Текст книги "Существование Бога"

Р(ек) = P(eh&k) P(hk) + P(e-h&k) P(-hk).

Первое слагаемое, P(eh&k) P(hk), просто повторяет верхнюю строчку правой части равенства теоремы Байеса. Так, согласно этой теореме, P(he&k) будет близким к 1, если и только если второе слагаемое, Р(e|¬h&k) Р(¬h|k), будет незначительным (по отношению к первому слагаемому). Это второе слагаемое определяет, насколько вероятно, что е произойдет в том случае, если Бог не существует. Вероятность будет низкой: в том случае, если: невозможно, чтобы: любая другая причина вызвала е, или что е возникло без причины. В 4 главе я буду обсуждать основные принципы, на которые опирается оценка этой вероятности, и особенно вопрос о том, что является основанием для утверждения, что некоторые феномены возникают без причины (то есть необъяснимы). В 6 главе я рассмотрю в общих чертах, как следует оценивать P(eh&k), иными словами, какого типа должно быть е, чтобы Бог был его вероятной причиной. Отмечу, что под h я подразумеваю просто высказывание «Бог существует». Само по себе оно обеспечивает лишь частичное объяснение е. Его нужно соединить с намерением осуществить е для того, чтобы обеспечить полное объяснение е. Значение P(eh&k) для различных е будет зависеть от того, насколько вероятно, что Бог обладает этим намерением.

Примечания

¹ Более полное обсуждение критериев, которые я буду рассматривать на следующих страницах, см.: Swinburne R. Epistemic Justification. Oxf., 2001 (гл. 4).

² Слово «grue», которое обычно переводится на русский язык как «зелубой», образовано слиянием двух слов: зеленый (green) и голубой (blue). – Пер.

³ Если предположить, что некое племя может знать значение слова «зелубой» не через определение, а называя конкретные вещи «зелубыми», тогда «зелубой» будет означать то же самое, что и «зеленый», поскольку оба слова будут относиться к одним и тем же вещам, а потому не будет противоречия между утверждениями «все изумруды зеленые» и «все изумруды зелубые». Дальнейшее обсуждение проблемы «зелубого» см.: Ibid., р. 88–89.

⁴ «Начала» – сокращенное название сочинения Исаака Ньютона «Математические начала натуральной философии» (лат. Philosophiae Naturalis Principia Mathematica). Считается, что оно было опубликовано в 1686 г., хотя на титульном листе указан 1687 год. – Пер.

⁵ Если бы мы, к примеру, предположили, что существует некая сила притяжения, отличная от гравитационной силы, то мы должны были бы предположить действие иной силы, определяющей движение звезды, отличной от той силы, которая определяет движение всех других звезд, а это сильно усложнило бы картину мира по сравнению с той, которая предложена в тексте.

⁶ Эти и подобные примеры, которые мы будем обсуждать в 4 главе, указывают на тот очевидный факт, что наука часто в состоянии обнаружить причину феномена в неких ненаблюдаемых сущностях или процессах. И Юм, и Кант писали о тех случаях, когда наука не должна быть успешной, и это сегодня проявляется в открытии ненаблюдаемых причин наблюдаемых явлений; кантовская и юмовская философия религии часто искажается имплицитными или эксплицитными принципами, которые мы должны были бы обосновать, постулируя причину некоего наблюдаемого события, только в том случае, если эта причина также была бы чем-то наблюдаемым. Так, у Канта: «Если эмпирически действительный закон причинности должен приводить к перво сущности, то эта сущность должна была бы принадлежать к цепи предметов опыта» (Кант И. Сочинения: В 8 т. Т. 3. М, 1994. С. 478). Достаточно поразмышлять об очевидных успехах химии и физики, не говоря уже о достаточных основаниях веры в существование атомов, электронов, фотонов и т. д., чтобы понять, что этот принцип совершенно ошибочен.

⁷ Это предположение, разумеется, приписывает Кеплеру гораздо больше знаний, чем те, которыми располагал исторический Кеплер. Реальному Кеплеру были известны лишь проекции Марса на небесную сферу с Земли в различные моменты времени, но не его расстояние до Земли как таковое. Но я делаю свое допущение для того, чтобы упростить описание.

⁸ Я скажу об этом более подробно на с. 176–177.

⁹ Принцип доверия (Principle of charity) – в философии – интерпретация чужих суждений как рациональных и имеющих наиболее разумную интерпретацию из возможных. Нил Уилсон (Neil L. Wilson) сформулировал этот принцип в конце 1950-х гг. Дональд Дэвидсон (Donald Davidson) дал свою формулировку этому принципу: мы извлекаем максимум смысла из слов и мыслей других, когда интерпретируем их таким образом, который подразумевает наибольшую согласованность. Схожий принцип – принцип гуманизма (Principle of humanity) – сформулирован Дэниелом Деннетом (Daniel Dennett), который утверждает, что мы должны предполагать, что убеждения и желания говорящего некоторым образом связаны между собой и с реальностью, и мы должны приписывать ему то же самое пропозициональное положение, которые имел бы тот, кто находился бы в таких же обстоятельствах. – Пер.

¹⁰ Полтергейстом (от нем. Poltern, «шуметь» и Geist, «дух») называют обычно явления (типа неожиданных шумов, самовозгорания предметов, резкого изменения терморегуляции и т. д.), происхождение которых неизвестно и которые являются объектами интереса парапсихологов. Автор обозначает этим термином в данном случае некую бестелесную личность, вызывающую подобные явления. Апелляция к примерам из области воображаемой реальности – характерный прием современных аналитических философов. – Пер.

¹¹ Отношение Р(еh&k) P(hк) к Р(ек) означает, разумеется, Р(еh&k), умноженное на P(hk), и этот результат разделен на Р(ек).

Теорема Байеса названа в честь Томаса Байеса (Thomas Bayes; 1702–1761), автора «Опыта к решению проблемы в учении о случайностях» (опубл. 1763), где он впервые решил один из ее частных случаев. Одна из основных теорем теории вероятностей, позволяющая определить степень вероятности того, что произошло какое-либо событие, на основе вероятностей других, связанных с ним, событий. – Пер.

¹² С моей точки зрения, лучшими доводами в пользу этих аксиом является то, что они формализуют утверждения, очевидность которых кажется нам интуитивно правильной. Об этом см. мою книгу: Swinburne R. Epistemic Justification (главы 3 и 4).

¹³ Для полноты обсуждения ненужности предсказаний в буквальном смысле слова см.: Swinburne R. Epistemic Justification (приложение «Predictivism»).

¹⁴ Макки Джон Лесли (Mackie, John Leslie; 1917–1981) – австралийский философ, специалист в области философии религии, философии языка и этики. – Пер.

¹⁵ См.: Mackie J. L. The Relevance Criterion of Confirmation // British Journal for the Philosophy of Science, 1969, vol. 20, p. 27^10.

Глава 4
Завершенное объяснение

В предыдущей главе я утверждал, что основания для выдвижения личностного объяснения некоего феномена связаны с предварительной вероятностью и объяснительной силой этого объяснения. Объяснительная сила объяснения зависит, главным образом, от предварительной вероятности феномена, то есть от того, насколько вероятно, что этот феномен произойдет, безотносительно того, является ли предложенное объяснение правильным. Так, решающим фактором для того, чтобы определить силу доказательства от явлений этого мира к существованию Бога, является то, возникнут ли они наверняка независимо от действий Бога. Они могли бы возникнуть независимо от действий Бога, если бы что-то еще послужило причиной их существования, а именно, если бы существовало научное объяснение (или какое-то иное [исключающее действия Бога] личностное объяснение) их существования, или же если бы они существовали беспричинно, безо всякого объяснения их существования. В этой главе я рассмотрю вопрос о том, какого рода феномены не могли бы получить научное (или иное [не через действия Бога] личностное) объяснение, а затем перейду к рассмотрению вопроса о том, какие феномены могли бы существовать беспричинно. Последний вопрос связан с тем, насколько правильно определена цель объяснения: в каком случае у нас есть основания полагать, что мы достигли конца объяснительного пути, а в каком случае мы этого сказать не можем. В этой главе внимание будет сосредоточено на развитии основных принципов, которые могут быть позже применены в доказательствах бытия Бога. Теист утверждает, что упомянутые им феномены (например, существование мира), не могут существовать беспричинно, а Бог – может. Нам нужно будет понять, является ли существование Бога более удовлетворительной целью объяснения, чем существование мира с его многообразными свойствами. Если Бог существует, то из этого следует, как я вкратце покажу в 5 главе, что объяснение на этом останавливается, поскольку ничто иное, кроме самого Бога, не может объяснить Его существование. Но здесь важно показать, что существование Бога создает больше естественных «остановок» для объяснения, чем, скажем, существование мира.

Научно необъяснимое

Начнем с вопроса, что является основанием для предположения о том, что феномены не должны иметь научного объяснения. Феномены двух видов могут рассматриваться нами как научно необъяснимые. Во-первых, это феномены слишком необычные для того, чтобы подходить под установленный стандарт научного объяснения, а во-вторых, это феномены слишком масштабные для того, чтобы подходить под какой-либо стандарт научного объяснения.

Для того чтобы показать, что феномены являются слишком необычными для научного объяснения, теист должен показать, что существуют достаточные данные для научной системы h, включающие определенный ряд феноменов, но при этом существование некоторых из них (внутри этого общего ряда h) не следует из h, а также он должен показать, что любая попытка исправить или расширить h для того, чтобы предсказать е, сделает h таким сложным, что истинность его станет невозможной. Теисты заявляют, что некоторые единичные феномены слишком необычны для научного объяснения. Среди них, если мы допускаем их существование, такие нарушения законов природы, как левитация, мгновенное исцеление от полиомиелита, внезапные кровотечения, хождения по воде – все эти события теисты называют чудесами. Я буду обсуждать вопрос о чудесах в 12 главе.

Но необычность не обязательно должна быть привязана к единичным событиям могут быть события определенного рода, которые невозможно объяснить с помощью науки. Может существовать много данных для некоей научной системы, и тем не менее, следствием этой системы будет то, что научное объяснение некоторых родов событий исключено. Теисты иногда утверждают, что возникновение живых организмов или появление мыслящих существ необъяснимо с научной точки зрения. Я не думаю, что можно многое сказать в пользу первого, но полагаю, что существуют важные доводы в пользу второго, и буду обсуждать эту проблему в 9 главе. В этих двух более поздних главах (9 и 12) я буду подробно анализировать и иллюстрировать примерами тот тип аргументации, который используется для того, чтобы доказать, что феномены слишком необычны для научного объяснения. Сейчас я лишь даю набросок этой темы в общих чертах.

Второй тип феноменов, которые не могут иметь научного объяснения, это те феномены, которые слишком масштабны для науки, причем, не просто слишком большие для некоей конкретной устоявшейся научной системы, а для любой научной системы. Рассматривая во второй главе природу научного объяснения, мы поняли, что наука объясняет, почему некое событие или состояние произошло. Она это делает в соответствии с гемпелевской моделью, на основе начального состояния и некоего закона природы. А также на основе более фундаментальных законов природы она объясняет, почему действуют некоторые другие законы природы, например, она объясняет действие закона Галилея на основе законов Ньютона. Но что наука действительно не может объяснить (я покажу это более строго в 7 главе), так это то, почему вообще существуют какие-либо состояния как таковые: она может только объяснить, почему, при этих состояниях, одно состояние следует из другого. Она не может также объяснить (более точно об этом я скажу в 8 главе), почему поддерживаются наиболее фундаментальные законы природы – являются ли они просто грубыми фактами о мире или же им можно дать объяснение иного рода.

Мы увидим, что научно необъяснимые феномены, необычные и масштабные, составляют нормальные начальные условия для доказательства бытия Бога. Космологические и большинство телеологических аргументаций основываются на феноменах якобы слишком масштабных для научного объяснения, тогда как большинство других аргументов доказывают от феноменов якобы слишком необычных для научного объяснения. Для этих аргументаций также необходимо доказать невозможность личностного объяснения на основе действия некоего телесного агента, а затем – доказать, что единственным возможным объяснением этих феноменов является объяснение на основе могущественного бестелесного агента. Следствием этого будет то, что либо теизм (или система, подобная ему) является истинным, либо все эти феномены являются просто грубыми необъяснимыми фактами, на которых объяснение прекращается.

Полное, завершенное, окончательное и абсолютное объяснение

Таким образом, главный вопрос этой главы состоит в том, когда же необходимо прекратить объяснение. Когда у нас есть основания полагать, что либо некие феномены создают ситуацию «остановки» объяснения, либо они сами имеют объяснение? Опираясь на установленные общие принципы, мы можем затем спросить, будет ли правильным предположение о том, что физический мир или постоянное действие научных законов, или такое специфическое событие, как воскресение Христа, – всё это просто грубые факты, или же это феномены, которые могут иметь дальнейшее объяснение?

Прежде чем я перейду собственно к этому главному вопросу, мне нужно сделать несколько уточнений. Вопрос о том, что я подразумеваю под «границами объяснения», нуждается в более строгой экспликации. Во 2 главе я уже ввел понятия полного объяснения и частичного объяснения некоего феномена. Объяснение феномена Е с помощью F является полным, если F включает в себя как причину С, так и основание R, необходимые для возникновения Е (напомню, что в рамках гемпелевского подхода к научному объяснению С – это начальные условия, a R – законы природы, тогда как в рамках личностного объяснения С – это личность, a R – намерения, убеждения и основные силы этой личности). Если C и R обеспечивают полное объяснение Е, то ничто иное логически возможное, кроме С и R, не нужно для того, чтобы Е наверняка произошло, и потому высказывание, сообщающее о СнR, влечет за собой высказывание, сообщающее о Е. Так, например, научное объяснение лунного затмения Е является полным, если оно опирается на соответствующие законы природы L (ньютоновские законы движения и закон распространения света), предыдущее состояние мира С, необходимое для появления Е (положение и масса Луны, Солнца и Земли, а также отсутствие других небесных тел в данном регионе), и если из конъюнкции L и С следует Е. Объяснение Е будет только частичным, если оно включает факторы, содействующие возникновению Е (повышающие его физическую вероятность), но не делающие его необходимым.

Итак, полное объяснение демонстрирует, почему нечто произошло. Оно это делает совершенно независимо от того, существует ли объяснение какого-либо задействованного в нем состояния (например, почему солнце было там, где оно было) и существует ли объяснение каких-либо задействованных в нем причин (например, почему действуют определенные законы природы). Предположить обратное – значит впасть в заблуждение, которое мы можем назвать «ошибкой комплетиста» (completist fallacy). Очевидно, что это ошибка, поскольку, если бы было реальностью то, что F не может объяснить Е до тех пор, пока не объяснено само F, – вообще ничто в мире не было бы объяснено до тех пор, пока не найдено объяснение происхождения нашей галактики, что абсурдно. Однако это распространенное заблуждение. Так, Юм в «Диалогах»¹ подвергает сомнению возможность постулировать Бога и божий план творения в качестве объяснения упорядоченности мира на том основании, что само допущение существования рационального агента, создавшего мировой порядок, нуждается в объяснении. Изображая такого агента как сознание, а сознание – как упорядоченность идей, Юм выражает свою мысль следующим образом «духовный мир, или мир идей, требует причины не в меньшей степени, чем мир материальный, или мир объектов»². Юм сам дает очевидный ответ на этот вопрос: то, что мы не можем объяснить F, не мешает объяснению Е через F. Но затем он предполагает, что F в данном случае (сознание) – такое же таинственное, как и упорядоченный мир. Люди никогда «не считали достаточным объяснение единичного действия при помощи единичной причины, которая столь же необъяснима, как и само действие»³. Но это явно не так. Мы можем дать превосходное объяснение того, каким образом Джонс утратил везение на основе движения колеса рулетки в Монте Карло, считая в то же время, что объяснение, как именно крутится колесо рулетки, будет чем-то совершенно лишним.

И хотя полное объяснение Е (в обозначенном мною смысле) не оставляет какие-либо аспекты Е необъясненными, тем не менее, часто можно дать дальнейшее объяснение: объяснение того, почему факторы, упомянутые в explanans⁴, действуют, и как они возникли.

Сосредоточимся в данный момент на объяснениях действия факторов, вызывающих Е в период времени⁵ t. Пусть некие факторы будут С, то есть причиной, вызывающей Е в данное время, a R будет основанием эффективности С. Пусть С вызывает Е в момент времени t. Существование С во время: t может зависеть от некоего другого фактора В, который в этот момент времени производит С. Предположим, что моя рука, двигаясь, в то же самое время делает движение тростью, а движение тростью в то же самое время сообщает движение камню. Движение камня (Е) вызвано движением трости (С), которое, в свою очередь, вызвано движением моей руки (В). Тогда настоящее (present) существование причины зависит от действия в данный момент ее собственной причины. Сходным образом действие основания R может зависеть от некоего основания более высокого уровня S, которое во время действия R заставляет его действовать. Так, закон Галилея о падении тел действует на Земле, поскольку Земля имеет такую-то массу и действуют законы Ньютона.

А теперь я определю завершенное объяснение возникновения Е следующим образом. Завершенное объяснение возникновения Е – это полное объяснение его возникновения, в котором все задействованные в нем факторы таковы, что нет объяснения (полного или частичного) их существования или действия на основе факторов, действующих во время: их существования или: действия. Предположим, что высокий прилив вызван Солнцем, Луной, Землей, водой и т. д., находящимися в определенных положениях друг относительно друга и подверженных действию законов Ньютона. Предположим, что в данном случае мы имеем полное объяснение. Допустим также, что законы Ньютона здесь действуют потому, что эта область мира является сравнительно свободной от материи и здесь действует теория общей относительности Эйнштейна. Эти факторы действуют одновременно для того, чтобы действовали законы Ньютона. Предположим также, что ничто в данный момент времени не заставляет Солнце, Луну и т. д. быть там, где они в этот момент находятся (даже если бы некая прошлая причина и была с этим связана), и ничто в данный момент времени не заставляет действовать теорию общей относительности: Эйнштейна, а данную область мира – быть сравнительно свободной от материи. Тогда это будет завершенное объяснение высокого прилива на основании действия ОТО, на основании того, что данная область мира относительно свободна от материи, а также на основании того, что Солнце, Луна, Земля, вода и т. д. находятся там, где они есть⁶.

Завершенное объяснение – это особый род полного объяснения. Сейчас я лишь наметил в общих чертах как частный случай полного объяснения то, что впоследствии назову окончательным объяснением. Для начала скажем нестрого, что окончательное определение некоего феномена Е имеется в том случае, если мы можем установить не только какие именно факторы С и R действуют во время возникновения Е, какие факторы создают С и R и действуют в то же самое время, и так далее до тех пор, пока мы не достигнем факторов, существованию и действию которых в это же самое время нет объяснения, но также можем установить состояние тех факторов, которые изначально вызвали С и І? а также тех, которые изначально вызвали эти факторы и так далее до тех пор, пока мы не достигнем факторов, существованию и действию которых нет объяснения. Менее небрежно я определю окончательное объяснение [феномена] Е как завершенное объяснение Е, в котором задействованные факторы С и R таковы, что имеют либо полное, либо частичное объяснение на основе любых других факторов, которые являются конечными грубыми фактами. Предположим, что Бог не существует, и вселенная началась со взрыва в состоянии X в момент времени: t, и определялся этот процесс законами L (действие которых не имеет дальнейшего объяснения), и что в соответствии с L состояние X вызвало состояние 7, a Y вызвало состояние Z, a Z вызвало Е. Тогда каждое из выражений (X и L) и (7и Z), и (Z и L) представляет собой завершенное объяснение Е, но только (X и L) является окончательным объяснением Е.

И наконец, обозначим как особый род окончательного объяснения то, что я впоследствии назову абсолютным объяснением. Абсолютное объяснение Е – это окончательное объяснение Е, в котором существование и действие каждого из задействованных в нем факторов либо самоочевидно (self-explanatory), либо логически необходимо. Другие объяснения задействуют грубые факты, формирующие их отправной пункт. В абсолютных объяснениях нет грубых фактов: в них уже всё объяснено.

Я не уверен в том, что возможны любые абсолютные объяснения логически контингентных феноменов, поскольку наверняка всё не может объяснить себя. Существование Р в момент времени t₂ может быть частично объяснено существованием Р в момент времени t. Но существование Р в t₁ может не объяснить существование Р в t₁ так как существование Р в t₁ может быть конечным грубым фактом о мире, который не объясняет себя. А также, возможно, не всё, что логически необходимо, обеспечивает любое объяснение всему, что логически контингентно, поскольку полное объяснение, как мы уже поняли, это такое объяснение, при котором explanandum (то есть феномен, требующий объяснения) выводится из него. Но вы не можете вывести всё логически контингентное из всего логически необходимого. Частичное объяснение базируется на основе того, что в данном контексте делает возникновение explanandum более вероятным, за исключением тех вещей, которые с большей вероятностью возникли бы каким-то другим (логически возможным) способом. Кроме того, мир, который не содержит некую логически необходимую истину, является некогерентным допущением, в отличие от того, в котором, возможно, всё существует каким-то иным способом. Таковы некоторые из множества оснований, в соответствии с которыми Бог является логически контингетной сущностью, хотя может быть необходимой в других смыслах.

Итак, в связи с этим, оставим рассмотрение абсолютного объяснения и вернемся к объяснениям других типов. Я полагаю, что доказательства существования Бога, на которых мы сосредоточили наше внимание, относятся к типу завершенного объяснения феноменов. Все они утверждают, что величайшее намерение Бога, возникшее в какое-то время, вызывает определенные феномены в то же самое время, и ничто иное в это время не может объяснить ни Его существование, ни возникновение у Него этого намерения. Его намерение, включенное в завершенное объяснение, не имеет каузального объяснения, поскольку Он совершенно свободен. Объясняется ли Его существование в данный момент времени на основе чего-то более раннего, зависит только от того, насколько временным Он является. Если Бог – это существо, которое в каждый момент времени с помощью собственного намерения длит свое существование до следующего момента, тогда Его существование в данный момент (обеспечивающее часть завершенного объяснения некоторых земных явлений) само будет иметь дальнейшее объяснение на основе

Его более ранних намерений. Только завершенное объяснение, которое объясняет феномены на основе намерений Бога во времени, Его существования на протяжении некоего безначального периода времени и Его намерения в каждый момент длить Свое существование – обеспечит окончательное объяснение этих феноменов. С другой стороны, если Бог – это существо с необходимостью вечное, в том смысле, что если Он существует во всякий момент времени, то Он существует всегда, и Его существование в любой момент времени не нуждается в дальнейшем объяснении. В следующей главе я приведу доводы в пользу того, что Бог с необходимостью является вечной сущностью⁷. В этом случае любое завершенное объяснение на основе намерений Бога в данный момент времени будет также окончательным объяснением. Итак, рассмотрим теперь, на каком основании можно полагать, что некое объяснение является завершенным.