Текст книги "Психология веры"

Следствием ахимсы выступает развитие аскетизма, который и уберегает от всех опасностей для будущей жизни. Неудивительно, что аскетизм получил особую популярность и наибольшее распространение в индуизме, чем в других мировых религиях. Самоограничение и умерщвление себя считались высшим идеалом. Особенно тяготели к нему кшатрии. (Вспомним, что только брахманы могли рассчитывать на хорошее перерождение, для кшатрия этот путь был более проблематичен.) В бегстве от мира находили кшатрии избавление от страха перед дурным будущем. Желание обрести блаженство по ту сторону жизни порождало стремление к отшельничеству. Именно среди кшатриев расцвело убеждение, что зрелые души, достигшие духовного развития, не стремятся к материальным выгодам и наслаждениям, а ищут вечную жизнь в аскезе.

Десять нравственных заповедей, представленных в законах Ману

1. Постоянство

2. Снисходительность

3. Смирение

4. Непохищение

5. Чистота

6. Обузданность чувств

7. Благоразумие

8. Знание веды

9. Справедливость

10. Негневливость

Эти заповеди должны исполняться всегда, членами всех каст. (Сравните с Декалогом Моисея.) В этих законах описаны не только главные добродетели, но и система возмездия – три самых опасных типа греха, ведущих к неблагоприятному воплощению.

1. Грехи телесного действия: убийство, присвоение чужих вещей, нанесение вреда вопреки правилам, связь с чужой женой. Они ведут к перерождению в растение. «Не убий» – категорический императив. Запрещалось убивать безоружного, тяжело раненого или отступающего противника. Точно так же исключались самоубийства. Они рассматривались как великий грех. Однако есть и исключения.

Убивающий, защищая самого себя, при охране жертвенных даров или при защите женщин и брахмана по закону не совершает греха. Можно не колеблясь лишать жизни нападающего убийцу – даже гуру, ребенка, престарелого брахмана, весьма ученого в Ведах. Убийство убийцы, открытое или тайное, никогда не является для убивающего грехом, так как в этом случае бешенство нападает на бешенство (Ману 8; 349–351; 114, с. 177).

Запрещение определенных половых связей имело целью не подавление инстинктов, а искоренение страсти. Общее помрачение чувственными наслаждениями приводит к животному бытию. Например, всякий осквернивший брачную постель своего учителя возрождается в виде терновника или волчца. Уточнения наказаний обращают внимание на то, что убийца обращается в хищное животное, вор зерна обращается в крысу, вор мяса – в ястреба, убивший брахмана – в собаку или осла, брахман, который пьянствует или ворует, обращается в моль или ужа. Люди заблуждающиеся, занятые неблагими делами, и злодеи, доходящие до скотского состояния, вынуждены вращаться в «колесе жизни» снова и снова.

2. Грехи словесных действий – оскорбления и ложь, клевета и бессвязная болтовня. Они ведут к возрождению в птице или других животных. Не случайны качества, замечаемые у различных животных: хитрость, алчность, кровожадность. Они есть отражение качеств людей, воплотившихся при перерождении в телах тигров, шакалов, змей. Они разлучились с телом, обуянные чувствами, характерными для этих животных.

3. Грехи умственных действий – это алчность к чужой собственности, размышления о чем-то дурном, приверженность ложному учению. Грехи этой группы определяют воплощение в человека низкой касты. (Опять отметим упорядоченность по значению для будущей жизни – мыслей, слов и поступков, где самыми влиятельными являются поступки, ведь последствия поступка отменить нельзя, а смягчить сказанное и передумать – можно.)

Как уже говорилось, один из путей к полному освобождению ведет через йогу, упоминаемую в Ведах, Махабхарате и Упанишадах. В Бхагават-Гите достаточно подробно описана как система йоги, так и условия медитации. Психологический аспект йоги состоит в самогипнозе, достигаемом с помощью выполнения определенных правил. Смысл соответствующих йоговских упражнений состоял в планомерном углублении внимания и расширении области актуально осознаваемого. Успешность этого пути тесно связана с выполнением ряда жизненных ограничений. Достижение желаемого состояния требует не только неподвижности, сосредоточения взгляда на одной точке и задержки дыхания, но и постоянного удержания в уме значимых слогов, например магического слога «Ом», некоторых абстрактных понятий, а также выполнения этических требований.

Воздержание, выполнение нравственных предписаний подчеркивают этический аспект йоги. Для йогов запрещены азартные игры. Им надо полностью воздерживаться от сексуальной жизни. Кроме того, следует добиться исчезновения всяких желаний и чувства страха. Все эти условия позволяют контролировать свой ум. Уже на первых этапах движения по этому пути человек начинает практиковать ненасилие, то есть соблюдать принцип Ахимсы. Нравственная культура йоги требует полного контроля над чувствами, терпимости, простоты. Человек должен избегать причинения вреда кому-либо не только делом, но и словом, намерением. Согласно данному учению, грех порицается как препятствующий сосредоточению. Только указанные ограничения позволяют при медитации достичь состояния экстаза, помогающего человеку почувствовать себя причастным к Абсолюту. Человек, погруженный во временное отъединение от реальности, становится способным обозревать и земное и загробное. Йог лишь тогда достигает высшего понятия об истинной сущности, когда разум его получает способность отвлечения чувств от всех внешних предметов.

Законы Ману не защищали ни женщин, ни рабов. Специфично отношение к женщинам даже в высших кастах. По законам Ману брачный обряд для женщины приравнивался к ведийскому ритуалу посвящения мужчин, а служение мужу – к жизни мужчины в доме учителя; ведение домашнего хозяйства уподоблялось по важности поддержанию брахманами священного огня.

Женщиной – в детском возрасте, молодой или даже пожилой – никакое дело не должно исполняться по своей воле, даже в собственном доме.

В детстве ей полагается быть под властью отца, в молодости – мужа, по смерти мужа – под властью сыновей: пусть женщина никогда не пользуется самостоятельностью.

Ману 5; 147–148

При всех требованиях к нравственности о рабах законы Ману упоминают наряду со скотом. Рабов можно приобрести на войне, получить по дарственной или купить. Раб был существом, лишенным большинства человеческих прав. Основным занятием рабов было личное услужение в домах господ.

Заканчивая этот раздел, надо отметить, что в священных текстах дхарма для мужчины была общей с женой. Тем самым предусматривалась необходимость заключать браки внутри касты. Кроме того, в отличие от иудаизма, христианства и ислама, прозелитизм, то есть переход отдельных лиц в индуистскую религию, невозможен. Этому препятствует учение о кастах как о врожденных отличиях.

Когда разделили Пурушу, на сколько частей он был разделен?

Чем стали уста его, чем – руки, чем – бедра, ноги?

Брахманом стали его уста, руки – кшатрием, его бедра стали вайшьей, из ног возник шудра.

Ригведа 10; 90, 11–12

Догматы, обязательные для индуистов: признание священного авторитета Вед, учение о карме и переселении душ, вера в богом установленные касты – дхарму.

Человек может обрести спасение, только исполняя обязанности, соответствующие его положению в касте, в духе незаинтересованной преданности. Путь совершенствования – выполнение человеком общественного кастового долга. Чем же определяется этот кастовый долг? В Упанишадах и в законах Ману многократно повторяется тезис о божественном происхождении каст. При расчленении космического гиганта Пуруши, по воле Брахмы, возникли люди разных каст. Они были изначально неравными. Учение о кастах представляет мир как упорядоченное целое, где всякое живое существо имеет свое место, покинуть которое оно не может. (Вместе с тем большинство историков считают, что когда ариями в глубокой древности вводилась кастовая система, то каста определялась родом занятий, и только с течением времени каста превратилась в потомственный социальный статус, связанный с множеством ограничений и правил.)

В Бхагават-Гите приводится дискуссия между воином и воплотившимся богом. Бог наставляет воина: он не должен руководствоваться побуждениями, продиктованными теми религиозными и нравственными нормами, которые не имеют отношения к его касте. Таким образом, карма отдельного человека как следствие всеобщего закона судьбы оказалась зависящей от исполнения или не исполнения норм, обязательных для представителя данной касты. Уклонение от выполнения своей дхармы может привести к тому, что душа человека возродится в оболочке животного или насекомого. При этом переход и в высшую касту не исключался полностью, поскольку благие дела, изменяя карму, не пропадают втуне. (По закону кармы душа индивида после его смерти может преодолеть кастовые различия и перейти в касту более высокую, родившись в другой касте, под новым именем и в новой форме.) Переход в высшую касту достижим путем религиозной самоотверженности и самоотдачи, неуклонного исключения заинтересованности и страстных желаний, в том числе и стремления к новому перевоплощению. Страстность и хороших и плохих действий одинаково привязывает человека к череде перерождений. Поэтому любое действие он должен осуществлять отстраненно, «отбросив привязанность к плоду». Таким образом, цель существования индивидуума достигается не только следованием по одному из четырех путей, но и неуклонным выполнением общественного долга, определенного кастой.

Что определяло «деление» тела Пуруши? Самая чистая часть тела – голова. Поэтому уста его превратились в брахмана, ведь боги всегда говорят именно его устами. Руки Пуруши стали кшатриями, воинами. Бедра – вайшьями, а из ног родились шудры. Каждая каста имеет своих божественных покровителей: Брахма – для брахманов, Индра – для кшатриев, Рудра – для вайшьев. Каждая каста получила не только своего бога, но и свои обязанности.

Обучение, изучение Вед, жертвоприношение для себя и других, раздача и получение милостыни были предписаны брахманам.

Охрану подданных, раздачу милостыни, жертвоприношение, изучение Вед, неприверженность мирским утехам он указал для кшатрия.

Выпас скота, жертвоприношение, раздачу милостыни, изучение Вед, торговлю, ростовщичество и земледелие – для вайшьи.

Но только одно занятие Владыка указал для шудры – служение этим варнам со смирением.

Ману 1; 88–91

Из канонов явствует, что сначала все люди делятся на стоящих вне каст и людей, принадлежащих кастам. Внекастовые – люди нечистых ремесел. Кастовым запрещено с ними общаться, поэтому их выселяли на окраины деревень и городов. От внекастовых произошли парии и неприкасаемые.

Вторая дихотомия выделяет низшую касту – шудр. Они не имеют права на богатство, власть и участие в ритуалах. (Есть предположение, что шудры происходили от покоренных ариями дравидов.) Шудры не считались врагами, но от остальных каст их отделяла пропасть. Шудры названы «однажды рожденными», так как физическое рождение для них – единственное. Поскольку они не знают второго, духовного, рождения, то не имеют доступа к ритуалу. Шудры – слуги и ремесленники, обслуживающие высшие варны. Касте шудр и внекастовым был закрыт путь к религиозному спасению, слиянию с Брахмой. Им запрещалось вступать в брак с представителями высших каст. Ребенок, родившийся от шудры и брахманки, считался проклятым, отверженным существом, поскольку шудры не допускались к изучению священных книг. И все же жизнь шудр была более сносной по сравнению с жизнью париев.

Третья дихотомия отделяет варну вайшьев – имеющих власть над животными. Это земледельцы, скотоводы, торговцы. Наконец, четвертая дихотомия отделяет кшатриев – правителей и воинов, облеченных временной, земной властью, от обладателей духовной власти – брахманов. Кшатрий был обязан стать отважным, дальновидным, компетентным в административных обязанностях. Воинам особенно рекомендовалось отстраненное отношение к убийству, так как для них война является долгом и призванием. Принятие брахманами на себя обязанностей представителя иной касты является нравственным злом и угрозой стабильности общества. Поэтому брахман не должен быть причастен к административной власти, а только к духовной.

Члены трех высших каст – вайшьи, кшатрии и брахманы – считаются дважды рожденными, поскольку в возрасте 7–12 лет мальчики под руководством наставника приобщаются к священным текстам Вед, затем проходят обряд инициации, который и является их вторым, духовным рождением. Брахманы проходили обряд посвящения на седьмом (на восьмом – после зачатия) году жизни, кшатрии – на десятом, вайшьи – на одиннадцатом. (Интересно отметить представление о разной скорости возрастного развития и времени достижения зрелости представителей разных каст, что видно в отличиях возраста инициации.)

Инициация сопровождалась обрядом обрезания волос и надеванием священного шнура (надевался через левое плечо и носился пожизненно) и получением нового имени. (Как со шнуром, так и с присвоением второго имени мы встретимся еще неоднократно.) Таким образом, человек получал имя два раза в жизни. Полученное при инициации он употреблял исключительно при общении с богом на молитве, а девушка получала новое имя, вступая в брак, и оно полностью заменяло первое. Внешне представители каст различались шнуром, одеждой, тростью. Брахманы имели хлопчатобумажный шнур, кшатрии – из волокон конопли, вайшьи – шерстяной, а шудры шнур не носили.

Брахман, согласно Ведам, был создан раньше кшатрия, следовательно, обладал привилегиями первородства. Считалось, что брахманы имели семь праотцов, испивших священную сому – сок Лунного растения и потому понявших тайну Вед. Это давало им право хранить и распространять высшие знания, совершать жертвоприношения, инициировать (посвящать) членов высших каст – дважды рожденных. Брахманы должны были тщательно выполнять очистительные церемонии, совершать длительные омовения по утрам и перед каждой трапезой, а также после каждого соприкосновения с нечистотой. Они должны были непременно соблюдать строгую вегетарианскую диету, не есть острых приправ, лука и чеснока, не пить алкогольных напитков. Поскольку считалось, что брахманы наделены магической силой, влияющей на мир духов, то медицинская практика была исключительно их правом.

Вера брахмана должна была основываться не на доверчивости, а на непосредственном самопознании. Он должен был стать независимым. С этой целью в течении жизни брахманам следовало тщательно избегать всякого дела, зависящего от чужой воли, но то, что зависело от них самих, они должны были исполнять тщательно. Торговля как профессия являлась для них нарушением дхармы, но меньшим, чем занятие земледелием, поскольку в этом случае невозможно избежать зависимости – от общины в отношении орошения, землепользования и т. п. Главное занятие брахмана – изучать Веды и обучать других; «не знающий Вед брахман подобен бесплодному евнуху». В законах Ману о привилегиях каст говорится:

Брахман, рождаясь для охраны сокровищ дхармы, занимает высшее место на земле как владыка всех существ. Брахман ест только свое, носит – свое и дает – свое; все другие люди существуют по милости брахмана.

Брахман, знающий Веды и кроткий с животными, отличается от других людей тем, что помнит прежнее рождение. Десятилетнего брахмана и столетнего царя следует считать отцом и сыном, но из них отец – брахман.

Ману 1, 99; 135

Жизненный путь брахмана разработан особенно подробно. В течение жизни он обязан последовательно осуществить три цели: накопить имущество, создать семью и, наконец, исполнить религиозный долг, уйдя от земных радостей в самосозерцание, с целью слияния с Брахмой. Для продвижения по такому пути детей брахманов уже в 7 лет отдают на воспитание учителю – гуру. Целых 12 лет он живет вне дома и только годам к двадцати возвращается домой уже в звании йога. Под руководством гуру юный брахман учится отказываться от всех суетных земных притязаний. Он привыкает беспрекословно слушаться гуру, который передает ему Учение как некий священный огонь. Когда учитель брал нового ученика, он заботился не только о его духовном воспитании, но и принимал на себя его грехи, все, что могло в его карме послужить препятствием к желаемому перерождению. Никто не может аннулировать карму, но перенести ее на себя возможно, поэтому гуру брал на себя страдания ученика из-за кармы. После воспитания и обучения наступало второе рождение ученика – усыновление его гуру. С этого момента он становился дважды рожденным, так как считалось, что отец и мать порождают лишь тело, а учитель – духовную сущность.

Из двух отцов – дающего рождение и дающего знание Веды – почтеннее дающий знание Веды; ведь рождение, данное Ведой, вечно и после смерти, и в этом мире.

Ману 2; 146

С психологической точки зрения очень важно, что ученик из касты брахманов осуществлял духовное усвоение Вед не только вследствие почитания учителя, но на его примере. Гуру одновременно преподносил и знание священных текстов, и поведение в ритуалах. Транслировались не просто тексты, но и сложная система поведения, где текст прочно объединялся с действием. Этот метод показывал понимание того, что жизненным ценностям научить нельзя, их нужно проживать. Сама личность учителя усиливала смысл священных текстов. Также нет способов передать смысл. Учитель показывает личный пример преданности делу истины. Ученик постигает Веды, заучивая их наизусть с голоса учителя. Обучение сопровождалось прививанием ученику правил хорошего тона. Обучающийся должен был выполнять много правил: соблюдать обет целомудрия, добывать себе пропитание сбором милостыни и всегда проявлять такт, скромность и сдержанность. Обратите внимание на то, что акцент делался на передаче личных качеств учителя. Специальными приемами в ученике возрождалась духовная сущность наставника. Неудивительно, что ученик был обязан пожизненно заботиться об учителе и его семье.

В присутствии гуру надо есть меньше (чем тот), носить худшую одежду и украшения; полагается раньше его вставать и позже ложиться. Нельзя не отвечать ему. Нельзя разговаривать с ним лежа или сидя, или принимая пищу, или отвернувшись. Надо стоять, когда гуру сидит, приближаться, когда тот стоит, идти навстречу приближающемуся, бежать вслед бегущему.

Ману 114, с. 48:2; 194–196

По окончании периода ученичества брахману выбривали голову, оставляя только косичку сзади, и для него начинался новый период жизни – «хозяина дома». Он возвращался к родителям, они женили его, отдавали ему дом, а сами уходили, вступая на аскетический этап своей жизни. Вступив в брак, брахман начинал самостоятельно вести домашнее хозяйство и ежедневно исполнять пять жертвоприношений: предкам – приношение воды и пищи; богам – возлияние на огонь коровьего масла; духам – разбрасывание остатков пищи; людям – гостеприимство. (Считалось, что «угощение гостя обеспечивает богатство, силу, долголетие и небесное блаженство…») Человек, устроивший свой очаг, вырастивший детей и дождавшийся внуков, считался выплатившим долг богам и предкам – он продолжил свой род и обеспечил сохранение законов и обычаев.

Таким образом, для брахманов были определены стадии жизни. Первая, до 7 лет – в доме родителей. Вторая, с 7 до 20 лет – обучение под руководством наставника (гуру), заучивание Вед и усвоение правил поведения. Третья, 20– 50 лет – вступление в брак и ведение домашнего хозяйства. Домохозяином брахман оставался, пока не увидит внуков в доме и морщины и седину у себя. Тогда наступала четвертая стадия его жизни. Ему следовало отправиться в лес, с женой или без нее (в этом случае он поручал уход за ней детям). Когда он отказывался от семьи, то мог целиком сосредоточиться на заботах о собственной душе. Считалось, что на этой стадии человек мертв для мира, и даже проводилась церемония его гражданских похорон. После них он получал название саньясина. Затем он вновь становился учеником наставника, который после долгих лет обучения и аскетизма осуществлял его последнее посвящение. С посохом, сосудом для воды, особой травой куши для подстилки он должен был странствовать один, без товарищей, в молчании и при полном небрежении к своей плоти; оставаясь бесстрастным и равнодушным ко всему, что его окружает. На этой стадии брахман проводил время в размышлениях и молитвах, достигая состояния мокши – полного освобождения от бесконечного цикла перерождения.

Венцом жизни брахмана считалась высшая ступень аскетизма и отшельничество. Медитация и отшельничество суть основные составляющие поисков спасения в завершающей стадии его жизни. Как видим, эти стадии определяли и время вступления в активную социальную деятельность, и время выключения из нее в конце пути. В книге законов Ману говорится, что если брахман начинает избегать всех чувственных удовольствий, он достигает блаженства, которое продолжается и после смерти. Но подобная надежда может порождать высокомерие, так как брахман может возомнить себя земным богом, перед которым все остальные люди – ничто. Тем самым от брахмана требовалось определенное религиозное смирение, с тем чтобы не порождалось духовное высокомерие по отношению к прочим людям. Вместе с тем брахманы терпимы к суициду. В законах Ману упоминается, что брахман без страха и горя, освободившийся от своего тела при помощи одного из способов, завещанных святыми, считается достойным того, чтобы быть допущенным в местопребывание Брахмы.