Текст книги "Избави нас от лукавого"

Мы попали к Вилланова буквально в последнюю минуту. В своей безграничной мерзости демон готовил подлейшее преступление – изнасилование девушки инкубом. Лусиана даже не догадывалась, какого бесчеловечного насилия она чудом избежала! Если бы мы не приехали сегодня, нет сомнений, в конце концов ее растлили бы с отвратительной жестокостью.

Карл подтвердил сказанное невестой и добавил, что на Хэллоуин произошло кое-что еще. Перевернув страницу своего дневника, он описал, как около четырех утра они с невестой поехали в магазин, потому что у Габби кончились сигареты, а в доме все равно никто не спал – нападения происходили непрерывно двадцать четыре часа в сутки. Это тоже тактика нечистого – лишенные сна, люди находятся на грани срыва, и демону проще внести разлад в измотанную семью, а заодно и сломить волю жертвы, облегчив одержимость.

Пока Карл находился в магазине, в машине, где ждала Лусиана, вдруг загорелся резиновый мячик, висящий под зеркалом заднего вида. Лусиана безуспешно пыталась сбить пламя, затем начала нажимать на сигнал, пока не выбежал испуганный Карл. Он бросил горящий мячик на землю и затоптал.

Вернувшись домой, они кое-как улеглись спать. Молодой человек уже засыпал, когда у него появилось ощущение, будто кто-то или что-то затаилось поблизости.

–  Я попытался не обращать внимания – страшно устал и нуждался в отдыхе. Но тело словно сковал паралич, я не мог двинуться. Услышал, как Лусиана кричит: «Карл, что оно с тобой делает?» Меня сразу отпустило, и я снова задремал. Той же ночью оно вернулось, и во второй раз вышло гораздо хуже. Что-то всползло по моей правой ноге и вошло в меня! Меня трясло. Особенно сильно дрожали руки, пока я пытался вытолкнуть его из себя.

Итак, Карл ощутил постороннее присутствие в своем теле. Я слышал описания подобных случаев. Некоторые утверждали, что было трудно дышать, будто кто-то накрыл им лицо горячим ковром, другие ощущали сильное давление на грудь, невозможность двинуться или болезненные электрические разряды. Некоторые отмечали у себя сразу все ощущения. Единственное, что испытали все без исключения, – безмерный ужас, которым рады поживиться злые духи, от дьявольского присутствия.

По описанию Карла я понял: он испытал то самое, чего древние друиды опасались на Хэллоуин: одержимость одним из алчущих духов, которые бродят по земле, выискивая возможность вселиться в человеческое тело.

–  На секунду оно из меня выскользнуло, и я расслабился, – продолжал Карл. Но оно вернулось, и меня приподняло над кроватью. Не успел я опомниться, как заговорил на разных языках и дрался всем, что попало под руку. Потом потерял сознание и больше ничего не помню. Когда очнулся, его во мне не было.

Молодой человек, потрясенный до глубины души, попросил Габби узнать, не может ли Вирджиния объяснить это гнусное вторжение. «Призрак», разумеется, не замедлил со зловещим ответом: в доме уже пять демонов.

–  Она предупредила: они не уйдут, пока не прольется кровь! – передавала Габби. – Они якобы избавились от «хорошего полтергейста» и теперь возжелали «девственницу» – мою дочь Лусиану!

Тут мой обычно бесстрастный напарник рявкнул в ярости:

–  Лусиану он не получит, даже не думайте об этом!

Но откуда в дом проникают нечистые духи? Во время разговора мы то и дело слышали, как в пустых комнатах дребезжат дверные ручки. Всякий раз измученная семья оживала, получив очередное доказательство того, что у них не массовая истерия, просто в их доме никто не избежал нападения демонов. Даже собака, вскидывалась на непонятные шумы, скулила и лаяла.

Джо спросил, играл ли кто из присутствующих с гадательной доской. Младшие девочки признались, что принимали участие в сеансе гадания на вечеринке и задавали дурацкие вопросы, нравятся ли они мальчикам.

–  Доска отвечала «да» или «нет», а больше ничего интересного, и мы ее отложили, – говорила средняя сестра, худенькая брюнетка Моника. – Мы только один раз, честное слово!

Строго глядя на нее, Джо объяснил, что иногда и один раз – слишком часто.

–  Когда вступаешь в связь с тонким миром, нет никаких гарантий. Я не виню вас за незнание, но, играя с «говорящей доской», вы открываете дверь, за которой можете столкнуться с настоящим злом.

Услышав это, Лусиана яростно налетела на сестер:

–  Как вы могли! Вы навлекли несчастье на наш дом!

Порой люди говорят: «Ну, поиграл я с гадательной доской, и ничего не произошло». Считайте, вам повезло. Это как русская рулетка: приставив пистолет к виску и не услышав звука выстрела, вы все равно сыграли. То же самое с доской. Чем чаще вы нажимаете на спусковой крючок, тем вероятнее, что после следующего выстрела провалитесь в сплошную черноту.

Знаю один случай с ужасающими и трагическими последствиями, когда молодая женщина вот так погадала в гостях. Ей понравилось, она купила себе доску и ежедневно к ней обращалась. Однажды утром ей явился бестелесный «проводник», сказавшись призраком семнадцатилетнего самоубийцы, и сплел заумную сказку о безымянной могиле, которую попросил найти. Ему удалось увлечь молодую женщину погоней за химерой. Она бросила заботиться о муже и малолетних детях. Это, разумеется, вызвало спровоцированные дьяволом ссоры, но молодую женщину интересовала только доска и призрак, который, казалось, понимал ее лучше мужа.

Вскоре дело приняло дурной оборот: женщину стали мучить кошмары – ее преследовал громила с топором, угрожая убить. Сны были настолько реальными, что она просыпалась с истерическим плачем, вся в поту. У всех нас бывают подобные сны, но не каждую ночь, как у этой несчастной. Но настоящий кошмар начался после того, как прекратились ночные кошмары: женщина стала слышать голос, отпускавший сальности извращенного толка, а затем приказавший ей взять нож и зарезать своих детей. Обомлев от ужаса, женщина во всем призналась мужу и легла в психиатрическую клинику из страха навредить семье.

Тщательный осмотр не выявил никаких отклонений. Женщину отпустили и позвонили епископу Маккенне с просьбой провести обряд экзорцизма. Во время ритуала ничего не происходило, пока епископ не приложил святую реликвию к голове жертвы.

–  Дьявол, если ты в ней, заклинаю тебя именем Господа нашего Иисуса Христа показать себя!

–  Я дух человека, – ответил демон обычным голосом женщины, разоблачив себя, потому что призраки умерших не реагируют на экзорцизм.

Епископ проигнорировал его слова и задал новый вопрос:

–  Почему ты вошел в нее?

Ответ был более чем красноречивым:

–  Она сама предложила себя во время гадания на «говорящей доске».

Я хорошо помню, как в продолжение всего ритуала женщина сидела неподвижно, и лишь глаза ее странно вращались. Это очень печальная история, потому что экзорцизм закончился неудачей. Мы больше не видели ту молодую женщину и можем лишь молиться, чтобы она не сдавалась и сопротивлялась демону, поработившему ее с помощью гадательной доски.

Однако в нынешнем случае, по нашему мнению, глупенькие сестры были ни при чем. Мы заверили девочек, что не считаем их ответственными за беды, обрушившиеся на семью. Гадательная доска способна привлечь нечистого, но мы не хотели взваливать на сестер такую вину, тем более что у нас имелся другой подозреваемый. Из разговора мы узнали, что темная сторона таинственного бывшего жильца не ограничивалась цветовыми предпочтениями в интерьере. Вилланова мало что о нем знали, но недавно выяснилось, что мистер Окрашенный-в-черное имел уголовное прошлое и, по слухам, был замешан во многих странных делишках, включая оккультизм.

Доказательства его вины были косвенными, но интуиция подсказывала: именно он пригласил в дом сильного демона (или нескольких).

Когда мы уже заканчивали с вопросами, Лусиана издала ужасный крик: демон нагло напал на нее прямо на наших глазах! На гладкой щеке появилась изогнутая алая рана, как издевательская визитная карточка дьявола. Пока мы снимали рану на видео, Лусиана снова закричала – невидимая сила рванула ее за волосы достаточно сильно, чтобы голова дернулась вбок.

Это решило дело: хотя Вилланова уже пригласили экзорциста, зло в этом доме было настолько сильным, что мы решили провести ритуал сами, не откладывая, из имеющихся средств. Мы не затем занимаемся Работой, чтобы бросать людей в беде. Оставить эту семью сейчас было бы преступлением.

Мы начали малый ритуал экзорцизма с молитвы папы Льва XIII. Все собаки в округе, включая собачку Вилланова, ходившую за нами по пятам по всем комнатам с медалью святого Бенедикта, позвякивающей на ошейнике, вдруг пришли в страшное возбуждение – никогда не слышал такого оглушительного лая и воя. Мы спросили Вилланова, бывало ли такое раньше. Получив отрицательный ответ, мы поняли: в эту минуту демоны бежали из дома.

Однако самого сильного беса изгнать не получилось: он знал, что близок к полному овладению своими жертвами, и остался, решив сойтись с нами в схватке, хотя мелкая нечисть бежала от наших реликвий и святой воды. Когда мы были в подвале, у дверей, от которых я пятился несколько часов назад, дьявол дерзко напал снова.

Карл сбежал по лестнице:

–  Идемте скорее! Там что-то с Габби!

В гостиной мы застали хозяйку, безостановочно дрожащую, будто в припадке, – демон пытался овладеть ею.

Задыхающимся, прерывистым голосом она проговорила, что чувствует, как он входит в ее тело, после чего все мышцы Габби свело и тело стало твердым, как дерево. Челюсть женщины отвисла, как у марионетки, и она, заикаясь, произнесла:

–  Святые отцы, изыдите! Плохо будет всем!

Мы не верили глазам: нам доводилось видеть одержимых, но еще никогда дьявол не входил в человека, пока мы стояли рядом, со святой водой в руках. Мы поняли, что перед нами один из самых могущественных демонов ада, но не собирались отступать, как бы чудовищна ни была его сила, и настойчиво продолжали, преисполнившись праведным гневом. Подняв два ковчежца с частицами Святого креста – мою и Джо, мы коснулись драгоценными реликвиями дерева головы Габби и применили самое мощное средство – имя Иисуса Христа, приказав злому духу выйти и оставить женщину в покое. При всей своей силе демон не вынес жесточайших мучений и нехотя отпустил Габби. Та стала медленно приходить в себя, словно просыпаясь от сна. Она ничего не помнила.

В комнате по-прежнему витала страшная опасность. Проверив, чтобы у каждого была медаль святого Бенедикта, мы заодно провели помазание всех Вилланова освященным елеем. Теперь, когда семья находилась в безопасности, мы многократно повторили молитву папы Льва XIII по всему дому, пока не охрипли. Но все это были полумеры. Нам удалось ослабить демона и помешать ему завладеть телом жертвы, но чтобы избавиться от него навсегда, требовалась либо вся команда наших специалистов, либо рукоположенный пастырь, обученный экзорцизму.

Не хотелось оставлять Вилланова, не очистив дом от зла, но нас немного утешало осознание, что теперь у них есть средства дать отпор инфернальным силам. Мы сорвали с демона личину, разоблачили его ложь и положили конец всякому общению с нечистым. А еще оставили семье оружие: святую воду, освященную соль и, главное, имя Иисуса Христа на устах.

Мы продолжали читать молитвы, пока не приехал отец Уильямс, приходской священник. Я ввел его в курс дела, и он согласился, что отныне семья переходит под его опеку, пока отец Хейс не проведет обряд экзорцизма. Мы уже начали собираться, когда я остановился, увидев отчаяние на лице Доминика-младшего.

–  Папа! – пронзительно закричал мальчонка. – Не отпускай этих дяденек!

Нам очень не хотелось уезжать, но мы были уверены, что оставляем Вилланова в надежных руках. К сожалению, мы ошиблись. Несколько месяцев спустя нам снова позвонили: семья по-прежнему находилась в дьявольской осаде. Надо отдать должное местному священнику – он выполнил все, что обещал, но экзорцист не смог приехать из-за проблем со здоровьем.

Мы с Джо хорошо усвоили первый урок и после интенсивной духовной подготовки приехали в субботу с тремя специалистами и достаточным запасом святых реликвий, чтобы изгнать бесов из целого городского квартала. К сожалению, Вилланова оказались на грани финансовой катастрофы: из-за проблем, с которыми столкнулась его семья, Доминик пропустил слишком много рабочих дней и потерял работу. Если в ближайшее время не найдет новую, банк отберет у них дом. Узнав об этом, мы твердо решили изгнать демона и дать хорошим людям возможность жить нормально.

Прежде всего мы отправили женщин и детей в ближайшую церковь в сопровождении нашего Криса, а затем выслушали отчет Доминика о последних событиях.

После первого обряда демон на пару дней оставил семью в покое – нечистый любит психологическую войну. Когда Вилланова уже начали надеяться, что все позади, агрессивные выходки возобновились. Туфли, книги и кувшины летали по воздуху, хотя и редко задевали кого-нибудь, двери захлопывались сами собой, а на потолке гостиной появился отпечаток человеческого лица.

Акты насилия в отношении Лусианы почти прекратились: иногда ей все же доставалась царапина-другая, но основную ярость демон перенес на священные реликвии. Святая вода, которую мы оставили в прошлый визит, мистическим образом стала коричневой в своей бутылке, а фигура Иисуса Христа оказалась оторвана от четок одного из детей. Когда два священника освятили дом, на зеркале в подвале появился отпечаток черепа животного. В другой раз бледная, бестелесная рука схватила Лусиану, сидящую на банкетке в гостиной, и все видели, как над лестницей проплыла бесформенная черная тень.

Возможно, вы недоумеваете, почему отец Уильямс сам не провел обряд экзорцизма. К сожалению, он не смог получить разрешение своего епископа – непременное условие для католического священника. Тем не менее он сделал все, что в его силах, дабы поддержать семью, и не только духовно: он проводил целые ночи в их доме вместе со вторым священником. Я по достоинству оценил их мужество: святым отцам наверняка пришлось несладко – тяжело подолгу находиться в доме, где поселился дьявол. Однажды ночью они собственными глазами видели, как бюро в спальне принялось подскакивать на полу.

В течение двух часов мы отвоевывали у дьявола комнату за комнатой. Вооруженные ладаном, святой водой, освященной солью и самым мощным оружием – частицей Креста Господня, мы разошлись по этажам, чтобы одновременно провести ритуал, атаковав демона сверху и снизу. Мы работали парами: один читал молитвы и совершал положенные действия, а другой следил за паранормальной активностью и страховал напарника.

Удары не обязательно наносятся извне. Атака может быть психической, как тот абсолютный ужас, сковавший меня на лестнице в подвале. Специалист с парапсихологическими способностями может подвергнуться нападению астральных сущностей. Нечистая сила в любой момент может обрушиться на любого из напарников, поэтому всем приходится постоянно быть настороже.

Для начала мы открывали все шкафы и выдвижные ящики в комнате, где проводили обряд, не оставив демону ни единого темного угла и лишив его возможности спрятаться. Не имея физического тела, нечистый может затаиться где угодно. Затем мы воскурили освященный ладан, помогающий погасить негативные вибрации и прогнать злых духов, которые испытывают мучения от всего святого или освященного. Как всегда, мы начали ритуал с молитвы святому Михаилу, одной из двух молитв, которые чудесным образом явились папе Льву XIII.

Совершая мессу в 1884 году, святой отец был охвачен таким глубоким экстазом, что упал замертво, а очнувшись, рассказал кардиналам об ужасном видении: дьявол насмехался над Иисусом, говоря, что при достаточном времени и силе он уничтожит человечество, и Спаситель разрешил Сатане испытывать людей. Договорив свое пророчество, понтифик попросил бумагу и чернила и записал молитвы, которые помогут одолеть Сатану.

Первую молитву, обращение к святому Михаилу Архангелу, по указанию папы Льва XIII прибавили к официальной католической мессе. В ней архистратига Михаила молят «быть нашей защитой против злобы и ловушек Сатаны» и «Божьей силой ввергнуть в ад Сатану и всех злых духов, которые бродят по миру, сея соблазн». Эта молитва читалась в конце мессы вплоть до 1968 года, когда Второй Ватиканский собор постановил ее убрать. Обращение к святому Михаилу теперь читают только в католических храмах традиционного толка. Недавно папа Иоанн Павел II настойчиво просил снова ввести эту молитву в католическую службу, считая, что из-за усиления злых сил заступничество святого Михаила Архангела нужно нам сейчас больше, чем когда-либо.

Вторая молитва, явленная в откровении Льву XIII, «Изгнание Сатаны и падших ангелов», которую мы коротко называем молитвой папы Льва XIII, – на редкость действенное средство против демонических сил. Святой отец призвал священников читать эту молитву как можно чаще, дабы обуздать дьявола и помешать ему вредить людям, и разрешил верующим читать ее самим, как любую другую, «всякий раз, как заподозрят происки дьявола, вызывающие в людях злобу, сильные искушения, даже бури и всяческие бедствия».

Именно это мы делали в доме Вилланова. Святой водой кропили углы каждой комнаты и внутреннее пространство каждого шкафа, после чего посыпали освященной солью: эффект тот же, только держится дольше. При обряде мы столько курили освященным ладаном, что дым ходил клубами, как при пожаре.

По иронии судьбы дело, начавшееся с призрачной полуфигуры, возникшей в дымном облаке, заканчивалось витыми, сладко пахнувшими струями сизого дыма священного ладана и сосредоточенным, монотонным чтением молитв. Это сделало жилище непереносимым для инфернальных сущностей, и «леди» пришлось исчезнуть, на этот раз навсегда. По дому распространилось ощущение мира и покоя, и мы поняли – демон побежден. Когда женщины и дети в сопровождении Криса вернулись из церкви, вся семья искренне возрадовалась, что суровое испытание закончилось.

Благодарили нас Вилланова робко: все знали – хвалу дóлжно воздавать не нам, а Богу, чей сын дал нам власть над дьяволом во имя свое. На прощание мы вместе с Домиником, Габби, Лусианой и остальными прочли благодарственную молитву Всевышнему.

Глава 3
Копы и похитители душ

Даже в самых буйных детских фантазиях я не помышлял стать копом или демонологом, считая эти занятия очень страшными. Зато любил о них читать. Помню, в центральном молле в Квинсе я увидел книгу «Экзорцист», выпросил ее у мамы и не мог дождаться, когда мы придем домой.

Книга показалась мне очень страшной. Когда на экраны вышел одноименный фильм, я упросил родителей меня сводить. Рекламная кампания называла «Экзорциста» самым страшным фильмом за всю историю кинематографа, и родители сомневались, не слишком ли я мал, но после долгих уговоров сдались, зная, как я люблю ужастики.

В очереди у кинотеатра «Утопия» на шоссе Юнион я стоял, распираемый волнением, энтузиазмом и страхом: среди желающих купить билет я оказался самым юным. Весь фильм я не сводил глаз с экрана, но в памяти осталось (и испугало больше всего), как у девушки глаза закатывались так, что виднелись одни белки.

По-моему, большинство людей до сих пор представляют себе экзорцизм по этому фильму. Я буквально так и думал, пока много лет спустя не поучаствовал в обряде и узнал, что лишь воображение голливудских сценаристов заставляет людские головы вращаться вокруг своей оси. О левитации одержимых во время экзорцизма я слышал, но все же посмотрел бы своими глазами. Отвратительная зеленая блевотина – голливудская фишка, хотя бывали случаи, когда одержимые извергали с рвотой червей или гвозди.

Вечером после просмотра фильма я лежал в кровати при выключенном свете и дрожал. Отец заглянул проверить, все ли у меня нормально. Услышав мой голос, он понял, что нет, и велел идти к нему в комнату и спать там. Какое облегчение!

Я тем более оценил папино великодушие, потому что он вообще был ревнителем дисциплины и вспыльчивой натурой – черта, которую я унаследовал и всю жизнь стараюсь держать под контролем. Нас с отцом даже зовут одинаково, поэтому мама звала его большим Ральфом, а меня до сих пор называет маленьким Ральфом, хотя я вымахал под сто восемьдесят и вес мой девяносто килограммов.

У мамы всегда был легкий характер – с ее лица не сходила улыбка, она любила посмеяться и пошутить. Это сделало ее популярным стилистом и косметологом. Каждую субботу у нас на кухне во Флашинге, Квинс, толпились клиентки, желающие подстричься. Я съедал свою овсяную кашу в удушливом облаке лака для волос, который ненавидел, и очень желал, чтобы мама нашла другую работу.

Хотя жили мы в еврейском районе, родители мои были католиками. В детстве я не отличался особым благочестием, хотя мальчишкой прислуживал у алтаря. Дрожал, помню, всю свою первую мессу, смертельно боясь опозориться и подвести родителей.

Меня никогда не заставляли ходить в церковь: они считали, я должен сам решить. Мне нравилась старинная церковь, куда мы ходили. Иногда в обеденный перерыв я шел туда посидеть на скамье, наслаждаясь тишиной и теплым ощущением защищенности. Эта церковь была мне убежищем в неспокойные времена моей юности, и я искренне возмутился, когда несколько лет назад приехал и увидел, что красота храма уничтожена безобразной, неграмотной реставрацией.

Отец мне религию не навязывал, его заветной мечтой было видеть меня профессиональным бейсболистом. В три года он вложил мне в руки биту и научил отбивать подачу. Я быстро полюбил бейсбол и каждую свободную минуту посвящал игре. Я ходил в церковную школу «Царица мира» и каждый год в апреле играл в бейсбол за лигу молодых католиков. После уроков играл в бейсбол со сверстниками, а летом от рассвета до заката пропадал на поле со своей битой просто ради удовольствия.

Когда немного подрос, я связался с уличной шпаной. По сравнению с бандами, которые я повидал по долгу полицейской службы, наша, «Соколы», была до смешного мирной. Мы никого не застрелили и не зарезали, даже оружия не носили. Иногда напивались и дрались на кулаках с другой местной бандой или устраивали какие-нибудь проделки на районе. Втягиваться я боялся: отец однажды отвел меня в сторону и внушительно сказал: «Если тебя домой доставят полицейские, я тебе ноги переломаю!»

Хорошо зная своего родителя, я не сомневался, что он так и сделает. Его слова перевесили давление сверстников, поэтому, хотя мы с дружками и были кучкой сопливых заносчивых панков, настоящих неприятностей мне удалось избежать. После папиного предупреждения у меня душа уходила в пятки при виде полицейского.

Учеником я был не очень прилежным и отнюдь не самым умным, но я много и жадно читал. В тринадцать лет нашел книжный магазин, где за четвертак продавали читаные книги, и перечитал все, что нашлось, о полицейских и оккультизме. Краем уха я услышал, как владелец магазина говорил посетителю о своих планах поступать в полицейскую академию. Я позавидовал: подумать только, стать копом и гоняться за преступниками, как в кино!

Вечерами я смотрел полицейские сериалы, кроме субботы, когда шли «Крича фича» и «Триллер-театр». Я жить не мог без этих передач, которых до дрожи боялась моя младшая сестренка Лиза, – она всякий раз убегала из комнаты, когда начиналась заставка. В детстве я не понимал всего, что читал и смотрел, но чувствовал, что в этих историях есть доля правды.

Я очень увлекся книжной серией двух экстрасенсов-детективов Эда и Лоррейн Уоррен, занимающихся паранормальными явлениями с конца сороковых годов. Супруги Уоррен основали Новоанглийское общество экстрасенсов в Коннектикуте и приобрели международную известность в 1972 году после расследования необъяснимого феномена в Вест-Пойнте, военной академии США. Майор армии пожаловался, что в резиденции генерала, должно быть, поселилась нечистая сила. Жильцы часто замечали, что кто-то или что-то рылся в их вещах, пропадали ценности, однако обнаружить злоумышленника не удавалось. Мокрое пятно на разделочной доске в кухне не высыхало, как доску ни сушили, и неведомая сила упорно срывала простыни с кроватей.

Используя свои экстрасенсорные способности, Лоррейн обследовала здание и обнаружила несколько фантомов. В одной спальне ей удалось почувствовать присутствие Джона Ф. Кеннеди, к большому удивлению наблюдателей за ее действиями, которые знали, что президент когда-то жил в этой комнате. В другом помещении она увидела призрак очень властной дамы, которую определила как виновницу всех таинственных происшествий. Позже ей сказали, что мать генерала Макартура, известная своим диктаторским характером, была хозяйкой этого дома в промежутке между браками своего сына.

Еще к Лоррейн вышел призрак очень разозленного темнокожего американца в военной форме девятнадцатого века, почему-то лишенной всех знаков отличия. Майор и его адъютанты сочли это невероятным – в то время в Вест-Пойнте не было негров. Однако генерал навел справки и выяснил, что на рубеже веков в Вест-Пойнте судили темнокожего солдата, обвиненного в убийстве. Хотя его оправдали, Лоррейн была убеждена, что связанный с судом гнев и чувство вины не давали призраку спокойно уйти.

Я посчитал это необычайно увлекательным, но еще интереснее оказалось расследование случая в пригороде Лонг-Айленда. В 1975 году под Рождество молодые супруги Джордж и Кэти Луц с тремя маленькими детьми переехали в недавно купленный дом. У дома была зловещая история: старший сын прежнего владельца однажды ночью встал, взял винтовку тридцать пятого калибра и застрелил мать, отца, двух братьев и двух сестер в постели. Через месяц после переезда Луцы сбежали из нового дома вне себя от ужаса, рассказывая о жестоком нападении потусторонних сил. Этот случай лег в основу сюжета романа «Ужас Амитивилля».

Я готов был всю жизнь играть в бейсбол и читать эти жуткие, но невероятно интересные книги, но в выпускном классе отец сказал – пора определяться, если я не пойду в профессиональный бейсбол.

Я ответил:

–  Ну, это легко, я стану копом.

Я представлял себе работу полицейского в основном по сериалам и воображал, как буду спасать жизни, распутывать загадки и производить один эффектный арест за другим. После школы я поступил в колледж Джона Джея на уголовное право (в основном чтобы играть за колледж в бейсбол). Если крупные лиги решат, что обойдутся без меня, хоть побольше узнаю об охране правопорядка. Так как сейчас я ношу жетон, а не бейсбольную перчатку, нетрудно угадать, как повернулось дело.

В 1984 году мой детский интерес к полицейской романтике вылился в то, что я называю «профессией»: я поступил в Нью-Йоркскую полицейскую академию. Скоро я узнал, что в жизни работа копа меньше всего похожа на телешоу: это многочасовая скука патрулирования улиц, когда ищешь проблемы и отвечаешь на вызовы по рации. Это стрессовый выброс адреналина, когда вдруг слышишь код 10–13 («требуется подкрепление»), врубаешь сирену и несешься на место происшествия. По дороге твое тело заученно приходит в боевую готовность. Ты готов открыть огонь или ввязаться в перестрелку и задержать негодяев. Однако все нередко заканчивается до твоего приезда, и ты снова отправляешься патрулировать улицы, и сердце постепенно начинает биться ровнее.

Годом позже я, двадцатитрехлетний патрульный, испытал неподдельный ужас средь бела дня, прочитав «Наваждение» – книгу о семье, преследуемой демоном. Я, офицер полиции, укладывавший лицом вниз вооруженных бандитов в нищих кварталах, покрылся холодным потом, представив себе ад, который пережили герои книги. Роман подтверждал то, что я знал много лет: паранормальные явления – не выдумка, призраки существуют. Некоторые из них – воплощенное зло, их называют демонами. Хорошо помню мелькнувшую у меня мысль: «Вот уж не приведи Господи такое испытать».

Я не горел желанием расследовать подобную мерзость.

Привлеченный когда-то зрелищной, как мне казалось, стороной полицейской службы – перестрелками и задержаниями, я многое заново передумал, когда в 1986 году меня подстрелили. Я был не на дежурстве – просто выглянул из окна маминой квартиры и увидел, как какой-то тип бежит по улице с ящиком под мышкой. Сработал полицейский инстинкт: я расстегнул кобуру и вышел разбираться. Парень побежал зигзагами – это уже тянуло на 10–30 («квартирное ограбление» на нашем радиожаргоне). Я бросился за ним. Наверняка какой-то бедолага, мирный хозяин магазинчика, которого донимают бандиты, остался без своих сбережений.

Всю жизнь занимаясь бейсболом, бегал я неплохо и быстро нагнал того типа. Ящичек полетел на землю, оттуда высыпалась ювелирка. Больше ждать было нечего – я вынул пистолет и крикнул, что я офицер полиции. Парень казался смирным, трясся всем телом, но вдруг выхватил мой пистолет и выстрелил в меня.

Мне разнесло руку, я был весь в крови, но все же прижал гада к сетчатому забору и начал выкручивать у него мой пистолет, чтобы следующий выстрел не оказался для меня последним. После многочисленных воплей с его стороны и изрядного количества пролитой крови с моей я отобрал оружие, но негодяй убежал. Кто-то из жильцов успел позвонить в 911, подъехали наши ребята и «скорая». Я сообщил в антикриминальный отдел (где копы ходят в гражданской одежде) подробное описание грабителя (его арестовали через две недели и обвинили в попытке убийства полицейского) и позволил врачам уложить меня на носилки.

Тротуар был залит моей кровью – любой подумал бы, что я чудом разминулся со смертью, но, к счастью, рана оказалась неопасной. Сейчас шрам скрыт татуировкой в виде портрета моей трехлетней дочери Даниэллы. На той же руке у меня портрет и другой дочки, Кристины. Мне нравится смотреть на мордашки моих малышек: как бы они ни повзрослели, для меня они по-прежнему крошки.

Пока я лежал в больнице, ко мне заглянул полицейский капеллан на случай, если мне понадобится собороваться. После разговора со священником я ощутил вину: моя вера значительно ослабла с тех времен, как в детстве прислуживал у алтаря. Я редко посещал церковь и не причащался. Религия перестала казаться мне важной и значимой.

Я работал в жестокой, опасной среде, где вроде бы нет Бога. Мое первое назначение – в отдел по борьбе с наркотиками – привело меня на Манхэттен, в Нижний Ист-Сайд, бороться с уличными преступлениями. Там я навидался «демонов» в людском обличье, мерзавцев, проводящих дни и ночи, грабя, насилуя и убивая обывателей. Конечно, в том старом квартале проживали и хорошие люди, но я редко их видел, разве что в качестве жертв ужасных преступлений.

Скептики часто спрашивают: как вообще можно верить в Бога, когда мир переполнен коррупцией и насилием.

Они спрашивают:

–  Что же это за Бог, если он допускает такое зло?