Текст книги "Ранчо смерти"

Глава 5

Заметив невдалеке кремово-бежевые строения ранчо, я еще сбросил скорость. Было уже три часа дня. Подъехав поближе, я увидел людей, входивших и выходивших из зданий, сверкающий бассейн поблизости, и вскоре в сухом и горячем воздухе до меня донеслись голоса обитателей ранчо.

В группе строений лишь одно, самое большое, имело два этажа. Это было главное административное здание ранчо. В нем размещались отель, зал регистрации с конторкой портье, комнаты для гостей, коктейль-бар и зал для азартных игр. Вокруг этого двухэтажного здания было разбросано десятка два небольших строений, в которых располагались отдельные номера для гостей. Они именовались тут хижинами. Две из них под названиями "Феникс" и "Таксон" были значительно больше других и стоили дороже. Из разговора с Беном Фридлэндером я понял, что могу занять одну из них.

Я припарковал машину на специальной площадке у входа в отель, убедился в том, что одеяло не сползло и надежно укрывает моего мертвеца, вылез из кадиллака и направился в главное здание.

Зал регистрации был просторным, с высокими потолками, паркетный пол устилали индейские ковры яркой расцветки. Тут и там были расставлены массивные неполированного дерева скамьи и стулья. В зале находилось человек пятнадцать – двадцать, но знакомых лиц я не заметил. Портье за конторкой напоминал яркий цветок кактуса. На нем был белый стетсон с полями окружностью ярда в два, не меньше, ярко-красная рубашка, желтый шейный платок, кремового цвета джинсы со светло-голубыми кожаными заплатами. Я наклонился над конторкой, чтобы разглядеть его ноги. Ну, конечно, обут он был в ковбойские сапоги на высоких каблуках. Украшены они были фальшивыми драгоценными камнями. Я его расцеловать был готов.

Я поздоровался и представился:

– Меня зовут Шелл Скотт.

– Как? – переспросил он.

Он явно не слышал обо мне. Это меня порадовало. Слишком уж много народу здесь могло похвастать, что неплохо знают меня.

– Где Расс? – спросил я.

– Мистер Кординер?

– Ну да, мистер Кординер.

– Он в конюшнях, сэр.

– Отлично. Благодарю.

Конюшни располагались ярдах в пятидесяти, за отелем. Я завернул за отель и зашагал, безошибочно ориентируясь на довольно тяжелый, но отнюдь не неприятный запах. В конюшне я увидел Расса, рассматривавшего копыто лошади. Он не заметил меня, пока я не подошел к нему и не заговорил.

– Похоже, эта лошадь натерла себе холку, – заметил я. – А может, это называется щетки? Во всяком случае, готов об заклад побиться, что вымя ей все же ампутировать придется.

– Вовсе нет, – сухо ответил Расс, не глядя на меня. – Просто она повредила себе копыта. А вот я готов биться об заклад, что слышу голос некоего Скотта по имени Шелл. – Тут он выпрямился и ткнул меня кулаком в живот.

Ростом Расс был почти с меня, но вес его удобнее было бы измерять в унциях, чем в фунтах. Он был худ, как щепка, но крепок, как хорошо выделанная кожа.

"Солнце и полынь" было не только местом отдыха для жаждущей романтики публики, но и весьма доходным, хотя и не очень крупным хозяйством, и Расс, несмотря на свои пятьдесят девять лет, вкалывал здесь вовсю. Он выращивал индийских быков для родео и маленьких выносливых лошадок-полукровок. Некоторых из них он выставлял на ипподромах и ярмарках в западных штатах. У него были живые карие глаза, кривые зубы, сильно выступающий кадык и целая грива густых седых волос, ниспадавших на плечи. И в придачу великолепные, аккуратно подстриженные белые усы. Мне он немного напоминал скелет Буффало Билла[2]2
  Легендарный американский ковбой. Отличался высоким ростом и могучим сложением.


[Закрыть].

После того, как мы потыкали друг друга кулаками, – при каждой встрече мы почему-то всегда придерживались этого идиотского ритуала, – он сказал:

– Ну, теперь, когда ты сюда приехал, дела у нас пойдут поживее.

– Это точно, – ответил я, – у меня в машине уже лежит один мертвец.

– У тебя в машине… что лежит?

– Мерт…

– Нет, подожди, не повторяй. Подожди. Дай прийти в себя.

Его кадык судорожно задергался. Потом он произнес:

– Да, теперь дела… пойдут поживее. Ну, ладно. Покажи мне его.

Я показал. Несколько секунд он рассматривал мертвеца, потом снова накрыл его одеялом и произнес:

– Купер, Карл Купер.

– Да, я знаю.

– Только сегодня приехал.

– Сегодня приехал, завтра уедет. Ты видел его в компании других крутых ребят, о которых мне говорил?

– Нет. Я его видел только, когда он регистрировался.

– Был с ним еще один парень?

– Нет, он был один. А почему ты спрашиваешь?

– Когда я застрелил его, вместе с ним был еще один ковбой. В меня стреляли оба.

Расс помолчал. Потом предложил:

– Давай-ка положим его пока в какое-нибудь стойло.

Так мы и сделали. Мы положили его в пустовавшее стойло, а потом Расс поставил лошадь Купера, звали ее Шулафут, в ее денник. Затем мы направились в коттедж, где жил Расс (он располагался позади отеля), и позвонили в ближайшее отделение офиса шерифа. Его помощникам потребуется час, чтобы добраться сюда, но вскоре они будут уже в пути.

Мы сидели с Рассом на кожаном диване в его скромно обставленной, но уютной гостиной. Я спросил его, могли Купер и тот второй парень взять лошадей в одно и то же время, надеясь, что это сможет вывести меня на след второго ковбоя, но ничего из этого не вышло. Расс сообщил мне, что ежедневно парами и в одиночку на прогулку выезжают до двадцати пяти человек, а Купер выехал один.

– Ну, хорошо, – наконец сказал я, – а что можешь ты мне рассказать об этой погибшей девушке, Джинни Блэр?

Он встал и подошел к письменному столу, стоявшему в углу комнаты, порылся в его верхнем ящике и вернулся с листком бумагb.

– Это я записал для полиции, – произнес Расс, – все, что мне удалось выяснить. А внизу я записал то, что сообщила полиция мне. Не очень-то много.

Да, не очень много. Джинни было двадцать три года, жила она в одном из недорогих голливудских пансионатов. По профессии – актриса. Погибла в результате несчастного случая – упала с лошади. Никто не видел, как она выехала кататься в то воскресное утро. Никто не видел, как она свалилась с лошади. Она была найдена мертвой примерно в десять часов утра проезжавшей мимо молодой супружеской парой. Мегера спокойно стояла в нескольких футах от ее тела. Джинни приехала на ранчо "Солнце и полынь" в прошлую пятницу, восемь дней назад, с четырьмя другими девушками и Эдом Флинчем, единственным представителем мужского пола от компании Эдбен Продакшенз. Эд, следовательно, был и режиссером и оператором и, быть может, еще какие-нибудь функции выполнял. Значит, он либо не был членом профсоюза кинематографистов, либо у него могли быть серьезные неприятности в связи с подобным совместительством.

В самом низу листка я увидел небольшой список кинокартин, в которых снималась Джинни Блэр. О большинстве из них я вообще ничего не слышал. Пока я просматривал этот список, Расс передал мне фотографию девушки. И тут в голове у меня что-то щелкнуло. Это был довольно четкий снимок, сделанный "поляроидом". Джинни, улыбаясь, стояла около лошади, вскинув голову и немного повернув ее в сторону. Белая блузка и темные джинсы на ней не были особенно облегающими, тем не менее чувствовалось, что фигурка у нее точеная. Где-то я это лицо уже видел. Я вновь взглянул на список кинолент, и в глаза мне бросилось название "Вешайте свою одежду на ветви орешника". Ну, конечно. Теперь я вспомнил.

Всякий, кто хоть немного следит за развитием нашего кинематографа, знает, что шестидесятые годы принесли увлечение обнаженной натурой. Появилось довольно большое количество независимых кинокомпаний, вкладывавших в производство минимальный капитал и получавших солидную прибыль. И все потому, что пришли к свежему и интересному заключению – некоторые части женского тела вызывают повышенный интерес у мужской аудитории. И уж они вовсю постарались показать эти части. Они, конечно, стремились делать это, не выходя за рамки, определенные законом, правда, им это не всегда удавалось.

С тех дней, когда показ на экране лодыжки в носке казался нарушением всех основ нравственности, мы совершили неслыханный прогресс в этой области, что доказывают такие фильмы, как "Бессмертный мистер Тиз", "Однажды ночью…", "Ее бикини никогда не бывало мокрым" и, судя по всему, "Дикий Запад". Но прогресс ли это в самом деле, вот в чем вопрос. Впрочем, эти фильмы имеют огромный успех, а кто-то когда-то очень неглупо заметил: "Найдите потребность и сумейте ее удовлетворить".

Джин Блэр снялась в фильмах "Борьба не на жизнь, а на смерть" и "Вешайте свою одежду на ветви орешника". В последнем она и еще две красотки развесили свою одежду на ветвях орешника и отправились искупаться, а в это время одна нехорошая личность похитила их одежду. Джинни и двум другим девушкам пришлось спасаться от преследовавшей их нехорошей личности в чем мать родила. Все это очень напоминало "Экстаз" Хеди Ламарра. Однако здесь съемки были, пожалуй, более откровенные. Сценарий был препаршивый, собственно говоря, его вообще не было, зато у девочек было на что посмотреть. Заявляю это с полной ответственностью, так как смотрел этот фильм дважды.

В этом же фильме, как я вспомнил, я видел и красотку Эйприл. Она тоже снялась в этой ленте, именно поэтому она и показалась мне сегодня столь интригующе знакомой. Однако никакого мотива для убийства во всем этом я найти не мог. Совсем напротив.

Я спросил у Расса:

– Раньше я был склонен полагать, что эта Джинни просто свалилась с лошади, но, быть может, твоя интуиция тебя не подводит – по крайней мере кто-то здесь не желал моего приезда сюда. Кстати, кто, кроме тебя, мог знать, что я приезжаю? Ты об этом кому-нибудь говорил?

Он замотал головой.

– Нет, но когда мне звонил мистер Фридлэндер, я находился в своей комнате, а когда вчера вечером мне звонил ты, я был в холле отеля. Кто-нибудь мог услышать, что я говорю. Не знаю. – Он помолчал. – Я просто не думал…

– Да ладно. Это не имеет значения. Ничего страшного не произошло. Ведь поплатился только Купер. Знаешь, я не думаю, что это много даст, но мне все-таки хотелось бы осмотреть место, где все это случилось.

Расс кивнул и посмотрел на свои часы.

– Перед тем, как ты пришел, Шелл, я уже собирался уходить. Дело в том, что одна фирма, специализирующаяся на проведении родео, покупает у меня двух индийских быков, и через несколько минут мы должны начать их погрузку в фургон. Один из них, здоровенный, сволочь, всю загородку в коррале разворотил. Придется всадить в него заряд. Поедем вместе со мной и на обратном пути я покажу тебе то место, где нашли девушку.

– Хорошо. Но ты что, собираешься стрелять в него?

– Конечно. Это чудище всегда причиняло массу хлопот. Он на час задержит нам погрузку, да в придачу еще фургон изуродует, если в него не всадить хороший заряд.

Этого я понять не мог. Пристрелить быка? Только за то, что он малость показал свой норов? Это было непохоже на Расса, впрочем, может, он просто разыгрывал меня? Ладно, посмотрим, что он затеял.

– Сейчас у нас нет времени, но потом я обеспечу тебя полной ковбойской экипировкой. Ведь твой костюм подходящим для верховой езды вряд ли назовешь.

– Это потому, что я не собираюсь ехать верхом. Ты же знаешь мое отношение к лоша…

– Не валяй дурака, Шелл. Я дам тебе Мегеру.

– Мегеру? Черта лысо…

– Потому что она действительно самая смирная лошадь на ранчо. Шестилетние девчонки отлично с ней справляются…

– А мне плевать. Пусть хоть двухлетние…

– Кроме того, на автомобиле нам туда не проехать. Идем.

Я нахмурился. Рассу очень хорошо было известно, ибо именно в его присутствии я предпринял первую в своей жизни попытку сесть на лошадь, чем все это закончилось. А закончилось это тем, что я почему-то оказался в седле лицом к хвосту. Как это получилось? А откуда мне знать. Просто чертова лошадь перехитрила меня, вот и все. Но Расс продолжал настаивать, утверждая, что иначе, как на лошадях, мы туда не доберемся. Через несколько минут мы снова были в конюшне, разглядывая двух вороных, стоявших в соседних стойлах.

Они были очень похожи друг на друга, черные с лоснящимися крупами. Только у той, что слева, было белое пятно или отметина на лбу. Я стал похлопывать ту, что стояла справа, желая показать свое дружеское к ней отношение.

– Не трогай его, Шелл, – крикнул Расс. – Он злой, как черт. В два счета пальцы оттяпает.

Я повернулся к Рассу и ухмыльнулся. Он знал, что я совершенно не разбираюсь в лошадях и всегда надо мной подшучивал. И вдруг – клац! Я почувствовал, как пальцы мои обдало горячим влажным дыханием. Эта распроклятая лошадь действительно попыталась отхватить мне пальцы!

Я отпрыгнул на несколько ярдов назад, с трудом удержавшись, чтобы не упасть. Расс хохотал, ударяя себя по костлявым бедрам.

– Надо было мне тебя раньше предупредить.

– Я возвращаюсь в отель…

– Он ничего тебе не сделает, если ты будешь держаться от него подальше, Шелл.

– Да, уж постараюсь. Я буду держаться от него так далеко…

– Это Диабло, брат Мегеры. А вот – Мегера. Ты поедешь на ней.

– Черт бы побрал эту твою Мегеру тоже. Я сяду на нее, если ты засунешь руку Диабло в пасть.

– Да будет тебе, Шелл. Ты же не боишься лошадей.

– Кто тебе это сказал?

Диабло смотрел прямо на меня. Наверное, пытался загипнотизировать. Он заложил уши назад, всхрапнул, угрожающе застучал копытами, выкатил свои налитые кровью глаза и обнажил крупные белые зубы.

– Почему ты не назвал его Белым Клыком? – спросил я у Расса. – Сколько человек он загрыз?

Расс осклабился. Видимо, наш разговор доставлял ему удовольствие.

– Никого он не загрыз. Но ездить на нем – никто не ездит. Не могут. Правда, несколько человек пытались. Калеки…

– Калеками они стали до знакомства с Диабло или после?

– Конечно, после. Последнего Диабло сбросил с седла и врезал ему копытом по голове. Бедняга выжил, но с головой у него с тех пор не все в порядке.

– Странно. Зачем же ты держишь здесь этого убийцу, почему не пристрелишь его?

– Лошадь очень ценная, отличных кровей. Я держу его как производителя.

Бедные кобылы, подумал я. Мы поболтали еще немного, потом Расс помог мне взобраться на Мегеру. К моему удивлению, это было не очень сложно, и прошло все как нельзя лучше. Расс уселся на серого мерина. Шагом мы подъехали к дверям конюшни. Расс спешился и зашел в небольшое помещение, расположенное у выхода. Я видел, как он снял со стойки у стены винтовку, захватил какую-то коробку, судя по всему, с патронами. Потом он вновь уселся в седло, засунул коробку в седельную сумку, а винтовку в кожаный чехол. Странно. Может, он в самом деле собирается пристрелить этого быка? Да нет, все же это, должно быть, розыгрыш, – решил я.

Мы взяли курс на север, ехали сначала шагом, потом перешли на рысь. У меня все шло нормально, правда, я здорово подпрыгивал в седле, не попадая в такт движениям лошади. После двадцати минут этой трясучей рыси я стал всерьез опасаться, что остаток жизни проведу в специальной клинике по лечению травм позвоночника, но тут мы подъехали к примитивному деревянному корралю у подножия невысокого холма. Тут же суетилось с полдюжины худощавых людей, которые, судя по всему, ремонтировали часть ограды. С большого крытого грузовика внутрь корраля полого спускался широкий деревянный трап. Расс спешился и подошел к работникам. Один из них указал куда-то рукой, Расс вновь уселся на своего мерина. – Поехали, – сказал он.

Мы поскакали галопом, то есть галопом поскакал он, а я двинулся рысью. Проехали мы примерно с четверть мили и нагнали стадо коров. Их было голов двадцать и с ними огромный черный бык с жуткими рогами, большущим горбом, выступающим над лопатками, и складками кожи, висящими под шеей.

– Вот он, дьявол, – произнес Расс. – Ребята привели его в корраль, но он разнес прочную мескитовую ограду и удрал. Здоровый как… бык.

– Да уж, это видно, – согласился я.

– Ребята начали ремонтировать ограду и сообщили о случившемся мне. – Расс вынул винтовку из седельного чехла, потом вытащил коробку с патронами, зарядил винтовку, приложил ее к плечу и прицелился.

– Расс, – в ужасе воскликнул я, – не делай этого!

Винтовка издала какой-то негромкий шипящий звук. Он почти не был слышен.

Я молчал, глядя широко раскрытыми глазами на быка и ожидая, что он упадет. Но он и не думал падать. Вместо этого он развернулся и злобно посмотрел на нас. Вид у него был примерно такой же приветливый, как у Диабло. Он свирепо выбрасывал воздух через ноздри и бил о землю своим здоровенным копытом.

Пару минут спустя Расс произнес:

– Ну, скоро он успокоится.

– Еще бы, после того, как ты засадил в него пулю.

Расс взглянул на меня. Вид у него был очень удивленный. Он поднял брови, кривые зубы его обнажились в усмешке.

– Черт побери, ты правда думаешь, что я его застрелил?

– Если я могу верить своим глазам и ушам…

– На, смотри, – Расс кинул мне свою винтовку, и я поймал ее на лету. Потом таким же образом он перебросил мне коробку с патронами. Винтовка на первый взгляд выглядела совершенно обыкновенно. Вроде бы обычное духовое ружье. Но пули были очень странные – калибра .30-.30, оперенные с одного конца и с большой полой иглой на другом конце.

– Ты же не в городе, Шелл, – говорил мне Расс. – Мы, скотоводы, давно используем эту штуку. Это газовое ружье наподобие пневматического, а вместо пуль мы используем вот эти патроны-дротики либо с лекарством, либо с транквилизатором, в зависимости от надобности.

– Ни черта ты мне об этом не говорил.

– Ну, так вот теперь говорю. Многие скотоводы таким образом вводят своим животным сыворотку, лекарства или гормоны. Скажем, стилбестрол – гормон, стимулирующий рост. Коровы от него быстрее набирают вес, и скотоводы внакладе не остаются. Однако я этого не делаю, ведь в мясе могут остаться гормоны. Но мы применяем патроны с транквилизаторами, это такие маленькие пластиковые шприцы. Мы используем их при транспортировке животных, вот, как сейчас.

Я ухмыльнулся.

– Именно такую штуку ты всадил в быка? Одну из этих маленьких ракет с транквилизатором?

– Именно. Теперь в кровеносной системе этого свирепого быка гуляют десять кубиков мепробамата.

– По-моему, теперь он уже не выглядит таким свирепым, – сказал я. Так оно и было. Если прежде он яростно копытил землю, то теперь лишь изредка переступал с ноги на ногу. Он открыл рот и издал рев, но не яростный, как прежде, а скорее похожий на мычание.

– Теперь с ним будет все в порядке. – Расс повернулся в седле, махнул людям, стоявшим у корраля, и добавил: – У ребят с ним больше не будет хлопот. Поехали, я покажу тебе то место, где была убита девушка. А может, умерла, – добавил он.

Это место находилось в двух милях от ранчо на тропе, пробитой и утрамбованной сотнями копыт. Примерно в ярде от тропы, около низкорослого кривого мескитового дерева, я увидел валун с зазубренными краями примерно с фут в диаметре. На нем все еще виднелось темное пятно.

– Вот здесь, – произнес Расс.

– Так-так, единственный камень на двадцать ярдов по обеим сторонам от тропы. Угораздило же ее свалиться именно здесь.

– Если только она действительно свалилась. Черт возьми, ведь она была очень неплохой наездницей. И я уже рассказывал тебе о Мегере.

– Да. Сестре Диабло?

– Именно. Единственно, чем они отличаются, так это белой отметиной на лбу Мегеры. Этим и норовом. Ну и, конечно, полом.

– Верно, – ответил я. Мегера действительно вела себя подо мной вполне прилично. Я неуклюже спешился и огляделся, но ничего особенного не заметил. Полиция и любопытные визитеры затоптали здесь все. Да я, откровенно говоря, и не ожидал что-нибудь обнаружить.

– Все? – спросил Расс. Я кивнул. – Ну, тогда поехали. И должен тебе заметить, что своим внешним видом, я имею в виду твой костюм, ты порочишь наше ранчо. Вот вернемся, я одену тебя более подобающим образом.

Когда мы возвратились в отель, люди шерифа уже приехали. Все прошло на удивление спокойно. Я примерно минут двадцать беседовал с одним из помощников шерифа, толстым, не очень аккуратно одетым человеком лет пятидесяти. На мой взгляд, ему не мешало бы побриться, да и ванну принять заодно. Я изложил ему всю историю, потом кратко записал свои показания. Я ожидал, что мне придется ехать в офис шерифа для более детального допроса, но помощник лишь сказал, что свяжется с Лос-Анджелесом, с капитаном Сэмсоном в управлении, имя которого я ему дал, а потом уже перезвонит мне. Очевидно помогло то, что Карл Купер был личностью, полиции отлично известной. Этот полицейский принимал участие в расследовании обстоятельств смерти Джинни Блэр, и я стал расспрашивать его и присутствующего здесь же другого полицейского о том, что им удалось выяснить. Но ничего интересного они мне не сообщили. Девушка просто свалилась с лошади. Что тут такого необычного? Действительно, что же тут такого? – кротко согласился я.

В начале шестого я уже устраивался в своих новых апартаментах. Расс поместил меня в пятидесятидолларовый номер "Феникс". Он сообщил мне также, что другую "хижину" – "Таксон" – занимает некто по имени Саймон Эверетт, один из троицы тех самых "крутых парней", которые живут здесь уже около года. Двое других были – Тед Грей, вернее, мой старый приятель Тей Грин, и какой-то другой парень, имени которого я не знал, но чьи приметы подозрительно напоминали внешность Фармера. Этим я собирался заняться попозже, сейчас же я любовался своим отражением в большом зеркале в спальне. На мне была желтовато-коричневая рубашка и брюки, широкий ремень, украшенный металлическими бляхами с большой серебряной пряжкой, желтый шелковый платок на шее, концы которого были пропущены через серебряную штуковину, напоминавшую полый коровий череп. На ногах у меня были белые ковбойские сапоги, а на голове – белый же стетсон. Довольно странный и забавный наряд. Но так здесь все одевались. Следовало покориться моде. В другой одежде я выглядел бы здесь так же странно, как девушка в бикини на пляже нудистов. Все бы пялили на меня глаза. А на ранчо за мной и так следило больше глаз, чем мне бы хотелось. Поэтому уж лучше выглядеть, как ковбой.

Номер у меня был очень удобный – просторная гостиная с небольшим камином, двумя кушетками и парой массивных стульев; спальня с громадной кроватью, туалетным столиком и большим шкафом; отлично оборудованная ванная комната; окна гостиной выходили на маленький патио – внутренний дворик в испанском стиле, окруженный мескитовой изгородью. В номере было два телефонных аппарата цвета слоновой кости – один в гостиной, другой в спальне, оба со шнурами футов в двадцать длиной, так что обитатели номера могли беседовать по телефону, находясь в любой комнате и даже, если придет такая фантазия, в туалете. Неплохо я устроился.

* * *

Я надел на плечо свою сбрую с заряженным кольтом в кобуре, потом накинул светло-бежевую кожаную куртку. Мне захотелось пропустить стаканчик-другой. Кроме того, ведь Делиз, Эйприл, Чу-Чу и Зия будут ждать меня в баре около шести.

И прежде, чем я привыкну к этому наряду, мне просто необходимо что-нибудь выпить.