Текст книги "История прибалтийских народов. От подданных Ливонского ордена до независимых государств"
Автор книги: Райнхард Виттрам
Жанр: История, Наука и Образование
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
В 1202–1203 годах цистерцианец Теодорих явно независимо от епископа Альбрехта основал орден рыцарей Христа (латинское название – «Братство воинов Христа»), чьей эмблемой являлся красный меч на белом поле с красным крестом над рукоятью и который стали называть орденом меченосцев. Этот орден, перенявший устав тамплиеров, в отличие от него, подчинялся непосредственно не папе, а епископу. За счет постоянного пополнения рыцарями из Германии он быстро рос и уже вскоре настолько усилился, что в 1207 году смог приступить к завоеванию новых земель, начав претендовать на треть от военной добычи и требовать права на владение третью всех завоеванных земель. Епископ Альбрехт пошел навстречу пожеланиям ордена и согласился передать ему испрашиваемые территории.
Еще в начале того же года Альберту удалось привести к логическому концу свои организационные мероприятия – на собрании светских и духовных лидеров в немецком городе Зинциг в январе, а может быть, в Гельнхаузене 2 февраля 1207 года он преподнес Лифляндию королю Филиппу Швабскому в качестве нового имперского ленного владения. Позднее, а именно 1 декабря 1225 года, ему удалось добиться у короля Генриха признания Лифляндии в качестве марки[45]45
Марка – слово, первоначально означавшее у древних германцев границу, но уже в VII в. получившее другое, переносное значение. Им стали называть округ, расположенный в определенных границах.
[Закрыть] империи и придания ее правителю таких же суверенных прав, какими обладали другие имперские князья. Тем самым ограничивались и властные полномочия императора в вопросах регулирования правовых отношений, чего добивались все лифляндские феодалы. В результате были сформированы такие правоотношения, которые сохранялись затем в течение трех с половиной столетий. Попытки же непосредственного вмешательства императоров во внутренние дела Лифляндии, как, например, издание манифеста в защиту прав новообращенных Фридрихом II в марте 1224 года, дальнейшего развития так и не получили.
Епископ Альбрехт преследовал четкую цель, которая была одновременно и миссионерской, и политической, – воцарение христианства в Лифляндии, властителем которой стал бы не кто иной, как епископ. В осуществлении таких планов он опирался на поддержку своих пятерых братьев, из которых наряду с уже упоминавшимся Энгельбертом наиболее известным стал Герман – будущий епископ Дорпата. Из трех других братьев самую заметную политическую роль сыграл Дитрих, который сделал правильные выводы из вынашиваемых Альбертом планов на будущее – в 1211 году он женился на дочери русского князя Владимира из Плескау.
Отсюда напрашивается вывод, что первоначально Альберт планировал добиться мирного соседства с русскими и договориться с ними о совместных усилиях по христианизации прибалтийских язычников. Не исключено также, что такое предполагало вступление немцев с русскими в союзные отношения с далекоидущими последствиями. Во всяком случае, после перехода летгалов в лоно Римско-католической церкви германцы подтвердили обязанность выплачивать дань Пскову жителями области Толова, а в 1224 году папа Гонорий III призвал всех христиан на Руси материально поддержать миссионеров в Лифляндии.
Намного труднее было разграничить сферы влияния в северных районах Западной Двины, Лифляндской и Курляндской Аа с Датской империей. Однако стычки с эстонцами требовали урегулирования спорных вопросов. В этой связи уместно будет напомнить, что еще до своей первой поездки в Лифляндию Альберт посетил будущего датского короля Вальдемара, а в 1219 году даже попросил у него военной помощи. В результате летом того же года Вальдемар II высадился в северной части Эстонии и под стягами Даннеброга[46]46
Даннеброг – датское название государственного флага Дании.
[Закрыть] – красного полотнища с изображением белого креста, которое, по преданиям, упало с неба перед решающим сражением и стало имперским флагом Дании, – разбил эстонцев.
Затем на месте эстляндской крепости Линданисе[47]47
Линданисе – старое скандинавское название Таллина.
[Закрыть] Вальдемар II основал крепость Реваль, но на этом его амбиции не ограничились. Уже в следующем году он выдвинул к Альберту требование передать ему всю Лифляндию и Эстонию. В Риге такое вызвало всеобщее возмущение и призывы к вооруженному сопротивлению. В результате Вальдемар отказался от своих притязаний на Лифляндию, а когда в мае 1223 года его взяли в плен собственные вассалы, то на этом соперничество с датчанами за прибалтийские земли закончилось.
Однако, несмотря на все успехи, своей цели епископ Альберт не добился – настолько мощными оказались противодействующие силы. Правда, еще в 1210 году ему было дано право назначать епископов и рукополагать в сан. В 1214 году он получил признание независимости от власти старшего священника, а в 1217 году Гонорий III подтвердил его полномочия на создание епископства и занятие поста епископа. Тем не менее в присвоении сана архиепископа ему отказывали вплоть до самой его смерти в 1229 году. Когда второй магистр ордена меченосцев Фольквин предъявил Альберту новые повышенные требования, то их спор вынужден был разрешить папа римский Иннокентий III, который 20 октября 1210 года издал даже специальную буллу. В ней подтверждалось, что за орденом для взимания дани сохраняется третья часть завоеванных епископом земель, но о порядке ее получения в областях, которые еще предстоит захватить, меченосцам придется договариваться с епископами, которые будут туда назначены.
В 1212 году кайзер Оттон IV подтвердил владения ордена меченосцев, что соответствовало намерению Папской курии не допустить усиления Альбрехта. Такая позиция Рима просматривалась уже в том, что Иннокентий III не подчинил Альбрехту назначенного им в 1211 году в замок Леаль[48]48
Леаль – епископский замок Эзель-Викского епископства, развалины которого находятся в эстонском городе Лихула.
[Закрыть] первого епископа Теодориха (бывшего до того времени настоятелем монастыря в Дюнамюнде), а в 1213 году выдал разрешение на одновременное назначение епископов в эстляндских землях датскому лундскому архиепископу. Независимыми от Альбрехта оказались и другие созданные им епископства (Селониен-Земгальское, позднее Курляндское; Эзель-Викское; Дорпатское). Причем епископы из Дорпата и Эзеля еще при жизни епископа Альберта были наделены леном как имперские князья.
Положение в политической раздробленности Лифляндии не исправил и папский легат моденский епископ Вильгельм, присланный туда из Пьемонта по просьбе Альбрехта Гонорием III в 1225 году для урегулирования спорных вопросов и усиления миссионерской пропаганды. Деятельность этого легата явилась отражением чрезвычайных притязаний папы на непосредственное руководство миссионерской деятельностью, однако сбыться этому было не суждено. Среди многих проблем, с которыми пришлось столкнуться римскому посланнику, наиболее опасными являлись трения между епископом Альбрехтом, орденом меченосцев и городом Рига – по состоянию на 11 апреля 1226 года каждый из них претендовал на треть от завоеванных совместными усилиями земель.
Постепенно все эти три претендента – епископ, орден и город – стали примерно равными по силе, и во властных отношениях сложилась такая ситуация, исправить которую не удалось и второму римскому посланнику вице-легату Болдуину фон Альна из валлонского монастыря Ольне, старавшемуся в 1231–1234 годах вновь установить единоличную власть папы. Перелом в расстановке сил наступил тогда, когда для ордена меченосцев пробил его судьбоносный час. Все произошло 22 сентября 1236 года при возвращении рыцарей из похода против литовцев, когда возле литовского населенного пункта Сауле (Шауляя) на них напали и почти всех перебили литовцы и примкнувшие к ним земгалы. Через полгода оставшиеся братья ордена меченосцев перешли в Германский орден[49]49
Германский, или Тевтонский, орден – немецкий духовно-рыцарский орден, основанный в конце XII в. Одним из трех его подразделений (ландмейстерствов) являлся Ливонский орден.
[Закрыть], начавший за несколько лет до этого активно действовать в Пруссии и перед которым папа поставил новую великую задачу.
Наследство, доставшееся от меченосцев по договору, заключенному в итальянском городе Витербо 13 мая 1237 года, оказалось очень тяжелым. И связано это было не столько со своеобразием момента с его опасностями и притязаниями Дании на Эстонию, сколько с правовым положением бывшего лифляндского ордена, точнее, с его зависимостью в ленных вопросах от епископов. И то, что Великий магистр Герман фон Зальца, несмотря на все трудности, признал главенство епископов и необходимость очищения северных районов Эстонии от датчан, говорит об его государственном подходе в делах. А это, в свою очередь, открыло новое поле деятельности и способствовало обоснованию Германского ордена в Лифляндии, что явилось следующей важнейшей вехой после появления в прибалтийских землях великого епископа.
Покорение и обращение в веру прибалтийских народов. Правовое положение коренного населения
Когда в 1237 году Германский орден перенес центр тяжести своей деятельности из Пруссии в Лифляндию, до окончательного завоевания новых земель и обращения язычников в христианство было еще очень далеко. Поэтому эти процессы следует рассматривать в неразрывном единстве.
В самом начале, еще до конца 1206 года, епископ Альбрехт покорил и обратил в христианство ливов, проживавших в нижнем течении Западной Двины и областях в районе Лифляндской Аа, а затем устремился на юго-восток, чтобы по Западной Двине создать прочную преграду на пути движения литовцев. В 1208 году было покорено латышское племя селов, и тогда же добровольно к немцам присоединилась, а также приняла крещение часть летгалов в Толове, что уже само по себе говорило о той степени угрозы, которая исходила для них со стороны соседей. Две русские крепости на Западной Двине пали соответственно в 1208 и 1209 годах, и по договору от 1212 года эти районы от верховной власти Полоцка отпали, после чего в 1214 году окрещенные в православие латгалы по собственной воле перешли в лоно Римско-католической церкви. Сделали они это для того, чтобы найти у немцев защиту от набегов эстов[50]50
Эсты – древнее скандинавское название эстонцев.
[Закрыть] и литовцев. Однако союз с германцами и единая с ними вера не освободили летгалов от повинности выплачивать дань Пскову, которая сохранялась еще довольно долго.
А вот покорение земгалов и куршей проходило не так легко. Ведь они постоянно находили себе действенную опору в лице родственных им литовцев – наиболее опасных для немцев врагов, боровшихся против германского господства на Западной Двине. В то же время земгалы из Межотне попытались в 1219 году найти у немцев от литовцев защиту, но в следующем году вновь от германцев отвернулись. Земгальский же воевода и князь Виестартс, правивший в окружавших замок Тервете областях, вообще постоянно менял свои ориентиры и в зависимости от складывавшейся расстановки сил переходил от одной стороны к другой. Поэтому для подчинения земгалов потребовалось не одно десятилетие.
Что касается куршей, то вначале (в 1225 году) они тоже добровольно предложили жить в мире. Однако вскоре миролюбие сменилось на враждебность, и Германскому ордену пришлось покорять их в ходе многочисленных сражений, исход которых не всегда был в его пользу. После же его неудачной попытки продвинуться дальше на восток, закончившейся поражением 5 апреля 1242 года от Александра Невского в битве на Чудском озере, орден сосредоточил все свои силы на завоевании земель на западе, чтобы выйти к границам Пруссии. Сам кайзер Фридрих II уполномочил его осуществить завоевание Курляндии, Литвы и Земгалии, вручив в торжественной обстановке грамоту с золотой печатью (Золотую буллу), текст которой в отношении новых земель слово в слово повторял привилегии ордена в Пруссии от 1226 года.
Во время решающих сражений за Курляндию и Земгалию перед орденом открылась перспектива подчинить себе и Литву – в 1250 году вождь одного из литовских племен Миндовг решился пойти с ним на союз, дал себя священнику ордена окрестить и в 1253 году в присутствии магистра ордена получил из рук кульмского епископа королевскую корону, переданную ему папой.
В 1252 году в Мемеле[51]51
Мемель – ныне город Клайпеда, расположенный в западной части Литвы, где Балтийское море переходит в Куршский залив.
[Закрыть] орден основал замок, поскольку во главу угла встал вопрос, удастся ли ему удержать западнолитовскую область Жемайтию, которую Миндовг передал крестоносцам под управление. Однако в битве у озера Дурбе 13 июля 1260 года тевтоны потерпели сокрушительное поражение, потеряв убитыми 150 рыцарей во главе с магистром, что положило конец протекторату ордена над Литвой.
Это поражение действительно имело очень серьезные последствия – немедленно восстали курши, которые вместе с эстами покинули поле битвы в самом начале сражения, а также земгалы и даже прусские племена. Когда же вслед за этим на путь измены встал и Миндовг, политике, направленной на покорение Литвы, настал конец. На это у ордена больше не хватало сил.
Тем не менее в течение нескольких десятков лет ордену удалось подавить сопротивление куршей и земгалов. Сначала рыцари привели в повиновение куршей, что было закреплено в обоюдном мирном договоре 1267 года, а затем после многочисленных битв с переменным успехом и решающего сражения в 1290 году покорили и земгалов, часть из которых оказалась вытесненной за пределы границы с Литвой. Туда же несколько ранее, а точнее, в 1281 году сбежал и предводитель вспыхнувшего в 1279 году последнего восстания земгалов их вождь Намейсе из крепости Тервете. В общем, в годы этой войны полностью проявилось то, что литовское влияние и оказываемая литовцами земгалам помощь полностью поставили последних в зависимость от Литвы.
Гораздо дольше, чем земгалы, сопротивлялись эсты. Первое вторжение в земли их обитания предприняли еще меченосцы вместе с латышами в 1209 году, а после взятия в 1215 году замка Феллин в последующие годы немцы успешно продвинулись на север. Когда же в прибалтийские дела вмешались русские, часть эстонцев (из южноэстляндской земли Уганди) попросила защиты у немцев, и текст подписанного с ними соглашения напоминал договоры присоединения латышей. Правда, это был единственный случай подобного рода – успехи русских переломили такую тенденцию. Но еще до того, как к эстам подоспела русская помощь, 21 сентября 1217 года объединенное эстляндское войско в битве возле города Пала потерпело сокрушительное поражение от немцев и союзных им ливов и леттов[52]52
Имеется в виду битва, вошедшая в историю как сражение при Виль янди. С эстонской стороны в нем приняла участие коалиция из шести основных земель континентальной Эстляндии: Рявала (Ревель), Ляэнемаа (Роталия у Генриха), Харьюмаа (Гариэн), Вирумаа (Вирония), Ярвамаа (Ервен) и Сакала. В нем не участвовала только земля Уганди (Унгаврия), поскольку еще в 1215 г. в ходе девятикратных рейдов крестоносцев и леттов ее население было практически полностью истреблено, и с 1216 г. она уже была подчинена немцам. Армия коалиции насчитывала около шести тысяч воинов, а кроме того, эстонцы рассчитывали на помощь русских войск, но они не приняли участия в сражении. С другой стороны против эстов выступила трехтысячная ливонская армия, состоявшая из войск рижского епископа, крестоносцев графа Альберта из Гольштинии, ордена меченосцев и ополчения летгалов (леттов) и ливов.
[Закрыть]. После героического сопротивления при беспорядочном бегстве наряду со многими вождями эстов погиб и их главный предводитель Лембит, единственный эстонец, которого летописец, живший в то время, удостоил княжеского титула.
Эта победа привела к полному подчинению эстляндских областей Сакала и Ервен. Однако возникли новые серьезные трудности – бременский архиепископ перекрыл крестоносцам проезд в Лифляндию, а русские по просьбе эстонцев грозили нападением. Тогда, возможно для обеспечения острия удара при вторжении меченосцев в Эстонию, епископ Альберт, как уже говорилось ранее, обратился к датскому королю Вальдемару с просьбой об оказании вооруженной помощи. Король высадил войско и победил, в результате чего датчане проникли на эстляндскую территорию, но закрепиться им удалось только в Ревале. Когда же эсты в 1222 году заняли остров Эзель[53]53
Эзель – прежнее название эстонского острова Сааремаа.
[Закрыть] и прибрежные к Балтийскому морю районы, немцы в союзе с летгалами их себе подчинили – в 1224 году пал отчаянно защищавшийся эстами и русскими замок Дорпат, а в 1227 году были покорены и жители Эзеля.
Могуществу датчан пришел конец, когда войско Вальдемара II в 1227 году потерпело поражение в битве за Гольштейн и другие немецкие северные земли возле населенного пункта Борнхевед. Последствия этого разгрома коснулись самых отдаленных уголков Датского королевства, а орден меченосцев занял эстляндские земли, принадлежавшие ранее Дании. В 1230 году при содействии германских купцов с острова Готланд он основал на них немецкий город Реваль, который стал дополнять древние ярмарки. А роль свое образного опекуна над лифляндскими землями ордена, похоже, взял на себя влиятельный северогерманский правитель герцог Альберт Саксонский, который познакомился с Лифляндией во время крестового похода 1219 года. Когда же Германский орден принял на себя наследство ордена меченосцев, под давлением Папской курии по договору 1238 года, заключенного в городе Стенсби[54]54
Договор в Стенсби, заключенный 7 июня 1238 г. на острове Зеландия в Дании, разграничил сферы влияния Германского ордена и Датского королевства на Восточной Балтике.
[Закрыть], герцог был вынужден поддержать Данию, и в результате Реваль, Вирланд[55]55
Вирланд – историческая область на северо-востоке Эстонии.
[Закрыть] и Харью[56]56
Харью – одна из восьми исторических областей (маакондов) на севере современной Эстонии.
[Закрыть] вернули датчанам, которые владычествовали там более столетия. Правда, благодаря самостоятельности немецких вассалов их власть в этих землях оказалась ограниченной.
Эсты, проживавшие в материковой части Прибалтики, похоже, были покорены окончательно. Восстания неоднократно отмечались только на острове Эзель (в начале 1240-х, 1250-х и 1260-х годов). Однако через несколько десятилетий в Вирланде, Харью и Вике[57]57
Вик – историческая область на крайнем западе Эстонии, располагавшаяся напротив острова Эзель.
[Закрыть], то есть на территориях, подчиненных Дании, из-за начавшегося гнета со стороны вассалов датской короны вновь начались серьезные волнения. В 1343 году в ночь на Юрьев день[58]58
Юрьевдень, или День памяти великомученика Георгия Победоносца, – день почитания святого Георгия Победоносца в христианстве, отмечаемый 23 апреля (6 мая) и 26 ноября (9 декабря).
[Закрыть] эсты убили всех немцев и сожгли господские поместья. Вскоре к восставшим примкнули и эстонцы на острове Эзель.
Тогда за усмирение восставших и за возобновление немецкого господства на этих территориях взялся Германский орден, который в ходе кровопролитных сражений, продолжавшихся вплоть до 1345 года, окончательно сломил дух сопротивления у эстонского народа. А в 1346 году король Дании Вальдемар IV Аттердаг продал Вирланд и Харью за 19 000 марок серебром прусскому магистру, то есть магистру Германского ордена, являвшегося подлинным хозяином земли, в результате чего установление германского господства на севере Прибалтики было завершено.
Все эти войны и стычки с племенами, являвшиеся не чем иным, как борьбой за завоевание новых земель и обращение их населения в христианство, приводили к большому кровопролитию, ведь мужество покоряемых народов отмечали даже немецкие летописцы – в XIII веке в битвах с литовцами пали шесть из двадцати магистров Ливонского ордена. Быстрые и блестящие победы сменялись ужасными поражениями. Ведь если закованные в тяжелые доспехи рыцари на благоприятной для боя местности в конной атаке намного превосходили противника, то при необходимости биться в пешем строю с превосходящим по численности наступавшим неприятелем они становились неповоротливыми и беспомощными.
Этим битвам, конечно, был свойствен дух, присущий всем крестовым походам того времени, – дух воинствующего миссионерства, который замечательно передал пастор Генрих Латвийский в своих «Хрониках Ливонии», охватывающих период примерно с 1184 по 1227 год. Правда, с недавних пор появилось мнение, что он, предположительно родившись в Магдебурге, стремился при помощи церковных собратьев отобразить только историю христианской миссии в Лифляндии, а не перипетии политической жизни. Но в этом просматриваются не столько недостатки, связанные с ограниченными рамками описания, сколько преимущества, ведь в «Хрониках» отчетливо ощущается та любовь, с которой хронист относился к своей латышской пастве. Однако ощущается и чувство неприязни к ливам и датчанам, а также неприкрытого превосходства над местным населением. Коренные народы приводились к покорности не только грубой силой, но и путем договоренностей. И если некоторые договоренности из-за происходивших впоследствии восстаний теряли силу, то определенные права у местного населения все же сохранялись. К ним в первую очередь относилось право собственности на землю, а также наследное право. Бесспорным в те времена являлось и право на свободу передвижения. Ведь в XIII веке местные жители жили как самостоятельные народности, а крестьянского сословия у них не было. Оно появилось значительно позже. Представители же правящего слоя добровольно становились немецкими вассалами.
После крещения на местных жителей возлагалась обязанность выплачивать церковную десятину, принимать участие в строительстве храмов и крепостей, а также служения в войске для защиты и распространения веры. Другими словами, они получали право на ношение оружия. Воинская повинность у местного крестьянства существовала во все годы Средневековья и отпала только в XVI столетии – в 1507 году крестьяне потеряли право на владение оружием и его ношение, но для борьбы с русскими их вооружали и позже.
После установления германского господства свободные до той поры эсты, земгалы и курши утратили свою политическую самостоятельность. Встраивание этих народов в систему западных империй – Римскую империю, Данию, орденское государство – предполагало вхождение в историю Центральной Европы. Этому способствовало и вовлечение коренного населения в торговые отношения на внутренних территориях Ганзы[59]59
Ганза, или Ганзейский союз, – крупный политический и экономический союз торговых городов Северо-Западной Европы, возникший в середине XII в. и просуществовавший до середины XVII в.
[Закрыть]. Принадлежность к Римско-католической церкви сделала покоренные земли открытыми для влияния западной духовной силы. И в целом все это надолго перекрыло пути влияния с Востока. Те же земли, которые остались за границами владений ордена, ожидала иная судьба – жившие к востоку от него финно-угорские племена были поглощены русскими.
Тому, кто хочет правильно оценить значение произошедших тогда событий, необходимо не забывать о том, что коренные жители областей, покоренных германцами, до появления в этих землях немцев наиболее сильное давление испытывали не со стороны русских, а от литовцев, которые столетие спустя создали мощное государство, распространившее свое влияние далеко на восток. Силы же русских как раз в XIII веке надолго сковали татаро-монголы. Однако пример Литвы, занявшей в Средние века господствующее положение в отношении так называемой «Белой Руси»[60]60
Белая Русь – историческое название ряда регионов на территории современной Белоруссии и России, употребляемое преимущественно в западноевропейских источниках начиная с середины XIII в. До конца XV в. к ней относили территории Великого Новгорода (Новгородской республики). До XVII в. в Западной Европе так называли Северо-Восточную Русь, однако уже в XVI в. название «Белая Русь» постепенно переходит на западнорусские земли (территорию современной Белоруссии).
[Закрыть], наглядно показывает, насколько мощными остались силы славян на востоке, не говоря уже о более позднем подъеме Великой России и Польши.
На вопрос же, что случилось бы, если бы немцы не пришли в прибалтийские земли или появились бы там значительно позже, ответа нет. Нельзя утверждать, что тогда проживавшие там народы обязательно были бы славянами растворены в своей массе и культуре. Также неправильно говорить и о том, что в этом случае они в течение длительного времени сохранили бы свою независимость, несмотря на постоянное давление со стороны соседей. Можно сказать только, что дальнейшее существование маленького особого территориального образования и динамика развития исторических событий в восточноевропейских областях были явно несовместимы.
Однако дальнейшее существование коренных прибалтийских племен было связано с тем, что давлению с востока стала противостоять не менее заинтересованная в этих землях и пришедшая с запада сила. В Средние века, конечно, невозможно было предположить, во что выльется заложенный в германских усилиях потенциал немецкого народа. Однако о свершениях следует судить по конкретным делам и по тому, к чему они привели. Христианизация, с учетом того, что в этот процесс долгое время никто особенно не вникал, дала народам возможность соприкоснуться с христианской истиной, а из ортодоксальной латинской религии со временем выросла ее реформаторская форма.
И какой бы ни был вынесен вердикт, можно однозначно утверждать, что лучшие семена западной культуры взошли здесь гораздо раньше, чем в Литве или в Белой Руси. Торговля и дороги получили мощное развитие, чему способствовало то, что возводимые новые города для коренного населения закрыты не были. Сама же форма немецких поселений способствовала тому, что самобытность эстонского народа и латышских племен не была утрачена, чего нельзя сказать о Пруссии. Наоборот, под охраной германского владычества латышские племена, вобрав в себя ливов, смогли постепенно превратиться в настоящий народ и расширить зону своего обитания до моря. Тяжелые же времена, когда права прибалтов были ограничены, вылились в длительный социально-исторический процесс, который не ограничился только Прибалтикой, а неизбежно затронул всю Восточную Европу. Этот процесс растянулся на столетия и, начиная с эпохи Просвещения, принес плоды настоящей правовой свободы.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?