Текст книги "Суд над Роксаной"

– Присутствовать на процессе в Безымянном замке в качестве председателя…

– Сам вижу! – профессор, и на сей раз штукатурка посыпалась со стен. – По какому случаю суд?

– Я… я думала, Ваше Всезнайство все знает.

– Убирайся прочь, бесхребетница!

И несчастная сиротка исчезла, так ничего и не узнав.

– Я бы ему этого не спустила, – заявила Менция. – Да и ты тоже, пока не обзавелась своей дурацкой душой.

Метрия промолчала: бывали случаи, когда душа и вправду оказывалась помехой.

– Лучше бы эту повестку ему вручила ты, – призналась она.

– Давай я следующему вручу. Кто там у тебя по списку?

– Волшебник Трент и волшебница Ирис.

– Хм. Ты возьмешь на себя Трента, а я Ирис. У меня с ней уже вышла одна история.

Вернувшись в родной замок, Метрия заглянула к Велено, но тот все еще пребывал в блаженной прострации после предыдущего осчастливливания. Тогда она переместилась к пруду Мозговитого Коралла, где должны были находиться Трент и Ирис. Но их там не оказалось.

Метрия присела на корточки и опустила палец в воду.

– Что тебе нужно, демонесса? – осведомился пруд.

– Где волшебник Трент?

– Его здесь нет. Он забрал волшебницу Ирис на второй медовый месяц, как раз через пятьдесят три года после первого. На сей раз любовь их будет еще сильнее, ведь они стали моложе.

– Медовый месяц! – воскликнула Метрия. – Мне что же, придется на этот самый месяц лететь?

– Совершенно верно.

– Ну что ж, пруд, и на том спасибо, – со вздохом сказала она и отправилась на месяц. (Надо заметить, что столь странное, прижившееся со временем и в Ксанфе, название – «месяц» – дали луне обыкновены. Что они этим хотели сказать, так и осталось тайной. Высказывалось предположение, будто в Обыкновении каждый месяц делают новую луну, однако ученые УНИВЕРМАГа опровергли его, доказав: все, из чего делается луна, обыкновены попросту поедают.)

Шлепнувшись на груду заплесневелого сыра и выругавшись, Метрия вспомнила, что две стороны этого самого «месяца» весьма различны. Обращенная к Ксанфу давным-давно отсырела и покрылась коркой сыра, тогда как обратная сторона осталась неиспорченной.

Очистив ноги, она перелетела на обратную, медовую сторону, где счастливые новобрачные нежились в состоянии, близком к тому ужасному счастью, каким она имела обыкновение одаривать Велено. Правда, счастье это было недолговечно, поскольку они не могли навсегда остаться на медовой стороне месяца.

Обозрев идиллический пейзаж, демонесса приметила дивный фонтан из огненной воды, причем поднимавшийся от огня дым (ведь без огня его не бывает) образовывал фон из облаков пастельных оттенков. Сообразив, что это явная иллюзия, ведь никаких облаков на луне нет, демонесса направилась туда и, разумеется, обнаружила волшебницу Ирис. В облике девушки лет двадцати с небольшим она любовалась фонтаном, в то время как волшебник Трент дремал.

– Привет, король Эмеритус, – сказала Метрия, подойдя к нему, – помнишь меня?

– О, Метрия, – воскликнул он, просыпаясь. – Как же не помнить, увиденное в Обыкновении не забывается.

– Это точно, – согласилась она, – тогдашние впечатления даже побудили меня самой опробовать, что такое брак. Но я тут не для воспоминаний, а с миссией: принесла тебе повестку. Короче говоря, бери берилл.

– Я буду судебным приставом? – удивился Трент, прочтя надпись. – Это тема для романа.

– Роман будет что надо, – согласилась она, передавая тело худшей половине.

– Привет, Ирис, – сказала Менция. – Мы разделяли с тобой безумие даже там, где я была в здравом уме.

– Помню, – лениво согласилась Ирис С этой целью я была омоложена, чем весьма довольна. А что это у тебя?

– Повестка.

Ирис покрутила диск.

– Хм… спецэффекты. А зачем, скажи на милость, на суде нужны спецэффекты?

– Я знаю не больше тебя, – ответила Менция. – Может быть, по ходу дела в Безымянном замке потребуется создать какую-нибудь иллюзию в рамках этого, как его, следственного эксперимента.

– Безымянный замок? – удивился Трент. – Так суд состоится там? Это ведь то место, где сидит на гнезде птица рок?

– Точно, – подтвердила Менция, – птица Рок по имени Роксана. Как раз ее-то и собрались судить. Ты случайно не знаешь, за что?

– Ни сном ни духом, – покачал головой Трент. – Серьезная птица, ответственно относящаяся к делу. Это не розыгрыш?

– Какой же розыгрыш, – сказала Ирис Ты взгляни на диски, они ведь из черного берилла, одного из самых редких минералов Ксанфа. Кто бы стал дурачиться с такими ценностями?

– Верно, – кивнул волшебник, – Ну что ж, наше с Ирис пребывание здесь все равно подходит к концу, так что можно и на суд. Когда заседание?

– Через две недели, – сказала Менция и огляделась по сторонам. – А пока мне хочется отмочить нечто безумное.

С этими словами она нырнула в созданный иллюзией Айрис фонтан и принялась плескаться, брызгая на туманный фон.

В тот же миг вода обратилась в огонь, а огонь в воду, и она с криком выскочила из фонтана, изрядно опалив мягкое место.

– Горячо! – пожаловалась Менция.

– Некоторые любят погорячее, – пожал плечами Трент. – Но тебе урок: не стоит влезать в иллюзии.

– Это намек на то, что нам лучше отсюда убраться, – сказала Метрия худшей половине. – Думаю, они предпочтут закончить свое пребывание здесь без нас.

– Это потому, что ты замужняя и полуодушевленная, – буркнула Менция, но возражать не стала, и они вернулись в Ксанф.

– Много еще повесток? – осведомилась Худшая.

– Ровно половина уймы, – сообщила Метрия, заглянув в мешок. – Но в первую очередь надо известить Грея Мэрфи и принцессу Яне.

– А не Айви? – удивилась Менция. – Опасно допускать Яне до такого дела, как процесс: втемяшится ей в башку какая-нибудь идея, и все пойдет наперекосяк.

– Это точно. Но невозможно предположить, чтобы Симург допустила такое.

– И чтобы она отдала под суд невинную птицу, – фыркнула Менция.

– В конце концов, если у Яне появятся опасные идеи, можно будет обрызгать ее эликсиром из Леты, чтобы заставить позабыть о Грее.

– Здорово. Таким манером можно полностью восстановить ее талант. Ведь ее идеи воплощаются в жизнь, лишь если исходят от того, кто об этом таланте не осведомлен.

– Безумная мысль!

– Спасибо на добром слове.

– Но где мне найти Грея Мэрфи?

– Я смотрю, у кого души прибавляется, у того ума убавляется. Повестка на что? Или ты не знаешь, что магия повестки как раз в том и заключается, чтобы повести кого надо куда надо?

Метрия подняла диск, и он поплыл в воздухе в одном ему известном направлении. Демонесса обратилась в дымный шлейф, дабы повестка могла не просто вести, а тащить ее за собой. Через некоторое время они достигли побережья, но диск и не думал останавливаться. Как ни странно, но получалось, что Грей Мэрфи пребывает в море.

Когда Метрия пролетала над водой, морское чудовище вытаращило на нее огромный глаз. Она знала, что эта разновидность монстров не кусается, а лишь любуется, однако знала и то, что поощрять их в этом не следует, дабы не развивать вредную привычку питаться одними визуальными впечатлениями, именуемую любоедством. Поэтому, когда чудище попыталось заглянуть за вырез блузки, Метрия превратила ее в свитер с высоким воротом, а при попытке заглянуть под юбку обратила ее в слаксы. Поняв, что трусиков ему нипочем не увидеть, чудище со вздохом ушло в глубину.»

Теперь она пролетала над Гольфстримом, и ей приходилось без конца уворачиваться от стремительно летавших во всех направлениях мячей для гольфа. Береговая линия, видя, что Метрия покинула ее, возмутилась и принялась изгибаться, стараясь пересечься с ней курсом, чему море пыталось всячески воспрепятствовать. Метрия до сих пор даже не подозревала, как ревниво относятся друг к другу конкурирующие стихии.

В конечном счете диск затянул демонессу к западной границе Ксанфа, к самому краю магических земель. Здесь она остановилась, ибо двигаться дальше было опасно. Когда в Обыкновению попадали люди из Ксанфа, они утрачивали магические таланты, но в остальном оставались прежними. Существа, имевшие частично магическую природу, после пересечения границы становились обыкновенскими животными. Но демоны, существа целиком волшебные, могли просто перестать существовать.

Метрия остановилась у мерцающей завесы, отделявшей большую часть Ксанфа от Обыкновении, в то время как диск тянул ее из одной стороны в другую.

– Что такое? – воскликнула она в удивлении.

– Дурацкое кривлянье, – отреагировала Менция. – это же река, а она все время движется.

– Точно, – припомнила Метрия, – она вечно куда-то торопится, и людям, которые там живут, приходится спешить вместе с ней. Но с какой стати Грею быть там?

Менция задумалась.

– Похоже, дело совершенно безумное, так что я, как чокнутая, разберусь в нем лучше тебя. Сдается мне, никакого Грея там нет. Мы воспринимаем отражение от магического интерфейса, который я помогала восстановить. Он теперь прочнее, чем прежде.

То был очередной намек на безумную историю, связанную с посещением отдаленного прошлого Ксанфа и спасении будущего от надвигавшегося безумия. Однако в одном худшая половина, похоже, была права: тяга в разные стороны могла объясняться влиянием магического отражения. Поэтому, подобрав диск и удостоверившись, что с востока тянет сильнее, она продолжила путь в избранном направлении. Причем с облегчением: торопливая река и все такое прочее ее особо не смущали, а вот к унылой Обыкновении демонесса предпочитала не приближаться.

Через некоторое время диск перестал дергаться, – видимо, отражение осталось далеко позади и влияние его сошло на нет. Метрия вновь воспарила в воздух и летела до тех пор, пока не увидела надпись:

ВНИМАНИЕ! ВПЕРЕДИ КУРОРТНАЯ ЗОНА.

– Что за зона такая и что там делает Грей? – спросила Менция, но Метрия промолчала, поскольку не имела никаких соображений. Вскоре упомянутая курортная зона показалась на виду. Ее окружали здоровенные курчавые куры и куропатки, которые все как одна курили и курсировали по кругу. Всех их соединяла цепь, и на курчавой груди каждой красовалась одна печатная буква.

– Что-то знакомое, – пробормотала Менция.

– А я знаю, а я знаю! – вскричала Метрия голосом несчастной сиротки. – На той цепочке, на дороге, тоже были такие буковки. Давай обойдем по кругу и прочитаем, что написано.

– Устами младенца… – пробормотала Менция, вглядываясь в литеры, образовывавшие постоянную, причем сделанную курсивом надпись: «Курс акций». При этом читать было трудно, ибо курсировавшие куры и куропатки, то и дело резко (иногда плавно) росли, а порой просто падали на землю.

– Забавно! – сказала Менция.

– Может, ты, как чокнутая, находишь в этом какой-то смысл, – пожала плечами Метрия, – а мне в этом курятнике с курильнями делать нечего.

Она поднялась выше и, пролетев над курящимися дымками, устремилась дальше. Наконец она увидела Грея Мэрфи, глядевшего под ноги с весьма озабоченным видом.

– Что случилось, Мэрфи из Обыкновении? – спросила она, приняв подобающий случаю облик девушки: искрящиеся черные волосы, лицо столь ясное, что на нем можно было увидеть собственное отражение, одета в очень короткую, обтягивающую юбку и полупрозрачную облегающую блузку. Ее всегда интриговали люди, причастные к власти и обладавшие могуществом, а этот малый чуть ли не сразу по прибытии в Ксанф обручился с принцессой Айви. В том, что ей удастся его соблазнить, демонесса сомневалась, но попробовать стоило. Девушке вообще трудно понять молодого человека, а уж тем паче волшебника.

– А, Метрия, – промолвил Грей, подняв голову. – Какую каверзу ты затеяла на сей раз?

– У меня есть для тебя кое-что, – промолвила она со впечатляюще глубоким вздохом.

– Что именно? – спросил он, не поддавшись на провокацию.

Она слегка выдвинулась вперед, с целью усиления впечатления устранив с блузки верхнюю пуговицу, но он, похоже, этого просто не заметил.

– Повестка, – пропела она и протянула ему диск.

Грей прочел надписи с обеих сторон.

– Я назначен обвинителем? Что за чушь, о чем вообще речь?

– Ты будешь обвинителем на процессе над Роксаной, птицей рок. Процесс состоится в Безымянном замке. Дорогу, если хочешь, я могу показать.

– Не надо, лучше объясни толком, что за процесс. Я думал, эта Роксана выполняет поручение Симург.

– Так оно и есть, но именно Симург созывает суд. Почему – пока для всех тайна. Так что тебе придется сделаться матадором.

– Кем?

– Шофером, гравером, гувернером…

– Может, прокурором!

– Не важно, – буркнула она, досадуя, что чертова лексика подвела ее в такой момент.

Грей пожал плечами.

– А кто еще там будет?

– Профессор Балломут, волшебник Трент, волшебница Ирис, принцесса Яне. Куча присяжных.

– Профессор Балломут из УНИВЕРМАГа! – воскликнул Грей. – Я давно хотел с ним познакомиться. Он, думаю, будет судьей?

– Конечно.

– Ну, будет с кем проконсультироваться. Уж он-то знает, что делать. Но сначала мне надо закончить одну работу.

– А что ты вообще тут делаешь?

– Ищу Ре.

– Кого?

– Девушку по имени Ре. Хамфри сказал, что она должна быть здесь, в местности под названием Альность, но что-то не видно.

– А что с ней случилось?

– Хамфри сказал, что ее талант обернулся против нее, и я отправился сюда, чтобы аннулировать его воздействие и выручить эту Ре из беды. Мой талант заключается в аннулировании магии, так что я должен с этим справиться. После этого, разумеется, она будет обязана Доброму Волшебнику годом службы. Но в этой Альности никаких Ре нет, а как я могу аннулировать то, чего не в силах найти?

– Может быть, я смогу тебе побездействоватъ? – спросила заинтригованная Метрия.

– Что сделать?

– Позлодействоватъ, посудействоватъ…

– А, посодействовать?

– Какая разница, – сердито буркнула она, негодуя на себя. Попробуй произвести хорошее впечатление на молодого человека, если у тебя с языка невесть что сыплется.

– С каких это пор ты, Метрия, стала помогать людям?

– С тех самых, как обзавелась половинкой души.

– Это, пожалуй, меняет дело, – промолвил Мэрфи, подумав. – А как ты можешь помочь?

– Дело твое, я вижу, не вполне нормальное, и поэтому моя худшая и вдобавок малость безумная половина, пожалуй, разберется в ситуации лучше. Ей и слово.

Она уступила тело Худшей.

– Привет, Д. Менция, – сказал Грей. – Мы с тобой вроде бы раньше не встречались.

– К счастью, – подтвердила Менция. – Поцелуй меня.

– С чего бы это?

– У меня нет души, а стало быть, ни стыда ни совести. Я требую плату за свои услуги.

– Поцелуи за помощь?

– Для начала.

Она повернулась, чтобы Грей разглядел ее в профиль. Облик у Метрии был весьма привлекательный, но вот безумной хитрости, чтобы этим обликом как следует воспользоваться, ей не хватило.

– Согласись я на такой уговор, я сам был бы чокнутым. А ну как дойдет до Айви?

– Как раз это и придает делу особый интерес.

Грей задумался, а потом неожиданно кивнул.

– Ладно.

– Ты согласен? – удивилась демонесса.

– При одном условии. Целовать буду я.

– Годится. По поцелую за каждый мой полезный совет.

– Договорились. Ну и что ты посоветуешь?

– Уходи и возвращайся сюда.

– Что?

– Просто сделай это, красавчик. Далеко можешь не уходить. И еще: проделывая этот фокус, дважды повернись.

Ничего не понимая, Грей подчинился. Он повернулся, ушел, снова повернулся и вернулся обратно.

– Ну и что это дает?

– Ты уходил и вернулся.

– Ну?

– Стало быть, ты совершил репатриацию и таким манером попал из Альности в Реальность.

Он нахмурился.

– Ну, вроде бы так. А в чем тут смысл?

– Ре ближе к реальности, чем к Альности. И, чтобы приблизиться к Ре, тебе потребуется коренная реорганизация системы поисков на основе моих рекомендаций. Теперь плати.

– Ладно. Иди сюда.

Менция подошла поближе и подняла лицо. Но Грей обхватил ей голову руками, опустил вниз и чмокнул демонессу в макушку.

– Эй, я имела в виду вовсе не это.

– Ты не уточняла, что именно. Договорились о поцелуях, вот я тебя поцеловал.

– Но это…

– Сумасшествие?

Только сейчас Менция сообразила, что не обозначила точно условия договора. А может быть, Грей Мэрфи оказался хитрее, чем она думала. «Ну что ж, – подумала демонесса, – усложнение задачи лишь делает ее более интересной».

– Ладно, красавчик. Думаю, у твоей Ре имеется редкий талант реконструкции, но, злоупотребляя им, она запуталась и дошла до реинкарнации, если, упаси Симург, не до трепанации. Чтобы найти ее, тебе необходимо произвести в системе поисков настоящую революцию, ибо она требует полного переосмысления. Дошло?

– Дошло.

– Целуй.

Он поцеловал ей руку. Но на сей раз она успела сформировать на руке губы и поцеловать его в ответ.

– Теперь проведем репетицию, – сказала она. – Представь себе эту Ре и осуществи мысленную передачу ей своего призыва.

– Как я ее представлю, если в жизни не видел?

– Жаль, что у тебя нет ее портрета. Целуй.

– Эй, пока не за что. Где результат?

– Экий ты ретроград и реакционер, – со вздохом сказала демонесса, поняв, что его не перехитришь. – Ладно, ясно ведь, что она не за морем и даже не за рекой. Позови ее.

– Ре! – позвал юноша. – Ре!

Последовал отдаленный отклик, но реакция была слабой, так что ему пришлось переориентироваться и позвать снова. Перед ним сгустилось нечто напоминающее очертаниями женскую фигуру. Грей уставился на нее.

– Кретин! – воскликнула демонесса. – Согрей ее.

Юноша заключил облако холодного тумана в объятия, и оно, отогревшись, обрело черты молодой девушки.

– Помоги мне! – прошептала она. – Помоги!

– Теперь я могу пустить в ход свою магию, – заявил Грей и, положив руку на голову заметно уплотнившейся тени, произнес: – Производится реставрация.

В следующее мгновение Ре уже стояла перед ним во плоти, если не считать небольшого крена в его сторону, с ней все было в порядке. Она обняла его и крепко поцеловала, прежде чем он успел хоть как-то отреагировать.

– Это нечестно! – запротестовала Менция. – Обещал мне, а целуешься с этой девицей, которая прицепилась к тебе как репей.

– Ты права, – согласился с улыбкой Грей, – без тебя бы мне не справиться. – С этими словами он заключил ее в объятия и крепко поцеловал в губы. Причем дважды. Поцелуи были что надо, но вдобавок в них содержалась магия, аннулировавшая ее превосходство. Поняв, что больше от него ничего не добиться, Метрия вернула контроль над телом Менции, которая в свою очередь отказалась от дальнейшей саморекламы, разумно решив, что лучше предаться релаксации.

В ответ на вопрос, что с ней случилось, Ре изрекла, что ее едва не погубило стремление к переменам. Еще чуть-чуть, и, по ее словам, по ней бы пришлось заказывать реквием. Но теперь произошла полная регенерация, и о дальнейшем можно было не тревожиться.

Грей сообщил девушке, что, поскольку реанимировать ее он был послан Добрым Волшебником, она обязана последнему годичной службой и указал магическую тропу, по которой можно было безопасно добраться до замка Хамфри. Возражений не последовало. Ре не стала тянуть резину, а распрощалась со всеми и, сорвав с ближайшего дерева, крендель (небось проголодалась), решительно зашагала в лес.

– Ну, – сказал Грей, обернувшись к Метрии, – теперь, пожалуй, я могу отправляться в Безымянный замок. Где он находится?

– На небе. Я бы не прочь переправить тебя туда сама, но ты для меня тяжеловат. Поищи птицу рок или кого-нибудь в этом роде.

– Так я и сделаю: наверняка есть птица рок, обязанная службой Доброму Волшебнику. А тебе спасибо. Ты, пусть и в виде худшей половины, изрядно мне помогла. Я вижу, даже половинка души делает настоящие чудеса. В моих глазах ты полностью реабилитирована.

Метрия поймала себя на том, что краснеет, чего в прежние времена за ней не водилось.

– Спасибо на добром слове, Грей, но я и сама всего лишь отбываю службу Доброму Волшебнику. Захотела завести ребеночка, а аист как оглох.

– Надо же! А я думал демонессы все делают как хотят.

– Я тоже. Но, видимо, во второй раз от аиста нужна особая резолюция.

– А, так тебе уже случалось иметь дело с аистом?

– Да, лет четыреста тому назад. Теперь я вижу, то была скверная история.

– С удовольствием бы послушал, – сказал Грей, – но, наверное, мне надо отправляться искать птицу рок. Да и тебе, наверное, есть чем заняться.

– Еще бы, – согласилась она и исчезла.

Материализовалась она в замке Ругна, по углам крыши которого сидели, очищая проходящую сквозь их пасти воду, горгульи Гари и Гайла. Дождя не было, и откуда берется эта стекающая в ров чистая вода, Метрия не имела представления, но зрелище ей понравилось. Разговор с горгульями, как со старыми знакомцами, взяла на себя Менция. Сглотнув воду, чтобы можно было говорить, они радостно приветствовали ее (как-никак год не виделись). Ненадолго вся компания предалась воспоминаниям, а потом Менция вручила обоим горгульям повестки.

– Будете присяжными на суде над Роксаной, – объяснила она.

– Это кто? – спросила Гайла.

– Одна здоровенная птица, которая что-то высиживает по просьбе Симург.

– Ладно. Будем, где надо, – пообещал Гари.

Горгульи подхватили ртами брошенные им диски, Менция передала тело Метрии, и та вошла в замок. Навстречу ей вышла принцесса Яне.

– Рада тебя видеть, Метрия, – сказала принцесса, так же приветливо, как и Рапунцель. – В искренности ее слов демонесса не усомнилась ни на миг: Яне никогда не говорила то, во что не верила, потому что всегда верила в то, что говорила.

Неожиданно Метрия прищурилась: вокруг головы принцессы вращалось что-то светящееся.

– Яне, – сказала она, – по-моему, вокруг тебя жук летает.

– Это не жук, – улыбнулась принцесса, – это моя луна.

– Твоя что?

– Спутник, планета, небесное тело….

– Поняла. Но что ты делаешь с маленькой луной?

– Она явилась ко мне сама и была такая славная, что я не могла ее прогнать. Вреда от ней никакого, а радости уйма.

И впрямь вращавшийся вокруг головы девушки крохотный шарик выглядел премило.

– Ты права, – согласилась Метрия. – А она вырастет в большую планету?

– Надеюсь. А чем я могу служить тебе?

– Да не мне… Я тут тебе повестку принесла. Возьмешь ее, чтобы участвовать в суде над Роксаной?

– Конечно, – тут же согласилась Яне, являвшаяся весьма покладистой особой. – Вижу, мне предстоит выступать в качестве защитника. Ну что ж, сделаю все, что в моих силах.

– А тебя не смущает, что ты не знаешь, от какого обвинения ее защищать?

– Думаю, это скоро выяснится.

– А Безымянный замок ты сумеешь найти?

– Уверена, что сумею.

Стало быть, сумеет, поняла Метрия, ибо талант Яне заключался в том, что все, во что она верила, сбывалось. Правда, идея должна была исходить от кого-то не знавшего о ее таланте, что существенно ограничивало диапазон его применения.

Так или иначе, миссия в замке Ругна была выполнена, а поскольку неврученных повесток оставалось более чем достаточно, следовало спешить дальше. Яне все равно не знала, из-за чего затеян процесс, как не знал и никто из опрошенных до сих пор. Любопытство, главный порок Метрии, терзало ее со все большей силой. Зачем такие хлопоты из-за птицы, которая не сделала никому ничего дурного? Пока Метрия совсем не приблизилась к раскрытию тайны, отчего тайна эта с каждым шагом становилась все более жгучей.