Текст книги "Успех. Лидер. Действие"

Компания и ее культура

В 2009 году было трудно представить, что столь простой продукт, как бактерицидный лейкопластырь J&J, производившийся в США с 1919 года, в России не был известен вплоть до 1991-го. Лишь немногие слышали о J&J до того, как иностранные компании проникли за «железный занавес». Сегодня уже трудно встретить семью, не пользующуюся медицинскими или косметическими продуктами J&J. Это непревзойденный лидер в сфере потребительского здравоохранения. Разумеется, J&J также является крупным производителем и поставщиком медицинского оборудования и приборов для больниц и медицинских учреждений.

Johnson & Johnson была основана в 1886 году для массового производства стерильных перевязочных материалов. Эти материалы использовались в американских больницах и помогали существенно снизить уровень смертности от постоперационных инфекций. В те времена хирурги оперировали в своей уличной одежде, использовали для перевязок нестерильные ткани, хранившиеся прямо на полу хлопкопрядильных фабрик, сшивали разрезы обычными швейными нитками и иголками, которые между операциями носили заткнутыми за отворот сюртука. Не нужно и говорить, что инфекции были обычным делом, и большинство пациентов хирургического вмешательства не смогли пережить.

В 1876 году, будучи в Филадельфии, Роберт Вуд Джонсон впервые услышал сэра Джозефа Листера, основателя антисептической хирургии. Это вдохновило Джонсона на создание первого в мире массового производства стерильных перевязочных материалов. В те годы хирурги, желавшие опробовать метод Листера, вынуждены были самостоятельно стерилизовать марлю и хлопок, что отнимало и время, и деньги. У Джонсона двое старших братьев воевали на стороне Соединенных Штатов в Гражданской войне, поэтому он не понаслышке знал об ужасающих условиях полевой хирургии. Джонсон увидел не просто возможность для бизнеса, но и способ распространить открытия Листера – изменить хирургию как таковую и спасти жизни множества пациентов.

В 1890 году Johnson & Johnson впервые начала производить аптечки матери и ребенка. Во времена, когда большинство женщин рожали в домашних условиях, в этих аптечках врач или акушерка могли найти все необходимое, чтобы сделать роды более безопасными и для ребенка, и для матери. При составлении наборов компания советовалась с врачами, и зачастую аптечки называли именем доктора, участвовавшего в ее создании[5]5
  См. дополнительные данные на www.kilmerhouse.com


[Закрыть]. Ценности, на которые J&J всегда ориентировалась при принятии решений, прописаны в «Нашем кредо» компании. Документ требует от компании ставить на первое место нужды и благополучие людей[6]6
  См. http://www.jnj.com/wps/wcm/connect/30e2908 04ae70eb4bc4afc0f0a50cff8/our-credo.pdf?MOD=AJPERES


[Закрыть].

Роберт Джонсон, возглавлявший J&J с 1932 по 1963 год, член семьи, основавшей компанию, лично составил «Наше Кредо» в 1943 году перед тем, как Johnson & Johnson выпустила свои акции на рынок. Это произошло задолго до того, как появился термин «социальная ответственность корпораций».

Объясняя важность «Кредо», Арман Воскерчян сказал во время выступления:

«Наше кредо» – это больше, чем просто нравственный ориентир. Компания верит, что это рецепт делового успеха. И тот факт, что Johnson & Johnson остается среди немногих компаний, продолжающих процветать в течение ста лет постоянных перемен, служит доказательством нашей правоты.

Структура Johnson & Johnson была разработана в 1920 году и остается прекрасным примером децентрализованной компании. Она состоит из трех отделений: фармацевтика; медицинские приборы и оборудование; потребительская косметика. В свою очередь, каждое отделение включает в себя несколько независимых бизнес-подразделений. В каждой стране, в которой у Johnson & Johnson есть представительство, работает глава компании по данной территории. Johnson & Johnson позволяет каждому подразделению самостоятельно вырабатывать свою стратегию, если она соответствует общим задачам, поставленным компанией.

Johnson & Johnson пришла на российский рынок в 1992 году, открыв головной офис в Москве и создав сеть компаний, занимающихся распространением продукции. К 1998 году в России и СНГ Johnson & Johnson уже была одним из лидеров в сфере фармацевтики и товаров, связанных со здравоохранением. Тем не менее после кризиса 1998 года руководство Johnson & Johnson приняло решение прекратить операции в России, рассматривая ее как страну с высоким уровнем неопределенности и риска. В 2004 году компания вернулась, но из-за потери позиций на рынке все пришлось начинать практически с нуля. Компания, бывшая неоспоримым лидером, выпала из конкурентной борьбы. Однако, к 2007 году Johnson & Johnson вернула свои лидирующие позиции, завоевав 31 % рынка. Ближайший преследователь остался позади всего лишь с 18 %.

Ход обучения

Слушая, как глава компании описывает свой опыт лидерства, профессор Черенков поразился тому, что Арман оставался в Johnson & Johnson все эти годы, несмотря на тяжелые времена и непростые решения, которые ему приходилось принимать. У Армана был интересный взгляд на корпоративных лидеров. Собравшимся на конференции он сказал следующее:

– Если вы хотите сделать великолепного лидера из просто хорошего, вам нужно перемещать его на разные позиции и смотреть, как быстро он адаптируется к новым ролям. Это лучший способ развить инициативу в лидерстве.

Это его собственный опыт, он учился на практике. Конечно, на такое способны не все. Как сказал Арман:

– Для развития, для учебы на собственном опыте в корпоративном мире, лидер XXI века должен обладать тремя важнейшими умениями: умение сопереживать, умение быть дипломатом и умение получать результат.

В 2005 года Воскерчяна выдвинули на позицию, выходившую за рамки его обычных обязанностей. Теперь, оставаясь в Москве, он подчинялся напрямую европейской штаб-квартире. Он полностью отвечал, а значит, и контролировал одно из направлений бизнеса компании в Европе, на Ближнем Востоке и в Африке. К этой позиции он проделал долгий путь – начав с должности представителя по продажам. На его плечах лежала ответственность за бизнес практически в половине земного шара. Путешествия, встречи с новыми людьми, практика распространения своего влияния – все это поначалу очень захватывало. Однако вскоре Арман заметил, что быть динамично перемещающимся лидером трудно, гораздо труднее, чем обычным генеральным директором.

Его работа предполагала сотрудничество с главами разных бизнесов J&J по всему миру, которым требовалось помочь перенять новые рыночные стратегии и правила компании. Напрямую эти главы бизнесов ему не подчинялись. Воскерчяну оставалось только влиять на них с помощью своих личностных качеств. Сопереживание и дипломатия оказались очень полезными для формирования доверительных отношений, но строить эти отношения было трудно из-за ограниченности времени. Иногда завоевать доверие коллег требовалось за один визит. Особенно сложно было преодолеть страх его собеседников, принимавших его за «проверяющего» от корпорации. Поборов недоверие, следовало начинать совместную работу ради достижения общих целей.

Добавляло беспокойства и то, что у Армана не было твердых критериев оценки успеха или неудач. Обычно итог работы выглядел так: либо бизнес был успешным, и тогда все лавры пожинал его глава, либо бизнес не выполнял своих задач, и в этом винили Армана. Когда подобное повторилось несколько раз, у Армана выработалась стойкая неприязнь к должностям, в которых он не нес прямой ответственности за цифры. Он всегда предпочитал четко поставленные задачи и ясно очерченную зону ответственности.

Ответственность за продажи так и осталась главной страстью его жизни. В его голове все было предельно ясно: любые процедуры и правила компании должны служить одной цели – удовлетворить покупателя. Как сказал Арман в своем докладе:

– В бизнесе мы заняты лишь одним: стараемся удовлетворить покупателя, только и всего. Нужно регулярно видеть своего клиента, чтобы всегда понимать, что ему нужно. Очень многие главы компаний, поднимаясь по служебной лестнице, теряют связь с простым потребителем.

Во главе компании

В 2007 года Арман стал главой Johnson & Johnson в России и СНГ. На радость семье, его оставили в Москве, где он теперь проводил большую часть времени. Это было новое испытание, но уже с ясными целями и достаточной самостоятельностью. Он принял пост, когда компания показывала устойчивый 50 %-ный рост в течение четырех лет. За это время в компании сработалась отличная команда, и дела шли как никогда прежде.

– Я унаследовал идеальную структуру, – признал Арман. – Но это было и проблемой. Я быстро понял, что, принимая дела у настолько успешного, настолько уважаемого лидера, трудно продолжать работу в прежнем ключе. Нельзя просто пытаться следовать его примеру, люди ждут перемен.

В своем докладе Арман сделал упор на том, что попытки копирования чужого стиля лидерства обречены на провал. «Принимая лидерскую позицию, нужно сделать ее своей. Это не значит, что нужно менять все, но некоторым ожиданиям относительно перемен придется соответствовать».

Арман понял, как сделать переходный период мягким и плавным. Он обнаружил две (всего две!) сферы, в которых требовались улучшения, и начал вводить изменения только в этих сферах. Первой сферой были показатели роста. После нескольких лет беспрецедентного роста компания замедлилась: с 50 % в год она сошла на 47 % в годовом выражении за два последних квартала. Другой крупной сферой для внедрения улучшений стала операционная эффективность. Компания всего за три года прошла путь от $10-миллионного бизнеса до $100-миллионного, и было очевидно, что с точки зрения операций вести работу следовало уже совершенно иначе.

Разумеется, Арман знал и о третьем приоритете. Но для него он всегда стоял на первом месте – и по важности, и по тому вниманию, которое он ему уделял. Речь идет о КОМАНДЕ. О людях, с которыми он работал. Арман должен был убедиться, что политика компании по отношению к людям исполняется в полном объеме и должном порядке. Требовалось доверие и взаимное уважение с каждым. Он начал претворять в жизнь эти задачи, и медленно, но верно такой подход обеспечил ему уважение всех подчиненных.

Кризис

К апрелю 2009 года Johnson & Johnson не испытала такого ураганного удара кризиса в России, как многие другие компании. Некоторые предыдущие решения оказались ошибочными, некоторые не принесли ожидаемого результата, но в целом ситуация оставалась вполне управляемой. Так было, пока Johnson & Johnson в России не пришлось прибегнуть к сокращениям штата.

В этот период Арман особенно остро сознавал, что самым ценным инструментом бизнеса являются люди, с которыми он работает. Эти люди проводили в жизнь политику компании, они выполняли планы и должны были в конце концов вывести бизнес из стагнации. Арман знал, что во время кризиса общаться с командой стоит иначе, чем обычно. Он разработал новый подход к коммуникативным стратегиям, лучше отвечающий кризисным запросам. Он знал, что разные люди по-разному переживают неопределенность. Он понимал, что одних нестабильность бодрит и подстегивает, а для других является источником страха и стресса.

Таким образом, Арман решил, что сообщать людям правду он будет двумя способами. Что важно, речь идет не о двух правдах, а о двух путях, которыми доносится одно и то же сообщение. Арман понимал, что с членами совета директоров он может быть совершенно открытым и честным. Они были настоящей командой: что бы ни случилось, они справятся и будут работать дальше. От них скрывать было совершенно нечего.

Иначе обстояли дела с остальной организацией. Слова, а особенно невербальные знаки, обычно интерпретируются совершенно по-разному. «Сокращение расходов» может означать увольнения, и люди, не знакомые со всей подоплекой, могут начать распространять слухи, которые в итоге разрушат рабочую атмосферу. Во время кризиса каждое слово, обращенное к организации, должно быть взвешенным и осторожно подобранным. Такой разговор состоялся во время одной из регулярных встреч, происходивших раз в две недели. В другие офисы России и СНГ отправили электронные письма.

Что ж, вторая часть доклада главы Johnson & Johnson оказалась столь же интересной, что и первая! Председатель конференции объявил перерыв на обед, после которого предполагалось собраться вновь и продолжить программу. Но главное впечатление дня у профессора Черенкова уже сложилось: его крайне интересовало то, что рассказал генеральный директор Johnson & Johnson. В докладе Армана было много интересных мыслей о лидерстве, и профессор Черенков хотел узнать немного больше. Сказанное казалось в своем роде очевидным, и профессор собирался выяснить, так ли это на самом деле. Кроме того, должно было быть что-то еще…

Он пошел к обеденным столам. Нужно найти Армана и спросить, согласится ли тот на небольшое интервью, чтобы разъяснить некоторые положения доклада. Возможно, генеральный директор будет готов говорить на камеру, чтобы и другие люди могли воспользоваться его опытом. Но согласится ли он? И что скажет?

Биография Армана Воскерчяна

Арман Воскерчян, генеральный директор Johnson & Johnson Россия с марта 2007 года.

Работает в компании с 1997 года. Начинал с должности торгового представителя, затем отвечал за развитие бизнеса в странах СНГ, возглавлял крупнейшие подразделения в составе Johnson & Johnson Россия. В 2005–2006 годы возглавлял отдел Стратегического планирования и HR, а в 2006 году был назначен директором по развитию бизнеса по региону Европа, Ближний Восток и Африка. До прихода в Johnson & Johnson Россия работал врачом-анестезиологом в одной из московских клиник.

Арман Воскерчян – член ряда общественных и научных организаций, председатель совета директоров Ассоциации международных производителей медицинских изделий (IMEDA) и сопредседатель совета директоров Комитета по здравоохранению Американской торговой палаты.

Окончил Ереванский государственный медицинский институт по специальности педиатрия. В 1997 году защитил кандидатскую диссертацию в Российском государственном медицинском университете. Имеет степень Executive MBA Гарвардского университета.

Таблица 1. Консолидированная финансовая отчетность (по данным на 28 декабря 2008 г. и 30 декабря 2007 г.)

Таблица 2. Консолидированный отчет о прибылях и убытках

Таблица 3. Консолидированный отчет о денежных потоках

Методические рекомендации к кейсу

Вступление

Этот кейс рассматривает интересные личные взгляды корпоративного лидера, работающего в Москве (Россия), с учетом следующих важных факторов:

• лидерство и социальная ответственность;

• лидерство в индустрии здравоохранения;

• приход нового руководителя на смену очень эффективному топ-менеджеру.

Образовательные задачи

Участники обсуждения кейса получают возможность:

• исследовать и проанализировать идеи, высказанные искренним и открытым лидером;

• провести обзор ценностей и поведения лидера, управляющего международной здравоохранительной корпорацией в России;

• исследовать опыт лидера организации, столкнувшегося с кризисом в очень динамичной среде, в России и СНГ, где компания переживает одновременно кризис и рост;

• проанализировать определенные аспекты работы с кадрами с позиции лидера.

Вопросы к кейсу

Для работы с кейсом предлагаются три ключевых вопроса:

• Считаете ли вы заслуживающими доверия утверждения генерального директора относительно корпоративной ответственности? Если да, почему? Если нет, почему?

• Считаете ли вы, что управление корпорацией, занимающейся здравоохранением в России, отличается от управления корпорацией в другой сфере? Если да, чем именно? Если нет, то каковы общие черты?

• Как вы оцениваете (в целом) лидерские успехи Армана в J&J в России?

Обзор кейса

Сценарий кейса описывает преподавателя школы бизнеса профессора Виктора Черенкова, участвующего в конференции по лидерству, в ходе которой доклады и лекции читают как ученые, так и представители бизнеса.

Один из докладчиков вызывает у профессора особый интерес. Доктор Арман Воскерчян, управляющий директор Johnson & Johnson в России, представляет собственный взгляд на те вызовы, с которыми сталкивается корпоративный лидер во время кризиса. Чрезвычайно интересно его видение корпорации как ответственного члена общества. Профессор Черенков впечатлен искренностью доктора Воскерчяна и его готовностью несмотря ни на что видеть в кризисе возможности для успеха. Настроение доклада доктора Воскерчяна отличает его от других спикеров, и профессор Черенков хочет узнать больше. Чему еще мы можем научиться у корпоративного лидера, столкнувшегося с трудными временами и работающего в сфере, где социальная ответственность корпорации всегда остается в числе приоритетов в повестке дня?

Методики обучения

Сценарий 1

Разделить группу на подгруппы и предложить каждой подгруппе подготовить доклад по теме «Критический и вместе с тем позитивный анализ социальной ответственности корпораций», взяв за основу высказывания Армана. Выводы подгрупп станут основой для дальнейшего общего обсуждения.

Сценарий 2

Небольшие группы получают задание сыграть роль профессора и подготовить вопросы для интервью с Арманом. После проверки вопросов один из участников должен сыграть роль Армана Воскерчяна и ответить на некоторые из них.

Сценарий 3

Группы должны ответить на вопрос: «Требует ли лидерство в корпорации, занимающейся здравоохранением, особого подхода?» Участники читают кейс и затем (по одному или на общем семинаре) обсуждают стиль руководства Армана.

Сценарий 4

Группы собираются и готовят «критику точки зрения Армана» с позиции сотрудников J&J в России. Доклады и обсуждение.

Сценарий 5

Запись интервью демонстрируется до разделения на группы. Участники должны выявить десять ключевых факторов лидерства – как из кейса, так и из интервью.

Сценарий 6

Участники должны обрисовать будущее Армана. Каким должен быть его следующий шаг? Следующий шаг корпорации J&J?

Чему учит кейс

Кейс призван дать лучшее понимание следующего:

1. Значение и смысл социальной ответственности корпорации для корпоративного лидера.

2. Приемы и инструменты, за счет которых корпоративный лидер может способствовать развитию лидерских качеств представителя по обслуживанию клиентов и повышению эффективности его работы.

3. Ведение бизнеса в условиях нестабильности в России и СНГ.

4. Особые требования к корпоративному лидеру в сфере здравоохранения.

5. Пути выстраивания собственной карьеры лидера.

6. Испытания, с которыми лидер сталкивается в переменчивом мире.

7. Способы для лидера правильно подать себя.

Кейс 3
Лидерство «Лаборатории Касперского»: на страже мира под огнем кибератак

– Давайте начистоту, – сказал Евгений, сжимая кулак. – Идет война, и мы сейчас на передовой линии фронта, защищаем от агрессии всю жизнь на Земле.

Его собеседник недоверчиво пожал плечами и покачал головой: сказанное представлялось большим преувеличением.

– Я серьезно, – с нажимом сказал Евгений. – Поверьте, кибератаки – не шутка, они могут поразить саму основу нашего общества и то, как все мы живем и работаем. Кто-то должен заниматься защитой, иначе всех нас ждут большие проблемы.

– Да бросьте, господин Буякин, не надо сгущать краски, – ответил Боб Ватсон из Financial Times. – «Лаборатория Касперского» работает исключительно ради денег, а вовсе не из-за какого-то подвижничества и приверженности идее всеобщего блага. Будем разумными людьми… С вашего позволения, я не обсуждал бы научную фантастику.

Евгений Буякин, главный операционный директор «Лаборатории Касперского»[7]7
  См. дополнительную информацию на www.kaspersky.com


[Закрыть] – российской компании, занимающейся информационной безопасностью, – спрашивал себя, зачем же он согласился на интервью с Бобом Ватсоном, бизнес-репортером из Financial Times. Конечно, это был шанс распространить идеи «Касперского», а он был уверен, что эти идеи исключительно важны. Но журналисты порой так циничны, а у него столько других дел… Впрочем, теперь уже было поздно. Раз он дал согласие на интервью, его требовалось довести до конца. Трудные задачи Евгению нравились. Итак, он откроет своему собеседнику глаза на новую реальность войны с киберпреступностью. Уж во всяком случае попытается!

– Вы вряд ли понимаете всю серьезность ситуации, – сказал Евгений. – Интернет – это мир, кишащий организованной преступностью. Наши партнеры ищут у нас защиты.

Боб Ватсон поерзал в кресле и положил перед собой записную книжку. Он считал, что сидящий перед ним менеджер здорово преувеличивает серьезность ситуации. Что ж, у сотрудника антивирусной лаборатории есть масса причин для подобных преувеличений.

– Мистер Буякин, мы же говорим о компьютерных вирусах, не так ли? Какой-то умный подросток у себя в комнате в австралийском Сиднее пишет код, который, как он надеется, причинит немного беспокойства нескольким людям. Для него это розыгрыш, он, может быть, таким способом надеется заслужить восхищение своих друзей. Это как граффити. Неприятно, конечно, но не конец света в привычном нам виде. Согласитесь, что вы немного преувеличиваете. Да и в конце концов, уже существуют средства защиты, предоставляемые несколькими крупными компаниями, не буду их сейчас называть. Чего же нам бояться? Ведь производители антивирусов в последние годы продают по большому счету просто трюки, уловки, разве нет? Вы просто ищете способы продать свой основной продукт несколько раз.

К скепсису Евгений Буякин привык, но Боб Ватсон был еще и циником. «Борьба будет непростой», – подумал Евгений. Он сознавал, что большинство людей очень наивны в своем понимании этого бизнеса, так как лишь малая его часть лежит на поверхности. Главного многие не видят. Они покупают компьютер с предустановленной защитой и даже не подозревают, какой сложной должна быть эта технология, чтобы оставаться эффективной спустя время. Иными словами, обычный человек с улицы вообще не представляет, как быстро и как далеко шагнула отрасль компьютерной безопасности за последние годы. Вот и Бобу Ватсону было необходимо кое-что объяснить. Очевидно, тот отстал от жизни, полной бесчисленных угроз из Интернета.

– Господин Ватсон, вы не понимаете простой вещи: мы уже давно оставили позади концепцию антивируса. Это лишь малая часть общей картины. Времена, когда нашей главной заботой были компьютерные хулиганы, остались в далеком прошлом. Сегодня мы говорим о концепции защиты информации. Мы говорим о malware[8]8
  Malware – термин, обозначающий вредоносные программы, программный код, созданный с преступной целью.


[Закрыть], о продвинутых технологиях, разработанных с преступным умыслом. Сегодня киберпреступность – один из самых быстро развивающихся видов бизнеса. Для “Касперского” вопрос в том, как не отстать в развитии. Вчера был антивирус, сегодня информационная безопасность, завтра – кто знает? Нам бросили вызов, и мы принимаем его! Мы живем в интересное время, но, черт возьми, и в страшное время тоже!

Боб Ватсон был озадачен. Это был не знакомый ему мир. Он не видел разницы между «Лабораторией Касперского» и любой другой компанией, производящей антивирусы. Неужели в этой области действительно происходит что-то новое и важное? Возможно… Только, возможно, стоит раскопать и изучить, что же здесь творится, и написать об этом полновесную статью. Евгений Буякин заражал своей страстью. Казалось, он был убежден, что однажды все сделают свой выбор именно в пользу «Касперского»…