Текст книги "Еврейский Белосток и его диаспора"

Почему члены бруклинской «Бялыстокер Бикур Холим» разорвали связи с Белостоком, в то время как члены «Сомах Нофлим» или «Бикур Холим» из Нижнего Ист-Сайда продолжали сохранять такую привязанность? Различные модели расселения российских евреев в Нью-Йорке сыграли важную (хотя и редко обсуждаемую) роль в формировании представлений эмигрантов о самих себе и их связи с бывшим домом. В Нижнем Ист-Сайде, как отмечает Мозес Рисхин, евреи из Восточной Европы образовали мелкие подобщины, которые определялись местом происхождения[324]324
  Rischin. The Promised City. 77.


[Закрыть]. В такой среде евреи Белостока почувствовали необходимость укоренить свою социальную идентичность в чем-то более конкретном, чем их российско-еврейское происхождение, а потому уделяли особое внимание своим связям с Белостоком[325]325
  Kliger. Grass-roots Organization and Leadership. 38.


[Закрыть].

Однако в Бруклине конца XIX века евреи не жили так плотно, как в Нижнем Ист-Сайде. Разбросанные по всему району, евреи Бруклина не сочли необходимым добавлять отличительный признак Старого мира, а именно региональную идентичность к своей новой социальной идентичности. Итак, в Бруклине белостокские евреи, по всей видимости, чувствовали, что им необходимо объединять и поддерживать всех евреев для создания более сильных еврейских общинных институтов в этом недавно сложившемся районе еврейского расселения.

Белостокский центр: трансляция и трансформация Белостока в Нижнем Ист-Сайде

В то время как белостокские евреи в Бруклине были отлучены от широкого землячества из-за их символического отказа от своей родины, почти все белостокские организации в Нижнем Ист-Сайде вскоре последовали их примеру, перенаправив свои усилия на служение благотворительным потребностям еврейской общины в целом. Белостокский центр, известный многим как «новый Белосток», прекрасно отражал эту тенденцию. Белостокский центр, выросший на базе «Бялыстокера Бикур Холим» в Нижнем Ист-Сайде, основанной в 1896 году исключительно для ухода за больными белостокскими евреями в Нью-Йорке, официально открылся в 1919 году, и целью этого центра стала координация усилий по сбору средств для разрушенного войной Белостока. В 1927 году успех Белостокского центра в сборе средств для Польши побудил членов организации вновь преобразовать это учреждение. На этот раз, на ряду с центром, был открыт дом престарелых, доступный для любого нуждающегося еврея.

Многократные преобразования этого центра были бы шокирующими для основателей «Бикур Холим», которые в 1896 году видели свою задачу простой и вполне конкретной: оказание помощи больным белостокским евреям в Нью-Йорке. Созданная ими организация преуспела в своей миссии. Как заявлял один из ее основателей: «Наша организация оказывает наибольшую помощь в городе больным белостокским матерям и детям»[326]326
  Bikur Holim Anshei Bialystok: 18 Monatlicher Bericht, 1906–1908. 18–19.


[Закрыть]. Несмотря на первоначальный успех, эта организация, как и многие общества Ландсманшафта, вполне закономерно изменила программу в связи с событиями Первой мировой войны[327]327
  Soyer. Jewish Immigrant Association and American Identity. 161–189.


[Закрыть]. Одним из факторов стало то, что тысячи иммигрантов хотели отправить деньги в Восточную Европу. Многие американские банки, однако, отказывались переводить туда деньги, как вспоминал Джозеф Липник, из-за «всеобщего хаоса в этой части мира»[328]328
  Joseph Lipnick. What David Sohn Has Done for Our Bialystok Landsmanschaft: An Appreciation of His Achievements and the Brief Review of the Development of Our Organization in the Past Thirteen Years 11 Bialystoker Stimme. 25 (May 1932). 2.


[Закрыть]. Не имея других вариантов, сотни членов Ландсманшафта объединили свои усилия и выбрали того, кто сможет лично доставить собранные средства. Как сообщала популярная нью-йоркская идишская ежедневная газета Der tog: «Здесь, в Америке, нет ни одного члена Ландсманшафта, который бы не прислал, посылает или пошлет делегата с деньгами… за океан»[329]329
  Leon Elbe. Di shlikhim fun folk 11 Tog. 22 (June 1920). Один социальный работник из Нижнего Ист-Сайда заявил, что район охватила настоящая «мания» по поиску таких делегатов. См.: Soyer. Jewish Immigrant Associations and American Identity in New York. 175.


[Закрыть]. Возникновение этой проблемы побудило Дэвида Зона лоббировать интересы богатых лидеров «Бикур Холим», белостокской организации с наибольшим в Нью-Йорке количеством членов, преобразовать это учреждение в центр работы по оказанию помощи или, как назвал он сам новую организацию, в Белостокский центр. Как головная организация, объединяющая все группы белостокского Ланд-сманшафта, по словам Зона, Белостокский центр мог бы направлять делегатов с деньгами, а также собирать и распределять средства помощи более эффективно и быстро, чем любое другое белостокское общество в отдельности.

Успешная кампания Зона по созданию Белостокского центра наложила огромный отпечаток на всю рассеянную общину евреев-эмигрантов из Белостока. Попечительский совет новообразованного центра немедленно назначил журналиста Зона своим исполнительным директором, и тот очень серьезно отнесся к своим новым обязанностям, переименовав себя в неофициального посла общины, новый тип еврейского штадлана (как называли еврейского посланника от общины)[330]330
  В период с1911по1919 год Зон писал статьи для Forverts, Morgen zhurnal, Tag и Varheit. См.: Yakov Cohen. Dovid Sohn zvishen bede velt milkhamos // Bialy-toker Stimme (1961). 7. Подробнее про Зона см.: Lipnick. What David Sohn Has Done for Our Bialystok Landsmanschaft. 2–4.


[Закрыть]. Ни один рассказчик не смог бы выдумать такого героя: высокого, серьезного и временами злого человека, ставшего центральным персонажем транснациональной драмы, которая вскоре привлекла внимание десятков тысяч восточноевропейских евреев и обеспечила приток миллионов долларов со всего света в пострадавший Белосток. Когда он в 1912 году прибыл в Соединенные Штаты, едва ли кто-то смог бы поверить, что младший сын благочестивого раввина Моше Зона менее чем через двадцать лет станет известен как «Мистер Белосток»[331]331
  Moshe Molotivski. David Sohn – mister Bialistok. 61.


[Закрыть]. В отличие от благочестивых раввинов или богатых еврейских купцов, которые действовали в качестве общинных представителей или посредников в XIX веке и в Белостоке и по всей Восточной Европе, Дэвид Зон не был богатым, набожным или ученым[332]332
  Подробнее о роли штадланим в Восточной Европе XIX века см.: Francois Guesnet. Polnische Jaden im 19. Jahrhundert.


[Закрыть]. Он представлял собой новый тип еврейского общинного лидера, самопровозглашенного штадлана, чья власть проистекала из того факта, что он был одаренным организатором, который вдохновлял других жертвовать средства и зарабатывал себе на жизнь, обслуживая нужды еврейской общины.

Будучи первым наемным профессионалом эмигрантской общины Белостока, Дэвид Зон посвятил себя поддержке еврейской жизни в Белостоке и увековечению наследия своего любимого родного города. Зон оставался исполнительным директором Белостокского центра почти пятьдесят лет, вплоть до своей смерти в 1967 году, бесчисленными способами формируя внутреннюю повестку дня и внешнюю активность организации. Хотя Белостокский центр регулярно проводил ежегодные выборы, этот процесс не обязательно делал организацию демократической, как утверждает историк Дэниел Сойер в исследовании учреждений Ландсманшафта. Скорее, несмотря на избрание должностных лиц, организация приобрела автократический характер, поскольку Зон персонально принимал все важные решения в качестве исполнительного директора. Его влияние распространялось и за пределы Белостокского центра. Так, в 1938 году в отчете об организациях Ландсманшафта спонсируемого правительством проекта писателей на идиш Дэвид Зон был назван руководителем доброй половины всех белостокских учреждений в Нью-Йорке[333]333
  Rontoch. Di yidishe landsmanshaftn fun nyu york. 397.


[Закрыть]. Авторитарный стиль управления был свойственен не только Зону: в Женской вспомогательной организации Белостокского центра пост президента более двух десятилетий занимала Ида Адак[334]334
  См.: Byalistoker Froyen zhurnal. 1 (1930); Ida Adack. Greetings to David Sohn from the Ladies Auxiliary // Bialystoker Stimme. 1961.


[Закрыть].

Доминирование Зона в Белостокском центре и всей сети белостокских эмигрантских организаций в Нью-Йорке никого особо не беспокоило, поскольку существовало убеждение, что не существовало человека более преданного своему прежнему дому. На самом деле, как вспоминал Джозеф Липник, первый президент Белостокского центра, эта организация никогда не была бы выстроена с такой эффективностью, если бы не Зон:

Преобразование «Бялыстокер Бикур Холим» в Белостокский центр можно начать с момента появления на сцене широко известного белостокца Дэвида Зона, который в июле 1919 года, еще молодым человеком, собрал белостокцев в штаб-квартире «Бикур Холим» по адресу Восточный Бродвей, 246… Хотя в то время я не питал больших надежд на воплощение планов Дэвида Зона, он говорил вдохновенно и в то же время убедительно, так что я, как и все остальные собравшиеся, был глубоко тронут бедственным положением нашего старого родного Белостока… Он живописал ситуацию в Белостоке и заключил речь пламенным призывом объединиться всем во имя срочной помощи нашему бывшему дому[335]335
  Lipnick. What David Sohn Has Done for Our Bialystok Landsmanschaft. 2.


[Закрыть].

К июлю 1919 года страстные призывы Зона убедили тридцать пять различных белостокских организаций Ландсманшафта присоединиться к Белостокскому центру[336]336
  Sohn. A Half Century of Bialystoker Activity in America. Рукопись, 1928. Архивы Тель-Авивского университета, А-18/67, 2.


[Закрыть]. Миссией этой организации было служение путем сбора и распределения средств как «интересам белостокского землячества в Америке, так и интересам еврейского населения Белостока»[337]337
  Sohn. Unzere oypgebn U Bialystoker Stimme. 1 (Nov. 1921). 1.


[Закрыть]. Провозглашенные евреями Белостока «спасителями» за их усилия по оказанию помощи, представители Белостокского центра рассматривались местными польскими властями как влиятельные эмиссары американской еврейской общины. В период с 1919 по 1932 год Белостокский центр сыграл ключевую роль в восстановлении жизни польской еврейской общины города, распределив на помощь как людям, так и учреждениям более девяти миллионов долларов (что эквивалентно 107 миллионам долларов в валюте 2008 года)[338]338
  Все денежные переводы базируются на курсе доллара, с учетом индекса потребительских цен. Инструментом для такой системы подсчета средств стал экономический механизм, см.: URL: http://www.eh.net или http://www. measuring worth.com.


[Закрыть].

В глазах белостокских евреев, проживающих в Нью-Йорке, Белостокский центр демонстрировал истинное величие Белостока, поскольку только это землячество – благодаря своей изобретательности и творческому подходу – смогло перенести в Америку отличительные благотворительные традиции своего бывшего родного города и объединить группы, разделенные глубокими идеологическими разногласиями[339]339
  The Bialystoker Center. 1. Рукопись, 1939. Архивы Тель-Авивского университета, А-18/67; Heri Graf. Tsu vos a bialistoker tsenter // Bialystoker Stimme. 3 (Mar. 1922). 1.


[Закрыть]. Евреи Белостока со всех концов Соединенных Штатов с гордостью смотрели на Белостокский центр. А офис организации на главной улице Нижнего Ист-Сайда – на Восточном Бродвее он поднял статус и престиж всей эмигрантской общины. Расположенное рядом с двумя самыми известными и влиятельными еврейскими учреждениями Нижнего Ист-Сайда – всего в нескольких кварталах от знаменитого здания Forverts (еврейская ежедневная газета «Вперед») и буквально в тени образовательного Альянса, здание центра свидетельствовало, что Белосток стремился стать ключевой силой в американской еврейской жизни.

Илл. 13. Парад в честь открытия Белостокского дома престарелых, 1931 год. С разрешения Центра по изучению еврейской диаспоры Горена-Гольденштейна в Тель-Авивском университете

Чувство, а на самом деле надежда на то, что Белосток сыграет важную роль в американской еврейской жизни, подобно газете Forverts или образовательному Альянсу, заставило тысячи людей в 1923 году собраться на улице для публичного празднования открытия здесь Белостокского центра[340]340
  Der bialistoker yom tov af ist brodvey 11 Forverts. 15 (Feb. 1923). 6.


[Закрыть]. На церемонии открытия небольшой оркестр играл гимн Соединенных Штатов, а группа белостокских девушек несла плакат с названием Центра. «Это великое время для белостокских соотечественников по всему миру», – заявил Якоб Крепляк, белостокский эмигрант, известный журналист, пишущий на идиш, и редактор прославленного идишского журнала Di Tsukunft («Будущее»), участник «совершенно захватывающей» церемонии открытия Белостокского центра[341]341
  Sohn. Yakov Krepliak П Bialystoker Stimme (Sep. 1955). 39. Также: Yakov Krepliak// Leksikonfun der nayer yidisher literature. Vol. 8. P. 788–790. Подробнее об этом влиятельном литературном журнале на идиш см.: Steven Cassedy. Building the Future: Jewish Immigrant Intellectuals and the Making of Tsukunft; Yakov Krepliak. Khanukas ha-bayes 11 Bialystoker Stimme. 6 (Feb. 1923). 3.


[Закрыть]. «Теперь у евреев Белостока есть свое общинное здание, – продолжал он, – где мы можем открыть духовный центр для детей лучшего еврейского города Старого мира в лучшем еврейском городе Нового мира»[342]342
  Yakov Krepliak. Khanukas ha-bayes // Ibid.


[Закрыть]. Описание Крепляка намекает на то, что его гордость была продиктована менталитетом Старого мира, построенном на региональной конкуренции: евреи из Белостока были поистине исключительными, поскольку они совершили подвиг, которым не могла похвалиться ни одна другая группа Ландсманшафта в Америке. Даже землячества «городов, превосходивших по размеру Белосток, – подчеркнул он, – не построили для себя такого учреждения»[343]343
  Ibid.


[Закрыть]. Зелиг Тигель, корреспондент варшавской идишской ежедневной газеты Der haynt, вторил Крепляку. В своей статье, сравнивая Варшаву и Белосток, Тигель утверждал, что новый Белостокский центр изменил конфигурацию карты Восточной Европы: часть Белостока теперь переместилась в Нижний Ист-Сайд, а руки простираются к другим центрам поселения белостокцев, таким как Патерсон, Нью-Джерси[344]344
  Bialistok, Nyu York, Patersun П Bialistoker relif zhurnal. 1.


[Закрыть].

Неудачные попытки белостокских эмигрантов в Чикаго организовать свой собственный «центр» иллюстрируют, как региональные разногласия проживания в США усиливали региональный патриотизм восточноевропейских еврейских иммигрантов. Натан Миллер, эмигрант из Белостока, поселившийся в Чикаго в 1906 году, описал, как его гордость за Белосток переплелась с завистью, когда он и другие жители Чикаго с благоговением смотрели на Белостокский центр в Нью-Йорке. «Деятельность наших нью-йоркских друзей, – писал Миллер, – [в частности] основание Белостокского центра в Нью-Йорке вызывает у нас [в Чикаго] чувство зависти, и мы только что на нашей последней встрече приняли решение, что, несмотря на разногласия, нам нужно создать собственное общинное место»[345]345
  Nathan Miler. Di tetigkaytn fun bialistoker relif fun Shikago 11 Bialystoker Stimme. 1 (Nov. 1921). 10.


[Закрыть]. Рассматривая в качестве ориентира Нью-Йорк, а не Восточную Европу, Миллер завершает свой рассказ признанием, что, возможно, «мы, „фермеры“ здесь, в Чикаго, [не сможем] подражать вашим достижениям в Нью-Йорке» и «построить Белостокский дом в Чикаго»[346]346
  Ibid.


[Закрыть]. По правде говоря, «фермерство» и сопутствующие этому занятию запросы не помешали портным и булочникам создать новый «центр», однако реакция Миллера ясно показывает наличие региональной конкуренции применительно к карте Нового мира, которая формировала память восточноевропейских евреев о своей прежней идентичности и форме выражения своих надежд, мечтаний и восприятия самих себя.

Поскольку евреи Белостока по всей стране подражали начинанию своих соотечественников в Нью-Йорке, лидеры Белостокского центра приложили немалые усилия, чтобы подчеркнуть свою особую связь с Белостоком. На одном из первых заседаний правления Дэвид Зон заявил, что «первейшая цель Белостокского центра [состоит] в том, чтобы добиться успеха в организации бесперебойно функционирующего нового Белостока на берегах Америки, сохранив традиции и дух старого Белостока»[347]347
  Sohn. A Half Century of Bialystoker Activity in America. 1.


[Закрыть]. Выдвижение его учреждения на передний план, в авангард экспансии Белостока, перекликается с риторикой других групп иммигрантов, таких как японцы, которые, как отмечает историк Эйитиро Адзума, часто «путали эмиграцию с колониальной экспансией»[348]348
  Eiichiro Azuma. Pioneers of Overseas Japanese Development. 1189.


[Закрыть]. Центр функционировал как «новый Белосток» благодаря сборам денег для своего тезки в Польше, проводил мероприятия в его честь и публиковал отчеты о реконструкции послевоенного города. За первые пять лет своего существования Белостокский центр организовал более ста обедов, театральных бенефисов и концертов, чтобы собрать миллионы долларов на восстановление еврейских общинных учреждений Белостока. На этих мероприятиях недавние американские гости в Белостоке и лидеры еврейской общины этого города, которых центр приглашал в Америку, подробно рассказывали о ситуации в восточноевропейском городе. Так, в 1923 году доктор Синагловский, глава Общества ремесленного труда (ОРТ), появился в Нью-Йорке на ужине, организованном комитетом помощи Белостоку. Синагловский страстно говорил о высоком уровне безработицы, недостаточной системе обучения и общем отчаянии еврейских рабочих. Зрители тогда были настолько взволнованы, что за один вечер собрали более 7000 долларов на строительство новых профессионально-технических и сельскохозяйственных школ, открытых специально для евреев[349]349
  Unzer eygene velt // Bialystoker Stimme. 5 (Oct. 1922). 10. Также см.: Sohn. Activities of the Bialystoker Community in America. 17.


[Закрыть].

Помимо укрепления контактов между Белостоком и Соединенными Штатами, Зон направил ресурсы Центра на издание Bialystoker Stimme («Голос Белостока»), ежеквартальной газеты, явно и неявно посвященной укреплению связей разбросанных еврейских эмигрантов-белостокцев. Культура печати, как указывает Бенедикт Андерсон, играет ключевую роль в создании и поддержании групповой идентичности, особенно когда группа не имеет четкой территориальной сплоченности[350]350
  Общий обзор важности печати в построении образа воображаемого сообщества, применительно к разным местам см.: Benedict Anderson. Imagined Communities. 37–46.


[Закрыть]. Газеты и ежеквартальные журналы, образцом которых являлась Bialystoker Stimme, сыграли важнейшую роль в определении коллективной идентичности все более разбросанной еврейской общины белостокцев. Газета Bialystoker Stimme, впервые вышедшая из печати в 1921 году, была наполнена редакционными публикациями, в которых эмигранты обсуждали контуры своей идентичности, статьями о текущих событиях в Белостоке и репортажами белостокских эмигрантских общин со всего мира.

За первые несколько десятилетий около 4000 ежеквартальных номеров Bialystoker Stimme попали в руки десятков тысяч преданных читателей по всему миру[351]351
  Согласно документам личного архива Дэвида Зона, за 1920-1930-е годы вышло 4000 номеров Bialystoker Stimme, а в 1940-е годы их число возросло до 5000. См.: Bialystoker Stimme. 239 (Nov. 1945). 1; Sohn. The History and Achievements of the Bialystoker Center. Рукопись без даты. Архивы Тель-Авивского университета, А-18/63. Во многих общинах газету Bialystoker Stimme получали одна-две семьи эмигрантов, которые делились ее экземплярами с другими белостокскими семьями своей общины.


[Закрыть]. Как вспоминала Анна Гепнер, которая жила в австралийском Мельбурне, что, как только газету доставляли в дом ее дяди, все собирались вместе, чтобы прочесть ее[352]352
  Интервью с Анной Гепнер, 21 августа 1997 года, Мельбурн, Австралия.


[Закрыть]. Иехезкель Аран также вспоминал, как регулярно встречался с друзьями в кафе в Тель-Авиве, чтобы поделиться общими бедами и «узнать все новости из Bialystoker Stimme»[353]353
  Интервью с Иехезкелем Араном, 15 апреля 1999 года, Телль-Авив, Израиль.


[Закрыть]. Учитывая широкую читательскую аудиторию газеты, Зон запрашивал статьи со всего мира для освещения жизни эмигрантов-белостокцев. Заголовками типа «Белосток в кризисе», регулярными рубриками, посвященными «Нашему единому миру», и рассказам эмигрантов, живущих в Чикаго, Берлине, Палестине и Мексике, а также тематическими статьями под названиями «Новый Белосток в Аргентине» или «Белосток в Америке и Америка в Белостоке», – газета Bialystoker Stimme призывала своих читателей рассматривать свои новые общины как продолжение прежнего дома. В редакционных статьях подчеркивалось, что все белостокские эмигранты во всем мире были вовлечены в одну и ту же задачу: расширение влияния Белостока, поскольку они пытались построить для себя жизнь в новых домах[354]354
  Bialistok: a koloniol macht И Bialystoker Stimme. 8 (Feb. 1924). 1; Der amerikaner royter kreys in bialistok // Bialystoker Stimme 2 (Jan. 1922). 1; Bialistok in Argentine un Argentine in Bialistok // Bialystoker Stimme. 13 (Mar. 1926). 8; Di bialistoker in Berlin // Bialystoker Stimme. 4 (June 1922). 12. Регулярная рубрика “Veit barimte bialistoker” впервые вышла в Bialystoker Stimme 4 (June 1922). 7–9, а рубрика “Unzer eygene velt” в номере Bialystoker Stimme 3 (Mar. 1922). 12. Обе вскоре стали регулярными. См., напр.: Bialystoker Stimme. 4 (June 1922). 14; Bialystoker Stimme. 6 (Feb. 1923). 22.


[Закрыть].

Илл. 14. Белостокский центр, около 1931 года. Хотя краеугольный камень здания был заложен в сентябре 1929 года, из-за развивающегося финансового кризиса оно было полностью завершено только двадцать два месяца спустя. С разрешения Центра по изучению еврейской диаспоры Горена-Гольденштейна, Тель-Авивский университет

Контролируя распределение средств в Белостоке и работая над созданием новой рассеянной еврейской общины, Зон начал ценить огромную власть, которой обладали он и его соотечественники. Эта ситуация перекликается с более общей тенденцией, выявленной историком Дэниелом Сойером при анализе других групп ландсманшафтов: «вовлеченность Белостокского центра в оказание помощи вывела его из изоляции» и заставила белостокских эмигрантов задуматься о том, как их «благотворительность может послужить более широкой еврейской общине» и расширить их влияние в еврейских кругах Нью-Йорка[355]355
  Soyer. Between Two Worlds. 8.


[Закрыть]. Руководство центра тогда начало сомневаться в необходимости целиком сосредотачивать внимание на Белостоке. Как вспоминал Дэвид Зон[356]356
  Sohn. A Half Century of Bialystoker Activity in America. 5.


[Закрыть]:

Вскоре все активные участники центра поняли, что оказания помощи соотечественникам за рубежом недостаточно… Они поняли, что, взрослея, белостокские дети сталкиваются с неприятным вопросом: как им избежать неловкости, связанной с помещением «мамы» или «папы» преклонных лет в благотворительный дом престарелых?.. Ответ был найден: надо создать Белостокский дом для престарелых, в котором белостокские старики чувствовали бы себя как дома среди своих соотечественников. Решение в январе 1927 года построить дом для престарелых было встречено с энтузиазмом[357]357
  Ibid. 10.


[Закрыть].

Желание превратить Белостокский центр из филантропического учреждения, ориентированного на помощь Белостоку, в благотворительную организацию, которая заботится о пожилых людях, стало ответом на давление меняющихся демографических моделей в общине еврейских иммигрантов Нью-Йорка. Забота о пожилых людях, как отмечает историк Майкл Кац, была серьезной проблемой для многих групп иммигрантов и представителей городского рабочего класса в Нью-Йорке на рубеже веков. Хотя для ухода за маленькими детьми существовало множество общественных учреждений – как религиозных, так и государственных (например, система государственных школ), практически не было учреждений для ухода за пожилыми и немощными людьми. Начиная с 1920-х годов страх, что пожилые, изможденные и больные евреи будут вынуждены жить в богадельнях или христианских учреждениях, побудил несколько групп ландсман-шафтов, таких как «Варшавянин» и «Могилевер», построить дома престарелых[358]358
  В 1922 году был открыт Дом престарелых Варшауэра Хаима Соломона. См.: Warschauer Наут Salomon Ноте for the Aged Souvenir Journal, 1922–1938. Также см.: Souvenir Journal: Tenth Anniversary Dinner of the Mohilev-on-Dnieper and Vicinity Home for the Aged. Увеличение числа заведений для пожилых людей в 1920-х годах отражало не только демографические изменения, но и растущую озабоченность многих групп иммигрантов и представителей городского рабочего класса тем, как обеспечить уход за стареющими членами семей, которые больше не способны сами зарабатывать деньги. См.: Michael Katz. In the Shadow of the Poorhouse: A Social History of Welfare in America.


[Закрыть]. В 1930-е годы Дэвид Зон отмечал, что опасения заключались не только в том, что евреи будут вынуждены жить в христианских учреждениях, а скорее в том, что, если двести тысяч пожилых евреев, живущих в Нью-Йорке, попадут в муниципальные богадельни, это может привести к вспышкам антисемитизма[359]359
  См.: Katz. In the Shadow of the Poorhouse. Озабоченность Зона ростом доли стариков в сообществе евреев-иммигрантов в Нью-Йорке ясно высказана в его работе “Elter problemen bey yidn in Nyu York” См.: Naye yom tov bleter (June 1933). 28.


[Закрыть].

Зон был особенно заинтересован в такой трансформации центра, поскольку это предоставляло ему средство, с помощью которого он мог расширить свое влияние за пределы границ конкретного сообщества эмигрантов. Создавая свой образ защитника интересов пожилых людей еврейской общины, он думал о себе как об интеллектуале и деятеля общины, однако возможности по-настоящему проявить себя у него еще не было[360]360
  Уильям Кэйви, устное интервью, 29 июля 2007 года.


[Закрыть]. «В Нью-Йорке, – писал Зон в 1933 году в популярном журнале на идише Yom tov bleter, – насчитывается более 200 000 евреев старше шестидесяти лет… они [постоянно сталкиваются с] животрепещущим вопросом: куда дальше?… поскольку не существует еврейского дома престарелых, где они могли бы найти себе настоящий приют»[361]361
  Там же. Рассуждая о недавнем докладе Совета по общественной опеке Нью-Йорка, Зон отмечал, что в еврейских домах престарелых всего 2500 мест, притом что количество нуждающихся в заботе постоянно растет.


[Закрыть]. В то время Зон развивал идеи руководства Белостокского центра и только искал пути трансформации этой институции в перспективную еврейскую благотворительную организацию. В течение следующего десятилетия Зон с целью привлечения внимания к растущей проблеме пожилых евреев напишет ряд статей в национальных изданиях на идиш. В них он снова будет выдвигать оригинальные и творческие решения, которым в дальнейшем будет суждено воплотиться в деятельности Белостокского центра[362]362
  Sohn. Di tragedia fun eltern dur imigrantn 11 Forverts. 1 (July 1934). 4. О том, какую роль сыграл Белостокский центр в решении данной проблемы, см.: Sohn. Di oyftungen [sic., read oyftuen] fun der bialistoker landsmanshaft in di letste 15 yor // Forverts. 26 (May 1934); Sohn. Der nayer panim fun landsmanshaftn in Amerika // Nayeyom tov bleter (Apr. 1933). 30.


[Закрыть]. Несмотря на то что все руководство поддержало идею направить ресурсы на преобразование Белостокского центра в организатора и попечителя домов престарелых, члены правления поначалу столкнулись с серьезными препятствиями, когда обратились со своей идеей к более широкому сообществу эмигрантов. Большое количество рекламных полос в Bialystoker Stimme призывало к поддержке этой программы, но без видимого успеха. Зон объяснял трудности со сбором средств отсутствием у белостокских эмигрантов желания решать проблемы еврейской эмигрантской общины в целом[363]363
  Sohn. A Half Century of Bialystoker Activity in America. 6.


[Закрыть]. Белосток и его разрушение, а вовсе не пожилые люди, заставили членов этой общины объединиться ради финансовой помощи. Помня об этом, Зон утверждал, что деньги, пожертвованные на строительство Белостокского дома престарелых, следует рассматривать не в контексте решения проблемы всей еврейской общины, а как еще один способ прославить Белосток: путем создания образцового учреждения, в названии которого будет слово «белостокский», уверял Зон, евреи-иммигранты из Белостока действительно прославят свой город, продемонстрировав беспрецедентную созидательную силу и мощь местных евреев[364]364
  Sohn. Bialistok af ist brodvey // Forverts (June 21 1931). 3.


[Закрыть].

Но как бы убедительно ни звучал этот аргумент, на него откликнулись лишь немногие. Однако это не уменьшило желание Зона довести свой проект до конца и расширить Белостокский центр, чтобы при нем появился функционирующий дом престарелых. В поисках новых партнеров и дополнительных источников финансирования Зон обратил внимание на Бруклин и взялся за преодоление многолетнего раскола между евреями-белостокцами из Бруклина и Нижнего Ист-Сайда. На встрече с руководством бруклинской «Бялыстокер Бикур Холим» 3 декабря 1927 года, когда Зон вместе с пятью ведущими членами Белостокского центра прибыл в Бруклин, ощущалось напряжение[365]365
  Полный отчет об этой встрече находится в Центре Горена-Гольдштейна по изучению еврейской диаспоры. Архивы Тель-Авивского университета, А-18/12. Дальнейшее изложение событий в моей книге основано на с. 38 этой рукописи.


[Закрыть]. Председатель бруклинского правления Хаим [Гарри] Юдински предложил четкие основные правила разговора: «…не кричать, не обзываться… и человек, распространяющий ложь [рехилилус], не будет допущен к участию» в дискуссии[366]366
  Ibid. 2.


[Закрыть]. Тем не менее разговор быстро зашел в тупик, особенно когда была поднята тема денег. Хотя представители бруклинской «Бикур Холим» высоко оценили работу, проделанную центром для Белостока, и четко осознавали важность открытия еврейского дома престарелых, они не хотели отдавать свои активы (15 000 долларов) для того, чтобы наконец присоединиться к Белостокскому центру. Поскольку, чтобы собрать эти деньги, они немало потрудились, им хотелось сохранить над ними контроль. Представители Белостокского центра настаивали на том, чтобы вся сумма на «сто процентов», должна быть задействована в текущем бюджете, распределяемого по усмотрению правления центра. Зон действовал, по словам Юдинского, как «доктор», успокаивающий недовольных. Его остроумные замечания напоминали, что общее решение «поможет белостокским евреям во всем мире». Зон говорил, что, имея больше средств, «Белостокский центр мог бы обслуживать большее количество больных евреев по всему миру», а также, что дом престарелых лишь часть его более масштабного плана по прославлению имени Белостока по всей Америке. Ви́дение Зона в конечном итоге победило. Между двумя соперничающими группами был найден компромисс: бруклинская «Бикур Холим» присоединилась к Белостокскому центру, и в течение следующих трех лет были собраны средства на необходимое оборудование для ванных и жилых комнат, так что здание центра смогло получить официальный статус дома престарелых.

К счастью, основная часть средств была собрана к 1930 году, до того, как последствия Великой депрессии ударили по всем нью-йоркским евреям-эмигрантам. Оснащенное необходимым медицинским оборудованием здание было готово принять первых жильцов – Белостокский центр и дом престарелых, как теперь официально называлась организация, были готовы к открытию. Газета Forverts сообщала, что тысячи людей пришли посмотреть «парад 25 000 белостокцев», марширующих по Восточному Бродвею с американскими флагами, транспарантами и лентами с красными, белыми и синими полосами. Этот парад показал «высокую степень коллективной уверенности в себе»[367]367
  Jacobson. Special Sorrows. 78–82; Susan Davis. Parades and Power: Street Theatre in Nineteenth-Century Philadelphia.


[Закрыть], свидетельствуя о том, что белостокские евреи Нью-Йорка рассматривали открытие этого объекта как усиление своих социальных позиций в городе. Выступая в роли создателя этого события, Зон, по словам историка Артура Горина, источал «чувство собственного достоинства [которое] все больше и больше отличалось неопределенностью»[368]368
  Arthur Goren. The Politics and Public Culture of American Jews. 30–31.


[Закрыть]. Считал ли он себя по-прежнему лидером нью-йоркских евреев-белостокцев? Или теперь он, действительно, мог стать лидером американской еврейской общины и ведущим защитником прав пожилых людей? Такие вопросы мучили Зона, который выстраивал и развивал сообщество, коллективная идентичность которого была сосредоточена на Белостоке, но не ориентирована на удовлетворение потребностей Белостока.

Именно в тот момент, когда можно было задаться вопросом, не отходит ли Белостокский центр от своей «белостокской природы», Зон в двухстраничной очерке для Forverts заявил, что новый дом престарелых, который он помог построить, представляет собой «новый Белосток» и поднимает статус белостокских евреев в Америке и Восточной Европе. «Белосток на Восточном Бродвее!» – возвестил Зон в этой статье от 21 июня 1931 года[369]369
  Sohn. Bialistok af ist Brodvey. Forverts. 21 (July 1931). 3.


[Закрыть]. Десятки тысяч читателей газеты Forverts понимали, что Белосток не был перенесен из Второй Польской Республики и не переехал на главную магистраль Нижнего Ист-Сайда. Но они осознавали, почему Зон обратился к карте Восточной Европы, чтобы сообщить о назначении нового «здания, которое любой, кто путешествует по мостам между Нью-Йорком и Бруклином», легко увидит, оценив «его прекрасную архитектуру» и «возвышенный» облик[370]370
  Ibid.


[Закрыть]. Главным достижением этого польского города стала не его роль в развитии сионизма или социализма, а возведение дома престарелых на Восточном Бродвее, 226.

Во время сбора средств бывший дом получил вторую жизнь, писал Зон в Forverts, и весь потенциал Белостока был по-настоящему реализован только в Америке: «В Белостоке нет здания равного Белостокскому центру и дому престарелых, [но именно его] наследие вдохновило эмигрантов на создание такого учреждения на другом конце света. Этот новый Белосток является свидетельством традиций Белостока прежнего, а также его неизменной силы и жизнеспособности»[371]371
  Ibid.


[Закрыть]. Конечно, Зон прекрасно понимал свои внутренние глубинные мотивы, которые привели его к подобной трансформации всей организации, но публично в статье Forverts он заявлял, что успешное создание Белостокского центра и дома престарелых служит иллюстрацией самобытности белостокского еврейства в Европе. «Белостокцы установили стандарт, которому должны следовать другие», – утверждал Дэвид Зон[372]372
  Ibid.


[Закрыть]. «Другие ландсманшафты – например, Коломайер», членам которого не хватало драйва и энтузиазма белостокских евреев, – «могут [только] мечтать о таком центре, как наш Белостокский центр». ЕЕредставители «варшавского и одесского сообществ неустанно стараются следовать по стопам Белостока»[373]373
  Sohn. A Half Century of Bialystoker Activity in America. 13.


[Закрыть]. Действительно, именно достижения еврейской диаспоры Белостока заставили всех пересмотреть наследие этого города и обеспечили ему почетное место в еврейской Восточной Европе.

Однако вместе с тем все это увеличивало масштаб самого Белостока: новый Белостокский центр и дом престарелых являли собой монументальный сдвиг в представлении его членов о своей идентичности как евреев Белостока[374]374
  Рукописный ежегодный отчет Annual Report of the Bialystoker Center Old Age Home, ok. 1932 (идиш) отмечает, что половина из 23 обитателей этого дома престарелых родились в Белостоке. А-18/17. Архивы Тель-Авивского университета.


[Закрыть]. Е(од грузом финансовых трудностей периода Великой депрессии и семейных обязанностей члены этого сообщества больше не видели себя зарубежных жертвователей. Заменив прежние обязательства по финансовой поддержке далекого Белостока новым долгом по обеспечению благосостояния пожилых людей, члены этого сообщества радикально переосмыслили понятие «белостокской идентичности». На обложках Bialystoker Stimme на протяжении 1930-х годов были не картины нищеты и запустения Белостока, а гораздо чаще пожилые обитатели дома престарелых в Белостокском центре, нуждавшиеся в финансовой помощи. Эти портреты показывали, что быть «белостокцем» – это вопрос силы духа, убеждений и цели, а не только места рождения: любой, кто всем сердцем присоединился к миссии Белостокского центра, предоставлению средств пожилым людям и созданию авангардного еврейского благотворительного учреждения, мог заявить, что он или она успешно помогли перенести «Белосток на Восточный Бродвей».

Мгновенный успех дома престарелых стал главным источником гордости среди евреев-белостокцев Нью-Йорка. Число жителей этого дома престарелых выросло с 75 в 1931 году до 250 в 1938 году. Первоочередное внимание уделялось евреям Белостока, но подавляющее большинство жителей этого заведения были выходцами из других регионов Восточной Европы. По мере того как белостокские эмигранты стали активно участвовать в служении нуждам более широкой еврейской общины, они начали рассматривать свой Центр как образец для подражания всей американской еврейской общине от имени белостокцев, и эти принципы в 1934 году были определены следующим образом:

Значимость достижений Центра состоит в том, что он не только объединил различные типы ландсманшафтов для создания этого учреждения, но и сплотил среди его жителей различные типы евреев: религиозных и радикальных, ортодоксальных и неортодоксальных[375]375
  Sohn. A Half Century of Bialystoker Activity in America. 6.


[Закрыть].

Это описание домашнего экуменизма показывает не только центральную роль толерантности и единства в представлении эмигрантов об их бывшем доме, но и степень, в которой евреи Белостока в Нью-Йорке постепенно «американизировались», идентифицируя себя в большей мере как часть американской религиозной общины, нежели как восточноевропейское региональное сообщество. Как отмечал в 1955 году социолог Уилл Херберг, среди групп иммигрантов начала XX века, адаптирующихся к жизни в Америке, было обычным делом отказаться от своей региональной «иммигрантской идентичности» и превратиться в членов «американских религиозных общин», больше озабоченных потребностями единоверцев, чем местом происхождения[376]376
  ⁹² William Herberg. Protestant, Catholic, Jew: An Essay in American Religious Sociology. 186. Хотя в исследовании и выводах Херберга есть спорные моменты, он верно определяет некоторые общие тенденции в иммигрантской Америке начала XX века. Тем не менее в случае с евреями Белостока действительно видна очевидная слабость интерпретации Хербергом опыта восточноевропейских еврейских иммигрантов. Херберг считал, что восточноевропейские евреи-эмигранты фундаментально отличались от других этнических групп, таких как итальянцы или поляки. Как он писал:
  Все, что могли помнить представители третьего поколения итальянских или польских эмигрантов, – это религия дедушки; язык, культура и образ жизни иммигрантов безвозвратно исчезали. Таким образом, появление третьего поколения означало исчезновение «итальянскости» или «польскости» группы, а точнее, ее растворение в религиозной общине. Однако с евреями дело обстояло иначе. Первое и второе поколение евреев в Америке повторяли общую иммигрантскую модель: чужеродность переселенцев сопровождалась тревожными попытками преодолеть ее и стать американцами. Но третье поколение американских евреев, вместо того чтобы окончательно распрощаться со своим «еврейством», как итальянцы избавлялись от своей «итальянскости», а поляки от «польскости», фактически начало вновь утверждать свою еврейскую идентичность и возвращаться к своему «еврейству».
  На самом деле, революционный процесс, который, по мнению Херберга, происходил в среде польских и итальянских иммигрантов, можно наблюдать и у восточноевропейских евреев. Неспособность Херберга увидеть параллели коренится в том, что он смешивает этническую и религиозную идентичности восточноевропейских евреев. Однако для многих евреев из Восточной Европы, как подчеркивается в моем исследовании, региональная идентичность стала основным набором метафор и центральным содержанием их религиозной идентичности. Они никогда бы не стали идентифицировать себя просто как евреи, но видели себя именно белостокскими евреями.


[Закрыть]. Белостокский центр ярко продемонстрировал на институциональном уровне, что белостокские евреи в Нью-Йорке к 1930 году больше не считали главной доблестью помощь евреям и еврейским учреждениям в самом Белостоке, но уделяли внимание тому, как их центр обслуживал нью-йоркских евреев разного регионального происхождения и разных идеологий. Однако, в отличие от представлений Херберга об американизации, члены Белостокского центра и дома престарелых по-прежнему полагались на понятия региональных особенностей, когда формулировали свои цели и стремления, несмотря на очевидный сдвиг их филантропической направленности.