Текст книги "Купола российские. От веры до верности"

Кроме святых Петра и Февронии, есть и другая святая чета, к опыту которой мы постоянно обращаемся, на которую взираем как на икону счастливой христианской семьи. Это семья императора Николая Александровича и его супруги государыни Александры Фёдоровны. У этих двух святых супружеских пар вообще много общего. Оба семейства были счастливы в любви. И те и другие были правителями и были любимы простым народом, но ненавидимы боярской верхушкой. И царя Николая, и князя Петра заставили уйти с престола, оставить правление. И оба сделали это добровольно.

Множество книг написано о венценосной семье, последней из династии Романовых, изданы и дневники государыни, и переписка царственных страстотерпцев, исполненная нежности и горячей любви друг к другу.

Временным правительством была назначена следственная комиссия, которая пыталась найти факты, обличающие царя и царицу в государственной измене. Такие факты, конечно, найдены не были. Когда один из членов комиссии спросил, почему еще не опубликована переписка царственной четы, ему ответили: «Если мы ее опубликуем, то народ будет поклоняться им как святым».

Не сомневаюсь, что святые Николай и Александра читали житие Петра и Февронии и хорошо его знали. Наверняка и государь, и царица неоднократно думали, мечтали: «Как хорошо было бы уйти так же, как эти святые, не разлучаясь ни на один день!» И Господь даровал им такую кончину. Кончина эта была христианской, но ее никак не назовешь мирной. Это была смерть страдальческая, мученическая. Но главным для них было то, что они до конца остались со своей страной, разделив ее страдания, и не разлучились ни на день, ни на час друг с другом и с любимыми детьми.

Могла ли царская семья спастись, покинуть пределы России? Известно, что план спасения семьи последнего государя существовал. Монархически настроенная часть белого офицерства готовила операцию по спасению венценосной семьи. Но из-за плохой организации этому плану не суждено было сбыться. Государь и государыня имели очень близких родственников среди правящих домов Европы. Достаточно вспомнить, что двоюродный брат Николая II, Георг V, был английским королем, другой его кузен, Константин I, – королем Греции, а третий, Христиан X, – королем Дании.

Известно, что новую революционную власть тогда ни одно из государств не считало легитимной. Большевистскую республику воспринимали как государство самопровозглашенное, незаконное. Можно было бы вступить в сделку с большевиками и за признание законности новообразованного государства некоторыми странами потребовать освобождения царской семьи с последующей ее эмиграцией за границу. Конечно, всё это лишь гипотезы, предположения. Сейчас можно бесконечно гадать: а что бы было, если бы… Но точно нам известно другое. Ни государь, ни его супруга не хотели покидать свою страну и даже не пытались вести переговоры о своем спасении. Еще в 1906 году, во время Кронштадтского восстания, Николай II сказал: «Я имею непоколебимую веру в то, что судьба России, моя собственная судьба и судьба моей семьи – в руках Господа. Что бы ни случилось, я склоняюсь перед Его волей». Находясь под арестом, уже в Екатеринбурге, он говорил: «Я не хотел бы уезжать из России. Слишком я ее люблю. Я лучше поеду в самый дальний конец Сибири». А царица писала из заключения: «Как я люблю мою страну со всеми ее недостатками. Она мне всё дороже и дороже, и я каждый день благодарю Господа за то, что Он позволил нам остаться здесь». Царская семья не мыслила себя друг без друга и без любимой страны.

Думаю, у царственных страстотерпцев было предчувствие конца, близкого перехода в мир иной. Мир, где нет страданий, войн и революций. Как сложилась бы судьба семьи Романовых, если бы им всё же удалось покинуть пределы России? Скорее всего, они бы вели жизнь обычных русских эмигрантов, доживая свой век вдали от Родины, тоскуя по Отечеству, которое потеряли.

Великие княжны вышли бы замуж, цесаревич Алексей, возможно, тоже бы создал семью. Но Бог судил иначе. Он взял их вместе, как вместе, не разлучаясь, они шли по жизни. И мрачный подвал Ипатьевского дома стал для них дверью в жизнь вечную.

Была ли их земная жизнь долгой? Венценосная чета не дожила даже до серебряной свадьбы: их браку было неполных двадцать три года. Конечно, это не так уж много, для супружеской пары это средний возраст.

Были ли они счастливы? Конечно. В их жизни были и любовь, и радость, и испытания, пройденные вместе. А главное, они всю жизнь вместе шли к Богу и не разлучились на этом пути до самого конца.

Они жили счастливо и умерли в один день.

Батюшки бывают разные

В последнее время мы часто узнаём из новостных сводок о неприятных жизненных историях, дорожно-транспортных происшествиях, в которые попадают священники. И самое страшное, что некоторые аварии уносят человеческие жизни. Когда узнаёшь о подобных случаях, каждый раз воспринимаешь грех твоего собрата-священнослужителя как личную беду. Для всех нас, священников и мирян, это еще один повод задуматься, как мы ездим, как живем, куда так спешим.

В России у нас традиционно ездят быстро, неаккуратно, нарушая правила. Ездят так все: молодые, пожилые, гаишники, журналисты, студенты… увы, и священники. Хотя понятно, именно духовенство должно показывать пример соблюдения правил. Огромное количество людей гибнет под колесами. На дорогах России в год погибает около семнадцати тысяч человек. Это больше, чем наши потери за все десять лет войны в Афганистане. Жуткие данные!

Автомобиль, как известно из Правил дорожного движения, транспортное средство повышенной опасности. Это действительно чрезвычайно опасная вещь. Самым опасным транспортом во всём мире считается не самолет, не корабль, а именно автомобиль. Особенно в России. Это объясняется и неаккуратной ездой, и плохими дорогами, и неудачной организацией движения, и достаточно мягкими наказаниями за нарушение ПДД. Хотя справедливости ради нужно отметить, что количество смертей на дорогах страны за последние годы сильно снизилось (кстати, из-за усиления контроля и мер пресечения).

Но у нас до сих пор даже виновникам аварий со смертельным исходом полагается несколько лет колонии общего режима. А еще совсем недавно они отбывали срок в специальных колониях, где носили обычную гражданскую одежду и где был весьма нестрогий режим.

Со всем этим надо что-то делать. Ведь в странах, где гораздо больше машин на душу населения, гибнет гораздо меньше людей, да и нарушений в разы меньше. Видимо, надо полностью пересматривать подготовку водителей и ужесточать правила.

Но даже люди, соблюдающие правила и имеющие немалый стаж вождения, не застрахованы от нештатных аварийных ситуаций. Никто из нас не знает, садясь за руль, что сегодня будет: либо ты, либо в тебя… Бывают моменты, когда ты ничего уже сделать не можешь, – все мы под Богом ходим. Остается только молиться. Говорю это со всей ответственностью как водитель с двадцатипятилетним стажем, имеющий право вождения транспортных средств нескольких категорий. Я знаю, что некоторые священники принципиально не садятся за руль – чтобы случайно не стать убийцей. Хотя понятно, на практике это трудноосуществимо. Большинство священнослужителей – многодетные отцы, без машины им очень непросто будет в семейной жизни. Если батюшка – настоятель храма, ему также постоянно нужно что-то возить для церкви. Ну и, конечно, каждого священника могут и днем и ночью вызвать напутствовать умирающего, а как в городском переполненном транспорте ехать со Святыми Дарами?

Как я уже сказал, бьются и попадают в аварии все. Из всех своих многочисленных знакомых автомобилистов не знаю ни одного, кто бы хоть раз в жизни не угодил в ДТП. К сожалению, это наша действительность. Особенно напряженный и плохо организованный автомобильный трафик в Москве и других крупных городах. В Москве несколько миллионов машин, ежедневно много аварий, некоторые тяжелые, со смертельным исходом. Почему в сводки новостей непременно попадают аварии со священнослужителями? Что, мало людей бьются и гибнут? Думаю, ответ прост. Сейчас идет информационная война в СМИ и в интернете против Церкви. Надеюсь, это всем очевидно. Приведу только один пример. Некий батюшка попал в легкое ДТП на своей далеко уже не новой «Ниве». Он решил провести такой эксперимент: снял свою машину на видео и выложил его в сети с названием «Священник попал в ДТП». Этот пустяковый ролик о никому не известном человеке – но священнике – в первый же день собрал кучу просмотров. Это значит, есть люди, которые целенаправленно ищут подобные материалы, чтобы использовать их как повод для очередного информационного скандала. Сегодня жизнь священников как бы под микроскопом. Нужна особая осторожность, чтобы, как говорит апостол Павел, не дать повода ищущим повода (2 Кор. 11, 12).

Но кроме информационных уток, или, как модно сейчас говорить, фейков, о жизни духовенства мы знаем, к сожалению, подлинные факты. И с прискорбием должны признать: да, есть священнослужители, которые ездят на очень дорогих автомобилях. Есть священники, по вине которых погибли на дороге люди.

Для кого-то это невероятный, необъяснимый факт. Как же так, священники должны быть образцом, примером благочестия, нестяжательства и законопослушания! Но дело в том, что священники – это не какие-то небожители, спустившиеся на грешную землю уже в священном сане. Нет, они воспитывались в разных, иногда далеких от веры и благочестия семьях, они учились в обычных школах, их окружали те же соблазны, что и всех. Они такие же люди, как и все. У них могут быть, как и у всех людей, грехи, страсти и пороки. Без греха только Богочеловек, Господь наш Иисус Христос, Который пришел на землю, чтобы спасти от греха нас, всех – и врачей, и домохозяек, и продавцов, и священников. Да, священник, конечно, человек особый, он посвятил свою жизнь служению Богу. Ему много дано, но с него много и спросится. Да, он должен учить народ не только словом, но и личным примером. Но слаб человек. Священник может иметь великие достоинства, но быть подвержен какой-либо страсти. Например, любить хорошие, дорогие машины или любить быструю езду. А может иметь и другую страсть. Мне вспоминается один замечательный батюшка, добрейшей души человек, безотказный, кроткий и незлобивый. Жил и служил он не в Москве, а в небольшом подмосковном городе. Был горячо любим прихожанами. Но страдал одним распространенным русским недугом – выпивал, и довольно сильно. Начальство знало это, не раз пыталось вразумить священника, но он продолжал прикладываться к бутылке. За всю свою жизнь я встречал совсем немного священников, в которых было бы столько доброты и любви к людям. Но грех есть грех. И на этого пастыря неоднократно писали жалобы люди, соблазненные его не всегда подобающим видом. Священник – это врач духовный. Очень хорошо, когда врач сам ведет здоровый образ жизни и подает в этом пример всем. Но мне знакомы прекрасные, талантливые врачи, спасшие сотни жизней, которые вели совершенно нездоровый образ жизни, очень много курили, выпивали. Их личная жизнь никак не может являться примером для подражания, но их профессиональные и человеческие качества – на высочайшем уровне.

Те, кто знаком с историей Церкви и ее жизнью не из досужих статей и телепередач, прекрасно знают, что Церковь никогда не занималась лакировкой действительности, не прятала голову в песок. Наоборот, открыто и прямо рассказывала людям правду жизни. Те, кто пытается россказнями о недостойных священниках очернить Церковь, и те, кто эти пасквили слушает и внимает им, видимо, никогда не читали не только популярной церковной литературы, но даже Евангелия. С духовенством и жизнью Церкви они также не знакомы.

В духовной литературе есть такой жанр – патерики. Это краткие непридуманные рассказы из жизни подвижников, священников и монахов. Некоторые из них относятся к самым древним, первым векам христианства. Эти книги всегда были любимым назидательным чтением у православных людей наравне с житиями святых и творениями святых отцов. Так вот, в патериках жизнь монастырей, монахов изложена как она есть, без прикрас. В патериках можно найти всё: и вершины духа, и описания глубин падения некоторых подвижников. Эти тексты говорят о немощи человека, о грехах сребролюбия, пьянства, гордости, жестокости и блуда. Но описываются и восстание, покаяние и перерождение души этих грешников. Кстати, там не всегда описаны случаи покаяния и исправления. Иногда грехопадения героев патериков – просто эпизод, который дается в назидание.

Жития святых также очень правдивая книга – это не благочестивый лубок, а истинные биографии живых людей. Приведу только один пример (а таких примеров немало).

В XIX веке в Нижегородской губернии, в селе Бортсурманы, служил батюшка, отец Алексий. Особым благочестием он не отличался, даже наоборот, был подвержен пьянству. Как-то ночью его позвали напутствовать умирающего в соседнюю деревню. Священник рассердился, что его потревожили, и сказал: дескать, ничего страшного, доживет больной и до утра. Снова заснуть он не смог и через какое-то время решил всё-таки навестить умирающего, но застал крестьянина уже умершим. Покойник лежал под образами, а рядом стоял Ангел и держал в руках Святую Чашу для причащения. Вообще-то подобное каноническое преступление – отказ от напутствия умирающего – обычно карается запретом в священнослужении. Отца Алексия не отправили под запрет. Но всю свою последующую жизнь он обратил в покаяние. Он стал ежедневно совершать литургию, наложил на себя огромное молитвенное правило, стал помогать нуждающимся и обездоленным. Господь дал ему дар исцеления и прозорливости. Сам преподобный Серафим Саровский почитал его как великого подвижника и говорил, что он подобен свече, возжженной перед Престолом Божиим. Ныне Церковь почитает этого священника как святого праведного Алексия Бортсурманского.

Для чего Церковь оставила в своих книгах эти случаи? Уж конечно, не для того, чтобы мы занимались осуждением людей, описанных в патериках и житиях. Эти рассказы нужны нам по двум причинам. Первая: показать примеры покаяния и исправления жизни. Вторая: дать урок трезвения. Если даже монахи и священники – служители Божии – искушаются диаволом и совершают падение, как же внимательно нужно вести себя мирянам! Блюдите убо, како опасно ходите (Еф. 5,15).

А соблазнов, искушений у священников может быть больше, чем у людей мирских.

Да, мы не отрицаем, что наши священники совершают грехи и правонарушения. Да, мы честно признаём: есть у нас священнослужители, которые позорят Церковь. Отдельные такие случаи имеют место. Никакой – даже самый высокий – сан не страховка от падений и ошибок. Я уже упоминал Евангелие. Один из двенадцати апостолов, ближайших и любимейших учеников Христа, Его предал, другой отрекся от Него, как только Спасителя взяли под стражу. Люди не Ангелы, у всех в той или иной степени есть грехи – и у мирян, и у священников. При этом я нисколько не оправдываю преступления и невольные убийства людей. Это преступная халатность, и она должна быть наказана. Но недостойные пастыри были во все времена. IV век – золотой век святости (в семье святителя Василия Великого, например, почти все – святые). Святой Иоанн Златоуст в IV веке пишет о безнравственности и сребролюбии некоторых пастырей. Но нельзя по этим священникам судить обо всей Церкви – это абсурд. К тому же мы видим, как грешит пастырь, монах, но не видим, как он кается. Может быть, падение, которое произошло с ним, перевернет всю его жизнь, и он до конца дней своих будет плакать о своем грехе и искупать его добрыми делами. Таких случаев предостаточно.

Я уже говорил, что порой происходит самое страшное: из-за неосторожности священнослужителя погибают люди. Таких случаев, слава Богу, очень немного, но они есть. Страшно стать убийцей, даже невольным, для священника это страшно вдвойне. Тот, кто призван спасать людей, по неосторожности отнял у человека жизнь. Жить с этим тяжко.

Кроме того, священник несет не только уголовное наказание; его, как совершившего убийство, лишают сана. Человек, который стоял перед Престолом Божиим и служил литургию, знает, какое это великое счастье и как страшно этого лишиться.

Судить преступившего закон священника может только Бог, суд светский и наш, церковный суд, а уж никак не какие-то «акулы пера». Какое им вообще дело до внутренней жизни Церкви и морального облика ее служителей? Они себя к Церкви не причисляют, над ней глумятся, а значит, внутренняя жизнь Церкви не должна их волновать. Лучше всего об этом сказал Глеб Егорович Жеглов в известном фильме, когда шла речь о недостойном поступке одного священника: «Пусть ихний Синод с их моральным обликом и разбирается. У нас задача другая, Шарапов».

Чтобы не соблазняться очередными сводками новостей, где фигурируют «попы на мерседесах», нужно быть знакомым с реальной жизнью Церкви и жизнью священства.

Духовенство у нас имеет весьма разные доходы. В глубинке, где зимой в храм ходит по воскресеньям четыре человека, а летом – чуть больше, священники вообще бедствуют. Спасает только личное приусадебное хозяйство. Так эти батюшки еще умудряются и разрушенные большевиками храмы восстанавливать! Да им и их женам просто памятники надо при жизни ставить! В Москве, конечно, другая ситуация. Но и здесь о каких-то больших доходах говорить не приходится. В спальных районах доходы батюшек, конечно, побольше, чем в центре, где мало людей и много храмов, но ведь в густонаселенном районе и побегать нужно. Очень много треб на дому, да и служб в таких храмах гораздо больше, нагрузка выше.

Откуда берутся дорогие машины? Как правило, их дарят. Многие люди побогаче, меняя машину, не продают ее, а просто отдают священнику.

Священник по долгу службы обязан общаться с человеком любого социального статуса и материального положения – от нищего до главы нефтяного концерна.

Кстати, поверьте мне, что общение с некоторыми богатыми людьми и медийными персонами иногда не вызывает никакого восторга, а порой и вообще неприятно. Некоторым батюшкам вообще всё равно, кто перед ними стоит: звезда телеэкрана, олигарх или дворник. Они ко всем относятся одинаково приветливо. Вспоминается один старый протоиерей, очень простой, добрый батюшка. Я служил с ним в храме Святителя Николая на Рогожском кладбище. Он крестил известного продюсера Иосифа Пригожина. Так вот, когда священник вышел из крестильни, его обступили наши женщины и стали наперебой говорить ему: «Вы знаете, кто это был? Ведь это муж самой певицы Валерии!» На что батюшка с недоумением ответил: «Валерия? А кто это?»

Да, в храм ходят не только пенсионеры, но и очень богатые люди, например из Списка Форбс. И они также нуждаются в исповеди и духовном окормлении. И если такой богатый человек избрал некоего батюшку своим духовником, конечно, это скажется на материальном положении священника. Вот откуда берутся дорогие машины.

Но подавляющее большинство представителей русского духовенства – люди среднего или весьма скромного достатка. Машины священники в основном покупают сами. Копят, потом берут какой-нибудь секонд-хенд.

Сейчас неплохо работает система автокредита. Если у священника стабильный доход, он может взять подержанную или новую машину и несколько лет за нее расплачиваться. Меня лично дорогие машины собратьев ничуть не соблазняют, но у кого-то они могут вызвать зависть и ропот.

Мое мнение: священник должен держаться срединного пути. Недорогая, бюджетная иномарка сейчас ничуть не хуже дорогой. Но также я считаю, что батюшка не должен ездить на какой-то развалюхе. Ведь на нем лежит большая ответственность. Представьте себе: едет священник причащать умирающего на старых «Жигулях». «Жигули» глохнут. Человек умирает, батя, засучив рукава, начинает копаться в моторе, а на груди у него Святые Дары. Из-за плохой машины можно на службу опоздать (например, зимой мотор не заведется). И кто вместо тебя служить будет?..

* * *

У нас в Церкви несколько десятков тысяч священнослужителей, и нельзя судить о них по нескольким примерам недостойного поведения пастырей. Если некоторые офицеры, прапорщики продают бандитам оружие или разглашают военную тайну, можно ли по ним судить обо всей армии? Нет. Я сейчас много общаюсь с военными и точно знаю: у нас боеспособная, героическая армия. И так в любой области. Если хирург спьяну зарезал во время операции больного, что, значит, все врачи плохие и ходить к ним нельзя? Если какой-то мулла перешел на сторону ваххабитов и благословляет теракты, что, значит, все мусульманские священнослужители – пособники террористов?..

То же справедливо и в отношении священников. Хотя, конечно, от батюшек требуются особая чистота и нравственность. Но если взять любое сословие, любую социальную группу, мы увидим, что преступлений, тяжких грехов среди духовенства совершается в тысячи раз меньше, чем в любой другой среде.

Духовенство – это живые люди. Как шутит один мой знакомый протодиакон: «Батюшки бывают разные, в том числе и всякие».