Текст книги "Властью Песочных Часов"

Девушка задумалась, склонив голову набок. Длинные локоны упали ей на лицо. Нортон подумал, что это сделало ее еще более привлекательной.

– Я тоже не все здесь знаю, как и вы. Хорошо, пусть он перечислит предметы, находящиеся в… – она обвела взглядом комнату, – в этом сундуке. – Орлин показала на стоявший рядом с роялем богато украшенный сундук.

– Я спрошу у него, – согласился Нортон. – Но чтобы поговорить с ним, мне надо выйти в другую комнату. Гавейн утверждает, что не может находиться в одном помещении с вами.

– Я сомневаюсь, что он находится со мной в одном мире!

– По-видимому, чтобы говорить с вами обоими, я должен стоять в дверном проеме. Вы согласны?

– Как хотите. – Очевидно, она полагала, что из этого ничего не выйдет.

Нортон направился к дверному проему между двумя комнатами. Орлин осталась стоять около рояля.

– Эй, Гавейн! – позвал Нортон. – Ты появишься? – Он опасался, что призрак поставит его в затруднительное положение, уклонившись от испытания.

Но Гавейн неожиданно возник перед его взглядом.

– Отличная мысль, Нортон! Я буду счастлив доказать ей свое существование!

– Будьте так любезны. Орлин, он здесь. Спрашивайте.

– Вы его видите? – спросила Орлин, поднимаясь с места и приближаясь к дверному проему.

– Да, но не надо входить в другую комнату, а то он исчезнет.

Она остановилась у дверного проема.

– Я не вижу его.

– Но он видит вас, – сказал Нортон.

– Даже когда вы не смотрите?

– Конечно, – сказал Гавейн.

– Он сказал, да, – сообщил Нортон.

– Очень хорошо. Тогда давайте попробуем вот что: вы закроете глаза и отвернетесь от меня, а он пусть скажет вам, что я делаю.

– Хорошо. – Нортон стал лицом к призраку и закрыл глаза.

– Она держит правую руку над головой, – сказал Гавейн.

– Он говорит, что вы держите правую руку над головой.

– Теперь она пишет в воздухе, я не могу прочесть, что именно, потому что вижу это в зеркальном отражении.

Нортон передал сказанное.

– О, – испуганно сказала Орлин.

– Хорошо, теперь она повернулась, – сказал призрак. – Теперь я могу читать через ее плечо. ЭТО НЕЛЕПО.

– Это нелепо, – повторил Нортон.

Орлин молчала, но он слышал шорох.

– Послушайте! – воскликнул Гавейн. – Она раздевается!

– Что она делает? – теперь пришла очередь испугаться Нортону.

– Великий дракон! – воскликнул призрак. – Как жаль, что я не живой! Я не представлял, что она так сложена!

– Он говорит, что вы раздеваетесь, – сказал Нортон. – И что у вас великолепная фигура.

– О, она поспешно одевается, – с сожалением произнес Гавейн. – Хотел бы я быть на вашем месте!

– Он говорит…

– Я догадываюсь! – перебила Нортона Орлин.

– Да, но он ваш муж, – сказал Нортон. – И поскольку он не может находиться с вами в одной комнате, у него до этого времени не было возможности увидеть…

– Это грубое замечание, – сказала Орлин. – Что находится в сундуке около рояля?

Нортон опустил руки; он бессознательно поднял их, чтобы прикрыть свои закрытые глаза.

– Гавейн, скажи нам…

Призрак пожал плечами:

– По правде говоря, я не помню. Я большую часть времени отсутствовал, убивал драконов. За домом следила экономка.

– Он сказал, что не помнит, – передал Нортон.

– Так я и думала!

– Но я могу проверить, – сказал Гавейн. – Пусть она выйдет из комнаты, и я проверю содержимое.

– Он говорит, что может проверить это сейчас, если вы выйдете в другую комнату, – сказал Нортон.

Орлин прошла мимо Нортона и вышла. Призрак тут же исчез и появился в освобожденной ею комнате, затем подошел к сундуку и погрузил руки в полированное дерево.

– Представьте себе, – весело воскликнул он, – это мои старые трофеи! Лучший убитый в году дракон и тому подобные штуки. Это должно быть во всей красе выставлено на камине!

Нортон передал все сказанное.

– Вот как? Я хочу посмотреть! – воскликнула Орлин.

Девушка вернулась в комнату, меняясь местами с призраком, и попыталась поднять крышку сундука. Та не сдвинулась с места.

– Он заперт!

– Ключ в моей спальне, – сказал Гавейн, – в левом ящике комода, если только дура горничная не переложила его в другое место.

Нортон передал сказанное Орлин, которая тут же принесла ключ и отперла сундук. Внутри находились трофеи, как и было описано.

– Это правда! – сказала она. – Вы не могли этого знать, Нортон! Я не знала этого! Если только прошлой ночью вы не взяли ключ и не… Но нет, сундук никто не трогал.

– Спросите еще что-нибудь, – предложил Нортон. – Я уверен, что мы сможем удовлетворить вас.

– Я попробую другое, – решила Орлин. – Как зовут сестру Гавейна?

– У меня нет сестры, – ответил Гавейн.

– Он сказал, что у него нет…

– Каково девичье имя его матери?

– Тримбли.

– Тримбли, – сказал Нортон.

– Когда она вышла замуж?

– Четырнадцатого июня, – сказал Гавейн. – В три тридцать пополудни, на церемонии не было посторонних. Их венчал преподобный отец Ломбард. На свадебном пироге был изображен дракон, стоящий на задних лапах и выдыхающий столб «огненной воды». Все гости упились этой водой, включая и моего отца; он нализался до потери сознания, и моя мать первую неделю медового месяца не разговаривала с ним. Я имел счастье быть зачатым в это время!

Нортон подробно повторил все.

Орлин капитулировала:

– Вы видите призрака! Теперь я допускаю это! Ладно, настал мой черед доказать существование сияния.

– Просто сияния? – спросил Нортон. – Я освещаю полумрак?

– Нет, это не такое сияние. Это… Вы слышали о людях, которые способны словно превращать других в животных? Они пожимают руку встречному, и тот чувствует свою руку как бы придатком животного, на которого он больше всего походит – волчьей лапой, плавником акулы или чешуей змеи Но все это не на самом деле, а фигурально. Животные вовсе не такие плохие. Пользуясь этой магией, можно определить свойства характера другого человека, узнать, порочен ли он, жаден или труслив. Мне о том же говорит некое видение. Я могу определить, кто идеальный спутник для меня или кого-либо другого. Я вижу светящуюся ауру. Нужно лишь настроиться на определенного человека, а затем рассматривать других как бы через его сознание. Вы меня понимаете?

– Боюсь, что нет, – покачал головой Нортон. – Только я не представляю собой ничего особенного; существует множество гораздо более достойных кандидатов на брак.

– Но вы не кандидат на брак. Вы…

– Не имеет значения, кто я! Я начинаю понимать ваше намерение. Вам в самом деле нужен мужчина, который не останется с вами надолго.

– Который не намерен жениться. Большинство из тех, кто приходил, не многого стоят. Вы не такой. Конечно, будь я не замужем и пожелай вступить в брак, мое положение было бы другим. Мне понадобился бы не только хороший любовник, но и хороший кормилец семьи. Тогда, может быть, вашего свечения было бы недостаточно.

– Уверен, что я не подошел бы! Я банкрот!

– Поэтому надо определенным образом настроиться. Когда я впервые увидела вас, вы светились так ярко, что я поняла: вот кто мне нужен. Но я не была готова. А вдруг в настройку вкралась ошибка, подумала я. Конечно, я знала, что мне следует делать, но все произошло так внезапно. Я поняла: жизнь моя изменилась, пришло время зачать наследника. Теперь я свыклась с этой мыслью. Видимо, часы, проведенные над головоломкой, помогли мне, и скоро…

– Почему бы нам не выйти на улицу – вы покажете мне свечение на других,

– предложил Нортон.

– Хорошо. Я только переоденусь. – Девушка поспешила в спальню.

Снова появился Гавейн.

– Делаешь успехи! – с удовлетворением сказал призрак. – Я имел возможность слышать вас сквозь стену. Это не всегда получается.

– Проклятье, ты смотришь на наше общение только под одним углом зрения.

– Конечно. Для этого вы оба и находитесь здесь, не так ли? Для того, чтобы произвести мне наследника?

– Не знаю. Если я решусь на это, то боюсь, что оставлю после себя не только семя.

– Только не впадай в сентиментальность, – сказал Гавейн. – У тебя наверняка было не меньше женщин, чем у меня! Относись к этому как к убийству очередного дракона.

– Она не дракон!

– Не знаю, не знаю. Женщины и драконы… По-моему, два сапога пара.

– Ты не любишь ее?

– Конечно, нет! Я мертв!

– Я мог бы полюбить ее. Не хочу причинить ей боль.

– И не причиняй! Дай ей то, что она хочет, – сына!

– Мне снилось, что я погубил ее. Меня это тревожит.

– Ты не сможешь причинить ей боль, если уйдешь сразу после того, как все будет сделано.

– Некоторые мучаются еще больше, когда их оставляют, – пробормотал Нортон.

– Не беспокойся, за ней будет великолепный уход, денег у меня хватит.

– Я имею в виду не физические страдания. Она молодая, полная жизни девушка. Не думаю, что она может отдать себя мужчине, не отдаваясь при этом всецело. Она…

Нортон замолк, так как Гавейн исчез. В дверях стояла Орлин в наимоднейшей зеленой юбке, под стать которой были подобраны жакет и туфли. Волосы были схвачены сзади зелеными заколками. Почему-то весь этот зеленый цвет наряда напомнил Нортону утренние оладьи, сцену парка в головоломке и саму по себе девственную природу.

– Снова призрак? – спросила Орлин.

Нортон смущенно кивнул:

– У него только одно на уме.

– А у вас нет? – вскинула она голову.

– Меня волнует вред, который я могу причинить другим.

– Это оттого, что вы так ярко светитесь.

Нортон пожал плечами:

– Может быть. Но не исключено, что я хочу больше, чем имею право хотеть.

Орлин прикоснулась к его руке:

– Я уже говорила вам, Нортон, что вам не придется уходить после того, как все будет сделано.

– Думаю, что придется. Вы замужем.

Она так пристально смотрела на него, что Нортон занервничал.

– Что вы делаете? – спросил он.

– Я мысленно представляю вас на месте мужа, чтобы сравнить свечение.

– Не делайте этого! Я не ваш… никогда не смогу быть вашим…

– Странно, – сказала Орлин. – Такого раньше никогда не случалось.

– Чего не случалось?

– Свечение как бы расщепляется. Часть его остается очень яркой, а другая часть тусклая. Словно вы в одно и то же время и очень хороший муж, и не очень хороший.

– Как это может быть?

– Затрудняюсь ответить. Видите ли, свечение не отражает характер как таковой. Оно включает в себя личность в целом, ситуацию в целом. Показывает, насколько хорош человек, насколько он предан, насколько успешно обеспечивает семью, насколько удачлив… Свечение безупречного мужчины может находиться в плохом состоянии из-за того, что через пять лет с ним произойдет несчастный случай и он станет калекой. Свечение потускнеет вовсе не по его вине.

Нортон почувствовал озноб.

– Со мной может произойти несчастный случай?

– Нет, не думаю. Возможно, это значит, что вы могли бы стать идеальным мужем, но этого не случится, так как я не могу выйти за вас. Вы слишком хороши для этого задания – слишком подходите мне. Поэтому вы страдаете.

– Слишком подхожу! – скептически воскликнул Нортон.

– Я не уверена, – быстро сказала Орлин. – Это только предположение. Я не понимаю всех аспектов свечения. Просто вижу его яркость.

– Ладно, довольно рассматривать меня как… как что-то невозможное. Пора идти.

– Конечно. – Девушка взяла его под руку, и они вышли на улицу.

Лента транспортера быстро доставила их к ближайшему на этом уровне торговому центру, где покупатели сновали взад и вперед точно так же, как это делали все посетители подобных заведений на протяжении тысячелетий. Так было на рынках Древнего Вавилона и средневековых городов. Тем не менее лавки с течением времени претерпели некоторые изменения. Товары воспроизводились топографически с большой точностью, предельно близко к оригиналу; каждый был снабжен ярлыком с ценой. Стоило покупателю коснуться изображения, как выбранный товар доставляли ему домой прямо со склада, а с его счета, определяемого по отпечаткам пальцев, списывалась соответствующая сумма. Конечно, так приобретались только стандартные товары. Если возникала необходимость в индивидуальном подборе вещей, использовались другие способы торговли. Продукты питания в стандартных упаковках не требовали какой-либо проверки, а некоторые виды одежды нуждались в примерке. Специальные примерочные кабины позволяли примерить платье с помощью голографического изображения, хотя при этом все равно приходилось раздеваться.

Они остановились у палатки с мороженым, где голограмма повара стояла у таблицы с изображением тысячи образцов этого лакомства различного вида и вкуса. Орлин коснулась панели с выбранным сортом – конечно же, с медовым вкусом, и в приемный контейнер выпали два стаканчика. Счет Гавейна уменьшился. Нортон, естественно, не мог сделать заказ – у него не было счета. А поговорка того времени гласила: «Кто потерял свой счет, того не берут в расчет».

Орлин заметила книгу из серии массовых изданий, которая показалась ей интересной, и снова прикоснулась к голограмме. Через мгновение книга была для нее отпечатана – исторический роман, где действие происходило в пленительные времена, когда люди не верили ни в магию, ни в науку и вели разгульную жизнь. Орлин положила книгу в сумочку.

Они сели на скамейку и принялись лизать мороженое, наблюдая за прохожими. Орлин вызывала у каждого проходящего свечение.

Проблема состоит в том, объясняла она Нортону, что пригодность человека в качестве партнера зависит от второго члена пары. Поэтому она могла получить несколько истолкований одного и того же свечения.

Нортон был заинтригован, однако у него оставались сомнения, действительно ли воспринимаемое ею свечение было магическим. Ему хотелось проверить это на нескольких случаях, но он не чувствовал себя вправе подходить к незнакомым людям и задавать им нескромные вопросы о личной жизни. Орлин наверняка воспринимает свечение, но насколько точно его интерпретирует?

Затем, совсем неожиданно, он получил доказательство.

Орлин вызвала свечение у пожилой пары, которая проходила рука об руку мимо их скамейки. По всей видимости, они до сих пор питали сильную привязанность друг к другу. Мужчина и женщина были хорошо одеты и привлекательны для своего возраста. И все же Орлин вызвала поразительно разные свечения. Свечение женщины было сильным; она почти идеально подходила для своего мужа. Но у него свечение отсутствовало. Точнее, оно оказалось отрицательным: это была темная тень.

– Он абсолютно не подходит ей! – прошептала Орлин.

– Не могу в это поверить! – запротестовал Нортон. – Посмотрите, как они привязаны друг к другу! Даже если у него есть любовница на стороне, он добр к этой женщине, заботится о ней, и она довольна.

– Свечение отсутствует, – настаивала Орлин. – Он не подходит ей!

– Это просто чепуха!

Они замолчали, так как пожилая пара приближалась. Старики сели на скамейку рядом с Нортоном и Орлин. Нортон хотел заговорить с ними, чтобы разрешить возникшее противоречие, но не решался.

– Просто немного устал, – сказал мужчина.

– Я понимаю, – согласилась с ним женщина.

Вдруг мужчина упал со скамейки.

Нортон вскочил, чтобы помочь – он кое-что знал о первой помощи. Но, посмотрев на застывшее лицо мужчины, он понял, что тот мертв.

– Реанимационный блок! – крикнул Нортон.

Из ближайшей стены вырвалась машина и подъехала к мужчине.

Потребовалась минута, чтобы подтвердить диагноз Нортона.

– Объект неисправен. Восстановлению не подлежит, – проклацала машина.

Прибыла карета «скорой помощи», в нее погрузили тело; туда же села вдова. Все случилось так быстро, что многие покупатели даже не поняли, что произошло. Это входило в задачу «скорой помощи»: люди не любят делать покупки в тех местах, где случается смерть. Да и понятно – иногда остаются мстительные призраки.

– Как ужасно! – с дрожью в голосе сказала Орлин. – Лучше нам уйти.

– Конечно, конечно. – Они направились к движущейся ленте.

Когда транспортер вез их к дому, Нортон понял, что означало свечение. Мужчина был плохим партнером для женщины не из-за своих недостатков или неверности, а из-за того, что скоро собирался ее покинуть и тем самым причинить ей горе. Поэтому свечение не вовсе отсутствовало, а было черным. Свечение знало обо всем заранее.

Нортон был вынужден признать свечение; это – законная магия. А значит, он должен принять вердикт Орлин: Нортон подходил для нее. Но как быть с его сном, из которого следовало, что он причинит ей вред – может быть, как тот мужчина, которого они только что видели. Чему же верить?

– Ваше свечение колеблется, – пробормотала Орлин. – Вы хотите покинуть меня?

– Не знаю, как правильно поступить, – виновато сказал Нортон.

Она крепко сжала его руку:

– О Нортон, пожалуйста! Я не смогу остаться ночью одна после того, что сейчас видела!

Нортон понял, что девушка никогда не сталкивалась с жестокостью или смертью, поэтому не готова к встрече с ними. Неудивительно, что она так дрожит. Сейчас самое неподходящее время, чтобы оставить ее.

Они зашли в дом.

Когда за ними закрылась дверь, Орлин повернулась к Нортону, обхватила его руками, уткнулась головой в его плечо и разрыдалась. Она вполне хорошо контролировала себя на людях, но теперь дала себе волю. Нортон держал ее; больше ничего нельзя было сделать. Он всегда с радостью помогал людям и не мог отказать Орлин, не поддержать ее. Или, спрашивал он себя, он просто ищет оправдания?

Спустя некоторое время Орлин успокоилась. Она высвободилась из его объятий и пошла в ванную привести себя в порядок.

– Я теперь никогда не буду есть мороженое, – сказала девушка, вновь появившись в комнате.

Мороженое. Виновник в силу ассоциации. Она ела его непосредственно перед трагедией. Нелогичная связь, но вполне понятная с эмоциональной точки зрения. Он и сам сейчас не испытывал особого желания съесть мороженое. Или посетить торговый центр.

– Вы ссорились? – спросил Гавейн, неожиданно появляясь перед глазами. – Я слышал, как она плакала.

– Ты что, не видел? – раздраженно спросил Нортон.

– Нет. Вас не было видно из другой комнаты. Я могу ходить сквозь стены, но не могу видеть сквозь них. Мне оставалось только слушать какие-то приглушенные звуки.

– Мы не ссорились.

– А что произошло?

– Какое тебе до этого дело?

– Послушай, смертный, мне есть до этого дело! – отпарировал Гавейн. – Это мое поместье, и она моя жена!

– Жена, которую ты никогда не видел при жизни и не любишь сейчас.

– Да, но я призрак! Что толку любить ее?

В словах Гавейна был резон. Это облегчало жизнь Нортону. Как бы он ни поступил с Орлин, это не оскорбит чувства призрака.

– Мы видели, как умер один мужчина. Это потрясло ее.

– Я видел много смертей, – сказал Гавейн. – Я сам мертвец.

– Теперь я, пожалуй, понимаю, почему ей так трудно поверить в вас. Она не любит смерть и не хочет находиться с ней рядом.

– Ей следовало подумать об этом, прежде чем выходить за меня замуж!

– Это не в полной мере ее выбор. В той же степени это и ваш выбор. Мужчины обычно женятся из-за сексуального влечения, женщины же выходят замуж, стремясь обрести уверенность в будущем. Такова природа человека, и такова наша экономика. Если бы женщины сами зарабатывали деньги, они могли бы выходить замуж по другим соображениям, а если бы у мужчин не было лучшего способа обеспечить свою безопасность, как с помощью женщин, то они так бы и делали. Я уверен, она вышла бы замуж за живого мужчину, будь это осуществимо.

– Но не вышла! И теперь перед ней стоит задача – как и перед тобой. Я не хочу ждать целую вечность. Скажи ей, что не останешься, если она не отдастся сейчас же, сегодня. Она, конечно же, согласится, потому что боится одиночества.

– Я не сделаю ничего подобного! – возмущенно воскликнул Нортон. – Она не кусок мяса!

– Ее дело – дать мне наследника! Она сейчас в таком состоянии, что с ней можно сделать что угодно; ты сумеешь выполнить свою задачу буквально в течение следующего часа, если…

– Послушай, Гавейн! Я никогда в жизни не оказывал давления на женщин! И никогда не воспользуюсь создавшейся ситуацией!

– Нет, ты просто будешь сидеть здесь без конца, пользуясь моим поместьем!

– К дьяволу твое поместье! – завопил Нортон. – Это ты обратился ко мне с просьбой! Я не собирался извлекать из этого выгоду!

– Так сделай то, для чего пришел сюда, и уходи! – заорал в ответ Призрак.

– Я уйду прямо сейчас, если это доставит тебе удовольствие! Ищи другого, кто оказал бы тебе эту услугу!

Призрак пошел на попятную:

– Я уже предупреждал, что она разборчива. Она выбрала тебя.

– Совершенно не уверен. Во всяком случае, это будет именно ее выбор, а не твой и не мой.

Призрак снова исчез. В дверном проеме стояла одетая в серый халат Орлин.

– Опять Гавейн?

Нортон кивнул в ответ.

– Мне не следовало позволять ему провоцировать меня.

– Я думаю, у него есть на это свои соображения. Он хочет наследника.

– Да. Но он пренебрегает при этом правилами, принятыми в обществе.

Орлин шагнула ближе.

– Нортон, должна признаться, что сначала, несмотря на вашу ауру, у меня были подозрения. Вы светились, но в вас не было энтузиазма, и призрак… – Она пожала плечами. – Но я наблюдала за вашим свечением, когда вы с ним разговаривали. Оно мерцало в соответствии с вашей реакцией. Конечно, это не детектор лжи, однако свечение не подвластно вашему контролю, так что оно подсказывало мне, что вы чувствовали на самом деле. Когда вы только что говорили о своем уходе, оно уменьшилось. Вы были искренни.

– Да, я не обманщик, – уныло согласился Нортон. – Гавейн хочет, чтобы я действовал как нанятый жеребец и, сделав дело, тут же ушел. Пока я не видел вас, мне казалось, что я справлюсь с этой задачей. Но теперь это невозможно.

– Я знаю, – тихо проговорила Орлин. – Вы поступаете правильно.

– Да. А это означает, что мне следует уйти прямо сейчас.

– Нет! – воскликнула Орлин. – Пожалуйста, Нортон, не уходите! Я говорила вам, что не вынесу…

– Но завтра вы все равно останетесь одна, если я буду действовать, как того хочет Гавейн.

– Гавейн идиот, – резко сказала Орлин. – Он не знает самого важного в этом деле. Сегодня я не могу забеременеть даже при искусственном оплодотворении. Сегодня неподходящий день месяца. Да и будь он подходящим, нет никакой гарантии, что беременность наступит с первого раза. Единственный выход – продолжать попытки до тех пор, пока соответствующие тесты не подтвердят беременность, а это может занять несколько месяцев.

– Конечно, вы правы, – развел руками Нортон. – Я такой же глупец, как и он.

– Ну так сообщите ему это немедленно, – сказала Орлин. – Его настойчивость только все затягивает. Даю вам две минуты.

– Но тогда я должен буду остаться на…

– Несколько месяцев, – закончила фразу Орлин. – Вы возражаете?

– Нет! – воскликнул Нортон. Он сам удивился охватившему его чувству.

– Тогда скажите ему это. Он перестанет приставать к вам, и мы обретем покой. – Она развернулась и вышла из комнаты.

Снова появился Гавейн.

– Я все слышал. Мегера права. Ну да ладно. Я предприму путешествие вокруг света. Ты останешься здесь, пока не будет полной уверенности.

– А как насчет того, что я буду пользоваться вашим поместьем?

– Это было сказано в гневе. Приношу свои извинения. Я хочу, чтобы ты остался. Договорились?

– Да, – вздохнул Нортон.

– Но сначала я научу тебя убивать драконов.

– Такова была предполагаемая плата, – сказал Нортон. – Но мы не думали, что это займет так много времени. Давай вместо этого считать платой мое проживание и столование здесь.

Гавейн улыбнулся, махнул рукой и исчез.

В комнату вернулась Орлин.

– Все в порядке?

– Да. Гавейн согласился. Он ушел.

– Вы уверены?

– Ну, я не могу быть уверен. Но он сказал, что отправляется в кругосветное путешествие – видимо, понял, что скорее достигнет своей цели, если на некоторое время исчезнет.

– Да. Я никогда не была в восторге от мысли, что он будет наблюдать за нами. В конце концов…

– Он не может находиться с вами в одной комнате и не может видеть сквозь стены. Так что если вы закроете…

– Это какое-то утешение, – сказала Орлин. – Я… мне не следует говорить такое… Может быть, вы хотите заняться этим сейчас?

Именно этого приглашения ожидал Нортон. И сам удивился, когда отклонил его.

– В этом нет смысла. Ведь сегодня неподходящий день…

– Вы не хотите… заняться этим просто для развлечения?

Нортон заколебался.

– С любой другой женщиной, похожей на вас, я был бы рад заняться этим. Что и делал – прежде. Но сейчас это не развлечение. Это дело. Я не могу найти другое оправдание.

– Почему?

Нортон уставился в пол:

– Я никогда не смогу жениться на вас.

– Вы хотите слишком многого.

– Да, видимо, так. Я никогда раньше не задумывался над этим, однако теперь…

Орлин прошлась по комнате.

– Мне кажется, это то, что отвращало меня от других приходивших мужчин. Их свечение и в самом деле было очень слабым, но будь у кого-нибудь из них и сильное свечение, оно не понравилось бы мне – ведь они хотели только секса, за который не нужно платить. Я не проститутка, а будь я ею, то не отдавалась бы мужчинам без платы. Не могу сойтись с мужчиной, если он равнодушен ко мне.

– Но мужчина, который к вам неравнодушен, не захочет близости на таких условиях.

– Послушайте, – неожиданно сказала Орлин, – множество мужчин сохраняют одну и ту же любовницу, успев сменить несколько жен: ведь именно любовницу любят по-настоящему. Освященные законом отношения не столь уж важны. Может быть, вам вообще не следует уходить от меня?

– Я путешественник. Никогда не остаюсь надолго в одном месте.

– А если женщина захочет путешествовать вместе с вами?

– Пока ни одна не захотела. И вы ведь привязаны к своему поместью.

– Нет. Я должна лишь дать жизнь наследнику этого поместья, а потом смогу путешествовать с кем захочу.

Какое счастье!

– Мы и дня не знаем друг друга.

– Конечно, из этого может ничего не получиться, – быстро сказала Орлин.

– Просто мне кажется, что вы способны любить меня, если захотите. Я знаю, что способна полюбить вас.

– Да пребудет со мной милость Господня, – медленно произнес Нортон. – Я хочу любить вас.

Орлин протянула Нортону какой-то предмет:

– Примите это в знак нашей незаконной, но возможной в будущем любви.

Это было кольцо в форме зеленой змейки. Голова змейки была слегка приподнята, заменяя собой драгоценный камень. Глаза сияли – очевидно, это были алмазы.

– Но у меня нет ничего, что я мог бы дать вам в ответ!

– Нет, есть. Дайте мне самого себя.

Это имело определенный смысл. Она, как замужняя женщина, не могла по-настоящему отдать себя ему. Но он мог это сделать. У нее был мертвый муж; сейчас она хотела живого мужчину. Мужчину, который был бы к ней неравнодушен.

Нортон взял кольцо и надел его на средний палец левой руки. Кольцо оказалось впору, словно было сделано для него.

– А теперь… – произнесла Орлин.

– В этом очень мало логики, – предупредил он.

– Я знаю. Делай со мной, что хочешь.

Нортон засмеялся. Он взял Орлин на руки и понес в гостиную. Поцеловав, посадил ее рядом с головоломкой.

– Женщина, я хочу картинку!

– Как прикажете, господин! – засмеялась Орлин.

Они склонились над головоломкой.