Текст книги "Русский Киберпанк 2078"

Эпизод 7. Штурм мавзолея Путина

Словам полицейских не внимал практически никто из собравшихся. Со всех сторон слышались разные кричалки и, как их называли некоторые из собравшихся, «заряды». Незаметно для себя Валерия оказалась в одном из первых рядов перед полицейским оцеплением.

«Мумию зароем – интернет откроем», – подхватывали крик собравшиеся. Толпа постепенно, будто осторожничая, начала движение к Мавзолею.

Стражи порядка были готовы к такому развитию событий. За стоящими в первых рядах полицейскими в марсианских латах строились дополнительные шеренги.

Валерия обратила внимание, как за кордоном проехал и остановился автобус кислотно зелёного цвета.

Из него вышли и построились в колонну по одному… Техноказаки! Боевые андроиды с электронагайками, одетые по военной моде 18—19 веков.

Как ни парадоксально, но кроме нашей героини на техноподкрепление не обратил внимания практически никто. Толпа продолжала по шажку, по полшажка приближаться к Мавзолею и кремлевским стенам.

Из рупоров полиции прозвучало предупреждение о «вынужденном применении спецсредств», и слова не разошлись с делом. Прозвучали первые выстрелы в воздух, что поначалу снизило мораль собравшихся, но затем откуда-то из глубины толпы прозвучал горн, и в оцепление полетели камни и бутылки.

Готовые, видимо, и к такому повороту событий, стражи порядка начали перестраиваться, что было ошибочно воспринято протестующими как подготовка к бегству.

На наиболее «жарком направлении» к Мавзолею, где кроме камней и бутылок приземлились также пара «коктейлей Молотова», вдруг оказались исключительно гвардейцы в полной броне, больше похожей на скафандры.

За всем происходящим Валерия следила на полусогнутых ногах. Она понимала, что тут находится опасно, но какая-то магия удерживала её. Возможно, впервые в своей обывательской жизни она причастилась к чему-то, о чем если не напишут в учебниках, то точно будут вспоминать в будущем, просматривая фотографии в соцсетях.

Переведя взгляд, Валерия увидела прямо перед оцеплением знакомое лицо – это была Прасковья из офиса. Она кричала прямо в лицо гвардейца: «Меня оставили без работы, без жилья, теперь хотят выбросить отсюда как кошку-засранку, а я человек, слышишь, человек! Кого ты защищаешь? Да они и тебя купят и продадут!» Слюна от яростных воплей бывшей коллеги попадала на тонированное стекло шлема гвардейца, но он не реагировал никак. Было ли за этим стеклом хоть что-то человеческое? Был ли вообще этот гвардеец человеком? Этого Валерия не знала.

Оттащить подругу от оцепления тщетно пытались Агафья и Глафира. Внезапно одна из них заметила Валерию.

– Лерка, чего стоишь? Помогай нам её оттаскивать! Видишь, её замкнуло совсем!

То ли от неожиданности, то ли от наглого тона бывшей коллеги, Валерия почему-то подчинилась и стала толкать Прасковью в спину, пока подруги тащили её за руки. Она вырывалась, истерила и продолжала орать что-то о «волках позорных», каком-то «ауе» и что-то о «мусоре», хотя, казалось бы, причём он тут?

Путь назад был отрезан бунтующей толпой, потому они шли вдоль оцепления, точнее, пытались идти.

Вдруг неподалёку от них в гвардейцев попала бутылка с зажигательной смесью. Бойцы продолжили стоять как ни в чем небывало, горючая жижа не могла навредить им благодаря современным экзоскелетам.

Пока толпа заворожено смотрела на пылающие, но невозмутимые фигуры военных, рядом с ними выстроились их товарищи.

Валерия услышала команду «Товсь!». И хотя она не служила в армии, она понимала, что ничего хорошего этот приказ не сулит. Лера пригнулась.

Прозвучала команда «Пли!»… Раздались выстрелы… Так получилось, что именно она с тремя провинциалками оказалась на линии огня.

Прасковье патрон, который по идее является нелетальным, попал в глаз. Она забилась в предсмертных конвульсиях рядом с подругами, которые пытались не то оказать помощь, не то позвать медиков. Валерия же почувствовала неприятное жжение в области левого бедра. Засунув руку в карман, она боялась того, что может там обнаружить.

Пластиковая пуля попала в её «Йотафон» последней модели. Она пробила насквозь тонкий корпус гаджета, и было очевидно, что никакому восстановлению он не подлежит.

Валерия издала нечеловеческий рёв, а потом с невесть откуда взявшимся воплем «Кляты москали!» пошла на оцепление. Тем временем пылавших минуту назад гвардейцев потушили. И хотя они не могли пострадать в своих скафандрах, им всё-таки приказали уйти с передовой, поскольку после опрыскивания огнетушителями они выглядели не как грозные воины, а как аниматоры на пенной вечеринке.

На освобождённом месте начали строиться в колонну техноказаки, на которых Валерия обратила внимание в начале протеста.

Растеряв по пути к ним значительную часть боевого запала, Валерия просто толкнула в их сторону мобильное металлическое заграждение. Оно упало на стоявшего первым техноказака с густой накладной бородой и несчётным количеством значков и медалей. Тот пошатнулся, накренился и упал на стоящего сзади. Тот – на стоящего за ним. Тот – на следующего. Эффектом домино упал весь техновзвод, пытавшийся встать колонной. У кого-то укатилась голова, отпала нога, рука, треснуло глазное стекло, порвался нанокостюм, оголив киберзад.

Это зрелище настолько заворожило собравшихся, что на площади на несколько секунд будто стало тихо, но тишина была прервана воплем командира периметра…

Эпизод 8. Что в России бывает с теми, кто хочет как на Украине

«Взять её» – сорвался на визг, по всей видимости, командир периметра, поклявшийся любой ценой защищать Гробницу-Мавзолей Владимира Путина, Великого Лидера, подарившего России чудеса стабильности.

На Валерию стремительно двинулись гвардейцы с щитами и дубинками. Двое схватили её, но на них набросились Глафира и Агафья. Они так яростно хлестали ладошками по шлемам гвардейцев, видимо, по простоте душевной, решив, что яростный выпад Валерии был связан с гибелью их подруги, а не поломкой любимого «Йотафона».

Гвардейцы отпустили Валерию и занялись колотящими их провинциалками. На помощь им тут же ринулись товарищи из оцепления, но они налетели на щиты вовремя подоспевших бойцов из числа протестующих, тренировку которых утром Лера видела в парке.

К всё ещё лежащей на брусчатке Валерии потянулась рука…

О боже! Это был Принц из её снов! Улыбка белых ровных зубов, модный в этом сезоне ирокез и дизайнерская футболка «Оппозиционный кандидат 2078» – всё в нём выдавало коренного москвича с благородным сердцем, по зову души вставшего грудью за права и свободы россиян.

Она уже представила как выйдет за него замуж, у них родятся близняшки, и они спокойно встретят старость, наслаждаясь закатом на Рублёвке, но тут она увидела отблески вспышек, услышала громкие хлопки и нарастающий топот…

Протестующих со щитами разбросали в разные стороны вырвавшиеся на площадь кавалеристы, ими же был смятен так и не успевший дотянуться до Валерии принц. Её плечи обхватили крепкие руки, и можно было бы вспомнить сексуальные фантазии, иногда посещавшие её в душе, но обстоятельства были не те, да и руки не были тёплыми, да и не факт, что мужскими.

Её развернули на живот, руки за спиной стянули хомутами. Лёжа на мостовой, она видела, как кавалерия гонит протестующих дальше по площади к огромному количеству автобусов – как современных, так и сошедших с конвейера в XX веке. Там по двое-трое полицейских выхватывали разбегающихся из толпы, крепко прикладывали их об борта автобуса и заталкивали в салон.

Также и её, обессилившую и деморализованную, подняли с земли и затолкали в некую помесь автобуса и бронепоезда с зарешёченными окнами.

Немного оправившись от шока, Валерия начала понимать, что её, по всей видимости, усадили с самыми лютыми экстремистами. Они избавились от жгутов на руках, кто-то срезал жгуты и с рук нашей героини. На большинстве задержанных в этом автозаке была военная экипировка или её элементы. Кто-то держался за раны, кому-то оказывали помощь, кто-то пытался дозвониться до мамки, что впрочем, было бесполезно – работали «глушилки». На площади тем временем «упаковывали» в мешки останки тех, для кого этот митинг стал последним. Среди них была Прасковья и, почти наверняка, несостоявшийся Лерин принц.

Спустя примерно час транспортная колонна с задержанными поехала в неизвестном направлении. Через щели в решётках было видно, что город стоит в пробках. Для «экскурсии» Валерии и других задержанных на всём протяжении маршрута была выделена полоса.

Лера поняла, что ещё никогда не видела столицу такой, или не смотрела на неё такими глазами. Её везли по улицам, где она никогда не была, в место, где хотела бы никогда не оказаться…

Эпизод 9. Право хранить молчание – единственное право россиянина

Место, куда Валерию привезли после участия в массовых протестах, когда-то было спортивным стадионом.

В начале 21 века такие сооружения массово строились, причём не только в Москве. Но чем дальше шёл прогресс, тем сильнее традиционные и в особенности контактные виды спорта теснил киберспорт.

Потому стадионы в провинции в массе своей пришли в упадок и стали чем-то вроде местных Колизеев – памятников ушедшей эпохи, азарта и расточительности.

В Москве же им применение нашлось… Задержанных вывели из автобусов и строем повели внутрь стадиона, где дежурило огромное количество полицейских. А там, где когда-то был газон – стояли клетки разного размера, куда помещали задержанных.

При входе арестованные были разделены на две основные группы – те, у кого с собой были документы, то есть электронная ID карточка, и те, у кого её не было. Валерия, к счастью, усвоила полезный московский навык и всегда брала её с собой.

После того как дежурный с помощью терминала просканировал её ID, нашей героине коротко рассказали о её правах (основным из которых было «хранить молчание»).

Конечно, Валерия, как и все москвичи, хорошо знала свои права. Точнее, думала, что они у неё есть. Потому поинтересовалась у дежурного офицера, когда она сможет реализовать своё право на один звонок.

Офицер механически отрапортовал заученную фразу:

– Срок административного задержания может составлять до 48 часов. Право на звонок вам будет предоставлено в течение 12 часов, ожидайте своей очереди.

Не дожидаясь продолжения, конвоирующий полицейский, отвёл Валерию в одну из клеток, стоявших на поле.

Видно было, что полицейские старались распределять задержанных в эти импровизированные камеры по гендерному признаку, но в пёстром 2078 году распознать где-кто было не так уж и просто. Потому провести ближайшие часы хрупкой и элегантной Лерочке предстояло в компании двухметровой кабанихи с ирокезом, существом неопределённого пола, забитым татуировками с ног до головы и пирсингом в носу, а также нескольких «экстремисток» в военном обмундировании. И компания эта почти ежеминутно пополнялась.

Разумеется, завязывать знакомств с соседями по камере Валерия не хотела. Сказать, что она ощущала себя не в своей тарелке – ничего не сказать. И всё-таки она по-прежнему считала всё происходящее каким-то недоразумением, плохим сном…

Минуты тянулись бесконечно. Кто-то рыдал, из каких-то камер продолжали слышаться кричалки, кто-то пытался драться или убегать, когда их вели в камеру или из неё, а кто-то делал селфи и веселился.

Весело, в основном, было москвичам, задержанным «заодно» и понимающим, что скоро их отпустят, возможно, даже без составления протокола. Для них это было просто весёлое приключение.

Полицейские не обманули. Они действительно приносили телефон, похожий на самые старые первые модели мобильников из 90-ых годов прошлого века, с которых задержанные звонили мамкам, папкам и на деревню дедушке. Время шло, казалось, уже все позвонили, кого-то даже начали отпускать. Москвичей, например, которые сделали прощальное селфи с полицейскими на фоне клеток.

Валерия начинала кипеть, но дежуривший возле клетки солдатик просто игнорировал её вопросы о том, почему позвонили практически все, но не она. Этот вопрос был вне его компетенции, а идти и спрашивать не только западло, но и оставление поста – нарушение приказа.

Лера порядком достала соседей по камере постоянными вопросами «сколько времени», но выбора у неё не было. Часы она оставила дома, а смартфон разбит. И вот, на исходе 11-го часа задержания, когда татуированная кабаниха, кажется, была готова задушить нашу героиню, среди снующих туда-сюда полицейских вдруг появился дежурный офицер и направился в сторону камеры Валерии…

Эпизод 10. Есть два стула. На одном пики точёные…

Леру пригласили на выход и в компании офицера полиции и конвоира повели куда-то в подтрибунные помещения.

Конечно, нашу героиню такой оборот не на шутку растревожил. Если её ведут на суд для избрания меры пресечения, то она хотела бы сначала позвонить родителям, чтобы они помогли найти толкового адвоката, который отмажет маленькую папочкину проказницу…

– Куда вы меня ведёте? Мне нужно позвонить адвокату, я имею право…

– С вами, гражданочка, хотят поговорить из Комитета, – оборвал её офицер, – все звонки – после.

– Я не буду ничего говорить без адвоката, согласно статье 51 Конституции никто не обязан свидетельствовать против себя.

Копы на секунду замедлили шаг, переглянулись, будто услышав язык мёртвых с точно таким же выражением лиц, что были ранее у незваных гостей во время рейда и, ничего не сказав, повели дальше.

Валерию завели в небольшое помещение, где не было ничего кроме стола, неоновой лампы и двух деревянных стульев, и усадили на один из них (даже не предложив выбрать).

Полицейские удалились, оставив Валерию в одиночестве со своими мыслями:

«Какого ещё комитета? Комитета по делам понаехавших? Мне предложат защиту… Ага, дождёшься от них», – перебирала в голове версии Лера, пока минуты ожидания растягивались до бесконечности.

Тяжелая дверь за её спиной забренчала, и в комнате появилась строго одетая, но вполне миловидная женщина лет 40.

– Итак, Демидова Валерия Альбертовна, 2052 года рождения, место рождения город Нижний Тагил, Холманская область, – проговорила незнакомка, устроилась на стул напротив и подняла взгляд на нашу героиню.

– Я ничего не буду говорить без адвоката, – выпалила Лера заученную фразу.

– Валерия, я пока ещё ничего не спрашивала у вас, пожалуйста, не перебивайте меня, я этого очень не люблю, – отрезала незнакомка, снова посмотрела что-то на планшете и продолжила:

– Я агент Смирнова – Неофеодальная служба безопасности и я тут затем, чтобы поговорить с вами о вашем будущем, Валерия, – продолжила женщина, оказавшаяся «рыцарем плаща и кинжала» в юбке.

– Я имею право на один звонок, – опять «завела шарманку» Лера.

По выражению лица служительницы системы Лера поняла, что если бы не годы тренировок и не притупляющие эмоции биостимуляторы, агент приложила бы руку к лицу в жесте, называемом в интернете «фейспалм».

– Я понимаю, что вам, возможно, непросто будет в это поверить, но я затем, чтобы помочь, – сказала чекистка и продолжила, – девушка с высшим образованием, из хорошей семьи, ранее нигде никогда не привлекались и не числились, я прекрасно понимаю, что вы оказались на площади по какому-то нелепому стечению обстоятельств.

– Вас прислал мой папа, вы меня отпустите? – вдруг загорелись глаза у Валерии, которая знала, что её папа когда-то служил в армии и почему-то была твёрдо убеждена, что связи у него должны быть абсолютно везде.

– Не всё так просто, Валерия. Сначала ответьте честно на вопрос, почему вы покинули Нижний Тагил? – поинтересовалась НФСБшница.

Не увидев в этом отвлечённом вопросе какой-либо подоплёки, Валерия честно ответила:

– В 2078 этот город признали худшим для жизни в стране. Зашкаливающий уровень преступности, и больше чем где-либо людей, живущих за чертой бедности, чем где-либо ещё…

– Всё так, Валерия, – перебила её чекистка, – с этим не поспоришь. Скажите, ведь вы бы не хотели, чтобы Москва стала вторым Тагилом? – спросила агент Смирнова, испытующе глядя на Валерию.

– Разумеется, нет!!! – выпалила Лера.

– Но ведь на площади вы в толпе экстремистов занимались именно этим – портили муниципальную и государственную собственность, оскорбляли и били стражей правопорядка, пытались свергнуть легитимное правительство… – перечисляла чекистка. – Вы, наверное, будете удивлены, но примерно половина материального ущерба, нанесённого в этот малоприятный для всех нас день, лежит на ваших, Валерия, хрупких девичьих плечах.

Лера насупилась, понимая, что вот сейчас-то, после того как она «выбила страйк» техноказаками, ей лучше помолчать. Любимую шарманку о «праве на звонок» она не стала заводить, понимая, что агент сказала ещё не всё, зачем пришла.

– Но, Валерия, я не виню вас, – после этих слов наша героиня чуть не подпрыгнула на стуле, слишком уж они контрастировали с ранее сказанным. – Вам просто не повезло оказаться не в то время, не в том месте. Потому я от лица нашего Комитета хотела бы предложить вам возможность исправиться.

Глаза Валерии начали вылезать из орбит от удивления. Чем чуть подмосквиченная провинциальная девчонка может быть полезна всесильной государственной машине?

Эпизод 11. Схватка бюрократической жабы и финансовой гадюки

Поняв, что продолжение разговора с чекисткой будет проходить в ином ключе, чем его первая половина, Валерия немного расслабилась, а её собеседница, тем временем, продолжила:

– Ваш родной Нижний Тагил стал одной из первых жертв нарастающего кризиса, отдельные проявления которого, к сожалению, докатились и до Москвы. «Потому теперь вы не сможете игнорировать его, как привыкли делать», – мысленно продолжила Валерия речь агента Смирновой, но внешне оставалась самой внимательностью.

– И искать источник проблем мы считаем разумным именно там. Градообразующее предприятие Уральский виртуалостроительный завод подмяло под себя и Нижний Тагил, и значительную часть региона.

После того как лобби этого предприятия протолкнуло в Думе решение о том, чтобы признать город закрытым из-за того, что там ведётся в том числе оборонное производство, работа наших агентов там максимально затруднена. Официально предприятие рапортует об успешной борьбе с безработицей, улучшении экологической ситуации, развитии социальной сферы, но какова ситуация на самом деле? – проговорила агент Смирнова.

– Там… – начала было Валерия, но её тут же оборвала чекистка. Видимо, вопрос был риторическим.

– А на самом деле из города нескончаемым потоком бегут люди, которые в один голос говорят о том, что представляемая корпорацией картинка очень далека от реальности. Потому нам нужен человек в канцелярии компании, у которого будет доступ к информационной базе за всё время существования в Нижнем Тагиле интернета. Чтобы не только обладать подлинной информацией о положении дел в этом стратегически важном для страны городе, но и понимать, как эта ситуация сложилась и как не допустить её повторения в других российских городах.

Теперь Валерия начала понимать, чего от неё хотят. Места в заводоуправлении на Уральском виртуалостроительном заводе передаются из поколения в поколение. Людей с улицы туда не берут. Только там можно получать доход, который можно было бы назвать доходом среднего класса. Родители Леры как раз работали в канцелярии и без проблем могли бы устроить её туда, но… Прощаться со своей мечтой о покорении Москвы ради спасения какого-то там Нижнего Тагила, играть в глупые шпионские игры, что за ребячество?

Видя сомнения в глазах Валеры и понимая, что она, наверное, забыла, как менее суток назад своим лёгким движением руки уничтожила взвод техноказаков, агент Смирнова решила зайти с другого фланга.

– Вы можете вернуться в Нижний Тагил, поступить на службу в корпорацию Уральский виртуалостроительный завод, добывать там информацию и выполнять поручения при содействии наших местных помощников с помощью этого замечательного гаджета, – агент Смирнова достала скрытый до этого момента за её планшетом новенький «Йотафон» последней модели…

Глаза Валерии загорелись, она потянула к нему свои тонкие, нежные пальцы…

– Или, – чекистка резким движением убрала «Йотафон» подальше от Валерии, – предстать завтра перед судом, быть осуждённой, высланной за 1001 километр, и на том же самом заводе пожизненно отрабатывать нанесённый при падении техноказаков ущерб, – на экране «Йотафона» поплыли кадры, снятые с помощью аэростата или квадракоптера, где было отчётливо видно, как Валерия роняет механических «защитников стабильности» и последствия их падения. Из расколотого черепа одного из них была видна плата с надписью «сделано в Сколково».

Конечно, Валерия предпочла первый вариант. В конце концов, ради новенького «Йотафона» последней модели большинство её ровесниц были готовы на куда большее, чем «копать» под какой-то там «родной завод». Впереди её ждало возвращение в «Русский Детройт» – Нижний Тагил.