Текст книги "Мятежное сердце"

Глава 7
Раш

Все давно разошлись, а я еще торчал в своем кабинете в полной темноте.

Я был благодарен Джии за то, что она послушалась меня и ушла. Я правда не мог находиться сейчас рядом с ней.

Я все еще любил эту девочку. Ни на секунду не переставал. Просто не мог справиться с обуревавшими чувствами, не мог высказать свою боль. И уж конечно, в таком состоянии не мог принять никакого решения.

По правде говоря, представления не имел, куда двинуться дальше. С одной стороны, не могло быть и речи, чтобы бросить Джию, с другой – я никогда не буду в состоянии принять вещи такими, какие они есть сейчас.

Одно дело принять ребенка как своего, когда его настоящий отец просто безликий, безымянный фантом. Другое – знать, что его папаша – твой собственный брат и по совместительству самый большой враг.

Меня бесило, что я не могу остаться и сразу разобраться во всем. Раньше я никогда не бежал от проблем. Но сейчас, похоже, выхода не было. Слишком большая ярость душила меня, не давала оставаться рядом с Джией. И надо было как можно дальше держаться от Эллиота, а то мне ничего не стоило прикончить его.

Было далеко за полночь, когда я заставил себя подняться с кресла и поплелся на парковку. План был таков: немного поспать, потом упаковать дорожную сумку и поехать, куда ветер подует.

На полпути домой зазвонил телефон. Подумал, это Джиа проверяет, что со мной.

Но это была не она.

Никак не ожидал увидеть на экране это имя.

Бет.

Бет?

Бет была лучшей подругой детства, пока я все не разрушил, переспав с ней. После ее переезда в Аризону мы время от времени общались, но почему она звонит мне сейчас, ночью? Очень странно.

Я взял трубку.

– Бет?

– Хит. Прости, что звоню так поздно.

– Что случилось?

После долгой паузы она произнесла:

– Мой папа. Хит… он сегодня умер. Это случилось вечером. После ужина он упал перед телевизором. Обширный инфаркт. Обзваниваю всех друзей и членов семьи.

– Ох, боже мой! – Я тут же свернул на грунтовую дорогу и схватился за голову. – Ты в порядке?

– Мы все глубоко потрясены. Думаю, я еще в шоке. Все произошло так быстро…

– Как мама?

– Разбита.

Пэт, папа Бетти, и мне был как отец.

Мой мир был разрушен, но, видно, не полностью: нашлось местечко, которое требовалось добить.

– Черт, Бет? Даже не знаю, что сказать. Сочувствую тебе.

– Подумала, что ты захочешь знать. Вы были так близки какое-то время. Уверена, он бы хотел, чтобы я связалась с тобой.

– Хотел бы сейчас найти правильные слова. Но никакие слова тут не помогут.

– Услышать твой голос – уже помощь. – Она заплакала в трубку.

– Когда похороны?

– Еще не думали. В ближайшие несколько дней, наверное.

И тут я перестал задаваться вопросом, куда ехать.

Путь лежал в Аризону.

Было так странно видеть похоронное бюро и лежащего в гробу Пэта Херли. Мы не виделись уже несколько лет, но поддерживали связь, особенно во время отпуска. Теперь я испытывал чувство вины за то, что мы общались так мало. Пока живу, не перестану жалеть, что звонил ему слишком редко.

Ребенок, растущий без отца, больше ценит внимание взрослых мужчин. Я бы даже сказал – жаждет. Пэт знал, что мне нужен наставник, и во многом заменил отца.

Именно он научил меня играть в футбол, ловить рыбу, рассказал о «пестиках и тычинках». По иронии судьбы дело закончилось тем, что я трахнул его дочь. Пэт узнал об этом и надрал мне задницу.

Но даже после этого не перестал заботиться обо мне. Я всегда чувствовал, что Пэт любит меня. Даже в тот момент, когда он в буквальном смысле выбивал из меня дерьмо.

Стоя перед гробом, я смотрел на его тело. Пэт был одет в отличный костюм, на губах – улыбка. Для мертвеца он выглядел неплохо. Я едва мог поверить, что о Пэте можно думать в таком духе. Или что он навсегда покинул Землю.

Боже, какой отстой. Как это чертовски плохо.

После нескольких молитв я вытер глаза, встал и огляделся. Похоже, кто-то включил обогреватель на сотню градусов. На лбу выступили капельки пота. Я ослабил сжимавший горло галстук.

Пристроился в самый конец длинной очереди, чтобы выразить соболезнования семье.

Первой была Анна, мама Бет. Заметил, как она постарела. Но, черт возьми, сколько же мы не виделись? Лет десять, не меньше. Рядом с матерью находился Адам, брат Бет. Он чуть прибавил в весе.

Возле Адама стояла Бет. Едва узнал ее, так изменилась моя подружка. Она никогда не была полной, но можно было назвать ее девушкой в теле. Сейчас она казалась почти тощей. Светло-каштановые волосы стали блондинистыми. На Бет было обтягивающее черное платье, губы подведены коричневой помадой. Выглядела она прекрасно.

Пацан с длинными растрепанными волосами стоял рядом с ней. Я знал, что Бет замужем и у нее сын. По миндалевидному, как у Бет, разрезу глаз шестилетнего мальчугана я догадался, что это он и есть.

Когда подошла моя очередь, Анна взяла меня обеими руками за щеки и воскликнула:

– Хит… не могу поверить, что ты проделал такой путь. Как бы я хотела, чтобы Пэт увидел тебя.

Все слова вылетели из головы.

– Как мне жаль, Анна, – только и смог выдавить я.

– После службы у нас будет семейный обед. Ты ведь останешься с нами?

– Да. Собираюсь побыть в городе некоторое время.

– Хорошо. Буду рада тебя видеть.

Обнимая брата Бет, я почувствовал на себе ее взгляд. Не успел подойти, как она заключила меня в крепкие объятия.

Ее била дрожь. Я чувствовал на плече горячее от рыданий дыхание.

Бет взяла меня за руку и сказала:

– Ты приехал, Хит. Как я рада тебя видеть. Даже не представляешь…

От слез тушь расплылась по лицу, но темные пятна только подчеркивали яркость голубых глаз. Я и забыл, какая Бет хорошенькая.

– Держишься?

– Просто прохожу через это. Не верю до сих пор…

– Знаю. Сам не могу поверить, что Пэта нет. Чувствую его рядом, будто хлопает меня по спине и пеняет, что мало звонил.

– Уверена, что прямо сейчас он смотрит сверху и чертовски доволен, что ты среди нас. – Бет улыбнулась.

– Тоже рад, что приехал. Лучше бы по другому поводу. Но сегодня не мог быть в другом месте.

Бет на секунду задержала взгляд на мне, потом посмотрела вниз и протянула руку мальчику.

– Оуэн, это Хит. Один из самых старых маминых друзей.

– Не такой уж он и старый, – посмотрев снизу вверх, сказал мальчишка.

– Скоро стану, малыш, – усмехнулся я и протянул руку. – Приятно познакомиться.

– И мне. – Он потряс мою руку в ответ.

Очередь начала двигаться, и я сказал Бет:

– Увидимся позже.

– Сегодня вечером мы устраиваем обед для своих. Пожалуйста, приходи, – схватив меня за руку и не давая уйти, сказала Бет.

– Конечно. Твоя мама уже меня пригласила. Буду.

– Напишу адрес.

– Окей. – Я кивнул.

Херли жили в скромном, окруженном аризонскими кактусами доме. Ничего общего с большим домом на Лонг-Айленде, в котором росла Бет.

После службы Анна устроила в гостиной шведский стол и пригласила около пятидесяти гостей. Несмотря на печальный повод и подавленное настроение, разговоры не умолкали. Мне хотелось перекусить и хоть немного посидеть. Начал сказываться долгий перелет. Завтра предстоял еще более утомительный день похорон.

Брат Бет был уже женат. Двое его ребятишек вместе с Оуэном носились вокруг. Анна была внешне спокойна, ее постоянно окружали разные люди. Но я не мог и представить, что сейчас творилось у нее внутри. Они с Пэтом были женаты больше тридцати пяти лет. Пример настоящей любящей пары и любящих родителей. Всегда завидовал их семье.

Уход Пэта был печальным поводом приехать сюда. Но странным образом получилось так, что именно смерть близкого человека заставила отвлечься от собственных проблем.

Взяв тарелку с кордон-блю из цыпленка и рисом, я отошел в угол гостиной и стал рассматривать фотографии, стоящие на книжной полке. Как же я хотел поделиться сейчас с Пэтом своими проблемами. Думал, как бы он все это воспринял, какой бы совет дал.

Бет отыскала меня в уголке гостиной.

– Эй, вот ты где. Везде тебя ищу.

Я все еще не мог оторвать взгляд от фотографий.

– Смотрел на фото и думал, до чего же мне повезло, что я мог общаться с твоим отцом.

– Он любил тебя как сына. Даже после нашего расставания не забывал о тебе, Хит. Никогда. По-настоящему скучал по тебе.

Бет помедлила и добавила:

– И я тоже.

Наконец я посмотрел на нее, и наши взгляды встретились. Видеть Бет было по-настоящему здорово. Когда-то она была моим лучшим другом. Странно, но своей смертью Пэт умудрился дать мне ровно то, в чем я нуждался: место вдали от дома, где меня при этом окружали друзья.

– Знаешь, все собирался спросить… насчет моей помощи завтра. Для меня было бы честью нести гроб.

– Очень мило с твоей стороны. Знаю, что папе бы понравилось. Поговорю с мамой. Наверняка сможем это организовать.

– Благодарю. Это так много для меня значит.

Анна еще не знала, что я планировал оплатить все расходы на похороны. Это было самое меньшее, что я мог сделать для человека, так много мне давшего.

Бет заняла место в кресле напротив и скрестила ноги.

– Итак, расскажи, как идут дела в Нью-Йорке? С бизнесом все в порядке? Братец все такой же мудак?

Твою мать. Не упоминай о нем сейчас. Я же пытаюсь забыть. Мозг опять заняла вирусная картинка: Джиа трахает моего брата.

Черт побери! Почему я не пью?

Сделав глубокий вдох, я буквально вытряс из головы гнусные видения.

– Ага. Все такой же.

– Так и думала.

Бет засмеялась и сменила тему:

– Встречаешься с кем-нибудь?

Никоим образом не собирался входить в эту скользкую область.

– Все сложно.

Самому понравилось, как двумя словами можно избавить себя от дальнейших объяснений.

– Окей. – Бет улыбнулась и покрутила бокал. – Как долго собираешься пробыть в Скотсдейле?

– Еще не знаю. Думаю, не меньше недели.

– Я бы хотела побродить с тобой по городу.

– Что ж, я здесь ничего не знаю, так что было бы круто.

– Рада, что ты решил подзадержаться.

Окинув взглядом комнату, я полюбопытствовал, почему до сих пор не познакомился с ее мужем.

– А где твой муж? До сих пор не встретил его.

– Он заезжал на службу до твоего появления. Завез Оуэна.

– Его здесь нет?

– Нет. – Она опустила голову.

– Почему?

– Мы больше не вместе. Развелись. – Теперь она смотрела мне прямо в глаза.

Глава 8
Раш

Уже и забыл, какими классными друзьями мы были с Бет, прежде чем я все испортил. Прежде чем мы заметили, что она девочка, а я мальчик. Прежде чем я запал на ее задорную девичью грудь и пухлую задницу. Но сегодня все вернулось.

В связи со смертью отца Бет взяла неделю отгулов на работе, поэтому у нее была куча времени, чтобы показать мне окрестности. Когда я подъехал к дому, чтобы забрать их на экскурсию, Бет сообщила, что попросила соседку посидеть с Оуэном. Однако, узнав вчера о разводе Бет, я не горел желанием провести с ней один на один целый день. Друг или не друг, но отношения у нас с Джией сейчас были напряженными, и я не был бы счастлив, узнав, что она осматривает окрестности с каким-то парнем. Да еще с которым она однажды переспала. Особенно с таким горячим, как Бет, которая выглядела просто ослепительно в коротких шортах и открывающем животик топе. Так что я настоял, чтобы Оуэн принял участие в нашем путешествии. Сначала она немного надулась. Вероятно, настраивалась на взрослую поездку. Но когда я на картинке показал мальчишке, чем мы собираемся сегодня заняться, у Бет не хватило духа нам отказать.

Втроем мы часа два ехали в Седону посмотреть Красные скалы. Я забронировал два квадроцикла: один закрытый, чтобы Оуэну было безопасней, другой обычный.

Разумеется, я предполагал, что поведу квадроцикл без защиты. Совсем забыв о дикарке, которая таилась в Бет.

Подошел гид, показал, как пользоваться машинами, и выдал всем шлемы. И тут Бет запрыгнула в тот квадроцикл, который был без страхующего устройства.

– Что это ты задумала?

Ответом был рев мотора.

– Собираюсь надрать тебе задницу, вот что, – задорно воскликнула она.

– Не думаешь, что в другом аппарате Оуэну будет безопасней?

– Не собираюсь брать с собой Оуэна. Вместе мы будем весить примерно столько же, сколько и ты. А чтобы выиграть гонку, мне надо быть легче.

– Какую такую гонку? – подняв брови, поинтересовался я.

– Помнишь пари, когда нам было по десять? – Она ухмыльнулась. – Мне только что купили голубой велосипед – и я вызвала тебя на гонку до дома старика Колфилда. Ты всегда побеждал меня, вот и подумала, что на новом-то велике я тебя сделаю.

Эту историю я помнил смутно. Единственное, что задержалось в голове, так это тот факт, что я всегда сажал Бет в лужу. Новый велик или нет, но ее цыплячьи ноги не могли тягаться с моими бычьими ляжками.

– Мы с твоей мамой всегда соревновались. И я всегда побеждал, – повернувшись к Оуэну, похвастался я. – Знаешь почему?

– Почему? – расплылся в наивной улыбке парнишка.

– Потому что мальчишки едут на Венеру, чтобы стать еще умнее, а девчонки на Юпитер, чтоб еще сильней тупить там.

Оуэну эта мысль очень даже понравилась, а Бет закатила глаза.

– Не слушай, что говорит Хит, малыш. Он даже не помнит старую пословицу: девчонки едут на Венеру, чтобы стать еще умнее, а мальчишки на Юпитер, чтоб еще сильней тупить там.

– Помнишь, как ты заставил меня съесть муравья и мертвую бабочку? – Она прищурилась и посмотрела на меня. Я расхохотался. Совсем забыл, что поедание жучка было нашим призом за победу. Победитель выбирал жука, а проигравший должен был его слопать. Бет была так уверена в своем новом расчудесном велике, что удвоила ставку.

– Мама ела жуков?! Она даже рыбу ест только разделанную: чтобы не видеть голову, глаза и кишки.

– Твоя мама была настоящим сорванцом. Она могла залезть на дерево, скатиться со скалы, кидала лассо круче, чем парни. Кроме меня, разумеется. – Я подмигнул Оуэну.

Бет натянула шлем.

– Проигравшие едят ТРЕХ жуков. Осторожнее, Рашмор: для поедания жуков в Аризоне требуются нож и вилка.

И прежде чем я смог возразить, она нажала на газ и скрылась из вида.

– Не боишься залезть в эту штуку, парень? – Я кивнул в сторону квадроцикла.

– Черт возьми, нет! Давай надерем маме задницу!

– Вы жульничали.

Я покосился на подельника.

– Чтобы жульничать, надо было сначала договориться о правилах, верно, брат?

Оуэн расплылся в такой широкой улыбке, что можно было сосчитать все зубы в его крошечной пасти.

– Не слышал, чтобы мама говорила о каких-то правилах.

– Вас двое… – Бет погрозила пальцем, – это было низко.

После того как Бет сорвалась с места, нам с Оуэном было ее явно не догнать. Поэтому мы разработали план. Рискованный, надо сказать. Мы остановили квадроцикл, Оуэн спрыгнул с него и стал кататься по земле, притворяясь больным. Парнишка родился настоящим актером, так натурально он орал, держась за живот. Бет заметила и вернулась проверить, что случилось с ребенком. Когда она сошла на землю и направилась к нам, Оуэн быстро запрыгнул в «седло», крепко ухватился за меня, и мы газанули. Бет осталась стоять, кашляя в клубящемся за нами облаке пыли.

Я поднял руку, чтобы напарник протянул мне пятерню, и сказал:

– Что я говорил? Девчонки едут на Юпитер, чтоб еще сильней…

– …Тупить там. – Он с силой шлепнул меня по ладони.

– Не собираюсь есть жука, обманщики, – заявила Бет.

– Разумеется, нет, – осклабился я, – ты собираешься съесть трех, разве не помнишь?

Оуэн заснул почти сразу после того, как мы погрузились в машину, чтобы вернуться в Скотсдейл. Несколько часов мы провели, бродя по Красным скалам, а потом поднялись по тропе на Соборный утес ради потрясающего вида. Я бы и сам вздремнул, но надо было еще рулить два с половиной часа.

– Благодарю за сегодняшний день. Не припомню, когда в последний раз мы с Оуэном так веселились.

– Тебе спасибо. Подарила мне весь свой день.

Бет быстро взглянула на заднее сиденье и понизила голос.

– Ты ему явно понравился. С тех пор как мы с Томом развелись, малышу стало сложно общаться с мужчинами. Год перед расставанием был нелегким, мы скандалили, а у Тома глотка луженая. Вот Оуэн и пугался.

Мельком взглянув на нее, я опять стал смотреть на дорогу.

– Жаль, что вам обоим пришлось через это пройти. Но он потрясающий малыш. Никогда бы не подумал, что у него проблемы с общением. Он такой открытый…

– С тобой каждый раскроется. – Бет улыбнулась.

В данный момент эти слова были как никогда далеки от правды.

– Расскажи об этом моему персоналу. Слышал, большинство сотрудников при моем виде слегка трясутся.

– Зачем им тебя бояться? – расхохоталась подружка.

– Может, иногда немного капризничаю…

– Должно быть, эту часть своей натуры ты оставил в Нью-Йорке. Никаких «капризных штанишек» я сегодня не заметила.

– Капризных штанишек? – Я выгнул бровь дугой.

– Извини. Учу третью ступень, сейчас у меня шестилетки. Бо́льшую часть времени использую лексикон, рассчитанный на детишек младше десяти. Уже и не вспомню, когда последний раз зависала со взрослыми. Весь круг общения – семья и коллеги по работе.

– Как так?

– Большинство моих друзей женаты, а с немногими, ведущими холостой образ жизни, встречаться пока не хочу. Они все время где-то шляются, а я не готова к такому времяпрепровождению.

Я понимающе кивнул. Самому интересно, куда денусь, если все между мной и Джией закончится. Как смогу вернуться в прежнюю жизнь? Путаться с другими женщинами? Эта идея скорее мучила, чем манила. А подумать, что Джиа вернется к прошлому, я и вовсе не мог без дрожи.

– Да, это должно быть тяжеловато.

– Что самое печальное, по мужчине, который может отремонтировать дом, я скучаю больше, чем по сексу. Может, в будущем зарегистрируюсь на каком-нибудь сайте знакомств и на вопрос, что ищу в мужчине, запощу список ремонтных работ. Как думаешь, сработает? Одинокая двадцатидевятилетняя мамаша очаровательного шестилетнего мальчика ищет мужчину с навыками плотника, электрика и сантехника.

Бет рассмеялась.

– Думаешь, кто-нибудь откликнется?

Оглядев ее с головы до ног, я ответил:

– Подобающий наряд с небольшим декольте – и желающие найдутся, даже если напишешь, что собираешься их кастрировать.

– Горькая правда… – Она встряхнула головой.

Всю дорогу мы болтали, большей частью вспоминая забавные истории, связанные с ее отцом. Здесь, за разговорами о Пэте, я воочию осознал, как коротка наша жизнь. И каким же дерьмом я оказался, позволив себе забыть человека, который был так важен для меня. Мы подъехали к тротуару и припарковались.

– Бет, послушай, я очень виноват, что потерял связь с твоим отцом. Да и с тобой мы переписывались эсэмэсками несколько раз в году. Последние десять лет жизни я никак не показывал Пэту, как он важен для меня.

Бет грустно улыбнулась.

– Не думай, что папа не понимал этого. Хотя ты и не талдычил о своей любви каждые пять минут. Но он знал. Я уверена.

До меня дошло, что это Бет утешает меня, а не наоборот.

– Прости, я дурак. Должен был не грузить тебя своими сожалениями, а слушать, помогать почувствовать себя лучше.

– Не глупи. Ты весь день помогал чувствовать себя лучше. Мне необходимо было поговорить с кем-нибудь о счастливом времени, проведенном с папой. Мама еще не готова. Сейчас мне гораздо легче, чем в последние дни. Я была сосредоточена на потере, а не на целой жизни рядом с ним. А ты напомнил о том, что в ней было столько хорошего, за что стоит быть благодарной.

– Ну ладно. Не знаю, как мне это удалось, но счастлив, что тебе легче.

– Зайдешь к нам? Приготовлю ужин на скорую руку: пасту или что-то в этом роде.

– Честно говоря, меня просто сносит. Пару часов назад уже подумывал попросить тебя сесть за руль, а самому завалиться на заднее сиденье рядом с Оуэном. И дать храпака с пузырями.

Бет посмотрела на сына.

– Похож на спящего щеночка, правда?

– Это ты сказала. – Я усмехнулся.

– Ладно, еще раз спасибо за сегодняшний день. Готов завтра к приключениям?

– Ловлю на слове. Принесу ланч. ПиБи и Джей для нас с моим юным напарником и нож с вилкой для поедания тобой трех жирных аризонских жуков.

– Не буду есть жуков, мошенник!

Бет открыла дверь, я заглянул в слабо освещенное нутро машины. Оуэн даже не пошевелился.

– Он и вправду вырубился.

– Этот ребенок может спать, даже если в его комнате воет сирена пожарной тревоги.

– Не уверен, что это хорошо. Собираешься разбудить его?

– Нет. Просто отнесу и уложу в постель.

– Давай я.

Оуэн был довольно крупным для своего возраста. Пятьдесят фунтов, а то и шестьдесят.

– Он весит как раз вполовину меньше тебя.

Бет не ошиблась. Парнишка даже глазом не моргнул, пока я отстегивал его от сиденья, вынимал из машины и, как пожарник, взваливал на плечо. Свисал неодушевленным предметом.

– Где его комната? – спросил я, когда мы были на середине кухни.

– Вниз по коридору, первая дверь налево. Мне надо в ванную.

– Окей.

В комнате Оуэна было темно, а я не хотел рисковать, поэтому включил свет. Как я и думал, малыш даже не шелохнулся. Я осторожно положил его на кровать и укрыл одеялом. Никогда раньше не укладывал ребенка, так что этот момент застал меня врасплох. С минуту я изучал спящее лицо мальчика. Какой же это был потрясающий ребенок – счастливый, полный приключенческого духа.

А каково это – укладывать на ночь собственного сына?

Я бы читал ему книжки. Определенно, ему бы нравились страшные истории. Никаких таких диетических рассказов о поездах. Я улыбнулся, представив Джию, вошедшую как раз во время чтения очередной не подобающей возрасту истории. Как бы она нас ругала в сотый раз! Понаблюдав за малышом пару минут, я бы отправлялся в свою спальню. И занимался бы там грязными делишками с его матерью.

Разгорячившись, я полюбовался на проносившиеся в голове развратные картины. И вдруг понял, что своего сына я укладывать не буду. Это будет ребенок Эллиота.

Посмотрев в последний раз на Оуэна, я вышел в коридор.

Бет на кухне разливала вино.

– Хочешь по бокальчику?

– Не стоит. Но спасибо. Увидимся завтра? Как насчет часов одиннадцати?

Улыбка на лице Бет погасла, но усилием воли она заставила ее вернуться.

– Конечно. Отлично. Еще раз благодарю за сегодняшний день, Хит.

Вернувшись в гостиничный номер, я открыл бутылку пива из мини-бара и задумался над тем, что бы написать Джии. Я сказал, что мне нужно время. И оно действительно было мне необходимо. Ведь нечестно было бы общаться как ни в чем не бывало, пока не уверен, где стоишь с вещами. Дважды в день я списывался с Дубом, заставляя его отчитываться, как Джиа выглядит, все ли у нее хорошо, но этого было недостаточно. Я жаждал живого общения с ней, пусть и письменного. Пока же я набрал Дуба.

Раш: Как дела?

Дуб: Все в порядке, босс.

Раш: Как Джиа? У нее все хорошо? Ничего не беспокоит?

Написав сообщение, я представил большую злорадную ухмылку на лице Дуба. Плевать. Мне надо знать.

Дуб: Твоя женщина выглядит хорошо. Пришла вовремя, я не выпускаю ее из вида.

Раш: Она достаточно времени проводит сидя?

Через несколько секунд я получил ответ. Но не от Дуба.

Джиа: Ты сейчас переписываешься с Дубом?

Черт.

Раш: Ага. Просто проверяю, как и что.

Джиа: Забавно. Потому что он только что посмотрел на меня, а потом уткнулся в телефон.

Я улыбнулся. Здорово читать ее слова. Я скучал по ее звонкам.

Раш: Не мог же я спросить, как у тебя дела… не предполагалось, что он раскроется.

Джиа: Мужчина шести футов шести дюймов ростом. Неприметный.

Я рассмеялся.

Раш: Постараюсь помнить об этом.

Она замолчала. Я не мог позволить переписке оборваться.

Раш: Раз уж я попался… Как ты себя чувствуешь?

Выскочило новое сообщение от Дуба.

Дуб: Сейчас она сидит, смотрит вниз и смеется. Она в порядке, босс.

Даже не замечал, до какой степени напряжены мои плечи, пока они не расслабились от этих слов.

Джиа: Чувствую себя хорошо. Больше никаких пятен или чего-то в этом роде. Но думаю, талия «подросла» за ночь на пару дюймов. Час назад прокралась в твой кабинет и пропустила резинку через петлю от пуговицы на брюках. Иначе они не сходятся. Такими тесными стали…

В воображении возникла Джиа с большим круглым животом. Я закрыл глаза, чтобы отгородиться от всего остального и удержать это видение. Господи, как я любил ее беременную. Захотелось тут же вернуться домой, чтобы снова увидеть этот животик. Но потом меня как ударило.

В этом животе ребенок Эллиота.

Похоже, мозг хочет убить меня. Только почувствовал, что все хорошо, что бушевавшая в последнее время буря улеглась, как вдруг шторм с удвоенной силой обрушился на меня. Те тридцать секунд, когда я забыл обо всем этом дерьме, были прекрасны, но тем хуже стало, когда правда снова встала перед глазами. Как будто кто-то поковырял железным прутом в открытой ране.

Раш: Рад, что у тебя все в порядке. Спокойной ночи, Джиа.