Книга: Творцы истории. Кто, как и почему сформировал наше представление о прошлом - Ричард Коэн

Коэн, что логично, полностью согласен с эпиграфом. Он убежден, что на наше восприятие истории влияют не только всевозможные источники, но и личность того, кто этими источниками пользуется. Поэтому учитывать биографию автора при работе с исторической литературой крайне важно, а тем, кто с этим не согласен, Коэн рассказывает во введении о британском медиевисте Дэвиде Ноулзе. Тот создал несколько выдающихся работ по истории английского монашества, где убедительно доказывал, что Генрих VIII молодец и что монашество заслуживало ликвидации. Работы Ноулза были настолько хороши, что их регулярно цитируют и сегодня. Однако потом Коэн рассказывает, что Ноулз... сам был монахом, рассорившимся с орденом из-за скандальной связи с женщиной. И согласитесь, что после такого уточнения к объективности исследований данного историка возникают кое-какие вопросы.

Дальше Коэн идет по списку великих историков и показывает, как их биографии могли влиять на то, что они писали. Материала куча: тут и стандартные Геродот с Фукидидом, и римляне, и авторы Библии, и Гиббон с Маколеем, и Ранке со школой "Анналов", и даже отдельные главы про историков-марксистов, темнокожих историков и историков-женщин. Есть главы про исторических романистов вроде Гюго и Толстого, про тележурналистов вроде Тейлора и Шамы, и даже про историков-пропагандистов есть, в том числе российских. В общем, настоящее пиршество: где еще, кроме глубин интернета, можно почитать о Барбаре Такман, ибн Хальдуне, Марке Блоке и Сесиль Веджвуд? Откуда еще узнаешь, что Гиббон был феноменально уродлив и толст, а Маколей — до смешного тщеславен? Как еще выйти на размышления о том, что среди великих историков как-то непропорционально много болезненных ребят с перекореженным детством (к примеру, Джон Киган страдал от ревматизма костей и провел значительную часть юности в специальном корсете)?

Занимательности книги сильно способствует юмор автора, а также его объективность: например, он позволяет себе покритиковать темнокожих историков за чрезмерную однобокость в выборе тем, а еще рассказывает про то, как именитая женщина-историк Дорис Кирнс-Гудвин прибегала к плагиату. Неожиданные моменты от западного автора в 2025 году, прямо скажем. Впрочем, белым мужчинам тоже прилетает — например, про горячо мною любимого Кигана говорится, что в конце карьеры он в целях наживы стал гнать изрядную халтуру, сообразив, что книги с его именем на обложке отлично продаются и так, и что в архивах больше можно не убиваться.

Портили все это великолепие лишь несколько моментов. Во-первых, странная склонность автора по делу и без лепить сноски, имеющие мало отношения к основному тексту. Из-за этого часто приходилось переключаться между разными ветками и без того не самого легкого повествования, что вызывало некоторое раздражение. Во-вторых, чисто субъективно показалось, что мимо книги не по делу пролетело несколько весьма заметных персонажей вроде Сыма Цяня, Лоренцо Валлы или Арнольда Тойнби. В-третьих, что более критично, книга довольно скверно вычитана, чего ранее за "Corpus'ом" не водилось. Очень много опечаток, есть и фактические ошибки, а во второй половине книги и вовсе начинает появляться много уточнений [в квадратных скобках] — выглядит так, что в финальную версию книги попали какие-то рабочие заметки переводчика или корректора. Для книги с такой ценой подобное кажется неприемлемым.

Более щепетильный читатель, возможно, отнял бы за такие шалости один балл, но я так все же не поступлю — уж больно порадовала сама книга. 5/5, дико рекомендую всем историкам и сочувствующим.