Текст книги "Роджер Федерер: Биография"

Часть II
Как все начиналось

Глава 14
Земля – это мяч

Суббота, 8 августа 1981 года. В Германии и Швейцарии хит-парад возглавляет песня Ким Карнс «Bette Davis Eyes», газета Neue Zürcher Zeitung выходит под кричащим заголовком на первой полосе «Дефицит и недовольство в Польше». В спортивной рубрике можно прочесть, что немецкая прыгунья в высоту олимпийская чемпионка Ульрике Майфарт на соревнованиях в Реде с первой попытки побила национальный рекорд 1,96 метра, а испанец Хосе Игуэрас выбыл с теннисного турнира в Индианаполисе.

Днем ранее Роберт Федерер участвует в теннисном турнире в помещении крытого катка и проходит в финал парного разряда вместе со своим партнером Хайни Баумгартнером. Вечером он в хорошем настроении возвращается на мопеде домой в Бирсфельд, чтобы посмотреть, как обстоят дела у Линетт, которая находится на позднем сроке беременности. «Пока ничего нет», – говорит она. Тогда он сообщает ей, что быстренько заглянет еще в Райнфельден, где проходит другой турнир, в котором участвуют его знакомые.

На дворе прекрасный вечер пятницы. В клубе царит хорошее настроение, и оно становится с каждым часом еще веселее. Когда в два часа ночи раздается телефонный звонок (мобильников пока еще не существует), кто-то из гостей снимает трубку, но не может разобрать, в чем дело, и снова кладет ее. Роберт Федерер, наблюдая за этой сценой, внезапно настораживается: «Я тогда подумал: “Господи, неужто Линетт?”». Когда телефон звонит снова, он подходит сам. «Это и вправду была Линетт. Она сказала: “Тебе бы лучше приехать домой”».

Разволновавшись, он едет на мопеде домой, а потом отвозит жену в базельскую больницу. Там он некоторое время размышляет над вопросом, не найти ли ему пару партнеров, чтобы скоротать время за карточной игрой, но события разворачиваются очень быстро. В 8:30 Линетт рожает своего второго ребенка. Это мальчик весом 3710 граммов и ростом 54 сантиметра. «У него были огромные ступни», – вспоминает она. Родители решают назвать мальчика французским именем Роже, потому что оно хорошо звучит и на английский манер – Роджер. Впоследствии сам Федерер отдаст предпочтение английскому варианту. «Меня зовут Роджер, – заявляет он в семнадцать лет. – Роже звучит слишком приторно. Терпеть не могу».

В день рождения сына отец участвует вместе с партнером в парном финале и даже выигрывает его. Он вспоминает, что они с женой в то время играли во многих турнирах. «Мы вели активную теннисную жизнь. Особенно пока у нас еще не было детей. Тогда мы выступали в теннисном клубе Bosco, в Бирзегге, на первенстве Базеля… Мы постоянно были на каких-то турнирах».

Роберт и Линетт – довольно сильные игроки регионального уровня. Он имеет категорию R3 по швейцарской теннисной классификации, а Линетт – R2. «Мы играли в атакующий теннис, а не топтались на задней линии, – рассказывает Роберт, которого все друзья зовут Робби. – У Линетт был сильный резаный удар с бэкхенда, как позднее у Роджера». Однако после рождения двоих детей (Диана появилась на свет на два года раньше) в ее жизни хобби отходит на второй план.

Родители Федерера познакомились в 1970 году в южно-африканском Кемптон-Парке вблизи Йоханнесбурга. Роберт Федерер родом из Бернека, кантон Санкт-Галлен на северо-востоке Швейцарии, что неподалеку от Боденского озера и австрийской границы. Получив специальность лаборанта, он поначалу работает в Базеле – столице химической промышленности Швейцарии, а потом начинает осваивать необъятный мир. То, что в 24 года он оказывается в Южной Африке, объясняется случайностью, как и то, что он находит там работу у своего бывшего работодателя, открывшего филиал в Кемптон-Парке. В заводской столовой он знакомится с Линетт Дюранд, которая моложе его на шесть лет. Она дочь фабричного бригадира, служившего в Европе в годы Второй мировой войны. В его семье говорят на африкаанс и английском, а четверо его детей посещают английскую школу. Линетт выросла в этой местности, получила специальность продавца, работала в отделе сбыта и откладывала деньги, чтобы путешествовать по Европе.

Линетт – талантливая и увлеченная спортсменка, входит в региональную сборную по хоккею на траве, но бросает этот вид спорта, потому что получает слишком много ударов по ногам. Вместе с Робертом открывает для себя теннис в швейцарском клубе Йоханнесбурга.

В 1973 году молодая пара решает переехать в Швейцарию, где первое время снимает трехкомнатную квартиру в Базеле. Поначалу им трудно привыкнуть к холодной и тесной стране, их тянет в Южную Африку. В декабре они играют свадьбу. Оба работают в компании Ciba Geigy и все чаще играют в теннис в клубе Ciba в Альшвиле. Когда у них появляется возможность снять жилье получше, они переселяются на окраину города: сначала в Бирсфельден, потом в Риэн и, наконец, в Мюнхенштайн, где у них рождаются дети.

Грандиозного успеха в теннисе Линетт добивается в 1995 году, когда вместе с командой теннисного клуба Old Boys выигрывает титул чемпионки Швейцарии среди ветеранов. Теннис остается в числе ее любимых занятий даже после рождения двоих детей. Она становится тренером в теннисном клубе Ciba и более двух десятков лет оказывает помощь в проведении осеннего турнира мирового класса в Базеле – в зале «Якобсхалле», находящемся в двух километрах от ее дома. Линетт отвечает за раздачу аккредитационных карт игрокам, функционерам, официальным лицам и представителям СМИ. Именно там, в небольшом кабинете в дальнем углу полуподвального этажа, я впервые познакомился с этой всегда приветливой и элегантной женщиной, даже не догадываясь, что ее сын входит в элиту мирового тенниса. Лишь позже один из коллег, к моему удивлению, сообщил, что мать Роджера и есть та самая приветливая дама, выдающая удостоверения на швейцарском турнире.

Еще в раннем детстве родители заметили, что Роджер умеет отлично управляться с мячами. Едва встав на ноги в одиннадцать месяцев, он уже мог ловить большой мяч. С тех пор эта игрушка является его постоянным спутником, даже в песочнице. «Уже в полтора года он мог часами отбивать брошенный ему мяч, – рассказывает Линетт. – И он всегда направлял мяч в нашу сторону, в то время как другие дети отбивали его куда попало».

Семья Федереров не богатая и не бедная. Это солидные представители швейцарского среднего класса. Роджер растет в доме под номером 40 в спокойном квартале Мюнхенштайна Вассерхаус. Соседи любят этого увлеченного спортом мальчишку. Он всегда приветлив, вежлив, хорошо воспитан и уверен в себе, но никогда не зазнавался. И у него всегда с собой мяч, которым он стучит об землю, идя по улице, поэтому его приближение все слышат издалека. «Он был хорошим мальчиком, – вспоминает Роберт, – но если что-то было не по нем, то мог быть довольно агрессивным. Проигрыши даже в настольных играх представлялись для него настоящей катастрофой». Это подтверждает и сестра Роджера Диана: «Иногда он в ярости разбрасывал фишки и кубики по всей комнате».

Маленький Роджер все чаще напрашивался с родителями в теннисный клуб. В три с половиной года мальчик уже начинает отбивать ракеткой мячи через сетку. Родители играют с ним в футбол, настольный теннис, сквош. В четыре года он уже может отбить на корте через сетку двадцать-тридцать мячей подряд. «У него была невероятная координация», – рассказывает отец.

Роджер может часами молотить мячом по стенке спортзала, гаражным воротам, стене своей комнаты или шкафу. От этого страдают картины на стенах и посуда. Он не щадит даже комнату своей сестры. Диане нелегко с братом: «Когда я сидела у себя с друзьями, он все время прибегал ко мне в комнату, орал, снимал вторую трубку, если я говорила по телефону. Это был действительно маленький чертенок».

Стены и дверь его комнаты в мансарде украшают плакаты со звездами баскетбола Майклом Джорданом и Шакилом О’Нилом. Рядом с ними висит Памела Андерсон – спасательница из Малибу. Роджер пробует себя в горных лыжах, борьбе, плавании, скейтборде, хоккее, гандболе, баскетболе, настольном теннисе. Время от времени он играет с соседними мальчишками в бадминтон через забор в саду. Больше всего его привлекают игры с мячом. Каждую свободную минуту он старается проводить на воздухе. Спокойно сидеть и сосредоточенно трудиться в классе – это не для него. Игра на пианино его также не интересует. «Я некоторое время ходил раз в неделю к учительнице музыки, но в голове у меня был только спорт. Однажды мне надо было выучить одну песню. Когда я пришел на урок, учительница спросила: “Ну что, Роджер, опять не упражнялся?” Я ответил: “Нет, я был на футболе и теннисе”. Тогда она сказала: “Давай попробуем еще раз”».

Его любимыми видами спорта становятся теннис и футбол. Он регулярно играет и большим мячом, даже в кухне с матерью. «После обеда, перед тем как идти в школу, мы часто играли друг с другом в футбол. Кухня была довольно длинная, и там были две двери, которые изображали ворота, – вспоминает она. – Игра шла без обмана до десяти голов. У нас разыгрывались настоящие сражения. При этом я никогда не поддавалась и не подыгрывала ему из жалости».

Вместе с тем тренировать своего сына на теннисном корте она отказывается по двум причинам: «Я считала себя недостаточно компетентной для этого, и, кроме того, у меня бы терпения не хватило. Он очень непоседлив, пробовал всякие хитрые удары, не мог просто нормально отбить мяч. Для матери это уж слишком». По словам Линетт, он даже в самом юном возрасте всегда делал что хотел и пытался определить границы допустимого, будь то в школе, дома или на спортивной площадке.

«Это был очень живой ребенок, просто сгусток энергии, и поэтому с ним порой бывало нелегко». Однако все это делается без злого умысла. «Он всегда был весел, открыт, доброжелателен, и дело редко доходило до взрыва». Когда его принуждают к чему-то, что ему не нравится, он может отреагировать резко. Если какое-то дело наводит на него тоску, он пытается поставить под сомнение его необходимость или просто перестает им заниматься. Когда отец пытается давать Роджеру советы на теннисном корте, тот даже не удостаивает его взглядом.

Роберт и Линетт Федерер – идеальные родители для увлеченного спортом мальчишки. Они дают ему возможность выплеснуть энергию, но ни к чему не принуждают. «Ему нужно было просто двигаться, иначе он становился совсем несносным», – говорит Линетт. Вместе с мужем она старается приучить его взаимодействовать в группе с другими участниками, поэтому его достаточно рано записывают в футбольный клуб Concordia.

Он может часами смотреть теннис по телевизору. Мать просто поражается, какие детали он при этом умудряется подмечать. Первым теннисным кумиром для него становится Борис Беккер. Когда Беккер в 1985 году одерживает свою первую победу на Уимблдоне, в Германии по этому поводу начинается массовое теннисное помешательство, Роджеру всего четыре года. В 1988 и 1990 годах Беккер дважды уступает в финалах Уимблдона шведу Стефану Эдбергу, мальчик проливает горькие слезы. «Теннис вскоре стал моим самым любимым видом спорта, – вспоминает Роджер. – Там всегда чувствовалось напряжение, и только от меня самого зависела победа или поражение».

Несмотря на то что родители уже давно отметили его ловкость и координацию, они не видят в сыне будущую звезду футбола или тенниса. По их мнению, ребенку просто надо на что-то тратить энергию. «Мы не слишком переживали, не строили утопических ожиданий и подходили ко всему реалистично, – описывает Роберт Федерер то время, когда уже стало ясно, что у Роджера недюжинный талант. – Хотя многие называли его суперталантливым спортсменом, мы не видели его на вершине Эвереста. Мы просто хотели поддержать сына, но в то же время требовали от него дисциплины и усердия».

При этом они уже с детства предоставляют ему большую самостоятельность. Он один ездит на велосипеде из Мюнхенштайна в Базель в теннисный клуб Old Boys. «Мы давали ему жить», – рассказывает отец. Однако Роджеру приходится соблюдать определенные правила. Если он прогуливает тренировки, это вызывает у родителей недовольство. Они также не готовы постоянно мириться с его взрывным темпераментом. Отец вспоминает: «Когда он однажды начал хулиганить на тренировке, я дал ему два франка и сказал: “Ты знаешь, где остановка трамвая. А я сейчас один пойду домой”». Когда Роджер порой перегибает палку, родители в наказание берут его с собой на дачу, где он должен собирать камни на грядках.

В школе он не лентяйничает откровенно, но и не проявляет больших амбиций, поэтому успехи довольно средние. Домашние задания – вечная причина недовольства. «Он ни под каким предлогом не хотел их делать. Я была рада, когда он наконец окончил школу, – вспоминает Линетт. – Он не был дураком, но учеба его мало интересовала. Предметы, которые ему нравились, например географию, он усваивал легко. Но другие… Поэтому я сегодня удивляюсь тому, как хорошо Роджер говорит по-французски. Он никогда не хотел учить слова».

При этом дома благодаря усилиям матери Роджер с легкостью осваивает английский. Он с детства растет в среде швейцарского немецкого диалекта и английского языка. Когда у него уже в достаточно раннем возрасте появляется австралийский тренер Питер Картер, английский становится для него основным теннисным языком. Как и у его сестры, у него наряду со швейцарским есть и южноафриканский паспорт. «Когда родились дети, мы позаботились об этом, – вспоминает Роберт. – Мы решили, что каждый лишний паспорт, который у тебя есть, дает некоторое преимущество».

Молодая семья всячески старается поддерживать отношения с родственниками. Рождественские праздники они часто проводят в Бернеке, а также время от времени наведываются в Южную Африку. Там родители в свое время познакомились с его крестным отцом Артуром Дубахом, бывшим коллегой отца, впоследствии сопровождавшим Роджера на многие турниры. Вместе с ним Федерер, будучи подростком, отправляется и на морскую рыбалку, но охота на марлинов оказывается далеко не такой успешной, как борьба за призы в его любимом виде спорта.

Глава 15
Два друга

В шестилетнем возрасте Федерер знакомится с Марко Кьюдинелли, который младше его на один месяц. Оба тренируются в одной группе вместе с другими местными талантливыми детьми. Они становятся друзьями и встречаются чуть ли не каждый день. Оба увлекаются всеми возможными играми с мячом, но особенно теннисом и футболом. Новый друг Роджера, которого все зовут по инициалам имени – Эм-Си, играет на позиции либеро в детской команде футбольного клуба Basel. Сам же Роджер – полузащитник клуба Concordia, который все местные жители называют Congeli. Время от времени они встречаются на поле. Два матча особенно запомнились Кьюдинелли. «Во время одного турнира в Мелине мы с ним два года подряд сталкивались в финале, – рассказывает он. – Первый раз мы победили по пенальти, а на следующий год они переиграли нас 2:0».

Basel и Congeli – две самые сильные команды в округе. «В девять-десять лет мы считали себя хорошими футболистами, – вспоминает Кьюдинелли, – но когда нам приходилось играть против команд из Лугано или Люцерна, то становилось понятно, что они куда лучше». Игру Федерера в футбол он описывает не в самых лестных тонах: «Удар у него был сильным, и двигался он неплохо, но левая нога никуда не годилась. Он даже не в состоянии был контролировать мяч левой ногой. Поэтому его было легко остановить. Мы все знали, что он бьет исключительно правой». По его мнению, Швейцария в лице Федерера и его самого не потеряла выдающихся футболистов, когда они оба сделали ставку на теннис.

В восемь лет Федерер переходит из теннисного клуба Ciba в Old Boys в Базеле, где условия для тренировок лучше. Кьюдинелли, до этого тренировавшийся в базельском LTC, переходит вслед за ним. Оба таланта становятся теперь коллегами по клубу, но не всегда доставляют радость своим родителям, которые тем временем подружились и часто вместе совершают велосипедные прогулки или бегают трусцой. «Когда мы тренировались, нас было слышно за версту, потому что мы больше трепались, чем играли, – вспоминает Кьюдинелли. – Сама по себе тренировка была нам не важна. Нам хотелось хорошо провести время, и мы занимались всякими глупостями. Поэтому периодически кого-нибудь из нас выгоняли с корта». Они становятся притчей во языцех в своей группе, и родителям приходится с неудовольствием принимать к сведению, что кто-то из них опять провел половину тренировки в качестве зрителя.

Позднее Кьюдинелли вспоминает и кое-что другое: «На тренировках Роджер проигрывал практически всем. Он был единственным, у кого даже я выигрывал. Но когда действительно было нужно, то он мог щелкнуть выключателем – и его было не узнать. За это я им восхищался. На тренировке я мог накидать ему мячей, но, когда мы на следующий день играли в турнире, он все возвращал мне сторицей. Он уже тогда был настоящим турнирным бойцом».

Впервые они играют друг против друга в восьмилетнем возрасте на Кубке Бамбино в Арлесхайме. «Тогда нам нужно было сыграть всего один длинный сет до девяти геймов, – рассказывает Кьюдинелли. – Сначала у меня дела пошли неважно. Отставая в счете 2:5, я расплакался. В то время мы часто плакали в ходе матчей. При смене сторон Роджер подошел ко мне и попытался утешить. Он сказал, что все еще наладится. И действительно, после этого игра пошла лучше. Я вышел вперед 7:6, и Роджер заметил, что ситуация повернулась в другую сторону. Тогда начал плакать он, а я побежал его утешать. И все равно это был единственный раз, когда я смог его победить».

Оба друга – настоящие турнирные бойцы. Они не любят проигрывать. «Мы хотели всегда побеждать. При этом мы играли не на деньги и не на сто отжиманий. Это нам было не нужно, – говорит Кьюдинелли. – Мы просто жаждали победы, в том числе и на тренировках. И проигравший всегда требовал реванша». Все это приводит к тому, что после окончания тренировки они еще часами продолжают играть. «Проигравший всегда говорил: “Давай еще одну партию, еще одну…”»

Первым тренером Федерера становится Адольф Качовски – чешский специалист, который в 1968 году покидает Чехословакию из-за присутствия там советских войск. Все зовут его Зеппли. Он проработает в клубе Old Boys 37 лет, прежде чем станет его почетным членом, уйдет на пенсию и покинет Швейцарию. «Я сразу заметил, что у него природный талант, – рассказывает Качовски о Федерере. – Он родился с ракеткой в руке». Сначала Роджер занимается в общей группе. «Но и клубное руководство, и я быстро заметили, насколько он талантлив. Мы начали давать ему частные уроки, которые частично оплачивались за счет клуба. Роджер учился всему на удивление быстро. Если ему что-то показывали, он осваивал это со второй или третьей попытки. Другим для этого требуются недели». Правда, Федерер очень честолюбив и легко возбуждается. «Он мог выругаться и бросить ракетку. Иногда мне приходилось притормаживать его. Однажды даже пришлось отправить его домой».

Это подтверждает и Роджер: «Я часто ругался и бросал ракетку. Это плохо. Родителям такое поведение не нравилось, и они говорили, чтобы я прекращал так себя вести, а иначе они не будут приезжать ко мне на соревнования. Мне приходилось успокаиваться, но это был долгий процесс. Я всегда был чересчур эмоциональным. Если мне не нравилась моя игра, я огорчался и начинал плакать, и бывало, что я еще три гейма после этого не видел мяча из-за слез. Мне кажется, я уже в том возрасте стремился к совершенству».

Мать вспоминает, что его честолюбие и желание победить были настолько ярко выражены, что после поражений он мог проплакать целый час. «Нам как родителям это очень неприятно». Это подтверждает и отец.

По словам Качовски, Роджер часто говорил о том, что хочет стать первой ракеткой мира. «Но все посмеивались над ним, в том числе и я. Мне казалось, что когда-нибудь он сможет стать лучшим игроком Швейцарии или Европы, но уж точно не мира! Однако эта мысль засела ему в голову, и он работал над ее претворением в жизнь».

Карьера Роджера в командном первенстве Швейцарии «Интерклуб» начинается в восемь лет с полного фиаско. Свой первый серьезный матч он проигрывает со счетом 0:6, 0:6, хотя, по собственным оценкам, играет неплохо. Он снова плачет. «Его противник был намного старше, – защищает его Качовски. – К тому же он сильно нервничал в своей первой серьезной игре».

В одиннадцать лет Роджер входит в национальную категорию R6, таких результатов многие любители не могут достичь в течение всей жизни. Обычных тренировок ему уже не хватает. Он постоянно занят поиском людей, изъявляющих желание сыграть с ним. Если он никого не находит, то бьет мячом об стенку. Раз за разом, на протяжении нескольких часов.

Он не боится вызывать на бой соперников более высокого класса и старше себя. К ним относится один из сильнейших игроков в своей возрастной категории Штефен Шудель, который старше Роджера на три года. Много лет спустя он будет сопровождать Федерера и его подругу Мирку в Индиан-Уэллс в качестве спарринг-партнера. «Он уже в двенадцать лет постоянно старался играть со старшими, – рассказывает Шудель. – Мы быстро поняли, что если так и дальше будет продолжаться, то он станет лучше нас всех. Уже в те годы Роджер играл в теннис с необычайной легкостью».

Шудель, который позже возглавит одну из теннисных школ, встречался с Федерером примерно восемь раз и выиграл около половины матчей. «Хотя я был старше и лучше подавал, силы всегда были примерно равны. И вот когда приходит такой шкет и заряжает тебе пару оплеух с форхенда, начинаешь задумываться: “А что я вообще здесь делаю?”».

Шудель играет за базельский LTC, а Федерер – за Old Boys. Между этими клубами существует дружеская конкуренция. Поскольку оба игрока эмоциональны, во время их дуэлей на первенство Базеля, на которых порой присутствует до сотни зрителей, дело доходит до бурных сцен. «Роджер был не то чтобы вулканом, но очень эмоциональным игроком, – вспоминает Шудель, также отличавшийся взрывным характером. – Мы достаточно хорошо знали друг друга, чтобы предвидеть, на что каждый из нас способен. Бывало, что он и в слезы ударялся, когда ему грозил проигрыш. Это показывает, насколько важен был для него теннис уже в те годы».

Иногда для лучших юниоров обоих клубов проводятся совместные тренировки по общефизической подготовке, организуемые для них Базельским объединением теннисистов. Они не всегда носят серьезный характер. Шудель припоминает, как им однажды сказали прийти на занятие в лыжных ботинках. «В них мы должны были успевать за тренерами, а это было нелегко». Юниоры слишком поздно поняли, что это был первоапрельский розыгрыш. «А что делал Федерер? Он в лыжных ботинках даже играл в баскетбол и забил три мяча подряд».

Незадолго до своего одиннадцатого дня рождения Федерер доходит в Клотене до финала национального первенства среди юниоров в возрасте до двенадцати лет. В январе 1993 года Роджер выигрывает в Люцерне свой первый титул чемпиона страны в закрытых помещениях благодаря победе над своим другом Кьюдинелли. На том же турнире победы одерживают еще два человека, которые впоследствии сыграют важную роль в его жизни. В категории игроков до восемнадцати лет его будущий тренер Северин Люти, а среди шестнадцатилетних побеждает Мирка.

Спустя шесть месяцев Федерер в Беллинцоне выигрывает финал у Данни Шнидера, брата теннисистки Патти Шнидер, которая впоследствии войдет в первую десятку мирового рейтинга. Затем следует очередной успех: в двенадцать лет он становится чемпионом Швейцарии на открытых кортах. Оба этих события чрезвычайно важны для Федерера, у которого теперь наряду с Качовски появился и второй тренер. «Я подумал: ага, я кое-что могу».

В теннисном клубе Old Boys Федерер знакомится еще с одним важным для своего будущего человеком – Питером Картером, бывшим профессиональным теннисистом из Австралии, который переехал в Базель и в 1993 году получил постоянную работу в клубе, став тренером для подрастающего поколения. «Питер был для Роджера не только идеальным тренером, но еще и хорошим другом, – вспоминает Качовски. – И еще он был замечательным педагогом и психологом».

«Когда я впервые увидел Роджера, он был чуть выше сетки, – рассказывает Картер, которого все называют по инициалам имени Пи-Си. – Его талант был заметен с первого взгляда. Роджер умел очень многое с мячом и ракеткой и чрезвычайно быстро учился новому. Для него все было как игра и развлечение. Я все думал, сможет ли он когда-нибудь научиться работать сосредоточенно. Этот момент наступил приблизительно в тринадцать лет».

По словам Картера, Федерер был естественным и скоординированным в любом отношении. «У него было чувство мяча и очень хороший форхенд. Кроме того, он быстро и без труда усваивал вещи, которые заметил по телевизору, к примеру, у Беккера или Сампраса. В его игре чувствовался постоянный прогресс».

До двенадцати лет Роджер продолжает играть в футбол за клуб Concordia или время от времени за Riehen. Вместе с тем тренировки сразу по двум видам спорта уже сложно сочетать. Будучи поставленным перед выбором, он с трудом принимает решение уйти из футбола, хотя и здесь его хвалят тренеры. «Правда, я время от времени забивал голы, но каких-то особенно сильных сторон у меня не было. Иногда мы выигрывали региональные турниры, но в теннисе я выступал уже на национальном уровне», – объясняет свое решение Федерер. Вдобавок ко всему он понимает, что в футболе надо считаться не только с собственными промахами, но и с недостатками других игроков команды.

В тринадцать лет Кьюдинелли тоже переезжает вместе с родителями в Мюнхенштайн и теперь живет почти по соседству с Роджером. Все чаще подростков тянет в центр Базеля. «По вечерам в пятницу и субботу мы ездили в город, чтобы поиграть в компьютерные игры», – рассказывает Кьюдинелли. Обычно это был видеобаскетбол, где они выступали под именами Роджер Монстр и Летающий Эм-Си. «Это было наше самое большое увлечение после тенниса. Обычно мы играли полтора часа, съедали по бургеру и потом еще полтора часа», – говорит Кьюдинелли. Когда игровой салон закрывался в час ночи, они шли пешком домой, где иногда продолжали играть.

Федерер с ностальгией вспоминает об этих ночных играх: «Когда мы пропускали последний трамвай, нам приходилось целый час добираться в темноте пешком до дома. И по пути мы говорили обо всем, как это принято у лучших друзей». Кьюдинелли вспоминает о Федерере как о замечательном друге. «Прежде всего его отличает искренность. Он очень внимателен и не живет на облаке. Он один из тех, кто умеет слушать – и не только когда разговор идет о теннисе».

Через много лет Кьюдинелли вслед за Федерером уходит в профессиональный теннис и пробивается там до 52-го номера в мировом рейтинге. Он был соперником, против которого Федерер выступает без большой охоты. В турнирах АТР дуэли между ними случаются дважды. Федерер побеждает в обоих. Особенно памятной становится игра 2009 года на базельском турнире в закрытых помещениях, где в детстве они оба были мальчиками, подающими мячи. В 2014 году Кьюдинелли входит в сборную команду, участвующую в Кубке Дэвиса и впервые добывающую этот трофей для Швейцарии. Когда Летающий Эм-Си в 2017 году проигрывает на турнире свою последнюю партию в карьере, Роджер Монстр аплодирует и плачет, стоя у края корта.