Текст книги "Регул"

Глава4. Заманчивое предложение

Я ощутила свое тело. Ура! Очень комфортно. Как будто последнее время я растекалась на самостоятельные частицы и меня, той, что привыкла себя ощущать, не было. Одновременно с тем, я была везде. А сейчас все встало на место, как мозаика, и я приняла человеческий облик. Я все еще не понимала, что со мной произошло. Логично предположить, что я либо мертва, либо во сне, либо в коме. Но скорее всего, умерла, ибо какой-то уж слишком явный сон получался. Я набралась смелости и открыла глаза. Все белое кругом. Просто зима какая-то. И прохладно. Я посмотрела на себя и тут же закрыла голую грудь рукой. Низ был прикрыт синей материей, но это не сильно согревало. И что теперь?

– Я тут одна? Хэй! Где я? Кто-нибудь объясните мне, что происходит! Или хотя бы дайте что-нибудь прикрыться.

Эха не было. Просто мой голос. Только приятнее и намного тише, чем обычно. Мне стоило минимума усилий, чтобы что-то произнести. Он дался мне легче выдоха, легче озвучивания мысли в голове. Бывало, когда в институте затевали дискуссию во время семинара, надо было как-то блеснуть знаниями и красивыми формулировками своих знаний. И ответ-то ты знал. И показать себя вроде бы хотел. Но так было лень… Говорить. Это ведь столько мышц задействовать надо, связки напрячь! А здесь ничего напрягать не нужно, мысль озвучивалась сама собой. Здесь бы я подискутировала.

Через какое-то время я увидела фигуру, но очень размазано. Она приближалась ко мне, но четче не становилась. Когда мы стали примерно одинакового роста, человек вдруг протянул руку и выдернул меня из белой пелены.

Тут я и потеряла дар речи. Ничего подобного я раньше не видела. Напоминало огромный сине-голубой стадион. Его словно обклеили одинаковыми обоями со всех сторон включая потолок и пол. Мое внимание тут же привлекла высокая белая беседка, где сидела небольшая группа людей в белых одеждах. Они практически сливались с беседкой, выделялись только их головы, которые как бы парили в воздухе сами по себе. Что-то бурно обсуждали и внимательно слушали друг друга. Сзади них парило огромное облако, из которого появлялись новые люди и присоединялись к тем, кто уже был в беседке. Поразительно! Я вдруг почувствовала, как здесь царит радость, дружба и легкость. Необъяснимо энергичное, настроенное на работу состояние сразу проникло и в меня.

– Ты чего в облако-то забралась? Страшно? – подал голос мой «спаситель». Это был молодой парень с улыбкой на все лицо, с русыми короткими волосами, слегка тронутыми рыжиной, зелеными глазами и в синей одежде. От меня не ускользнуло и то, что одежда была идентична той, что была у белых, различался только цвет. Это были брюки из какого-то светящегося материала, переходящие в рубашку с небольшим вырезом на груди. Тканевые ботинки были из той же светящейся материи, что и вся одежда.

Я не знала, что ответить, да и у меня у самой было столько вопросов! С какого начать – я также не имела ни малейшего понятия.

– Пойдем, осмотришься! У тебя очень испуганный вид, – опять улыбнулся он. – Не переживай, тебе все расскажут и объяснят. Меня зовут Ирвин, – он приобнял меня за плечи и куда-то повел быстрым шагом.

– А меня Ира, очень приятно…

– Боюсь, это твое земное имя, Ириш, – сказал он со вздохом. – Скоро у тебя будет другое, новое. А пока что ты просто «новичок номер девяносто девять».

Вопросов стало еще больше. Парень, лучше помолчи, пожалуйста.

Мимо пролетали облака, задевая нас своим мягким прохладным прикосновением. Вокруг нас бурлила жизнь. Жизнь? Не в том смысле, в каком мы привыкли трактовать это слово на земле. Бегали группы людей, (или не людей?), все в тех же одинаковых одеждах, с точностью до нитки, однако я уже насчитывала четвертую вариацию цвета их костюмов. Несмотря на то, что было их немалое количество и рабочий процесс шел полным ходом, это не было суетой или, напротив, чем-то монотонным, вынужденным. Здесь царила некая необъяснимая легкость и спокойствие, которые текли в такт облакам и очень радовали душу. Работа выполнялась с энтузиазмом и явно приносила местным удовольствие.

– Пришли, – прервал мой поток мыслей, Ирвин. – Сейчас, подожди секунду.

Я огляделась. Куда мы пришли? Вроде ничего не изменилось. Как он определил координаты места прибытия – ребус. А вот и ответ…

Солнце! Нет, не то, что мы привыкли видеть снизу или даже из иллюминатора самолета. То были не рассеивающиеся бесчисленные лучики и свет. Это были какие-то стеклянные трубки в обхват кисти, наполненные светом, теплом и энергией. И эта энергия текла со скоростью света от солнца к земле, и от земли к Солнцу, простираясь бесконечно вниз и вверх. Я, как завороженная, потянулась рукой к лучу, мне безумно хотелось прикоснуться к этому чуду, но была прервана встревоженным Ирвином:

– С ума сошла? Сгоришь в миг! Держись за меня крепче да смотри в оба, – снова обнажив ровные белые зубы, сказал он и извлек из пояса… бугель. Да, в штаны был вделан пояс с металлическим крючком размером с мою ладонь. Он зацепился им за луч, веревка натянулась, и нас рвануло вверх. Тут меня постигло понимание того, что самолеты очень медленно летят. Да и монорельсы едва тащатся. Передо мной сменилось три кадра – три вариации небесного пространства. От ярко-голубого до темного оттенка. Еще мне показалось, что мне оторвало нос, ноги и уши, и меня вновь низвели в ранг низшей монады.

– Прибыли! – радостно сообщил мой пилот и привязал бугель обратно, так, что его вовсе и не было видно.

– Куда? На суд Божий? – сглотнув слюну, спросила я.

Ирвин рассмеялся: – Нет! Здесь тебя ждут наши долгожители. Они больше всех знают, могут, и дальше всех от земных забот и тягот. Что-то вроде наших наставников и примера для подражания.

– Я мало что понимаю, Ирвин, так, что чем больше информации ты мне даешь, тем больше у меня вопросов и тем меньше понимания, что происходит, – жалобно посмотрела на него я.

– Не переживай! Так со всеми, ты не первая и не последняя. Все объяснят, всему научат, идем!

Новая картина отличалась от предыдущей. Цвет неба был ярким как в Диснеевском мультфильме. Маленькие кучевые облака простирались ковром, по которому ходило гораздо меньшее число людей, чем на том небе, где я себя обнаружила. Что сразу бросалось в глаза – это толстенный дуб, размером с приличный грузовой самолет. Я пригляделась и увидела яблоки. Нет, это не дуб. Но и яблоню в дереве узнать было весьма сложно. Широкие ветки простирались как крыло того же грузового самолета и росли симметрично от ствола. Листья были словно стеклянными и за этим стеклом зеленела и блестела сама жизнь. Яблоки напоминали своим размером тыквы. Зелено-красные и опять же под толстым слоем чистейшего блестящего стекла. Что за фишка – все стекловать? Помнится, когда моя бабушка познала чудеса консервирования, она начала мариновать и закупоривать в баночки все, что росло на нашем дачном участке. Если ты не успевал съесть помидор или сливу, то все, друг, забудь о ней. Она уже замаринована, замочена или засахарена и надежно спрятана в банку. Так и тут. Кто-то обнаружил дар остекления и теперь никто не был застрахован от того, что его не загонят под стекло для декора. Можем, я для этого здесь?

– Ирвин, – позвала я своего спутника, пока он вел меня куда-то, —почему все под стеклом?

– Что? Я тебя не понял, – задумался он.

– Вот смотри. Лучи, листья, яблоки, ствол дерева – все как будто под сантиметровым слоем стекла, – я все-таки не удержалась от своего детского вопроса.

– А! Так ты про свет! Это не стекло, это свет жизни, энергия, излучаемая тем или иным объектом. На земле человек видит лишь материальный аспект объекта, его формальную сторону. Однако, многие дети видят вещи в целокупности с их духом, от того, наверное, говорят, что «в детстве и трава зеленее…». Здесь же материя более тонкая, поэтому ты видишь все так, как оно есть.

– Понятно, – сказала я, убеждаясь в том, что совершенно ничего не понятно, – а теперь главный вопрос, который мучает меня все это время: почему я голая?!

Ирвин вновь рассмеялся:

– Ты же новенькая. Тебя пока никуда не определили, не решили, что с тобой делать. У нас все распределено по цветам, чтобы не путали семью с семьей. Новички —совсем другой раздел…

– Семьей? – перебила его я, весьма озадаченная.

– Так, все! Тебе скоро объяснят! Если, что я буду помогать тебе. Как меня зовут, ты знаешь. Семья Одаренных. Удачи тебе, сейчас я тут уже лишний, – дружески постучал меня по плечу мой пока еще единственный знакомый и удалился. Через пару минут я увидела его вдалеке, цепляющимся за луч солнца и исчезающим где-то в просторах неизведанного неба.

И вот я стою практически голая, на облаках и передо мной дерево с яблоками. Кажется, где-то это уже было… Чувствую себя отнюдь не Евой, а скорее младенцем, который только вошел в неизведанный мир и настолько беззащитен, что хочется плакать. Или не хочется? Пока не разобрала. Тут я увидела голого мужчину. У него также, как и у меня, единственной «радостью» был синий поясок, едва прикрывающий гениталии. Я подошла к нему, понимая, что мы в одной тарелке.

– Привет, вы—…новенький? – спросила я.

– Привет, да. Тебя тоже встретил человек в синей одежде и привел сюда? – спросил он.

Мой собеседник источал напряжение, и вступать в беседы явно не собирался. Это был светловолосый, худощавого телосложения мужчина, лет сорока пяти.

– Да…

В этот момент вышли три человека в золотых одеждах. Их рост был много выше, чем наш, больше двух метров.

– Присаживайтесь, – сказал один из них. Тембр его голоса был более чем спокоен и приятен. Словно это говорит твой отец. С одной стороны, мне стало спокойнее на душе, а с другой – мне было немного страшно. От этих людей исходила некая необъяснимая сила и уверенность в себе. Я хотела уточнить, куда присаживаться, но тут увидела огромный стол-окружность вокруг яблони. Коричневый непрерывный стол, ни на что не крепился, а просто парил в воздухе, как кольцо Сатурна. Сиденьем для нас служил такой же коричневый плоский обруч, чуть ниже и уже самого стола.

Мы нерешительно присели, и я вновь огляделась. Яблоня создавала обширный уютный навес, а яблоки так и соблазняли своим внешним видом. Только сейчас я увидела, что весь этот уровень неба сплошь состоит из деревьев, правда, видны только их темно—коричневые и бордовые стволы, исписанные то ли молитвами, то ли мантрами, то ли еще Бог знает чем. Мое изучение местности было прервано речью одного из мужчин.

– Ну что ж, насколько нам известно, вас сегодня только трое, – заговорил второй высокий человек, и его голос показался мне знакомым.

Трое? Кто третий? Только сейчас я увидела еще одного новоприбывшего – это был мальчик, лет четырнадцати. Несмотря на свой возраст, он держался намного увереннее взрослого мужчины-новичка. Сидел он прямо, как за партой, но без напускной старательности. Взгляд был ровным, моргал медленно и редко. Весь его вид говорил о спокойствии и готовности на все, чего бы его только ни попросили. Зеленоглазый мужчина сидел, нависая над столом, и разминал пальцы под ним. Его волнение меня немного рассмешило, но одновременно с тем передалось и мне. Но, пожалуй, меня все это не так сильно волновало, как тот факт, что девушка здесь была я одна, бытие в меньшинстве было мне не в новинку, но моя нагота! Я не знала, куда деть свою грудь. Впервые в жизни я пожалела, что у меня не нулевой размер. Сначала я думала опереться на стол и прикрывать соски рукой; потом я подумала, что могу лечь на локти головой, грудь спрячется под стол и мне не придется ни на что отвлекаться! Весьма неплохая мысль была перекрыта другой: а вдруг они сочтут, что я слишком развязана, что позволяю себе на первой же встрече фривольные телодвижения? Никакого уважения с моей стороны!

– Девушка! Расслабьтесь, здесь никто не будет смущен вашей голой грудью. Вас сюда прислали не ради того, чтобы вы, как на земле, подвергали себя бессмысленным беспокойствам. Если вы раздеты, значит так надо! Что за привычка у вас, людей, беспокоиться по мелочам, пропуская самое важное? – упрекнул меня третий из мужчин, который все это время хранил молчание. Так сказать, лава в вулкане конспиративными методами сгущалась и в самый непредсказуемый момент разверзлась безудержным потоком.

– Прошу прощения, но неужели вас самих не отвлекает моя грудь? Вы сможете нам спокойно повествовать что-то, не обращая внимания?

– Нас давно такие вещи не прельщают. Поверьте, даже эти яблоки нас намного сильнее интересуют, чем женское тело, – сказал один из «местных».

– Вас-то ладно! А эти двое? Они явно не вашей закалки… Неужели нельзя дать чего-нибудь сверху, – я жалобно приподняла брови и округлила глаза. В земной жизни этот маневр всегда действовал в мою сторону.

– Что-нибудь сверху? Держите! – второй мужчина в коричневом подал мне кусочек синей ткани.

– Спасибо, но это мне даже на руку не налезет.

– Зато вполне сойдет за кляп, если вы сейчас же не замолчите, – сказал он, и я поняла, что пора смириться. Я убрала руки и облокотилась на стол, выпятив грудь так, чтобы это смутило новичка-мужчину, а я хоть на грамм смогла оказаться правой.

Новичок-мужчина, покраснев, устремил свой взгляд на людей в коричневом. Я осталась довольной. Правда через минуту устыдилась своему поведению и села нормально.

– Полагаю, что мы можем начать, – сказал один старец. —Сперва должен сказать, что вы здесь не случайно. Догадываюсь, сколько вопросов сейчас у вас, —я постараюсь ответить на главные, остальное – дело времени. Первое: вы не умерли, и вы не в раю. Но вы и не живы в обычном смысле этого слова. И все это не плод вашего воображения, – он обвел нас взглядом. Глаза его были очень выразительны. Он говорил не ртом и языком. Он говорил и глазами, и головой, и всей своей сущностью. Слова, вылетавшие из его уст, стройными рядами укладывались в нашей памяти, и забыть сказанное этим человеком (или существом) было уже невозможно.

– Вы здесь целиком и полностью. Вашим телом и сознанием. Но со временем вы будете меняться. Изменится и структура вашего тела, и ваше восприятие самих себя, мира, смысла жизни, главного – всего. Вы уже не будете людьми. Вы будете также нуждаться в пище, но и пища изменится. Вам будет хотеться спать, но и под сном мы понимаем несколько другое, чем люди. В целом – потребности не уйдут, а изменятся, выйдут на новый уровень.

Второе: у вас особая миссия. Но, чтобы начать ее выполнять, вам нужно будет хорошенько поработать над собой. Механизм был запущен нами, когда при жизни вы почувствовали зов сердца, но не могли понять, чего именно хотите. Вы попали в такие ситуации, где не могли пользоваться фактами и логикой при принятии решений, а только тем чувством, что незримо и недоказуемо22
  У немецкого философа и психиатра К. Ясперса данное явление получило название «пограничной ситуации» – в ней человек находится в безвыходном положении в отношении внешних обстоятельств, и, чтобы избежать очевидно неправильного решения, человек вынужден пересматривать свои мировоззренческие принципы и поведение. Это способствует духовному саморазвитию личности. Подробнее см. Ясперс К. Введение в философию


[Закрыть]. Каждого из вас осуждало и не понимало общество, каждого из вас пытались вернуть в привычный образ жизни, но вы должны были слушать только свое сердце. И вы выстояли! Вы прошли проверку на силу духа и на веру, именно поэтому вы здесь. Большинство людей, которым был послан наш «зов», не справились и вновь пошли на поводу у логичных доводов и других людей. Они еще не готовы. Но вы – другое дело. Молодцы.

Я с огромным облегчением выдохнула. Оказывается, все эти страдания не напрасны? Оказывается, и они имели смысл? Неужели, наконец, я смогу дышать свободно?

Тем временем старец продолжал:

– Когда вы прошли циклы жизни, вы поняли, что в мире все взаимосвязано и все, что нас окружает – это жизнь. Не просто капли воды, не просто кусок земли, не просто орган человека. Вы поняли, что все состоит из одной материи, но принимает разные формы…

– Да! Я был почкой человека и мне пришлось фильтровать, все, что он бездумно впустил в свой мягкий и хрупкий организм! – не удержался мальчик и с потухающей улыбкой добавил, – ой, я только что это вспомнил и мне… как-то ужасно об этом думать.

– Вы с чистой головой сейчас. Память будет постепенно к вам возвращаться. Чтобы вы не воспринимали все комом, коверкая истину и делая неверные выводы, как это делают люди. Так, на чем я остановился…

– Ты остановился на том, что мир – это не просто что-то работающее само собой. Это механизм. Это– система, которая постоянно нуждается в отслеживании сломанного людьми, заменой исправным и четким распределением заслуженных людьми благ…

– Верно, Аэллаес, – с улыбкой сказал, третий «мудрец». —С твоего позволения, я продолжу. Все это вы узнаете и поймете в течение обучения и практики. Здесь собраны особые существа, те, кто занимается этой непростой работой и проживает такую увлекательную, но сложную и весьма ответственную жизнь. За одну небесную жизнь вам предстоит научиться тому, чему земные люди учатся за несколько десятков, а то и сотен жизней.

– Давайте ближе к делу, – поторопил его Аэллаес, – нас ждут в другом месте.

– У тебя это получится лучше, чем у нас, – сказал прерванный рассказчик и воззрился на нас.

– Итак. Здесь есть несколько семейств. Разделение труда, как у вас принято выражаться. Вы тоже будете причастны к одной из семей. С веками, когда вы изменитесь еще сильнее вы попадете и на это небо. Тогда вы стаете одними из нас – Чистейшими. Повторюсь, со временем и обучением, вы узнаете, как здесь все устроено, сейчас объяснения займут слишком много времени. Да и лучше самим познать, нежели от кого-то услышать, – улыбнулся он нам. Его подхватил первый мудрец:

– На третьем небе вас встретят и дадут одежду, в которой вы будете ходить, пока не станете членом одной из семей. Остался один вопрос, хотите ли вы продолжить свой путь здесь или вернуться на землю к людям?

Мы с мальчиком переглянулись и поняли друг друга. Я, наконец, ощущала, что я там, где должна быть. Не было ли у вас чувства, что вы как будто что-то упускаете? Словно жизнь течет бурной рекой, и вы должны грести сейчас вдоль или против течения —к своей цели, но… Но вы где-то в стороне. Вы не знаете, где взять весла, где лодку, где сама река! Вы не уверены, что вообще хотите плыть, – возможно, лететь или ехать? А время идет, и жажда жизни не утоляется, хотя вы вроде и пьете глоток за глотком – проживаете день за днем.

Здесь от меня будет польза, и я смогу пустить в ход свои лучшие качества. Миссия, которая всегда была мечтой-иллюзией, стала реальностью. На земле мне делать нечего. Ненавидящие меня родители, бессмысленные стремления, туманность будущего. Я там никому не нужна, – я остаюсь.

Мальчик тоже будто знал, что это и есть то, к чему он шел. Его словно готовили к этому дню, и у него не возникало даже и нотки сомнения. Старший мужчина не разделял нашего энтузиазма. Он встал и неуверенно обратился к Чистейшим:

– Я не уверен, что это мне подходит. Я просто человек… Простой преподаватель в институте.

– Вы не верили в то, что сами преподавали? – спросил Аэллаес.

– Верил. Но причем здесь вы? Я преподавал философию… Но и предположить не мог, что окажусь где-то в другом измерении. Мне кажется…

– Все, что вам сейчас кажется – это осадки земного опыта, земных неудач. Сомнения и страхи – здесь вы сможете частично избавиться от этих чувств. Мы не просто так взяли именно вас. Ваша работа здесь принесет больше пользы, чем там. Вы обладаете совокупностью тех качеств и сильных сторон, которые так ценятся здесь и не так ценятся внизу, – он сделал небольшую паузу и продолжил, – если вы выберете землю – мы вернем вас, и вы все забудете.

Вдруг я почувствовала, что слова эти обращены не только к мужчине, но и ко мне, и к любому человеку, ищущему правды. Я отвлеклась от своих торжественных мыслей об успешном преодолении земных трудностей и прислушалась:

– Там, на земле, вы не принесете в жизнь людей весомого вклада, но проживете счастливую жизнь. Здесь же вам будет непросто. Но тут вы будете существовать не только ради себя, но и ради других. Мы не можем пресекать вашу волю. Выбирайте с умом, не прикладывайте бессмысленных беспокойств. – Делайте выбор исходя из простого – хочу или нет, – это сказал мудрец со знакомым мне голосом. После его речи мудрецы встали и отвернулись, видимо для того, чтобы преподаватель смог сделать свой выбор, не ощущая никакого давления со стороны. Я потупила взгляд в стол, последовав их примеру. Что нас ждет? Что во мне такого, что я имею честь находиться здесь? И где – здесь? Однако, из моих мыслей никак не уходили эти яблоки! Даже на самой строгой диете мне так сильно не хотелось торта или котлеты, как этих чертовых яблок! Более того, у меня чуть ли не сносило голову от их дурманящего запаха. «Я родилась для того, чтобы их попробовать» – мозг выдавал даже такие мысли. Но преподаватель, вероятно, принял решение и немного меня отвлек:

– Ладно! Я решил. Человек хочет чувствовать себя в этой жизни нужным и состоявшимся. Из ваших слов я понял, что этой радости я, будучи человеком, получить не смогу. Смысла возвращаться нет. Я знаю, что, если бы я помнил, вернувшись, обязательно бы пожалел…

– Вам придется проходить тяжелые испытания, – предупредил один из мудрецов.

Минута молчания. Тишины. Я услышала, как где-то там, на земле мяукнул кот. Мальчик встал со своего места и провозгласил:

– Я готов!

– Готов, – сказал преподаватель, и это прозвучало примерно также как «вот я и вляпался».

– Я тоже абсолютно готова, – сказала я, посмотрев в глаза знакомому старцу.

Мудрецы жестом показали, что нам нужно встать и попросили подойти по очереди к ним. Первый подошел мальчик. Чистейший надел ему на мизинец перстень.

– Что это? – спросил мальчик, разглядывая перстень на своем пальце.

– Это знак посвящения и награда за принятое решение.

– Крууууто, – не удержался парень, и это вызвало у меня улыбку.

То же проделали с преподавателем и со мной.

– Сейчас вас отведут на третье небо, дадут одежду, – прервался Аеллаес, сверкнув глазами в мою сторону.

– Что за третье небо? – не удержался от вопроса и преподаватель.

– Ваш дом. Там живут и отдыхают все семьи. Еще вопросы есть?

Меня волновал всего один вопрос, – почему яблоки так соблазнительны? И, похоже, что они волнуют здесь только меня. Чревоугодница.

Пока мальчик с преподавателем задавали какие-то вопросы, знакомый мне старец подозвал меня к себе.

– С возвращением, Ассемита, – сказал он.

– Как вы меня назвали? – удивилась я, – мы знакомы?

– Ты уже была здесь. Мы посылали тебе воспоминания во снах, ты забыла? – сказал он.

Тут я хотела возразить, но мысли в голове начали перебираться, как медицинские карты в регистратуре поликлиники. А, вот она! Сны действительно были. И мудрец был явно из одного из них. Тот, что отправил меня на землю. Что-то стало проясняться.

– Вы… Так это… не сон был? – с недоверием посмотрела я на него.

– Ты еще задаешь такие вопросы? – прищурил он глаза. – Рад, что ты снова в наших рядах, учиться будешь быстро, – сказал он и, похлопав меня по плечу, удалился.

Я, весьма озадаченная, переключила внимание на новичков.

– И последнее, что хотел спросить, – сказал мальчик, и его глаза забегали. Впервые он мялся и не знал, как сформулировать вопрос. Набравшись храбрости и тихонько взглянув на старцев из-под бровей, словно они могли его защитить в случае гнева или атаки, мальчик спросил:

– Вы… святые?

Мудрецы усмехнувшись, переглянулись и один ответил:

– Нет. Мы не святые. Мы – Регулы.