Текст книги "Неистовый зверь"

– Нет, не беспокойтесь, мне уже хорошо, я сейчас привыкну, женщины ведь созданы для того, чтобы угождать мужчине, «при этом, хорошо бы и о себе не забывать!»

– Ты и впрямь решила, что я хочу покинуть тебя! Странная девчонка… Даже если вся Инсекта за тобой сейчас явиться, я тебя никому не отдам!

Дагмар снова опустился на нее, прижимая к постели своим весом. Рыцарь осыпал поцелуями ее грудь и лицо, не лишая внимания даже подмышки и шею, и одновременно медленно двигался в ней, заставляя приспособиться под свой немалый размер, наконец, получить удовольствие.

И через пару минут Марина чувствовала себя в совершенном раю. Она плавно подавалась навстречу каждому его движению, подстраиваясь под его ритм, она развела бедра шире и обхватила его ногами, заставляя проникать еще глубже, учащать темп.

Издав новый протяжный стон, Дагмара ощутимо сжал ее ягодицу ладонью, заставляя их тела слиться вместе.

– Великие Боги, как же ты хороша!

Глава 6
Медвежья кровь

Расслабившись после бурного соития, Дагмар едва мог совладать с дремотой. И вдруг в глубине сознания явно различил уже позабытый рокот и ворчание мощного зверя.

В потоке памяти плыли зловещие картины и даже запахи давнего похода: густые заросли Гиблого леса, издевательские вопли птиц и обезьян, ядовитые испарения болота, куда истекающий кровью Дагмар забрался, не желая быть разорванным на куски… А дальше землисто-серое лицо спасителя – неведомого существа с огромным горбом на спине и длинными лохматыми руками.

Когда отряд королевских разведчиков был разбит нападением из засады, Дагмар знал, что не проживет и часа от смертельных ран, но даже стоя по колено в желтоватой вонючей жиже, он нашел в себе силы направить меч в грудь уродливого незнакомца, который предложил помощь.

– Хватайся за сук и ползи ко мне… человечек!

– Я слышал о таких тварях, как ты! – выругался Дагмар. – Мерзкий паук! Выпьешь меня, не дав остыть живой плоти! Ну, уж нет, лучше я сдохну в трясине, чем попадусь в твои цепкие лапы!

Лесное отродье загоготало, почти потеряв облик разумного существа, но вскоре рыцарь услышал и членораздельную речь.

– Умереть ты всегда успеешь, я же пытаюсь спасти тебя.

– Зачем твари Гиблого леса спасать королевского всадника?

– Я жажду наказать дармисов! Хочу отплатить за украденную у меня женщину, и ты в этом пригодишься, человечек!

Не стыдясь проявить слабость, Дагмар отчаянно простонал:

– Я ведь уже не боец… разве не видишь – душа покидает меня по капле… Если б я только мог…

Грязная вода вокруг становилось красной от крови, обильно текущей из многочисленных ран. Даже странно, что он еще держится на ногах, никто не упрекнет Дагмара де Даркос в трусости.

Но там – на границе с лесом ждет вестей свежий отряд короля Гальбо… ах, если бы он мог их предупредить не соваться под полог леса, а ждать в долине. Твари не любят солнце, они не станут нападать до темноты… А в чаще с ними невозможно сражаться, здесь надобно самому быть зверем.

– Я дам тебе силу семерых мужчин! – торжественно проговорил Паук. – Ты обретешь еще больше, когда соединишься со своей человеческой парой. Доверься мне и ползи сюда. Тебе нечего терять, ты и так уже полутруп.

И страстно желая еще послужить королевству, Дагмар рискнул. Негоже воину помирать в болоте, когда на его краю стоит живой враг и остались силы вцепиться ему в глотку. Но безволосый горбун не собирался вступать в бой, он просто взвалил грузное тело умирающего рыцаря себе на спину и легко понес дальше в лес.

У подножья Поющей горы Паук опустил его перед источником, вытекавшим из узкой расщелины в скале, и велел вдоволь напиться, а также омыть глубокие раны.

– Не пугайся, что вода бурая – это медвежья кровь с ядом, который превратился в целебный нектар. Наш повелитель тоже когда-то был ранен в битве с пчелами Инсектерры и оставил здесь свою печень, пропитанную соком от их укусов. Она вскоре окаменела, и Повелитель побрел в свое логово отращивать новую плоть. Как гласит предание, его отравленная кровь все еще сочится из черного камня. Так пей же смело и ты ощутишь, как возвращаются силы. Человек, хлебнувший пару глотков, станет воистину неуязвим!

– Ты говоришь, что это смертельный яд? Хочешь отравить меня вместо того, чтобы перерезать горло? – с трудом разлепил пересохшие губы Дагмар, едва удерживая взгляд на мрачной фигуре собеседника.

Горбун снова расхохотался, упершись волосатыми ладонями в скользкую глину:

– Не каждый двуногий может принять в себя дух Медведя! Пожалуй, он сам отбирает достойных, в ком готов поселиться, не уронив своей чести. Испей же из родника, воин! Твой выбор чересчур прост: смерть от ран, гибель от яда или… могущество Зверя и возвращение домой со славой! Возможно, сегодня тебе повезет!

Более не колеблясь Дагмар зачерпнул в горсти маслянистую темную жидкость и поднес ко рту. А потом…

– …Может, ты позволишь мне нормально дышать? Ты ужасно тяжелый.

Он немедленно поднялся и рухнул обратно на постель рядом с девушкой. В голове раздавался гул потревоженного пчелиного роя.

– Чудное дело! Кажется, ты вновь разбудила зверя во мне, а я уже было подумал, что он уснул навсегда после того, как я выбрался из леса. Значит, горбун не соврал, и я тебя все-таки нашел… Моя драгоценная! Единственная… Никому не уступлю, чья бы ты не была сейчас.

От такого странного заявления Марина испуганно захлопала ресницами.

«И что он такое сказал? Нет уж… мне бы как-нибудь скорее в свой мир вернуться и желательно с малышом, ничего, воспитаем и без папочки, если они все ответственности как огня боятся. Интересно, этот такой же тип…»

– Позвольте мне уйти, я думаю, вы остались довольны.

– Куда собралась? – яростно крикнул Дагмар, чувствуя, как кровь воспламенилась от жгучей ревности.

– Чья ты? Кому принадлежишь? Отвечай скорее!

Марина попыталась отползти в сторону, но рыцарь ухватил ее запястья и, удерживая их одной рукой над головой, снова наклонился, раздвигая коленом ее бедра.

– Теперь ты моя! Я выкуплю тебя у Райнбока за любые деньги, а если старый индюк откажется… р-р-рах… ему несдобровать.

Теперь она едва дышала от страха, не в силах понять, с чего спокойный рыцарь так рассвирепел.

– Но… но, поймите, я не могу быть с вами… я хотела только одну ночь. Господи, мне так стыдно… у меня есть муж, простите меня.

Марина отчаянно кусала губы, чтобы не расплакаться.

«А ведь подозревала, что сомнительное дело не кончится тихо. Теперь он, чего доброго, ославит меня, опозорит Никоса… Гадкий де Верта отберет Тарлей… какая же я идиотка, что явилась сюда, а еще эта маленькая Лисса подначивала… так мне и надо…

Боги, наверно, ошиблись и Никосу следовало бы послать другую девушку, чистую, добрую, а не такую похотливую дрянь, как я, а теперь-то нечего рыдать и жаловаться, что бы меня не ожидало, я это заслужила с лихвой».

Но к приятному удивлению Марины вместо приступа новой грубости Дагмар вдруг начал снова ее ласкать.

– Я тебя напугал, радость моя, прости… сам не знаю, что со мной происходит, не ожидал, что демон зверя настигнет меня сейчас… все случилось ровно семь лет назад, я думал, дух медведя больше не потревожит мои суставы. Я даже почти забыл слова Горбатого Паука… И вот теперь ты здесь со мной, я тебя нашел, сокровище… что ты там болтала про мужа… Постой, да ты вовсе не служанка… ты говоришь и выглядишь как настоящая леди. Что-о? Ты благородная дама и явилась ко мне на одну ночь?

– У меня была особая причина! – простонала Марина в смятении от перемен настроения нежного любовника. "Надеюсь, она покажется ему достаточно уважительной, и меня не придушат в приступе гнева".

– Пожалуйста, отпустите, вы не имеете права так со мной обращаться!

– Отвечай живо, зачем явилась ко мне! Так… подожди, может, супруг тебя обижает и ты хочешь от него избавиться с моей помощью? Я вызову рогоносца на поединок, если не поможет разговор и щедрые отступные… Ну, отвечай быстрей, что тебе нужно?

Марина тяжело дышала, пытаясь собраться с мыслями – человек, что сейчас надвигался на нее, уже казался страшным и несдержанным.

– Поверьте, я… я увидела вас днем во дворе и поняла, что хочу провести с вами одну волшебную ночь, вы показались мне таким мужественным и привлекательным… я захотела…

– Странный у вас вкус, леди! Здесь полно смазливых парней, а вы выбрали урода!

– Но вы вовсе не урод, вы – доблестный воин, о заслугах которого знают все.

– Все?! Тогда назови мое имя, красавица.

«Вот я и попалась, а следовало бы врать искуснее, и вообще, зачем тратить время на оправдания?»

Марина из всех сил уперлась локтями в мощную грудь Дагмара, силясь удержать хоть какое-то прилично расстояние между их разгоряченными телами.

– Вашего имени я не знаю! И хватит на меня орать! Я пришла сюда потому, что так захотела, черт возьми… вы думаете, только мужчины мечтают заниматься любовью, будто у них постоянно зудит в паху? Может, мой муж стар и болен, он меня давно не трогает, а я молода и желаю получать удовольствие, а также самой дарить кому-то радость. Что вам еще сказать?

– Твой муж ста-а-ар, ах вон оно что… – протянул Дагмар, – и тебе захотелось развлечься, пренебрегая клятвами верности? Зачем ты вообще стала его женой в таком случае, признайся, тебя отвели под венец насильно?

– Нет, мы приняли такое решение после долгого обсуждения, этот союз был нужен нам обоим, но мы никогда не занимались любовью. Да, кстати, можно узнать ваше имя?

– Меня зовут Дагмар. Странно, что ты не удосужилась узнать это прежде, чем сюда явиться. Что ж… я решил, что ты служанка, одна из девиц Райнбока, возможно, я обращался бы с тобой иначе, если бы сразу понял, кто ты… Но ведь ночь только началась, почему ты хочешь уйти, я был с тобой слишком груб? Мы можем все начать заново, леди, чья кожа белее лилий небесного сада…

К некоторой досаде Марины ее тело слишком живо отозвалось на откровенность Дагмара.

«А может, второй-то раз как раз и не помешает для закрепления результата, для подстраховки, так сказать. У меня сейчас особые дни цикла, все должно получиться, если верить женскому календарю».

И все же она чувствовала себя скованно, осознавая, как низко оценил рыцарь ее моральные качества. Даже начала робко оправдываться:

– Я никогда прежде не вела себя подобным образом. Мне бы не хотелось, чтобы вы считали меня взбалмошной и развратной девицей. Это случилось как наваждение. И есть еще одна причина. Я давно мечтаю о… «стоит ли это ему говорить».

– О чем ты мечтаешь, скажи-ка мне…

Дагмар опустился набок рядом с Мариной и начал ласково оглаживать ее тело своей широкой ладонью, одновременно целуя белое плечико.

– Вы исполняете все мои мечты… господин…

– К чему глупые церемонии и притворство? Зови меня просто Дагмар и скажи свое имя. Оно будет слаще меда моему языку.

– Это ведь не обязательно.

Он приподнял лицо и сурово посмотрел в глаза Марины.

– Может, ты думаешь, что наша ночь будет последней? Я же сказал, что никому тебя не отдам, я разберусь с твоим мужем, найду способ договориться, так или иначе. Ты получишь развод, и я тебя заберу себе.

От такой перспективы Марина сразу же села на попку и снова попыталась освободиться:

– Учтите, Дагмар, я не планирую уходить от мужа. Я его уважаю, он хороший человек, мы друзья.

– Женщина, ты в своем уме? Запрыгиваешь в мою постель, даришь мне ночь сладких утех, а потом лепечешь о любви к мужу? В таком случае ты – похотливая самка, исчадие Пчелиных развалин… да ты хуже…

– Не смей меня оскорблять! Кто-кто, а только не ты – мужчина… солдат… разве такие как ты думают о верности и долге перед своими женами, когда врываются в захваченный город и прямо на улице насилуют женщин, которые не успели спрятаться, разве кого-то из вас волнует, что с ними станет потом, как они будут избавляться от ублюдка в животе или все же позволят ему родиться… Какое тебе вообще до меня дело?

Я пришла сюда потому, что так мне было нужно, и клянусь, – я не собираюсь повторять подобной глупости. Мне вполне хватило стыда, хотя, надо заметить, что вы хорошо со мной обращались… до некоторого момента. У меня есть своя гордость и четкие понятия о том, что хорошо, а что плохо. Да, сегодня я переступила черту – легла с мужчиной, даже не зная его имени.

Но у меня есть на то своя причина, у меня есть цель и эта ночь должна послужить благу многих людей, возможно, спасти целое поместье. Хотите правду? Мне нужен ребенок! Мой муж не способен «делать детей». Я уже не особенно молода, я хочу, наконец, стать матерью… тебе не понять… я перешагнула через стыд, потому что искать мужчину, готового стать моей половинкой, все равно, что иголку в сене… я пробовала уже не раз и ничего не получилось… а дети – это счастье, хотя бы один.

Глаза Марины заполнились слезами, она прижала ладони к лицу и попыталась поскорее справиться с волнением.

«Уж, теперь-то он не станет меня удерживать, все случайные любовники должны бояться разговоров о возможной беременности».

Дагмар медленно отодвинулся от нее и задумчиво потер колючий подбородок ребром ладони.

– Так, значит, ты пришла сюда за ребенком… ты выбрала меня… Это полностью подтверждает мою догадку! Ты – моя женщина. Я пойду на все, чтобы тебя получить и дам тебе счастье.

От такого вывода Марина еще пуще залилась слезами, поскольку ей было совестно… никого-то она не выбирала, шла почти наугад, как дикая самка. Неужели неведомые боги ее вели? Во что только не поверишь с досады. Особенно, когда тебя так мягко расспрашивают:

– Скажи, почему ты не хочешь уйти от мужа? Зачем тебе такой муж? Он не дарит удовольствие в постели, не может зародить дитя в чреве женщины. Оставь его, ненаглядная…

Шмыгая носом, Марина торопливо рассказала Дагмару о порядке наследования имущества в роду Альба, о жадности родственников по линии ушедшей на небеса матери Никоса, о том, что сама Марина издалека и по воле обстоятельств оказалась в гуще событий поместья Тарлей.

Едва она произнесла последнее слово, Дагмар хлопнул себя по колену:

– Белый Рыцарь… Проклятье! Бедняга второй год не может умереть, неизвестно сколько еще протянет. Как тебя угораздило стать его женой… хотя, иначе бы мы не встретились, радость моя… Марин… какое прекрасное имя, в нем слышатся колокольчики, что дрожат на ветру, в нем слышится смех ребенка, я закрываю глаза и представляю, как ты родишь мне сына.

– Э-э-м… я вовсе не хочу обременять вас заботами о возможном малыше, еще даже неизвестно, получится ли у меня… В любом случае, на вас это событие никак не отразится, не беспокойтесь.

Дагмар уставился на нее с гневным недоумением:

– То есть, как это не отразится? Ты будешь носить в себе мою плоть и кровь, а я окажусь не причем? Что у тебя в голове, женщина, – корзина с пряниками или шкатулка с шитьем?

– Я только хотела сказать, что на вас не ляжет никакой ответственности, вы можете даже забыть.

Марина немного замялась, решив, что последняя фраза может привести в бешенство рыцаря Дагмара. Хотя, возможно, большинство мужчин на его месте вздохнули бы с облегчением.

– Забыть о тебе и нашем ребенке? Да как ты могла сказать такое?!

– Но никакого ребенка еще нет! Опомнитесь!

– Так мы должны немедленно это исправить, моя красавица!

Дагмар опустил Марину на постель и она даже не попыталась ему помешать… «собственно, потому я и здесь, он насытиться и позволит уйти… надеюсь».

И вот теперь-то, зная, что перед ним не простая крестьянка, а настоящая леди, Дагмар обращался с ней более осторожно. Со всей нежностью, на которую был способен, он поглаживал ее руки, животик, мягкие линии бедер, а Марина вновь немного осмелев, даже начала ему отвечать.

Прошло не более семи минут, как она совершенно забыла о побеге и вовсе потерялась во времени и пространстве, полностью отдаваясь мужчине, который уже всем своим существом принимал ее как единственную половинку. А с ее заботами и мужьями Дагмар как-нибудь разберется… уже завтра утром.

Приятно утомившись от ласки, им удалось немного поспать в объятьях друг к другу. Марина сладко посапывала, устроив голову на согнутую руку Дагмара, а он же, вдыхая тонкий запах распущенных русых волос, зарывшись лицом в густую русую гриву, благодарил Богов за счастье наконец-то обрести подругу, о которой едва ли мечтал.

Смелую, даже чуточку дерзкую, красивую и раскованную, страстную и нежную одновременно, такую отзывчивую на все его прикосновения, щедро дарящую себя без остатка и требующую взамен лишь подобного отношения.

– Моя Марин… моя радость… мое сокровище.

И будто подтверждая его слова, в глубине сознания Дагмара снова послышался удовлетворенный рокот огромного свирепого Зверя, что когда-то правил Дремучими зарослями на окраине Дэриланд. Зверя, что был готов одарить своей мощью самые смелые и отчаянные человеческие тела и души.

Зверя, чью кровь когда-то отведал Дагмар из тайного источника в чаще Гиблого леса.

Глава 7
Мой ласковый и нежный зверь

Сегодня ты придешь ко мне, сегодня я пойму, зачем так странно при луне остаться одному.

Ты остановишься, бледна, и тихо сбросишь плащ. Не так ли полная луна встает из темных чащ?

И, околдованный луной, окованный тобой, я буду счастлив тишиной и мраком, и судьбой.

Так зверь безрадостных лесов, почуявший весну, внимает шороху часов и смотрит на луну, как он, и я хочу молчать, тоскуя и любя, с тревогой древнею встречать мою луну, тебя…

Н. Гумилев «Свидание»

– Разве уже рассвет… Послушай, я не могу оставаться здесь долго, мне давно пора идти.

Марина выскользнула из рук Дагмара и он, будучи в полусне, даже не успел ее удержать. Теперь же, облокотившись на локоть, рыцарь с сожалением наблюдал, как женщина, подарившая ему столько блаженства, торопливо натягивает сорочку и кутается в плащ.

– Мы увидимся днем? Где вас разместил Райнбок?

– Дагмар, я прошу… Нет, я настоятельно требую, не ищи меня днем! Я не хочу, чтобы о нас поползли слухи, эта встреча должна остаться в тайне. Так нужно для меня… понимаешь?

Марина уже хотела присесть на край постели и поцеловать его на прощание, но в последний момент передумала.

«Еще ухватит своими огромными ручищами и вовсе никуда не отпустит, а скоро проснется весь каменный улей, по коридору забегают слуги, не хочу, чтобы честное имя Никоса трепали на каждом углу. Может, как его жена, я и делаю скверные вещи, но раз уж все грустно у нас получается… хоть бы дать ему умереть под родимым кровом. И с моей стороны разве большая жертва провести волшебное время с таким мужчиной, как Дагмар – он же просто чудо… ласковый и нежный зверь в человеческом облике».

– Когда я снова тебя увижу? – угрожающе спросил «ласковый зверь», приподнявшись так, будто собирался броситься вдогонку ночной гостье.

И неожиданно для самой себя Марина выдохнула:

– Когда снова стемнеет, я так же приду к тебе, только не запирай дверей, чтобы не пришлось стучать. И обязательно будь один! А также условие – не вздумай искать меня до того времени, и если случайно увидишь на турнире – немедленно отвернись!

Она замешкалась у дверей, накидывая на растрепанную голову капюшон старенького плаща:

– Это мой приказ! Ясно? Если все исполнишь, как прошу, то сегодня ночью мы снова… э-э… возляжем… да. Я тоже буду с нетерпением ждать.

Когда за Мариной тихо прикрылась дверь, Дагмар глубоко вздохнул, с тоской глядя на кувшин, полнехонький отменного вина, – Райнбок никогда не скупился на хорошую выпивку для дорогих гостей.

– Я ведь у нее даже не спросил, можно ли мне наконец напиться… Проклятье! Когда же снова стемнеет?! Солнце только встает и впереди томительно длинный день! А, может, она вообще не женщина, а лесная фея, решившая позабавиться с человеком? Что, если я больше не увижу ее? О все Могры Сумрачной долины, я же с ума сойду, если больше не встречу мою сладенькую красавицу…

Дагмар сделал несколько жадных глотков из кувшина и ничком рухнул на постель. Через полчаса, измучившись сомнениями, он забылся сном. Его постель пахла Марин… в его черной гриве запутались несколько ее русых волосков… она обещала прийти к нему ночью.

А если же нет – о-о-о, Дагмар и сам ее найдет, даже на краю земли, даже если для этого придется объехать Дэриланд и спросить совета у вилл Ледяных пещер, если, конечно, сонные боги Локмора не снизойдут до ответа.

Он отыщет желанную даже в Другом мире. Веймар де Лостан рассказывал ему о лазейках, через которые можно туда попасть без особых хлопот. Надо бы навестить Ульфенхолл и повидаться с хозяином волчьих земель, поместье Веймара как раз на пути в Черные камни.

Слуга разбудил рыцаря ближе к обеду, впрочем, он пытался сделать это и раньше, но в его сторону полетел тяжелый подсвечник, отчего верный Гарси поспешил улизнуть. Во дворе уже вовсю трубили рога, Райнбок созывал гостей подкрепиться перед началом состязаний.

Дагмару следовало вместе с прочими гостями предстать перед грозными очами владельца Райнартхолла, дабы выслушать приветственную речь, обсудить последние королевские указы, а то и помочь разобрать претензии рыцарской элиты в общем кругу. Заслышав громкие возгласы и бряцание оружия под окном, Дагмар вскочил с постели и начал одеваться, осыпая слугу громкими проклятьями, к которым Марко давно привык.

Примерно в это же время проснулась и Марина, хотя никто ее не будил специально. Она бы еще немного понежилась на ложнице, протирая глаза, а потом обнаружила, что Никос уже одет и о чем-то тихо беседует с Лиссой, сидя в кресле у разгорающегося камина. Не годится жене валяться в постели, когда супруг бодрствует на ногах.

Сложно описать всю гамму чувств, что сейчас бушевали в груди Марины. Запоздалый стыд и досада, легкая вина и тайное предвкушение… Мысли ее невольно возвращались к событиям прошлой ночи, к большому и суровому на вид мужчине, что оказался послушен перед ней, как малое дитя. Они непременно увидятся снова, если все случившееся ей не приснилось.

Но чуть припухшие губы и несколько синеватых отметинок на коже от чересчур страстных поцелуев «медведя» подтверждали полнейшую реальность произошедшего.

– Ты хорошо спала, милая?

Марина опустила глаза перед Никосом, придумывая подходящий ответ, но Лисса дерзко заметила:

– Уверена, что госпоже снились самые приятные сны!

Марина глянула на девушку неодобрительно, но слова ее подтвердила, и Никос добавил, что также провел спокойную ночь после измотавшего его путешествия.

Вскоре служанка забрала волосы Марины в аккуратную прическу, и чета де Альба вышла во двор, где уже собралась целая толпа, готовая воздать хвалу организатору сборища и вполуха или же напротив заинтересованно выслушать последние новости из столицы.

Стоит добавить, что прочие-то солидные мужчины восседали отдельно за накрытыми столами, поближе к постаменту, на котором было установлено огромное кресло вместе с подобием трибуны. Внимательно оглядевшись и оценив обстановку, Никос коснулся поцелуем руки супруги и попросил позволения оставить ее одну, чтобы самому присоединиться к «знатному коллективу». Конечно, эта просьба была всего лишь проявлением галантности…

Марина расправила спину и принялась искоса поглядывать на нарядных соседок, которые фыркая, тут же закрылись от нее роскошными веерами.

«А вот и местные индюшки! Можно подумать, я жажду завести с ними знакомство! А почему бы нет, собственно, надо использовать каждую возможность расширить сведения о мире, куда нечаянно попала».

И вдруг на ее колени опустился небольшой букет лесных фиалок. Марина подняла удивленные глаза и увидела рядом довольного Ансельма.

– Счастлив снова видеть прекрасную леди! Я сейчас беседовал с вашим добрым супругом, он просил меня скрасить ваше одиночество. Вам не скучно? Могу развлечь остроумной притчей и даже что-нибудь спеть… Я, правда, еще только учусь по-настоящему угождать дамам и, возможно, у меня пока плохо получается, но…

– … дорогу осилит идущий! – рассмеялась Марина, радуясь простодушному собеседнику.

– Должна сказать прямо, вы – очаровательный юноша! Милый и непосредственный.

Ансельм слегка покраснел и отвел взгляд в сторону, а потом мгновенно став серьезным, приложил правую ладонь к груди и тут же направил ее вверх, будто приветствуя кого-то очень значительного.

«Наверно, у него здесь целая отара цветущих дам, с которыми нужно здороваться, прибегая к пышным комплиментам…» – слегка загрустила Марина, проследив взглядом в том направлении, куда был обращен жест Ансельма.

Но там… там у стола, в сорока метрах от навеса стоял высокий, широкоплечий мужчина с длинными волосами, частично заплетенными у лица в две тонкие косы. Марина вздрогнула и, трепеща, снова отвернулась.

"Просто неприлично, что он на меня глазеет! Неужели не понимает, что это вызовет ненужные сплетни! Вот свалилось лохматое чудище на мою голову!"

Марина справилась с первым волнением и одарила Дагмара ледяным взором, а после чего решила и вовсе не обращать на него никакого внимания, занявшись разговором с открытым и немного наивным юношей.

Однако продолжить увлекательную беседу о последней столичной моде им попросту не дали. К Ансельму подскочил несуразного вида здоровенный парень с перебитым носом и велел сейчас же подойти к наставнику.

– Мой господин сказал, что свернет шею, если не явитесь… я только не понял кому именно – мне или вам – все одно дело дрянь. Придется поспешить!

Перехватив уничижительный взгляд Дагмара и весьма вдохновленный его красноречивым обещанием, Ансельм поклонился Марине и убежал. Осталась она в некотором замешательстве, а тут и ближайшая соседка начала потихоньку двигаться по скамье в ее сторону, явно желая поговорить.

– Вы прибыли издалека? Я – Хильда из Борнхолла и никогда прежде не видела вас на приеме у Райнбока.

– Очень приятно! Леди Марин де Альба, я из Тарлей. Благодарю, что начали разговор. Я бы не осмелилась познакомиться первой.

– Де Альба? Вы находитесь в родстве с Белым Рыцарем?

– Я недавно стала супругой Никоса.

– Милость Богов на его плечи! Невероятное известие! Все думали, что Никос так и уйдет в Небесный Чертог, не оставив после себя ни жены, ни… детей. Вы, верно, хотели бы стать матерью?

Марине показалось, что барышня спрашивает безо всяких подвохов, а хорошенькое личико Хильды отражало искреннее сочувствие. Сразу захотелось перейти на игривый тон.

– Мы давно работаем в этом направлении, могу вас заверить! Я родом из страны, где хорошо развита наука приготовления целебных эликсиров. Один из них, восстанавливающий здоровье и дарующий долголетие, я привезла с собой. М-м-м… по дороге на наш караван напали разбойники, и я чудом смогла укрыться в лесу со своим саквояжем.

– Вам пришлось многое пережить! – сочувственно кивнула соседка, нервно стиснув кружево корсажа на груди.

Марина перевела дыхание и продолжила сочинять легенду:

– Моя охрана была перебита, я долго пробиралась через лес и вышла к стенам старого замка. Никос на руках отнес меня в свои покои, и я не смогла устоять перед его обаянием. Я предложила ему свои снадобья и свою невинность… В ту же ночь мы соединили наши тела и души. Ах, об этом не стоит говорить вслух, но прежде я не встречала столь деликатного и благородного человека, довольно искусного в постели. Я принадлежу ему вся без остатка и надеюсь, что скоро, ну, конечно, не очень скоро, а в положенный срок – подарю наследника Тарлей.

Марина говорила быстро, горячо, убедительно… Она прижимала руки к груди и закатывала глаза, словно кающаяся монахиня. Хильда слушала сей страстный монолог с огромнейшим интересом, то и дело прикрывала пышным веером розовый ротик и округляла глаза.

«Эта курица хоть что-нибудь поняла?»

Словно в ответ на мысли Марины рядом раздался приглушенный голосок Хильды:

– Какая вы откровенная! Я бы хотела побеседовать с вами еще наедине. Вы кажетесь старше и опытней, наверняка, дали бы мне пару ценных советов. Понимаете, супруг совсем мало обращает на меня внимания. Он был любезен всего пару месяцев после свадьбы, а потом снова занялся охотой, к нам стали часто съезжаться гости, и Морис стал покидать Борнхолл, несколько дней от него даже не бывало вестей. Я так волнуюсь, что уже успела надоесть…

Марина устало вздохнула, а что тут скажешь – мужчины они в основной своей массе одинаковы. Интересно, а Дагмар тоже бы стал к ней равнодушен, поселив у себя и вдоволь наигравшись.

Она не выдержала и снова посмотрела туда, где прежде стоял ее «сладкий сон», но рыцари уже окружили постамент Райнбока, толкались и задирали друг друга, шумно что-то обсуждали, подтверждая свои слова бросанием монет в начищенный до блеска медный таз.

"Должно быть, так у них проходит голосование, вот же средневековые дикари! Хотя и в некоторых современных парламентах случается всякое, даже депутаты дерутся в прямом эфире, чему же здесь удивляться… тоже мне – сказочный мир…"

– И ваш супруг находится в этой свалке?

Марина небрежно кивнула в сторону шумного мужского собрания, и Хильда скорчила унылую гримаску.

– Морис любит покричать, привлекая внимание. А еще обожает славные пиры и танцы… хм… мясистых деревенских красоток.

Теперь соседка вовсе закрыла пунцовое лицо веером, и Марина сердито фыркнула, «было бы от чего страдать по большому счету…»

– Ну, о чем теперь сокрушаться? Хильда, слушайте… Он все-таки мужчина, не может вечно возле вашей юбки сидеть, это ему по статусу не положено! Остались одна, так найдите себе приличное занятие!

– Я не люблю вышивать, я пробовала и только исколола себе пальцы, к тому же это невероятно скучно… – хныкала собеседница.

– Господи! Я же не заставляю вас сидеть за прялкой или пяльцами, в конце-то концов! Неужели больше заняться нечем? Книжки читайте, рисуйте на стенах, да хоть битву при Ватерлоо… ну, то есть какую-нибудь вашу битву, может, супруг, наконец, оценит.

Начните моделировать одежду, придумайте новый фасон шляпки или веера, может, станете законодательницей новой моды и откроете в столице бутик… я бы вам даже подсказала пару деталей… Я, например, всегда мечтала о магазинчике детской одежды. Ах, Хильда, я очень люблю детей, так хочу маленького… м-м-м… крошка моя! Сами ляльку себе родите, кто вам не дает! Как у вас тут дело обстоит с… вообще, вы сейчас предохраняетесь? Какие-то меры принимаете или вовсю планируете малютку?

– Это… это значит, сколько раз в неделю меня посещает супруг, да? – наморщила гладкий лобик Хильда, силясь понять суть вопроса новой знакомой.

«М-да… как же им далеко до прогресса!» – вздохнула Марина, энергично потирая ладони.

– Я только хочу сказать, что вам совершенно не нужно скучать в отсутствии мужа, пусть себе ездит по гостям, зато вернувшись домой он увидит, что вы ничуть без него не страдали, а занимались… детьми, книгами, музыкой, спортом, ремонтом, нарядами, садоводством, подругами… Много у вас подруг? Созовите их на пижамную вечеринку, устройте себе праздник, выгоните мужчин… ну, хотя бы на ночную охоту, а сами всласть обсудите все их достоинства и недостатки, сообща вы непременно придумаете как разнообразить свою однообразную жизнь.