Текст книги "повесть Живое сердце"

– Розовые – поправил Мамука.

– А зеленого цвета что было? – сконфуженно спросил мальчик.

– Зеленой была трава, листья деревьев, глаза мистера Альбуса. – произнося все это, воображение рисовала в голове до боли знакомые образы и голоса, даже показалось, что один из голосов доносился совсем рядом. «Вперед» прозвучало в голове. Вперед? Но почему вперед? И куда вперед? – Не успел он закончить мысль, как сильный грохот раздался у стены, поднялось облако пыли, сквозь которую было трудно, что– либо разглядеть.

В серой стране, закутанные до ушей в шарфах, и с надвинутой аж до бровей шапке, на автобусе ехали двое рослых мужчин и одна девочка.

– И каков наш план, Джек? – шепотом спросил Альбус.

– Я слышал, что таких как я, в нашей стране везут в «Тарт», это своего рода тюрьма, там они должны работать, пока они снова не станут серыми, пока вновь не станут ничего не желающими роботами. Я проберусь внутрь, скажу мол отправили починить что-то, не суть, внутрь пробраться я смогу.

– А дальше?

– Я не знаю – разведя руки выдал Джек. – но заметьте, то что я проберусь внутрь это уже не плохо, ха – нервно почесывая затылок добавил он. Гелия с отцом в смятении переглянулись.

– То есть это все… Да что это за план?!

– В таком случае я слушаю ваши варианты – обиженно скрестив руки на груди, сказал Джек.

– У меня нет идей! Это ваша страна! Я понятия не имею, что делать?!

– Нам придется импровизировать – выдала Гелия.

– И вообще, ты должна была дома остаться.

– Это сейчас меньшая из проблем, дядя Джек.

– Она бы все равно увязалась за нами, а так хотя бы у меня на виду.

– Конечная! – выдал голос кондуктора. – выйдя из автобуса, перед их глазами выросла округлая стена, повсюду стоял гул, недалеко производились строительные работы, повсюду гудели машины. На смотровую башню вела завивающаяся змеей каменная лестница, получше натянув шапку на голову Джек шагнул вперед.

– Вы пока ждите здесь и не привлекайте к себе внимания.

Ступеньки мелькали под ногами, поднимаясь все выше, он посмотрел вниз, на Альбуса и Гелию, чьи фигуры стали отдаляться и уменьшаться.

– Доброго дня, сэр – подняв руку в воздух выдал Джек.

– Что вам тут нужно, сэр? – настороженно спросил охранник.

– Как что? Вас не предупредили? Я механик из Мираклума, мне велели починить тут сломавшуюся машину.

– Мне не о чем не сообщали.

– Ба, это как? Я что, проделал такой путь зря, скажите мне сэр? Я что зря потратил свое время?

– Это не мои проблемы, сэр.

– Как это так?! Я бросил все свои дела, на первом автобусе сел и приехал сюда, а мне говорят я тут не нужен. И кто же теперь вернет мне мое упущенное время!? Старый дурак, зачем только послушал кого-то.

– Сэр, немедленно покиньте это место.

– Кажется у него проблемы.

– Я вижу доченька, ну-ка, попробуем импровизировать. – сказав это Альбус снял пальто и шапку.

– Что ты задумал?

– Беги к тем зданиям и спрячься за ними, я отвлеку их, поверь, все будет хорошо, я в это верю. – что странно, но Гелия послушно, побежала к зданиям, где начинались жилые дома. Альбус же вышел на середину дороги и стал кричать, махая руками:

– Эй, вы, да там наверху…эм… Да здравствует живое сердце! – стражник, увидев Альбуса мигом ринулся вниз, оставив пост.

–Ха, не дурно. – Джек попробовал открыть дверь, но никак не получалось, и отыскать ключ не удалось, а Альбус тем временем бегал по кругу.

– Старика догнать не можете – запыхаясь кричал он. – наконец, деревянная дверь поддалась натиску, но за ней ждала тяжелая металлическая дверь. Джек огляделся вокруг и взгляд его остановился на эскалаторе, быстро спускаясь по лестнице он направился к нему. Альбуса к этому времени схватили двое охранников, Гелия наблюдала за всем этим со стороны. Сердце бешено колотилось «думай, думай, Джек что-то задумал, он прятался под лестницей, и ждал пока стражники отвернуться. Нужно что-то сделать» – сердце пылало, она опустила взгляд вниз и увидела коричневую землю, которая вместилась в ее след. Она посмотрела на свои руки, они больше не были блеклыми и безжизненными, в них яростно бушевала жизнь. Взглянув на здание позади нее, она еще раз посмотрела на свои руки и закрыв глаза вспомнила, как море едва коснувшись кончика ее пальца приобрело лазурный цвет. Веки поднялись. В глазах бушевало пламя, она подошла к дому и как только она к нему прикоснулась, он в миг окрасился цветами, из окон был виден, теплый, желтый цвет лампы, крыша стала темно-коричневого цвета, а само здание, каждый его кирпич, приобрел нежно – лимонный оттенок. Стражники, что держали Альбуса в удивлении наблюдали за необычным явлением, высвободив из рук пленника. Прохожие остановились, и так же зачаровано смотрели на чудо. Земля вокруг девочки приобретала цвет, она шагала вперед, а за ней шлейфом по земле тянулись цвета. Джек, поймав подходящий момент выбежал из укрытия. Альбус побежал за ним.

– Чего вы замерли, идиоты, схватить ее! – из окна крикнул какой – то стражник в смешной и по видимому важной шапке. Только стражники сделали шаг, как гул мотора, заставил их обернуться. Экскаватор сдвинулся с места, под его тяжестью земля проваливалась, а доски трещали. Альбус подпрыгивая от неровностей, крепко держался за ручку, а Джек уверено вел вперед, линзы его очков блеснули.

– Открой дверь, нужно быстро подобрать Гелию.

– Ох, надеюсь мы выживем. – Джек вел на таран, стражники в ужасе разбежались кто куда, на миг замедлив ход, Альбус быстро подобрал Гелию. Джек, передвигая какие-то рычаги громко крикнул:

– Вперед! – огромный шар, который свисал с крючка экскаватора с силой врезался в стену, которая распалась с грохотом.

Из густого облака поднявшейся пыли послышался кашель. Люди, находящиеся внутри удивленно смотрели на машину, которая пробила брешь, и еще более удивленно смотрели на то, что пыль была не серого цвета. Тень великана вылезла из пыли, линзы очков треснули, а одна выпала и со звоном разбилась о камень.

– Мистер Джек? – удивлено произнес испачканный песком и только осевшей пылью мальчик с алым сердцем.

– Мамука! – мальчик замер, из пыли появилась Гелия, которая бежала к нему на встречу! Крепко его обняв, немые слезы покатились с глаз, оставляя дорожку на пыльном лице. А Мамука стоял, не веря своим глазам.

– Живой, малец – сказал Альбус, потирая глаза.

– Ты что плачешь? – спросил Джек, не отводя взгляда от ребят.

– Нет, это пыль – резко ответил Альбус, взглянув на Джека, который сморкался в платочек.

– Что?! Ты сам плачешь!

– Не двигаться! – приказал человек с шляпой, и волчьим оскалом, вокруг сразу выросли стражники, нацелив ружья.

– Гелия повернулась к ним лицом, широко расставив руки.

– Нет, теперь уж я не убегу. – ее взгляд заставил стражников отпрянуть назад, Мамука вышел вперед, а за ним и тот мальчик, что по выше, Альбус и Джек так же встали перед ними, крепко стиснув кулаки.

– Да кем вы себя возомнили? – сквозь зубы процедил шляпа. Сзади послышалась суматоха.

– Всем смирно! Король идет – смятение и страх сменили гнев стражника и в миг он приказал сложить оружие и выполнять приказ голоса. Из пыли показался человек, который был в тронном зале, затем королевская стража, а после на груде камней появился принц, вернее король. Любопытным взглядом он оглядел все вокруг и остановил свой взгляд на Мамуке и Гелии.

– Вот оно как. – произнес он, спускаясь по каменной груде, едва не оступившись. – так ты и есть тот мальчик, который прошел за стену? – спросил он, глядя на ярко пылающее сердце Мамуки.

– Да сэр. – немного помедлив. ответил Мамука. – Это именно я. Прошу Вас, отпустите моих друзей, я сам за все отвечу.

– Ну уж нет, сынок – вступился Джек – думаешь я позволю тебе присвоить себе этот чудесный разгром, сделанный мной? Ха! Да никогда – хлопнув Мамуку по плечу, да так, что тот подался вперед.

– Хм – король усмехнулся. – вам не нужно ни за что отвечать – все в изумлении переглянулись, ожидая продолжения фразы. – дело в том, что я сам спешил сюда, как только мог, чтобы исправить это недоразумение – правой рукой он указал на стену, а после, развязав платок он бросил его на землю. Возгласы изумления стали слышны отовсюду, у короля серой страны было живое сердце.

– Как же так? – Мамука в удивлении выступил вперед.

– Только мы сами решаем кем нам быть. – улыбаясь, король протянул руку.

– Мне нужна ваша помощь, чтоб навсегда избавиться от стены.

Гелия, Мамука и король, держась за руки прикоснулись к стене, и в тот же мгновения та распалась, стала рушиться и вот сквозь обломки показалось голубое небо, только что проснувшаяся после зимней спячки трава. Весна наступила раньше срока, и этот день вошел в историю.

Хочешь верь, хочешь нет, дорогой читатель, но эта история действительно была, да, она кажется чудесной и невозможной, но порой чтобы чудеса случились нужно просто закрыть глаза и открыть сердце.

После разрушения стены мир живых и серых объединился. Каждым сам решал кем он хочет быть, одни предпочитали оставаться серыми, другие радостно шли на встречу новому и неизведанному. Что касается Мамуки он переселись в страну живых. Так же частым гостем в этой стране стал юный король, который жаждал узнать больше о том, как тут живется.

А нам пора прощаться, как бы грустно мне не было, эта история подошла к концу и мне нужно еще успеть привести в порядок свой сад, пока не пришли гости, не каждый может похвастаться тем, что к нему в гости идет король. Ну что ж, до скорой встречи, друзья!

Ваш старина Джек.

Из дневника Мамуки, который он стал вести по совету Гелии.

Что такое счастье? Мои варианты:

Счастье – это когда ты можешь босиком прогуляться по траве с чувством свободы, не думая ни о чем.

Счастье – это когда ты идешь в школу и при переходе дороги видишь, что светофор горит зеленым и ты сразу переходишь.

Счастье – это вдыхать аромат только что испеченной булочки, когда запах ванили и шоколада уносят куда-то в даль.

Счастье – это почистить мандаринку на одном дыхании, так чтоб шкурка осталась целой, не разорванной на маленькие кусочки (надеюсь понятно, что я имею ввиду)

Счастье –это после дождя выйти во двор и смотреть на звезды вдыхая запах сырой земли и травы.

Счастье – это проснуться пораньше чтобы приготовить себе вкусный завтрак.

Счастье – это вдыхать запах новой книги.

Счастье так же спрятано в музыке, в прекрасных нотах итальянских песен, под которые хочется танцевать, в легких французских мотивах, под которые приятно сидеть в компании друзей вечерком, в спокойствии китайской мелодии, которая уносит куда-то вглубь сознания.

Счастье – это когда чего-то ждешь очень долго и забываешь об этом, а оно потом внезапно случается.

Счастье –это найти в холодильнике шоколадку ночью, про которую забыл.

Счастье – это кушать торт прямо с коробки не разрезая.

Счастье – это увидеть радугу.

Счастье –это друзья, пусть это один – два друга, зато настоящие.

Счастье – это сажать цветы, копаясь руками в сырой земле.

Счастье – это делать неожиданные подарки друзьям и родным и видеть, как они рады этому.

Счастье – это ходить босиком по берегу моря.

Счастье – это слушать волны.

Счастье – это день и ночь читать книгу, которую так давно хотел купить.

Счастье есть практически во всем, оно то и дело окружает нас каждый день: в лучах солнца, которое светит для вас, в прекрасном, свежем воздухе, который освобождает голову от тяжести дурных мыслей, в любимом стихотворении, которое можно перечитывать снова и снова, в горячем какао в прохладную зимнюю погоду, в друге, которого не видел давно, в разговорах на кухне, на улице до поздней ночи, в прохладном бассейне после жаркого дня, в чистой, мягкой постели после тяжелого дня.

Счастье рядом. Оно в Вас.

С миру по нитке…

Выживший самоубийца

Крики…Тихо. Небо. Медленно плывут облака. Сирены. Темно. Нет сил. Не чувствую ничего. Только холод. Небо. Лица. Они столпились вокруг меня. Мутно, не видно. Темно. Сирены все ближе, а звуки мира все тише. Не могу открыть глаза. Следующее что помню – это белый потолок, глухой шум, они что-то говорят, мне не разобрать. Что-то постоянно пикает. Мое сердце. Свет. Надо мной светит лампа. Мне плохо. Кто-нибудь, выключите её. Нет, я сказал это про себя … Эй, кто-нибудь?! Нет, опять, голос лишь в моей голове. Вновь темно. Все исчезло. Больше ничего не пикает. Лишь только одна тьма и тишина …

День до самоубийства.

Утро. Проснулся как обычно, за окном сырость все небо было заполнено тучами, как будто оно было у них в плену. Шум с кухни… Опять, опять они ссорятся, сколько можно. Черт. Когда все это закончится, как же надоело. Я перевернулся на живот и зарылся лицом в подушку. Интересно, это у всех так, или только у меня? Я ведь не прошу многого, просто что бы они не ссорились, чтобы не ругались, или чтоб меня не замечали. Полежав ещё немного я встал с кровати, оделся, взял со старого, дряхлого стула свой рюкзак, и лёгкой пробежкой спустился по лестнице. Отец молча сидел и пил из своей кружки кофе, мама стояла у плиты, опять бойкот. Это значит одно: я на передовой.

– Я пошел – быстро сказал я и тут же хотел не заметно смыться, но не получилось.

– Ты не позавтракал, опять потратишь все деньги в столовой своей! – недовольно буркнул отец. Я, нечего не ответив, молча вышел из дома. Достал из кармана наушники, они как всегда, точнее, как гласит правило были спутаны, все из-за маленького карманного монстра, который путает их, и живёт в дырках того же кармана. Да уж, что за бред, забавно, но порой такой бред, и есть единственное разумное объяснение, ну согласен, не совсем разумное, но хоть какое-то. Люблю думать о таких вещах, которых в принципе не существует и не может существовать, но верить в них все же хочется, почему я и сам не знаю, наверное, это просто человеческая сущность такая.

Вот я уже прошел большую часть дороги, люблю ходить пешком, есть много времени чтобы подумать обо всём, а порой слишком много, что мысли начинают путаться, и ты понимаешь, что в пучине этой иллюзии теряешь реальность, и привыкаешь к этому, это как наркотик, без которого уже не можешь, не можешь и дня, наркотик, который заменяет для тебя всё, но порой реальность напоминает о себе…

Бешеная скорость машины, она буквально летит, разрывая пространство, девочка на дороге, всё произошло слишком быстро… Я ринулся через улицу и успел оттолкнуть её, и мы упали на асфальт. Больно. Я разодрал руку, и она кажется тоже, поскольку громко плакала. Водитель даже не удостоился остановиться, он поехал дальше, я уверен, что он остановиться только тогда, когда собьёт кого-нибудь. Глядя вслед выхлопам, что оставили в воздухе дорожку, я наконец поднялся и попытался поднять ревевшую девочку, подбежала её мама, и крепко обняла дочь.

– Спасибо… – прошептала она, тихо, едва слышно, но так искренне, это было видно по её глазам, что это еле слышное "спасибо", дороже лживых дифирамб.

– Не…не за что… – ответил я, тут мой взгляд упал на асфальт, на нем что-то лежало, точнее на нем лежала что-то сломанное. Моя флэшка … Да, в этот миг руки у меня затряслись, тяжело вздохнув я подошел к осколкам того, что осталось от флэшки. До последнего надеясь, что ошибаюсь …но нет. Вот что получаешь за добро, лишь разбитую жизнь. Да, кто-то скажет, что это всего лишь флэшка, но на ней работа, мой проект, полгода потратил, сегодня сдавать! Боже. Хоть бы поверили. Убрав наушники в карман, я продолжил свой путь, накинув на голову капюшон, хотел хоть как-то скрыться от мира, хоть куда-то спрятаться. Вот если бы я вышел чуть позже, или чуть раньше? Чтобы было тогда? Я бы не встретил эту девочку, флэшка была бы цела, и жизнь пошла бы так как нужно, я бы ни о чём сейчас не волновался. Вся жизнь пошла бы по-другому. И эта девочка…интересно. Она бы погибла? Что смысл думать об этом? Всё уже случилось, ничего не поделаешь, значит так было нужно? Кто бы ответил, кто бы…

Вот передо мной вырос университет. Я стою перед ним, и он выглядит так зловеще и величественно, больше чем обычно, а я такой мелкий и беспомощный. Кабинет. Гробовая тишина. Преподаватель называет имена. Они подходят, сдают работу, и уходят. Он переходит к следующим. Как просто, они такие беззаботные, всё сделано … Но и у меня всё было сделано, только… чёрт. Ручка. Я стучу ею по столу, нервно дёргаю ногой. Почему мне так страшно, почему я чувствую себя так, так ущербно. Боже я ничтожен. Как это мерзко, чувствовать беспомощность, зная, что всё это допустил именно ты… Буква. Скоро моё имя.

Всё прошло ужасно. Как я и думал, он не поверил. Публичное унижение. Сижу на скамейке. Хочу спрятаться. Опять. Всё рухнуло к чертям. Этот универ был для меня всем, я с трудом поступил туда, а сейчас, из-за нелепой случайности, всё покатилось к чертям. Не уж то людям так сложно проявить понимание? Проявить милосердие? быть человечнее? Разве они умрут от этого, разве им так сложно, дать ещё немного времени … Машины вновь несутся в бешеной спешке. Куда-то спешат, люди проходят мимо, такие счастливые, такие беззаботные, хотя может и не так, кто знает? У всех свои проблемы, свои заботы, и всем наплевать на окружающих, все думают только о себе, не ведая, что одно слово, может вновь поставить на ноги другого. Но нет. Недавно прошел дождь. На асфальте лужа. Я заметил, как в ней купается голубь, в этот миг, оглядывая людей вокруг, я подумал, что этот голубь, самый счастливый в этом городе, он так радостно барахтался в луже, не замечая никого, то углублялся в неё, то быстрыми движениями стряхивал с себя воду, которая мелкими брызгами разлеталась вокруг. Не уж то так просто быть счастливым? Эта лужа, все, что нужно было ему для счастья. Так просто. Это люди, выдумали себе эталоны счастья, они видят его в чем-то далёком и недостижимом, не ведая, что счастье рядом, оно здесь. Где-то здесь. Но только жаль, что и я его не вижу. Я встал. Вялыми шагами поплёл домой. Не знаю к чему готовиться. Он уже, наверное, позвонил уже им. Отец меня убьет. Ночь. Свежий, немного прохладный воздух, так приятно освежал забитую дурными мыслями голову. Мост. Прошел мимо, но остановился. Посмотрел на него. Как красиво! Он так величественно возвысился над рекой, что этому, порой очень бурному течению не нравилось его высота, эта вода внизу, так и манила к себе, то медленно и спокойно, то бурно и быстро, она текла вперёд, просто вперёд, даже если кто-то кинет в неё что-то, она не заметит это, и сразу же поглотит сей объект в своих холодных объятьях… Не знаю, как, но я дошёл до дома. Вот я на пороге. Горит свет. В окне мелькают разгневанные тени, они кричат друг на друга, забавно… кричат друг на друга, потому что нет главного героя этой истории. Мне стало немного смешно, хотя, наверное, это было больше из-за нервов. Наблюдать, как за театром теней, не зная, что делать. Если я войду, то стану участником и главной звездой этого театра …но, а что если уйти? Что будет тогда? Просто уйти, но куда? Некуда идти, я сделал шаг вперёд. Затем ещё один, вот я уже на ступеньках. Хотел было открыть дверь…но услышал слова матери. "Лучше бы его вообще не было…" Рука затряслась. Сердце будто пронзила ядовитая, как бритва острая стрела. Голова отяжелела, все плыло перед глазами. Ноги не держали. Шаг назад. Ещё. И ещё. Тени замолкли. Мне было больно, ужасно и мучительно больно. В голове не укладывалось. Если родная мать говорит такое, зачем ещё жить?! Чёрт. Я обхватил голову руками, и в последний раз взглянув в окно, ушёл прочь без оглядки. Выйдя на трассу, я остановил троллейбус, перед глазами по-прежнему всё плыло. Я сел на второе…или третье место, накинув на голову капюшон. Там были люди. Вроде люди. Я знал куда еду, я знал, что вернусь туда, вернусь на этот мост. Я плакал, да чёрт возьми! Я плакал, трясся, никто не заметил, никто… не уж то людям так плевать на окружающих? Или это со мной что-то не так? Признать я ждал, больше всего ждал, что кто-то подойдёт, кто-то спросит, всё ли в порядке, ведь было видно, что нет. Но никто, никто не обратил внимание. В этом битком набитом транспорте с людьми, людей не оказалось вовсе. Я включил музыку, она кричала у меня в ушах, наушники так и трещали, мир вокруг пропал для меня, он растворился в пучине бас-гитары. Я надеялся, что музыка сможет стать нитью, которая вытянет меня из того болота, в которое я начал постепенно погружаться. Но нет. Я увяз. И даже то, благодаря чему я держался в трудные минуты, кануло в этом болоте отчаяния и безразличия.

– Конечная – прозвучал холодный и грубый голос водителя, который этим словом, вернее тоном, сказал, чтоб я убирался. Моя цель была видна из окна. Я вышел. Стою. Воздух. Мне его не хватает. Руки дрожат. Глаза застилает пелена. Ноги идут… ведут меня вперёд… точнее в конец. Конечная… как забавно, это и в правду конечная остановка для меня. И всё из-за чего?! Из-за этой девочки? Я спас её, но ценной своей жизни? Так что ли? В чём смысл творить добро, если без него куда лучше, если оно только усугубляет ситуацию… зачем я это сделал? зачем так поступил? За размышлениями, я не заметил, как остановился у перил моста… вода всё так же бурлила в страстном течении, прохладный воздух прошёлся по лицу. Вода. Она так и звала, манила. Стоя там, я уже прочувствовал этот холод, в который должен был окунуться. Зачем я это сделал? Прыжок. Я по ту сторону моста. Руки больше не держались за холодные, железные перила, я больше не стоял на твердой почве, а летел в пучину тьмы, в объятья холодной смерти. И знаете, что? Падая в бездну, я понял одно, что даже тьма, по-своему прекрасна. Что всё, что было, что всё что есть, это мелочи, это ерунда, я смог сделать что-то важное, я спас жизнь, жизнь девочки, не думая ни секунды, потому что так было правильно, кусок пластмассы не стоит человеческой жизни. Казалось я падаю вечность. Но вот я приближаюсь к цели. Чёрт! Я не хочу умирать. Я хочу жить. Всё можно решить пока мы дышим. Всё возможно пока мы будем бороться, день за днём. Я попытался сгруппироваться, и вошёл в воду. Так тихо. Холодно. Шума нет. Лишь вода. Я погружаюсь глубже, глубже. Темно. Мутно. Свет ночного города почти растворился. Всё глубже, глубже. Голубь радовался луже. Так просто быть счастливым. Глубже. Глаза закрываются. Последние пузырьки воздуха покинули лёгкие и направились на верх. Глаза закрылись. Рука, я помню руку, помню, как кто-то потащил меня вверх. Нет не помню. Я это ощущал. Его прикосновение.

После самоубийства.

Я открыл глаза. Белая палата. Что-то знакомое, этот звук. Я его слышал. Пикает. Моё сердце. Я смотрел на диаграмму, по которой спешно бежали кривые зеленные линии. Мне не передать что я почувствовал, когда понял, что я жив, что я всё ещё жив!!! Я вздохнул с облегчением. Боже! Я жив! Не могу поверить…я…

– Да парень, ты всё ещё в этом дерьмовом мире. – вдруг прохрипел старый, но приятный голос. Человек лежал напротив меня. Старый, лысый, но такие добрые, блестящие глаза смотрели на меня.

– Убийца да? Ну как, не отпустили тебя? Ха! – он рассмеялся. Я улыбнулся.

– Нет, видимо я ещё нужен здесь.

– Вовремя же ты понял это парень. Но главное понял.

– Понял…– я задумался, забыв о нём. Как я мог так поступить? Так глупо. Но с другой стороны… Дверь открылась. Вбежала мама. Она была вся в слезах, у двери стоял отец. Глаза у него были красные. Мама стиснула меня в объятьях. И не было на свете ничего хуже того чувства, когда я понял, что заставил плакать своих родителей… Гнев и отчаяние самые опасные эмоции. В гневе можно наговорить глупостей, а в отчаянии их совершить.

И вновь живой.

Привет меня зовут Джим Рональд, сейчас я иду на работу, университет я оставил на время, прошлось взять академический отпуск, хоть мне и не хотелось. Я устроился работать, чтобы в следующем году вновь продолжить обучение, так же, что более важно, я стал волонтёром. И мне это очень нравится. Помогать людям, хоть чем-то, чем можешь, делать приятное старикам, навещая их в доме престарелых, вы бы видели сколько искренней радости в их глазах! Сколько счастья, сколько нового и мудрого можно узнать у них. Кто-то сочтет, что это очень сентиментально. Да. Это так. Мне подарили второй шанс. Девочка, которую я спас. Я прыгнул бы в бездну и по другой причине, я был на грани. Просто, то что я спас, то что я смог хоть как-то, кому-то помочь… Я сумел сгруппироваться. И этот голубь. Улыбка нарисовалась у меня на лице. Голубь, что плескался в луже. Он научил меня видеть счастье в простых вещах, понять, что все проблемы можно решить, если абстрагироваться от них, так сказать посмотреть на них с высоты, и тогда становится понятно, что не такие они уж и серьезные. Если прекратить ныть и жалеть себя, если наконец начать действовать. И я начал. Хоть понял я это поздно, но понял. Прыгать с моста не выход, я жалею об этом, жалею, что дошло до такого, и остерегаю: если Вам кажется, что мир вокруг вас рушится, что всё в вашей жизни катится к чертям, не сдавайтесь, держитесь до последнего, как бы трудно Вам не было, держитесь, что бы это не было, двойка, отчисление, измена, потеря работы. Я повторюсь, падая в бездну я понял одно, что даже тьма по-своему прекрасна. Что проблемы, должны делать сильней, мы должны решать их, а не сдаваться. Если вы всё ещё живы, поверьте, значит так нужно, значит вы всё ещё нужны в этом мире. Это говорю Вам я – Выживший самоубийца.

Цена желаний

.

Интересно…Это мы в шарике, или весть этот мир, и есть большой и хрустальный шарик, в котором каждый, подобно игрушке должен стоять на своём месте, на том месте, на которое его установили – размышлял мальчик, стоя у прозрачного окна, за которым медленно и грациозно кружились белые хлопья пушистого снега. Мальчишку звали Оливер Смит, старший из трёх детей в семье, ему было двенадцать лет, и уже в свои двенадцать лет он должен был стать взрослым, чтобы следить за братом и сестрой. Он разглядывал в окно играющих, весело смеющихся ребят и девочек своего возраста, которые беззаботно играли в снежки, катались на санках, толкали друг друга в большие сугробы. Мальчик печально вздохнул, от его тёплого дыхания окно запотело, и со скрипом проведя пальцем по нему он нарисовал на грустный смайлик.

– Ну а что, если…если игрушке не угодно стоять там, где ее посадили, что, если она хочет стоять в другом месте, но за нее все уже решили. – сказал Оливер, взглянув на своего кота, который сидел у ног, и глядел на него так, будто понимал каждое слово.

– С кем ты разговариваешь Оли? – спросила его сестренка, которая незаметно подкралась к нему с мишкой в руках.

– Ни с кем Молли – резко выдал мальчик. Кот злобно поглядел на своего хозяина. – Ну…с Себастьяном.

– Тебе с Себастьяном говорить интереснее, чем с нами! -недовольно буркнула девочка.

– Могу я от вас хоть немного отдохнуть?!Достали – недовольно выдал Оли, и большими, быстрыми шагами, прошел рядом с Молли, немножко задев ее плечом, отчего она попятился и упала. Раздался крик, и она заплакала, из другой комнаты сразу выбежал Стюарт, он был младше Оливера на три года, и быстро подошел к девочке, чтоб успокоить ее.

– Я все маме расскажу! – крикнул он в след Оливеру, тот резко обернулся.

– Что ты сказал? – Стюарт быстро убежал в комнату и закрылся там, Оли долго стучал в дверь, всячески угрожая, как старший брат угрожает младшему, а Молли высунув язык, ушла к себе в комнату, волоча по полу мишку.

– Лучше бы вас вообще не было! – прошептал Оли, вдруг зазвонил звонок в дверь. Кто же это мог быть? Оли пробежал по лестнице вниз, чтобы быстрее открыть дверь. На пороге он не увидел никого, лишь небольшую коробку с письмом «Оливеру». Посмотрев по сторонам, пытаясь найди почтальона, Оли все же поднял коробку и занёс ее в дом, положив на стол, на который легким и быстрым движением запрыгнул Себастьян.

– Как думаешь, что там? Написано Оливеру, значит это мне – отложив записку в сторону, он лёгким движением открыл коробку и из кучи белых пенопластов достал снежный шар. Он не был похож на другие. Все бы ничего, если бы не странная фигурка, которая стояла прямо спереди, серый худощавый человек, с широкой хищной улыбкой, длинным носом, и безумными глазами, на нем был костюм Санты, но только темно-серого цвета, и подняв одну руку он как будто махал. На заднем плане как обычно, милый светлый домик, украшенный гирляндой, и куча детишек. У него была такая злобная и ехидная улыбка. С боку у подставки на шаре был ключик, Оли сделал несколько поворотов, прозвучал скрежет инструментов, после заиграла мелодия.

– Хе-хе-хе! Я услышал твоё желание, Оли! – Оливер вздрогнул от страха услышав своё имя, шар отскочил, и покатился по столу, Себастьян подбежал к нему и начал тереть лапой, Оли взял себя в руки и посмотрел, что там делает Себастьян. От увиденного он пришел в ужас. Среди статуэток детей, он узнал Моли и Стюарта, резко пролетев по лестнице он побежал в комнату Молли, не найдя никого он направился к Стюарту, с трудом, но открыв дверь, он и там никого не обнаружил, лишь игрушку Молли, которая лежала на полу. Оли упал на колени, с глаз его покатились слезы, блестящие алмазы падали на пол образую лужу, Себастьян подошёл к нему

– Я…я же не знал, я не хотел этого, я просто разозлился. – прижав к груди игрушку, оправдывался мальчик. Вдруг кот громко и протяжено мяукнул, Оли наконец поднял голову. Кот встал и пошел к лестнице, спустившись он подошёл к камину, и остановился. Мальчик, потирая глаза шагал за ним. Кот уставился на пылающий огонь, после громкого звука, который он издал, огонь погас и Себастьян, взглянув на Оли полез наверх. Мальчик не решительно подошёл к камину и зайдя внутрь, где ещё совсем недавно горел огонь поднял голову, взглянув в дымоход. Там была лестница, и наверху было темно, несмотря на то, что за окном был белый день, он уже собрался подняться, как кот выпрыгнул оттуда и подбежал к шару, давая понять, что его следует взять с собой. Мальчик быстро накинул на себя куртку, надел сапоги и перчатки, и в карман куртки положил шар, кот запрыгнул ему на плечи, Оли не решительно, но все же поднялся наверх. Спустя пару минут он очутился в темном заснеженном лесу, по колено погрязший в сугробах.

– Где это мы? – вопросил мальчик.

– Мы в зачарованном лесу – ответил кот, мальчик от неожиданности вздрогнул.

– Ты…ты говоришь, как человек?

– А может это ты начал говорить, как кот? – ответил Себастьян

– Твои Брат и сестра у Крампуса.

–Кампус? Разве он существует?

– Поверь мне мой друг, в мире столько всего существует, о чём вы люди даже не подозреваете, или же просто жалеете на это свою веру.

– И что нам делать? Как вернуть их? – съежившись от холода вопросил мальчик, крепко обняв себя руками.