Текст книги "Трудно быть человеком. Том второй"

Трудно быть человеком
Том второй
Павел Сильчев

© Павел Сильчев, 2023

ISBN 978-5-0059-4807-6 (т. 2)

ISBN 978-5-0059-4805-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Лондон

Прибытие наших героев в Лондон совпало со снятием блокады и вводом миротворческих войск в столицу. Поношенный мамин Бьюик медленно катил их по центральным улицам. Всюду царил хаос. Воздух был пропитан запахом горючего и тягостным ощущением бессмысленной суеты. Беспорядок, который навели правительственные войска, городу придется еще долго разгребать.

Там где войска встретили сопротивление произошли короткие, но отчаянные стычки, так что некоторые дома оказались разрушены, мостовые попорчены гусеницами, столбы на перекрестках повалены. Но большая часть города не пострадала.

Хуже обстояло дело с людьми населяющими столицу. Подавляющее большинство жителей находились в глубокой депрессии. С потерей лидера и свободы моральный дух претерпел сильный надлом. Многие просто не хотели выходить на улицу, а просто сидели дома. Власти постоянно передавали сводки новостей по телевидению и призывы встать на восстановление привычной жизни. Но люди уже привыкли к иной жизни и не хотели слышать ни о чем другом.

Активная общественность во всех средствах массовой информации ругала пресловутого лидера на чем свет стоит и обвиняла его во всех бедах своего народа. Столица переживала кризис – последствие чудовищного социального эксперимента.

Лидера искали все: повстанцы, военные, новая полиция, анархисты и журналисты. Каждому нужно было что-то свое, но всех их объединяло желание узнать, каким это образом у него получилось то, что получилось.

Док вел Бьюик осторожно объезжая перевернутые мусорные баки и рытвины на дороге. Унылые лица прохожих нагоняли на него тоску.

До сих пор у него не было стройного плана, как он будет искать дикаря, а время шло.

– Ну, и куда мы теперь? – устало выдохнул Жюль.

– Нужно заехать в банк, без денег нам будет туго.

– У меня в Англии ничего нет, – оправдывался Жюль.

– А я вообще студент.

Док недовольно поморщился.

– От вас ничего не требуется.

Они подрулили к банку.

– Ждите здесь, постарайтесь не привлекать внимания.

Док хлопнул расхлябанной дверью. Подошел к заведению и не смог открыть дверь. Закрыто. Странно. Он осмотрелся вокруг. Никого.

– Поедем в другой, – недовольно буркнул он, заводя машину.

Но и в другом и в третьем банке их ждало тоже самое. Группа военных из четырех человек что-то бурно обсуждала, когда Док подошел.

– Извините, мы приезжие, не подскажете, что с банками?

– Финансовые дела города в большом упадке, – с готовностью ответил один из них., – некоторое время люди пытались обходиться без денег, банки закрылись, а теперь в них полная неразбериха. Поговаривают, что раньше чем через месяц банки не откроются.

Док вернулся в машину озадаченный.

– Денег нет, – сухо констатировал он, – придется менять план. Не хотелось светиться, но, похоже, иного пути нет. Воспользуемся моим служебным положением. В Лондоне несколько явочных квартир для агентов. Надо наведаться в одну из них.

Док немного поколесил по городу в поисках чего-то давно забытого, и наконец, остановился у одного двухэтажного здания в старой части Лондона.

– Ну, вот так, еле нашел. Давно тут не был. – Он порылся в карманах пиджака, нашел немного денег. – Держите десятку, посидите в том кафе напротив. Не знаю сколько это займет времени, но не вздумайте идти за мной, организации лучше не знать про вас.

Жюль взял у него из рук две бумажки и уверенно вышел из машины, не проронив ни слова. Браин задержался на секунду, как будто хотел что-то спросить, но Док строго указал ему взглядом на дверь. Юноша со вздохом последовал за французом.

Док запер машину, подождал пока его спутники зайдут в кафе и нехотя двинулся к дверям дома. Массивные двери поддались легко, изнутри подъезда потянуло подвальной сыростью. Мраморные, побитые временем ступени гулко отзывались на его шаги.

Перед единственной дверью Док в сомнении замешкался, датчики движения сработали и дактилоскопическая панель появилась прямо из стены. Когда он был тут несколько лет назад, система идентификации была иной. Отступать было некуда, камеры уже все равно сняли его лицо. Он осторожно положил руку на панель, розовый индикатор маячком осветил сумрачное помещение. Сканер еще немного погудел, на двери появился окуляр для сканирования сетчатки.

Док немного нервничал, эти явно чрезмерные меры безопасности раздражали. Он подставил к окуляру правый глаз. Дверной замок щелкнул, и внутренние засовы с шипением скользнули в сторону. Можно было заходить.

Яркий рассеянный свет приветливо встречал его в коридоре. Но Док знал, что проявления гостеприимства в подобных местах призваны скрывать истинную суть вещей. Ему было не по себе на явочных квартирах. В фильмах про шпионов агенты на явках неплохо проводили время: отдыхали, развлекались, выпивали и прочее. В реальности подобные места строго контролировались центром, все происходящее в них записывалось и анализировалось специально подготовленными для этого психологами. Агент на явке был словно под микроскопом, а оценка экспертов после его посещения могла стоить ему не только карьеры, но и самой жизни. Если эксперт установит непригодность агента к дальнейшей службе по его поведению на квартире, то его могли просто без предупреждения убрать ассенизаторы.

Поговаривали, что в центре имеется красный список, в который входят люди требующие пристального внимания. Никто не мог знать есть ли он в этом списке до тех пор пока уже не было слишком поздно.

Стараясь вести себя естественно, он прошел в просторный холл, огляделся. Вокруг было идеально чисто, на мебели ни пылинки, все на своих местах и даже свежие цветы в вазе на столе. Первым делом он проследовал на кухню, чтобы перекусить. Сахар упал в крови настолько, что голова кружилась.

Холодильник оказался битком набит всевозможной снедью. При желании можно было закатить небольшую пирушку. Но он знал, что в этом месте все не просто так. Невыдержанное поведение непременно зафиксируется и негативно скажется на отчетах.

Он по-быстрому сделал себе гамбургер с говядиной и сыром, взял бутылочку содовой и направился к компьютеру.

На явочных квартирах стояли не простые компьютеры, а шифрованные машины связанные с базой данных Ми-6.

Он быстро вошел в аккаунт, прошел идентификацию и вбил запрос. Его интересовали любые сведения о сверхсекретных покупках от правительства за последнее время.

База выдала три результата. Два из них были под индексом дельта, что означало не живые объекты, но вот третий оказался под индексом лямда – биологический препарат. Конечно, дикарь мало был похож на препарат, однако даты их прибытия в Лондон и закупки препарата совпадали.

Было немного странно, что к человеку были применены подобные классификационные шаблоны. В списках конторы были и другие индексы, более подходящие к человеку, чем лямда. Но если это было сделано намерено, а тут иначе не бывало, то становилось понятным, что с объектом намеревались проводить какие– то эксперименты, исследовать, как это делают с вирусами под таким же индексом. При этом если вирус стал непригоден для дальнейших исследований, то его просто утилизировали, без всякой ответственности агентов или иного персонала.

Индексы под которыми в агентстве проходили люди всегда предполагали ответственность того или иного подразделения, отчетность зависящую от этого индекса. Выходило, что если этот объект был их дикарем, то скорее всего его уже порезали на запчасти безумные ученые правительства. Док заволновался. Не хватало, чтобы его семья пострадала из-за этой истории. Он попытался проследить дальнейший путь этого объекта, но наткнулся на секретность далеко превышающую его полномочия.

Не стоило даже надеяться получить информацию прямым путем. Док пожевал гамбургер, подумал. То, что было странным в этом объекте, могло сослужить ему свою службу. Раз он прошел как препарат, то должен был очутиться в одном из засекреченных медицинских или биологических исследовательских центров. Место сделки сужало поиски до пригородов Лондона. Едва ли груз повезли через всю Англию, только для того, чтобы замести следы.

Он ввел в поиск засекреченные центры и обнаружил один неподалеку принадлежащий министерству обороны. И это тоже было удивительно. Зачем оборонщикам бразильский дикарь? Что в нем было такого, чтобы платить баснословные деньги и засекречивать самым высоким уровнем секретности? Неужели Жюль был прав относительно друида?

Надо было проверить версию. Но следовало для начала придумать план. Вряд ли удастся легко попасть на объект принадлежащий министерству обороны, на котором наверняка проводят незаконные исследования военные ученые. Ведь мало догадаться, где искать, надо найти.

Док испытал сильную потребность посовещаться с Жюлем. Он открыл сейф и сделал заказ на наличные и документы. Ничего особенного, подобные заказы были не редкость у агентов. Тем более денег он заказал по минимуму, так чтобы не вызывать излишнего внимания. Однако в получении новых документов ему было отказано, что было необычно, а денег выдали ему в половину меньше указанной им суммы в заказе.

Он думал использовать чистые бланки документов, чтобы узаконить Жюля, ведь человек без документов в оккупированном миротворцами городе просто ходячая мишень. Надо было возвращаться к ребятам.

У дверей случилась заминка. Замок не принимал код идентификации. Док несколько раз подставлял под окуляр считывателя глаз, аппарат довольно щелкал, но замок не открывался.

Док замер в нерешительности. Либо сломался механизм, так неожиданно и некстати, либо, что более вероятно, его не хотели выпускать. В этом случае команда задержания уже спешила, чтобы помочь ему выбраться из квартиры, но его почему-то такой расклад не устраивал.

Явочные квартиры строились как маленькие крепости, и выбраться из нее считалось невозможным. Толстые бетонные стены и мощные пуленепробиваемые стекла делали ее надежной тюремной камерой.

Док прикинул, что от сюда до центрального разведывательного управления минуты три на вертолете. Значит, у него вероятно еще было немного времени, чтобы предпринять попытку побега.

Он быстро прошел в оружейную, огляделся лихорадочно соображая. Обычное огнестрельное оружие ему тут не поможет, нужно было что-то взрывное. Глаз его зацепился за противотанковый стингер. Шесть тысяч градусов как раз то, что нужно, чтобы вынести толстый лист поликарбоната из оконной рамы. Одна проблемы, в этом жарком аду сгорит все живое в квартире.

Решение не заставило себя долго ждать. Док схватил стингер и метнулся в ванную комнату. Через распахнутые межкомнатные двери виднелось окно гостиной. Немного удачи и можно будет сделать неплохой выстрел. Осталось позаботиться о собственной жизни. Он открыл на полную оба крана джакузи, и вода с характерным звуком стала быстро подниматься в ванне. Док схватил с вешалки большой махровый халат и бросил его в воду. Времени на раздевание не было, и он полез в воду даже не разувшись. Так было проще, иначе пришлось бы думать, как спасти от огня не только свое тело но и одежду.

Через несколько секунд воды набралось достаточно, он поднял стингер, снял предохранитель и уверенно нажал на спуск. Ракета с оглушительным ревом ринулась в сторону окна. Док бросился головой под воду. Раздался оглушительный грохот, и его ударило под водой взрывной волной. Он не учел, что взрывная волна в воде распространяется во все стороны и бьет по телу со всех сторон. От удара воздух из легких вырвался в воду, в голове зазвенело, и он чуть не потерял сознание.

Док понимал, что сразу всплывать ни в коем случае нельзя, на поверхности все равно еще нет воздуха а температура наверняка еще настолько высока, что убьет его, как только он вынырнет. Воздуха для дыхания в легких уже не было, в голове пульсировала боль от гипоксии. Док отчаянно уперся руками в бока ванны, чтобы не позволить себе вынырнуть раньше времени. Под водой инстинкт не позволит ему вдохнуть, но на поверхности он не сможет удержаться от дыхание и сожжет себе легкие.

Он начал считать до тридцати чтобы сосредоточиться на ожидании. Через десять секунд горло стал сжимать спазм, в легких разгорелся нестерпимый пожар, голова казалось лопнет, но он выждал свои тридцать секунд, нащупал радом в воде махровый халат и поднялся на колени. В лицо тут же ударил нестерпимый жар. Он накинул себе на голову и плечи мокрую махровую ткань и жар стих.

Док пытался медленно вдыхать обжигающий воздух, но кислорода в нем еще не было. Если он верно рассчитал, то воздух из разбитого окна скоро должен был наполнить квартиру, сомнение вызывало лишь то, что он доживет до этого момента. То что он попытался вдохнуть обжигало его дыхательные пути не только жаром. Очевидно было, что воздух насыщен отравляющими веществами, толи от ракетного выхлопа, толи от сгорающих горючих материалов в квартире. Ясно было одно, дышать тут смертельнее, чем не дышать.

Док пошатываясь вышел из ванной и из последних сил двинулся к дыре в окне. Перед глазами прыгали разноцветные зайцы, руки и ноги становились ватными. Если он потеряет сознание в этой отравленной атмосфере, то ему конец.

У самого окна ноги ему отказали, и он с размаху упал на край подоконника. Вялые руки с трудом зацепились за оплавленный край стекла. Воздух живительным потоком втекал в квартиру, и Док оказался в центре этого течения. Как умирающий от жажды глотает воду, так же жадно хватал он воздух поступающий с улицы. Оказалось достаточно десятка секунд, чтобы силы вернулись в тело, и он подтянулся, высунулся по пояс наружу и вывалился под самый фундамент дома.

Состояние было отвратительным. Шевелиться совсем не хотелось, но медлить было нельзя, с минуту на минуту тут могли оказаться агенты, и тогда пленение неминуемо. Он знал процедуру. Даже если ему удастся выкрутиться и не потерять статуса и жизни, время на допросы и проверки уйдет столько, что это лишит его родных всех шансов на выживание.

Он раздраженно скинул с головы мокрый халат. Вокруг уже начали собираться зеваки. Кто-то фотографировал его на смартфон. Этого еще не хватало!

Он поднялся и пошатываясь шагнул в толпу. Но его желание смешаться с людьми было не оправданным, в подобных ситуациях люди всегда расступаются, пропускают объект своего внимания, тем самым еще больше концентрируя на нем внимание.

Надо было забирать ребят и сматываться, пока еще есть время. Превозмогая головокружение, Док стал высматривать среди людей своих спутников, как вдруг кто-то подхватил его вод руку.

– Разрешите, я помогу вам? – услышал он незнакомый голос и в тот же миг в его ребра уперся ствол пистолета.

Они медленно двинулись по тротуару мимо кафе. У дверей заведения Док увидел Жюля и Браина. По их напряженным позам Док понял, что они догадываются, что что-то не в порядке. Когда они почти поравнялись, Док украдкой бросил на Жюля взгляд. Тот готов был к прыжку. Все это время он держал Браина за руку, как непослушного подростка, но теперь его пальцы побелели от напряжения. Док встретился с ним взглядом и чуть заметно отрицательно качнул ему головой.

Док и конвоир медленно прошли мимо них и скрылись в ближайшем переулке. Жюль и Браин метнулись за ними, но в этот миг из переулка выскочил лимузин и, скрипя шинами, умчался.

Свет вернулся также неожиданно, как и померк. Док прикрыл глаза ладонью, и, превозмогая острую резь, попытался осмотреться. Он находился в комнате для допросов с наручниками на запястьях, на жестком стуле у железного стола. Рядом с ним, сложив руки на груди, стоял его старый приятель. Он присел на угол стола и самодовольно ухмылялся. По другую сторону – медработник, в руке у него пустой шприц, он пытается поймать взгляд Дока, чтобы посветить в глаз маленьким фонариком. Это чрезвычайно раздражает. Самодовольный тип видит нарастающее недовольство Дока и делает знак рукой медработнику, мол достаточно. Тот смущенно удаляется.

– Ну, здравствуй, Глен, – многообещающе с ударением на здравствуй начал он.

Док болезненно на него покосился.

– Что тебе нужно, Логан? – связки дрожали, и фраза вышла жалкой.

Он погладил саднящую после укола шею и поморщился.

Логан презрительно усмехнулся.

– Ты всегда был слабаком, Глен, им и останешься. Но мне интересно, как им все же удалось тебя сломать. Не то чтобы я считал это делом сложным, однако даже слабаки хоть и слабо, но все таки сопротивляются.

– Глен. А я уже и забыл, когда меня последний раз называли по имени, – Док совершенно не понимал о чем идет речь, но признаваться в этом не собирался. Хотелось немного потянуть, возможно, Логан выболтает больше информации, по которой можно было бы понять, что вообще происходит.

– Не валяй дурака, Глен! Мы с тобой довольно долго работали вместе, чтобы мне не попадаться на твои уловки. – Он взял со стола папку, открыл ее и стал просматривать. Пауза затянулась, и Док от этого ожидания немного занервничал.

– Ты что не мог раньше с делом ознакомиться?! Когда уже начнешь серьезно к работе относиться?

Логан удивленно поднял глаза, посмотрел на Дока, как в первый раз в жизни и удовлетворенно крякнул. Его растрепанные рыжие патлы теперь были гораздо длиннее, чем прежде, а скудные волоски под носом, которые наверное должны были быть усами немного нервно подергивались, так что общее впечатление от созерцания этой личности было негативным. Добавьте к этому страшную головную боль от химии, которой Дока сначала усыпили, а затем пробудили.

– Поверь, все это мне нравится не больше чем тебе, – прокомментировал Логан выразительную гримасу Дока. Он нарочито медленно отложил папку в сторону. – У тебя было простое задание, разобраться с загадочными смертями твоих бывших подельников. Были основания предполагать, что они каким-то образом связаны с загадочными и грозными событиями в Лондоне. Если бы ни твое непосредственное участие в поимке этих недоносков, то центр выбрал бы другого агента на это задание. А знаешь почему? – Он выразительно почесал указательным пальцем свою конопатую шею, – потому что всякому было видно, как ты прикипел к этому сборищу отбросов. Полагаешь, твое сочувствие им не просочилось в отчеты? Центру все известно. Поэтому мы пристально следили за тобой, думали, что ты можешь дать слабину. Ха-ха, недотепы! – Логан так неожиданно прыснул, что Док не успел прикрыться от брызг слюны, которые полетели ему в лицо. – У тебя уже был план, не так ли? Ты уже приготовил побег для своего кориша. Мне одно только не понятно, на кой черт тебе было убивать двух других?

– Логан, ты несешь несусветную чушь! Я никого не убивал. Напротив, я пытался спасти ему жизнь.

Говоря это Док чувствовал тщетность своих попыток. Сомнительно, что в этом месте ему могут поверить, особенно, если он будет говорить правду.

Логан молча положил перед ним свой смартфон. На маленьком экране двигались человечки. Док нехотя всмотрелся. Да, это он говорит о чем-то с заключенным при посещении.

– Видео испорчено, намеренно, – Логан сурово поджал губы, чтобы предать побольше веса своим словам, – изображение не пострадало, но о чем вы там говорили остается загадкой.

Он нагнулся над телефоном, нажал следующее воспроизведение. Жюль убегает по коридору, а здоровенный парень прикрывает его отступление, нападая на охрану.

– Похоже, спасение требовалось охране. Где ты смог нарыть таких головорезов? В жизни ничего подобного не видывал. Кстати это видео с другой камеры, но оно тоже испорчено. Удалось восстановить только небольшие фрагменты, но этого достаточно.

Логан еще прикоснулся к телефону, камера на проходной засняла Дока за рулем автомобиля для перевозки заключенных, он останавливается и принимает на борт Жюля. Дальше они быстро ускоряются, и на этом видео обрывается.

– О, да, эту запись тоже испортили, немного странное совпадение, не находишь?

Док помрачнел. Выглядело все скверно. Его явно пытались подставить, причем умело. Беспокойство о родных в нем усилилось. Если дальше пойдет в том же духе, то свободы ему в ближайшем будущем не видать. Но кто же поможет его семье?

– Давай, Глен, колись, на кого ты теперь работаешь? Русские? Северная Корея? Нам необходимо знать, кто устроил этот террор в Лондоне. В твоей голове есть ответы, и мы их получим. Ты же знаешь методы конторы, все начинают говорить рано или поздно.

– Как я могу быть связан с событиями в Лондоне? Меня и в городе то не было. – Не понимал намеков Док.

– Ты задаешь такие вопросы, чтобы оскорбить все разведывательное управление, или потому что ты настолько дремучий идиот, что думаешь, мы проигнорируем факты и поведемся на твое невинное выражение лица? – Логан на мгновение замолчал, чтобы пристально всмотреться ему в глаза. Он оказался настолько близко, что Док мог дотянуться до него, прежде чем тот успел бы отпрянуть. Желание ударить этого заморыша в лицо было очень сильным, но ему пришлось подавить свой порыв, чтобы не усугубить и без того тяжелое положение. – События в Лондоне начались как раз в то время, когда ты передал биологический груз министерству обороны. Груз был доставлен в одну из несуществующих биолабораторий для исследований. Затем последовала череда загадочных событий связанных с лабораторией и некоторым замком, из которого велось координирование нападения на Англию. И если ты с этим никак не связан, то для чего ты искал связь с ними на квартире, и откуда тебе может быть известно про лабораторию, этого тебе знать было не положено по рангу. Даже мне про это было неизвестно, пока ты не начал искать ее адрес. Ты нашел адрес несуществующей лаборатории за 30 секунд. Это невозможно сделать, если точно не знаешь, чего ищешь. Он скрывается там?

– Кто? – Логан совершенно его запутал.

– Террорист.

– Что еще за террорист?

Логан поморщился.

– Тот, кого вы привезли в Лондон той ночью.

Док смущенно улыбнулся и снисходительно глянул на Логана.

– То был дикарь, которого ребята подстрелили в джунглях Амазонки. Я был там, и точно знаю, о чем говорю. Я всю дорогу поддерживал его в сонном состоянии, чтобы избежать хлопот…

– Бла, бла, бла, – грубо перебил его Логан, – выкручиваешься? Значит, все верно, он скрывается там.

Док пожалел, что сдержал свой естественный порыв, но теперь было уже поздно. Кроме того, очевидно, что их взаимодействие не развивалось, диалог заходил в тупик, а он до сих пор еще не получил удовлетворительной информации. Надо было срочно менять стратегию. На уме не было ничего, кроме правды. А что? Почему бы и нет?

– Они захватили мою мать и сестру в заложники и потребовали найти его, – Логан почувствовал запах правды и весь напрягся, боясь спугнуть удачу. – Я устроил посещение в тюрьме, чтобы выяснить некоторые обстоятельства дела, а они как раз в это время готовили на Жюля покушение, вот я и оказался в нужное время в нужном месте. Мы оттуда еле ноги унесли.

– Где заключенный? – Недоверчиво поинтересовался Логан. Это была особая тактика допроса, задавать вопросы не по существу и смотреть на допрашиваемого, распознавая сигналы лжи. В данном случае было логичнее спросить, кто такие эти злоумышленники.

Док был хорошо обучен и подготовился к подобному.

– Остался где-то у явки, я как раз шел, чтобы найти его, когда меня схватили.

– Хорошо, мы знаем, где они и следим за каждым их шагом. Допустим, что ты не врешь. Тогда кто они? Те, кто захватили твою мать и сестру?

– Откуда мне знать? – Пожал плечами Док.

– Ты что-то недоговариваешь, – Логан задумчиво похлопал папкой по руке.

– Спросите у Браина, он был связным заложником, они через него передали мне телефон.

– Тот что был с тобой во время ареста?

– Да.

– Ты звонил по нему?

– Один раз.

– И?

– Сказали позвонить еще, когда отыщу того, кого привезли из джунглей. И все.

Логан озадаченно заходил по комнате. Изредка он бросал на Дока косые взгляды, словно хотел понять, можно ли ему доверять.

– Послушай, Логан, мои родные сейчас в плену у психопатов, а я тут застрял. Помоги мне выбраться. Вживите мне маячок, установите прослушку, делайте, что хотите, только дайте мне найти этого дикаря и спасти родных.

– Это исключено, – уверенно покачал головой тот, – ты нарушил дюжину протоколов. С происшествия в тюрьме ты перестал слать отчеты, ушел в тень, изменил цели задания, стал действовать самостоятельно. Про таких как ты говорят «сорвавшийся агент». Кроме того, даже если ты говоришь правду и ничего кроме правды, твои слова еще надо проверить, прежде чем доверие к тебе восстановится, хотя бы отчасти. Что касается твоих родных, если факт похищения подтвердится, то их поисками займется полиция.

Док поморщился с досады.

– Полиция тут не поможет. Они пробрались незамеченными в две тюрьмы, и по-видимому, у них много людей. Это должна быть хорошо организованная группировка. Они обнаружат интерес полиции и избавятся от заложников. Если вы отправите на поиски полицию, то подпишите моей семье смертный приговор.

– Извини, но все должно быть сделано по протоколу. Наше агентство подобными вопросами не занимается, это юрисдикция полиции.

Логан равнодушно нажал кнопку вызова охраны.

– Почему ты? – Решился напоследок спросить Док.

– Что?

– Почему ты ведешь этот допрос? Почему ты в Лондоне, а не в нашем отделении? Тебя что, повысили?

Логан задумался стоит ли отвечать. На пороге возник охранник и замер в неподвижности.

– Тебе этого знать не обязательно, – начал Логан, но видимо тщеславие победило, – после происшествий в Лондоне все агенты центрального управления были скомпрометированы. Некоторые из них теперь проходят лечение в психиатрическом отделении. Другие распущены или взяты под стражу, но ни один из них более не пригоден к несению службы. – И после небольшой паузы добавил охране, – уведите арестованного.

Его вывели в темный коридор. Желтые лампочки бледно освещали серые бетонные стены. Без сомнения это был подвал главного управления, Док много раз слышал о нем, но ни разу тут не бывал. Ровный тоннель уходил далеко вперед и сливался в темноту метрах в семидесяти. Дальше освещение проведено не было, и одному Богу известно, что скрывает эта темнота. Четкие шаги двух человек гулко отдавались эхом в этом тихом месте. Трудно было представить помещение более зловещее, чем подземелье разведывательного управления.

Охранник держался все время позади, командовал, задавал направление, но Док старался замедлять шаги, чтобы выиграть немного времени на обдумывание побега, который ему нужно было совершить любой ценой.

Идеи одна нелепее другой возникали в его воспаленном мозгу с такой быстротой, что немного раздражали его своим количеством и слабым качеством. Он знал, что стратегическое мышление – его конек. Не выделяясь особой физической силой, он умудрялся почти всегда выигрывать у более сильных противников, чем и заслужил привилегию полевой работы.

Взять хотя бы Логана. Он, со всеми своими амбициями так и останется штабной крысой, потому что жизнь не строится простым заучиванием протоколов, а в динамическом мире просто необходимо научиться приспосабливаться и находить выходы из многоразличных тупиков.

Неожиданно, среди идей о побеге, его осенила удивительная догадка. Возникла она прежде всего потому, что ему удалось навязать охране чрезвычайно медленное передвижение. Задумавшись, Док замедлялся до тех пор, пока сам не стал замечать, что движутся они очень медленно. Его поведение не могло остаться незамеченным, а значит, оно санкционировано.

А что если мысль о побеге была ему специально навязана на допросе? Если контора намеревается отпустить его втайне от самого себя и подготавливает ему побег? Док прислушался к своему телу. На шее саднили два укола и еще один на левом плече. Снотворное и антидот в шее, а на плече маячок, иначе зачем было колоть его в третий раз?

Они остановились у двери лифта, и охранник скомандовал нажать кнопку вызова. Док повиновался. Кнопка тускло засветилась. Надо было думать быстрее, они не просто так шли по коридору очень медленно. Должно быть именно на этом этаже есть подходящая лазейка. Вентиляция, например.

Вдруг, справа от себя в нише стены Док заметил ведро и швабру, инструменты якобы оставленные уборщиком. Но он то знал, для чего оно тут. Лифт брякнул. Охранник на долю секунды отвлекся на открывающиеся двери. Этого оказалось достаточно, чтобы Док схватил швабру и с размаху сломал деревянную ручку о переносицу охранника. Тот вырубился мгновенно. Док быстро обшарил его, нашел ключи от наручников, шокер и шоколадный батончик. Никакого оружия. Его догадки поддерживались косвенными уликами. Кто же водит арестованных разведчиков без оружия. Понятное дело, конторе совсем ни к чему снабжать его стволом.

Док подтянул бессознательного охранника в проход лифта, чтобы двери его не закрылись, и побег не был обнаружен как можно дольше. Надо было подыграть конторе. Нельзя было допустить, чтобы они поняли, что их план разоблачен. Он быстро двинулся в темноту и скоро совершенно скрылся от посторонних глаз. Он отдавал себе отчет в том, что из здания управления невозможно убежать незамеченным, потому что повсюду датчики движения, камеры и тепловые анализаторы. За ним конечно же будут пристально следить, и самое сложное будет сыграть свою роль качественно. Они наверняка не дадут ему уйти легко, чтобы не вызвать подозрений, а это означает, что он окажется в смертельной опасности, когда попытается выбраться из здания.

Глаза привыкали медленно. Тьма все сильнее сгущалась, и скоро впереди было уже невозможно что-либо рассмотреть. Приходилось шагать практически наощупь. И никаких вентиляционных коробов или открытых дверей тех помещений обнаружить не удалось.

Он начал немного паниковать, вот-вот должны были обнаружить тело охранника. И им придется объявить тревогу, и в этом случае и без того призрачные шансы вообще превратятся в дым. Он бессознательно прибавил шагу и почти тут же натолкнулся руками на стену. Тупик.

Док не прошел, должно быть, и ста метров. Видимость тут была нулевая, и он стал лихорадочно ощупывать стены. В правом углу над головой он нащупал большой короб вентиляции. Прохладное и влажное железо ритмично дрожало – где-то недалеко работал большой вентилятор. Скорее всего он преграждает путь наружу. Можно было бы попробовать вернуться за обломками швабры и ими попытаться остановить вентилятор. Но из этой темной дыры невозможно было предугадать размеры и мощность вращающихся механизмов. Вряд ли тонкий деревянный черенок выдержит подобную нагрузку.

Док лихорадочно соображал, как он будет останавливать вентилятор, а его руки ощупывали короб со всех сторон в поисках дверцы или решетки для проникновения внутрь. С вентилятором не клеилось, а на коробе ни дверцы, ни решетки.