Текст книги "Поговорим о трудном пути к детям. От отчаяния к чуду рождения"

Полина Лист
Поговорим о трудном пути к детям. От отчаяния к чуду рождения

Научный редактор Белоконь Ирина Петровна, заместитель главного врача клиники «Поколение НЕКСТ», врач – гинеколог-репродуктолог, кандидат медицинских наук, врач высшей категории

© Лист П., 2024

© Издание, оформление

Издательство «Олимп–Бизнес», 2024

Дизайн-макет серии. Н. Сапожков, 2020

* * *

Эта книга посвящается всем женщинам, которые не сдаются на пути к рождению ребенка.

Предисловия

Каждое утро, в любую погоду, в любом состоянии и настроении мы отправляемся на работу, чтобы помочь родиться детям, которым предстоит прийти в этот мир. Отделение, переданное мне 15 лет назад моим учителем – профессором Верой Михайловной Сидельниковой, каждый день требует внимания и любви. Здесь, на 40 койках, в довольно тесных палатах, нас, 12 врачей отделения профилактики и лечения невынашивания беременности, ждут многострадальные женщины, и почти у каждой своя история потерь и надежд. Национальный Центр акушерства, гинекологии и перинатологии за последние 18 лет под руководством академика Геннадия Тихоновича Сухих стал уникальным местом оказания высокотехнологичной медицинской помощи нашим дорогим пациентам, чтобы они смогли выполнить самую главную миссию в жизни. Иногда удивляешься, думая о том, сколько в наших пациентках воли, терпения, упорства в желании стать мамой. Мы всегда стараемся помочь им и в медицинском, и в психологическом плане, так как чувствуем эту боль, ведь к ней нельзя привыкнуть.

Книга, которую вы держите в руках, – об одной из наших пациенток: уникальной, нежной, чуткой, стройной и хрупкой, но в то же время стальной и упорной женщине, которой Господь дал пройти суровые испытания, после чего подарил прекрасных детей. И она решила поделиться своим опытом с вами, дорогие читатели. Меня всегда удивляет способность людей к публичной исповеди, но, думая именно об этой книге, я хочу сказать, что это – жертвоприношение. Всё, в ней изложенное: чувства, мысли, страдания, поиск и описание путей решения проблем, – всё ради вас.

Чтобы вы не чувствовали себя в одиночестве, наедине с бедой бездетности, не видя выхода из ситуации и впадая в отчаяние. Если хоть кто-то из вас, прочитав книгу, поймет, как надо действовать, как работать над собой, как не потерять связь со своим телом и душой, с партнером, семьей, реальностью, как найти силы для дальнейших шагов, – значит, задача этой мужественной и щедрой женщины выполнена.

Хочу также добавить, что надо найти в себе силы и обратиться к нам до беременности, чтобы наша помощь была более полноценной и эффективной. Не пожалейте на это времени и сил, и тогда, я надеюсь, потерь будет меньше, а счастливых семей – намного больше.

Нана Картлосовна Тетруашвили,

заслуженный врач Российской Федерации,

доктор медицинских наук, врач – акушер-гинеколог,

заведующая отделением лечения и профилактики невынашивания беременности

ФГБУ «НМИЦ АГП им. В. И. Кулакова» Министерства здравоохранения Российской Федерации

Быть женщиной далеко не просто. О женской доле написано, спето и сказано немало. И, конечно же, нам, женщинам, хочется быть нежными и трепетными, привлекательными и обаятельными. Быть сильными и слабыми одновременно и иметь возможность подарить новую жизнь. Выносить беременность и родить – это счастье! Но увы, это счастье не даровано каждой женщине.

Невынашивание беременности – тяжелое и болезненное испытание, с которым сталкиваются многие. Важно понимать, что бесплодие и невынашивание беременности – это глубокая психологическая травма, которая затрагивает не только женщину, но и ее родных и близких. Зачастую эта травма вызывает потерю доверия к миру, потерю ощущения защищенности, справедливости, собственной «правильности». Однако поставленные диагнозы – не всегда приговор. На сегодняшний день существуют технологии, опыт и знания, помогающие обрести материнство даже в очень сложных ситуациях. Важно понимать, что успешная беременность после невынашивания беременности возможна – и многие женщины вынашивают и рожают здоровых детей. Чудеса случаются там, где в них верят, и происходят они с помощью волшебников – врачей.

Книга «Путь к детям» нашла отклик в моей душе не только как у врача – акушера-гинеколога, но и как у многодетной мамы, прошедшей тоже совсем не простой путь к материнству.

Очень рекомендую прочитать эту замечательную книгу тем, кому кажется, что нет сил идти дальше. Автор находит силы, отставляет жалость к себе и движется к победной цели с новыми мыслями и новыми врачами, профессионалами своего дела.

Это книга-исповедь, книга-путеводитель к долгожданному материнству. На каждой странице есть очень важные и нужные слова, которые напомнят и подскажут, ради чего стоит преодолевать сложности, подарят новые силы. Такие истории не только не оставляют равнодушными, они лечат и помогают преодолевать отчаяние.

Яна Левоновна Шахгюлян,

кандидат медицинских наук,

врач – акушер-гинеколог,

специалист по лечению невынашивания беременности

клиники Поколение НЕКСТ»

Перед вами рассказ о непростом пути к детям, исполненном любви, труда, горечи, чуда, печали и радости. Это откровенная и глубокая книга о родительстве и о тех чувствах, которые с ним связаны.

Полине удалось написать очень личную книгу о своих переживаниях, книгу, которая может стать терапевтичной и поддерживающей и для других семей. В ситуации репродуктивных трудностей и перинатальных потерь требуется много ресурсов и сил на проживание травматического опыта. Рассказ автора – пример того, как можно находить эти ресурсы и идти к своей цели. Работа с психологом, в частности, один из важных ресурсов для пары.

История семьи Полины повествует об одном из вариантов преодоления сложностей, не каждый читатель сочтет его возможным для себя. А вот описание того, как важно слушать и слышать себя и партнера, чтобы идти наиболее верным для своей семьи путем, – это ценнейшее послание книги для всех нас.

Анна Буранова,

клинический и перинатальный психолог

благотворительного фонда системных инициатив в сфере репродуктивного и перинатального здоровья «Свет в руках»

Пролог

Наш путь к родительству был долгим: он занял целых девять лет. За эти годы мы прошли периоды теплившихся надежд, энтузиазма, разочарований, боли, горечи, потерь, бессилия, восстановления, ярости, отчаянного фанатизма, депрессии, апатии, веры и неверия, уныния, силы и слабости, машинального движения к своей цели, черствости и сентиментальности, решительности и обреченности.

Идея поделиться своими мыслями и переживаниями в книге возникла много лет назад, но у меня не было ощущения завершенности нашего пути, а значит, не было целостной картины. Я не знала, приведут ли наши усилия к заветному результату и как я буду себя чувствовать в итоге.

Я начала писать эту книгу на 36-й неделе беременности, когда просыпалась по ночам, когда мысли не давали мне уснуть; во мне горело желание облечь их в слова и поделиться опытом. Я понимала, что, пока не расскажу свою историю, я останусь в плену своего прошлого, буду снова и снова переживать эти события своей жизни.

В книге не будет призывов к действию, поскольку тема репродукции – очень личная. Я всего лишь делюсь своими размышлениями, которые, возможно, придадут вам сил на этом непростом пути.

Книга выстроена как личная история с моментами озарения и осознания, приходившими ко мне на каждом этапе нашего пути к родительству. Инсайты выделены в особые подразделы в конце каждой главы. Если вы чувствуете, что сейчас находитесь в уязвимом состоянии и не готовы погружаться в личную историю, вы можете прочесть только эти подразделы. Я намеренно не называю их выводами или советами, поскольку оставляю вам право самостоятельно сделать выводы из моего опыта, а навязывать советы не считаю тактичным и правильным.

В конце книги я привожу чек-листы для тех, кто планирует ЭКО[1]1
  Экстракорпоральное оплодотворение (ЭКО) – вспомогательная репродуктивная технология (ВРТ), позволяющая осуществить оплодотворение яйцеклетки вне организма женщины. – Здесь и далее примеч. науч. ред.


[Закрыть] или принимает решение обратиться к помощи суррогатной мамы. Я также подготовила чек-лист для людей, которые хотели бы поддержать своих друзей, столкнувшихся с проблемами репродукции, но не знают, как это сделать.

Текст содержит медицинские термины, которые или поясняются в сноске, или приводятся в приложении 2.

Для кого эта книга

Работая над этой книгой, я думала о сотнях реальных людей, с чьими историями познакомилась в профильных группах поддержки и в блогах, в стационарах больниц и в коридорах репродуктивных клиник. Я попыталась ответить на вопросы психологического характера, которые чаще всего слышала и которые возникали у меня самой.

Надеюсь, моя книга будет полезна тем, кто испытывает трудности в планировании детей, кто столкнулся с необходимостью гормональных стимуляций, ЭКО, с вопросами суррогатного материнства, кто пережил или проживает перинатальные потери.

Я обращаюсь преимущественно к женщинам, стремящимся к материнству, поскольку полагаю, что подавляющее большинство читателей книги – женщины. Проблемы репродукции в нашей стране гораздо чаще обсуждаются в женских кругах, чем в мужских. Тем не менее я буду очень рада, если эту книгу прочтет мужчина, проходящий сложный путь к родительству вместе со своей любимой. Вы – настоящие герои. Поддерживать родного человека, столкнувшегося с такими сложностями, не сдаваться и всегда быть рядом, особенно когда не можешь ничем помочь, – очень трудно и дорогого стоит.

Эта книга для тех, кто сомневается, стоит ли двигаться дальше, кто учится жить с болью и горечью неудач, кто нуждается в словах поддержки, чтобы снова рискнуть и приблизиться к заветной цели – рождению малыша.

Об авторе

Меня зовут Полина, сейчас я преподаватель иностранных языков, мама двух девочек, а в прошлом – отчаянная карьеристка с большим опытом работы в коммуникациях, PR-директор, стремившийся совместить идущую в гору карьеру с радостью материнства.

Я прирожденный перфекционист, и мне нравится планировать жизнь на годы вперед: создавать чек-листы, держать всё под контролем. Мне кажется, это отчасти профессиональная деформация, и в последние годы я усилием воли пытаюсь «отпустить» свою жизнь и позволить себе наслаждаться «здесь и сейчас». Спойлер: получается пока плоховато.

Друзья и знакомые про меня говорят, что я сильный и целеустремленный человек, а муж побаивается моего фанатизма и бескомпромиссности. Вероятно, именно эти качества в результате привели нас к заветной цели, хотя, возможно, стоило бы обойтись без них.

Сменив профессию, я кардинальным образом перенастроила фокус: теперь в центре внимания оказалась не я, а мои клиенты – мои ученики. Удивительно, насколько больше радости я получаю, стараясь быть полезной людям. Я стала мягче, терпеливее и внимательнее к потребностям других. Я научилась пристальнее всматриваться в людей и слушать их. И я очень надеюсь, что эта «новая я» будет хорошей мамой для своих долгожданных детей.

Часть 1
Как глубока кроличья нора

Первые ошибки

Наша история началась в 2014 году. Мне был 21 год, я вышла замуж по любви, и мы сыграли красивую свадьбу. Детей мы хотели, но не торопили события. Я знала, что у меня есть сбои цикла, гормональные нарушения, синдром поликистозных яичников, отсутствовала овуляция, поэтому обследовалась сразу. Через год планирования репродуктолог направил на стимуляцию овуляции[2]2
  Стимуляция овуляции – контролируемая стимуляция созревания фолликулов. Выполняется с помощью минимальных доз гонадотропных гормонов с регулярным отслеживанием роста фолликулов на УЗИ. В ответ на стимуляцию в организме женщины созревает, как правило, один, реже несколько фолликулов. В фолликуле содержится яйцеклетка, после стимуляции овуляции может наступить беременность в результате полового акта или искусственной инсеминации. Процедуру не проводят при нарушении проходимости маточных труб, так как оно препятствует наступлению беременности. Нарушение проходимости маточных труб является одним из показаний к ЭКО.


[Закрыть].

Первый раз – волнующий и полный надежд. Кажется, что медицина технологична и всесильна, и раз уж ты идешь в серьезный центр к репродуктологу по рекомендации, всё непременно получится.

Первый протокол[3]3
  Протокол – один цикл лечения вспомогательными репродуктивными технологиями; общее название одной попытки вне зависимости от того, какие технологии используются.


[Закрыть] стимуляции – время трясущихся рук, когда учишься делать себе уколы в живот, моменты первого удивления и радости от того, что фолликулы растут; это период, когда энтузиазм не иссяк, и ты активно строишь планы на дальнейшую жизнь с детьми, подбирая им подходящую школу или даже университет.

Мне повезло, и с первой попытки стимуляции удалось забеременеть. Беременность протекала хорошо, токсикоза не было, я бегала на работу, встречалась с друзьями – в целом вела себя как обычная здоровая женщина. Пока на 12-й неделе беременности у меня не началось кровотечение. Я страшно испугалась, рыдала и умоляла врачей помочь мне. Тогда беременность удалось сохранить, спустя неделю стационара меня отпустили домой, еще какое-то время я была очень осторожной, но вскоре вернулась к нормальной жизни.

На сроке в 19 недель, после второго скрининга, врачи сообщили, что с ребенком всё в полном порядке, шейка матки выглядит хорошо; мне отменили все препараты поддержки и отпустили спокойно донашивать здоровую беременность, гулять и жить обычной жизнью.

При этом у меня был сильный тонус, постоянно тянуло то живот, то поясницу, но врачи отмахивались и уверяли, что всё нормально, что это естественный процесс – связки тянутся, матка растет. На 21-й неделе отошла слизистая пробка[4]4
  Цервикальная слизь, которая защищает плод от проникновения инфекций извне.


[Закрыть], и я поехала в стационар самостоятельно.

Я попала в кабинет невынашивания, где врач посмотрела шейку матки, ужаснулась тому, насколько она сократилась, строго сказала, что лечь на сохранение нужно немедленно. Впоследствии я очень пожалела о том, что поддалась запугиваниям врачей, будто я не смогу даже доехать до другой больницы. Ведь если бы я добралась до федерального центра акушерства, то, возможно, беременность удалось бы сохранить. Но история, увы, не знает сослагательного наклонения.

Осознание № 1. Никто, кроме вас, не несет ответственности за вашу беременность

К сожалению, зачастую врачи либо недостаточно компетентны и опытны, либо не слишком внимательны, либо перегружены, либо не имеют представления о вашем анамнезе, поэтому пропускают угрожающие симптомы и не назначают необходимых обследований.

Анамнез пациента – краеугольный камень. Когда это первая беременность, первые роды, врачи редко относятся к пациентке по-настоящему внимательно, они ориентируются на стандартные протоколы ведения беременности. Ведь если ничего страшного раньше не случалось, какие у них основания предполагать, что могут возникнуть проблемы? И только когда анамнез есть (выкидыши, осложнения прошлых беременностей), тогда врачи начинают думать, как с этим работать. Но чтобы получить пресловутый анамнез, многим приходится пройти через многочисленные неудачи ЭКО, потери беременности, а может, и сломаться психологически на всю оставшуюся жизнь.

Среди врачей-блогеров распространена точка зрения, что пациентов напрасно запугивают, назначают им слишком много анализов и прописывают лишние препараты.

Мой опыт показал, что отмена якобы «лишних препаратов» привела к потере беременности, вызвала последующий хронический эндометрит и спровоцировала невозможность иметь детей еще на протяжении восьми лет, не говоря о психологических аспектах. Абсолютно все потерявшие детей женщины, с кем я познакомилась, говорили, что лучше сотню раз перестраховаться и принять препарат, лишь бы сохранить жизнь своему ребенку.

Решать только вам, но если у вас появились хоть минимальные сомнения относительно назначений, если самочувствие ухудшается, то не бойтесь идти к другим врачам за вторым мнением, а также за третьим и четвертым, если понадобится.

Если бы у меня был выбор сейчас, я предпочла бы быть параноиком с ребенком, который родился бы в результате первой беременности, нежели женщиной, потерявшей троих малышей во время беременностей и четырех эмбрионов в неудачных циклах ЭКО… счастливым параноиком без отягощенного анамнеза.

Здравствуй, жизнь с болью

Первая потеря

Я долго не знала, как подступиться к этой главе. И не потому, что не помню события, – напротив, тот февраль 2016 года я помню, будто всё случилось вчера, помню каждый час. У меня ушло два года на то, чтобы научиться пересказывать свою историю разным врачам, удерживаясь от слез, пять лет – на то, чтобы я смогла спокойно об этом говорить со знакомыми, без дрожи в голосе. Мне было всего 23 года, и это был самый страшный период в моей жизни, когда в одночасье я повзрослела на 10 лет.

Если вы впечатлительны и не хотите сталкиваться с медицинскими подробностями сложных родов, пожалуйста, пропустите эту главу до раздела «Вернулась, не вернувшись».

Когда я оказалась в больнице, то сразу поняла, что быстрой помощи ждать не стоит. К несчастью, я попала в больницу в пятницу, и зашивать шейку матки[5]5
  Речь идет о цервикальном серкляже – наложении швов на шейку матки во время беременности для предотвращения выкидыша и преждевременных родов.


[Закрыть] в тот же день мне не стали, ссылаясь на отсутствие каких-то анализов. Какая же это была ошибка!

Мне поставили капельницы магнезии[6]6
  Магнезия – сульфат магния; как правило, применяется в виде капельниц. Во время беременности назначается для защиты мозга плода, профилактики и лечения судорог, а также снятия мышечного тонуса матки.


[Закрыть] и велели лежать; тогда же на УЗИ мне сообщили, что у нас девочка; раньше она усердно пряталась, на скрининге не удавалось определить пол. Мы с мужем мечтали о мальчике, но как только я узнала, что будет девочка, то поняла, что, конечно же, я хочу только девочку, и именно эту!

Шла 22-я неделя. Два выходных дня я лежала и молилась, чтобы беременность удалось сохранить и с моей малышкой всё было хорошо. Но в воскресенье вечером у меня начались схватки. Дежурный врач поставил мне капельницу с сильным лекарством, которое гасило схватки, но как только оно заканчивалось, схватки возобновлялись с новой силой. В понедельник меня осмотрели врачи и сказали, что плодный пузырь пролабирует[7]7
  Пролабирование плодного пузыря – состояние, при котором плодный пузырь опускается в канал шейки матки или во влагалище (пролабирует), что часто сопровождается инфицированием плодных оболочек и плода. Иногда в результате инфицирования происходит излитие околоплодных вод. Наложить шов на шейку матки, заправив пролабирование плодного пузыря, могут только специалисты высокого уровня.


[Закрыть] и зашивать шейку уже нельзя, шансов спасти беременность меньше 5 %, но надо лежать ногами вверх, а больше ничего невозможно сделать. Со схватками я пролежала с вечера воскресенья до утра вторника. Я плакала тихо, чтобы рыданиями не провоцировать тонус, не вставала с постели и ходила на утку, часами следила за инфузоматом[8]8
  Инфузомат – медицинский прибор, который обеспечивает непрерывную подачу лекарственного препарата с точным соблюдением заданной дозировки.


[Закрыть] с лекарством и молилась, чтобы схватки не возобновились, когда оно заканчивалось.

Врачи сказали, что больше лекарство добавлять нельзя, у меня могут начаться нарушения работы сердца, но мне было уже всё равно. Я умоляла, чтобы они спасли мою дочь. Во вторник утром у меня началось кровотечение, врачи констатировали, что шейка уже раскрыта до 4–5 см и я скоро рожу. «Всё закончится через пару часов», – с этими словами меня отправили в обсервационное отделение.

В родильном блоке обычно рожают женщины, у которых всё хорошо. В обсервации – женщины с выкидышами, женщины, которые делают аборты, или необследованные женщины с улиц, часто без документов.

Роды считаются преждевременными на сроке от 22 полных недель, с этого срока врачи обязаны проводить реанимационные мероприятия ребенку. Я же родила в 21-ю неделю и пять или шесть дней, мне не хватило всего одного-двух дней до того, чтобы врачи расценили происходящее как роды, а не как выкидыш. Когда я поступила в обсервацию, акушерка кинула мне: «У тебя маленький срок, сама родишь». Меня бросили одну со схватками и кровотечением.

Я долго звала врачей, но никто не слышал или не реагировал. Я чувствовала, как моя дочь бьется и борется за жизнь, чувствовала, как ей не хватает кислорода из-за отслойки плаценты[9]9
  Отслойка плаценты – преждевременное отделение нормально расположенной плаценты от стенки матки. Экстренное акушерское состояние, которое встречается у 0,4–0,5 % беременных, сопровождается кровотечением и болезненными сокращениями матки. Это угрожающее жизни женщины состояние, которое может привести к внутриутробной гибели ребенка.


[Закрыть], как шевеления, раньше спокойные, становятся отчаянными. Минута, когда она перестала биться, – самая страшная минута в моей жизни.

Когда наконец пришла врач и увидела, сколько крови я потеряла, она сразу вызвала еще двоих врачей и пару акушерок на помощь. Меня закрыли простынями, чтобы я не видела происходящего, но я слышала, как кровь стекает с кушетки и капает на пол, как спорят и ругаются врачи. Они хотели вытащить ребенка, но плацента отделилась полностью и перекрыла внутренний зев; я умоляла спасти моего ребенка, хотя понимала, что всё кончено.

Врачи пытались тянуть мою малышку руками за пуповину, ручку или ножку, я кричала. Прибежал анестезиолог и сказал, что по закону нельзя отделять плаценту без эпидуральной анестезии, это сродни пыткам. Врачи же ответили, что времени на «эпидуралку» нет, кровопотеря слишком большая; еще пять минут – и придется везти на экстренное кесарево; еще минут двадцать – и нужно будет удалять матку. Доктор настоял на своем и быстро сделал эпидуральную анестезию, эффекта от которой я уже не ощутила; мне поставили капельницу с окситоцином[10]10
  Окситоцин – гормон, стимулирующий сокращение матки. Окситоцин, который используют для стимуляции родов, представляет собой синтетическую форму природного гормона окситоцина.


[Закрыть] – от него схватки возобновились и стали еще более болезненными. Я смутно помню, что давление на мониторах упало до показателей 80/40, – не знала, что это вообще возможно. Мне всё же удалось родить головку ребенка, и меня отправили в операционную на чистку, «отключив» общим наркозом.

Когда я пришла в себя, мне дали телефон, где были десятки пропущенных вызовов от мужа. Я позвонила ему и плакала в трубку, не зная, что сказать. Было много вопросов: «почему это произошло с нами?», «кто виноват?», – которые у всех пар одни и те же, но на них никогда нет ответов.

В наших роддомах, к сожалению, мало кто знает о медицинской этике, а палаты организованы без учета психологического состояния женщин, что довольно травматично и даже жестоко. Девушки после выкидышей лежат в отделении обсервации в палатах с теми, кто добровольно пришел на аборт и зачастую заявляет: «как хорошо, что я от него избавилась»; они слышат, как рожают другие женщины, а в конце каждых родов непременно раздается детский крик. Эти звуки начинают преследовать по ночам в сновидениях. Только твой ребенок не плачет, а у тебя на руках лишь выписка, что дочке, которую нелепо называют «плодом», было почти 22 недели и весила она 380 граммов.

Осознание № 2. Сострадание лечит

Еще в роддоме, в самой острой фазе своего горевания, я поняла, что лечит сострадание и помощь другим людям. Если твое сердце разрывается от боли, не ищи сочувствия – найди того, кому хуже, и постарайся помочь сама.

Возможно, любовь поможет возвыситься над собственной бедой и взглянуть на нее со стороны, вытащить себя из мрака хотя бы на короткое время, чтобы обратить внимание на боль и переживания другого человека. Я ощутила это на третий день после случившегося, когда уже не могла плакать. Тогда к нам в палату привезли девочку, потерявшую ребенка на 10-й неделе беременности. Она рыдала, а я просто села рядом с ней, обнимала, гладила ее по голове и слушала.