Текст книги "Постижение России. Взгляд социолога"

Во-вторых, переход к самоактуализации, невозможный без яростного начала, невозможен без наличия в душе человека нравственного чувства, а также без его способности к нравственному суждению. Человек, чтобы брать на себя дополнительную нагрузку, риск и т.п., должен иметь в душе ясно осознаваемую или бессознательно усвоенную шкалу хорошего и дурного, достойного и недостойного и пр. Проще говоря, человек должен быть не только желающим, но волевым и нравственным существом. Возможно, Маслоу, подразумевает наличие подобных начал в природе человека, когда говорит о ценностях, идеалах и стилях жизни, связанных с переживанием различных чувств. Но любая концепция должна строиться не на подразумеваемых, а на ясно и четко названных предпосылках.

В целом же, концепция Маслоу о возвышении потребностей «не работает» без предварительного и ясного ввода представлений о волевом и нравственном началах в природе человека. Без них возвышение потребностей возможно, но не обязательно. В частности, удовлетворение витальных потребностей не влечет с необходимостью появление новых, высших потребностей. Вполне возможно, что удовлетворение этих потребностей на первичном, грубом уровне будет стимулировать не появление более высоких потребностей, а удовлетворение прежних потребностей на более высоком или на более утонченном, изощренном уровне.

Элементарно голодному человеку нужен просто кусок хлеба. Человеку, в общем-то, сытому нужны мясо и фрукты, рыба и пр., прошедшие специальную кулинарную обработку. Пресыщенному человеку требуется икра и осетрина, тонкие вина и соусы, изготовленные по сложным рецептам. Точно также обстоит дело с удовлетворением остальных витальных потребностей.

Западная цивилизация, что очевидно, достаточно преуспела в удовлетворении самых разнообразных потребностей человеческого тела. Но насколько это способствовало появлению более высоких потребностей, в том числе, в самореализации и творчестве – большой вопрос. Напротив, в культуре Востока есть практики, когда ограничение потребностей тела, аскетизм стимулирует активную духовную жизнь. Вообще практика всех народов мира свидетельствует, что полноценной духовной жизнью живут те, кто свои витальные потребности ограничивает самым необходимым. В противном случае, удовлетворение витальных потребностей вполне может способствовать превращению человека в «сладострастное животное». Описания «чревоугодников», «сладострастников» и пр. содержатся в русской и зарубежной литературе1414
  Император Вителлий – известный в истории реальный чревоугодник, Федор Павлович Карамазов, персонаж Достоевского, – сладострастник.


[Закрыть].

Наконец, неясность исходных позиций (склонность к «фигуре умолчания») приводит к некоторым спорным, если не сказать вздорным утверждениям Маслоу. Он утверждал, что «Музыканты должны играть музыку, художники должны рисовать, поэты должны сочинять стихи, если они, в конце концов, хотят быть в мире с самими собой. Люди должны быть тем, кем они могут быть. Они должны быть верны своей природе» [Хьелл, Зиглер. 1997, с.489–496].

Выше сказано, что концепция Маслоу считается некоторыми «волнующей» и «новой», но едва ли подобная оценка справедлива.

Во-первых, сомнительна «новизна» мысли о том, что человек должен быть верен своему подлинному «я», своему призванию, своей судьбе, если вспомнить призыв на фронтоне храма Аполога в Дельфах: «Познай самого себя» (автором его считается Фалес). Призыв этот предназначался, надо полагать, и для того, чтобы человек мог жить в согласии со своей природой. Быть самим собой всю жизнь хотел Пер Гюнт, персонаж Ибсена, но, с точки зрения тролля, персонажа из той же пьесы, «быть самим собой» равнозначно «быть довольным собой». Не уподобляется ли человек троллю, если пытается быть довольным собой, удовлетворяя свои потребности? Наконец, Ортега-и-Гассет прямо считал, что наше «я» – это наше призвание, и если мы более или менее верны своему призванию, наша жизнь является более или менее подлинной, а самым трагичным уделом человека является возможность подменить самого себя, сфальсифицировать свою жизнь [Ортега-и-Гассет Х. 2003, с.427–428 и др.].

Соответственно, заслуживает критики и представление о природе человека, свойственное Ортеге-и-Гассету и Маслоу. Они, видимо, предполагают, что все люди по своей природе «хорошие» и что не может быть убийц, воров и насильников по природе, что едва ли доказуемо. Поэтому тезис о том, что люди должны быть верны своей природе, требующий столь сильных оговорок, не может приниматься во внимание.

Кроме того, явно недостаточно проработаны логически понятия «потребность» и «ценность» в концепции Маслоу. Он, по-видимому, чувствует разницу между потребностями и ценностями как стимулами деятельности, но не может ясно указать принципиальные отличия одних от других. В его концепции некие «метапотребности» одновременно именуются «бытийными ценностями». Иначе говоря, ценности как стимулы деятельности оказываются в ряду потребностей, что логически неприемлемо. Нельзя называть одним и тем же словом качественно отличающиеся разряды типологии или классификации, нарушая правила построения типологий. Это обязательно приведет к путанице и недоразумениям.

Наконец, имеются ошибочные утверждения, логика которых вообще непонятна. С ними нельзя согласиться в принципе. Например, утверждается, что адвокат может искать справедливость как некую конечную ценностью, а не добиваться власти или богатства, просто потому, что любит преследовать недостижимую цель [Хьелл, Зиглер. 1997, с.497]. Во-первых, адвокат, если он хороший адвокат, вовсе не ищет справедливости, это не его задача. Он защищает интересы клиента всеми законными способами, а циничный адвокат и незаконными. Искать справедливость (меру между преступлением и наказанием) – дело судьи. Вовторых, защита интересов клиента или общества, поиск справедливости – это выполнение профессионального долга юристами, а не побочный продукт их стремления к совершенству.

Популярность концепции потребностей Маслоу, в которой есть и другие недостатков, показывает, что научный уровень рассмотрения индивидуальных потребностей в современной науке нельзя назвать вполне удовлетворительным.

Общественные потребности. Общество, являясь системой субъектного типа, имеет определенные потребности, аналогичные индивидуальным. Их понимание мало изменилось со времени Платона, поскольку его типологии потребностей, которую можно воссоздать, соответствуют, в целом, типологии более поздних исследователей.

Платон не употреблял выражение «общественные потребности», но явно имел их в виду, формируя социально-профессиональную структуру своего государства. Функции, которые выполняют в нем основные слои, направлены на удовлетворение этих потребностей. Производительный слой обеспечивает существование общества путем производства и обмена материальных предметов потребления. Стражи-воины защищают общество от врагов и поддерживают порядок. Философы-правители управляют обществом и заботятся о духовном и физическом воспитании подрастающего поколения. Иначе говоря, деятельность этих трех групп удовлетворяет: 1) потребность в материальных средствах существования путем производства и обмена, 2) потребность в безопасности, 3) потребность в координации различных видов деятельности, 4) потребность в биологическом и культурном воспроизводстве населения.

Не удивительно, что весьма похожую на платоновскую типологию общественных потребностей предложил Г. Спенсер поскольку оба мыслителя уподобляли общество живому существу (человеку – Платон, живому организму вообще – Спенсер).

Спенсеровская типология особенно интересна тем, что он связывал удовлетворение общественных потребностей с функционированием и развитием социальных институтов.

Так, удовлетворению первейшей потребности в воспроизводстве населения и социализации (воспитании) подрастающего поколения служат домашние институты. Потребность «в активной обороне», вызванная необходимостью борьбы «с окружающими врагами и грабителями», стимулирует появление политических институтов (в частности, армии). Для удовлетворения потребностей в средствах существования и в обмене этими средствами возникают профессиональные промышленные институты (хозяйство, рынок и пр.). Церковные и обрядовые институты служат удовлетворению потребности в стабилизации, упорядочивании взаимодействия между людьми на основе определенных норм (обычаев, традиций). Наконец, потребность в координации различных видов деятельности, порождает государство (хотя государство выполняет и другие функции) [Лимаренко. 2003, с.1081–1085; Смелзер. 1994, с.80].

Похожую типологию потребностей, необходимых для существования общества, предлагали американские исследователи прошлого века [Смелзер. 1994, с.80], которые добавили лишь потребность в коммуникации между членами общества (на основе общего разговорного языка). По-видимому, эта потребность связана со спецификой американского общества, которое складывалось из представителей разных расовых, культурных и языковых групп. Для Платона и Спенсера подобная потребность не проявилась как значимая. Вероятно, она предполагалась ими удовлетворенной изначально.

В целом, обществоведы разных эпох не указали принципиально новых общественных потребностей по сравнению с теми, которые подразумевал Платон. Ныне, однако, стоит добавить к числу этих потребностей потребность в охране окружающей среды, о которой Платон и Спенсер не упомянули и о которой, кстати, забыли американские исследователи. Во времена Платона и Спенсера человек, видимо, еще не проявил себя как «новая геологическая сила». В настоящее время потребность в охране окружающей среды становится приоритетной, поскольку результаты человеческой деятельности вполне сопоставимы по масштабам с результатами геологических процессов.

Беглый обзор проблемы индивидуальных и общественных потребностей можно завершить рядом принципиальных выводов:

1) для понимания слова «потребность» вполне достаточно его толкования, данного в словаре Даля;

2) потребности есть следствие несамодостаточности различного рода существ (субъектов), а не обмена веществ, как иногда утверждается;

3) деятельность по удовлетворению потребностей объективно необходима и обеспечивает существование деятеля (субъекта);

4) предлагаемые в литературе перечни индивидуальных и общественных потребностей вполне пригодны для их описания и могут быть использованы в разных научных целях;

5) нельзя создать перечень потребностей, построенный по принципу «возвышения потребностей», если не использовать дополнительные теоретические средства – представления о ценностях как стимулах деятельности и основах нравственности и о наличии яростного (волевого) начала в человеческой природе.

Норма: регулятор поведения и одно из основных понятий социологии. Ниже рассматриваются подходы к определению понятия «норма», уточняются свойства и структуру нормы, выявляются ее основные функции, а также важнейшие виды норм.

Слово «норма» весьма многозначно. Отмечено не менее шести его основных значений [БСЭ. Т. 18, с.123], что обусловлено множественностью объектов, для описания которых оно употребляется. Ими могут быть природные и общественные явления и процессы, включая поведение человека [Rey. 1972, р.5].

Представление о том, что поведение человека регулируется определенными нормами, разделяется многими авторами [Бобнева. 1978, с.5; Плахов,.1982, с.25]. Для наук, описывающих поведение человека, понятие «норма» является ключевым или базовым. Нельзя представить правоведение, этику, языкознание, социологию без словосочетаний «правовая норма», «норма языка», «моральная норма», «социальная норма». Широко употребляются выражения «технологическая норма», «норма этикета», «культурная норма» и т.п. Поэтому не случайно понятие «норма» оказывается базовым понятием социологии наряду с потребностями и ценностями.

Смысл различных трактовок поведенческих норм обычно понимается интуитивно в соответствующем контексте. Однако для построения строгих теоретических описаний социальных систем и социальных процессов необходимо строгое и четкое понятие нормы поведения, которое могло бы стать базовым для обществоведческих наук. В качестве такового предлагается универсальное определение любой нормы поведения как идеального по природе, усвоенного субъектом, императивного и устойчивого образца поведения. А социальной нормой следует считать идеальный по природе, усвоенный субъектами, императивный, устойчивый и относительно распространенный образец поведения [Смирнов. 2011. № 3. С.97–115.].

Данные определения нормы и социальной нормы можно считать определениями понятий ближайшего рода по отношению, соответственно, к индивидуальным и социальным нормам. Что же касается выявления видовых отличий к понятию «норма», то они могут быть получены путем указания на конкретный тип взаимодействия, разновидности деятельности и формы общения, сферы распространения норм и т.д. Иначе говоря, проблема видовых отличий упирается в проблему типологии норм, которая будет рассмотрена ниже.

Для построения более полного понятия (идеальной модели) нормы необходимо, помимо свойств, указанных в определении, рассмотреть ее структуру, которая включает в себя: 1) цель (ценность или потребность), 2) алгоритм (подчеркивающий технологическую сторону нормы) и 3) санкцию (поощрение – наказание за соблюдение или несоблюдение нормы).

В целом, структура нормы аналогична структуре любого поведенческого акта, но структурные элементы нормы отличаются от элементов обычного акта рядом свойств.

В частности, более устойчивы цель и алгоритм нормы, что определяет и устойчивость самой нормы.

Цель нормы представляет собой некую потребность или ценность, ради достижения которых существует норма. Цель обычного акта снимается по мере ее достижения, но цель нормы существует неопределенно долго, пока для человека или общества значима ее цель.

Алгоритм нормы также более устойчив, более общ и жестче фиксирован по сравнению с протеканием обычного акта. Процесс конкретного акта часто уточняется под влиянием внешних преходящих причин. Алгоритм нормы не меняется существенным образом длительное время.

Кроме того, санкция социальной нормы более социализована по сравнению с санкцией обычного акта или индивидуальной нормы. Санкция индивидуальных норм и обычных актов сводится к субъективному чувству удовлетворенности (неудовлетворенности), хорошему (плохому) самочувствию, успешности (неуспешности) в достижении результата. Санкция социальной нормы предполагает реакцию других людей на соблюдение или несоблюдение нормы. И даже если действия индивида совершаются втайне, санкция полностью неустранима, воплощаясь в чувстве исполненного долга или в угрызениях совести.

Наличие трех элементов социальной нормы объективно обусловлено.

Цель – потребность или ценность – отражает структуру потребностей и ценностей общества, характеризуя его экономику, мораль и общую направленность развития.

В алгоритме представлена объективная сторона природы и общества, преломленная через человеческое знание о свойствах вещей и социальных явлений. В нем отражается также сторона деятельности, подлежащая оценке с точки зрения эффективности и рациональности.

Санкция служит средством контроля общества за деятельностью человека, чтобы последний служил благу общества или хотя бы не вредил ему [Смирнов. 2007, с.180]. Связь структурных элементов нормы с важнейшими социальными явлениями – экономикой, моралью, правом и технологией, – позволяет уточнить специфику названных явлений, в особенности, морали и права.

Со структурой нормы и ее свойствами связаны и важнейшие функции норм в обществе, в число которых обычно включаются:

Регулятивная функция, отмечаемая большинством исследователей [Левада. 1967, с.98; Плахов. 1985, с.39; Бобнева. 1978, с.68; Абушенко. 2003, с.643, и др.], основана на императивности нормы и поддерживается санкцией как структурным элементом нормы. Норма в этой функции оказывается средством управления деятелем, направлена на него. Она воспринимается деятелем как более или менее строгий закон поведения.

Регламентивная функция (функция упорядочения поведения) основана на алгоритме как структурном элементе нормы и направлена на поведение. В результате совместное человеческое поведение (общение и деятельность) оказывается разделенным на согласованные между собой цепочки действий. Объективное значение этой функции не меньше, нежели функции регулятивной, особенно в случае технологических норм, хотя она реже оказывается в поле зрения исследователей [Плахов. 1985, с.28; Бобнева. 1978, с.68, и др.].

Оценочная функция служит базой для двух упомянутых выше, поскольку предварительно нужно оценить поведение на основе неких образцов, чтобы изменять его алгоритмы или применять санкции. Норма выступает в роли эталона, на основе которого оценивается реальное поведение или деятельность человека [Бобнева. 1978, с.31]. В конечном счете, может получить оценку и сам субъект (как «нормальный» или «ненормальный»).

Воспитательная и обучающая функции основаны на усвоенности как свойстве нормы. Человек изменяется, подчиняя и организуя свое поведение в соответствии с какими-либо нормами. Функция воспитания более тесно связана с ценностью нормы, а обучения – с ее алгоритмом. Отдельные структурные элементы нормы могут усваиваться с разной степенью полноты, что заметно сказывается на типе личности. Например, усвоение ценностей, содержащихся в нормах, без усвоения необходимых алгоритмов может породить тип «прекраснодушного мечтателя», а усвоение алгоритмов без усвоения соответствующих ценностей – тип «равнодушного формалиста».

Терапевтическая (иногда, психотерапевтическая) функция базируется на усвоенности как свойстве нормы и санкции как ее структурном элементе. Она близка к воспитательной функции, а разница между ними определяется начальным состоянием человека. Воспитательная функция направлена на «социально здорового», а терапевтическая – на «социально больного» человека, т.е. склонного к отклоняющемуся поведению. Усваивая нормы, человек обретает способность менять свое поведение, а претерпевая санкции он «душевно выздоравливает». Если получает поощрение, формирует положительную самооценку, а претерпевая наказание, освобождается от чувства вины.

Функция контроля. Это сложная функция, и в отличие от вышеуказанных, включает в себя две функции разом и складывается из функции оценочной и либо регулятивной, либо регламентивной. Контроль необходимо включает в себя оценку ситуации и изменения ее в нужном направлении.

У норм имеются и другие сложные функции в жизнедеятельности общества [Плахов. 1985, с.39, 60–61 и др.], но их описание не входит в задачи данной монографии.

С учетом многообразия признаков, которые присущи нормам, можно строить разные типологии норм.

Во-первых, в зависимости от распространенности норм можно выделять индивидуальные и социальные нормы, включая в число последних нормы отдельных групп и коллективов.

Во-вторых, учитывая фиксированность в документе и наличие органов контроля, можно выделять формальные и неформальные нормы. Формальными нормами нужно считать закрепленные в документе и контролируемые особыми органами (нормы писаного права). Неформальными нормами являются те, когда отсутствует закрепленность в документе, орган контроля или оба признака одновременно (этические и индивидуальные нормы, обычаи и пр.).

В-третьих, поскольку структурные элементы нормы могут иметь разное функциональное предназначение в жизни общества, можно говорить об экономических, нравственных, правовых и технологических нормах.

Наконец, нормы могут различаться по степени абстрактности-конкретности (норма-принцип и норма-операция), по их направленности (норма-запрет и норма-побуждение), по временному признаку (нормы настоящего, прошлого и будущего) и т.д. Большинство признаков не являются взаимоисключающими, и можно строить сложные типологии норм в зависимости от исследовательских целей.

Итак, в науках о поведении нормой следует считать идеальный по природе, императивный, устойчивый и усвоенный носителем нормы образец поведения. Социальная норм содержит дополнительный признак – относительно распространенность в обществе.

Выделенные структурные элементы нормы позволяют уточнить специфику таких культурных явлений, как экономика, мораль, право, технология. Экономика и мораль связаны с целями нормы (с потребностями и ценностями). Право связано с санкциями, а технология – с алгоритмом. Структурные компоненты и свойства нормы определяют ее важнейшие функции – регулятивную, регламентивную, воспитательную и т.п., а также позволяют построить одну из основных типологий норм, включающую экономические, нравственные, технологические и правовые нормы.