло. Правильные привлекательные черты, невозможные угольно-черные глаза, упрямые губы, которые так и тянет поцеловать… Ой, это же не просто моя фантазия разбушевалась, а входящий «звонок»! Я тронула сережку – артефакт для ментальной связи. В голове тотчас зазвучал насмешливый голос:

«Лэнсон говорит, я научил тебя плохому. Я собой горжусь!»

«Половину ответов господам высшим магам я честно дала наизусть, – вздохнула я, – по твоей шпаргалке. А вот остальное… Частично экспромт. Но они такое предъявляли! Совершенно несправедливо».

«Жизнь вообще несправедлива, – продолжал веселиться Кеннет. – Меня с вами даже не было, а я все равно виноват».

«Не стоило мне им дерзить?..»

«С чего бы? Пусть знают, что девочка кусается и тянуть к ней ручонки чревато. Ключевые моменты ты не провалила. Совет убедился, что ты занята учебой, не намерена перешеланить Шелана и шокировать общественность своими признаниями и силой. Облом Эмилии, не продавит она твое возвращение на Землю. А покушаться на тебя не рискнет: слишком мало времени прошло после неудачной попытки ее кузена Кравеса. Все путем, не вздумай переживать».

«Я из-за теста переживаю. Дарен сказал, что он у каждого свой личный и о нем не принято спрашивать…»

«И слава бездне, что не принято, – хохотнул Кеннет. – Я весь тест в темноте гонял и прятал своего душку-демона, чтобы он не вылез вдруг и не скушал приемную комиссию. А потом меня на темную магию определили, кто бы мог подумать».

«Звучит не очень увлекательно…»

«Как и мои планы на вечер. Снова в Легион к Зинберу».

А не часто они встречаются?! Дело о накопителях перешло к Лэнсону, как глобально-межмировое. Зинбер же занимается расследованием убийств и использования запрещенной магии. Что Кеннет у него забыл? Спрашивала – отшучивался или таинственным шепотом говорил, что информация секретная.

Из-за этих дурацких секретиков опять сегодня не увидимся. И так ужасно мало времени вместе проводим. Конечно, я понимаю, что при всех талантах Кеннета задания выпускного курса сами себя не сделают, но Зинбер мог бы и пореже соваться со своим Легионом.

«Завтра пообедаем, – обрадовал Кеннет, – у меня дома».

«А поесть-то успеем?» – невинно уточнила я.

«Возможно…» – вкрадчиво шепнул он и отключился.

Значит, завтра… Я зажмурилась, пытаясь сдержать блаженную улыбку. Богатая фантазия услужливо подбросила мне картинок «обеда», отчего мгновенно стало жарко, будто под кроватью включился обогреватель. Только бы Дис не высунулся из-за своей ширмы. Тут и менталистом быть не надо, чтобы считать с лица все бесстыжие мысли… Правда, была среди них одна неправильная, что царапала где-то по краю сознания. Царапала, царапала, пока не доцарапала.

Послезавтра тест. А в день перед ним первокурсники традиционно обедают со своими встречающими. Черт…

Глава 2

Я разглядывала исписанную правилами доску, Мэй взволнованно строчила в тетрадке. Не знаю зачем, ознакомительная лекция-инструктаж накануне теста оказалась обычной формальностью. Всем давно было известно, как он проводится и что оспаривать его результат нельзя. Пожелания студентов учитывались лишь в том случае, если выявлялась одинаковая наклонность сразу к нескольким специализациям. Но подобные уникумы – редкость.

Тест представлял собой некое таинственное ментальное приключение, которое безошибочно определяло, к какой магии лежит душа каждого студента. Они попадали на тот факультет, который лучше всего им подходил, даже если не были согласны с результатом. Обмануть тест никому еще не удавалось – попытки манипуляции сразу распознавались, и назначалось перепрохождение. Собственно, главным правилом было… не думать. Действовать и поступать по наитию, ничего не анализируя. А это легко. Я обычно именно так и делаю!

Сам инструктаж получился довольно коротким, остальное время наш курс убеждали, что распределительная система – не враг, который жаждет навязать нам свой выбор, а продуманное испытание, помогающее найти свое предназначение. Желания-то не всегда соответствуют возможностям. Что толку мечтать стать великим целителем, если у тебя нет к этому таланта? В общем, каждому – по способностям. Магический коммунизм не удался.

Когда инструктор спросил, есть ли вопросы, встала Лизка. Вся из себя невинная, с премилой улыбкой, которой меня было не провести.

– Может ли студент не получить распределения вообще? – поинтересовалась она. – Вдруг у него магическое выгорание или он полнейшая бездарность?

Я утомленно закатила глаза. Реагировать было лень. Дурой себя в очередной раз выставляла она.

– Магическое выгорание не является помехой, – объяснил инструктор. – В случае, когда студент не обладает ярко выраженными талантами, ему достанется наиболее подходящий факультет методом исключения. Не тревожьтесь так, вам обязательно что-нибудь подберут.

Мэй хихикнула, спровоцировав целый ряд смешков, Лизка поджала губы и села обратно за стол. Сзади прилетело:

– А если тест будет страшным, пугающим, каким-нибудь слишком волнующим, получится его прервать, выйти и продолжить потом?

– Рядом с вами будет находиться опытный менталист, который не допустит, чтобы вы пугались. Во время теста вам ничего не угрожает. Еще вопросы?

Новых вопросов ни у кого не нашлось. Нам пожелали успешного распределения и наконец отпустили. Я долго ковырялась с сумкой, в который раз мечтая о недоступном «для мага с выгоранием» пространственном кармане. Мимо проплыла злющая Лизка. Хоть бы мы с ней оказались на разных факультетах и виделись пореже. Она упорно не оставляла попыток испортить мне жизнь. На прошлой неделе, например, во время моего дежурства в общежитии отрабатывала в коридоре воздушные заклинания, бесконечно гоняя пыль. Я замучилась активировать артефакт для уборки, аж задымился! Пришлось жаловаться комендантше, а потом выслушивать от Лизкиных подружек, что сдавать сокурсников подло. Странно, но что на Земле, что в магическом мире особо противные и вредные девицы молниеносно сбиваются в стаи, словно чуют друг друга на любом расстоянии. Вот одну из таких стай Лизка и возглавила. Как на подбор из тех, кто люто меня «обожал».

Из аудитории я выскочила последней и уже на выходе из корпуса принялась выглядывать Кеннета. Чаще всего перед совместным обедом он ждал меня на крыльце. Но не в этот раз… Я сбежала по ступеням, отчаянно вертя головой, и застыла на последней. Высмотрела. В сквере напротив, между кустами роз. Кеннет стоял, небрежно привалившись к фонарному столбу. Не один. С Марисой! Ее блестящие волосы локонами переливались на солнце, приталенная бордовая форма подчеркивала каждый изгиб стройной фигуры, а кружевные гольфы делали длиннющие ноги еще длиннее. Кеннет что-то увлеченно говорил, Мариса кивала. Они улыбались – то ли вообще, то ли друг другу. Что происходит?!

Стоять и дальше столбом посреди ступеньки было бы глупо. Все и так уже начали коситься. Попеременно – то на меня, то на Кеннета с Марисой, которым ни до кого не было дела. Если развернусь и уйду, сплетен потом будет… Да и с чего я должна уходить? Меня, между прочим, на обед домой звали. А Марису, между прочим, никто не приглашал! Надеюсь… Я выпрямила спину и решительно зашагала в сквер. С гордо поднятой головой и невозмутимым видом. Прямо к чертовым кустам роз.

– А вот и ты, – заметив меня, обрадовался Кеннет. Мариса изобразила классическую реакцию – полный игнор подопечной. – Долго с лекции идешь.

Теперь буду первой из аудитории выбегать. Чтобы всякие тут не порывались скрасить ему ожидание. Особенно бывшие девушки, которые до последнего момента не верили в то, что они бывшие.

– Идем на обед? – Я с надеждой взглянула на Кеннета.

Тот как-то сразу погрустнел, зато встрепенулась Мариса.

– Идем. – Она прищурилась и уточнила: – На традиционный обед со встречающей.

– А это обязательно?..

– Да. – Она воинственно уперла руки в бока. – Придется потерпеть.

Сказано это было таким тоном, будто исключительно ей меня терпеть, а никак не наоборот.

– Обед – часть подготовки к тесту, – вздохнул Кеннет. – Я забыл про эту дурацкую традицию.

– Она не дурацкая, – возразила Мариса, – женское сообщество ее свято чтит.

– Свято… что? – поперхнулась я.

– Чтит! – тоном «ну что за дура» отчеканила она. – Свято чтит!

Офигеть. Ну не до фанатизма же! «Терпеть», «чтить»… Тоже мне, великомученица Мариса. Вот-вот нимб засветится.

– А остальные встречающие… Ну те, кому с женским сообществом не повезло…. Тоже «свято чтят»?

Или у них все-таки можно отпроситься с традиционного, чтоб его, обеда?

– И какое мне дело до остальных? – Мариса надменно изогнула бровь.

Так и думала. Ей просто захотелось испортить нам с Кеннетом планы! А мне теперь придется давиться незнамо чем в обществе гламурных девиц, к которым я к тому же не прошла отбор – по официальной версии. Я скорчила кислую мину, Мариса развернулась и направилась прочь.

– Хорошо, что тест бывает только раз в жизни! – Кеннет отлип от фонаря, шагнул. Моего виска коснулись горячие губы, чуть ниже талии легла его ладонь. – С меня тогда ужин. И завтрак. Договорились?

– Нет. Ты опять все забыл, – обиженно буркнула я, – перед тестом есть нельзя.

– Так вот почему меня тогда на менталиста стошнило, – задумчиво протянул он, я округлила глаза. – Шутка…

Блин! Опять я попалась.

– Еще немного, – крикнула за кустами Мариса, – и мы опоздаем!

Да-да. И нас расстреляют. Розовыми бантиками. Или хлопушками с конфетти. Я поспешила к выходу из сквера. Впереди мелькала Марисина спина, все больше отдаляясь. Пришлось прибавить шаг. Стерва! Мало того, что я с ней идти не хочу, так еще и догонять надо. Шли мы молча. Лишь перед гигантским домиком для Барби – пристанищем женского сообщества – Мариса неожиданно заговорила. Точнее, процедила:

– Веди себя прилично. Сиди спокойно и ешь молча.

– Когда это я неприлично себя вела?

– Я предупредила. – Взгляд мне достался испепеляющий, руки невольно потянулись проверить, не загорелись ли мои волосы. – Ляпнешь хоть что-нибудь, я тебе жизнь испорчу так, что никаким твоим заклятым подружкам не снилось.

– Знаешь что, – взвилась я, – сейчас вообще ни на какой обед не пойду.

– Пойдешь.

Она взмахнула рукой, и мне в спину ударил ветер. Резкий и настолько сильный, что сорвало с места и впечатало в столбик у калитки. Не больно, но ощутимо. Выглядело так, будто я ускорилась и не вписалась в поворот. Мариса продефилировала во двор, замерла и бросила через плечо:

– Доставку до двери организовать?

Нет-нет, я сама… Психанет и прибьет еще.

Внутри дома по-прежнему царила девичья идиллия: розово-белое, воздушно-зефирное и сверкающее. Над цветами в вазах и горшках витали клубнично-ванильные ароматы, откуда-то доносилась не менее сладкая музыка. В кухне-гостиной уже все были в сборе – семнадцать ослепительных в буквальном смысле девушек и их подопечных. Хорошо хоть, гостей блестками не посыпают при входе, чтобы лучше в интерьер вписывались. Нас поприветствовали аплодисментами, свистом и чьим-то голодно-утомленным: «Наконец-то».

Народ сидел за накрытым столом, два места во главе которого пустовали. Без вариантов – наши. Рядом и у всех на виду! Я внутренне сжалась, Мариса по-королевски грациозно опустилась на один стул и намекающе похлопала по второму, пустому. Доставки до него хотелось еще меньше, чем до крыльца, поэтому я нацепила улыбку и села. Мариса проследила за моим приземлением, в ее красиво подведенных глазах плеснулось то, что моя мама называла «последним китайским предупреждением». Господи, вот не могли тут первокурсников за отдельный стол усадить?.. Как детей на взрослых вечеринках! Чтобы хватануть пару печенек и с чувством выполненного долга убежать доедать их во двор.

– Традиционный обед объявляется открытым! – торжественно подняла бокал красивая девушка, будто сошедшая с обложки. – Наш председатель скажет речь?

– Нет, – ровно отозвалась Мариса, – я же помню, ее хотела произнести ты.

Та просияла и с чувством заговорила о судьбоносном завтрашнем дне, прекрасном будущем и о том, что форма любого цвета хороша, особенно если к ней ответственно подойти. Ну да. Знаю такую ответственную. От формы только название осталось. И цвет.

Я подняла свой бокал, поучаствовала в произнесении хорового «спасибо» и пригубила… м-м-м… обыкновенной водички? Экономно. Зато еды вокруг было немерено – диетической. Но и съедобное наверняка имелось. Жаль, что большинство еда интересовала мало – их взгляды быстро перекочевали от тарелок обратно к нам с Марисой. Та отстраненно накладывала себе салат из листьев. Зеленых, сочных. Логично. Если одну траву есть, то такой вот козой отвязанной и станешь.

– Мы готовили сами, из магически чистых продуктов, – похвасталась блондинка, недавно пытавшаяся завербовать меня в сообщество. – Лёна, у тебя другие предпочтения? У нас нет специалистов по земной кухне…

– Что вы, замечательное меню. – Я забегала глазами по столу. – Просто еще ничего не выбрала, все такое вкусное.

Мариса молча бухнула в мою тарелку своего салата. Зараза! «Не ешь, Аленушка, козленочком станешь…» Угу. У меня от одного вида этого сена уже лоб зачесался. Наверное, рога пробиваются. Я подняла голову и напоролась на взгляд Лизкиной подружки-сплетницы. И она тут? Окружили, гады. Навертев на вилку салатный лист, я отправила его в рот и блаженно зажмурилась. Всем назло.

– Быть куратором – потрясающая миссия, – защебетала самая упитанная девица в коллективе, возле которой явно неслучайно стояла миска с зефиром. – Традиция старинная, ее ввел еще первый ректор. Уже много веков старшекурсники наставляют юных студентов, делятся опытом, знаниями и помогают не заблудиться в Междумирье. Да-да, птички-навигаторы существовали не всегда. Женское сообщество относится к кураторским обязанностям трепетно. Наши подопечные всегда могут рассчитывать на помощь! Но только не со вступлением к нам…

– Мы не в обиде, – отозвался уплетающий зеленые спагетти парень.

– Мы целый месяц провели рука об руку, – продолжила она торжественно, – и для нас важны впечатления каждого подопечного от его куратора, а совместный обед – лучший повод ими поделиться.

«Ими» – это кураторами? Я бы с радостью. Вот только мою не берет никто. Однако понятно, почему Мариса велела мне сидеть тихо! Первокурсники охотно начали хвастаться тем, какие ответственные и чуткие им достались кураторы. Когда желающие высказаться закончились, Лизкина подружка выдала:

– Пусть Алена тоже расскажет. У нее с куратором столько общего.

Все разом перестали есть, звякнула вилка. Брошенная Марисой на тарелку.

– Например, что? – поинтересовалась она тем тоном, к которому непременно должен прилагаться летящий в лоб фаербол.

Нахалка моментально сникла. Дошло, видимо, что на обеих наехала.

– Ну что ты, – сделала замечание ее встречающая, – это нетактично. Мы за дружескую атмосферу!

– А что я? – изобразила та дурочку. – Я имела в виду героическое противостояние прорицателям и возвращение магии.

– Просить высказываться – в принципе нетактично, – не купились на столь дешевую уловку. – Это дело добровольное.

– В возвращении магии от первокурсников мало толку, – надменно ответила Мариса. – А довольным своим куратором можно быть и молча.