Текст книги "И с привкусом любви на губах"

Глава 8

ДЖОННИ

Не могу отвезти от нее глаз. Физически не могу! Отвожу голову, точно она на ремне, привязанная за ошейник к ней. А у Алены мой поводок. Да, ладно, Джонни, брось! У тебя рядом Марина под боком. Красавица и умница, каких поискать. Точно знает, что я люблю и как я люблю! За полгода наших отношений выучила мое тело, мои реакции на стимуляции разного рода на все сто!

Рядом, в конце концов, полно других девушек – моих подруг, и подруг моих друзей. Все в купальниках, с обалденными фигурами. Почему же клинит на той, что запретна для меня, хуже того самого плода в раю?! Она околдовала меня, как околдовала в свое время Амирана, а теперь и моего дядю!

Гоню ее наверх, на вышку. Сейчас ей мало не покажется. Я и так много нервничал из-за нее сегодня. Сначала в машине, еле как совладал с собой, чтобы не наброситься тут же, когда первые ноты запаха ее парфюма достигли моих обонятельных рецепторов. Черт, это будет еще сложнее, чем я думал!

А потом, там на ступенях, когда прижал ее слегка, ну просто не стерпел, придурок! Алена из тех девушек, кого хочется касаться! Постоянно! Она ушла в кабинет знакомиться с дядей, а я едва ли все цветы в коридоре не разбил. Как представил, что она начнет с ним кокетничать, или уже пойдет на физический контакт. Хорошо, что Марина отвлекла. А потом я позвал Алену в бассейн. Ну, не идиот ли? На что я рассчитывал? Что у меня не встанет при виде ее в купальнике? Полный кретин! Хорошо, что друзья просто не обратили на это внимания. А Алена, типа целомудренная, не стала смотреть вниз на мои плавки.

В воде хотя бы стало полегче. Да еще и Марина потерлась чем надо, приласкала немного моего восставшего друга. Хорошая девушка. Даже жаль, что столь бурная реакция у меня не на нее, а на ту, которая этого ну ни капельки не достойна!

Поддеваю ее. Она должна мне желание. Ну, сейчас я оторвусь на ней.

– Ты должна, – говорю я безапелляционно. – у тебя нет выбора.

А у нее такой вид, будто я ее к прыжку в бездну подвожу. Закрывает глаза. Летит. Идиотка! Ну кто ж так прыгает?! Разобьет себе красивое личико об воду, дуреха…

Однако, когда через полминуты ничего не происходит, и она не всплывает на поверхность, идиотом уже чувствую себя я.

– Бл*дь! – матерюсь сквозь зубы, и расталкивая растерявшихся друзей, ныряю за ней в воду.

Никогда еще так быстро не плавал. Наверно сердце сейчас вылетит из груди! Ну вообще долбо*б, девочку погнать прыгать в воду! Чудесно, Джонни, урод хренов, давай еще невесту Македова в первый день про*би!

Ныряю в воду. Нету нигде! Черт! Течения-то у нас тут нет подводного. Куда делась?! Всплыла? Выныриваю на поверхность. Парни, видя, что наша дурацкая забава вышла из-под контроля, так же попрыгали в воду. Окунаюсь снова. Вижу! Вот она, на дне лежит. Маленькая и хрупкая, точно русалочка.

Вытаскиваю ее из воды. Без сознания. Висок рассечен немного. Там ушиб и кровь из царапины. Но это не страшно. Страшно то, что она не подает признаков жизни. Нас окружает паникующая толпа. Все орут и кричат. Галдят. Кто-то со смартфонами, чтобы вызвать ноль три. Черт! Мне нельзя паниковать! Надо вспомнить способ оказания первой помощи!

Так, встать на одно колено, перекинуть ее через бедро, чтобы голова свесилась к низу и несколько раз надавить с силой грудной клеткой об колено. Чтобы вся вода без остатка вытекла из легких. Уже лучше. А теперь массаж сердца! И дыхание рот в рот.

Много времени реанимация не занимает. Едва вода покидает легкие, как Алена начинает подавать признаки жизни. Но я продолжаю терзать ее рот, ее губы, снабжая ее грудную клетку живительным воздухом.

Алена закашлялась. Ее трясет. Я весь мокрый. Меня самого трясет от страха за ее жизнь. За то, что мы сейчас только что с ней пережили.

Глава 9

Легкие печет. Горло раздирает кашель. Голова болит и кружится. Перед глазами мелькает встревоженное лицо Джонни. Его губы обжигают мои. Секунда и его живительный воздух наполняет мою грудную клетку. Джонни склонился надо мной, продолжает ритмично надавливать на сердце и касаться моих губ.

Мне хочется сказать, что я уже в состоянии дышать сама, но это так здорово: не просто дышать, но делить с ним один вдох на двоих.

А я уже и забыла, этот вкус его губ. Их твердость. Их ласку. Их требовательность и неистовство.

Вокруг нас много народу. У всех перепуганный вид. Даже у этих высокомерных девиц. Джонни отстраняется от меня, но ненадолго. Вскоре его сильные руки подхватывают меня с полу, и прижимают к обнаженному торсу.

– Я отнесу тебя наверх! – поясняет он. – Тебе лучше полежать сейчас. Пацаны, без меня продолжайте!

Джонни выносит меня, а я вцепляюсь в его шею покрепче. Ничего не могу с собой поделать. Я хочу касаться его мускулистого тела. Хочу ощущать его тепло. Хочу слышать оглушительный стук его сердца.

Джонни, вот так подстава, приносит меня в спальню к Македонскому! Он откидывает полог пледа, заворачивает меня в одеяло прямо так, мокрую, с мокрыми же волосами.

– Ты специально хотел меня убить? – ну а что, я стукнулась головой, имею право нести чушь, хоть немного.

Лучше уж глупости нести, чем мучительно и неловко молчать в его присутствии.

– Болит ушиб? – подрагивающие пальцы Джонни дотрагиваются до моего виска.

Он смотрит на меня внимательно. В глазах столько тревоги и мне это очень импонирует! Мне хорошо в его присутствии! Я даже на минуту забываю, что нахожусь в спальне Македова, и он должен вот-вот прийти сюда. Для меня сейчас существуют только огромные, жадные, всепоглощающие глаза Джонни.

Я морщусь от его прикосновения, потому что больно. Джонни убирает руку.

– Джофар! – рычит Македов, появляясь на пороге спальни, – Ты что с моей невестой сделал? Ты же обещал приглядывать за ней, идиот!

– Фу, дядь, не называй меня так. Я давно поменял это имя! – Джонни подскакивает с кровати, где сидел рядом со мной непозволительно близко.

Македов недовольно оглядывает его роскошную фигуру, прикрытую лишь плавками.

– Прикройся лучше, ковбой! Перед моей невестой все-таки стоишь! – требует Македов.

Джофар? Хм… это его настоящее имя? Ну, если его родной отец был иной национальности, то почему бы и нет?

А Джонни, тем временем, видимо понимает, или знает наверняка, что с Македовым лучше не спорить. Он хватает первое попавшееся полотенце из шкафа и оборачивается им вокруг поросших темным волосом бедер.

– Она прыгнула неудачно. Головой ударилась. Об дно. Сотрясение может быть. И ушиб. Я помажу мазью. – отрывисто проговаривает Джонни, глядя на меня во все глаза.

– С*еб отсюда! – рычит на него Македонский. – Сам со своей невестой разберусь!

Я умоляюще смотрю на Джонни. И хотя, он тоже не в восторге, что я живу с ним под одной крышей, но он единственный, кто не пугает меня. Тот, кого я не боюсь, в отличие от Македова! Ой, мамочки, я же останусь с ним сейчас наедине!

Мой жених проводим взглядом племянника, а затем запирает дверь спальни изнутри. На замок.

Я сглатываю. Что он задумал? Македов вырубает верхнее освещение. Теперь комната освещена лишь тусклыми боковыми бра. Поворачивается ко мне. В глазах холод космоса. Пугающая всепоглощающая бездна. Его рука не спеша тянется расстегнуть верхнюю пуговицу на рубашке.

Глава 10

ДЖОННИ

Зачем только оставил ее наедине с Македонским, идиот! Хотя с другой стороны, она – его невеста. У меня нет никакого права вмешиваться сейчас в их отношения!

У нее же сотрясение может быть! А он, неужели уложит ее в койку рядом с собой? О, да. Я сам уложил ее в его койку. Надо было в свою тащить! Бл*дь!

Что за мысли?!

Надо развеяться. Отпустить ситуацию.

Она сама выбрала Македонского в мужья. Не меня. Не Амирана. А именно его. Взрослого, богатого, обеспеченного мужчину. Убивать ее, или делать ей плохо он не будет. А очень даже хорошо делать будет! Сминаю кулаки до хруста в пальцах. А потом резко бью ни в чем не повинные перила.

Я ревную?

Я рехнулся?

Боль слегка отрезвляет меня. Возвращаюсь к бассейну обратно.

– Джо, как там девушка? – набрасываются на меня друзья.

– Нормально. – бурчу себе под нос. – Все хорошо у нее.

И самое отвратительно, я верю, что у нее все хорошо. У них, все хорошо. А мне похер. Нет.

– Джонни, ты мой герой! – улыбается мне Марина.

Черт, даже про нее забыл во всей этой суматохе. Марина подходит ко мне, приобнимает за плечи, невзначай скользит по груди. Тянется, чтобы запечатлеть поцелуй на губах.

– Выпей, Джонни, сейчас я тебе налью, ты напряжен до предела!

Марина идет к столику, откупоривает бутыль элитного вискаря, вытряхивает пару кубиков льда в пузатый бокал. Заливает все крепким спиртным.

– На, кисунь, выпей! – протягивает она мне, улыбаясь.

Я ложусь на шезлонг, потягиваю виски, Марина пристроилась сзади, наглаживает мне плечи и разминает затылок. Ничего из всего этого не чувствую. Вечеринка продолжается. Все мои друзья уже и думать забыли о несчастном случае с Аленой.

И только я не могу выкинуть ее из головы.

И то, что она сейчас в спальне. В спальне моего дяди. В его постели. Стонет под ним. Выгибается навстречу его жарким поцелуям. А он вколачивается в нее. Как я когда-то.

Дзынь! Бокал лопается в моих пальцах, холодный вискарь и кубики льда падают мне на живот. Но я ничего не чувствую.

– Коть, с тобой все хорошо? – Марина никак не поймет, что со мной происходит. – Коть, да выкинь ты все из головы! Все хорошо с невестой твоего дяди. Он о ней позаботится. А я о тебе позабочусь! Вот, возьми еще. – Марина протягивает мне новую порцию алкоголя.

Я даже не помню, как проходит остаток вечера. Меня так и порывает встать и подняться к ним в спальню. Проверить, что там происходит. Но я понимаю абсурдность данного действия и злюсь на себя еще больше.

Я совсем свихнулся!

Провожаем друзей домой. Наконец-то уйдут все.

– Джонни, я хочу остаться. – заявляет вдруг Марина.

Не сказать, что это секрет для меня. Марина остается у меня, я у нее. Это нормально. У нас отношения двух взрослых людей. Не по подворотням же нам прятаться, ей-богу!

– У-у… Джонни, мне не нравится твое состояние. Точно останусь!

– Как хочешь! – я груб с Мариной. Потому что идиот. Знаю. Она ни в чем не виновата. А уж тем более в том, что я ревную невесту дяди к нему самому.

В постели Марина пытается расслабить меня. И даже добивается своеобразного успеха! Но это после того, как я представил на ее месте другую. Ту, о ком не должен сейчас фантазировать!

Черт, даже алкоголь не взял меня! Марина угомонилась после второго раунда. Уснула, свернувшись на моем плече. Интересно, Алена сейчас, точно так же лежит на плече у Македонского и сладко сопит, уткнувшись в его грудь? Мне плохо от этой мысли! Привстаю, уложив Марину на подушку. Что я творю, идиот?

Я, взрослый половозрелый мужик, у которого сейчас в кровати собственная баба, крадусь по коридору, чтобы… что? Подсмотреть в замочную скважину на постельные игры дяди с его будущей женой?  Я закуриваю. Давно бросил, но когда так переживаю, или злюсь, руки так и тянутся к пачке, что всегда лежит в моих джинсах.

Я курю напротив их двери. В доме тихо и темно. За дверью никаких звуков. А что я ожидал там услышать? Вздохи и скрип кровати? Ну не идиот ли?

Делаю затяжку. А вдруг Алене плохо? Дядя не вызывал врача. И сам не отвозил ее в госпиталь. А надо было. Черт! Идиотизм ситуации зашкаливает.

Перекладываю сигарету в другую руку, а этой тянусь подергать дверь. Я просто проверю, что с Аленой все хорошо. И уйду.

Заперто! Ручка беспомощно дергается несколько раз по инерции, и я оставляю всякие попытки. Заперся, Македонский-то с молодой невестой! И опять резкий приступ бешеной ревности. Повеселился с молодым телом на славу! Козел старый!  И она – дура. И сволочь меркантильная, что за него замуж согласилась выйти. Я облокачиваюсь на перила, чтобы докурить.

Дверь открывается резко и почти бесшумно. Дядя выходит в одних боксерах и тут же прикрывает за собой дверь. Я лишь успеваю разглядеть тонкий девичий силуэт на его кровати.

– Чего тебе?! Другого места не нашел курить? – весьма грубо шипит на меня Македонский.

Одного взгляда на его крепкое подтянутое тело мне хватает, чтобы отметить – Алена может клюнуть на такого. И наверно, клюнула, раз он в таком виде уже спит рядом с ней. Несмотря на то, что ему больше сорока, Македонский следит за собой. Он высок, статен, посещает тренажерный зал. Правильно питается. Да он пацанам, типа меня даст сто очков форы вперед. И женщины любят таких. Я знаю, что говорю, у дяди случались девушки, время от времени. И ни одной недовольной поутру, я не видел.

– Что надо? – злится Македонский еще больше. Сейчас даст мне в морду и будет прав. Я бы тоже дал.

– Как твоя невеста? Ты врача ей не вызывал. Я переживаю.

– Знаешь, что? – дядя сдерживается из последних сил. – Нах пошел отсюда! У тебя твоя баба в кровати, а со своей я сам разберусь!

Глава 11

Какой же он грубый, этот Македонский! И чужой! И пугающий! Боже, как хочется, чтобы вернулся Джонни, чтобы забрал меня из этой жуткой чужой спальни, из этого дома! Но, Синяя Борода послал его на три веселых буквы, а тот и пошел от греха подальше… К своей девушке вернулся. Конечно, им там весело. Легко. Нет пугающего огромного монстра, паука, к которому я попала, точно глупая муха в паутину.

Меж тем Македонский разоблачается окончательно. Стягивает через голову нижнюю футболку, оставаясь обнаженным по пояс. Тело мощное у него. Раскаченное. Кое-где татуировки набиты. Кубики пресса поросли темным волосом. Что же он задумал? Почему красуется передо мной своим обнаженным торсом?

– Сильно ударилась? – гудит басом Синяя борода.

Как ответить? Скажу нет, и он полезет ко мне. Точнее, на меня. А если скажу что сильно, возможно сегодня он не присунет мне… Точно! Надо давить на жалость, пока давится! А завтра бежать из этого страшного места, со всех ног.

– Покажи! – требует мужчина.

Я дотрагиваюсь до пылающего виска. Македов лезет куда-то в верхний ящик тумбочки. Достает тюбик с заживляющей мазью. Интересно, откуда он у него? Зачем ему подобная мазь? Он избивает своих любовниц? Устраивает садо-мазо оргии и замазывает их потом, чтобы следов не осталось? Мамочки мои!

Меж тем Македов выдавливает прозрачную горошину геля на пальцы и дотрагивается до моего виска. Я морщусь от боли, а еще от прохладной субстанции на коже. Но вскоре, мне становится получше. Македов убирает прядь с моего лба, нежно касаясь, гладит по щеке.

– Не бойся меня. – смотрит мне в глаза. – Мы поладим. Если будешь хорошей девочкой.

А глаза его при этом остаются льдистыми. Холодными.

– Врача вызвать?

– Нет. Я засыпаю уже. – вру ему нагло.

Потому что, какой-там засыпаю?! Я от страха перед ним теперь глаз не сомкну!

– Хорошо. – кивает Синяя Борода. – Я в душ. А ты переодень мокрое. Справишься?

– Да! Да. – неистово киваю головой.

Еще не хватало, чтобы он меня переодевал собственноручно.

– В шкафу все необходимое. Переодевайся и ложись спать. Ты перенесла слишком много стресса за сегодня. – усмехается мой персональный кошмар. – А еще Джонни, долб***б хренов, не уследил. Ты не злись на него. Он хоть и идиот, но добрый в душе. Я воспитал его как надо.

Ого… Македов разговаривает со мной нормально? Даже за Джонни вроде как извиняется? Он не хочет выглядеть принудителем в моих глазах? Хочет, чтобы я расслабилась, потеряла бдительность, а он потом чтобы взял меня тепленькой? Нет, вестись на это все нужно в последнюю очередь! Доброе слово, хоть и кошке приятно, но растекаться лужицей нельзя.

Македов тянется ко мне, нависая сверху, я же отпрянываю, падая назад, на подушку. Синяя Борода замирает на полпути, глаза его сверкают в недовольстве, но потом стремительно затухают. Он хватает меня за руку, подносит ладонь к губам. Целует, глядя в глаза:

– Спокойной ночи, красавица!

Глава 12

Всю ночь не могу сомкнуть глаз. Надела самую закрытую пижаму из всего вороха кружевных брендовых тряпок, что обнаружила на полках шкафа. Крохотные шортики и маечка на бретельках. Хорошо, хоть не прозрачные и не игривые, как остальные.

Легла, притворившись спящей. Македов вышел из ванной, в одних боксерах. Я подглядывала из-под полуопущенных ресниц. Не теряя времени, он пробрался под одеяло, ставшее теперь общим. Придвинулся ко мне вплотную, нависнув, и поцеловал в висок. Я еле сдержалась, чтобы ресницы мои не дрогнули, а он не понял, что я не сплю. Он лег настолько близко, что буквально вжал меня в свое стальное тело. Уложил мою голову к себе на плечо, обвил меня рукой, придавив своей массой. В попу мне, благо прикрытую пижамой, упиралось его внушительное по ощущениям, каменное достоинство.

Он реально меня хочет. Черт. И это плохо. Ужас, как плохо. Пипец, просто! Бежать надо отсюда. Это сегодня он только обниматься полез, и то, потому, что я умудрилась едва ли не утонуть в первый же день. А завтра у меня такой отговорки не будет. И тогда… нет, я не хочу этого! Только не с ним.

Синяя Борода не ослабевал хватку, а я чтобы отвлечься от всего, попыталась думать о чем-то другом. Так себе попыталась, честно говоря. В голове был Джонни. Все мысли о нем и о его девушке. Они сейчас вместе, должно быть. Занимаются этим самым, чего удалось избежать мне с Македовым.

Черт, и это тоже очень хреново. Неужели я ревную? Ревность просто снедает меня! Так, что хочется выть от безысходности. Слезы текут по лицу, а я стараюсь успокоиться, чтобы не всхлипывать. Ведь я сейчас в путах объятий чужого взрослого страшного мужчины, но завтра я выберусь! Я убегу, чего бы мне это не стоило!

* * *

– Как ты себя чувствуешь? – Македов озабоченно оглядывает мое лицо. – Выглядишь бледной. Я все же отвезу тебя в больницу, позже.

Сейчас раннее утро, конечно, я буду плохо выглядеть, ведь так и не спала всю ночь, не считая проваливаний в вязкую мутную дымку подсознания. И я прекрасно слышала визит Джонни среди ночи, и тихий рык Синей Бороды на него. Интересно, зачем приходил? Неужели волновался за меня? Да быть такого не может!

– Голова не кружится, не тошнит?

– Немного. – вру я, хотя как посмотреть, может и кружится. Для этого встать надо хотя бы.

Но я лучше совру, кто знает, эту Синюю Бороду, а вдруг он не прочь и утром долг с невесты стребовать…

– Оставайся в кровати. – милостиво разрешает мой жених, – Сегодня мы пропустим совместную пробежку и зарядку.

Ага. Это теперь так называется…

– Я распоряжусь, чтобы тебе принесли завтрак. А позже, Джонни, скорее всего, отвезет тебя к врачу. Я буду занят допоздна!

Я киваю. Ну и отлично! Звезды на моей стороне, ведь лучшего времени для побега, чем это утро, мне не подобрать!

Глава 13

Подскакиваю с кровати, едва за Синей Бородой закрывается дверь. Черт, меня и правда ведет – вчерашняя травма не прошла для меня бесследной.

Так, быстрей к вещам! К собственным, в которых прилетела из своего городка. Отлично! Все на месте. В рюкзачке паспорт, прочие документы и пять тысяч рублей! Превосходно! Все на месте. Взяла с собой, потому что была уверена, что сбегу. Так оно и вышло.

Надеваю вчерашнюю одежду, прячу под объемным свитером деньги и документы. Потому что с рюкзаком могу вызвать ненужные подозрения. В общем, дорогой папочка, не суждено сбыться твоему желанию продать меня очередному властному мудаку подороже.

Тихо спускаюсь вниз. На часах семь утра. Да уж, Синяя Борода рано начинает свой рабочий день. Не завидую его секретарше и сотрудникам. Надеюсь, Джонни все еще в кровати, со своей ненаглядной. Это меня радует и огорчает одновременно. Черт, ревную. Нет. Надо его забыть. Срочно!

Внизу тоже никого. В столовой работает телевизор. Или Джонни завтракает со своей девушкой после бурной ночи, или дом работница накрывает на стол. Не важно. Важно юркнуть к выходу, нацепить сапоги, пальто и раствориться в снежном утре.

Насколько я помню, когда вчера Джонни привез меня сюда, то ворота нам открывала охрана. Значит, на кпп есть народ,  вряд ли они меня просто так выпустят. Скорее всего у них приказ от Македова, никуда пленницу, то есть невесту не выпускать! Значит нужно искать дырку в заборе. Если такая имеется.

Я застегиваю молнию на сапожках, поднимаюсь и… впечатываюсь в твердокаменное мужское тело. Запах! Вот первое, что меня обдает им, обволакивает, дурманом поникает в мозг, чтобы усыпить бдительность! А потом чтобы схватить, прямо как он сейчас, и решительно сжать плечи.

– Куда собралась? – Джонни непроницаемо смотрит на меня. И не поймешь, о чем думает.

– Э… – как же хорошо, что рюкзак или сумку с собой не потащила, а то бы точно спалилась, а так… – хочу подышать. Воздухом. – лепечу я первое пришедшее на ум.

А горло пересыхает в его присутствии и щеки начинает щипать. Но не морозцем, а румянцем. Самым натуральным.

– В доме душно. – соглашается Джонни. – Я выйду с тобой.

Вот нет, вот зачем? Как же мне теперь убежать-то а?

 Джонни тем временем, не зная всех моих планов спокойно надевает тяжелую парку, шапку и перчатки. Для прогулки ранним снежным утром он явно готов лучше моего.

– А Марина не хочет к нам присоединиться?

Зачем я это спрашиваю? Какое мне дело до его девушки? Да и зачем эта высокомерная брюнетка нам сейчас нужна?

– Она спит. – отмахивается Джонни. – Пошли.

Выходим мы с совершенную сказку. На улице темно, но света от снега, от фонарей нам хватает. За ночь его нападало столько, что он укрыл внутренний сад, лужайку и высокий забор, точно тюремный, окруживший дом и территорию Снежной Бороды.

Черт, холодно! Руки без перчаток и уши без шапки моментально зябнут. Зато бодрости сразу прибавляется. Мы споро идем по хрустящему снегу вдоль забора. Я не перестаю выискивать щель или отверстие в нем.

Джонни идет в ногу со мной. Насупившись. Засунул руки в карманы. Молчит. И я молчу. А что сказать, я и не знаю. Лучше ничего. Прогуляемся, а потом у меня будет попытка номер два. Сбежать чтобы. Я надеюсь.

– Ты как после вчерашнего? – нарушает тишину его бархатный баритон.

– Нормально.

– А как после… – Джонни замолкает, останавливается, видно, что судорожно подбирает слова.

– Ты хочешь узнать, как я провела с ним ночь? – вдруг злюсь я на него. Джонни  тоже взрослый мужик. А сейчас не может прямо спросить об этом. Тогда прямого ответа, он не получит. – Это не твое дело. – обрываю зло.

А Джонни резко разворачивается ко мне, нарушая границы моего личного пространства. Безбожно, вторгается, тараня его, как и мое сопротивление. Я жду, что же будет дальше? Ударит? Толкнет? Повалит на снег?