Текст книги "Ghost Recon. Дикие Воды"

Ричард Дански
Ghost Recon. Дикие Воды

Моей матушке Ирэн Дански, которая всегда хотела, чтобы я написал что-нибудь со счастливым концом.

Richard Dansky

TOM CLANCY’S GHOST RECON WILDLANDS: DARK WATERS

© 2018 Ubisoft Entertainment. All Rights Reserved. Tom Clancy’s Ghost Recon, Ubisoft, and the Ubisoft logo are trademarks of Ubisoft Entertainment in the U.S. and/or other countries

ПРИЗРАК (сущ.) – внешний зримый признак внутреннего страха.

Амброз Бирс[1]1
  А. Бирс. «Словарь сатаны». Пер. С. Барсова.


[Закрыть]

ПРИЗРАКИ: Элитный отряд специального назначения в составе армии США, находящийся в авангарде любой нестандартной операции. Этих прекрасно обученных и невероятно опытных солдат называют «призраки». В отряд, занимающийся разведкой и непосредственным решением проблем, принимают только лучших из лучших. Именно они первыми отправляются в «горячие точки» и последними уходят оттуда, если ситуация выходит из-под контроля. Если всё сделано чисто, никто даже не догадывается об их присутствии. Идут годы, меняются бойцы, но подразделение и легенды о нем остаются неизменными.

Пролог

«Вымпелу» нечего было делать на Украине.

Именно об этом первым делом подумал Номад, когда пули прошили воздух над его головой. И эта же мысль посетила его, когда он съехал с дороги в канаву на обочине, дающую хоть какое-то прикрытие. «Призраков» не должны были засечь в Донецке, но ситуация неуклонно осложнялась.

Увы, такие мысли никак не могли помочь ему остаться в живых, если русский спецназ плотно за него возьмется. По правую руку расстилалось широкое поле, густо поросшее сорняками и, судя по пробитым пулями остовам сгоревших автомобилей, некогда бывшее парковкой. Слева находился полевой командный пункт «независимых» – пророссийски настроенных – сил Восточной Украины. На самом деле это был обычный двойной вагон, обложенный мешками с песком, на крыше которого стояла спутниковая тарелка, а сзади прятался работающий генератор.

Именно здесь Джокер и Сейдж должны были встретиться с целью. Стоило об этом вспомнить, как внутренности командного пункта озарились вспышками выстрелов.

Номад включил рацию:

– Сэйдж. Джокер. Я не один. Противников несколько. – Словно в подтверждение, вновь раздались выстрелы, заполняя паузы между словами. – Дайте сводку. Объект у вас?

– Ответ отрицательный, Номад. Объект ушел. Джокера зацепило, но не сильно. – Голос Сэйджа был совершенно спокоен, несмотря на звуки выстрелов и звон бьющегося стекла на фоне. Он был командиром отряда, опытным бойцом, которого ничто не могло вывести из равновесия, даже, к примеру, въехавший в его дом танк. Именно так он заслужил свой позывной, который использовал вместо формального «Главный призрак». – Видим противника. Сможешь вытащить нас через заднюю дверь?

– Сэйдж, это Уивер. С полдюжины врагов приближаются к вам с востока. Еще двое движутся в сторону Номада. На точке эвакуации чисто. Маршрут «браво» пока открыт. – Уивер выполнял в отряде функции снайпера; сейчас он находился на лесистом склоне в полумиле от места событий, но его сухой, четкий отчет многое расставил по местам. Бритоголовый афроамериканец со шрамом через все лицо был в отряде еще и главным пессимистом. Высокий, худой, с короткой бородкой и длинными пальцами настоящего пианиста, Уивер раньше был «морским котиком». Одной из его любимых привычек было рассказывать всем, насколько в «призраках» проще служить. А одним из самых популярных аргументов: «Ну, по крайней мере, здесь обычно сухо», – так что все окружающие привыкли считать, что он относится к нынешней службе как к отдыху.

– Принято. Уходим по «браво». Разберитесь с компанией Номада. Потом вдвоем прикроете нас. Мы пока закрепимся здесь.

– Понял. Нужна помощь Номада с объектом?

Голос Сэйджа стал мрачным:

– Разве что у него с собой губка.

За спиной Номад услышал всплеск, а затем быстрые шаги. Бросив взгляд через плечо, он заметил, как один из русских спрыгнул вниз и теперь направляется прямо к нему. Пришлось открыть беглый огонь. Все пули ушли «в молоко». Спецназовец тем не менее рухнул в грязную воду и скрылся из вида. Номад развернулся и побежал:

– Уивер? Что скажешь?

– Плохие новости. Парень у тебя на хвосте пришел в себя и выбирается из канавы. Его друг движется к тебе по левой кромке дороги… Твою мать, граната! – вдруг заорал он. – В сторону, быстро!

Даже без предупреждения Уивера Номад увидел, как граната описала дугу в воздухе и упала на землю в двадцати футах впереди. От удара вверх взметнулись грязные брызги, Номад рванулся в сторону в отчаянной попытке укрыться за краем канавы. Он со всей силы вжался в грязь, и в этот момент грянул взрыв, поднимая ввысь комья грязи и разбрасывая по сторонам осколки.

– Номад! Статус!

– Цел. – Оперативник вскочил на ноги и сразу увидел своего преследователя, который тут же открыл огонь.

Взрыхлив ногами землю, поросшую пожелтевшей травой, Номад нырнул за один из автомобильных остовов, которые усеивали поле. Пули высекали из металла искры, заставляя его противно дребезжать. Номад открыл ответный огонь, краем глаза заметив, что второй боец «Вымпела» спрыгнул в канаву, чтобы зайти с фланга. Оставаться здесь было опасно: любой из противников мог вот-вот выйти на линию огня.

Номад развернулся и выстрелил из гранатомета, заставив одного спецназовца рухнуть на землю, но второй тут же бросился вперед, сократив расстояние до тридцати ярдов. «Призрак» пугнул его парой выстрелов, заставив скрыться за кузовом полуразобранной «Лады». Воспользовавшись паузой, Номад выскочил из канавы и бросился бежать, стараясь оставить между собой и преследователями как можно больше машин.

– Уивер! Снимешь их?

– Никак нет. Ты шугаешь их каждый раз, когда я беру на прицел. Впрочем, у меня есть туз в рукаве.

На бегу Номад едва не зацепился за проволоку, почти скрытую в траве. В последний момент он перемахнул через нее, на мгновение становясь легкой мишенью, но оба преследователя упустили свой шанс, запоздало открыв огонь по тому месту, где «призрака» уже не было. Номад успел с усмешкой подумать, что стрелки у «Вымпела» никудышные, когда его накрыло осознанием:

– Эй, Уивер, сколько обычно человек в отряде «Вымпела»?

– Чаще всего шесть, но возможны варианты. А что?

– А скольких ты видишь?

– Восьмерых… Черт подери!

И в этот момент еще четверо русских в униформе местных «независимых» формирований поднялись из травы впереди, на своем языке требуя сдаться. Вот почему преследователи стреляли так плохо: они заманивали его в ловушку, где ждали их товарищи. «Призрак», захваченный на территории, где не должно быть ни одного представителя США, – шумиха в прессе поднимется знатная. Это сыграет на руку Кремлю, подпортит жизнь Пентагону и один бог знает, чем обернется для того, кто станет причиной инцидента.

И сейчас у Номада были все шансы это узнать.

– Уивер, есть идеи?

– Ложись.

– Что?

– Я сказал, ложись!

Номад рухнул на землю, надеясь, что не напорется на какой-нибудь острый кусок железа. Русские принялись кричать, кто-то прицелился в него, кто-то развернулся вправо…

…Беспилотный квадрокоптер несся к отряду, едва не касаясь травы. Когда русские его заметили, он резко поднялся вверх, выполнил головокружительную «бочку» и открыл огонь, прежде чем они успели рассредоточиться. Тело первого бойца еще не успело коснуться земли, когда с последним было уже покончено.

Раздались ответные выстрелы – это два преследователя переключились с Номада на дрон. Стоило им отвлечься, как «призрак» вскочил на корточки и тщательно прицелился в бойца, частично скрытого ржавым автомобильным корпусом. Пауза в долю секунды, мягкое нажатие на спусковой крючок… Одним противником меньше.

Второй русский моментально осознал, насколько уязвима его позиция. Только вот его последняя очередь все же настигла квадрокоптер, и тот дернулся в воздухе, а один из моторов начал дымиться.

– Уивер?

– Последний твой. Я заберу малышку, пока дончане не переработали ее на металлолом.

К тому моменту, как он закончил, Номад уже бросился в погоню. Русский улепетывал прочь со всех ног, однако делал это с умом. Он постоянно менял направление и придерживался укрытий.

Номад, впрочем, был занят не только погоней. Более того, он рванул к ближайшим обломкам – останкам какого-то внедорожника – и скрылся за ними.

– Уивер, где он?

– Срезает по левому краю, – последовал ответ. – Проскочит просвет между «Ладой» и «Рено» примерно через пять секунд.

– Этого хватит. – Номад нашел указанное место и приник к стоящей рядом бочке.

Силуэт бегущего человека показался в просвете между двумя машинами.

Номад выстрелил.

Русский упал.

– Чисто сработано, Номад.

– Спасибо, Уивер. Беспилотник цел?

– Да.

В разговор вклинился Сэйдж:

– Нам пора выбираться отсюда.

– И побыстрее, Сэйдж. Двое приближаются к двери, через которую вы собираетесь уходить. – Голос Уивера звучал непривычно мрачно. – На восток-северо-восток фиксирую клубы пыли. Похоже, на подходе три транспортника. Дороги тут дерьмовые, но все равно минут за пять они доберутся.

– Номад, дождись, пока они подойдут к двери, и открывай огонь. Уивер, твой тот, который дальше. По моей команде снимай его, а потом тащи свою задницу к машине.

– Есть. Грузовик в трех сотнях метров выше по склону.

– Тогда ноги в руки. Уходить будем быстро. Номад, прикрой нас, пока мы не встретимся с Уивером. Затем отходим по маршруту «браво». Поняли?

Ответом стало дружное: «Так точно».

– Ладно, тогда начали. Давай, Джокер, пора шевелиться.

Русские к этому времени тоже поменяли позицию. Два бойца вплотную подобрались к изрешеченному пулями трейлеру. Один кивнул, и второй короткой очередью выбил окно около двери. Второй присел, снимая с пояса гранату.

– Граната! – рявкнул Номад в рацию. – Похоже, газовая, не осколочная!

Его прервали звон разбитого стекла и последовавшее шипение.

– Уивер, огонь. Мы выходим! Номад, прикрытие!

Рискуя поймать пулю, Номад высунулся из-за укрытия и выпустил длинную очередь в сторону бойцов «Вымпела». Они немедленно ответили тем же: пули принялись терзать высокую траву вокруг «призрака», когда тот бросился бежать. В тот же момент дверь трейлера распахнулась, выпуская наружу белые клубы газа. Русские не успели опомниться – одного сняла пуля снайпера, второго расстреляли изнутри. Следом из облака газа появились две фигуры: одна поддерживала другую, припадающую на раненую ногу.

– Уивер, видишь нас?

– Никак нет, Сэйдж. Я уже в транспорте, как ты и сказал.

– Понял. Мы движемся к дороге. Номад, где ты?

– Пока занят! – Очередная группа противников оттеснила «призрака» к дальнему краю штаба, и он нырнул за угол в поисках укрытия. – Они тянут время до прибытия подкрепления.

– Задержи их, сколько сможешь. Уивер, расчетное время?

Вместо ответа в эфире раздался рев мотора:

– Уже в пути.

Красная грузовая «Тойота» с пятнами серой грунтовки на бортах выскочила из-под деревьев и рванула вверх по склону к дороге, которую от окружающей грязи отличало лишь наличие кусков разбитого асфальта.

– Номад! Тридцать секунд! Завязывай – и к дороге!

– Есть! – «Призрак» заглянул за угол и чуть не словил пулю. Ответив очередью вслепую, он сбросил оружие на ремень и рванул с пояса осколочную гранату.

Грузовик практически добрался до назначенной точки. Его мотало по изрытой дороге из стороны в сторону. Номад выдернул чеку и метнул гранату за угол, а затем на всякий случай забросил еще одну в опустевший штаб – и бросился прочь. Он видел, как «Тойота» затормозила. Ее пассажирская дверь была уже открыта, и Сэйдж помог Джокеру забраться внутрь.

– Давай, давай! – подгонял Уивер, пока Сэйдж запихивал рычащего от боли Джокера на сиденье. Дверь захлопнулась, и он резво перебрался на огневую позицию. Номад почти добрался до грузовика, когда за спиной громыхнули два взрыва. Ударная волна толкнула его вперед и сорвала тарелку с крыши вагона. Уивер яростно выругался, пока разворачивал машину, в то время как Сэйдж открыл огонь по двум уцелевшим русским, показавшимся на той же позиции, которую недавно покинул Номад. Они оба рухнули: один – уходя от пуль, а второй – с дырой в груди. В этот момент Номад наконец запрыгнул в кузов фургона. Он тяжело ударился о днище кузова, но тут же вскочил и втянул внутрь Сэйджа.

– Мы на месте! Жми!

Уивер вдавил педаль газа в пол, так что грязь и камни брызнули из-под задних колес. Вражеские фургоны были близко. Бойцы в них приникли к окнам и открыли беглый огонь, но дорога не способствовала скоростному передвижению, так что пули уходили в молоко.

– Пять километров до безопасной зоны. – Сэйдж произнес это так, словно речь шла о воскресном пикнике. – Даже «Вымпел» туда не сунется. По крайней мере, сейчас.

– Как скажешь, – откликнулся Уивер. – Ты отвечаешь за информацию, а я кручу баранку. Джокер отключился.

– Понял. – Сэйдж и Номад скорчились в кузове фургона, рассчитывая хоть на какую-то защиту бортов, и синхронно метнули гранаты, прикрывая свой отход.

Последний русский не двинулся с места, даже когда рядом упала граната, осыпав его комьями земли. В отчаянной попытке он вскочил и открыл огонь по удаляющемуся фургону, прежде чем взрыв опрокинул его на спину, и очередь пуль взвилась от земли в небо.

Металлические щелчки отметили соприкосновение пуль с бортами фургона, а затем Номад приподнял голову, чтобы оценить ситуацию.

Было видно лишь пыль и тела людей, стремительно исчезающие из вида.

– Погоня окончена, – хмыкнул он, оборачиваясь. – Похоже, дальше все чисто…

И в этот момент Сэйдж со стоном опрокинулся на спину.

– Что у вас там за чертовщина? – тут же среагировал Уивер.

Номад рванулся к лидеру отряда. Он уже заметил кровь и то, как Сэйдж зажимает рукой бок.

– Сэйджа подстрелили! Жми давай!

Дело было плохо. Это Номад понял сразу. Рана в боку и вторая в плече; еще несколько пуль остановил бронежилет, но даже двух было достаточно, чтобы понять, что Сэйдж нуждается в немедленной медицинской помощи.

– Вертушка на подходе к точке эвакуации!

– Передай, что у нас двое раненых. Один тяжелый. Пусть будут готовы взлетать, как только мы окажемся на борту.

Номад принялся разбираться с экипировкой Сэйджа. Если только он сможет добраться до ран, если только сможет остановить кровь, если только вертушка не подведет…

Он на мгновение поднял голову, чтобы взглянуть вперед поверх кабины водителя. Все его руки покрывала кровь командира. До безопасной зоны было еще очень далеко.

Глава 1

Осторожное прикосновение к плечу заставило Номада проснуться. Он огляделся, не без удивления констатируя, что вокруг не пожухлая трава украинского поля, а стандартная обстановка больничной палаты. Стены были покрашены в белый цвет, сквозь высокие окна проникали бледные лучи зимнего солнца, в воздухе дрожал мерный писк медицинского оборудования, подключенного к неподвижному телу на койке в коконе всевозможных трубок.

«Районный медицинский центр Ландштуля», – послушно подсказала память. В эту немецкую больницу они обращались в случае крайней необходимости. На койке лежал Сэйдж. По количеству проводов и приборов вокруг его вполне можно было принять за героя заправского боевика.

– Майор Перримен. Как он?

Номад оглянулся: давненько к нему никто не обращался по званию и настоящей фамилии. В дверях стоял Корей Уорд, он же Уивер. Выражение его лица и поза выдавали тревогу. Он осунулся и выглядел уставшим. Номад чувствовал себя точно так же.

– К чему эта официальщина, Уорд? Сэйдж пробыл в операционной восемь с лишним часов. Я с ним с тех пор, как его оттуда вытащили. Доктора говорят, что шансы есть, но… – Голос Номада дрогнул. – «Шансы есть» врачи говорят вместо «черта с два мы знаем, чего ждать». А это вовсе не то же самое, что «с ним все будет хорошо».

Уивер кивнул:

– Тогда ему лучше спать дальше. К сожалению, нам пока такая роскошь не светит.

– Хм? – Номад встал и потянулся, так что его позвоночник громко захрустел. Звук был похож на выстрелы из игрушечного пистолета и резко контрастировал с электронным писком и гудением машин, которые поддерживали жизнь Сэйджа.

Уивер махнул рукой в сторону коридора:

– Старик хочет поговорить с нами. С тобой – в первую очередь. Он в курсе, что дело в объекте.

– Старик в Джорджии. – Номад устало потер глаза, прогоняя остатки сна. – Или нас перебросили в Беннинг[2]2
  «Форт-Беннинг» – одна из крупнейших военных баз на территории США, расположенная на границе Джорджии и Алабамы. – Здесь и далее примечания переводчика.


[Закрыть], пока я спал?

– Нет. Внизу есть зал для телеконференций. Его организовали с учетом предположения, что людям может захотеться пообщаться друг с другом без предварительного девятичасового полета. Нам надлежит прибыть туда, как только ты закончишь с нашей спящей красавицей. – Уивер демонстративно втянул носом воздух. – И, предположительно, примешь душ. Ты пахнешь так, будто вылез из украинской канализации.

– Сточной канавы, – устало поправил Номад. – Ладно. Встретимся там через двадцать минут.

– Звучит разумно, – одобрил Уивер и шагнул обратно в коридор, но вновь оглянулся через плечо. – Прости, дружище. Я бы хотел дать тебе поспать подольше, но раз Старик вышел на связь после всего произошедшего, говорить он явно не о погоде собирается.

– А ведь это могло бы быть неплохо для разнообразия, – хмыкнул Номад и подошел к своему рюкзаку, лежащему на соседнем кресле.

– Душевая прямо по коридору и…

– …направо, а затем налево. Я не первый раз здесь, Корей.

Уорд поднял руки в примирительном жесте:

– Ладно, ладно. Увидимся через двадцать минут. Надеюсь, ты успеешь избавиться от этого запаха, – с этими словами он наконец ушел.

Номад проследил за ним взглядом, потом подошел к кровати. Глаза Сэйджа оставались закрытыми, дыхание – тихим, а кожа – бледной настолько, что отливала синевой.

– Выглядишь как кусок дерьма, – тихо произнес Номад. – Но тебе стоит выкарабкаться, хотя бы чтобы надрать мне задницу за эти слова. Договорились?

Ответом было лишь тихое шипение воздушного насоса и мерный писк приборов, подсказывающие, что Сэйдж еще жив.

* * *

Конференц-зал Ландштуля оказался весьма приятным местом, и это заставило Номада предположить, что обычно он используется для других целей. Одну стену занимала огромная телевизионная панель. Перед ней размещались стол и два кресла. Еще несколько стульев хаотично занимали оставшуюся площадь. Все вокруг было светло-бежевого цвета, кроме бледно-зеленых стен, на которых выделялись фотографии различных мест, где доводилось бывать американским военным.

Заходя в комнату, Номад чувствовал себя почти человеком. Его густая борода, тут и там пронизанная седыми прядями, была аккуратно расчесана, а щеки раскраснелись от предшествующих попыток избавиться от мерзкого зловония. Он переоделся в чистую, хоть и не самую опрятную униформу и спрятал уставшие глаза от яркого искусственного света за стеклами дешевых солнцезащитных очков.

Уивер сидел за столом. Его свежая форма выглядела как с иголочки, а сапоги были безупречно начищены, в отличие от обуви Перримена. На столе перед ним стояла чашка чая. Уорд что-то увлеченно читал на своем защищенном планшетном компьютере и периодически посмеивался. В ответ на безмолвный вопрос Перримена он пояснил:

– Financial Times. Лучше любых анекдотов.

– Согласен. – Перримен занял свободное кресло. – Как включается эта штука?

Вместо ответа Уивер отложил в сторону ЗПК, выпрямился и защелкал кнопками на пульте дистанционного управления, пока экран на стене не засветился, демонстрируя знакомое лицо подполковника Скотта Митчелла. Старика. Под руководством Митчелла «призраки» провели больше миссий, чем Номад мог припомнить, но затем Пентагон забрал его к себе. Теперь Старик возглавлял всю Группировку специального назначения и присматривал за «призраками» как за собственными детьми.

– Майор. Мастер-сержант. – Митчелл поприветствовал каждого коротким кивком. Он до сих пор выглядел так, будто в любую минуту мог отправиться на задание, разве что морщин вокруг глаз стало больше, да седины изрядно прибавилось.

– Подполковник. Чем мы можем помочь?

– Для начала отчитайтесь по состоянию Сэйджа. Как он?

– Все еще без сознания, сэр. Доктора говорят, что у него есть шанс.

Митчелл откинулся на спинку кресла:

– Я ожидал худшего. Он хороший боец. Как Джокер?

Теперь подал голос Уивер:

– Его ноге досталось по первое число. Некоторое время не сможет ходить, но поправится.

Митчелл нахмурился и сверился с бумагами на столе:

– Рад, что он цел, но по времени все складывается не слишком удачно. Расскажешь, что там произошло, майор Перримен?

Номад прочистил горло:

– Все было изложено в предварительном рапорте, сэр.

– Я читал рапорт, – Митчелл резко хлопнул ладонью по стопке бумаг, – и хочу услышать из первых уст, из-за чего Джокер и Сэйдж оказались вне игры, причем один – так вообще едва не отдал богу душу. Говори.

Номад бросил быстрый взгляд на Уивера, который продолжал смотреть прямо перед собой и едва заметно улыбался. «Бьюсь об заклад, сукин сын уже поговорил с Митчеллом, – скривился «призрак». – Теперь мой черед юлить, а он будет наслаждаться шоу».

– Сэр. Наша задача заключалась в том, чтобы вывести из региона полковника донецкой сепаратистской группы, батальона «Спарта», который выразил желание перейти на нашу сторону и предоставить информацию, подтверждающую наличие российских формирований на территории и в окрестностях ДНР. – Номад прокашлялся. – То есть мы и так знаем, что они там, но формальное доказательство склонило бы чашу весов в нашу пользу.

– И дало бы Москве очередной повод все отрицать и подкинуло бы работы умникам, зарабатывающим стратегическим анализом. Продолжай.

Номад резко выпрямился.

– Мы добрались до точки встречи. Провели разведку и определили, что зона чистая. Операция получила зеленый свет. Джокер и Сэйдж выдвинулись в мобильный штаб для контакта с объектом. Они должны были вывести его. Мы с Уивером охраняли периметр. На стадии подготовки наш связной заверил, что обеспечит отсутствие патрулей в регионе. Все должно было пройти быстро и без осложнений.

– Так и было?

– Никак нет. При встрече объект отказался следовать за Сэйджем. Попытка силового воздействия привела к резкому сопротивлению. В итоге объект нарвался на пулю. В тот же момент мы заметили бойцов патрулей, которых, по уверениям объекта, там быть не должно было. Нам устроили тщательно спланированную засаду.

– Интересно. – Митчелл наклонился вперед. – И вы ничего не заметили во время разведки?

Номад поморщился:

– Нет. Они хорошо спрятались, а основной контингент до нашего появления вовсе держался на безопасном расстоянии. Очевидно, засада была спланирована и подготовлена заранее. Их дислокация была отлично продумана. – Он на мгновение замолк. – Нам повезло, что мы не напоролись на мины-ловушки или что-нибудь в этом роде.

– В этом случае они не смогли бы взять вас живыми. А ведь они стремились именно к этому, да, майор?

– Похоже на то. – Номад кивнул. – Из хороших новостей вот что: я узнал в них оперативников российского подразделения «Вымпел» в униформе и со знаками различия батальона «Спарта». – Он замолк и посмотрел на Уорда. – Я что-нибудь упустил?

Уивер отрицательно покачал головой:

– Нет. Они ждали нас на удобных позициях и с хорошей маскировкой. Разведка с беспилотника тоже не дала результатов. Как ты и сказал, они серьезно подготовились… И выждали, пока мы окажемся в наиболее уязвимом положении. Таково мое мнение, сэр.

– Я займусь проверкой, откуда могли быть утечки на нашей стороне, – вздохнул Митчелл. – Но, судя по всему, ниточки тянутся в Москву. Впрочем, не в первый раз.

– Так точно. – На мгновение установилась неловкая тишина, и Номад уточнил: – Мне продолжать?

– Уже не обязательно, – качнул головой Митчелл. – Остальное, как ты и сказал, в отчете. Меня больше интересовало твое описание того, как обычная миссия чуть не обернулась катастрофой. По всей форме отчитаетесь, когда вернетесь, а пока у нас есть более важное дело.

– Сэр?

– Я отправил все данные на ваши ЗПК. Изучите их, пока будете лететь домой. Кстати, что вы знаете о юго-западе Венесуэлы?

Уивер удивленно приподнял брови, Номад поперхнулся:

– Немного, сэр. Это необходимо исправить?

– Это будет полезно. Если вкратце, то в 2008 году Венесуэла и Колумбия оказались на пороге войны. Само собой, на камеры все обнимались и улыбались, в реальности же бардака было намного больше.

– «Бардака»?

– Армия Венесуэлы, переодетая в повстанцев, сцепилась с РВСК[3]3
  Революционные вооруженные силы Колумбии.


[Закрыть], перешла границу и устроила лагерь там, где ее не должно было быть. Они не высовывались, но и позиций не сдавали. А теперь начали привлекать внимание.

Номад и Уивер обменялись встревоженными взглядами.

– Обычно, когда говорят «начали привлекать внимание», это означает «начали стрелять», сэр.

– При всем уважении, – вмешался Уивер, – при чем здесь мы?

– К этому я и веду, мастер-сержант. – Митчелл сухо улыбнулся. – Должно быть, вы обратили внимание, что правительство Венесуэлы не в лучших отношениях со Штатами. К тому же в местной экономике словно Годзилла потоптался. Закономерно, что некоторые вещи сбросили со счетов. Например, выплаты неизвестным солдатам, находящимся неизвестно где. А как только такие бойцы перестают получать деньги, они пускаются во все тяжкие, потому что их много, они с оружием, а вокруг едва ли найдется хоть один представитель закона или власти. Грубо говоря, они собираются создать собственное государство там, где их все равно некому остановить.

Уивер придвинулся к экрану:

– Я повторю вопрос, сэр. Какое нам, к чертовой матери, до этого дело?

– Хорошая новость состоит в том, что вам не надо с этим разбираться. Пентагон пришел к выводу, что это внутренние проблемы, так что нам не стоит вмешиваться. Впрочем, есть и плохая новость. В регионе находятся несколько граждан США, которых эти психи взяли в заложники. Пока шумиха еще не поднялась, но кое-кто готов щедро заплатить, чтобы их оттуда вытащили, пока там не окопались наркокартели.

– Что за заложники?

– Две небольшие группы: ученые из биолаборатории, пытающиеся найти лекарство от рака путем изучения редких видов орхидей, и археологи, которые бог знает что там забыли. Вашингтон хочет вернуть их до того, как история просочится в новости и начнет восприниматься как полномасштабное вмешательство. Удаленность региона играет нам на руку. Там не так много сотовых вышек, и это убережет нас от того, что кто-нибудь случайно запостит провокационное селфи… Но это не значит, что так будет всегда. В общем, нужны те, кто отправится туда и вытащит наших людей.

– Сэр. – Номад посмотрел прямо в экран, сохраняя спокойное выражение лица. – Половина нашего отряда выведена из строя. Мы с Уивером даже не успели отчитаться по прошлому заданию. Я не верю, что вы всерьез собираетесь отправить нас за этими людьми.

– Не отряд, майор. Тебя. И мастер-сержанта Уорда. Остальные члены отряда – твоего отряда – присоединятся к вам в Беннинге.

– Сэр, меня вполне устраивала служба под началом…

– Хватит! – Лицо Митчелла вдруг стало усталым. – Это не лучший выход, и мы все это понимаем. Ваш отряд пока придется расформировать, и я понимаю, что черта с два вы этого хотели. Но сейчас у нас нет другого выбора. Все наши группы на заданиях, но когда приходит запрос из Белого дома, нельзя просто взять и сказать: «Извините, у нас все заняты». Я в вас ни капли не сомневаюсь. Самолет в 11:00. Ознакомьтесь с данными. Продолжим при личной встрече.

Экран выключился, но Уивер и Номад еще некоторое время смотрели в него.

– Тебя стоит поздравить? – наконец спросил Уивер. – Похоже, ты теперь у руля.

– Дерьмо какое-то, – откликнулся Номад. – Нельзя срывать отряд с задания и перебрасывать в «горячую точку». И тем более, когда половина оперативников даже пыль с ботинок не смыла.

– Хочешь сказать, что не заслужил?

– Хочу сказать, что так не должно быть. И не важно, заслужил я или нет. Ты видел Старика. Ему тоже все это не нравится. А если уж ему не нравится, значит, нам впору пугаться до усрачки.

– Считай, что с этой частью я справился. – Уивер пожал плечами. – Но нам все равно придется этим заниматься. Так что я предпочту думать о задании, а не о том, как нас, вероятно, поимеют. В конце концов, такое дерьмо не впервые.

Мужчины посмотрели друг на друга. Тишину нарушил тихий писк.

– Готов поспорить, это наш инструктаж. – Уивер поднялся и потянулся. – Надеюсь, он длинный, потому что лететь до Джорджии чертовски долго.

* * *

Храп Уивера зависел исключительно от его собственного желания; к такому выводу Номад пришел уже довольно давно, и этот полет в США лишь укрепил его уверенность. Будучи на задании, Уивер спал как кот – один глаз всегда приоткрыт, а дыхание едва слышно. Но в ситуации, когда выпадал шанс досадить товарищам, – например, во время десятичасового перелета в США на транспортнике С-17, – он превращался в настоящий двуногий трактор. На взгляд Номада, это был дар свыше.

Он, в свою очередь, не был столь одарен. Когда он в последний раз заснул на борту, кто-то решил познакомить один из их двигателей со «стингером»[4]4
  FIM-92 Stinger – американский переносной зенитно-ракетный комплекс для поражения целей «земля – воздух».


[Закрыть] во время пролета над иракским Анбаром. Пилоту каким-то чудом удалось разминуться с ракетой, но на борту все перевернулось вверх дном, так что Номад навсегда зарекся дрыхнуть и не пристегиваться во время полетов.

Подполковник Митчелл, как всегда, был верен своему слову. Все данные поступили в их ЗПК перед взлетом, и информация оказалась удручающе подробной во всем, что касалось стратегических и тактических аспектов предстоящей операции, которой Номад должен был руководить. Кроме того, к ней прилагались досье двух новых «призраков».

Просматривая материалы, Номад не узнавал имен, что само по себе было несколько странно. Да, с тех пор как они присоединились к СКСО[5]5
  Совместное командование специальных операций США.


[Закрыть], оперативников стало больше, но «призраки» все еще оставались маленьким элитным подразделением, так что рано или поздно каждый тренировался – или пил – с каждым. Отряд отрядом, да: на задания обычно выходили постоянными группами. Но за время нахождения на базе знакомства так или иначе завязывались.

Тем не менее, кто такой Рубио Дельгадо, позывной «Мидас», Номад не знал.

Он тщательно изучил досье. Мидас напомнил ему сержанта Скотта Ибрагима, американца в первом поколении, который был повернут на патриотизме и считал, что службой подтверждает свою любовь к родине. Согласно досье, Мидас был очень религиозен и даже когда-то серьезно рассматривал возможность вступления в ряды католических священников. Впрочем, стремление к более активной деятельности, нежели та, что ждала его за кафедрой проповедника, оказалось сильнее, и в итоге он принес клятву другого толка. Большинство его операций проходили в Центральной и Южной Америке, и Мидас отличился тем, что предпочитал стрельбе переговоры. Не то чтобы он был плох в бою – досье оптимистично констатировало его успехи в обращении с любимым дробовиком Serbu Super-Shorty, – но однозначно любил всё тщательно взвешивать: и собственные действия, и возможные жертвы среди гражданских. Его любимым оружием значилась адаптивная боевая винтовка Magpul с подствольным гранатометом М203. Странный выбор, учитывая, насколько часто «призраки» полагались на скрытность. Впрочем, судя по данным, он состоял в подразделении недавно. Возможно, еще научится.