Текст книги "Нравственно-аскетические творения"

Между тем в Византии произошел придворный переворот, во время которого император Лев Армянин был убит и на престол вступил Михаил Травл (820–829 гг.). Вопреки мнению некоторых историков[187]187
  См.: Τατταρρηγόττουλος. Ιστορία ελληνικού εΰνους.Т. III. Σ. 711.


[Закрыть], нет решительно никаких оснований примешивать святое имя Феодора Студита к той кровавой драме, которая разыгралась 25 декабря 820 года и сопровождалась гибелью императора-иконоборца. Причина придворного переворота – не действия иконопочитателей, а мятежный дух византийского войска, издавна присвоившего себе привилегию возводить и низводить василевсов по своему капризу и корыстолюбивому усмотрению. Иконопочитатели тем менее были причастны к неодобряемому ими в принципе злодеянию 25 декабря 820 года, но новый претендент императорской власти не был их сторонником по религиозным воззрениям. Михаил Травл был «равнодушным врагом икон» или, по характеристике преп. Феодора, «дымом после огня» (Льва Армянина)[188]188
  См.: Theod. Stud. Epistulae. L. II. Ep. 75 // PG. T. 99. Col. 1312B; рус. пер.: Преп. Феодор Студит. Творения. Т. 3. Письмо 419.


[Закрыть]. Однако по вступлении на престол новый василевс отменил распоряжение своего предшественника о преследовании иконопочитателей и освободил из заключения преп. Феодора и всех его сторонников (821 г.).

Возвращение святого отца из Смирны в Константинополь после семилетнего изгнания было торжественным. Православные повсюду приветствовали его, устраивали пышные встречи, чествовали как великого мужа. Жители Лака Митата, Ксиролофов, Птелеи, Пруссы, Халкидона, подвижники Олимпа соперничали между собой в усердии и первенстве принять знаменитого исповедника Православия и удостоиться его святых молитв и дара чудотворения. В монастыре του Άγαμθυ близ фракийского Босфора преп. Феодор посетил патриарха Никифора. «…и была у них духовная радость при взаимном свидании и пролитие слез пред Богом, и славословили они человеколюбивого Господа…»[189]189
  Vita В // PG. T. 99. Col. 316C; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 210.


[Закрыть]. Преп. Феодор всецело привязался к своему сподвижнику и другу, выражая неизреченными словами свое расположение к нему и вознаграждая прежнее разделение настоящим соединением[190]190
  См.: Vita A // PG. T. 99. Col. 220АВ; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 163.


[Закрыть]. В монастыре Άγαθοΰ состоялось и совещание защитников иконопочитания относительно дальнейших их действий. Отношение императора Михаила Травла к иконопочитанию был индифферентным; иконоборцы продолжали занимать доминирующее положение в государстве и Церкви, поэтому преп. Феодор отказался возвратиться в Студийский монастырь, находившийся во власти иконоборцев. Он удалился в так называемые Крискентиевы места, близ Никомидийского залива; сюда к нему собралось много монахов и мирян, и он учредил новый монастырь[191]191
  См.: Vita A-В // PG. T. 99. Col. 220АВ, 316С; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 163, 210.


[Закрыть]. Спустя немного времени иконопочитатели во главе с преп. Феодором приступили к решительным действиям. На соборе, состоявшемся, вероятно, в монастыре Άγαμθυ в присутствии патриарха и лучших митрополитов было решено испросить у императора Михаила аудиенцию для заявления от имени иконопочитателей справедливых просьб. Явившись во дворец, преп. Феодор и иерархи рассказали царю о преследовании иконопочитателей и о гонениях на иконы в предшествующее царствование, объяснили догмат иконопочитания и просили восстановить его и возвратить православным отнятые у них еретиками храмы и монастыри. Но в ответ на это ходатайство царь заявил о своем безразличном отношении к православным и еретикам, разрешив, однако, почитать иконы, но лишь вдали от столицы. Отцы увидели, что вели речь с глухим и неразумным человеком, и тотчас удалились из Константинополя. Преп. Феодор опять отправился в Крискентиевы места[192]192
  См.: Vita A-В // PG. T. 99. Col. 221АС, 317; рус. пер.: Преп. Феодор Студит. Творения. Т. 1. С. 164, 211.


[Закрыть]. Между тем Михаил Травл захотел примирить иконопочитателей с иконоборцами путем богословского диспута, рассчитывая, по примеру Льва Армянина, авторитетом своей власти решить вековой принципиальный спор в пользу той или другой партии. Снова возник вопрос о границах царских полномочий в церковно-религиозной области и о свободе и независимости Церкви в своей внутренней жизни. Эта проблема стала предметом новых писем для преп. Феодора. Он писал, что дела веры и Церкви находятся в компетенции духовной власти, а вмешательство царя и мирян принесет только один вред. Любые диспуты с иконоборцами он отвергал в силу канонических соображений и того, что царь оказывал явное предпочтение иконоборческой партии[193]193
  См.: Theod. Stud. Epistulae. L. II. Ep. 74, 86 // PG. T. 99. Col. 1308–1309, 1329etc.; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письма 418, 429.


[Закрыть].

В 822 году, во время восстания полководца Фомы, преп. Феодор должен был возвратиться в Константинополь, где, вероятно, и стал во главе Студийского монастыря. В течение этого пребывания в столице святой отец ничего не мог сделать для окончательного торжества иконопочитания, так как император был занят войною с бунтовщиками, а придворные круги по-прежнему тяготели к иконоборчеству. Отношение в Константинополе к иконопочитанию было настолько отрицательным, что преп. Феодор, как только наступило политическое затишье, уехал из столицы и поселился на полуострове св. Трифона близ мыса Акрит (823 г.), где и основал новый монастырь. Здесь, вдали от центра церковно-общественной и политической жизни, среди преданных учеников, преимущественно студитов и почитателей, в постоянном общении с патриархом и лучшими из иерархов-иконопочитателей преп. Феодор продолжал делами, словами и письмами своими доказывать правоту иконопочитания, призывать православных к борьбе с ересью, готовить Собор Поместный или даже Вселенский, который окончательно и должен был победить иконоборчество. Но явные симпатии императора Михаила к иконоборческой ереси значительно тормозили успех деятельности преп. Феодора и отодвигали торжество Православия. Однако преп. Феодор как своими подвигами и страданиями, так и в литературно-богословских трудах дал иконопочитателям руководящие принципы их упования. В чем же состояла сущность учения преп. Феодора об иконопочитании?

Преп. Феодор Студит в своих воззрениях на иконопочитание исходил из идеи воплощения Бога Слова. Бога никтоже виде нигдеже (Ин. 1:18). Но после того как Сын сделался плотию, Он, неограниченный, оказался в пределах описуемости и стал доступен зрению, – неосязаемый и невидимый, Он по Своему телесному виду сделался подлежащим осязанию и лицезрению[194]194
  См.: Theod. Stud. Antirrh. II // PG. T. 99. Col. 356A; рус. пер.: Преп. Феодор Студит. Опровержение иконоборцев II // Он же. Творения. Т. 2.


[Закрыть]. Господь Иисус Христос, явившись на землю, несомненно, воспринял полный и совершенный человеческий образ и вид, а в силу этого сделался описуемым и справедливо изображается на иконе, так как первое свойство человека – быть изображаемым (ανθρώπου γάρ τά εϊκονίζεσθαι πρωτον ιδίωμα)[195]195
  См.: Idem. Epistulae. L. II. Ep. 21 // PG. T. 99. Col. 1184D; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письмо 31.


[Закрыть]. А если бы Христос был неописуем, то Он перестал бы быть человеком и тем более посредником между Богом и людьми, сохраняющим неизменно свойства двух естеств – Божественного и человеческого, из которых Он состоит[196]196
  См.: Ibid. L. II. Ep. 1. Col. 1117С; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письмо 71.


[Закрыть]. Но разве Христос не был подобен нам по Своему образу и виду, спрашивает иконоборцев преп. Феодор. Разве тело Его не было составлено из костей? Разве зеницы очей Его не были ограждены веждами и бровями? Разве уши Его не были устроены с извилистыми проходами? Разве у Него не было чувства обоняния? Разве Он не был одарен цветущими ланитами? Разве Своими устами Он не произносил слов, не ел и не пил? Разве Он в зависимости от периодов времени не укреплялся и не преуспевал возрастом? Разве Он не подлежал трудам и скорбям?.. Если же Он несомненно обнаруживал все то, что в целом составляет истинного человека, если, далее, изображение человека в телесном виде является неложным его описанием, без которого и не может существовать ни одно сложное тело, как подлежащее осязанию и имеющее цвет, то не крайняя ли слепота и не безбожная ли дерзость утверждать, будто Христос, сделавшийся единосущным и подобным нам во всем, неизобразим? Ведь после устранения изобразимости уничтожатся и все соответствующие качества[197]197
  См.: Ibid. L. II. Ep. 32, 33, 34. Col. 1205CD, 1208D; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письма 340, 359, 376.


[Закрыть]. Но, будучи описуем и изобразим по телесному образу и виду, Господь неописуем по Божеству, подобно тому как человек, будучи доступен изображению по телу, не делается необходимо изображаемым по невидимой душе; а с другой стороны, являясь описуемым по телу и неописуемым по душе, человек не разделяется в силу этого надвое, – тем более Христос не подвергается рассечению или разделению вследствие изображения Его на иконе в телесном виде[198]198
  См.: Ibid. L. II. Ep. 72. Col. 1304B; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письмо 416; Idem. Antirrh. III // Ibid. Col. 396B; рус. пер.: Он же. Опровержение иконоборцев III // Там же. Т. 2.


[Закрыть]. Вообще Господь Иисус Христос есть всецелый Бог и всецелый человек, имеет в одном Лице все свойства естеств Божеского и человеческого; Он описуем по человеческому и неописуем по Божеству; по неописуемости Он – один из Святой Троицы, а по описуемости – один из подобных нам. Если же кто-либо станет отрицать Его изобразимость по плоти подобно нам, тот отвергает явление Бога во плоти и тайну Домостроительства, противоречит Христову Евангелию и подобен иудеям. Ибо как останется истинным то, что Он сделался во всем подобным нам, если не может изображаться на иконе, подобно нам? Иконоборцы, отвергая икону Христа, отвергают спасительное Домостроительство. Христос не есть Христос, если Он не может быть изображаем на иконе[199]199
  См.: Theod. Stud. Epistulae. L. II. Ep. 158 // PG. T. 99. Col. 1496; рус. пер.: Преп. Феодор Студит. Творения. Т. 3. Письмо 463. Ср.: Ibid. L. II. Ep. 156. Col. 1488; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письмо 64.


[Закрыть]. Итак, кто не исповедует, что Господь наш Иисус Христос, пришедший во плоти, плотию описуем, по Божественной же природе остается неописуемым, тот – еретик[200]200
  См.: Idem.. Antirrh. I // PG. T. 99. Col. 349B; рус. пер.: Он же. Опровержение иконоборцев I // Там же. Т. 2.


[Закрыть].

Далее. Образ (εϊκών, παράγωγον) и первообраз (πρωτότυπον, άρχέτυπον) не одно и то же по существу, но одно и то же по подобию или сходству (τη όμοιώσει)[201]201
  См.: Idem. Epistulae. L. II. Ep. 65 // PG. T. 99. Col. 1288В; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письмо 409.


[Закрыть].Посему слава первообраза неотделима от образа, а с другой стороны, чествование образа относится к первообразу[202]202
  См.: Idem. Antirrh. I // PG. T. 99. Col. 349C; рус. пер.: Там же. Т. 2; Idem. Epistulae. L. II. Ep. 1 // PG. T. 99. Col. 1117; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письмо 71.


[Закрыть]. На этом основании совершается поклонение (προσκύνησις)святым иконам. Поклоняясь иконе Христа, мы поклоняемся Самому Христу, как изображенному на ней[203]203
  См.: Idem. Epistulae. L. II. Ep. 8 // PG. T. 99. Col. 1132D; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письмо 221.


[Закрыть], как присутствующему относительно (σχετικώς), по подобию (ομοιωματικώς), а не существенно (ουσιωδώς)или по природе (φυσικώς)[204]204
  См.: Ibid. L. II. Ep. 65. Col. 1288B; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письмо 409.


[Закрыть]. Иначе сказать, непозволительно боготворить (θεοποιεΐσθαι) икону или воздавать ей богопочитание и соединенное с ним служение (λατρεύεσται, λατρεία, προσκύνησις λατρευτική), так как то и другое принадлежит только Пресвятой Троице, или Сыну Божию вместе с Отцом и Духом, но иконе Христа должно поклоняться относительным поклонением (τη σχετική προσκυνήσει) и воздавать ей почитание, соединенное с поклонением (προσκύνησις τιμητική) лишь постольку, поскольку она есть подобие Христа по изображению[205]205
  См.: Ibid. L. II. Ep. 161. Col. 1501D, 1504A; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письмо 476.


[Закрыть]. Разумеется, поклонением почитается не вещество, из которого состоит икона, а тот первообраз, который на ней изображен; поэтому икона Христа называется Христом, – конечно, не в собственном смысле, а в переносном (ού κυρίως, άλλα κατα κατάχρησιν)[206]206
  См.: Ibid. L. II. Ep. 196, 151, 167, 212. Col. 1594BC, 1472, 1529CD, 1640; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письма 529, 445, 491, 545.


[Закрыть]. И кратко сказать, Божеское почитание оказывается не иконе Христа, но Христу, Которому через нее воздается поклонение; и поклоняться ей должно ради тождества Лица Христа, несмотря на различие сущности или вещества иконы[207]207
  См.: Theod. Stud. Orat. funebr. in Platon. // PG. T. 99. Col. 505A; рус. пер.: Преп. Феодор Студит. Слово 10 // Преп. Феодор Студит. Творения. Т. 2.


[Закрыть].

Естественное учение (φισικον δόγμα) о почитании иконы Христа, вытекающее из тайны Домостроительства нашего спасения, сохраняет свое значение и относительно икон Богоматери и всех святых, как служителей Христовых[208]208
  См.: Idem. Epistulae. L. II. Ep. 8, 21, 24, 22, 163, 167 // PG. T. 99. Col. 1133C, 1181D-1184D, 1189A, 1488B, 1517C, 1532А; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письма 221, 301, 308, 302, 479, 491.


[Закрыть]. Посему, если кто-либо иконам Богородицы и всех святых не поклоняется (иконе Богородицы как Богородице, изображению святых как святым, по различию поклонения, воздаваемого Матери Божией и сорабам), но называет их иконы идольским изображением, тот – еретик[209]209
  См.: Idem. Antirrh. I // PG. T. 99. Col. 352A; рус. пер.: Там же. Т. 2.


[Закрыть].

Кроме аргументации догматического характера преп. Феодор, обосновывая учение об иконопочитании, использует и исторический довод: с самого вознесения Христа в священных храмах христиан начертывалась и служила предметом поклонения Его честная икона. Что может быть яснее такого доказательства истины, спрашивает святой отец. Ведь дело прочнее и убедительнее слова и глаз есть свидетель более достоверный, чем слух. Если же иконоборцы умолчат об истине, то камни возопиют о том, что вселенная издревле озаряется иконою Христа[210]210
  См.: Idem. Epistulae. L. II. Ep. 72 // PG. T. 99. Col. 1304C; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письмо 416.


[Закрыть].

Затем иконопочитание подтверждается целым рядом авторитетных свидетельств святых мужей. Апостол Петр, святые Дионисий, Афанасий Великий, Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, Григорий Нисский, Кирилл Александрийский и другие отцы и учители Церкви непререкаемо свидетельствуют о «всесвященном законе» иконопочитания и прочно устанавливают историческое преемство в Церкви этого древнего предания. Преп. Феодор неоднократно приводит в своих творениях апостольское и отеческое учение о святых иконах и придает ему авторитет церковного узаконения[211]211
  См.: Idem. Refut. carm. // PG. T. 99. Col. 468–469; рус. пер.: Он же. Опровержение и низложение нечестивых стихотворений // Там же. Т. 2; Idem. Epistulae. L. II. Ep. 8, 21, 72 // PG. T. 99. Col. 1136AB, 1184BC, 1304C; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письма 221, 301, 416.


[Закрыть]. Все те, кои станут противиться ему, совершенно чужды двору Христа[212]212
  См.: Idem. Epistulae. L. II. Ep. 72. // PG. T. 99. Col. 1305A; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письмо 416.


[Закрыть].

Наконец, истинность иконопочитания подтверждается соборными определениями. Так, Собор Трулльский постановил, чтобы впредь вместо древнего агнца изображался на иконах по человеческому образу Агнец, вземлющий грех мира, Христос Бог наш (Трул. 82)[213]213
  См.: Theod. Stud. Antirrh. II // PG. T. 99. Col. 377D, 380A; рус. пер.: Преп. Феодор Студит. Творения. Т. 2; Idem. Refut. carm. // Ibid. Col. 469B; рус. пер.: Там же. Т. 2; Idem. Epistulae. L. II. Ep. 8, 72 // Ibid. Col. 1136CD, 1304D; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письма 221, 416.


[Закрыть]. А Седьмой Вселенский Собор (787 г.) определил, чтобы святые и честные иконы предлагались для поклонения точно так же, как изображение Честного и Животворящего Креста, – будут ли они написаны красками или сделаны из мозаики или какого-либо другого вещества, будут ли находиться в святых церквах Божиих на священных сосудах или одеждах, на стенах и на дощечках или в домах и при дорогах, а равно будут ли это иконы Господа Иисуса Христа, или Владычицы Богородицы, или честных Ангелов и всех святых и праведных мужей. Чем чаще при помощи икон Господь Иисус Христос, Владычица Богородица или честные Ангелы и все святые и праведные мужи делаются предметами нашего созерцания, тем чаще взирающие на эти иконы вспоминают о самих первообразах, приобретают более любви к ним, воздают им лобзание, почитание и поклонение, но никак не то истинное служение, которое, по вере нашей, приличествует только Божественному естеству. Определения того и другого Соборов приняты всеми пятью патриархами, тогда как из соборов иконоборческих один (754 г.) предан анафеме четырьмя патриархами как христоборный, а другой (815 г.) и совсем отвергнут[214]214
  См.: Idem. Epistulae. L. II. Ep. 72 // PG. T. 99. Col. 1305AB; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письмо 416.


[Закрыть]. Такова в кратких чертах сущность учения преп. Феодора об иконопочитании[215]215
  Ср.: Schneider. Der hl. Theodor von Studion. S. 95-107.


[Закрыть].

По воззрению преп. Феодора Студита, из ересей, возникавших в Церкви, не было ни одной хуже ереси иконоборческой. Она отвергает Христа, поражает Его в лицо, неистовствует словом и делом. Отрицая изображение и поклонение иконе Христа, иконоборчество отвергает воплощение Бога Слова, разрушает тайну Домостроительства нашего спасения, восстает против Евангелия и евангельских заповедей, ниспровергает основы Церкви Христовой, борется против церковных установлений, ставит на первое место интересы жизни общественной и государственной и вообще ниспровергает все христианское и церковное мировоззрение[216]216
  См.: Theod. Stud. Epistulae. L. II. Ep. 81 // PG. T. 99. Col. 1321D, 1324A; рус. пер.: Преп. Феодор Студит. Творения. Т. 3. Письмо 425.


[Закрыть]. «Что за безумие объяло народ Божий! – восклицал преп. Феодор. – Услышь, восток и запад, как ослепла Византия, как она оглохла»[217]217
  Ibid. L. II. Ep. 75. Col. 1312C; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письмо 419.


[Закрыть], а «Церковь наша впала в погибель нечестия»[218]218
  Ibid. L. II. Ep. 82. Col. 1324В; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письмо 426.


[Закрыть]. Борясь с иконоборцами своими деяниями и литературными творениями, преп. Феодор защищал истину Евангелия и правду Церкви Христовой, отстаивал православно-христианское миросозерцание, охранял и защищал евангельские заповеди, церковные законы, каноны, обычаи и установления, стоял за вселенскую ортодоксию, основы которой стремилось поколебать иконоборчество. И он вполне достиг той высокой цели, к которой стремился, так как своими разносторонними трудами подготовил торжество Православия в 843 году. Справедливо святой отец прославляется как наставник Православия, учитель благочестия и чистоты, светильник вселенной, так как во второй период иконоборчества он был главным борцом с ним и важнейшим представителем догматико-полемического богословия.

Глава четвертая
Преподобный Феодор Студит как организатор монастырского общежительного строя

Один из древних биографов преп. Феодора, оценивая историческое значение его деятельности и подвигов, говорит, что этот великий отец особенно «приятен и полезен» для тех, кои ведут монашескую жизнь. Действительно, монахи, продолжает этот биограф, «не только не меньше всех чтут его и любят, но и заповеди его хранят как непреложный закон, всегда с гордостью произносят имя этого мужа и соединены с ним узами неизреченной любви»[219]219
  Vita A // PG. T. 99. Col. 113А; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 109.


[Закрыть]. В тропаре преп. Феодору это значение святого определяется выражением «монашествующих богодухновенное удобрение (εγκαλλώπισμα)» наряду с наименованием его «наставником Православия», «учителем благочестия и чистоты», «светильником вселенной». В одном из кондаков, составленном в честь святого отца, он называется подражателем законоположника Христовой Церкви дивного Василия, вторым Василием по слову и жизни, которого чтут все монашествующие[220]220
  См.: Pitra J. B. Analecta Sacra Spicilegio Solesmensi parata. Vol. I. Parisiis, 1876. P. 628 (далее – Pitra. Analecta Sacra).


[Закрыть]. Наконец, сам преп. Феодор неоднократно в своих аскетических творениях определяет свою деятельность как подражание правилам и закону св. Василия, как продолжение и преемственность в организации древнего строя и жизни, установленных этим законоположником монашества[221]221
  См.: Theod. Stud.Μεγάλη Κατήχησις.I. 38; II. Σ. 173; рус. пер.: Преп. Феодор Студит. Творения. Т. 1. С. 312; 481


[Закрыть]. Таким образом, одна из сторон деятельности преп. Феодора относится к монашеской жизни в Византии, выражается в иноческом законоположничестве по примеру и образцу Василия Великого и пользуется непререкаемым авторитетом для монашества.

Преп. Феодор Студит провел в монашестве целых сорок пять лет (781–826 гг.). Начавши свою подвижническую жизнь в Саккудионском монастыре, который и был приведен его трудами и заботами в цветущее состояние, святой отец потом (в 798 г.) водворился в знаменитом Студийском монастыре в Константинополе. Этот монастырь был основан в середине V века римским патрицием Студием Евпрепием, восточным консулом, или ипатом, мужем благочестивым и гуманным, посвятившим себя в конце жизни служению Богу. В монастыре был устроен прекрасный храм во имя Иоанна Предтечи. Обитель, вполне обеспеченная и благоустроенная ктитором, находилась в цветущем состоянии до эпохи иконоборчества[222]222
  См.: Marin Eugenius. De Studio coenobio Constantinopolitano. Parisiis, 1897. P. 4 etc.


[Закрыть]. Но когда возникла буря иконоборческого движения, разметавшая многие монастыри Византии, в общем разгроме сильно пострадал и Студийский монастырь. Император Константин Копроним изгнал из обители монахов, лишил ее ктиторских и иных имений, осквернил местные святыни и иконы. Однако храм и здания знаменитого монастыря уцелели. Когда иконоборческая буря несколько утихла, монахи стали возвращаться в столицу, и Студийский монастырь был вновь населен, но первым его обитателям было не по силам восстановить порядок и благоустройство. Когда явился сюда преп. Феодор, общее число здешних иноков не превышало 12 человек. Новому игумену предстояло большое дело – благоустроить обитель как во внешнем, так особенно и во внутреннем отношении. Испытанный аскет и опытный настоятель, преп. Феодор всего себя посвятил этой высокой задаче. «Вся, и притом величайшая, его забота была направлена к тому, чтобы делать подчиненных лучше с каждым часом, внушать им все, что есть прекрасного, научать и в их спасении полагать свое спасение»[223]223
  Vita A // PG. T. 99. Col. 145С; рус. пер.: Преп. Феодор Студит. Творения. Т. 1. С. 127.


[Закрыть]. Совершенное руководительство в аскетических подвигах, соединенное с личными моральными доблестями св. Феодора, привлекло в Студийский монастырь многочисленных любителей иноческой философии как из мирян, так и из иноков других византийских монастырей, так что общее число студитов достигло тысячи человек. Многочисленность братства требовала от игумена опытности в духовном руководительстве, создавала и ряд практических проблем, разрешение которых способствовало бы нравственному прогрессу целого монастыря. Вполне естественно поэтому возникла потребность в иноческом законодательстве, но эта потребность вызывалась и историческими событиями. Иконоборческий погром вызвал большие неустройства в монастырской жизни, выбил из нормальной колеи иноческий быт, создал смуту и разделения в области монастырского управления и иноческих отношений. В связи с грозными событиями времени стали забываться иноческие уставы законоположников монашества св. Пахомия, Антония и Василия Великих. Особенно неопределенны были условия общежительного подвижничества, основы которого заложил в своих аскетических трудах св. Василий Великий. Идеи правильной и спасительной киновии были забыты, монастырская организация стояла весьма далеко от каппадокийского ее типа, в монашестве явились прямые злоупотребления в отношении основных иноческих обетов, развилось беззаконное и фальшивое отшельничество, бесцельное странствование монахов, гибельное сребролюбие и любовь к миру и его прелестям. Ясно, что многое в области монашеских отношений было необходимо начинать вновь, иное преобразовать в соответствии с древним уставам, другое поставить в более нормальные границы и условия. Преп. Феодор, воспитанный на аскетических творениях св. Василия Великого, правильной считал каппадокийскую киновию, основанную Василием Великим. Он всецело разделял аскетические идеалы святого отца и еще в Саккудионе воплотил их в жизнь. Теперь, водворившись в Студийском монастыре, где иночество сложилось именно как общежительное, преп. Феодор был поставлен перед необходимостью воспроизвести устав св. Василия, развить его, расширить круг предписаний и вообще продолжить дело св. Василия в отношении внутренней организации монастырской киновии. И вот преп. Феодор «становится законодателем (νομοθέτης), изложив для иноков богопреданные заповеди, которые он принял от Бога, восшедши на гору высокой жизни и вступив во мрак божественного и блаженного ведения, и которые были начертаны перстом Духа на скрижалях его твердейшего сердца, как бы на каменных досках»[224]224
  Vita В // PG. T. 99. Col. 260D; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 184.


[Закрыть]. Таким образом, деятельность преп. Феодора в области монашеских отношений носила преимущественно практический характер и была направлена на дальнейшее усовершенствование одного из коренных типов иноческого строя – общежительного. Но эта практика (πραξις) покоилась на прочных теоретических предпосылках и являлась отображением внутреннего созерцания (θεωρία) и принципиальных воззрений на существо аскетизма, которым преп. Феодор и руководился в своем законодательстве для Студийского монастыря.

Монашество, по воззрению преп. Феодора, есть дар неизреченной милости и любви Бога к людям, равный по своему значению, во-первых, нашему бытию и, во-вторых, восстановлению падшего человечества[225]225
  См.: Theod. Stud.Μικρα Κατήχησις.P. 88; рус. пер.: Там же. Т. 2.


[Закрыть]. Оно является продолжением того и другого акта Божественной любви, так как жизнь мирская исполнена зла и есть египетское рабство для души в силу господства здесь греха и пороков. «Вспомним время нашей юности, – говорил преп. Феодор своим ученикам-студитам о жизни в миру, – когда мы, вследствие своего неведения, бродили как бы во тьме, то как в бурном море метались в своих делах, то как бы тонули в пучине удовольствий, – вспомним, откуда вызвал нас всеблагий Бог, из каких страстей Он извлек нас и потом, простерши нам руку, поставил нас на ноги, указал нам истинный путь и побудил стремиться к этому светлому и святому образу [монашеству]; вспомним, что, в то время как столько дорогих и близких нам людей – родственников, товарищей, ближних, друзей, знакомых – по-прежнему еще оставались в миру, мы только одни вышли оттуда, как бы из египетского рабства, взошли на эту высокую гору добродетелей и отсюда взираем на остальных людей, как будто они живут в какой-то глубочайшей долине, как они там набрасываются и как низвергают друг друга, совершенно напрасно трудясь для тленных, непостоянных и преходящих вещей, проявляя в этом громадные и упорные усилия. И хорошо было бы, если бы все дело только тем и кончилось, но нет – они трудятся с тем, чтобы их постигла за это вечная мука»[226]226
  Theod. Stud.Μεγάλη Κατήχησις. II. Σ. 132; рус. пер.: Преп. Феодор Студит. Творения. Т. 1. С. 468. Cр.: Idem.Μεγάλη Κατήχησις.I. 67; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 388.


[Закрыть]. Монашество же есть распятие для мира, пригвождение плоти ко Кресту[227]227
  См.: Idem.Μικρα Κατήχησις.P. 163, 167; рус. пер.: Там же. Т. 2.


[Закрыть], обет на крест и смерть путем отречения от мира[228]228
  См.: Idem. Epistulae. L. II. Ep. 159 // PG. T. 99. Col. 1497С; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письмо 467.


[Закрыть], переход от ничтожества к славе, от невежества к знанию, от бесчестия к чести[229]229
  См.: Idem.Μικρα Κατήχησις.P. 177; рус. пер.: Там же. Т. 2.


[Закрыть]. Истинный монах есть тот, кто взирает на одного Бога, кто Бога одного желает, кто одному Богу принадлежит, кто Богу одному предпочитает служить, кто мир имеет с Богом и является виновником мира для других[230]230
  См.: Ibid. P. 142–143; рус. пер.: Там же. Т. 2.


[Закрыть]. Посему монашество стоит неизмеримо выше всех мирских знаний, является небесным гражданством, есть сплошное мученичество, поскольку иноки обрекают себя на безусловное послушание и постоянное пролитие крови, выражающееся в отсечении своей воли[231]231
  См.: Idem.Μεγάλη Κατήχησις.I. 1, 70, 72, 78; II. Σ. 265; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 222, 394–395, 399, 411; 507.


[Закрыть]. Монашеский образ велик и премирен, и блажен тот, кто оставил мирское унижение и прибег к этому высокому и ангельскому образу жизни, чтобы отсюда созерцанием ума видеть Царство Небесное[232]232
  См.: Ibid. I. 64; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 381.


[Закрыть]. Монахи являются светом для мирян, назначены осолять мир от нравственной порчи путем своей жизни по Христову Евангелию[233]233
  См.: Idem. Epistulae. L. II. Ep. 131, 137 // PG. T. 99. Col. 1421D, 1440A; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письма 480, 69.


[Закрыть], одарены особенною, великою благодатию Бога, Который избрал их от всего мира и поставил пред лицем Своим для служения Его могуществу[234]234
  См.: Idem.Μεγάλη Κατήχησις.I. 2, 3; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 224, 227.


[Закрыть]. Они – дорогие сыны, прекрасные своим совершенством в добродетели, благороднейшие, чистейшего золота, блистающие лучше самоцветных камней, подобные невестам, боговозлюбленные, рожденные свыше, дивные, потому что у всех одно отечество, единая жизнь, единственный сродник – Бог, Господь и Создатель твари[235]235
  См.: Theod. Stud.Μεγάλη Κατήχησις.I. 16; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 268.


[Закрыть]. Ради Господа и Его Евангелия монахи оставили отцов, матерей, братьев, сестер, жен, детей, сродников, друзей и все касающееся плоти и мира и избрали звание высокое и великое. Вместо земли им дается небо, вместо родителей – Бог, первый и истинный Отец, вместо сродников – сподвижники и рожденные от Духа братья, вместо друзей – бесплотные и богоподобные Ангелы, вместо великих сокровищ – богатство добродетелей, вместо высоких должностей – великое, непостижимое и бесконечное Царство Небесное, вместо блудного сластолюбия – сладкое бесстрастие, вместо всякого имущества – непостижимые и неизреченные блага[236]236
  См.: Ibid. 29; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 293.


[Закрыть]. Монахи – святые Божии, земные Ангелы, поклонники могущества Господа, служители Его славы, наследники Царства Небесного, сожители святых, обитатели рая, люди, предназначенные для наслаждения уготованными неизреченными благами[237]237
  См.: Ibid. 41; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 318–319.


[Закрыть]. Монахи путем божественного поведения восходят на высоту добродетели, они пришли в звание святое, достигли преподобного жительства, причислены к ангельскому чину, так как являются исполнителями слов Господа: аще хощеши совершен быти, иди, продаждь имение свое и даждь нищим (Мф. 19:21) и: да возмет крест свой и по Мне грядет (Мф. 16:24)[238]238
  См.: Ibid. 67, 75; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 337, 405.


[Закрыть]. Монахи, оставив тленное, получили нетленное: лишившись родителей, получили Отца в Господе, став чуждыми своим братьям, сделались сожителями святых, родом избранным, царским священством[239]239
  См.: Ibid. II.Σ. 73; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 450.


[Закрыть].

О происхождении монашества преп. Феодор говорит следующее. «Монашеский образ есть обет девства и таинство монашеского совершенства, как говорит божественный и премудрый Дионисий [псевдо-Ареопагит]. Спрашивать, откуда предано отрекаться от мира и делаться монахом, есть не иное что, как спрашивать, откуда предано делаться христианином. Кто установил первое по апостольскому преданию, тот дал и второе, установив шесть таинств: первое – о просвещении, второе – о собрании или причащении, третье – об освящении мира, четвертое – о священнических посвящениях, пятое – о монашеском совершенстве, шестое – о свято скончавшихся»[240]240
  Idem. Epistulae. L. II. Ep. 165 // PG. T. 99. Col. 1524АВ; рус. пер.: Там же. Т. 3. Письмо 489.


[Закрыть]. Первая причина душевной гибели, говорится в одном из оглашений святого отца, есть гордость, из-за которой пала денница, восходящая заутра (Ис. 14:12); вторая – преслушание, из-за которого первозданный был изгнан из рая сладости и произошли тысячи родов и видов отвратительного греха. Поэтому кто ищет здоровья, должен удаляться от гордости, усвоить величайшее смиренномудрие и пребывать в безусловном послушании, тогда радость и веселие будут на главе его[241]241
  См.: Theod. Stud.Μεγάλη Κατήχησις.I. 80; рус. пер.: Преп. Феодор Студит. Творения. Т. 1. С. 414.


[Закрыть]. Далее. Монашество есть новое просвещение нашего греховного существа, второе крещение, омывающее от скверны обуревающих нас страстей, облечение в хитон радования и веселия[242]242
  См.: Ibid. I. 79; II.Σ. 59; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 412, 446.


[Закрыть]. Слагать монашество, по воззрению святого отца, есть то же, что слагать крещение[243]243
  См.: Idem. Epistulae. L. II. Ep. 164 // PG. T. 99. Col. 1521В; рус. пер.: Там же. Т. 3. С.


[Закрыть]. В силу внутренней потребности в монашестве и вполне естественного стремления человеческого духа к просвещению и совершенству и удалению от гибельных влияний мира людям свойственна какая-то безотчетная скорбь, когда встречаются препятствия на пути к принятию монашеского образа, – в душе их возникает какое-то томление, чувство неудовлетворенности своим состоянием, искание чего-то лучшего, более высокого и совершенного, чем данные условия его жизни и быта[244]244
  См.: Idem.Μεγάλη Κατήχησις.I. 75; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 406.


[Закрыть]. Конечно, и в миру можно спастись, угождая Богу исполнением Его заповедей[245]245
  См.: Ibid. I. 3; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 229.


[Закрыть], но монашество создает наиболее благоприятные для этого условия и ведет к идеалу морального совершенства особыми путями и при содействии особых религиозно-нравственных средств.

Три главных обета составляют содержание монашества как особого церковного института, а именно: послушание, девство и нестяжательность. Послушание (υπακοή, υποταγή), по воззрению св. Феодора, выше всех подвигов и имеет мученический венец. Оно состоит в том, что инок не живет по своей воле, но поступает по предписанию того, кому вверено его руководительство в духовной жизни[246]246
  См.: Idem.Μικρα Κατήχησις.P. 192; рус. пер.: Там же. Т. 2.


[Закрыть]. Благодаря послушанию иноки становятся дорогими сынами – дороже золота, в силу золотого их повиновения (κατα την χρυσψ υποταγήν)[247]247
  См.: Ibid. P. 177; рус. пер.: Там же. Т. 2.


[Закрыть]. Что может быть сладостнее, говорит св. Феодор, приятнее и прекраснее того, чтобы инок жил по заповеди и ничего не сделал по своей воле? В этом и состоит истинное послушание, это и есть блаженная жизнь, многопечальный и вместе беспечальный подвиг – многопечальный для того, кто еще управляется своими желаниями, беспечальный же для того, кто успел отсечь свою волю, так как, не живя по своей воле, он, чрез посредство игумена, живет для Бога[248]248
  См.: Ibid. P. 356–357; рус. пер.: Там же. Т. 2.


[Закрыть]. Верность послушанию способна творить необыкновенные дела: послушание укрощает зверей, чудотворит среди мертвых[249]249
  См.: Theod. Stud.Μικρα Κατήχησις.P. 435–436; рус. пер.: Там же. Т. 2


[Закрыть]. В послушании состоит иноческое мученичество, так как в постоянном отсечении своей воли заключается элемент страдания, но вместе с тем послушание ведет и к прославлению подвижника, по примеру святых мужей[250]250
  См.: Idem.Μεγάλη Κατήχησις.I. 11, 53; II С. 251, 349; 461, 470, 504.


[Закрыть]. Послушание требуется от монахов безусловное: они должны повиноваться игумену, как железо кузнецу, – во всем, чего бы он от них ни потребовал согласно с Божественною заповедию[251]251
  См.: Ibid. I. 40, 79; рус. пер.: Там же. Т.


[Закрыть]. «Истинные послушники повинуются даже сухой палке, поставленной настоятелем, а тем более – человеку и брату»[252]252
  Ibid. 57; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 360.


[Закрыть]. «Ты можешь спастись, – поучал св. Феодор монахов, – хотя бы и не отличал альфы от виты, но если ты будешь искать своей воли, то, хотя бы усвоил и все знание, даже и египетскую грамоту, все же узришь огонь, сожигающий тебя в сем веке и в будущем»[253]253
  Ibid. 60; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 372.


[Закрыть]. Послушание, с точки зрения святого отца, имеет глубокий религиозный смысл. «Мы были изгнаны из рая за непослушание и неповиновение, поэтому всеблагий Бог благоволил, чтобы мы снова получили рай чрез послушание и повиновение», которые возвращают человека к прежнему блаженному состоянию[254]254
  См.: Idem.Μικρα Κατήχησις.P. 382–383; рус. пер.: Там же. Т. 2. Ср.: Idem.Μεγάλη Κατήχησις.I. 80; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 414.


[Закрыть]. Моральными же плодами послушания являются: мир, тишина, искренняя вера, неразрывное единение, спасительная печаль, радостный ответ, умиление пред Божественным, скромность, братская и отеческая любовь, покаяние, мудрость, высочайшее ведение и вообще доброхвальная и чистая пред Богом жизнь[255]255
  Idem.Μεγάλη Κατήχησις. I. 84; рус. пер.: Там же. Т. 1. С. 421.


[Закрыть].

Девство (ή παρθενία), по учению преп. Феодора, есть величайшая добродетель и достигает своей высотой самой вершины неба. Человеческая жизнь разделяется на два рода состояния – брачное и безбрачное, причем брак составляет низший мир, а безбрачие – высший; первый подлежит тлению, а второе сподобляется блистать нетлением. Подвижники, хранящие девство, представляют удивительное зрелище: они – во плоти и выше плоти, в мире и выше мира, они ведут жизнь премирную. Но дар безбрачия для многих невместим и уделен только тем, кто распинает себя своею жизнию[256]256
  Idem.Μικρα Κατήχησις.P. 127–128; рус. пер.: Там же. Т. 2.


[Закрыть]. Нет столь высокой добродетели, как девство, говорит в одном из оглашений св. Феодор, ибо девство есть та добродетель, которая первее всего воссияла в раю, девство сподобилось быть материю Христа, девство делает людей Ангелами, ибо возводит мир к нетлению[257]257
  Ibid. Р. 168–169; рус. пер.: Там же. Т. 2.


[Закрыть]. Девство соприкасается с ангельским образом жизни, вводит человека в первоначальное райское состояние[258]258
  См.: Theod. Stud.Μικρα Κατήχησις.P. 378; рус. пер.: Преп. Феодор Студит. Творения. Т. 2.


[Закрыть]. Но девство приобретается бесчисленными трудами и усилиями. Чем выше и чудеснее эта добродетель, тем сильнее и упорнее губитель нашей жизни старается победить нас противоположной страстью[259]259
  См.: Ibid. P. 229; рус. пер.: Там же. Т. 2.


[Закрыть]. Поэтому преп. Феодор в своих оглашениях о девстве внушал монахам всеми мерами избегать встреч с женщинами, не посещать без необходимости и женских монастырей, быть вообще вдали от мирского общества.