Текст книги "Странствующий Цирк Вампиров"

Глава 15

Мы уставились на получившийся бардак.

В воздухе разлился такой сладкий и насыщенный запах духов, что я едва не задохнулся.

Через какое-то время Расти пробормотал:

– Да уж, на этот раз ты по-настоящему отличился.

– Я?

– А что, разве это я тут дверцами хлопал?

– Ну конечно, ты-то тут вообще ни при чем. Вовсе не ты полез в этот шкаф и стал рыться в вещах. Если бы ты не вел себя, как последний дебил…

– Если бы ты не начал строить из себя святошу…

Мы снова замолчали и уставились на устроенный нами бардак: наверху шкафа образовалась лужа, в которой поблескивали разномастные куски стекла. На ковре растеклось мокрое пятно, как будто щенок сделал свои дела. По полу раскиданы осколки цветного стекла, а у самых ног Расти – желтые розы и обсыпавшиеся лепестки.

– И что нам теперь делать? – спросил Расти.

Я помотал головой: я все еще не мог поверить, что мы умудрились вляпаться в такую неприятность.

– Попытаемся отчистить? – предположил Расти.

– Я не думаю, что это возможно. Эти духи… Ковер ими насквозь провонял. Как только кто-нибудь поднимется наверх, сразу поймет, что что-то не так.

– Не говоря о том, – добавил Расти, – что мы не можем склеить обратно вазу и флакон.

– Давай соображать скорее и убираться отсюда.

– Ты хочешь просто уйти? – не поверил Расти.

– Я хочу, чтобы этот кавардак просто испарился!

– Держи карман шире.

– Так, ладно, – произнес я, размышляя вслух. – Мы не можем все это убрать. Нам понадобится минут пятнадцать, только чтобы собрать все стекло. И комната все равно будет вонять, как парфюмерная фабрика. Кроме того, нас здесь может кто-нибудь застать.

Расти закивал.

– Если мы просто уйдем – оставим все как есть, – они могут даже не догадаться, что здесь кто-то был, – заметил он. – В смысле, если ты уронил эту вазу, просто хлопнув дверцей, то она могла упасть сама из-за чего угодно. Решат, что это была какая-то случайность.

– Вот уж не знаю, – засомневался я.

– Да ладно. Что угодно могло опрокинуть эту штуку. Даже хлопнувшая входная дверь.

– Ну, может быть.

– Давай валить отсюда.

Мы попятились из комнаты, продолжая смотреть на беспорядок, как будто он мог последовать за нами. Только в коридоре мы обернулись и побежали к лестнице. И только оказавшись в квартале от дома Слим, остановились, чтобы передохнуть.

– Я чувствую себя распоследней крысой, – сказал я.

– Всякое случается, – ответил Расти. – Суть в том, что нас никто не заподозрит. По крайней мере, если никто из нас не проболтается.

– Не знаю…

– Чего ты не знаешь?

– Врать Слим…

– Ты считаешь, что будет лучше рассказать прямо о том, что мы шлялись по ее дому? Вот прекрасно!

– Ну, если мы объясним зачем…

– И чем же мы занимались в спальне ее матери?

– Я пошел туда, чтобы найти тебя.

– А, ты собираешься рассказать Слим, что я делал в спальне ее матери?

Я замотал головой. Я точно не могу рассказать Слим о том, что произошло.

– Вот именно, лучше вообще молчать.

– Зачем ты вообще туда полез?

– Да захотелось, – огрызнулся он. – Все равно ты бы сделал так же.

– Вот уж нет.

– Только ты бы полез в шкаф к Слим, – ухмыляясь, он приподнял брови. – Чем ты занимался в ее комнате?

– Рассматривал книги.

– Ну конечно…

– Я даже не заметил, как ты ушел.

– Ага, ага…

– Да иди ты!

Рассмеявшись, он похлопал меня по спине.

– Руки убери, – одернул его я.

Расти отвел руку. Его улыбка стала жалобной.

– Серьезно, ты же не расскажешь ничего Слим? – спросил он.

– Наверно, нет, – ответил я.

– Наверно? Да ладно, я-то никогда про тебя не рассказывал!

– Знаю, – ответил я, чувствуя легкую тошноту при мысли о том, сколько всего Расти мог бы обо мне рассказать. – Не расскажу, точно.

– Хорошо. Отлично. Обо всем этом знаем только мы с тобой.

– Ага.

– По рукам!

Я огляделся. По обеим сторонам улицы стояли дома, поблизости было несколько человек, но никто, кажется, не смотрел в нашу сторону. Я пожал руку Расти. Его ладонь была крупнее моей и очень потная. Он не выкинул никакой шуточки, так что, полагаю, говорил всерьез.

– Если что, – заявил он, – мы вообще сегодня не ходили к дому Слим.

– А что, если нас кто-нибудь видел?

– Скажем, что это были не мы.

– Так нам и поверят.

– Просто будем держаться этой версии, несмотря ни на что.

– Но если нас кто-то видел – кто-то знакомый…

– Легко: просто скажем, что он перепутал день. Понимаешь? Скажем, что мы были дома у Слим вчера, а не сегодня. Дошло?

– Наверное.

– Не беспокойся. Никто же не станет ничего расследовать – там же никого не убили.

– Это верно, – признал я.

Но на душе у меня все равно было скверно, потому что в правде было кое-что похуже разбитой вазы и бутылки духов. Конечно, мы никого не убили. Но если о том, что случилось в доме Слим, станет известно, люди будут косо смотреть на нас с Расти (особенно на Расти) до скончания века.

– Ничего не было? – спросил Расти.

– Ничего не было.

– Отлично, – он улыбнулся, явно почувствовав огромное облегчение. – Вот и договорились.

– Теперь, – сказал я, – нам нужно найти Слим.

– Она скоро объявится.

– Я думаю, что нам стоит поговорить с ее матерью.

– В «Стирмане»? – спросил Расти. – О, отличненько! И что мы ей скажем? «Ой, миссис Дрейк, а вы тут дочку свою не видели? Она, кажется, пропала. Мы уже проверили у вас дома, но там ее нет».

– Этого мы ей говорить не станем.

– Стоит нам только оказаться рядом с ней, как она поймет, что это мы побывали в ее спальне.

Полагаю, он мог оказаться прав.

– Кроме того, – продолжал Расти, – думаешь, нас впустят в ресторан без футболок?

– Мы можем взять какую-нибудь одежду у тебя дома, – предложил я.

– Мы не можем пойти в «Стирман».

– Но мы должны найти Слим! Куда она могла деться? Не могла же она просто исчезнуть? Может, ее кто-нибудь похитил. Ты же не видел, как она вошла в дом. Ее нет у нее дома, нет у меня дома, мы не встретили ее на улице – так куда она подевалась?

– Может, пошла в больницу?

К тому времени мы оказались всего в паре кварталов от полицейского участка.

– Думаю, надо поговорить с моим отцом.

– Твоим отцом? Ты сдурел?

– Может, он что-нибудь знает.

– Он коп!

– Именно. Если кто-то похитил Слим, то чем быстрее мы расскажем это полиции, тем лучше.

– А что мы скажем им по поводу дома Слим?

– Ничего не было.

Обогнав его, я завернул за угол в сторону полицейского участка.

Расти схватил меня за плечо, останавливая.

– Погоди секунду.

– Что такое?

– Мы из-за тебя попадем в неприятности.

Я обернулся и посмотрел на него в упор:

– Если это необходимо, чтобы найти Слим…

Он оскалился, как будто от боли, и заявил:

– Я знаю, где она.

– Что?

– Я знаю, где Слим.

– Я услышал, что ты сказал. Мне интересно, что это значит.

– До этого я вроде как рассказал тебе не все.

– В каком смысле?

– Ну, мы как бы не шли домой вместе.

– Да, я помню. Вы разошлись на углу.

– Ну, как бы не совсем так.

– А как?

– Ну, на самом деле, мы разделились… на поле Янкса.

– Что?!

Он передернул голыми веснушчатыми плечами и вытянул руку вперед, как будто ловил капли дождя. Только никакого дождя не было.

– Ну, понимаешь, Слим отказывалась уходить.

– Что?

– Ну, мы сидели там, на крыше, понимаешь…

– Где вы и должны были оставаться, – напомнил я.

– В том-то и дело. Слим и осталась. А я – нет. Мы услыхали машины и выглянули из-за вывески, и тут из леса выезжает этот катафалк. Я, типа: «Ох, черт, это они», а Слим говорит: «Эй, да ладно!», как будто она просто в восторге от всего этого. Псина с гавканьем срывается к катафалку, так что я говорю Слим, что нам лучше убираться, пока есть шанс. Только она отказалась. Сказала, что незачем убегать, и, кроме того, ты, мол, разозлишься, если нас не найдешь.

– И ты сбежал без нее?

– Она отказывалась уходить! Что я должен был сделать?

– Остаться с ней!

– Эй, она сама решила остаться.

– А ты решил сбежать.

– Она сказала мне уходить. «Пусть это тебя не останавливает», – она так сказала. Она еще сказала: «Может, мне удастся поглядеть на вашу Валерию и узнать, кто выиграл спор». Так что я спрыгнул с крыши – и после этого я ее не видел.

– О господи, – прошептал я.

– Она собиралась дождаться тебя. Я решил, что она так и сделает. Когда вы с Ли приехали на машине, я думал, что Слим с вами.

– Ее не было на крыше.

– Да понял я, понял.

– Тогда зачем ты соврал?

– Не знаю, – в его голосе появились скулящие нотки. – Я подумал… если ты узнаешь, что я оставил ее там, ты мне устроишь такое…

Я едва не ударил его по лицу, но при виде моего кулака он так испугался, что у меня просто не хватило духу. Я опустил руку. Помотал головой. Потом прошептал:

– Ты бросил ее там…

– Ты бросил там нас с ней.

– Я пошел за помощью, идиот. Ты что, не видишь разницы?

– Никто не заставлял ее оставаться.

– Ну так где же она? – выкрикнул я.

– Мне-то откуда знать?

– Да черт тебя возьми!

– Я думал, что она уже будет дома, когда мы туда придем.

– Но ее там не было, – оборвал его я. Бросив на Расти сердитый взгляд, я пошел вперед. Он поплелся рядом, опустив голову.

Через какое-то время Расти предположил:

– Слушай, ну где-то же она должна быть. Ее не было на крыше, когда вы с Ли добрались до поля, значит, она спрыгнула после меня. Она, наверное, убежала в лес…

– Тогда почему ее до сих пор нет дома?

– Может, она решила подождать, пока не приедешь ты?

– Но я приезжал.

– Может, она только тогда и пошла домой?

– И где же она?

– Еще в пути? – предположил Расти.

– До поля не так далеко. Мы с Ли уехали оттуда пару часов назад.

– Разве не полтора часа назад?..

– Без разницы. У Слим было предостаточно времени, чтобы добраться до дома.

– Может, мы просто не там ее искали?

– Она бы стала искать нас. И она бы нашла нас давным-давно, если бы была в городе. Это значит, что ее здесь нет.

– И что, по-твоему, случилось? – спросил Расти.

Покачав головой, я ответил:

– Видимо, она недееспособна.

– Чего?

– Слишком ослабела, чтобы идти. Потеряла сознание. Где-то застряла. Может, ее кто-то похитил. Или даже хуже.

– Хуже?

– Мне что, обязательно тебе все разъяснять?

– Ты имеешь в виду, изнасилована и убита?

Услышав от него эти слова, я весь сжался.

– Да. Вроде того.

Мы молча пошли вперед. Наконец Расти заявил:

– Уверен, в итоге окажется, что с ней все в порядке.

– Да уж понятно, что ты уверен.

Глава 16

Мы идем в полицию, – заявил я, снова поворачивая к участку.

– А без этого никак? – заныл Расти.

– Нет.

– Твой отец узнает, что мы ходили на поле Янкса.

– Мне плевать, – бросил я, хотя мне было не так уж «плевать», но в тот момент неприятности с родителями казались не такой уж большой проблемой.

– Тебя накажут, – предупредил Расти.

– Может быть.

– А как же представление?

– Мне все равно не разрешат на него пойти. И, честно говоря, сейчас мне насрать на твой тупой вампирский цирк. Я просто хочу найти Слим. И лучший способ это сделать – рассказать все отцу.

Расти выглядел потрясенным.

– Только не про дом Слим.

– Можем сказать, что мы позвонили в дверь, но не входили внутрь.

– Нет! Это значит признать, что мы там были.

– Мы действительно там были.

Так продолжалось еще пару минут, но, подойдя к двери полицейского участка, мы оба замолчали.

Я вошел первым. И тут же пожалел об этом. Потому что за всеми спорами я совершенно забыл про Долли.

В отделении Грендвилля было всего шесть полицейских, включая моего отца. Они выходили на службу по двое, посменно, но в случае экстренной ситуации могли вызвать всех.

А так как для бумажной работы людей не хватало, на должность секретаря/клерка/диспетчера нанимали гражданских. Долли работала в дневную смену.

Она была костлявой бледной ханжой лет сорока, жила со старшей сестрой и не одобряла мужчин вообще и меня в частности. А радовалась она, кажется, только чужому горю.

Как только я вошел, она уставилась на меня из-за стойки регистратуры. Уголки ее губ приподнялись:

– Дуайт, – протянула она.

– Хелло, Долли![28]28
  Отсылка к мюзиклу «Хелло, Долли!» (англ. Hello, Dolly!), дебютировавшему 1963 году в Детройте и позже получившему известность благодаря бродвейской постановке.


[Закрыть]

Она приподняла одну редкую черную бровь, показывая, что не способна оценить намек на бродвейские мюзиклы.

– Рассел, – поприветствовала она Расти с коротким кивком.

– Добрый день, мисс Десмонд.

Долли оглядела нас, обратив особое внимание на отсутствие на нас рубашек. Несмотря на работавший кондиционер, мне неожиданно стало жарко.

– Дайте-ка угадаю, – сказала Долли. – Вы пришли, чтобы заявить о краже ваших футболок.

Расти вежливо рассмеялся. Прозвучало очень неискренне. Подозреваю, намеренно.

– Мы косили газон, – пояснил я. Это была не совсем ложь. Я действительно косил газон, а Расти принимал участие как наблюдатель. – Папа здесь?

– Боюсь, что нет, – ответила она, явно довольная этим фактом. – Что тебе нужно?

– Мне просто надо кое о чем поговорить с отцом.

– Это касается полицейской работы?

– Вроде как.

Долли склонила голову на сторону и похлопала ресницами в своеобразной пародии на заигрывание.

– Может, расскажешь все мне?

– Это вроде как личный разговор.

– Вы опять во что-то вляпались, не так ли? – она перевела взгляд с меня на Расти и обратно. – Что на этот раз?

– Ничего, – ответил я. – Мы ничего не сделали. Мне просто надо поговорить с папой.

– Никак невозможно, – откликнулась она слишком уж бодро.

– Вы знаете, где он?

– Уехал на вызов, – ухмыляясь, она снова захлопала ресницами. – Я не имею права раскрывать его текущее местоположение. Полицейская работа, как ты понимаешь.

Расти коснулся моей руки и прошептал:

– Пошли уже, а?

– Вы можете вызвать его по радио? – спросил я.

– Никак невозможно.

– Ну Долли. Пожалуйста! Это важно.

Она прищурилась:

– Это все-таки имеет отношение к пропаже ваших футболок, не так ли, – она произнесла это не как вопрос, а как утверждение.

– Нет, – ответил я. Хотя, если подумать, футболок это тоже касалось.

Она навалилась на стойку, сложив локти на столешнице, и чуть ли не облизнулась.

– Рассказывай.

– Никак невозможно, – ответил я.

Расти за моей спиной сдавленно хихикнул.

Долли вся подобралась, ее глаза вспыхнули.

– Ты что, дерзишь мне?

– Нет, – ответил я.

– Я не люблю, когда мне дерзят.

– Простите. Я не хотел…

– Я все расскажу твоему отцу.

Я покраснел. Снова.

Она заметила это с явным удовольствием.

– Я все-е-е-е ему расскажу: как ты и твой приятель Рассел ввалились сюда полуголые, как ты тут дерзишь!

– Пошли отсюда, – забеспокоился Расти.

– Кстати о приятелях, – продолжала Долли, – а где Френсис? Почему она не с вами? Она всегда шатается вместе с вами двумя, – она еще сильнее наклонилась вперед и вытянула шею, как любопытная черепаха. – С ней что-то случилось?

Разинув рот от неожиданности, я замотал головой.

– Она что, тоже потеряла футболку?

– Нет.

– Тогда почему она не с вами?

Я отчаянно пытался выдумать правдоподобную ложь, Расти тоже стоял молча.

– Что вы с ней сделали? – повысила голос Долли.

– Ничего! С ней все в порядке. Вы что, сдурели?

– Сдурела? – проскрипела Долли.

«Черт, – подумал я. – Вот мы и влипли».

– С Френсис все в порядке! – вскричал я.

– СДУРЕЛА???

– Я не это имел в виду!

– Он не это имел в виду! – эхом повторил Расти.

– ГДЕ МОЙ ПИСТОЛЕТ???

– СУКА! – заорал я.

– ЧТО ТЫ СКАЗАЛ??? – еще громче завопила Долли.

В этот момент мы с Расти развернулись и припустили к выходу.

– ЧТО ТЫ СКАЗАЛ, ДУАЙТ ТОМПСОН? ЧТО ЭТО БЫЛО ЗА СЛОВО НА «С»? Я ВСЕ РАССКАЖУ ТВОЕМУ… – дверь захлопнулась за нами, обрезав окончание фразы.

Мы не останавливались, пока не добежали до конца квартала и не завернули за угол. Расти задыхался одновременно от бега и от хохота.

– Совсем не смешно, – одернул его я.

– Чертовски…

– Если она передаст папе то, что я сказал…

– То тебе крышка.

– Это совсем не смешно, – повторил я и огляделся, чтобы убедиться, что нас никто не слышит. Мы пошли по Центральной улице – деловому центру Грендвилля. Хотя то и дело мимо нас проезжали машины, а вдалеке виднелась пара пешеходов, округа была достаточно безлюдна. По этой пустынности я, даже не глядя на часы, мог понять, что сейчас около двух. Практически каждый день между двумя и тремя часами дня город как будто вымирал.

Это была странная часть дня. Можно было зайти в хозяйственный магазин, ресторан, «Вулворт»[29]29
  Woolworth’s – сеть магазинов, существовавших в США с 1879 по 1997 год, в которых все товары стоили 5 или 10 центов.


[Закрыть], парикмахерскую, аптеку или куда угодно в деловой части города и не найти ни единой живой души, кроме работников.

А так как никого рядом не было, нам не приходилось волноваться о том, что нас кто-то услышит.

Мне, впрочем, не особо нравилась эта тишина. Она меня беспокоила. В лесу, когда вокруг никого нет, тишина прекрасна. В лесу и должно быть мирно и тихо. Но не в городе. Здесь должны быть толпы людей. Неправильно, когда он выглядит заброшенным. По крайней мере, так мне кажется.

То, что стоял серый душный день, только усиливало мое беспокойство.

То, что Слим пропала, делало беспокойство невыносимым.

И даже если бы я смог хоть на секунду забыть о ее исчезновении, мне тут же напомнило бы о нем множество афиш Странствующего Цирка Вампиров, попадавшихся на глаза, куда бы я ни посмотрел. Они были прикреплены к столбам, приклеены к витринам и дверям магазинов, ветер гонял несколько штук по тротуару, и я заметил еще одну в мусорной урне на углу.

– Кто-то здорово постарался, развешивая эти афиши, – пробормотал я.

– Был бы ты здесь с утра. Они были повсюду!

– Они и теперь почти повсюду.

Расти помотал головой:

– Здесь уже и половины нет, – он похлопал по заднему карману своих джинсов. – Я вот себе одну оторвал. И мы урвали себе билетики! Поверить не могу.

Я только хмуро на него посмотрел.

– Взбодрись, приятель.

– Я взбодрюсь, когда мы отыщем Слим. Если к тому времени мой отец не прибьет меня за то, что я сказал «сука» при Долли.

– Знаешь, что я думаю? Готов поспорить, Долли ничего про тебя не расскажет. Она не сможет. Она угрожала нам оружием.

– Она же не собиралась на самом деле…

– Она сказала: «Где мой пистолет?» И после этого ты заорал: «Сука!»

В этот момент мы проходили мимо входа в игрушечный магазин. Двери были распахнуты, но я никого не заметил, заглянув внутрь.

– Прекрати повторять это слово, а?

– Какое, «сука»?

– Ладно, Расти, хватит. У нас и так уже достаточно проблем.

– Долли ничего не расскажет.

– В этом городе все всем всё рассказывают.

«Не все, – тут же мысленно поправил себя я. – Есть еще Ли. Из всех знакомых мне взрослых она была, пожалуй, единственной, кто не наслаждался сплетнями об окружающих».

– А знаешь, почему я продолжаю говорить «сука»? – спросил Расти.

– Да хватит уже!

– Потому что я, сука, голодный.

Я сам ужасно проголодался. Было уже почти три часа дня, а я не ел ничего, кроме «Рейзин Брэн»[30]30
  Raisin Bran (англ.) – популярные в США хлопья для завтрака из пшеничных отрубей с изюмом.


[Закрыть] примерно в девять утра.

– Хорошо, – ответил я. – Если ты прекратишь выражаться, мы зайдем куда-нибудь перекусить.

– Договорились.

– Центральное кафе?

– Отлично, – согласился Расти. – Сколько у тебя с собой денег?

– Семь или восемь баксов.

– Можно у тебя одолжить немного? Как раз на чизбургер и картошку. И шоколадный коктейль?

– Конечно.

– Я верну.

Он почти никогда не возвращал занятое, но я все равно ответил:

– Ладно.

Расти тихонечко застонал в предвкушении:

– Я обожаю чизбургеры Флоры.

– Да, они вполне сносные.

– Сносные? Да они просто потрясающие! То, как она смазывает булочку маслом и поджаривает ее до хрустящей корочки…

К тому времени, как мы добрались до кафе, я почти захлебнулся слюной. Заглянув внутрь через окно, я не увидел в кабинках и за столиками ни одного посетителя, кроме одного парня в углу. За прилавком стояла Флора.

К одному из окон была приклеена афиша Странствующего Цирка Вампиров.

– А, черт, – произнес Расти, указывая на табличку на двери.

«КЛИЕНТЫ БЕЗ РУБАШЕК ИЛИ ОБУВИ НЕ ОБСЛУЖИВАЮТСЯ».

– Ах ты… – вздохнул я.

– Сука, – произнес он, и я шикнул на него.

– Когда они это повесили?

– Скорее всего, табличка всегда здесь висела.

– Не думаю. Почему бы нам не попытать счастья?

– Только без меня. Давай лучше пойдем куда-нибудь еще.

– Трусишка.

Я был не в настроении с ним спорить, так что просто пошел прочь от него и от двери в кафе. Расти тут же догнал меня.

– Мне очень хотелось чизбургера, – заныл он.

– Мне тоже. Но мы пожертвовали нашими футболками ради благого дела.

– Если бы я знал, что из-за этого нам придется помереть с голоду…

– Ты выживешь, – заверил его я.

Расти застонал в отчаянии:

– Нам надо было поесть сэндвичей, пока мы были у тебя.

– У нас не было на это времени.

– Мы могли бы вернуться.

– Твой дом ближе, – заметил я.

Он скорчил рожу, чтобы объяснить мне, какая это неудачная идея.

Я решил не поддаваться:

– Почему бы нам не зайти к тебе, чтобы поесть? И ты сможешь отпроситься у своей мамы, чтобы поужинать вечером у меня. И, кстати, я бы взял одну из твоих рубашек.

Расти вздохнул и неохотно согласился:

– Ну ладно.

– Желательно чистую, – добавил я.

Это заставило его улыбнуться.

– Да пошел ты, – сказал он.