Текст книги "«Машина» с евреями"

Гонорары, которые я получал в «Машине времени», я довольно часто тратил в тот же вечер или ночь. Мы уже вспоминали о том, что в и без того значительном списке моих пороков одно из центральных мест занимает страсть к игре. Я люблю играть в разные игры, причем обязательно на деньги. Пришел я ко всему этому довольно поздно, в начале девяностых. А потом мои отношения с казино и прочими игорными заведениями как-то устаканились. Конечно, я в общем минусе, но удовольствие от выигрышей и самого процесса все это дело компенсировало. А в игровых залах случается столько занятного…

В свое время в Москве появился один из первых популярных клубов «Белый таракан». В то время сделать клуб популярным было очень легко: подвал, отбитая со стен штукатурка (так, чтобы был виден кирпич), деревянные столы и скамейки, домашняя кухня без особых изысков, музыка. Место объявлялось популярным, и туда валил народ. Москва – город очень большой, а мест для нестандартного ночного отдыха было мало. Денег же становилось больше, во всяком случае у бандитов, торговцев, артистов и чиновников. И все они тусовались в немногочисленных «популярных» клубах. Но история связана не с «Белым тараканом», а с «Белым тараканом – 2», который появился позднее в районе Октябрьского поля. Тогда уже клубам приходилось заниматься маркетингом, как-то «раскручивать» себя. Связана эта история с бильярдом. Играть в бильярд, или, как говорят правильно, «играть на бильярде», я очень люблю и умею. Поэтому меня в числе прочих знаменитостей пригласили в «Белый таракан – 2» на турнир звезд, который был широко разрекламирован. Там были установлены неплохие столы, и народ играл в пул. Я, честно говоря, валял дурака, всячески прикалывался, выпендривался перед девчонками, придумывал какие-то неимоверные удары, поэтому занял только четвертое место, которое вроде бы никаких призов не обещало. Но оказалось, что я в итоге обставил и Преснякова-старшего, который был первым, и других победителей. Впрочем, вру, мне за участие в полуфинале вручили часы с бильярдной символикой. Но дальше дело пошло по нарастающей. Потом я понял почему.

В то время я только-только переехал в квартиру, где живу сейчас, так что с мебелью у меня были проблемы. Две комнаты украшали два ложа, сбитые из досок и оснащенные тоненькими матрасиками. Сексом на них заниматься было довольно удобно, но вот спать, а тем более сидеть или лежать… В общем, когда в бильярдном зале «Белого таракана» я увидел комплект мягкой мебели, я тут же уселся на него и сказал, что это именно то, что мне нужно. Более того, я, единственный из участников турнира, восторженно отозвался об этом изделии, которое, кстати, было сделано по американской лицензии и вполне добротно. Уже потом выяснилось, что это приз зрительских симпатий. Представители фабрики-изготовителя посовещались между собой, поговорили с публикой и, к моему удивлению, приняли решение вручить этот приз мне. Я обрадовался, но рано. Радоваться нужно было еще больше.

Где-то в середине турнира, когда я играл еще четвертьфинал, в клуб завалился продюсер Валерий Шульгин с каким-то своим приятелем. Оба были пьяны в хлам. Выпили еще и стали смотреть игру. Когда все кончилось и всем вручили полагающиеся призы, спутник Шульгина, к сожалению, я не знаю его имени, – отзовись, друг! – взял слово. Сказал он примерно следующее: «Уроды! Играть из вас тут никто не умеет. Да вы посмотрите на себя! Сжали зубы, глаза в кучку и бьетесь за бабки. Это же игра. Единственный, кто играл по-настоящему, это Подгородецкий. Он смеялся, прикалывался, шутил, а не вперивался, как дебил, в шары с лузами. Поэтому я награждаю его своим собственным призом – десятью тысячами долларов! Дайте бумагу!» Громко икнув, он взял протянутую салфетку, вытащил золотой «Паркер» и нацарапал там следующие строки: «Подателю сего, Подгородецкому Петру, выдать десять штук баксов наличными». И поставил закорючку. Потом подозвал меня: «Знаешь магазин „Версаче“, на Кузнецком?» Я ответил, что хотя и не одеваюсь у Версаче, но проезжал это заведение. «Я хозяин этого магазина. Завтра пойдешь туда, отдашь эту бумагу и получишь деньги». Потом развернулся и ушел вместе с Шульгиным.

Жест, конечно, был красивый, но я, честно говоря, поначалу далее и мысли не допускал, что десятка действительно может материализоваться из мятой салфетки с кривыми строчками. Но через день (а это был уже понедельник) бумага в кармане моих джинсов стала доставлять мне определенный дискомфорт. Выбрасывать было жалко, – а вдруг? Ехать было лень, но я пересилил себя и добрался до Кузнецкого. Магазин «Версаче» встретил меня закрытыми дверями и объявлением, что в понедельник у него выходной. Но я уже из принципа решил довести дело до конца. На следующий день в своем обычном виде – потертые джинсы и майка – я приехал в «Версаче». Встретили меня радушно, но недоверчиво: «Здравствуйте, молодой человек, вы к нам одеться или как?» На это я молча вытащил еще более помявшуюся салфетку и вручил ее менеджеру. Ощущение, что я буду послан на три буквы, усиливалось у меня с каждой секундой. Менеджер презрительно двумя пальцами взял бумажку, и вдруг его лицо расплылось в улыбке: «Петр Иванович, дорогой! Проходите. Сейчас я дам команду кассиру отсчитать деньги, а вам покажу магазин». И началось: «Это такая-то коллекция, это сякая, а вот такой тон вам бы очень к лицу был…» Я не отношусь к поклонникам «Версаче», по мне больше как-то «Ливайс», «Дизель», «Адидас» и прочее в этом роде, но покорно ходил и внимал. А про себя думал: «Фиг я тут что-нибудь буду покупать!» Тем более что всякие расшитые-раззолоченные шмотки мне действительно не нравятся. И тут мне выносят десятку тонн баксов, новенькими бумажками, перетянутую резинкой. Я сую ее в карман и еду домой. Потратил я их, правда, очень скоро – кокаин и девчонки сжирают деньги поразительно быстро, иногда даже быстрее, чем деньги зарабатываются или падают с неба, вернее из магазина «Версаче», как в описанном случае.

А еще как-то раз мы работали в каком-то театре-студии на Трифоновской улице. Дело было примерно уже во второй половине девяностых. Мы снимались там в клипе на песню Маргулиса «Мой друг лучше всех играет блюз». Шли обычные съемки, туда нагнали массовку, какой-то народ. После съемок подходит ко мне мой знакомый Филипп Кольцов. Знакомы мы были не то чтобы близко, так, сидели вместе в компаниях. И вот он подходит ко мне и спрашивает: «Петр, мне нравится ваше творчество, и я хотел бы вам помочь материально. Сколько вам нужно денег?» Ну прямо как Остап Бендер спрашивал Шуру Балаганова, сколько ему нужно для полного счастья. А у меня в то время был бзик – купить домашнюю компьютерную студию. Я и отвечаю: «Десять тысяч долларов». «Знаете, – говорит он, – у меня с собой таких денег нет, но мы можем встретиться завтра-послезавтра, и все будет нормально». И действительно, когда мы встретились через несколько дней, он мне выдал десять тысяч долларов. Мы с ним потом некоторое время общались по обычной для тех времен схеме: кокаин – девчонки – водка и обратно. А еще через несколько месяцев он исчез. История, правда, имела продолжение. Еще через какой-то период времени мне вдруг позвонила его мама и спросила, не хотел бы я купить пианино. Мне как-то не с руки было иметь три инструмента – рояль и синтезатор у меня были, так что я ответил, что мне это как-то не нужно. Выяснилось, что у сына какие-то неприятности, но какие точно, мне узнать так и не удалось. Но благодарность к Филиппу, а также ко всем другим людям, которые меня поддерживали материально и морально, я до сих пор сохранил. Может быть, они прочтут эти строки, и им станет приятно…

«Золотой дождь», как я и говорил, бывает и другого рода. Наутро после концерта в «Олимпийском», посвященного 30-летию «Машины времени», я услышал телефонный звонок. Вставать мне не хотелось, но трубку я взял. Володя Сапунов сказал мне следующую фразу: «Петя, Макар просил передать тебе, что коллектив в твоих услугах больше не нуждается». Когда я его спросил, почему Андрей не сообщил мне это лично, Сапунов ответил, что Макар не хочет со мной разговаривать, тем более на эту тему. Честно говоря, я не удивился, ведь Макаревич очень не любит смотреть людям в глаза, особенно если чувствует вину или ответственность. И предпочитает загребать жар чужими руками. Так было и с Максом Капитановским, который уехал с Ефремовым отдыхать в Турцию, а по возвращении узнал от директора группы, что он уже не звукорежиссер. Так было и с другими. По-моему, только Сашке Зайцеву Макар что-то сказал сам, да и то потому, что столкнулся с ним нос к носу в вестибюле Дворца спорта «Крылья Советов».

Существует множество версий того, почему «коллектив» перестал нуждаться в моих услугах. Самые идиотские из них были: я якобы неточно и небрежно играю, я наркоман, я болел венерическими заболеваниями, я опаздывал на самолеты и поезда, я не являлся на репетиции и опаздывал на концерты. Скажу честно, поскольку ни один из музыкантов «Машины», кроме меня (в то время, когда я там работал), не имел музыкального образования, то, думаю, они не в состоянии оценить, как я играю. Сергей Фефелов, близкий друг Алексеича, как-то рассказал нам такую историю. Он, кстати сам доктор исторических наук и профессор, гулял с профессором физики. И тот по случайности кого-то задел плечом. Ну и как полагается, услышал сразу матерную ругань самого что ни на есть низкого пошиба. Выслушал, постоял, помолчал, улыбнулся и пошел дальше. Когда Фефелов спросил физика, почему он не ответил на оскорбления, тот сказал ему: «Видите ли, Сережа, дело в том, что оскорбить меня может только равный». Насчет музыкальных дел ребятам, при всем к ним уважении, которое, правда, значительно подтаяло, говорить рановато. Пусть подучатся играть и петь. Что касается остального, то скажу: ко времени моего изгнания я уже соскочил с кокса и был на пути к исправлению. Насчет триппера и прочих дел, были в «Машине» люди, болевшие и почаще меня. Если я не приходил на репетицию, то по причине того, что мне было не очень интересно раз сто играть то, что я умел исполнить с первого раза. Мне просто не было это нужно. В свое время Стас Намин придумал замечательный лозунг: «Репетирует тот, кто играть не умеет». Скажу честно, мое участие было необходимо только при начале работы над песней или ее записи. В остальных случаях я был просто лишним. Хотя Маргулис, к примеру, умеет играть очень здорово, правда не на гитаре, а на басу, что сейчас ему удается делать не всегда.

А причина моей «ненужности», как мне представляется, скорее политическая, хотя я сам к политике отношусь относительно спокойно. Дело в том, что у «Машины» время от времени появлялись спонсоры. Иногда это были бандиты, иногда люди с Дальнего Востока, а с ростом популярности группы ее стали использовать и политики. Во второй половине девяностых на нас «запал» Чубайс, потом к нему присоединился Немцов, затем Сысуев, Шабдурасулов и прочая братия, сформировавшая впоследствии Союз правых сил. Допускаю, что наше творчество им действительно нравилось. Мы же, в свою очередь, выступали у них на съездах, раскручивали их символику, отрабатывали на вечеринках. Деньги не то чтобы текли рекой (правда, до меня они не всегда доходили), но были довольно приличными. Люди в спонсорах, правда, подобрались самые одиозные, но, по моим сведениям, это не помешало им намекнуть Макару, что хорошо бы ему избавиться от еще более одиозного человека, чем они, то есть меня. Я не устраивал Союз правых сил по разным причинам. Во-первых, эта организация не переносила по-настоящему творческих людей, во-вторых, недисциплинированность, с их точки зрения, мешала бизнесу. В-третьих, мое увлечение вредными привычками могло почему-то бросить тень на всю партию. Блин, замглавы президентской администрации Владислав Сурков записывает свои песни с помощью отъявленного наркомана Вадима Самойлова из «Агаты Кристи», а каким-то Чубайсу с Немцовым Петя не угодил! Ну и где теперь этот вшивый СПС со своими лозунгами и борьбой за «чистоту рядов „Машины времени“»? Сдулся, лопнул, как неумеренно надутый презерватив!

Макаревич же, почувствовав беду, решил, как обычно, вильнуть. После падения СПС он резко сменил политическую ориентацию, стал доверенным лицом Путина на выборах и даже сидел с ним на концерте Маккартни. Теперь Макар тяготеет к «Единой России».

Операция по моему «устранению» готовилась больше месяца. Все уже знали, что к нам просится друг Маргулиса Державин, но от меня это как можно тщательнее скрывалось. Макар до жути боялся подвести спонсоров, а это несомненно произошло бы, откажись я играть в разрекламированном концерте, посвященном нашему 30-летию. Меня даже обхаживали, задабривали, постоянно интересовались здоровьем. Я, правда, чувствовал какую-то подлянку, но какую, понять пока не мог.

Последней каплей, «переполнившей бочку с порохом», то есть терпение Чубайса и компании, было то, что после банкета в «Олимпийском» я, сильно поругавшись с женой Светкой, которая напилась и несла всякую чушь, послал ее в нокаут и отправил домой на такси. Потом, уже на банкете, который устраивал СПС, моя судьба и была решена окончательно.

Чего добились наши новоявленные политики демократы? Они добились того, что не удалось в свое время сделать КПСС, – превратить «Машину времени» из рок-группы в обычный попсовый коллектив. Да, легенда еще существует, да, есть миллионы людей, которые помнят и любят песни «Машины», но они помнят и любят совсем не то, что делается ею сейчас. Они любят нас, уже почти старых, уже почти больных, уже почти пенсионеров, они любят нас не по отдельности, а вместе, как единственную отечественную супергруппу, в которой я имел счастье и несчастье отыграть тринадцать лет…

P.S. Я до сих пор довольно часто слышу, что «Машина времени» – это русские «Битлз». Может быть, те, кто это говорит, и правы: что-то от «битлов» в нас было. И, наверное, пока еще будет. Любопытная вещь: в «Машине» за ее долгую историю играли десятки людей. Самое интересное, что все они до сих пор живы. Но, к моему глубокому сожалению, их уже никогда и никому не удастся собрать вместе. Легенду нельзя придумать дважды, ее можно только пересказывать…

Действующие лица и исполнители

Абдулов – Александр Гаврилович Абдулов. Актер Ленкома, в свое время подружившийся с Макаром. Устраивал тусовки с участием «Машины» «На задворках».

Айзеншпис – Юрий Шмильевич Айзеншпис. Музыкальный продюсер. Отсидел 12 лет за валютные операции.

Вышел из тюрьмы в середине 80-х. Мог сделать из самых безголосых и не умеющих ничего делать ребят популярных артистов (Сташевский, Билан и пр.). Жаль, что его уже нет с нами.

Александров – Адриан Петрович Александров. Декан дирижерско-хорового отделения Мерзляковского музыкального училища при Московской консерватории. Учил меня работать.

Алена – украинская девушка, которая ошарашила мою жену намерением пожить у нас дома с недельку. Честно говоря, я сам ее не помню, но вполне возможно, она когда-то была неподалеку от меня.

Алибасов – Бари Керимович Алибасов. Создатель и руководитель ансамбля «Интеграл» и группы «На-На». Светский лев. Познакомились мы с ним в 1980 году на фестивале «„Весенние ритмы“ Тбилиси-80». «Машина» никогда бы не стала лауреатом фестиваля и вообще бы не выступила на нем, если бы не Бари, который дал нам возможность поиграть на аппаратуре «Интеграла».

Андропов – Юрий Владимирович Андропов. Генеральный секретарь ЦК КПСС. Под провозглашенную им «гребенку» попал Лешка Романов. Траур в связи с его смертью в феврале 1984 года совпал с моим днем рождения.

Арутюнов – Александр Арутюнов. Администратор «Воскресенья» в 1982–1983 гг. Был осужден вместе с Романовым.

Астафьев – Александр Анатольевич Астафьев. Друг Алексеича. Фотожурналист «МК». Делал обложки для десятков пластинок и компактов, в том числе и для «Машины». Сейчас работает в «МК» редактором отдела иллюстраций.

Балаганов – Шура Балаганов. Я почувствовал себя им, когда услышал вопрос: «Петр, сколько денег вам нужно для счастья?» И получил десять тысяч долларов.

Баранова – Нина Баранова. Одноклассница Макара, певшая с ним в группе в 1968 году.

Барыкин – Александр Барыкин. Эстрадный певец, начинавший с рок-музыки.

Барыкина – Людмила Барыкина. Пела в варьете Центрального дома туриста в 80-е годы. Но как!!!

Бауэр – Отто Бауэр. Германский коммунист позапрошлого века.

Башмак – он же Серега Башмак. В свое время руководил казино в помещении бывшего кафе «Московское». Всегда имел свежий кокаин. Но подсадил меня на наркотики не он. Я это сделал сам.

Бганцева – Катя Бганцева. Жена Кутикова. По-моему, четвертая по счету, но держится уже два десятка лет. Родила ему дочку, тоже Катю.

Белов – Алексей Белов, он же Байт. Создатель группы «Удачное приобретение», в которой он играет на гитаре и поет до сих пор. В последнее время страдает манией величия и просит по три тысячи долларов за свое отделение, причем даже у друзей.

Белячев – Юра Белячев. Рабочий «Машины времени», трудившийся строго по схеме: три месяца в «Машине», три в дурдоме.

Бендер – Остап Ибрагимович Бендер. Великий комбинатор.

Богомолов – Алексей Алексеевич Богомолов, или Алексеич. В прошлом – преподаватель, хоккеист, журналист «МК» и «Совершенно секретно», сейчас высокий чин на госслужбе. Знает и помнит все. Сильно помог «Машине времени», когда ее травили, а мне лично, когда я избавлялся от кокаина.

Борзов – Юрий Борзов. Один из первых участников «Машины времени», сын главного маршала авиации. В квартире маршала в «Доме на набережной» «Машина» частенько репетировала. Художник.

Боровик – Артем Генрихович Боровик. Главный редактор газеты «Совершенно секретно», у которого Алексеич работал первым заместителем. Погиб в авиакатастрофе.

Боярский – Михаил Боярский. Мушкетер, игравший главную мужскую роль в фильме «Душа». Хороший человек. Наш, можно сказать. С ним мы в четыре часа утра ходили за водкой во время съемок фильма «Душа». Удачно.

Брежнев – Леонид Ильич Брежнев. Генеральный секретарь ЦК КПСС. Когда он умер, из-за траура отменили концерт «Воскресенья» в Питере.

Брежнева – Галина Леонидовна Брежнева. Дочь Леонида Ильича и жена Юрия Михайловича Чурбанова.

Брейтбург – Ким Брейтбург. В 80-е годы руководитель ансамбля «Диалог», потом стал сочинять разные песни. Вошел в народное творчество в 2005 году: «Музыка Кима Брейтбурга, слова Карена Кавалерьяна, продюсер Михаил Фридлянд, исполняет Алексей Гомон. „Русский парень“»!

Буйнов – Александр Буйнов. Эстрадный певец. Участвовал в концерте, посвященном 20-летию «Машины времени». Почему, не знаю.

Бутман – Игорь Бутман. Отличный джазовый музыкант, помогавший мне записывать песни. Умеет играть в хоккей.

Бутузов – Саша Бутузов, он же Фагот. Читал во время концертов «Машины времени» стихи Макаревича, Тарковского, Анчарова и Бродского, а также изречения Конфуция и фрагменты из «Маленького принца» в 1979–1981 гг. Выпускник Архитектурного института.

Быков – Ролан Антонович Быков. Великий маленький актер. Снимался в фильмах «Душа» и «Начни сначала». Очень любил жизнь и умел жить. Жаль, что его уже нет с нами.

Быстров – один из лучших степистов, с которым я работал в качестве концертмейстера. В фильме «Зимний вечер в Гаграх» его фамилия Беглов.

Валерка – зять (муж сестры) Макаревича Наташки.

Волынцева – Ксения Волынцева. Она же Стриж. Лучшая ведущая «Европы плюс» в 90-е годы. Подруга Макара.

Воронин – Владимир Воронин. Барабанщик группы «Воскресенье» в 1982–1984 гг.

Воронов – Саша Воронов, клавишник «Машины времени» в 1978–1979 гг.

Высоцкий – Владимир Семенович Высоцкий. Великий актер и автор-исполнитель.

Гамзатов – Расул Гамзатович Гамзатов. Великий дагестанский поэт, который, как выяснилось, написал стихи для одной из песен «Машины».

Гена – Гена Ташкентский. Наш друг, специалист по добыче мумие. Лечил Макара после автокатастрофы. Успешно.

Гафт – Яков Гафт. Великолепный саксофонист, игравший у Кобзона. По моему примеру, восстал против маэстро и был уволен. Зря.

Голда – Валерий Ильич Голда. Директор «Машины времени» в 80-е годы. «Камень на камень, кирпич на кирпич. Где же зарплата, Валерий Ильич?» На это он обычно говорил: «Не готов к ответу».

Голованова – Тамара Голованова, руководитель ансамбля эстрадного танца «Сувенир», с которым вместе «Машина» часто гастролировала. Какие у нее замечательные были девчонки! И ребята тоже.

Голутвин – Вадим Голутвин. Гитарист группы «Воскресенье» и др. Математик от музыки. Но если поставить ему задачу, может сыграть и что-нибудь теплое. Беда в том, что он не любит, когда ему ставят задачи.

Городецкий – актер «Лицедеев». С ним мы сильно подружились на Кубе.

Гордон – Александр Гордон. Работал вместе со мной на «Серебряном дожде». Я все время говорил ему, что ударение в его фамилии надо делать на первом слоге. А то получалось, что он звонит по телефону: «Здравствуйте, это Гордон». – «Какой еще гондон?»

Градский – Александр Борисович Градский. Певец. Обладает уникальным голосом, но поет почему-то всякую чушь. Если бы пел нормальные песни, был бы в сто раз более великим, хотя это вряд ли возможно.

Гранов – Игорь Гранов. Руководитель группы «Голубые гитары» и «Синтез-труппы Игоря Гранова». Названия говорят сами за себя. Самое мерзкое, что в «труппе» пришлось работать и мне. Слава Богу, недолго.

Грапс – Гуннар Грапс. Знаменитый эстонский музыкант. Руководитель, барабанщик и вокалист группы «Магнетик бэнд». Умер два года назад. На фестивале «Весенние ритмы» в Тбилиси «Магнетик» поделил с «Машиной» первое место.

Гребенщиков – Борис Борисович Гребенщиков. Великий питерский Гуру. Соратник Председателя Госдумы Бориса Грызлова. Хороший человек, любит виски, но мне никогда не нравилось, как он поет. Есть в этом что-то козлиное… Не в переносном смысле, а в смысле блеяния.

Гречко – Георгий Михайлович Гречко. Летчик-космонавт СССР. Дружил с Высоцким и с нами. Сильно помогал «Машине времени» в трудные времена.

Гуля – или Геля. Дилерша из казино на Тверской, у которой я первый раз купил кокаин. По-моему, узбечка.

Гуренков – Александр Гуренков. Он же Дед. Рабочий «Машины времени» в 70-е – 80-е годы. Обладал чудовищной физической силой и был страстным болельщиком «Манчестер Юнайтед» (Это в те-то годы!).

Гусев – Павел Николаевич Гусев. Медиамагнат. Главный редактор «МК» и, видимо, лучший редактор России и бывшего СССР. Великолепный охотник, здорово играет на бильярде и в гольф. Сейчас руководитель комиссии по свободе слова в СМИ Общественной палаты. Очень умный человек.

Гусинский – Владимир Гусинский. Медиамагнат, скрывающийся в Израиле или Греции от экстрадиции в Россию. С 1982 года должен мне значительную сумму. Не отдает! Может быть, никак не может перевести мне деньги. Пусть напишет, вышлю ему номер своего счета.

Данелия – Георгий Данелия. Кинорежиссер, в фильме которого «Афоня» впервые появилась фонограмма группы «Машина времени» и сама группа (на заднем плане), а также группа «Аракс», показанная чуть больше.

Дегтярюк – Игорь Дегтярюк, он же «русский Джимми Хендрикс». Очень сильный гитарист, игравший в группе «Второе дыхание». К сожалению, склонен к безумствам.

Демидов – Иван Демидов. Телепродюсер. Вел передачу «Музобоз» в черных очках.

Демидов Анатолий – Толя Демидов. Старший брат Вани. Тоже телепродюсер.

Державин – Андрей Державин. Исполнитель попсовых песен с большим стажем. Сочинил «Не плачь, Алиса», «Чужая свадьба» и прочую херню. А вот сейчас тщетно пытается заполнить мое место.

Джаггер – Мик Джаггер. Музыкант «Роллинг Стоунз». Макаревич уверяет, что Джаггер почти не курит и не пьет. Я ему не верю.

Джеванов – Виталий Джеванов. Он же Джабрик. Он же Хоттабыч. Рабочий «Машины времени» в 80-е годы. Имел два высших образования, из них одно винодельческое.

Дзержинский – Феликс Эдмундович Дзержинский. Как и я, очень любил кокаин. Но я бросил, а он – нет.

Долина – Лариса Долина. Лучшая джазовая певица СССР, часто гастролировавшая с «Машиной» в 80-е годы.

Донахью – Фил Донахью. Вопреки расхожему мнению, прославился не только совместными передачами с Познером и беседой с «битлами», но и пятьюдесятью годами работы на ТВ США.

Дубина – актер, который до меня вел передачу «История сбитого летчика». Парню явно не повезло с фамилией.

Дудукин – рабочий «Машины времени», принимавший участие в разбивании гитары Макаревича.

Дунаевский – Максим Исаакович Дунаевский. Очень хороший композитор и человек.

Дуров – Юрик Дуров. Он же Дурик Юров. Дрессировщик из известной фамилии, уговоривший Макара ездить на машине с правым рулем.

Егменов – Александр Егменов. Он же Сашка-Циркач. Он же Каскадер. Отсидев несколько лет за спекуляцию, научил Кутикова водить автомобиль, после чего уехал в США. Работал там водителем грузовика, а дальше – не знаю. Если не посадили, то наверняка преуспевает.

Елисеев – начальник оркестра Внутренних войск МВД СССР, в котором я пел и играл, когда отдавал свой воинский долг родине, кстати, единственный из классического состава «Машины».

Ельцин – Борис Николаевич Ельцин. Первый президент России. 24 июня 1999 года вручил мне орден Почета «За достижения в развитии музыкального искусства».

Еременко – Николай Еременко. Известный киноактер, который участвовал в моей передаче из серии «История сбитого летчика», а потом скоропостижно умер.

Есенин – великий поэт.

Ефремов – Валера Ефремов. Барабанщик «Машины времени» и «Високосного лета». Отличный спортсмен.

Ефремова – Марьяна. Жена Валеры Ефремова.

Заборовский – Александр Александрович Заборовский. Он же Забор, он же Доктор. Занимался в «Машине времени» светом и шитьем. Очень вкусно готовил.

Зернов – степист, работавший с Быстровым.

Зайцев – Александр Зайцев, он же Заяц, он же Полковник. Пришел в «Машину» в 1982 году из ансамбля «Коробейники». Полковником был прозван за то, что ходил в офицерской шинели. Отличался неформальным отношением к жизни и любовью к наркотикам.

Зайцева – Галина Зайцева. Жена Полковника. Сделала его папой темнокожего ребенка. Работала в ансамбле «Сувенир» и в балете «Машины времени».

Звездинский – он же Михаил Михайлович Дейнекин. Певец и организатор музыкальных шоу в 70-х годах. За это и отсидел 8 лет. После возвращения из зоны с помощью Алексеича раскрутился вновь и до сих пор выступает на сцене.

Зосимов – Борис Зосимов. Папа Лены Зосимовой. В группе «Воскресенье» работал администратором, потом стал музыкальным продюсером, возглавлял российское отделение «Полидора».

Иванов – Игорь Иванов. Эстрадный певец. «Во французской стороне, на чужой планете…»

Иванча – Саша Иванча. Специалист по рукопашному бою и восточным единоборствам. В 1983 году пытался научить «Машину времени» основам карате. Мог разбить стопку кирпичей, доски, бетонные плиты и даже пробивать пальцами металл.

Иваньков – Вячеслав Кириллович Иваньков. Он же Япончик. Авторитет. Отсидел в тюрьме в Штатах, был экстрадирован в Россию, где оправдан. Дружил с Кобзоном.

Ильин – Олег Юрьевич Ильин. Хоккеист, журналист, аферист. Играл в матче «Машина времени» – ХК МГУ в 1982 году. Потом стал владельцем автосалона. Куда-то пропал лет пять назад.

Ильченко – Юрий Ильченко. Основатель питерской группы «Мифы». «Машина времени» познакомилась с ними в Питере в 1976 году. «Мифы» играли так здорово, что Маргулис боялся выходить на сцену, считая, что «Машине» ловить нечего. Тем не менее концерт удался. А потом и Ильченко пригласили в «Машину». Макар не любит рядом с собой сильных и самобытных авторов, так что через несколько месяцев Ильченко пришлось уйти.

Кавагое – Сергей Сирыч Кавагое, он же Кава. Основатель «Машины времени» и «Воскресенья», барабанщик, переводчик, живет в Торонто. Японец.

Кавагое Сиро – папа Сергея Кавагое, работал в японском посольстве переводчиком. Тоже японец.

Казанцев – Евгений Казанцев. Очень хороший бас-гитарист, работавший во многих группах, в том числе в «Воскресенье» и у Кобзона. Если бы вот еще не так пил…

Калинина – Маша Калинина. Она же Каша Малинина. Победительница первого конкурса красоты «Московская красавица».

Капитановский – Максим Владимирович Капитановский, он же Макс. Музыкант групп «Второе дыхание», «Машина времени», «Лейся песня», звукорежиссер «Машины», писатель, кинорежиссер. Автор книги «Все очень непросто» и множества устных рассказов, которыми я нагло и беззастенчиво пользуюсь, особенно если хочу иметь успех у дам. Снял фильм «Во всем прошу винить „Битлз“».

Каримов – Шукур Каримов, единственный узбек, игравший в хоккей за команду «Бинокор» (Ташкент).

Катя – она же Катя первая. По-моему, она дочь звукорежиссера Виктора Бабушкина, вышедшая в свое время замуж за Кутикова.

Кашперко – Лариса Кашперко. Одноклассница Макара, которая пела в его школьной группе.

Квантришвили – Квантришвили Отари Витальевич. Основатель Партии социальной защищенности спортсменов, «Ассоциации XXI век». Авторитет. Друг Кобзона. Убит в 1994 году.

Кельми – Крис Кельми. Он же Толя, он же Крыса, он же Крисуля. Композитор, участник группы «Високосное лето». Несмотря на свои 50 с лишним – отличный спортсмен и любимец дам.

Кленов – Игорь Кленов. Звукорежиссер «Машины времени» и бас-гитарист «Воскресенья».

Кобзон – Иосиф Давыдович Кобзон. Настоящая Глыба. Я работал у него клавишником пять лет и очень многому научился. Великий певец, организатор, бизнесмен, политик и просто человек.

Козловский Александр – Саша Козловский, мой армейский приятель. Познакомил меня с Угольниковым. А зря.

Козловский Геннадий – отец Сашки. Поэт. Придумывал тексты песен для таких артистов как Подгородецкий и Магомаев.

Кольцов – Филипп Кольцов – человек, который решил меня поддержать и поддержал.

Комаров – Юрий Михайлович Комаров. Хоккеист. Играл вместе с Алексеичем в матче «Машина времени» – ХК МГУ в 1982 году.

Кролл – Игорь Кролл. Руководитель замечательного биг-бэнда, часто работавшего вместе с «Машиной» в 80-е годы.

Кузьменок – Сергей Кузьменок, игравший в «Машине» в 1977 году. Очень любил алкоголь, что его и подводило.

Кузьмин – Владимир Кузьмин. Играет рок-н-ролл. Любит выпивать и вообще наш человек. Сосед по даче моего друга Тараса.

Курятников – Олег Курятников. Мой приятель, который пел в группе «Воскресенье», когда Романова посадили.

Кутиков – Александр Викторович Кутиков. Участник «Машины времени». Играл также в «Високосном лете». Один из авторов «Поворота», звукорежиссер, совладелец студии «Синтез рекордз».

Кутуньо – Тото Кутуньо. Мог бы спеть песню «Поворот», если бы ее перевели на итальянский.

Лаврищев – Петр Лаврищев, мой собутыльник, товарищ по училищу и армии.