Текст книги "13-й отдел НКВД. Книга 3"

Я заверил девушку, что непременно изменится и, конечно, все будет хорошо. Она бросала на меня в ответ многозначительные взгляды, потом смущалась и опускала глаза. Я не ошибся, весьма заметно, что симпатия с ее стороны есть. Причем, достаточно сильная. Типа первая любовь. Что-то из этого разряда.

Когда пришла на работу ее сменщица, Лариса убежала из зала, дабы переодеться. Вернулась очень быстро, и мы, наконец, вышли на улицу.

– Далеко?

– Нет. Соседний двор. – Она сразу поняла, о чем я спрашиваю.

– Отлично. Идём тогда. Поспал бы с огромным удовольствием, если честно. Да и тебе тоже надо после работы.

Девушка кивнула, соглашаясь, подхватила меня под руку и мы пошли в нужную сторону.

Глава 3

Дом Ларисы и правда оказался совсем рядом. Это просто отлично. Шататься по улицам мне сейчас крайне нежелательно. Того и гляди, розыскная ориентировка появится.

Учитывая, что было утро, и люди с раздраженными лицами активно топали на работу, вернее кто-то топал, кто-то ехал, я пониже натянул на лицо бейсболку и всю дорогу изображал активное внимание к говорящей без остановки девушке. Вообще, она сильно напоминала в этом плане протекающий на кухне кран. Даже если вода не льется сильной струёй, то все равно капает без перерыва. Так и Лариса. Что-то рассказывала особо бурно, но даже, когда история подходила к концу, один черт не останавливалась, переходя попутно к следующему, более активному повествованию.

Наверное, понимаю, по какой причине до сих пор эта симпатичная болонка не замужем. Потому что с ней рядом можно сума сойти от нескончаемого потока информации. Насколько знаю нашего брата, подобная разговорчивость сначала кажется милой, потом немного утомляет, а потом просто бесит. Я знал уже не только подробности ее жизни, но и детали судьбы повара Ахмеда, который приехал из солнечного Таджикистана, охранника Анатолия, разводящегося с женой, и сменщицы Ирки, которая по заверению Лоры являлась той ещё стервой.

Но в данной ситуации мне это, конечно, было на руку. Чем больше говорит болонка, тем меньше говорю я. Потому как о себе рассказывать точно ничего не собираюсь. Ради ее же, кстати, блага в том числе.

Квартира, куда мы пришли, выглядела очень скромно. Сразу понятно, жилье съемное. В комнатах стояло по дивану, несколько стульев, шкафы для вещей, причем даже не купе. Обычные, трехстворчатые. На полу – какие-то потёртые паласы. К счастью, хоть и стареньких, но телевизора имелось всё-таки два. По одному на комнату. Постели были заправлены синтетическими пледами. Кухня порадовать обилием современной техники не могла. Скромный набор – чайник и микроволновка. Но все это было незначительным по сравнению с тем, что меня безумно порадовало наличие ноутбука и интернета. Сейчас это очень к месту. Нужна информация. В том числе, хочу посмотреть, что там мировая сеть предлагает по демонам. Книга, которую прочел в прошлом, особо толку не имела. Да, понятно про Клетчатого. Но я с ним по сути и не пересекался, кроме первой встречи. Видимо, Белиалу поручили меня проверить на благонадёжность, так сказать. Поглядеть, как буду себя вести. А ну, если бы вылупил глаза и побежал по зданию Лубянки, оглашая его криками. Или с дракой требовал бы показать, где прячутся скрытые камеры и режиссер данного шоу. Или стал требовать бы аудиенции у Сталина, выражая рьяное желание сообщить о готовящейся войне. Да мало ли, что мог исполнить современный человек, оказавшийся в подобной ситуации. Вот, я так понимаю, именно поэтому за мной прислали Клетчатого. Если бы начал творить какую-то ересь, уверен, мне не дали бы просто напросто развернуться. Привычно добанули бы по голове, что бывало не раз, и вернули обратно. Почему-то уверен, так и планировалось. Тем более, раз Наталья Никаноровна неоднократно повторила, что прошлое менять нельзя. Причем, формулировка достаточно пространная. Ведь спасти Василия – это тоже изменить прошлое. Но здесь они были всеми руками «за». А вот вещь, попавшая туда, где быть не должна, сыграла очень большую, даже роковую роль. Так и не выяснил, почему в том, советском варианте будущего, дед пошел на предательство. Может, это не принципиально важно, конечно, раз сейчас, к примеру, все так, как должно быть, но чисто для самого себя интересно. Про Лизу тоже. Она ведь прожила удивительным образом очень много лет, оставаясь в одной поре двадцатилетней девчонки.

Как только вспомнил про блондиночку, в груди снова защемило. Воображение услужливо подсунуло картину, которая и без того запечатлелась в моем сознании намертво. Момент, когда держал Лизу на руках.

Тут же тряхнул головой, отгоняя непрошенные мысли. Нельзя раскисать. Только не сейчас. Нужно действовать. Но перед этим, важно понять, то, что пока ещё кажется мне неизвестным.

– Я в душ. – Сообщила Лариса, глядя на меня с намеком, а потом тряхнула головой, позволяя волосам, которые больше не были собраны в два хвоста, рассыпаться по плечам.

Хорошая, конечно, девочка. Не совсем в моем вкусе, правда. Но дело даже не в этом. Честно. Просто сейчас уж точно не хочу никаких интрижек. Даже случайных. Тут все пошло через одно место, и пока не поздно, надо остановить этот поток проблем.

– Ага. Пока поковыряюсь в интернете. Не против? – Изобразил из себя дурачка, который вообще не понимает, о чем идёт речь.

Болонка не имеет столько наглости, чтоб предложить мне переспать в открытую. А намеки можно очень долго игнорировать.

Вообще, если что, мужики не шарят во всех этих взглядах, вздохах и извечном женском «догадайся сам». Серьезно. Нам это вообще не понятно. Нам надо говорить в лоб. Конкретно. Откуда я знаю, например, чего она мне подмигивает? Может, у человека нервный тик. Может привычка такая. Может, делать не хрена. А вот когда женщина выходит в нижнем белье, но ещё лучше, без него, а потом говорит, идём в постель, тогда уж очевидно, дело движется к сексу.

Слава богу, от не особо способной на решительные действия, Ларисы точно столь радикальных поступков ждать, к счастью, не приходилось.

– Интернет… – Она заметно расстроилась. – Ну, да. Конечно. Бери ноутбук в комнате. Что-то серьезное?

– Ага. Спасибо. Надо изучить некоторые сведения. Да и так. Работу погляжу.

Дождался, пока она исчезнет в ванной, метнулся в спальню, ухватил нужный мне предмет и вернулся в кухню, устроившись за столом. Попутно навёл себе чая с лимоном. От водки толку не было, только голова начала гудеть. Лично мне сладкий чай с лимоном помогает избавиться от нежелательных побочных эффектов алкоголя.

Открыл ноут, включил и первым делом вбил в поисковой системе «демоны». Начнем с общих данных. Просто сдается мне, момент понимания, чего именно хочет добиться Наталья Никаноровна, чуть ли не важнее остального. Да, слышал про «белых», «черных» и все такое. Но я многое не могу логично объяснить в ее поступках. Там, где по идее, она должна «топить» за черных, бабка-демон вдруг поступает совсем иначе.

Однако, как ни странно, не смотря на то, что век нынче современный, информации обо всем столько, что хоть одним местом ешь, а вот о демонах я бы не сказал, будто очень уж много ее имелось. По большому счету, одно и то же и очень общими словами.

Если соединить прочитанное мной в более-менее удобоваримый формат, то выходило, демоны и правда были созданы Богом, как несколько раз вскользь говорила Наталья Никаноровна. Произошло это «потрясающее» событие в сумерки перед первой субботой. То-то по пятницам народ тянет набухаться до зелёных чертей. Вот оно чё, получается. День рождение демонов у нас в этот день. Я мысленно хмыкнул над своим же комментарием, а потом снова сосредоточился на чтении статей.

Так. Прежде, чем он, то бишь, бог, успел доделать их, то бишь, демонов, наступила ночь, и потому демонам не досталось тел. Ага. Это, значит, объясняет, почему они предпочитают являться в образе дымчатой дряни, как опять же рассказывала бабуля. И почему им требуются конкретные тела для существования среди людей.

Далее, по одной из ссылок я прочел ещё такую интересную вещь. Мол, различие между терминами «демон» и «бог» прослеживается не всегда, так же, как не прослеживается связь демонов исключительно с силами зла или добра. О, как… Этот вывод меня немного удивил. Получается, привязывая бабку-демона к чистому злу, я ошибаюсь? Так что ли? То есть нет данного понятия «черные» и «белые»? Хотя, Наталья Никаноровна, рассказывая мне про все эти шахматные партии, уточнила ещё тогда, мол, как вы, то есть, мы, люди, считаем. Присутствовала эта сносочка в ее словах. Мол, на полярные цвета поделили именно мы их. Добро и зло, плохо – хорошо. А по сути, все не так принципиально, что ли?

А потом, вообще, наткнулся на крайне интересную статью. Вопрос к ней выглядел очень, очень странно, но в то же время логично.

Мол, бог не допускает распространения зла, а демоны творят зло.

Неужели они, в этом отношении, превосходят бога своим могуществом? Завис немного, переваривая фразу. Черт… Но по сути так и есть. Получается, эта самая сила, которую привычно называют «бог», не в состоянии усмирить демонов и дьявола? Они могущественнее, выходит?

Мне, кстати, данное слово кажется каким-то … неестественным что ли. Проще думать о некой безликой силе, главном разуме, не знаю. Ну, да черт с ним. Сейчас не об этом.

Так вот, далее шло пояснение и ответ на этот вопрос. Бог, вроде как, есть абсолютное Добро или абсолютная Любовь. Он действительно не желает распространения зла, никогда не благоволит грехам. Возможность же демонов строить козни, совершать злые дела связана не с тем, что Господь, якобы, не в силах им противостоять, а с совершенно другими причинами.

Творя ангелов, а демоны, выходит, это и есть падшие ангелы, которые пошли против воли создателя, бог специально наделил их свободой проявления воли и свободой нравственного выбора. Именно свобода обеспечивала им изначально возможность определиться: выбрать добро либо зло.

В противном случае они не смогли бы стать добродетельными в полном понимании этого слова, потому что, по утверждению автора статьи, подлинная, совершенная добродетель основывается и формируется на свободном, а не на принудительно привязанном внешней непреодолимой силой стремлении к Добру.

В свою очередь само понятие о свободе не предполагает, что в случае, если ангелы избирают зло, их тут же за это накажут, уничтожив на месте. Такая «свобода» не была бы свободой. Типа вот, выбирайте. Аа-а-а-а… Выбрали не ту сторону, ну сорян. Хрясь, и нет головы. Или чего там ещё надо отнять у ангелов, чтоб они умерли. Господи… Прямо до ужаса напоминает сцену из фильма: Морфиус и две таблетки – красная и синяя, а потом вопрос, что выбираешь, Нео?

Поэтому злую деятельность демонов нельзя связывать с якобы неспособностью бога им противостоять. Бог грехов не любит, конечно, и потакать этому не собирается, однако разрешает, (вот оно ключевое слово!) грешить демонам. Но при этом, возможность совершения демонами грехов не превосходит границ, установленных богом. То есть они способны грешить ровно настолько, насколько им позволяет Господь.

Между тем бог, подстраивает свои планы так, что даже злые дела падших духов, по итогу оказываются направлены к добрым последствиям.

Я оторвался от монитора и завис, уставившись в одну точку. Хрена себе… Как неожиданно. Во-первых, теперь более понятно, чего Наталья Никаноровна все про эту свободу выбора и невмешательство талдычила. В том и суть. Человек сам должен выбрать, как ему поступить. Взять тот же пример бабки-демона про соседа, что если она решит меня убить, то ей нужно действовать не прямо. Хотя, при желании, голову открутит в долю секунды. Видел некоторые моменты демонстрации силы. Причем, уверен, это была лишь крохотная часть возможностей Натальи Никаноровны. Так вот, внушит она соседу мысль, будто я путаюсь с его женой. А дальше – его личный выбор. Если соберёт вещи супруги и выкинет их на улицу, молча, без разговоров, это одно. Ну, а если реально возьмёт ружье и пойдет мне голову расхерачит, так это – совсем другое. Его выбор. Сознательный.

Во – вторых, и это самый интересный момент, выходит, демоны, дьявол, все они делают лишь то, что по сути им позволено. А позволено именно для того, чтоб люди могли реально понять, каково оно, добро. Не будет зла если, то как разберёшь. Или, к примеру, представим, все, нет ада, нет этих, «черных». Вокруг только добродетель и благолепие. И-и-и-и-и? То есть все, выбор отпал. Но тогда и цена добродетели упадет до нуля…

В общем, загнался я по полной программе, когда мое внимание привлекла мелькнувшая у входа в кухню тень. Поднял взгляд и подавился чаем, который именно в этот момент решил отхлебнуть. На пороге комнаты сидел очень черный, очень жирный кот. Сидел и смотрел на меня наглыми глазами.

– Офигеть… Наталья Никаноровна?

Я медленно встал из-за стола, подошёл к животному и опустившись на колени, наклонил голову, чтоб его морда оказалась напротив моего лица.

– Наталья Никаноровна, это Вы?

Скотина чихнул, а потом принялся умываться одной лапой.

– Иван… Ты чего? Это мой кот. Василий. – Именно в этот момент, по закону подлости, из ванной, которая располагалась рядом с кухней, появилась Лариса.

Черт. Некрасиво вышло. Будь это демон, болонка бы его не увидела. А так теперь получается, демона нет, зато псих есть.

Могу представить, как смотрелась представшая перед Лорой картина. Сидит кот, никого не трогает. А напротив стою чуть ли не на карачках я. Тычусь ему в морду лицом, да ещё и разговариваю.

– Ага. Понял. Василий. – Встал на ноги, отряхивая коленки. – Просто показалось…

– Иван, – Болонка усмехнулась, – Это – обычный кот.

Она поправила полотенце, закрученное на голове, и собиралась уйти в комнату.

– А ну, стоять…

Девушка замерла, потом, неторопясь, снова повернулась ко мне лицом.

– Откуда это странное уточнение? Что кот обычный? А?

Я сделал шаг в ее сторону. Затем ещё один. Лариса попятились назад, одной рукой придерживая полы халатика, держащегося на честном слове, а точнее, на тоненьком поясе, завязанном бантиком. Похоже, процесс соблазнения всё-таки предполагался, однако, сейчас перестал ее беспокоить по причине моего изменившегося поведения.

– Ты чего, Вань?

– О, как. Ваня. А только что был Иван. И с чего бы тебе, милая, знать, что я встречал необычных котов?

Наклонился, снял с ноги тапочку, пару которых мне дала хозяйка по приходу в квартиру, подкинул ее, то есть тапочку, естественно, не хозяйку, в руке, несколько раз, а потом прицельно, очень резко метнул снаряд в Ларису.

Девушка, взвизгнув, уклонилась.

– Эй! Ты чего? Совсем чокнулся? Крыша поехала?

– Э-э-э-э, нет, милая. Крыша у меня поехала не сейчас, а гораздо раньше. При нашей первой встрече. И я говорю в данном случае не про кафе. Сдается мне, ты не тот человек, за которого себя выдаешь. Да и вообще не человек.

Почему меня переклинило? Да потому что интонация, с которой Болонка произнесла ту самую фразу, один в один была, как говорила Наталья Никаноровна. Да ещё это уточнение про кота. Подтекст был там определенный.

– Вань, ты меня пугаешь. – Девушка продолжала пятиться назад и мы уже оказались в коридоре.

– Ну, не все же тебе меня пугать, милая.

Я беглым взглядом окинул помещение. Рядом с вешалкой стоял маленький пуфик. Круглый, компактный, но очень тяжёлый. Эх… если я всё-таки ошибаюсь, очень сложно будет объяснить свое поведение. Особенно врачам, когда они приедут чинить девушке разбитую голову. Но вывести бабку-демона на чистую воду можно только силой. Сама хрен признается, хитрожопая стерва.

Быстро нагнулся, ухватил пуф рукой. Черт. И правда тяжёлый. А потом со всей дури метнул его в Ларису. Увернуться, отскочить, она уже не могла. С одной стороны была стена, с другой – дверь в комнату. Закрытая.

Аж сердце остановилось, честно. В последнюю секунду все же подумал, что ошибся. Потому как взгляд у болонки стал настолько испуганный, что меня прошибло холодным потом. Твою ж мать…. Неужели просто совпадение… Сейчас разнесу голову ни в чем не повинной девочке.

Однако, ровно за секунду до того, как пуф вхерачился в голову Ларисе, а я к тем уголовным статьям, которые маячили на горизонте, успел добавить ещё одну, девушка резко выкинула руку и поймала его, будто это не тяжёлый предмет мебели, а теннисный мяч.

Усмехнулась нагловатой, до боли знакомой улыбкой, чуть подкинула пуфик вверх, едва не пробив потолок, поймала на лету без малейшего напряга, хотя мне, к примеру, чтоб кинуть, напрячься пришлось, а затем поставила рядом.

– Ох, и настырный ты Иван. Зато, смотрю, ума то поднабрался. На чем я спалился? На коте?

– На нем, Наталья Никаноровна. Или лучше по-прежнему звать Вас Лорой?

Болонка громко, от души рассмеялась.

– Да что уж там. Давай теперь на «ты». После всего, что между нами было… Так ведь у вас, людей говорят.

Глава 4

– Ну… – Лариса сидела за кухонным столом, напротив меня, потягивая свой любимый чай. Она жмурилась от удовольствия и данная картина вызывала в моей душе очень теплые, почти ностальгические чувства. Реально. Никогда бы не подумал, что такое возможно. За это относительно непродолжительное время я успел, в некотором роде, привязаться к бабке-демону. Она стала частью моей жизни. Далеко, конечно, не лучшей, но тем не менее.

– Что, «ну»? – Я плеснул кипяток в чашку, окунул туда пакетик, при виде которого болонка поморщилась, намекая, что подобным образом заваривать его нельзя. Сама она кинула весьма приличную горсть рассыпного, крупнолистового в заварник.

– Как дела, Иван? Что нового? – Смех да и только. Глянешь со стороны, практически родственники, встретившиеся в конце долгой разлуки.

После сцены с пуфиком и признания своей демонской натуры, Лора шустро переоделась в нормальную одежду, натянув спортивные штаны и футболку. Потом заявилась на кухню, сообщив мне с довольным лицом, что нам надо поговорить. Я был исключительно не против, и даже всей душой «за».

– Ты же знаешь, как дела. Раз произошла наша «случайная» встреча. – Притянул к себе чашку и тоже отпил. Это была уже третья по счету порция. При всей моей любви к чаю с лимоном, пока мы перейдем к главной сути, похоже, начну его ненавидеть.

– Может, и правда, случайно. – Лариса усмехнулась очень знакомой улыбкой Натальи Никаноровны. Вот ведь интересный момент. Сидит бабка в другом теле, а на чужую рожу все равно постоянно ее ужимки лезут.

– Да перестань. Давай уже по делу. Что не так? Почему Звезда вернула меня обратно домой, в момент… в момент, когда Лиза… – Я замялся. Говорить это вслух не хотелось. Страшил ответ, который мог услышать.

– Когда Лизка-дура под пулю полезла? Ты про это? – Лариса вдруг с грохотом шлепнула чашку на стол, расплескав содержимое, а потом, приподнявшись со стула, очень неожиданно отвесила мне приличную оплеуху. Не сильно, конечно, но обидно.

– Эй! Ты чего?! – Я потер тут же загоревшееся ухо. – Нарываешься, опять? Прям не терпится тебе проверить, дам сдачи или нет.

– Ты зачем мне ведьму испортил? – Она оперлась ладонями о столешницу и теперь нависала надо мной, сверкая гневным взглядом.

– Да в смысле?! Кого я испортил? Никого не портил. А Лиза… жива, кстати?

– Кстати?! – Передразнила меня бабка-демон. – Сгубил мне ведьму, а теперь строит из себя дурака.

– Слушай… Я, конечно, скучал по твоим закидонам. Честно. Но все же, давай обойдёмся без вот этих муде на воде. В данном случае, имею ввиду твою дебильную манеру напустить туману и держать интригу до последнего. Как видишь, от интриг, твоих именно, ещё раз уточняю, одни проблемы. Что с Лизой?

– Да ничего. Жива Лизка. Только лучше б померла, честное слово. Ты вообще понимаешь, что девка натворила? – Лариса, наконец, убрала руки со стола и уселась обратно на стул. Всё-таки, нависающий над головой демон немного нервирует. В каком бы она виде не была, теперь я уже не делаю таких ошибок, не забываю, кем является на самом деле существо внутри симпатичной девушки.

– Ну… Типа спасла меня? – Ответ очевиден. Девчонка, как ни крути, реально меня спасла.

– Тьфу ты, мляха муха… Два дебила. Ты и она. Не случилось бы с тобой ничего. Не время для этого. Ранила бы Марта и все. Тебя бы – просто ранила. А рядом, так-то, на секундочку, была Лизка. Уж что-то, а пулю она бы вытащила. И подлечила бы. Все. Ни проблем, ни забот. А вот Марту бы грохнули. Дед этот, который хозяин дома. То есть, все счастливы, все хорошо. Вот так должно быть. Нет! Ни хрена. Захотелось вам с Елизаветой в Ромео с Джульеттой поиграть. И это не считая того, что ведьма… Ведьма! Вдумайся в то, что говорю. Пожертвовала собой ради тебя. Это, знаешь ли, в спектр ведьминских услуг точно не входит. Не существует данного пункта в прайсе. Не для того они особыми рождаются. Чтоб всяких кретинов спасать ценой своей жизни. Это первое. А второе, не тем силам Лизка служит. Вообще не тем. Там наоборот. Погубить, извести, проклятье какое навесить. Потому и наказана за своеволие. Жива, но закрыта. Ничего больше не может. Вообще. Видеть перестала. Чувствовать перестала.

– Твою мать… И… как она? – Я понимал, о чем говорит Лора. Все особенности, которые в Лизоньке были, это – ее суть. Ее слух, зрение, обоняние. А теперь девчонка будто ослепла и оглохла. Вот так, наверное, она ощущает свое новое состояние.

– Ты знаешь, так счастлива. Радуется. Поет и танцует. – Болонка всплеснула руками, а потом прижала их к груди, сложив пальцы замочком, а губы – бантиком.

– И чего, вот, издеваешься? Я же серьезно.

– Если серьезно, так не надо ерунду спрашивать. Страдает. Переживает. Мучается. Очевидно же. Она со своими особенностями с детства живёт. Думаешь, легко всего враз лишиться? А ей, между прочим, надо было с одним делом чекистам помочь. На благо Родины, так сказать. С нужным делом. И что? Теперь? Ничего!

– Стоп! Сразу отматываем назад. – Я отодвинул чашку, чтоб не мешала, а то при такой экспрессии разговора, точно перебьем посуду. Она, между прочим, чужая. – Ты пришла сюда не просто так. Лиза должна была помочь чекистам. Ок. Поэтому снова сидишь напротив меня? Так? Ведь если здраво рассудить, я свое получил. Жизнь моя вернулась.

– Ой, да что ты? – Лариса откинулась на спинку стула, сложив теперь руки на груди крест-накрест. При этом она смотрела даже не с иронией. Чистый сарказм плескался в ее глазах. – То есть обвинение в убийствах, которое совсем не за горами, тебя не напрягает? Ты же мент, в состоянии оценить ситуацию. Соображаешь, что не выкрутишься. Все улики теперь указывают на тебя. Уж поверь. Шок, конечно, будет у многих. Это ведь такой скандал, такой скандал…

– Аа-а-а-а-а-а-а… Я понял. – Встал из-за стола, подошёл к окну, посмотрел на улицу пару минут, выстраивая мысли в ряд. Необходима была эта пауза. Ну, конечно! Все очевидно! Потом снова повернулся к Ларисе, которая наблюдала за моими перемещениями молча.

– Убийства… Это твоих рук дело. Вот почему не помню промежуток между возвращением и очередным убийством. Я реально вернулся, походу, в свою жизнь. Обычную. И с дедом все нормально, скорее всего, было. Он прожил свои годы, как и должен прожить, без всяких неожиданностей. Поступок Лизы… обнулил все? Да? Книга эта ваша, дьявольская. Все ее действие в отношении моей семьи сошло на «нет», благодаря девчонке. Сейчас именно про себя говорю. Про себя и свою жизнь. Ведьма пожертвовала собой. Либо, как вариант, книгу все же ты забрала. Уж не знаю как, скорее всего, это тоже связано с Лизонькой. Но! Она потеряла все свои способности и это нарушило какие-то другие твои планы. Поэтому для меня ты решила создать условия, в которых я не просто не откажусь вернуться, но и захочу сам. Соответственно, быстренько состряпала мое участие в четвертом убийстве…

– Пятом. – Перебила Лора.

– Не понял…

– Чего не понял? Пятое убийство. Месяц почти прошел. Была ещё одна жертва сразу после возвращения. Дело у тебя окончательно забрали после этого. Тем более, там следственный комитет теперь носом роет. А чего роют, коли толку все равно не будет. – Слышать от молодой современной девушки говор Натальи Никаноровны было очень странно. Хотелось подойти, тряхнуть ее, чтоб на свет божий вывалилась именно бабка. А то такое ощущение, будто она просто сидит в болонке, как маленькая матрёшка в большой.

– Почему не будет? Аа-а-а-а… черт. Ты знаешь, кто убивает. Так ведь? Что ж я туплю… Конечно, знаешь.

– Так ведь. – Лариса спокойно кивнула, соглашаясь. Она даже не планировала спорить. – Знаю, конечно. Это же для меня старается человек. Ради нашей будущей встречи. Нехай старается. Пока что.

– Да ты… блин. Ты понимаешь, он людей убивает. Женщин. Кромсает их. В смысле нехай старается?

В этот момент я все-таки не выдержал. Переклинило меня. От того, насколько равнодушно она говорила о людях, которые стали жертвой этого психа. Подскочил к Ларисе и забыв, что передо мной, не считая содержимого, по сути, девчонка, раза в два меньше со всех сторон, и в высоту, и в ширину, ухватил ее за ворот футболки, подтянув вверх.

Болонка опустила взгляд на мои пальцы, сжимающие ткань, а потом очень спокойно сказала.

– Руки убрал. Пока они у тебя есть, эти руки. Я ж сломать могу. Убивать не буду, просто сломаю. Будешь ногами жрать. И то не факт. Может их тоже заодно оторву.

Пришлось отпустить. Не по причине страха, а исключительно из-за благоразумия. Не первый раз с ней дело имею. Уже давно пора понять, силой тут ничего не решить. Только если хитростью. На каждую крутую задницу, вполне известно, что всегда найдется. Спокойно, Ваня. Спокойно. Сейчас надо играть по их правилам. Чтоб потом установить свои.

– Ладно. Говори, что хочешь. – Осторожно убрал руки от болонки, попутно поправив ее футболку.

Сел обратно на стул. Внутри была какая-то пустота. С одной стороны, конечно, рад, что Лизонька цела-невредима. Но с другой, выходит, проживет она обычную жизнь и здесь, в моем времени, мы не встретимся. Да и жизнь ли это? Именно для нее, имею ввиду. Можно сколько угодно размышлять, плохо или хорошо, то, что девчонка умеет. Тем не менее, могу представить, насколько ей сейчас тяжело.

– Так знамо дело, Иван. Ситуацию исправить. Ты мне ведьму испортил, ты и починить должен. – Лариса сразу посветлела лицом и стала очень даже милой.

Ох, как мне это все не нравится. Вот чувствую всеми доступными и не очень местами, опять бабка-демон мутит свои делишки. Она же не умеет по-другому. Вообще.

– Почему ты думаешь, что я не согласился бы помочь без шантажа в виде трупов? Это же Лиза. Уверен, не нужно сильно быть гением, чтоб понимать, ты прекрасно знаешь, как я к ней отношусь.

– Почему… Почему… – Лора задумчиво потерла подбородок, изображая глубокий мыслительный процесс, а потом вдруг хлопнула ладнью по столу, радостно улыбаясь. – Так потому, что ты уже отказал. Просто не помнишь. Я ж, как порядочный человек, попросил. Всё объяснил. Но ты в тот момент, ещё не наигрался в Ромео. Как услышал, что Лизка жива, сразу, значит, успокоился. Сказал, мол, так будет лучше. Путь она проживет нормальную жизнь и благополучно отчалит на небеса. Дословно не повторю, но вроде такого прозвучало. Дюже ты переживал, что из-за тебя Лизка могла погибнуть. Сказал, лучше вам и не встречаться вовсе. Как сложилось, так сложилось, тем более, раз все вернулось на свои места. Во-о-о-о-от… Пришлось действовать иначе. А что делать?

– Ясно… – Я провел ладонью по лицу, словно снимая паутину. Отчего-то было такое ощущение, что невесомая липкая хрень осела на кожу.

Бабка-демон брешет, как пить дать. Не во всем, конечно. Насчёт Лизы – это правда. Но вот с остальным, как всегда, присутствует двойное, а то и тройное дно. Прям покоя ей нет, что девчонка теперь чекистам нужную помощь не окажет. Ага. Непременно. Только о чекистах демон и беспокоится. О чекистах с Советским Союзом на пару. Даже не смешно, ей богу. Это хитрожопое существо обычно за одним поступком скрывает ещё десять, а уж под ними, одно настоящее. И то не факт.

– Ладно. Но у меня есть условие.

– О как… Интересно. Давай. Жги, Иван! – Лариса откровенно насмехалась.

– Имеется несколько вопросов, на которые я требую ответа. – Смотрел на болонку внимательно, серьезно. Не буду поддаваться на ее провокации. Пусть хоть извертиться вся.

– Принцип невмешательства… Помнишь? – Девушка подняла указательный палец вверх.

– Помню. Это чисто любопытство. Почему ты всегда в женском теле, а говоришь о себе в мужском роде? Наталья Никаноровна, Елена Ильинична, теперь вот – она. – Кивнул на болонку. – Каждый раз выбираешь женщин. В чем смысл? Подумал бы, что и демоны бывают разного пола. Но ты все равно при разговорах о себе используешь именно мужской род. Значит, точно не баба.

– Эм… Неожиданно. – Лариса реально удивилась. Думаю, она ждала от меня каких-то более глобальных вещей. Что-то типа судьбоносных фраз или вопросов. Но никак не любопытство подобного рода. – Ну… хорошо. Я проспорил. Это наши заморочки. Когда решали с Белиалом, кто и как пойдет, я проспорил. Теперь вынужден все время быть женщиной. Его это сильно веселит. Ну, типа, прикол такой, если по вашему. Да и не только его веселит, если честно. Вернусь, ещё долго будут глумиться, сволочи. И представь, в моем случае, «долго» имеет совсем другие масштабы.

– Понял. Второй вопрос. Ты – Бегемот?

– Э-э-э-э… нет! – Болонка вскочила со стула и отошла к двери. – Что за неприличные вопросы? Это, как у женщины за возраст поинтересоваться. Нас не спрашивают об именах. Мы сами скажем, если сочтем нужным.

– Господи…

– Не надо отца приплетать! – Лариса вдруг резко и очень неожиданно успокоилась. Хотя, это надо взять на заметку, последний вопрос ее реально заставил нервничать.

– Просто скажи, да или нет?

– Нет! Я не Бегемот. Гляди-ка. Просвещенный он. Бегемота знает. Все?

– По вопросам, да. А теперь давай договариваться.

– В смысле? Ты же сказал, задашь вопросы и все.

– Что за глупость? Нет, конечно. Сказал, что задам вопросы чисто ради любопытства, но не говорил, будто это и будет ценой за помощь.

В комнате повисла пауза. Болонка смотрела на меня с некой долей удивления. Будто впервые увидела.

– Ох, Иван… А ты и правда поумнел. Повзрослел. Набрался всяких премудростей. – Бабка-демон погрозила пальцем. – Я ведь могу ничего не платить за твою помощь. Оставить с убийствами на шее и все.

– Можешь, но только по-прежнему сидишь на этой кухне, в этом теле и пытаешься договориться. Значит, не только мне это нужно, но и тебе. Даже тебе, наверное, сильнее. Ну, что я? Найдут, осудят, впаяют максимальный срок. Ок. Ну так у меня никого и ничего нет. Ни семьи, ни жены, ни детей. Сяду. И что? Противно, обидно, мерзко, но в принципе, за свою совесть спокоен, знаю, что не убивал. Помру без душевных терзаний. Зона… Ну, ничего. Отсижу. А вот тебе сильно припекает. Очень сильно. Так что? Договариваемся или как?