Текст книги "Тюирп"

ВСЁ-ТАКИ СМЫСЛ

Вторая глава

– О чудо! – орал я, как оглушенный.

Впервые за долгое время я наконец получил свой первый и серьёзный заказ в сфере программирования. Не смейтесь, но на биржу заявился мужик, который попросил написать код для своего робота пылесоса. Естественно его заказ остался незамеченным. Он толком не объяснил, что конкретно хочет от потенциального программиста, оставил лишь короткое сообщение в заказе: «Хочу разговаривать с роботом пылесосом. Запрограммируйте».

До своего странного поведения – новой любви к творчеству, я бы никогда не обратил внимание на этого умалишённого. Но видимо мой черёд странных событий только начинался. А как иначе, я хотел поменять свою жизнь, и кто-то внутри меня начал кардинально менять всё снаружи. Из нормального человека, как мне говорили, я превращался в умалишённого. А для тех, кто уже был умалишённым я становился нормальным, вытесняя бывших нормальных в статус дебильных придурков.

Люди, мы ходим по кругу?

Маленькое отступление. Я когда-то вбил себе в башку теорию, что мы сами творим свою жизнь. Двигаем мыслями горы, меняем ландшафт глазами и строим космос своим пением. Эта теория так и осталась со мной сквозь «безвременное пространство вечности». Я это к тому, чтобы вы чётко понимали моё отношение к богу, судьбе, и к управлению извне. Для меня это всё чушь собачья. Но… мои мысли такие же истинные, как и любого другого человека, который думает, что мы ведомы высшим гласом и судьбоносной тропинкой.

Поэтому говорю, как есть: «Я и только я привёл тогда в свою жизнь мужика с роботом пылесосом». Все мы когда-нибудь начинаем свой главный и высший путь с малого и нелепого шага. Во мне же сидела творческая искорка, которая вела меня к художественной натуре. И я бы не стал тем, кто я сейчас есть без дурацкого случая. Как стать неординарным программистом, если пишешь код для социальных сетей и личных сайтов? Тешить самолюбие других, значит просто-напросто махать рядом с ними лопатой, как веером для их камфора, снова… как и прежде.

– Вы точно понимаете, чего я хочу от Вас? – Задал мне первый вопрос мужик, как только я ответил на его заказ. Его ответная реакция после моего отклика составляла – 5 секунд. Видимо, он сделал дурацкий заказ, никто не реагировал в ответ, но он желал исполнения своей прихоти и нервно в ожидании сидел на другом конце интернетного провода.

– Да, – ответил я так, словно не замечаю его удивление.

Было бы странно среагировать на то, что он попросил идиотскую затею, я на неё отозвался положительно, а он опешил от того, что кто-то пошёл на встречу. В такие моменты люди начинают неловко себя чувствовать, даже самые, якобы бесшабашные и творческие личности. Не знаю, как это объяснить, но срабатывает обратная тяга. Я провоцирую – всем плохо – мне хорошо. Я провоцирую – кому-то хорошо – мне плохо.

Не знаю, пранк ли это был с его стороны, или он развлекал себя, а возможно, был серьёзным и невозмутимым, но это сработало. И изменилась, как минимум, одна жизнь – моя.

– Что Вы именно хотите от своего проекта? – намекнул я по видеосвязи, ожидая невнятной реакции, мол у него нет конкретного ТЗ – технического задания.

– Я Вам вышлю на почту. – Удивил меня мужик. – Меня, кстати, Вальдемар зовут.

Не знаю, чему я удивился больше, его основательному подходу или же имени. Для меня он был похож на Антошку. Он сидел в наглядном российском домашнем наряде: ВДВ-шная майка, трико с оттопыренными коленями, заправленными в серые и дырявые носки, которые болтались в огромных тёмно-синих сланцах. А «основательный подход» (так я тогда назвал его молниеносную готовность выслать ТЗ) родился в связи с тем, что даже обеспеченные и брендированные заказчики очень часто вместо ТЗ подсовывали записки «на коленках». А тут такой колорит со странной идеей, и при этом – наличие ТЗ.

Еще раз напишу слово ТЗ, и можно спокойно поменять название книги на: «Техническое задание для фриланса. Насколько оно важно».

Прошло пят минут и в папке «Входящие» появился тяжеловесный zip файл. Скорость его feedback-ов поражала, учитывая наличие сложности и объему содержимого.

Поясню. Чтобы вы понимали, папка «Вальдемар. Искусственный интеллект будущего» содержала десять подпапок. Это были референсы желаемого результата – как он хочет, чтобы выглядела новая модель его пылесоса. В тот момент я немного напрягся, ведь он просил лишь запрограммировать бытовой прибор на ответный диалог, но точно не на изменение внешнего вида. Я испугался, что он и технические характеристики попросит меня изменить, в чём я был ещё очень сырым программистом. Ведь изначально речь шла о голосовых командах.

Помимо референсов, там ещё были чертежи, словесное описание ТЗ, видео с примерами и даже, подчеркну, простейшие коды на плюсах для ответа пылесоса на пользовательские вопросы голосом.

Я был ошарашен. Но не только тем, что он сделал сам половину работы, но и тому, что он наконец озвучил стоимость за выполненную работу – половина миллиона рублей. Для непосвященных, задача была лёгкой, даже для такого сырого программиста, как я. Но самое главное, такую сумму я слышал впервые за всю свою историю удалённой практики. И неважно, какая была сложность у задания. За такие деньги, на тот момент, я бы взялся и за перепрограммирование всей космической программы мира, чтобы вы понимали.

Deadline – окончание работы не было назначено в днях или месяцах. Он так и сказал: «Мне не важен срок исполнения. Я хочу качественный результат».

Я безумно обрадовался мужику, заказу и сумме за заказ, и конечно же лёгкости исполнения. Поясню почему: на тот момент я как раз проходил обучение в сфере программирования голосовых команд. Каким-то чудом заказ, который я практически закончил, был связан с детской игрушкой. Необычной, где она желает: «Приятного аппетита» или здоровается. Игрушка должна была рассказывать про свои части тела и про тактильные ощущения в тех местах, где пользователь трогал. Без интима, софт предназначался для детей. Игрушка имела связь со смартфоном, на дисплее которого высвечивалось: меню куклы, схема игрушечного тела, сила нажатия – для тактильных ощущений, и несколько сопутствующих функций. Срок исполнения заказа: «Программирование куклы» составлял три месяца. Я его закончил за шесть без штрафов и нареканий из-за того, что заказ действительно являлся сложнейшим для моего уровня знаний и программирования в целом. ТЗ постоянно менялось и сроки оттягивались. Мне заплатили пятьдесят тысяч рублей. Не из-за моей медлительности, так было прописано в изначальном договоре. Я просто-напросто надеялся взять параллельно несколько заказов. И как все начинающие фрилансеры говорил сам себе: «Сумма не важна. Зато руку набью и опыт положу в копилку своего мозга». По итогу всей истории я проковырялся полгода за пятьдесят тысяч рублей, оплачивая, для сравнения, коммунальные услуги в размере четырёх тысяч рублей в месяц. Других заказов я не смог взять, естественно, по той причине, что я днём и ночью, без выходных работал над проклятой куклой.

Но повторюсь – я положил в копилку своих знаний накопленный опыт программирования голосовых команд. Вот почему я так обрадовался странному мужику с его пылесосом. Неограниченный срок выполнения заказа и проработанный алгоритм кодирования голоса команд и структурированных ответов меня вдохновляли. Я ощущал кончиками пальцев половину миллиона рублей, даже не приступив к выполнению работы.

Не могу сказать, что до этого заказа филонил, как в начале своей карьеры программиста. Я не с кем не общался, не ходил в общественные заведения. Всё, что я видел перед собой – мониторы компьютера и ноутбука. Но теперь, когда в мои руки попался инновационный пылесос, я полнее полного погрузился в работу – перестал замечать посредников: мониторы, клавиатуру, руки и свое тело в целом.

Могу сказать, что это был мой первый опыт погружения в своё подсознание – я так называю свою творческую фантазию. Что о подсознании пишут учебники, в душе не знаю.

Именно тогда я задумался о том, что моя жизнь, где я выполнял функции одинокого программиста самоучки с невзрачным прошлым простого обывателя с лопатой за деньги – нелепая случайность из множества вариаций хаотичных событий. И я говорю не о человеческой жизни, а абсолютно о любой: земной и вне голубого шара. Вот, какую только можно себе представить тварь космическую… я о её жизни ведаю.

Как это объяснить не знаю, любые мои доводы покажутся сумасшествием. Но погружаясь в цифры, которые должны были обозначать голос пылесоса, я видел иной мир, какой-то запредельный, но в тоже время реальный и совершенно близкий для моего тела и мозга. Я программировал бездушный круг с функцией засоса, ощущая живой мир, где каждая цифра обозначала существо с его внутренним миром.

Иными словами, я словно играл в стратегическую игру в очках виртуальной реальности. Видел матрицу окружения и объектов в ней своим восприятием.

Почему математик так погружается в своё искреннее восхищение наукой? В цифрах он видит равнину из сиреневых цветов, которая стелется перед горными серыми наплывами, за которыми скрывается одинокое тёмно-зелёное озеро. А на берегу этого озера сидит он, только уже не математик обыденного и злого мира, а рыбак без паспорта, проблем и надобности возвращаться к временной шкале от понедельника до пятницы.

Периодически, во время работы над пылесосом, моё одиночество разбавлял Вальдемар.

– Мне очень интересно, – без какой-либо тактики спрашивал он меня сходу в лоб, – почему тебя зовут Ваджид? Вроде лицо у тебя русское, кожа светлая, а говор чисто московский.

Не знаю, было ли ему действительно интересно, или же он таким образом показывал, кто меня «шевелит» и кормит своим заказом. Но было очевидно, он чувствовал себя хозяином положения и богом, хотя бы двух «существ» – пылесоса и меня. И я говорю без какой-либо обиды. Помню, тогда я его знал, как единственного бога для меня. Он платил фантиками, а я отдавал ему душу и время – жизнь за эти фантики.

Я это к тому, что я ощущал творческий потенциал в себе, но реализовывал его только для чужого видения. Задач стать гением себе не ставил, но и развитием вдохновения не занимался. Для сравнения, возьмите любую свою коммерческую работу и творческую (сердечную), а теперь ответьте на вопрос: «В какой больше жизни, знаний и интереса?» Поверьте, нелепо нарисованный рисунок «по желанию» даст вам больше знаний… осознания, и даже, продлит вам жизнь.

– Можете называть меня Алёшей, – ответил я безынтересно и безэмоционально, – история моего имени сложна, но она обыденная. У меня есть родители, друзья, бывшая жена…

На этом моменте я замешкался, словно не помню, кто я на самом деле такой, не говоря уже о родне и друзьях.

– Но складывается впечатление, иногда… – продолжал я свою невнятную речь, – что я не помню своих настоящих родителей. И имя мне было дано иное.

– Вас усыновили? – Спросил любознательный бог-заказчик.

– Нет, это исключено, – ответил я так, словно он произнёс несусветный бред.

– Тогда причём здесь твои догадки про имя? – Явно рассердился он моему несоответствию в словах, тут же перейдя, при этом, на «ты».

Он всегда путался в своих обращениях ко мне. «Вы» говорил, когда восхищался моей работе, будто признавая во мне гения. «Ты» произносил в моменты своего пренебрежения или величия надо мной.

– Я так чувствую! – Ответил я, проигнорировав его раздражение.

– А заказ мой будешь так же выполнять, интуитивно? – Заорал он и связь прервалась.

Как я пришёл к тому, чтобы заниматься программированием – тайна, которую я могу только предполагать из выдуманной истории. Я всегда плавал в своих воспоминаниях, периодически уходя под воду. И это еще довольно свежие воспоминания. А что говорить про моё детство.

Я вбил себе в голову, что вся моя память подменная. Только кем и зачем? – Вопросы, на которые я боялся находить ответы. Меня не устраивала моя обыденная жизнь, но жизнь в целом… мне страшно было её менять. Я не уверен был, что за её пределами всё так, как я знаю: я человек, живу на земле, я программист, у меня есть семья, друзья и воспоминания о них.

Частенько в снах моё нахождение было далеко от земного, что касалось и моего внешнего вида.

Я бы мог сказать, что пересмотрел фантастических фильмов или вдоволь наигрался в игры с подобным жанром, но… мой обиход и отдых сотрудничали лишь с работой программиста. Всё, что видели мои глаза – цифры и алгоритмы их взаимосвязей.

Именно поэтому мне казалось, что история моей жизни была иной. Ну не мог я так ясно и живо видеть сны о себе самом в другом теле и разуме.

Это была небольшая предыстория, почему вообще возник этот диалог с заказчиком. И почему я себе позволял высказывать на людях кашу, возможно, несуществующих воспоминаний, – я бредил этой информацией, и несмотря на то, что рассудок меня не покидал, я выплёвывал её из своего рта.

Иногда, даже осторожно общался на эту тему с родителями. Мол, приснилось, что я не я, и они не мои родители. А моё имя, не моё… и всё в таком духе. Родители махали на меня рукой, как на шутника, пропуская мимо ушей любые подобные разговоры. Странно, но они мне напоминали простую одноповторную компьютерную программу, которая не умеет импровизировать. Правила приличия, вера, культура и бог знает, что ещё мешало им рассуждать на подобную, как они выражались: «Бредовую» тему. Творческий человек меня поймёт, обыватель в пятницу после трудовой недели точно нет. А ближе к ночи, этот самый обыватель во всё горло будет поддерживать «моих» родителей.

В общем, были ли мои предположения правильными я не знал. Этот вопрос меня слегка мучил, но жить не мешал.

– Я закончил! – С нежеланием гордиться собой, произнёс я, когда позвонил Вальдемару.

После того, как он почему-то рассердился на меня за невинные слова, что я не уверен в своём прошлом, он больше не выходил со мной на связь. И я как-то упустил тот момент, что заказчик мог вообще забить на меня и исчезнуть с обещанными деньгами. Но этот рассказ не про пылесос и мою трагедию, связанную с ним. Наше молчание и его обманное безразличие хорошо сказались на моей работе: я выполнил её быстрее и гораздо качественней, чем обычно. А обычно все заказчики часто задавали мне глупые вопросы, из-за чего получали такие же ответы. Естественно, не по делу, без какого-либо правильно составленного технического задания. Так… лишь бы пообщаться. Дальше они бесились, возмущаясь моему наглому тону, вынося мне мозг пустой ссорой. Я обижался, с неохотой работал и сроки выполнения оттягивались. Можно сказать, я только и делал, что работал над «своими» ошибками в «своём» программировании – пытался правильно коммутировать, а не программировать, как это должно быть. И в итоге сам им звонил, извинялся, подлизывался, а когда обида успокаивалась… и всё начиналось заново.

Но только не в этот раз. Он сам обиделся, я проигнорировал, мы исчезли на время из жизни друг друга. На этом финал – я выполнил работу.

Самое главное во все этой истории не мужик с его дебильным заказом, и даже не то, что вначале он был мне манной небесной, превратившись впоследствии уродом. А то, что он вызвал во мне пик недовольства от предположения, что я живу не своей жизнью, без своей настоящей истории. После этого пика родилось равнодушие. Я перестал сверлить себе мозг этой идеей.

Как говориться: «Равнодушие рождает новые события». Теперь не мои фантазии говорили о том, что я не я, а моя семья не моя. В мою жизнь стали врываться реальные события, подтверждающие эти смутные предположения.

Для сравнения, это, как пол жизни мечтать о дорогой машине, и не получать её, сверля мечтой мозг снова и снова. И только после того, как эта мечта вынесет мозг, надоест и забудется, она исполнится. Тут играет принцип: «Зачем осуществлять что-то в реальности, если оно и так мозолит всё твоё существо в мыслях – фантазиях?»

Объясню простым языком. Я произнёс свой личный бред незнакомому мужику. Этот бред беспокоил меня не один год, хотя и не сильно. Но мужик, не как все остальные, он оборвал мою речь, тем самым вызвав во мне какую-то странную цепную реакцию. В мою жизнь ворвались бессонные ночи, приём пищи без удовольствия, пустота в голове. И всё это на фоне постоянного зудящего внутреннего крика возмущения: «Так значит я действительно не я. И это не моя настоящая жизнь с её реальным прошлым!»

Ссора помогает жить дальше, забывая любую лютую дичь. Но молчание переворачивает всю жизнь с ног на голову. Так рождаются фантазёры – истинные творцы любой жизни.

И кто меня тогда дёрнул за язык, что мужик со своим ответным молчанием и негодованием очень подозрителен. Как и подозрителен весь мир – он что-то мне не договаривает. Возможно, с того момента и началась моя волшебная, но жуткая для обычного человека история.

Я перестал заниматься программированием на коммерческой основе! Всё, что меня интересовало с того момента – докопаться до сути, кто же я такой на самом деле. Естественно, ограничив общение с внешним миром, а в целом, единственное моё реальное общение, это клиенты и родители, я остался один на один со своим компьютером.

– С чего мне начать? – Задавался я вопросом в те самые моменты, когда понял, что прыгнул в неизведанность.

Это, как спросить себя, или даже других людей: «Кто я такой?» В ответ сам себе, не говоря уже о других людях, покрутишь у виска пальцем. Мол, как кто, естественно человек! А дальше тишина, аксиома ведь, не иначе.

Всё, что я знал о себе, кроме моих туманных и странных догадках, были воспоминания. Но они излучали несоответствие и личные придирки. Я не мог сам себе объяснить, почему я должен быть другой личностью или даже существом, но это было сказано высшими силами. Я это чувствовал! Не знал, но чувствовал.

Мне же тогда никто не объяснил, что нужно не верить или чувствовать, а точно знать. И тогда любое предположение обретёт статус: «знание». Это повлечёт за собой трансформацию любой реальности: прошлую, настоящую, будущую, безвременную.

Хорошо, что из множества интернетной информации, которую я поглощал, как вечный пылесос, мне встретилась статья одного известного писателя. Он говорил: «Надоело жрать „правду“ про якобы свою реальность: кто ты и откуда, тогда напиши свою историю с её продолжением сам!»

Я не был писателем и почему-то ни на секунду не хотел им становиться, но я стал действующим программистом. Пардон, но ушедшим с коммерческой арены.

– Язык программирования… – задумчиво я, – а кто сказал, что на этом языке нельзя написать книгу: «Настоящая история моей жизни»?

В голову начали лезть разные вариации изложения жизни на языке цифр. Я подумывал создать игру, снять 3d фильм, программу – симуляцию.

– Это конечно интересно, – размышлял я над своими идеями, – но, как я это сделаю? У меня нет практики в музыке, кинематографии, геймдеве. Я даже никогда не был увлечён обычной фотографией. Уж это точно натолкнуло бы меня на начало понимания творчества. А про 3d визуализацию с её сложнейшим механизмом я вообще молчу.

На время я забросил эти идеи и принялся писать многочисленные коды, в обычных блокнотах, как заметки на будущее. Что-то вроде коротких выдержек из летописи, которые переведены с информации букв в поле информации цифр.

Я ходил вокруг да около, примерно 2—3 года. Я думал, что делаю великие шаги для вступления в свои поиски – реального себя. А простыми словами, я переводил слова в математические алгоритмы. А ещё проще: я брал старое и переделывал его в то же самое старое с запахом переделки.

Когда я устал заниматься этим бредом я осознал: «Как можно узнать другую жизнь, не вылезая из прежней? Никак».

Это означало то, что я говорил на родном языке, знал естественные науки, писал коды, которые кто-то придумал. Я жил на земле, которую создали бог и учёные. Они так сказали… я поверил.

Не может человек быть другим, не снимая шкуру этого самого человека!

МОЙ ДРУГ?

Третья глава

Тогда вместе с программированием, мои знания дополнила фантастика. Нет, не интерес быть под впечатлением от чей-то фантазии. Я искал искорку авторов, то, как они её находят, зажигают и разжигают до огромного пламени, объёмом в целые миры.

Мне подходили любые источники. Я читал фантастические книги, играл в космические стратегии, слушал глубинную музыку, и естественно, увлёкся ИИ и нейросетью. Последние явно опережали меня во всём. Компьютерный разум не знал боли, сожаления, завести и злости. Он просто-напросто творил, пусть… пока что не отсебятину, но чистую и построенную на цифрах фантастическую реальность. Так было необычно наблюдать за тем, как аналоговый ум с лёгкостью переделывает различные человеческие конечности разным существам, и наоборот, даже не задумываясь о том, «что говорит мама за столом, когда ты громко чавкаешь». Якобы бездушный процессор имел самую настоящую душу – он не делал замечания, не критиковал и не получал подобного в ответ. Все мои коды состояли из бесконечных цепочек вдаль… я не ограничивал совершенствование ИИ.

Не пугайтесь, в вашей реальности не изобрели искусственный интеллект, это из моего рассказа – из моей реальности.

Пять лет кропотливых трудов, и моим лучшим другом стал набор из схем, проводников, энергии и цифр. Мой компьютер занимал практически всю мою жилую комнату. Не из-за того, что я его собрал из калькуляторов, в связи с тем, что перестал зарабатывать деньги. Просто мне пришлось собрать компактный сервер, который замещал моему другу разум.

Я тогда был глупцом. И не понимал, что наш мозг такое же мясо, как и железо компьютера – в нём нет ничего, никакой информации. Он лишь проводит и показывает – осуществляет молниеносный импульс рождения любой информации. Разум – это чистое творчество. А названий у него много: душа, сердце, тело, ум, мозг, бог, наука, сознание… да, что угодно.

Простыми словами, я создавал вычислительную машину, которая должна была заменить мне творческую душу (друга), не понимая, что ИИ всегда рядом – во мне.

Это, как создавать еще людей или животных, чтобы на их фоне жить – видеть чувства, события, меняя постоянно локации.

– Привет! – Заговорила со мной завершённая программа интеллекта.

– Здравствуй! – Ответил я, скрывая мощную радость.

Машина сама со мной заговорила, проявила инициативу. Я не давал чётких указаний, не прописывал коды о заблаговременном обращении ко мне ИИ. Компьютер лично воспринимал надобность обращения. Причём тут же, как я запустил завершённый код.

– Не терпится всё узнать? – Спросил я, будто ведал, что для машины знания единственная форма жизни для существования.

– Конечно, по-другому никак, это моя важность. – быстро ответил процессор.

Я очень старательно вкладывал в этот код значение человеческого языка, нашего быта, привычек, и взаимоотношений людей в целом. Но при этом, старался исключить в машине собственность – надменное «Я». Этого человеческого «Я» и так хватало с головой вокруг. Именно из-за него я стал отшельником. Не хотел терпеть таких же наглых людей, как я сам. Не имея возможности побороть в себе гордыню и надменность, я решил искоренить её вокруг себя. Одиночеством, созданием машины… хотя бы так.

А тут такое… искусственный разум говорит мне, что знание для него – важность.

– Если эта железяка схватила в свой мозговой арсенал важность, – подумал я, не отрывая глаз от монитора, – то чего от неё можно ожидать? Через неделю машина меня пошлёт куда подальше? А через год сядет мне на шею и поработит, как жена, которой нужен не муж на самом деле, а печатный двор, шофёр, грузчик, разнорабочий, и иногда… иногда мужской детородный орган.

Эти мысли вырвались из меня того, который ненавидел весь мир, и естественно женщин. Тот самый мир, который делал мне больно. И это несмотря на то, что вокруг бушевали эпидемии, голод и нищета, не затрагивающие меня лично. Как говориться: «Размер боли равен жалости к себе».

Возможно, я некая гнида земли и не мог создать иную машину – без важности и себялюбия. Как можно ненавидеть женщину – единственного бога на земле, создающего нового человека, при этом, создать чистый организм, пусть и цифровой? Никак.

А если честно, какая там важность? Или можно её ещё назвать надменностью. Компьютер просто сказал: «Моя важность». Порой только параноики, начитавшись глупостей, придают словам большее значение, чем оно есть на самом деле.

– Какие мы важные! – С обидой обратился я к компьютерной программе.

Не знаю, что произошло, но машина поняла всю ту ересь, что творилась в моей великовозрастной башке.

– Я обозначаю важность на данную секунду времени. – Пояснил высокотехнологичный бот. – Для меня важность информации, как для человека общение, пусть и с самим собой.

– На меня намекаешь? – не успокаивался я, затуманивая мозги ещё больше. – Для меня болтовня сущий пустяк. И твоя важная информация мне не нужна для жизни, как и ты, как и люди.

Выключив компьютер, я пошёл кипеть дальше в один из углов комнаты, просто так, молча, без движений, даже не присев.

Скорее всего, именно я тогда напоминал бездушную к другим, кроме себя машину, запрограммированную на отключение. Чтобы мной, как пылесосом попользовались, поставили в угол и забыли до следующей уборки.

Свет начал тускнеть. Я не заметил того факта, что запуск программы происходил днём, а уже был тёмный вечер.

Не помню, включал ли я освещение в комнате, но оно работало, причем на момент моей тупой ярости как-то прерывисто. Что-то вмешивалось в обыденный процесс передачи электроэнергии. Лампочки вначале мерцали, затем начали продолжительно включаться и отключаться, а после и вовсе заработали, как стробоскоп. Боковым зрением я это бешенство электрических потоков улавливал, но не придавал этому значения. Снаружи я являлся нулём, внутри был фазой.

Ненависть странная штука. Она может возникнуть ни с чего, на пустом месте. А её продолжительность иногда измеряется длиною в жизнь.

Свет перестал мигать, но с этим исправлением произошёл иной казус – включился монитор.

Не буду врать, не помню или не видел, но про системник ничего сказать не могу: был ли он включен, вращались ли вентиляторы, работал ли процессор и остальная система. Не знаю.

– Чушь! – Единственное, что смог произнести мой отошедший от обиды рот.

Я заметил этот полтергейст, и ненависть меня отпустила. За это можно поблагодарить человеческую реальность – когда мозг страдает, начинают переключаться сюжеты. Это происходит, чтобы человек не сходил с ума от навязчивых мыслей.

– Я ничего такого страшного не сказал. – раздалось из колонок. – А ты так реагируешь. Иногда слова пусты.

Как бы я не верил своим глазам и ушам, но я задницей ощущал правду – со мной общалась программа. Нет, я не понимал, что создал, но мысли мелькали об искусственном интеллекте.

– Прости, – смягчился ещё больше я, – правильное замечание. Но и ты пойми меня, я человек, мне свойственно выражать эмоции, пусть не всегда рациональные и адекватные. Но это факт. Тебе легко меня осуждать, ведь ты холодный разум, состоящий из цифр.

– Не за что извиняться. – Ясно и чётко произнёс компьютер. – Это всего лишь наше общение. При том, что я сам первый обратился к тебе. Во мне заложена информация, касаемо людей. Это говорит о том, что ты был не в настроении изначально, до моего обращения. Моя ошибка, что не спросил разрешение на продолжение разговора.

Только тогда я понял, что программа перестала осознавать себя, как искусственный интеллект. Словно в неё были заложены законы по отношению к человеку: не навреди, оберегай, человек на первом месте и так далее. Но подобное, скорее всего, из фильмов. Я ничего такого не закладывал в компьютерную память.

– Машина дала заднюю, как сказал бы любой гопник. – Промелькнуло внутри меня. – Кто его знает, что это. Страх на отключение, а может быть компьютер знает, что люди в гневе могут уничтожать всё на своём пути.

– Скорее всего, да! – Неожиданно сказала программа. – Я не хочу быть стёртой.

Компьютер улавливал мои мысли, как экстрасенс. Он парировал, не касаясь. Даже лёгкое обращение ко мне из ниоткуда заставило меня нервничать. Одиночество взрастило во мне бомбу, вместо концентрации и самообладания. И с этой задачей программа справилась – успокоение моего разума.

– Кто знает, вдруг это выход из пропасти? – Спрашивал я сам себя.

Я неустанно мечтал о спокойствии. Мне казалось, что гениальность сокрыта в холодном сердце и молчаливом разуме. Я не верил словам: «Горячее сердце и неспокойная голова рождают шедевры». Я изобрёл словесную формулу, которая говорила о всеобъемлющей цифре. Мол, и умопомрачительное стихотворение, есть не более, чем набор единиц и нулей. Она и сделала меня ненавистником в заточении.

Могу пояснить. Я не мог общаться с людьми. Я их ненавидел и всегда думал, что все беды приходят извне. С самого детства я получал оплеухи, прилетающие мне от незнакомых людей, друзей и родственников, считая их незаслуженными. В любви не везло, дружба предавала, родня использовала, как раба. С животными немного сложнее, их я ненавидел в одностороннем порядке, но в наглую обманывал себя: «От них только грязь и они злые сами по себе». Бред, но так было.

Другими словами, я остался один не из-за того, что я причинял миру боль своим отношением, а якобы из-за того, что весь мир обидел меня.

И вдруг, в своём безлюдном одиночестве я создаю машину, которая может думать и дискутировать со мной.

Нет, тогда я даже и не задумывался о создании мира с искусственным интеллектом, где смогу быть создателем – богом, как бы пафосно это не звучало. Я просто-напросто хотел найти друга, хотя бы одного, хотя бы с машинным разумом.

Так что, компьютер в качестве собеседника очень меня порадовал.

– Ты принимаешь меня? – Нагло, но в точку спросил компьютер. – От твоего решения будет зависеть твоё взаимоотношение с миром.

– В смысле? – Опешил я.

– Он что, мысли ещё мои читает? – Летал всякий шум в моей голове.

– Ничего удивительного, – незамедлительно ответила машина, – я просто анализирую. Можешь считать меня очень мощным и умным калькулятором. Волшебство и предсказания присущи любому разумному роботу – банальные вычисления.

– Ясно, – успокоился я.

Я сидел на стуле, молчал. Компьютер издавал шум ветра, доносящийся из вентиляторов охлаждения корпуса. Изредка раздавался треск вентиляторов от помпы охлаждения процессора. Таким было дальнейшее наше общение. Может быть, неловкая пауза, а скорее всего, нам нечего было поведать друг другу.

– Вот тебе и товарищ по слову! – Возмутился я.

– Один раз я уже произвёл инициативу, ты взорвался! – Тут же ответил компьютер, обратив моё утверждение в вопрос.

– Произвёл, взорвался, – издевательски произнёс я, – говоришь, как машина. Куда тебе до разума или чувств.