Текст книги "Охотник"

Ричард Старк
Охотник

Часть 1

Глава 1

Когда румяный парень, сидящий за рулем «шеви», предложил подвезти Паркера, тот послал его к черту. Водитель ответил. «Да пошел ты сам туда, приятель!», и направился к шлагбауму заплатить за проезд. Паркер плюнул на правую полосу, закурил последнюю сигарету и двинулся через мост Вашингтона.

Восемь часов утра. В сторону города шел бесконечный поток автомобилей, но в сторону Джерси почти никто не ехал.

Середина моста дрожала и раскачивалась на ветру. Паркер ощутил толчки под ногами и испугался. Бросил окурок в воду, плюнул на колесо обогнавшей его машины и ускорил шаг.

У женщин от одного его вида дрожали поджилки – Паркер был огромным, заросшим густой шевелюрой мужиком с квадратными плечами. Из коротких рукавов потрепанного серого костюма торчали кисти длинных рук. На ногах были черные дырявые носки и дырявые туфли.

Его лапищи казались словно вылепленными из коричневой глины скульптором, который предпочитал большие формы. Волосы какого-то неестественно каштанового цвета напоминали плохо пригнанный парик. На лице, похожем на грубо обтесанный кусок бетона, поблескивали глаза цвета оникса.

Скульптор одним решительным движением высек тонкий рот с бледными бескровными губами. Пиджак Паркера развевался и хлопал на ветру, руки слегка раскачивались.

Проезжавшие мимо женщины-секретарши со страхом смотрели на Паркера. Они чувствовали, что он негодяй, что его руки созданы для того, чтобы бить, а на лице при встрече с женщиной никогда не появляется улыбка. И благодарили Бога за то, что он дал им спокойных и тихих мужей. И все равно эти женщины дрожали от волнения, представляя, как он по ночам предается грубым любовным утехам.

Мужчины, проезжая мимо Паркера, почти не обращали на него внимания.

Самый обыкновенный бродяга, шагающий по мосту.

Паркер перешел через мост, свернул направо и направился к метро. Мимо него спешили толпы людей.

Паркер спустился в метро. Здесь было царство флуоресцентных ламп и кремовой керамики. Он остановился у карты метро и почесал локоть. Паркер и без карты прекрасно знал, куда ему нужно.

К станции подошел переполненный поезд, направляющийся в сторону центра.

Двери открылись, и пассажиры бросились на штурм. Когда двери начали закрываться, Паркер прыгнул в вагон и с размаху врезался в толпу.

Он вышел на Чемберс и отправился на Уорт-стрит в «Мотор виикл бюро». По пути выпросил десятицентовик у голубого с широкими бедрами и зашел в грязную забегаловку выпить кофе. Он попросил у продавщицы сигарету и получил «Мальборо». Оторвав и бросив на пол фильтр, сунул сигарету между бледных губ, наклонился через стойку и девушка поднесла к его сигарете горящую спичку, показав соблазнительную высокую грудь Он затянулся, кивнул и бросил на стойку монету, после чего молча вышел.

Она сердито посмотрела ему вслед. И. покраснев от злости, швырнула его десятицентовик в корзину для мусора. Полчаса спустя, когда другая продавщица что-то у нее спросила, она обозвала ее сукой.

Паркер вошел в «Мотор виикл бюро» и заполнил водительское удостоверение. Промокнув лист, аккуратно сложил его и спрятал в пустой старый бумажник из коричневой кожи.

Выйдя из «Бюро», Паркер направился в почтовое отделение, которое принадлежало федеральному правительству – там писали шариковыми ручками. Он склонился над удостоверением и принялся рисовать на нем марку штата. Паста в ручке была почти такого же цвета, как и на настоящей марке, изображение которой он прекрасно помнил.

Нарисованная марка оказалась очень похожа на настоящую, если, конечно, не особенно тщательно ее разглядывать. Он нанес влажным пальцем еще немного пасты, облизнул его, спрятал удостоверение в бумажник. Перед тем как сунуть бумажник в карман, Паркер несколько раз согнул его.

Потом он направился на Канал-стрит и зашел в темный прохладный бар.

Бармен о чем-то вполголоса разговаривал с посетителем. Когда вошел Паркер, они оба посмотрели на него. Их лица в полумраке напоминали рыбьи морды, выглядывающие через стеклянные стенки аквариума.

Паркер скрылся в мужском туалете, и за ним с грохотом захлопнулась дверь на пружине.

Он ополоснул лицо и руки холодной водой без мыла, потому что ни мыла, ни горячей воды здесь не было. Потом намочил волосы и долго приглаживал их пальцами. Проведя ладонью по щеке, почувствовал отросшую щетину, но она еще была не заметна.

Потом Паркер достал из внутреннего кармана пиджака галстук, вытянул его, чтобы разгладились морщины, и надел. Но морщины не разгладились. Тогда он отколол от подкладки пиджака булавку и прицепил ею галстук к рубашке.

Если пиджак застегнуть, то вид будет вполне приличный. Даже не заметно, что рубашка грязная.

Паркер намочил руки и попытался сделать складку на брюках. Он водил пальцами вверх-вниз до тех пор, пока не наметилась едва заметная линия.

Наконец он глянул на себя в зеркало.

Конечно, на Рокфеллера не похож, но и на бродягу тоже. Из зеркала на Паркера смотрел обыкновенный трудяга. Вполне сойдет.

Он достал водительское удостоверение и бросил его на пол. Присев на корточки, возил его пока оно не испачкалось как следует. Потом, помяв, смахнул излишнюю грязь и сунул в бумажник. Вымыв руки, Паркер вышел из туалета.

Когда он проходил мимо стойки, бармен и посетитель опять замолчали.

Паркер вышел на солнечный свет и направился на запад. Он искал банк, полный клиентов, похожих на него.

Отыскав такой банк, Паркер остановился возле входа и попытался изменить выражение лица. Оно теперь стало не злым, а обеспокоенным. Он вошел внутрь.

Слева от входа находились четыре стола, два из которых были заняты мужчинами среднего возраста в строгих деловых костюмах. Один из них беседовал со старухой о тканевом плаще, которая плохо говорила по-английски.

Паркер подошел ко второму и смущенно улыбнулся.

– Привет! – сказал он, стараясь говорить как можно приветливей. – У меня возникла проблема. Дело в том, что я потерял свою чековую книжку и не могу вспомнить номер счета.

– Я вас понял. – Служащий банка профессионально улыбнулся. – Как ваша фамилия?

– Эдуард Джонсон, – представился Паркер, называя фамилию, которую вписал в водительское удостоверение, и достал бумажник. – У меня есть водительское удостоверение. Вот – Он протянул его.

Служащий взглянул на удостоверение, кивнул и вернул Паркеру.

– Прекрасно. У вас был специальный счет?

– Да.

– Одну минуту, пожалуйста. – Он снял телефонную трубку и что-то сказал, и стал ждать, улыбаясь Паркеру. Он еще что-то проговорил в трубку, и его лицо выразило удивление Прикрыв трубку ладонью, служащий сообщил Паркеру. У нас нет счета на вашу фамилию. Вы уверены, что это специальный счет?

– Нет, не уверен, – ответил Паркер.

Лицо служащего все еще было удивленным. После короткого разговора он положил трубку и нахмурился.

– В нашем банке вообще нет счета на имя Эдуарда Джонсона.

Паркер встал, пожал плечами и ухмыльнулся.

– Попытка не пытка, – сказал он на прощание и вышел из банка.

Служащий хмуро смотрел ему вслед.

В четвертом банке у Эдуарда Джонсона оказался специальный счет. Паркер узнал номер, сумму и получил новую чековую книжку взамен утерянной. У Эдуарда Джонсона оказалось всего шестьсот с небольшим долларов. Паркеру стало его жаль.

После банка он отправился в магазин мужской одежды, где купил костюм, рубашку, галстук, носки и туфли, расплатившись чеком. Продавец сравнил подпись на чеке с подписью на водительском удостоверении и позвонил в банк проверить, достаточно ли на счету денег, чтобы заплатить по чеку. Денег оказалось достаточно.

Паркер отправился на автовокзал на Сороковой улице и зашел в мужской туалет. У него не нашлось десятицентовой монеты, чтобы открыть дверь кабины, поэтому пришлось проползти под ней, толкая впереди себя свертки.

Переодевшись во все новое, он оставил старую одежду в кабине.

Паркер шел в северном направлении. Ему попался на глаза магазин кожаных изделий, в котором он купил за сто пятьдесят долларов набор из четырех добротных кожаных чемоданов. Для подтверждения личности он вновь показал водительское удостоверение, и продавец даже не стал звонить в банк. В двух кварталах от магазина он заложил в ломбарде за тридцать пять долларов один чемодан и проделал такую же операцию с двумя остальными в двух других ломбардах, получив еще восемьдесят долларов наличными.

Паркер доехал на такси до угла Девяносто шестой улицы и Бродвея и пошел по Бродвею, на этот раз скупая и тут же закладывая часы. После этого он проделал то же самое на Лексингтон-авеню. И ни в одном магазине его водительское удостоверение не вызвало ни малейших подозрений.

К трем часам Паркер собрал чуть больше восьмисот долларов. С помощью еще одного чека он купил великолепный чемодан средних размеров, после чего еще полчаса ходил по магазинам, расплачиваясь наличными. Приобрел бритву, крем для бритья и лосьон, зубную щетку с пастой, носки и нижнее белье, две белых рубашки, три галстука, блок сигарет, бутылку водки, расческу и новый бумажник. Все покупки, за исключением бумажника, он сложил в чемодан.

Когда чемодан заполнился, Паркер зашел в хороший ресторан и заказал отбивную. Он дал официанту слишком маленькие чаевые, но уходя, сделал вид, что не замечает презрительного взгляда. Потом сел в такси и отправился в недорогой отель. Портье взглянул на его удостоверение и попросил деньги вперед. Получив номер с ванной, Паркер щедро одарил чаевыми коридорного.

Раздевшись, Паркер принял ванну. У него было поджарое мускулистое тело, все в шрамах. После ванны он сел голый на кровать и, глядя в стену, медленно выпил прямо из горлышка целую бутылку водки. Выбросив пустую бутылку в корзину для мусора, Паркер лег спать.

Глава 2

Он закрыл дверь и стал ждать, когда девушка встанет с пола. Она взглянула на него и страшно побледнела. На белом лице краснело пятно от удара.

Линн прошептала его имя.

– Вставай, – с отвращением приказал Паркер.

Под халатом у нее ничего не было, и, когда она упала, он распахнулся почти до талии. Над покрытыми золотисто-коричневым загаром ногами белел живот.

– Ты убьешь меня, – с ужасом прошептала она.

– Может, и нет, – ответил Паркер. – Вставай. Сделай кофе. – Он легонько пнул ее в ногу. – Шевелись.

Линн перевернулась на живот и, пошатываясь, стала подниматься с пола.

Белокурые волосы закрыли лицо.

Когда она оказалась спиной к нему, стоя на коленях, он бросил на нее взгляд и вдруг почувствовал в нижней части живота желание, похожее на удар ножом. Паркер наклонился и шлепнул Линн по заднице, но это не помогло снять напряжение. Он не сводил с нее глаз. Она выпрямилась, отвернулась, поправила халат и направилась на кухню. Паркер направился за ней.

Линн жила в роскошной квартире в фешенебельном районе Восточных Шестидесятых. За входной дверью было фойе с зеркалом, столиком, чуланом и настоящим восточным ковром. Слева от входа две ступеньки вели вниз, в гостиную, по стенам которой стояли какие-то растения в горшках. Все полки оказались уставлены горшками. В комнате было много мебели, но доминирующее место занимал длинный кофейный столик черного дерева и белая софа.

Справа он увидел двойные стеклянные двери, которые вели в столовую, одну из последних столовых, еще сохранившихся в Манхэттене. Она была обставлена как традиционная столовая деревянный стол и стулья, приставные столики для закусок, шкафы со стеклянными дверцами, заставленные бокалами, графинами для бренди и высокими стаканами для пива. Над столом висела люстра с желтыми лампочками.

Еще один поворот – и вы оказывались на кухне. Девушка прошла через распашные двери, и Паркер последовал за ней. Он уселся на стол и посмотрел на часы с белым циферблатом и черными стрелками, висящие на белой стене.

Почти половина шестого. За окном кухни было еще темно, но скоро начнет светать.

Линн достала из буфета электрический кофейник и принялась искать шнур.

Ее движения были обычными, она старалась не смотреть на Паркера. Найдя шнур, Линн уронила его на пол.

Наклонившись за ним, Линн показала высокую грудь, белую и мягкую, как и живот, с красными сосками. Девушка не знала, что видна ее грудь. Она боялась за свою жизнь и совсем не думала о теле.

Пока варился кофе, она смотрела невидящим взглядом на кофейник, и ему пришлось сказать ей, что кофе закипел.

Линн достала чашку, и Паркер распорядился:

– Еще одну.

Девушка достала вторую чашку, наполнила их кофе и села напротив, не глядя на Паркера.

– Линн, – хрипло, но ласково произнес он.

Она с трудом подняла глаза.

– Я должна была это сделать, – прошептала она.

– Где Мэл?

– Ушел, – покачала головой Линн. – Переехал.

– Куда?

– Клянусь Богом, не знаю.

– Когда?

– Три месяца назад.

Он сделал глоток. Кофе оказался очень крепким... Ему не следовало приходить сюда.

Паркер неожиданно проснулся в четыре утра, еще окончательно не протрезвев, и отправился прямо к жене.

Сейчас он обрадовался, что Мэл уехал, потому что встретиться с ним нужно было в трезвом состоянии Паркер закурил и допил кофе.

– Кто платит за квартиру?

– Мэл, – ответила Линн.

Он быстро встал и вышел в столовую. Поглядел налево через стеклянные двери в гостиную, прошел направо, открыл дверь и быстро включил свет.

В спальне никого не было. Паркер заглянул в ванную комнату, которая тоже оказалась пустой.

Вернувшись в спальню, он заметил Линн – она стояла в дверях и наблюдала за ним. Потом открыл шкаф – в нем висели платья, юбки, блузы и свитера, а внизу стояли женские туфельки. Он направился к комоду, быстро проверил все ящики, но в них тоже лежали только женские вещи.

Паркер покачал головой и посмотрел на Линн, по-прежнему стоявшую в дверях.

– Ты живешь одна?

Она кивнула.

– И Мэл платит за квартиру?

– Да.

– Хорошо. Пошли на кухню.

Она опять шла впереди. Паркер выключил в спальне свет и направился следом за ней.

После того как они молча допили кофе, он неожиданно спросил:

– Почему?

Линн испуганно вздрогнула, будто у нее под ухом выстрелили из шутихи, и непонимающе уставилась на Паркера.

– Что? – переспросила она. – Я не... я не знаю, что ты имеешь в виду.

– Почему он платит за квартиру, – объяснил Паркер и нетерпеливо махнул рукой.

– А.. – Она кивнула и закрыла лицо руками. Через несколько секунд глубоко вздохнула и опустила руки. Только сейчас на ее лице появился испуг.

– Наверное, это плата за предательство, – безжизненным голосом ответила Линн.

– Да, – буркнул Паркер. Его опять охватила ярость. Он швырнул сигарету через всю кухню в раковину и закурил следующую.

– Я рада, что ты жив. Правда, глупо?

– Да.

– Ты ненавидишь меня, – кивнула Линн. – И имеешь на это полное право.

– Я должен порезать тебя на кусочки, – сказал Паркер. – Я должен вырезать тебе ноздри. Я должен сделать из тебя ведьму. Ведь ты самая настоящая ведьма!

– Ты должен убить меня, – безнадежно произнесла девушка.

– Возможно, я тебя и убью.

Ее голова опустилась на грудь, и она едва слышно прошептала:

– Я каждую ночь принимаю таблетки, потому что не могу заснуть – все думаю о тебе.

– И каким я тебе представляюсь?

– Мертвым. Было бы лучше, если бы я сама умерла.

– Прими побольше таблеток, – предложил Паркер.

– Не могу. Я трусиха. – Линн подняла голову и вновь посмотрела на него.

– Поэтому я и сделала это, Паркер. Я трусиха. Передо мной стоял выбор или ты, или я.

– И Мэл платит за квартиру?

– Я трусиха.

– Да. Я знаю это.

– Я ни разу не доставила ему удовольствия, Паркер. Я никогда не отвечала на его ласки.

– Поэтому он и уехал?

– Наверное.

– Да, ты можешь включать и выключать себя, – согласился он и невесело улыбнулся. – Машина для секса. Для тебя он не имеет никакого значения.

– Имеет, но только с тобой, Паркер.

Он злобно выплюнул ругательство, и она вздрогнула, покачала головой.

– Это правда, Паркер. Поэтому мне и необходимы таблетки. Поэтому я и не уезжаю и не ищу себе другого мужчину. Мэл платит за меня и не просит того, чего я не могу ему дать.

Кофе сменила водка. Паркер рассмеялся, ударил по столу кулаком и сказал:

– Все-таки хорошо, что этой скотины здесь нет. Представляешь, врываюсь, а у него в гостиной парочка головорезов, да? Просто так, на всякий случай.

– Да, – кивнула Линн. – Он никогда не оставался здесь один.

– Трусливый гад. – Паркер принялся барабанить по краю стола пальцами обеих рук. – Наверное, боится, что я встану из могилы. – Он засмеялся, перестав терзать край стола. – Мэл прав. Да. Встану из могилы.

– Что ты собираешься делать, Паркер? – Только сейчас в ее голосе послышались нотки страха.

– Я собираюсь пить у него кровь, вырвать сердце и выплюнуть его в канаву, чтобы там на него помочились бродячие собаки. Я собираюсь содрать с него кожу, вырвать вены и повесить его на них. – Кулаки Паркера сжимались и разжимались, он гневно смотрел на нее. Потом схватил кофейную чашку и швырнул ее в холодильник.

Линн испуганно глядела на мужа. Ее губы дрожали, но она не произнесла ни слова.

Паркер посмотрел на нее холодными, как оникс, глазами, усмехнулся уголком рта и сказал:

– С тобой? Что я собираюсь сделать с тобой?

Она сидела неподвижно.

– Еще не знаю. – Его голос был жестким и решительным. Он чувствовал себя как канатоходец под куполом цирка, полностью уверенный в своих силах. Все будет зависеть от обстоятельств. От тебя. Где Мэл?

– О Господи... – прошептала Линн.

– Мое решение будет зависеть от тебя, – повторил Паркер.

– Я не знаю, Паркер, – покачала головой девушка. – Клянусь на Святом кресте. Я не видела его три месяца. Я даже не знаю, в Нью-Йорке он или нет.

– Как ты получаешь деньги?

– Первого числа каждого месяца приходит посыльный с конвертом, ответила Линн.

– Сколько?

– Тысяча.

Он ударил ладонью по столу.

– Двенадцать штук в год, которые не облагаются налогами. Хорошая плата за предательство, Линн. Знаешь, кто ты? Иуда! Трусливая Иуда, виляющая хвостом.

– Я испугалась! Они грозили меня убить, Паркер. Они бы мучили меня, а потом убили.

– Ладно. Кто посыльный?

– Каждый раз приходит новый. Я не знаю ни одного из них.

– Еще бы! Мэл не доверяет тебе. Никто не доверяет Иуде.

– Я не хотела это делать, Паркер. Клянусь всеми святыми. Ты был единственным мужчиной, которого я хотела. Единственным, кто мне был нужен. Но мне пришлось пойти на это.

– И ты сделаешь это опять, – сказал он.

– Нет. – Линн покачала головой. – Я больше не перенесу этого ужаса.

– Ты боишься умереть. – Паркер поднял руки и сжал их, глядя на ее горло.

– Да. Да, боюсь. – Девушка отшатнулась от него. – Я и жить боюсь. Я не смогу больше пройти через все это.

– Первого числа ты скажешь посыльному: «Передай Мэлу, чтобы он был осторожнее. Паркер в городе».

– С какой стати, Паркер? – с отчаянием произнесла Линн и покачала головой. – Паркер, я дошла до самого дна. Я говорю тебе правду. Никто не знает, что ты здесь. Никто не знает, что ты жив. Никто не грозит мне, не заставляет заложить тебя.

– Может, тебе вызваться добровольцем? – предложил он.

– Нет. Это невозможно сделать добровольно.

– Значит, ты тоже была в армии? – рассмеялся он. – Или поблизости?

Она, к удивлению Паркера, покраснела и угрюмо ответила:

– Я никогда не была проституткой, Паркер, и ты это знаешь.

– Да. Вместо своего ты продала мое тело.

Паркер встал и вышел из кухни. Линн поплелась за ним. Он постоял с минуту в гостиной, сердито глядя на мебель, потом растянулся на софе.

– Рискну, – заявил он. – Немного рискну. Мэл не доверяет тебе и поэтому не оставил своих координат, ни номеров телефонов, ни адресов, ничего.

Выходит, ты не сможешь сыграть Иуду до первого числа, когда придет посыльный. Это будет через четыре дня. Правильно?

– Я и тогда не смогу, – постаралась убедить его Линн. – Я не смогу... никто меня не заставит.

– У тебя нет ни одного шанса, – рассмеялся Паркер. – Тебе не из чего выбирать. – Он вскочил с софы так внезапно, что Линн вздрогнула от испуга, но он не подошел к ней. – Я встречусь с ним сам.

– Ты останешься? – спросила девушка. На ее лице смешались страх и желание. – Останешься?

– Да, я останусь.

Он отвернулся от нее и опять направился в спальню. Линн поплелась следом.

Он обошел кровать и опустился на колени перед тумбочкой. Вырвав телефонные провода из розетки, Паркер встал.

Линн распахнула халат. Он посмотрел на нее, и желание, более сильное, чем раньше, вернулось. Он помнил ее такой.

– Ты останешься здесь? – поинтересовалась Линн.

Паркер покачал головой.

– Для тебя это дерево засохло.

Он подошел к окну, раздвинул шторы и выглянул на улицу. За окном не было ни пожарной лестницы, ни карниза.

Линн шепотом позвала его.

Паркер направился к двери. Она сделала шаг к нему, подняв руки, но он обошел ее и остановился у двери.

Паркер вытащил ключ из замка, вышел из комнаты, и запер за собой дверь.

Линн еще раз позвала его.

Паркер выключил свет в гостиной и на кухне, лег на софу и в темноте посмотрел на окно. Он солгал. Дерево не засохло, он по-прежнему боялся ее.