Текст книги "Честь Девлина"

II

– На том и порешим. Используем рекрутов для укрепления границы с Нерикаатом, – подытожил Девлин, склонившись над картой и указывая на северо-западную часть королевства. – Южным провинциям придется подождать до весны, когда подойдут новые ополченцы.

Девлин оторвал взгляд от разложенных на столе карт.

– Правильно, – одобрила капитан Драккен.

Лейтенант Дидрик молча кивнул.

– Лейтенант, надо передать мой приказ старшим офицерам. Попроси их собраться у меня завтра утром. Капитан Драккен, благодарю вас за помощь.

Капитан ответила коротким поклоном в знак уважения к партнеру и другу.

– Всегда к твоим услугам.

– За это и спасибо, – улыбнулся Девлин.

Строго говоря, в качестве начальницы королевской стражи капитан Драккен контролировала безопасность во дворце и порядок в Кинсгхольме. Защита королевства и расстановка ополченцев, прибывших из других провинций, больше входили в задачи армии. Но джорскианцев, которым Девлин доверял, он мог пересчитать на оставшихся пальцах правой руки, и только один из этих людей служил в королевской армии. Сейчас он был далеко. По приказу Избранного майор Миккельсон возглавлял охрану прибрежной провинции Коринт.

Девлин привык обращаться за помощью к капитану Драккен, щедро пользуясь ее более чем двадцатипятилетним опытом службы. Определив стратегию, он сообщал о своих решениях офицерам, выступая в роли мудрого полководца. Лишь трое – он сам, капитан Драккен и лейтенант Дидрик – знали, что это всего-навсего видимость.

Входная дверь хлопнула, в коридоре раздались шаги, и кто-то окликнул Избранного:

– Девлин?

– Мы здесь, – отозвался он.

Стивен нерешительно остановился на пороге.

— Я помешал?

– Нет-нет, мы уже закончили, а поскольку я давненько тебя не видел, выставить старого друга за дверь – просто невежливо.

Стивен стал первым товарищем Избранного в чужой стране, хотя бремя дружбы Девлин принял не сразу. Менестрель разделил с Девлином немало приключений, но в последние месяцы виделись они редко. Избранный был занят новыми обязанностями, а Стивен ясно дал понять, что политическим играм предпочитает музыку. И все же тень интриг, вероятно, коснулась и его – иначе с чего бы Стивену выглядеть таким расстроенным и приходить в кабинет Девлина, а не к нему домой?

Капитан Драккен посмотрела на менестреля, потом перевела взгляд на Девлина и сказала:

– Мне пора.

– Нет, – остановил ее Стивен. – Вы и лейтенант Дидрик тоже должны это услышать.

Что заставило менестреля прийти сюда? Девлин присел на край стола и ободряюще кивнул юноше.

– Вчера вечером я играл для одного виноторговца, Сорена Тирвальда.

– Я его знаю, – перебила капитан Драккен. – Он слывет хорошим дельцом. Расчетливым, но честным.

Стивен кивнул, его узкое лицо побледнело.

– Почтенный торговец, который не станет ввязываться в грязные политические интриги. Еще вчера я так бы и сказал.

– А сегодня? – подтолкнул Девлин.

– Вчера он отвел меня в сторону, чтобы поговорить наедине. Как он утверждает, кое-кто из дворян не верит, что ты – Избранный. Ходят слухи, что настоящему Избранному Боги должны были ниспослать Сияющий Меч.

– Это все? – спросил Девлин.

– Тирвальд просил передать тебе эти слова и предупредить: возможно, это попытка очернить тебя в глазах простого народа, – закончил Стивен, и его плечи бессильно поникли, как будто с них свалился тяжелый груз. Девлин видел, что юноша чувствует себя орудием в чужих руках, хотя известие, которое он принес, не оказалось для Избранного неожиданным.

– Я слышал это и раньше, – сказал он. – Больше недели назад стало ясно, что среди придворных распространился новый слух. На следующий же день некая добрая душа посчитала необходимым сообщить мне, о чем говорят.

Капитан Драккен задумчиво потерла подбородок.

– Хитро придумано, ничего не скажешь. По меньшей мере это бросит тень на твое положение. А в худшем случае они уговорят короля послать тебя на поиски меча.

– Тем самым убрав из дворца и с заседаний Совета, – кивнул Девлин. Он ожидал, что сплетни скоро смолкнут, однако молва, похоже, набирала силу.

Девлину повезло только в одном. Он не говорил об этом вслух, но был уверен: те, кто пустил слух, не просто хотят подорвать авторитет Избранного. Они надеются, что Заклятие Уз заставит Девлина отправиться на поиски меча, хочет он того или нет. Они даже могут заявить, что найти меч – святая обязанность Избранного. Впрочем, Боги оказались милостивы к Девлину, и Заклятие Уз мирно дремало где-то в глубине его сознания.

– И как, интересно, я найду этот меч? – спросил Девлин, стараясь придать голосу насмешливый тон. – За все эти годы с него, должно быть, сделали сотню копий.

– Копий не было, – покачал головой Стивен. – Был только один Сияющий Меч. Когда лорд Зеймунд погиб и прославленный клинок исчез, для следующего Избранного выковали новый. Оружейник счел кощунством делать копию меча, созданного сыном Эгила.

– Эти сказки рассказывают о всех великих мечах, – презрительно фыркнул Девлин. – Еще скажи, что Сияющий Меч отковал сам Бог-кузнец!

– Так действительно говорят, – серьезно сказал Стивен.

Девлин решил, что лучше не спорить. История Избранных – конек менестреля, он знает о героях прошлого больше, чем кто-либо другой в королевстве. Начнешь возражать, и Стивен тут же выложит все сведения о предполагаемой судьбе клинка. А также, чего доброго, вздумает исполнить одну-две баллады о том, как ковался Сияющий Меч. Девлин же сейчас вовсе не был расположен слушать пение менестреля. Хотя Избранный, когда-то сам державший в руках кузнечный молот, все-таки был заинтригован.

– Сохранились какие-нибудь описания или изображения этого меча? – спросил он.

– Во дворце есть картинная галерея. Туда сейчас почти никто не ходит, но в ней есть портрет Дональта Мудрого. Если память мне не изменяет, он изображен с Сияющим Мечом, – сказала капитан Драккен.

– Проводите нас туда?

– Конечно.

Из западного крыла замка, где располагался штаб Избранного, капитан провела их в центральную, старую часть дворца. Поднимаясь на четвертый этаж, все четверо заметили, что коридоры постепенно сужаются, а каменные плиты под ногами становятся все более истертыми. На ходу заглядывая в открытые двери комнат по обеим сторонам очередного коридора, в одной из них Девлин увидел мраморные скульптуры, в другой – фарфор, в третьей – какие-то ящики, накрытые белыми чехлами, – возможно, мебель.

Арка в конце коридора вела в большой зал, который в длину занимал все двести футов верхней части замка. Свет проникал в зал с трех сторон через узкие окна, расположенные под самым потолком. Девлин остановился. Стена перед ним сверху донизу была увешана картинами разных размеров и жанров. Оглядевшись, то же самое он увидел и на остальных стенах. Сцена битвы, персонажи которой были изображены в человеческий рост, соседствовала с пестрым собранием небольших портретов. Картины обрамляли золотые, почерневшие серебряные и даже простые деревянные рамы. Такую же мешанину представляли собой и сюжеты.

– Откуда начнем? – поинтересовался лейтенант Дидрик.

Капитан Драккен подошла к северной стене и принялась разглядывать длинный ряд картин. Наконец она выпрямилась и воскликнула:

– Вот!

Девлин в сопровождении Стивена и Дидрика приблизился к стене. Капитан Драккен указала на средних размеров портрет.

– Дональт Мудрый, – сообщила она.

Портрет Дональта, которого часто называли последним из великих Избранных, изображал человека зрелых лет с длинными светлыми волосами, заплетенными в боевую косу. У него были резкие черты воина, а суровый взгляд синих глаз, казалось, проникал прямо в душу смотрящему. Через плечо у Дональта висела перевязь, из-за спины виднелась только рукоять меча. Нет… Не может быть…

Девлин судорожно сглотнул.

– А есть ли картина, где меч виден получше?

– Помнится, раньше здесь все было по-другому. Наверное, старею, – сказала капитан Драккен. – Впрочем, все равно должны быть еще портреты. Давайте поищем.

Они разделились, и каждый выбрал себе одну из четырех стен. Девлину досталась южная, самая дальняя от той, где висел портрет Дональта. Взгляд Избранного скользил по картинам, хотя в действительности он брел, словно слепой, твердя себе, что этого не может быть, и сознание сыграло с ним злую шутку.

Девлин поднял голову и увидел то, что искал. Юная дева, черты которой носили явное сходство с Дональтом, держала перед собой меч, отражая атаку воина, облаченного в доспехи. Позади нее, не найдя иного укрытия, к большому валуну в страхе прижался мальчик. Художник несомненно обладал редким талантом, потому что сумел запечатлеть не только испуг ребенка, но и яростную решимость девушки. Было видно, что она смотрит в лицо смерти и ничуть ее не страшится. Впрочем, как только Девлин увидел меч, выписанный с не меньшим мастерством, восхищение талантом художника сменилось изумлением. Это был длинный клинок с сужающимся лезвием и необычной рукоятью: гарда была не одинарной и изогнутой, а двойной, в виде прямых планок – подлиннее и покороче. Головку рукояти украшал драгоценный камень, сиявший алым пламенем.

– Камень нарисован неправильно, – прошептал Девлин, хотя в душе ему хотелось закричать. – Он должен быть темно-вишневым, почти черным.

– Он и был темным, – сказал Стивен, и Девлин чуть не подпрыгнул от неожиданности. Он не слышал, как подошли товарищи. – Камень светился только тогда, когда Избранный обнажал меч в бою.

Однако то, чего не заметил Стивен, не ускользнуло от внимания женщины.

– Откуда ты знаешь, как должен выглядеть камень? – спросила Девлина капитан Драккен.

Не сводя глаз с картины, Девлин отошел от стены на шаг, другой…

– Я держал этот меч в руках, – глухо произнес он. Во рту Девлин внезапно ощутил вкус желчи, и его чуть не стошнило, но он понимал, что от правды уже не уйти.

– Как это? – опешила капитан Драккен.

Девлин молчал. Потом воин отвернулся от стены и побрел прочь, чувствуя, что ему нужно убраться отсюда, причем немедленно, пока он не поддался желанию разбить что-нибудь вдребезги. Друзья не дали ему уйти. Стивен догнал Девлина и схватил его за рукав.

– Ты видел его? Знаешь, где он?

Девлин резким движением вырвал руку.

– Меч потерялся в битве у Инниса, так?

– Так, – подтвердил Стивен. – В последние часы осады, когда погиб лорд Зеймунд.

– В последние часы резни, – мрачно поправил его Девлин.

Его народ хранил свои собственные воспоминания об Иннисе и джорскианцах. Может, лорд Зеймунд и был Избранным, однако за то, что сделало его войско, он заслуживал вечных страданий в царстве Владыки Смерти. Армия Избранного не щадила ни стариков, ни женщин, ни детей, а те, кто не погиб от рук солдат, заживо сгорели, когда джорскианцы подожгли город. Уцелело так мало народу, что некому было даже похоронить мертвых. И по сей день Иннис стоял в руинах, в которых обитали только беспокойные призраки.

Иннис был маленьким городом, а остальная часть Дункейра почти не пострадала от разрушений. Большинство кейрийцев, в том числе и Девлин, старались не вспоминать об осаде. Война давно закончилась, и бередить старые раны не имело смысла. Но сегодня тень прошлого вернулась.

Девлин провел левой рукой по волосам, соображая, как лучше объяснить все товарищам.

– Когда я был мальчишкой, отец и мать отдали меня в ученики к кузнецу, мастеру Рорику. Как и моим родителям, ему удалось пережить иннисскую бойню.

– Ты называешь осаду «бойней», однако история описывает ее иначе…

– Мне нет дела ни до ваших сказок, ни до песен менестрелей, – сухо ответил Девлин, едва сдерживая гнев. – Мои родители были детьми, которым посчастливилось выжить в тот день, когда погибли все их близкие.

Другие беженцы заботились о них, пока они не добрались до Альварена, где жили их дальние родственники – настолько дальние, что почти и не считались родней. Детей взяли на воспитание, вырастили и нашли для них ремесло. Впрочем, те, кто уцелел в Иннисе, не теряли друг друга и в сутолоке столицы, ведь общая беда накрепко связала их на всю жизнь. Дружба Камерона и Талант переросла в любовь, и, став взрослыми, они поженились. Когда пришла пора выбрать занятие младшему сыну, они, конечно же, обратились к одному из тех, кто вместе с ними пережил осаду Инниса. В начале войны мастер Рорик уже был вольным кузнецом. Он никогда не рассказывал, как сумел остаться в живых и кого потерял в тот день, но хранил одну вещь, напоминавшую об осаде.

– Меч, – догадалась капитан Драккен.

– Меч, – кивнул Девлин. – Такой удивительной красоты, что сделать его мог только великий мастер. Стальное лезвие сверкало на солнце, он был гибким и в то же время невероятно прочным. Клинка крепче этого я не видел ни до того, ни после. Мастер Рорик хранил меч в сундуке – и как большую ценность, и как горестное напоминание об осаде. Время от времени он доставал клинок и разрешал лучшим из учеников посмотреть и потрогать его, чтобы те стремились к красоте и совершенствовали свои навыки.

– Так ты знаешь, где меч? – с надеждой спросил лейтенант Дидрик.

– Нет, – ответил Девлин. – Я знаю, где он был.

III

После этого жуткого откровения Избранный широким шагом покинул галерею. Его боль и гнев были так очевидны, что окликнуть его или пойти вслед не осмелился никто. Капитан Драккен переглянулась с лейтенантом Дидриком, который вопросительно поднял брови, но промолчал. И только Стивен, казалось, не замечал воцарившейся неловкости. На его лице застыло изумление, и он, не видя ничего вокруг, продолжал бормотать себе под нос:

– Меч… Сияющий Меч…

– Он видел меч, – эхом отозвался Дидрик.

– И что это значит? – спросил Стивен.

– Возможно, ничего. Или только то, что по какому-то капризу судьбы Боги послали нам человека, который сможет вернуть утраченный клинок, – сказала капитан Драккен, пытаясь успокоить не только других, но и себя.

По лицу Девлина капитан поняла, что на него нахлынули тяжелые воспоминания, и избавиться от них так скоро он не в силах. Она не могла допустить, чтобы открытие, которое сделал Избранный, разрушило тонкие нити взаимопонимания, возникшие между ними на службе королевству.

– Дидрик, передай начальникам дозора: пусть гвардейцы найдут Избранного и не спускают с него глаз. Как только узнают, где он, пусть сообщат мне. Он может попытаться тайком выскользнуть из города.

– Думаете, он пойдет за мечом?

– Не знаю, – честно призналась капитан. – Но сейчас он не в себе и способен выкинуть любую глупость – например, в пылу гнева уйти из Кингсхольма, не взяв ни еды, ни теплой одежды.

Не прошло и часа, как стражники доложили, что Девлин находится на тренировочной площадке и методично рубит своим огромным топором одну деревянную мишень за другой.

Остаток дня капитан Драккен провела в обычных заботах – проверила караульные посты на городских воротах, выслушала делегацию торговцев с рыночной площади, которые жаловались на вспышку мелких краж, и утвердила расписание дежурств, составленное лейтенантом Эмбет. Даже погруженная в повседневные дела, капитан неотвязно думала об Избранном и о загадке Сияющего Меча. Она понимала, что рано или поздно Девлин все равно должен будет пойти на поиски меча, хотя бы ради благополучия королевства. Капитан знала и то, что когда гнев Избранного остынет, эта мысль придет и ему в голову.

Капитан засиделась в кабинете допоздна. Каждый раз заслышав шаги, она выглядывала в окно, ожидая увидеть Избранного, но он не появился. Наконец, уже глубокой ночью, она решила, что дала ему достаточно времени на раздумья.

Накинув плащ, капитан Драккен вышла из Павильона Стражи и пересекла внутренний двор замка, направляясь к северной башне. Стражники, стоявшие у входа, отдали ей честь.

– Все спокойно? – спросила она, ответив на приветствие.

– Да, капитан. Все спокойно, – как положено, ответил стражник Бейра.

Капитан Драккен подняла глаза на зубчатую стену, и, проследив за ее взглядом, Бейра кивнул:

– Он все еще там.

Стражник отворил дверь, капитан вошла внутрь и по узкой винтовой лестнице поднялась на стену. В лицо ей ударил резкий порыв ветра. Ночной воздух, достаточно холодный в защищенном высокими стенами дворе замка, здесь был просто ледяным.

Она обошла почти всю стену и нашла Девлина только на южной стороне. Он выбрал весьма опасное место, усевшись на узкий парапет, огораживающий галерею. Капитан вспомнила, как почти в такую же ночь полтора года назад она пришла к новому Избранному, чтобы поручить ему первое задание. Тогда Девлин был для нее чужаком, инструментом, которому еще предстояло доказать свою полезность и ценность. Прошлое Девлина не волновало ее, впрочем, как и остальных в Кингсхольме.

Теперь ему доверили безопасность королевства, а она, как и раньше, почти ничего не знала о прежней жизни Избранного, о людях его края. Девлин отличался немногословностью, а у нее не было особых причин приставать к нему с расспросами. До сегодняшнего дня.

Завоевание Дункейра произошло больше пятидесяти лет назад, задолго до ее рождения. В бытность новичком в страже капитан встречала седых ветеранов, которые были молоденькими солдатами во времена войны. И хотя они часто хвастались свершенными там героическими подвигами, о событиях в Иннисе все, словно сговорившись, помалкивали.

Об этой битве капитан знала лишь то, чему учили детей на уроках истории. Иннис был небольшим городком на юге Дункейра. Последний свободный город страны, он был обречен с начала осады. Горожане поняли бесполезность сопротивления, и когда продовольствие подошло к концу, согласились сдать Иннис.

Лорд Зеймунд, Избранный, ввел войска в город и обнаружил, что это была ловушка. Кейрийцы напали без предупреждения. В ходе кровавой схватки обученные солдаты королевской армии выиграли бой, но лорд Зеймунд был убит. В отместку Иннис предали огню.

Не самая приятная история, однако войска часто делают и худшие вещи, потеряв обожаемого полководца. Если верить тому, что капитан слышала, получалось, что жителям позволили выйти из города перед тем, как уничтожить его. Когда участников тех событий начинали расспрашивать о подробностях, они увиливали от разговора, заявляя, что им больно вспоминать потерю Избранного.

Во всех слышанных Драккен рассказах не было и намека на резню. И все же ясно, что Девлин сохранил в памяти совсем другое, и у него мало причин любить тех, кто покорил его народ.

И уже не в первый раз капитан задумалась: столь ли преданным делу Избранного был бы Девлин, если бы его не связывало Заклятие Уз?

* * *

Заметив приближающуюся фигуру, Девлин повернул голову. В неверном свете факела его глаза казались пустыми, а выражение лица – непроницаемым.

– Ты должен найти меч, – без предисловий сказала капитан Драккен.

– Знаю, – кивнул Девлин. – Заклятие Уз уже начинает давить на меня. Скоро я не смогу противиться его силе. – Он отвернулся и долго молчал, а потом вдруг спросил: – Ты веришь в судьбу?

– Нет, – решительно ответила капитан. – С самого рождения каждый из нас выбирает пути.

– Когда-то я тоже так думал. Однако не наберется и десятка человек, которые видели Сияющий Меч за все годы после осады Инниса, и я ни за что не поверю, что Избранным меня сделала простая случайность.

Капитан не нашлась, что ответить.

– Может, и правильно меня назвали убийцей родных, – прибавил Девлин так тихо, что капитан Драккен едва расслышала его слова.

– О чем ты?

Девлин перекинул ноги на внутреннюю сторону парапета и встал.

– Если бы моя семья не погибла, я бы до сих пор жил в Дункейре, – сказал он, глядя капитану в глаза. – Я не стал бы изгнанником, не услышал бы о каких-то там Избранных и никогда бы не отчаялся настолько, чтобы прийти в Джорск. Боги захотели вернуть Сияющий Меч и выбрали меня своим орудием. – Девлин втянул воздух сквозь стиснутые зубы, и кулаки его сжались от гнева. – Керри была убита, потому что любила меня и потому что я не покинул бы Дункейр, будь она жива.

– Нет, – поспешила возразить капитан Драккен. – Нельзя так думать. Я не верю, что божества столь жестоки.

– Значит, твоя вера в Богов сильнее, чем моя.

– Что ты будешь делать?

Девлин засмеялся, и по спине женщины побежали мурашки – это был смех человека, вновь стоящего на грани безумия.

– А разве у меня есть выбор? Боги уже все решили, и Заклятие Уз заставляет меня подчиняться независимо от того, чего хочу я сам. Я найду меч, как того хотят Боги… но наступит день, когда я встречусь с Владыкой Хааконом и спрошу с него за все!

В глазах Девлина полыхнул темный огонь, и капитан Драккен увидела в них такую решимость, что у нее не осталось и тени сомнения: Девлин потребует расплаты, чего бы ему это ни стоило.