Автор книги: Полина Раевская
Жанр: Иронические детективы, Детективы
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава двенадцатая
Так не бывает!
Бог мой, как прошмыгнула жизнь, я даже никогда не слышала, как поют соловьи.
Фаина Раневская
– Так не бывает!
– Почему? – удивился Толик. – Ты не веришь в любовь с первого взгляда?
– Не знаю, – запинаясь, произнесла я. – Вернее… Был в моей жизни такой эпизод, но в юности, когда гормоны в крови заставляют нас влюбляться в любой мало-мальски подходящий одушевленный объект. Но сейчас…
– Понимаю, – свет уличного фонаря отразился в глазах Анатолия, сделав их ярче. – Ты больно обожглась, да? Несчастная первая любовь?
– А у кого она счастливая? – усмехнулась я.
– Бывают случаи, – мужчина легонько сжал мою руку.
– Ты про себя, видимо, – проявила я чудеса сообразительности.
Мужчина ничего не ответил, только развернул меня к себе за плечи и произнес с жаром:
– Полина, ты можешь мне не верить! Понимаю, звучит дико, но это правда! Когда я тебя увидел, то сразу понял – это судьба! Именно тебя я искал все эти годы! И… Конечно, ты замужем, но меня это не остановит. За свое счастье я готов бороться с кем угодно!
Глаза Анатолия горели безумным блеском, да и сам он выглядел немного сумасшедшим. Мне, конечно, льстило его внимание, и я находила его общество приятным, пожалуй, даже очень, но ответить взаимностью никак не могла. Даже для меня влюбиться в человека, которого знаешь один день, казалось как-то немного слишком. Именно поэтому на предложение Толика подняться к нему в номер и выпить шампанского я ответила решительным отказом. Против самого шипучего напитка возражений у меня не имелось, но вот к тому, что обычно следует за его потреблением, готова точно не была.
Правда, случившееся после заставило меня резко изменить свое решение. Причиной смены настроения стала встреча с Антоном. Столкнувшись на узкой дорожке с ним и Инной Златошинской, я неожиданно даже для самой себя проговорила так громко, чтобы слова достигли ушей супруга:
– А знаешь что, Толик? Пожалуй, я приму твое предложение! В конце концов, такой чудный вечер заслуживает продолжения, не так ли?
Ядовитые стрелы попали в цель – Антон так крепко сжал свои зубы, что мне показалось, будто я услышала их скрежет. Надо бы намекнуть супругу, чтобы он был осторожнее – негоже разорять семейный бюджет на услуги стоматологов. Мне ли не знать, насколько они дороги?
Задрав подбородок так, что, казалось, еще чуть-чуть, и он достанет макушки деревьев, я гордо прошествовала за своим спутником к зданию отеля и, поднявшись на лифте на второй этаж, оказалась в его номере.
Тут наступило отрезвление, так как я, конечно же, вовсе не была готова к столь стремительному развитию событий. Во-первых, секс на первом свидании не в моих правилах. Во-вторых, со вчерашнего дня я все же замужняя дама. И пусть брак фиктивный, для окружающих это не так. Не хотелось терять лицо, выставляя себя дамой, не обремененной моральными принципами. Не говоря о том, что не так уж мне и нравится Толик. Конечно, как собеседнику ему нет равных, но искры между нами не пробежало – увы и ах, к мужчине меня не тянуло.
Предстояло как-то выкручиваться из ситуации, придумывая что-то на ходу, чтобы избежать ненужной связи. Может, покинуть номер, сославшись на головную боль, утюг, оставленный включенным, или внезапно случившуюся диарею? Хотя последний вариант я тут же отмела, как лишенный соответствующего случаю романтизма. Не то чтобы он в избытке присутствовал в иных придуманных мною поводах, но кишечное расстройство – явный перебор.
Правда, поразмыслив немного, я все же решила, что уйти сразу будет невежливо. В конце концов, кто мешает мне выпить немного шампанского?
– Тэкс, – пробормотал без пяти минут любовник, присаживаясь на корточки перед мини-баром. – Что нам тут бог послал?
Оказалось, что бог в лице служащих отеля чрезвычайно щедро осыпал Толика дарами. Чего только не нашлось в миниатюрном холодильнике под телевизором! Тут тебе и дорогое шампанское, и баночки с красной икрой, и даже аккуратно порезанный французский багет. Усмехнувшись, я с уважением осмотрела продуктовый набор Казановы – парень явно не промах, основательно подготовился.
С удовольствием вонзив зубы в быстро, но очень искусно приготовленный бутерброд с икрой, я с удовольствием приняла протянутый мне бокал шампанского. Восхитительная, слегка кисловатая жидкость моментально вскружила голову, сделав тело почти невесомым. Надо же, как быстро на меня подействовал алкоголь!
Впрочем, это было последнее, о чем я успела подумать. Веки, отяжелев, неожиданно сомкнулись, и сознание покинуло тело. Погружаясь в небытие, я успела заметить, что то же самое произошло и с Толиком – словно подкошенный рухнул он на пол, оглашая комнату тяжелым грохотом.
* * *
– Полина, очнись! Просыпайся, Поля! – голос Антона звучал откуда-то издалека.
– Эй! – возмущенно пролепетала я непослушным языком, отплевываясь от вылитой на меня жидкости. – Воду-то зачем лить? Я бы и так разлепила глаза. Наверное… – зевнув, смачно потянулась, нехотя принимая вертикальное положение. С трудом открыв очи, удивленно огляделась по сторонам. Комната та же, только почему-то в страшном беспорядке. На кровати спит Толик, накрывшись покрывалом с головой.
– Что ты тут делаешь? – спросила я мужа недовольно.
– Тс-с-с, – проговорил тот, прикладывая указательный палец к губам. – Нам нужно немедленно покинуть номер! Поднимайся, скорее, – голос Антона звучал взволнованно.
– Что за спешка? – спросила я, нахмурив брови. Движение далось мне непросто. Еще сложнее оказалось подняться на ноги. Кое-как сделав шаг, я вновь рухнула словно подкошенная. Хорошо еще, что рядом стояло кресло, смягчившее падение. – Интересно, что за шампанское мы пили, если меня развезло так с пары глотков? – удивленно спросила я Антона.
– Потом, все потом, – прошептал тот, помогая мне вновь встать на ноги. – Ни к чему не прикасайся, – приказал он неожиданно, – я только что все тщательно протер.
– Зачем? – не поняла я. – Ой, а почему я раздета? Мы что же. Да ладно! Быть этого не может!
Только теперь я заметила, что Антон сжимает в руках комок из моего комбинезона.
– Дай сюда! – недовольно проговорила я, протягивая руку, но мужчина оказался проворнее: он быстро спрятал вещь за спину, не дав мне к ней даже прикоснуться.
– Ты чего? – обиженно проговорила я. – Понимаю – была не права, но не лишать же меня из-за этого одежды.
– Полина, господи! – Антон выглядел встревоженно. – Просто доверься мне, делай, как я говорю, и не задавай лишних вопросов.
В два шага муж пересек довольно большой номер и осторожно выглянул за дверь, чтобы закрыть ее в ту же секунду. Удивительно, но действовал он при этом как заправский разведчик: поступь мягкая, движения плавные – ни единого лишнего звука. Да и дальше все происходило, как в шпионском фильме. Правда, не том, что богат спецэффектами, а в весьма бюджетном, средненьком таком боевике.
– Так, – проговорил Антон, следуя законам жанра, – через коридор не получится. Там горничная. Значит, нам остается только балкон.
– Господи, ты можешь объяснить мне, что здесь происходит? – в отличие от супруга, который, похоже, прекрасно вжился в роль, мне моя не очень нравилась. Почему я должна куда-то бежать в одних трусах и лифчике? Что за неудачный квест? – Давай лучше разбудим Толика, – предложила я Антону и недолго думая ринулась к спящему, чтобы сдернуть с него покрывало. Супруг остановить меня не успел, поэтому в следующую секунду номер огласил душераздирающий вопль. Вернее, почти огласил – Антон отбросил мои вещи и освобожденной рукой зажал мой рот. Второй рукой он скрутил и прижал меня к себе. Так что, окажись в тот момент кто-то рядом, услышал бы только сдавленное мычание.
– Успокойся, – ласково шептал супруг, держа меня за плечи. – Все хорошо, все будет хорошо!
Слезы брызнули из глаз мощным потоком и быстрыми ручьями заструились по щекам.
– Что будет хорошо? – спросила я, всхлипывая после того, как супруг ослабил хватку. – Для кого? Для него?!
Бросив взгляд на безжизненное тело мужчины, в груди которого красовался нож для колки льда, я почувствовала, как к горлу подступила тошнота. Тонкое лезвие ювелирно вошло в область сердца, отчего вокруг раны образовалось небольшое кровавое кольцо. Если бы не оно да торчащая из груди рукоятка (и как только я раньше не заметила бугорок под покрывалом!), Толика легко можно было принять за спящего. И только более пристальный взгляд позволял различить мертвенную бледность его кожи и заострившийся нос. И поза какая-то неестественная. Вернее, для трупа вполне, но… Я же помню, как он упал на пол. Значит, кто-то зачем-то сначала перетащил его на кровать, а затем изобразил из убитого солдата на посту: руки вытянуты по швам, ноги плотно прижаты друг к другу, только стопы слегка разведены. Если бы парня сначала убили, а затем уложили в постель, крови, наверное, было бы больше. По крайней мере, мне так почему-то казалось. Значит… Господи! Нашла о чем думать! Самое время, конечно. С другой стороны… Откуда бы мне знать, какие мысли должны посещать человека в такой ситуации? Как будто мне каждый день доводится просыпаться в одной постели с мертвецами.
– А он точно умер? – заикаясь, спросила я Антона, скорее для того, чтобы услышать свой голос. Двух ответов на этот вопрос не существовало. Тем не менее супруг сказал:
– Мертвее не бывает. Успокойся, Полина, все будет хорошо. Я обещаю! Но теперь-то ты понимаешь, почему нам нужно бежать отсюда как можно быстрее?
Я отрицательно помотала головой.
– Нет! – я проговорила медленно и, подняв с пола брючный комбинезон, принялась неспешно в него облачаться. – Как мы можем уйти, если являемся ключевыми свидетелями убийства? – Ужасная догадка посетила мою голову, и, прежде чем я успела все обдумать, слова повисли в воздухе. – Мы ведь только свидетели, правда?
Взглянув на Антона, я все поняла и замотала головой, словно отмахиваясь от назойливых насекомых.
– Нет, не хочу об этом даже думать.
– Ты о чем? – удивление Антона показалось мне искренним. – О господи, – догадался он, – ну конечно, мы только свидетели! Да и то весьма условные! Вот только другие могут подумать иначе, поэтому нам и нужно убираться отсюда побыстрее. Ты поняла меня?
Я согласно кивнула и уселась на кровать с другой стороны от Толика.
– Ты иди, – проговорила я, – а я полицию дождусь, объясню им все как есть. Про то, что ты здесь был, не расскажу, не волнуйся. В конце концов, – я устало провела рукой по волосам, машинально отметив, что локоны не сумели сохранить свою упругость. Усмехнулась своим мыслям, скачущим с одной темы на другую словно бешеная блоха.
– Ты иди, Антош, правда. Это я кашу заварила, мне ее и расхлебывать.
Супруг согласно кивнул, а затем, подняв с пола мои туфли и засунув носками вниз в задние карманы своих брюк, подскочил ко мне, легко поднял на руки и перекинул через плечо, словно куль с мукой. Он так быстро достиг балкона, что я и охнуть не успела.
– Ты, главное, молчи, – проговорил супруг и, в два прыжка преодолев довольно большое расстояние, перекинул меня через весьма условную оградку, отделяющую балкон Толикова номера от соседнего. Поставив меня на ноги, посмотрел в мои глаза таким умоляющим взглядом, что я решила подчиниться. Кивнув в знак согласия, я прижала указательный палец к губам, демонстрируя послушание.
Антон наградил меня благодарным взглядом и зачем-то вернулся в комнату. Стоя босыми ногами на холодной плитке, овеваемая прохладным ночным ветром, я зябко ежилась и пыталась привести зубы, отбивающие нервную чечетку, в спокойное состояние. Наконец вернулся Антон, который, я подозреваю, уничтожал следы нашего пребывания на месте преступления. Не самый умный поступок, если подумать, но в тот момент рассуждать разумно не получалось.
Супруг легко перелез ко мне и аккуратно подергал ручку, ведущую с балкона в соседний номер. Дверь оказалась заперта. Впрочем, как и следующая. И еще одна. Отыскать выход удалось лишь с четвертой попытки. Конечно, мы сильно рисковали – в столь поздний час шансы встретить пустое помещение невелики, но что еще прикажете делать? Нам оставалось полагаться только на удачу. И она нас не подвела – густой храп оглашал комнату, сообщая, что ее обитатель находится в той стадии сна, которую трудно покинуть даже под звуки пушечного выстрела. А так как мы палить из всех орудий не собирались, а, напротив, двигались тихо и бесшумно, нам удалось выскользнуть из комнаты незаметно, не разбудив ее хозяина.
Хорошо еще, что глубокой ночью коридоры дома отдыха оказались пусты. На мое счастье, политика отеля запрещала установку видеокамер внутри здания, так что наши прогулки остались незамеченными для посторонних глаз. Во всяком случае, я очень на это надеюсь.
Глава тринадцатая
«Опять двойка»
Я пыталась написать автобиографию, но дальше фразы: «Я – дочь небогатого нефтепромышленника…» дело не пошло.
Фаина Раневская
– Поразительно! – вообще-то отец использовал другое слово, которое, по его мнению, куда больше подходило для выражения эмоций, но хорошее воспитание и правила приличия не позволяют мне его воспроизвести. – Вот ты скажи мне, Казимир Порфирьевич, за что нам это?! – полное лицо папеньки налилось кровью так, что я начала всерьез опасаться за его здоровье. Казалось, еще чуть-чуть – и его хватит удар, как пишут в романах. – Вот у других чада как чада, а этих даже на день одних не оставишь! И ведь немаленькие уже!
Оленин-старший недовольно поморщился. Очевидно, ему претила манера моего отца выражать свои эмоции. Типичный «европеец», чопорный, сдержанный и очень холодный, он являл собой полную противоположность новоиспеченному родственнику. Но деньги, как известно, устраняют любые противоречия, стирают между людьми все границы.
– Алексей Иванович, позвольте вам заметить, – мой тесть поджал тонкие губы, отчего они и вовсе превратились в ниточку, сделав выражение его лица еще более брезгливым. Насколько это возможно, конечно. – Это ваша дочь оказалась в номере незнакомого мужчины. Мой же сын проявил себя превосходно, вовремя явившись ей на помощь.
– Да неужели? – налитые кровью глаза «шоколадного короля», казалось, вот-вот выпадут из орбит. – И где же был ваш джентльмен, позвольте поинтересоваться, когда моя дочь по номерам чужих мужиков шлялась? От хорошего кобеля сучка не сбежит!
Губы Оленина скривились еще больше. Поморщившись и достав из нагрудного кармана белоснежный платок, он вытер холеные руки, будто опасаясь, что крепкое словцо тестя может оставить на них грязные следы.
– Что? – усмехнулся отец. – Не нравится? Ну прости, Казимир Порфирьевич, мы Гарвардов-то не кончали. Когда ты в своем МГИМО на дипломата учился, я вагоны грузил на фабрике. Так что хорошие манеры мне неведомы, зато деньги делать лучше вас, чистоплюев, умею. Ясно тебе?!
С удивлением я наблюдала за отцом. Горячая волна благодарности заполнила мое сердце – впервые папа заступается за меня, пусть и таким эксцентричным способом.
– Довольно! – резкий голос Антона заставил всех вздрогнуть. Два отца повернули свои головы в сторону неожиданно подавшего голос отпрыска и теперь взирали на него с нескрываемым удивлением.
– Может, хватит уже спорить, кто больше виноват? Нужно решать, что делать дальше!
– А что тут сделаешь? – удивленно пожал плечами мой отец. – Дадим следователю денег, чтобы он закрыл глаза на… кхм… некоторые обстоятельства этого дела. Утром вы покинете отель и забудете о случившемся как о страшном сне.
– Все-то у вас, Алексей Иванович, деньгами меряется, – тесть вновь поморщился. – Как бы нам на обвинение о даче взятки не нарваться. Времена нынче сами знаете какие… Суровые… Я тут навел справки… Следователь, которому это дело поручено, человек порядочный. Принципиальный. Мзды не берет. Ему за державу обидно.
– Времена всегда одинаковые, – самодовольно усмехаясь, произнес отец, складывая пухлые ручки на огромном животе. – А в неподкупных ментов, ты уж прости, Казимир, я не верю, – отец рубанул ладонью воздух. – У всех своя цена имеется! Не возьмет этот, так начальник его наверняка не откажется!
Папа достал из кармана брюк пачку сигарет, вытряхнул одну на ладонь и принялся разминать ее пальцами – верный признак того, что он нервничает. Курить он бросил лет десять назад – на спор, но с тех пор всегда носил с собой пачку, утверждая, что запах табака его успокаивает. Вот и сейчас, втянув носом сигаретный дух, он разломал сигарету пополам и отбросил в сторону, нимало не заботясь о чистоте номера. Вполне в духе моего отца.
Оленины (и старший, и младший) брезгливо поморщились – удивительно, насколько они в тот момент оказались похожи. Яблоко от яблони…
– Слушай, Леша, – Казимир Порфирьевич подошел к отцу, взял его за локоть и, отведя в сторону, принялся что-то тихо говорить. Как ни напрягала я слух, до меня долетали лишь отдельные фразы, не слишком проясняющие ситуацию. Кое-что, правда, разобрать удалось: судя по всему, тесть пытался убедить отца не совершать опрометчивых поступков и не давить сильно на следствие.
О чем конкретно договорились старшие, они нам с Антоном сообщить не удосужились, озвучили только принятое «в верхах» решение:
– Так, вы сейчас же собираете свои вещи и уезжаете отсюда к чертовой бабушке. Это вам ясно? – поинтересовался Оленин-старший.
– Как уезжаем? – у меня даже слезы на глазах от удивления высохли. Проведя тыльной стороной ладони по красному носу (жест, не очень достойный воспитанной барышни), я шмыгнула органом осязания и вперила в отца удивленный взгляд. – Пап, как же мы уедем? Мы же свидетели?
– Ты совсем дура, да? – отец хоть и выстроил фразу в форме вопроса, скорее утверждал очевидный ему факт. – Вы не свидетели, милая моя. Вы первые, главные и единственные подозреваемые! Этот, – он ткнул коротким пальцем в Антона, – умудрился затеять драку на глазах у всего отеля с убитым. Ты, – папенька брезгливо поморщился, – тоже не слишком скрываясь, поперлась к нему в номер, где через несколько часов парня нашли мертвым. Нам с Казимиром придется задействовать все свои ресурсы, чтобы перевести вас в ранг свидетелей. Так что давай-ка ты, дочь, слушайся отца и делай, как он прикажет. Папа плохого не посоветует, – выдал отец напоследок любимую присказку. – Конечно, в идеале вообще стоит изъять ваши данные из дела, но Казимир полагает, будто это невозможно. Времена, говорит, нынче не те. Как по мне, так они всегда одинаковы, но, может, он и прав – слишком много народу вовлечено. И непростого народу! Так что, вынужден согласиться с твоим, дочь, тестем, – придется вам, ребятки, давать показания. От тюрьмы мы, конечно же, вас отмажем, но вот от взаимодействия со следствием – это никак. Но ничего! Будете являться на допросы из Москвы. Сейчас наш адвокат прибудет, дадите показания и – марш домой. Шутка ли – я в ваши годы уже начальником цеха был, родителей содержал, а вы… Золотая молодежь, мать ее етить! – Отец выдал и еще одну фразу, длиннее, витиеватее и забористее этой – рабочее прошлое обогатило его словарный запас удивительными выражениями.
– Мы никуда не поедем! – голос Антона звучал спокойно и ровно.
– Что?! – папенька, который только-только вернул своему лицу нормальный цвет, вновь побагровел. – Сосунок! – закричал он, сжимая кулаки. – Ты еще спорить будешь?! Да если бы не я, ты бы уже в кутузке парился!
– Эй, эй, полегче! – в дело вмешался Оленин-старший. – Не забывай, с кем разговариваешь!
– И с кем же? – усмехнулся отец. – Как по мне, так с мужиком, который не способен даже бабу подле себя удержать. У них медовый месяц, а жена по чужим номерам шастает.
– Да?! – в голосе Оленина слышалось ехидство. – Может, потому, что ее так воспитали? Порядочные женщины так себя не ведут!
– Что-о-о?!
Понимая, что разговор идет по второму кругу, я решила вмешаться.
– Довольно! – ногти вонзились в ладони, причиняя боль, придающую решимость. – Мы поняли, что сильно набедокурили, подставили вас под удар, причинили неприятности и все такое. Но это мы создали проблему, нам ее и разрешать. Сами же говорите, что пора взрослеть. Так что никуда мы отсюда не поедем. – Я решительно встала рядом с супругом. В тот момент мы с ним напоминали двух партизан, попавших в лапы гестаповцев, – сжатые кулаки и губы, решительность во взгляде, сведенные на переносице брови.
Отец, не привыкший к подобному моему поведению, сильно удивился.
– Вот видишь, – повернулся он к тестю. – Она всего один день провела с твоим сыном, и каков результат! То ли еще будет!
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?