Текст книги "Стихи для гурманов 2"

Быть любимой – самая вредная из привычек

Барная стойка

 
– С удовольствием залил бы свою печаль
вашими бёдрами.
– Удовольствия,
что вы в них понимаете?
– То, что они коротки.
– А вы их, как отношения, растягиваете?
– Да,
но они рано или поздно порвутся.
– В таком случае —
чем раньше тем лучше.
– Так что на счёт моего предложения?
– Мне показалось,
я вам уже ответила.
 

Марафон

 
Вены оптико-волоконных линий,
по ним бегут кровью слова,
кричат на всю улицу
«я люблю тебя»,
а за ними фраза
«я тебя ненавижу»,
поцелуи выглядывают из окон,
объятия любопытствуют,
между ними дистанция
образует раны,
«я тебя ненавижу»
её стремительно сокращает,
есть в природе такие вещи,
которые оставляют шрамы,
есть и те, что не срастаются никогда.
 

Утро одной ночи

 
– Мне кажется, я вчера был с вами на «ты»,
извините, выпил лишнего…
– Мне кажется, я вас такого как раз полюбила,
пьяного.
– Сегодня голова сама не своя,
мне кажется, я оставил её у вас,
то есть у тебя,
вчера
и сердце, оно где-то здесь должно быть.
– Хотите борща?
– Сутра?
– Извините за сердце,
мне показалось свёкла,
но суп получился отменный,
оставайтесь —
будем обедать вместе.
 

Признание № 6

 
– Я вас люблю.
– Издеваетесь?
Издевайтесь,
женщина,
она всё выдержит,
вылюбит, вытравит,
и, бросая ей кольца на пальцы,
не надейтесь, что попадёте,
вы уже
круто
попали.
 

Горечь

 
Её почему-то радовало,
что падали женщины —
и те, что в глазах,
и тех, что бросили,
казалось бы, чему тут,
но вот —
жила припеваючи
в душе эта сволочь,
вибрируя фразой
«я же тебе говорила»,
все вы
в конечном итоге
будете на меня похожи.
 

Выход

 
Чем больше ты меня любишь,
тем сильнее я тебя ненавижу,
формула эта не требует объяснений
и доказательств,
так получилось —
я давно уже открыла ту дверь
и стою на пороге,
но как будто забыла что-то,
не могу вспомнить,
что именно:
зонтик, очки от солнца
или забыла сказать,
что буду помнить,
если это тебя утешит.
 

На выставке

 
– Я вас люблю.
– Раздевайтесь.
– Так сразу?
– А вы что хотели?
– Трепета, цветов и закатов.
– Девушка,
вы к романтизму, что ли?
– Вроде.
– А я декаданс,
не путайте залы.
 

В дороге

 
– Укачивает?
– Уже укачало.
– Машину надо менять.
– А может быть, жизнь?
Чувствую, что кораблик
относит от заданного курса,
от заданного курса
всё дальше.
– В смысле, ты о другом мечтала?
– Не о тебе,
какой ты сегодня,
хотя даже ты ни при чём здесь,
будто бы стала баржой,
которую грузят
беспрестанно,
а хотелось быть яхтой,
летящей к острову счастья,
но до сих пор не выйти из гавани…
 

Утро другой ночи

 
– Мне кажется, я вчера был с вами на «ты»,
извините, выпил лишнего…
– Мне кажется, я вас такого как раз полюбила,
пьяного.
– Сегодня голова сама не своя,
мне кажется, я оставил её у вас,
то есть у тебя,
вчера
и сердце,
оно где-то здесь должно быть.
– Хотите?
Поищем вместе.
 

Сахарница

 
– Кто-нибудь знает ту женщину
симпатичную,
что так истошно орёт?
– Мне не знакома,
хотя и в правду красивая,
даже кричит красиво…
– Хочет любви,
слышу из её жарких слов.
– Холодно,
боюсь, ожидая, простудится.
– Вы же мужчина,
заткните её сахарный рот.
– Чем?
– Чем-чем,
хотя бы своим поцелуем.
 

Женский пароль

 
По-прежнему не постоянен,
ухожу, испаряюсь,
постоянство – пароль для женщины,
её качество,
её крест,
её бремя,
если женщины нет – это временно,
временное медленно убивает,
если впечатлила – то незнакомка,
если познакомился – спутница,
вошёл – обязательства,
курица – если не понимает,
если огрызается – стерва,
если не стервит – клуша,
если не ревнует – сука,
если не даёт – шлюха,
если постоянно – скука,
если иногда – семья,
никогда – динамо,
если с головой – зануда,
в сердцах – зверюга,
в магазине – транжира,
если молчит – нервирует,
если говорит – то тоже,
любит отчаянно,
недолюбливает дозированно,
ненавидит качественно,
если жена – на кухне,
если любовь – в постели,
если большая – в письмах,
если целует в губы,
не жди передышки,
если в скулу – остыла,
если в ноги – уныло,
если женщина пьёт – это жажда,
если сильно, то что-то сломалось внутри,
в изящном её механизме,
если врёт,
значит, вы ей нравитесь,
если правдой хлещет,
то безразличны,
вы в разряде дружища,
издевается – в генах,
смеётся последняя,
если плачет – театр,
ей не хватает внимания,
если исчезнет – то громко,
хлопая всеми дверями —
ей приятнее уходить под аплодисменты.
 

Развитие отношений

 
– Назовём это флирт.
– Может лучше влюблённость?
– Вы успели влюбиться?
– Я успел утонуть.
– Про глаза?
– И про руки,
что ваши съедают груди.
– Лучший бюстгальтер —
мужские ладони.
– Не снимайте,
вам так идёт.
– Назовём это близость.
– А может, любовь?
 

Эйфелева башня

 
– Вы знаете, кем были в прошлой жизни?
– Мне кажется – вот этой башней.
– Значит, женщиной,
на вас карабкались,
вас покоряли,
брали,
любовались видами.
– Да, помню,
вы в ногах моих потом валялись.
– Значит, я был в прошлой —
Парижем?
 

Счастливое одиночество

 
Счастливое одиночество —
это возможно,
я вспомнил историю одной девушки,
до мозга костей погрязшей в любви,
она, как и все, ходила одна на работу,
вместо бюстгальтера —
ладони мужские на её спелой груди,
вместо помады —
его тёплые губы,
вместо солнцезащитных очков —
его карий взгляд,
укутанная в его объятия,
даже осенью она не мерзла
от одной только мысли,
что он где-то рядом,
красивыми бёдрами она разрезала город,
шла на работу,
мысль пряталась в его аромат,
любовь была той самой дистанцией
между ними,
что согревала
её и любимого,
которого, к сожалению,
давно уже не было среди живых.
 

Обнажённость

 
– Как ты думаешь,
для чего раздеваются люди?
Для разврата, по-моему.
– А по-моему – когда жарко.
– Когда любят
и хотят размножаться.
– Когда загорают.
– Когда грядки копают.
– Когда одни дома.
– Когда ходят к врачу.
– Когда нет других аргументов.
– Когда лезут купаться.
– Когда нервничают.
– Когда надо стирать рубашку,
особенно если в ней родились.
– Когда мускулы
лезут наружу.
– Или пузо.
– Это ты про меня? Ладно хватит уже
философствовать,
дорогая,
давай выходи из примерочной.
 

Счастливая среда

 
– Разве бывают счастливыми среды?
– Думаю, это не зависит от дня недели.
– От чего же тогда?
– От того, чтобы ты, мудак,
нашёл, наконец, работу нормальную,
где платят,
и этого хватало бы и на меня.
– Но ведь не в деньгах счастье.
– Счастье – в среде,
создай мне счастливую среду обитания.
 

Я – машина

 
Воскресный череп
раскололся от веселья,
я многое себе простил
и многое ещё прощу,
так как силуэтом семь утра
напомнило мне понедельник,
собираю разбросанные черепки,
когда с рук смыта кровь трагичных мыслей
чашкой кофе,
пульс жизни
в смятении меня нащупал
и вот-вот раздавит ощущением прекрасного,
осталось только влиться спешкой в улицу,
останки закатать в асфальт,
соединиться со сверкающим железом
в кредит толпящихся автомобилей,
кредит имущества
не позволяет думать о высоком?
Я машина,
которая прощает
по пути в грядущее
и заводится от низкого.
 

Сигарета

 
– Порвать-то порвал,
но всё время думаю о ней,
мысли туда-сюда туда-сюда,
все мозги в пыли.
– Расставание – всегда рана.
– Люблю я её,
понимаешь, люблю.
– Понимаю —
бросил сигарету,
но продолжаешь курить.
 

Вежливый отказ

 
– Некоторые так хотят любить,
что даже диву даёшься.
– Кто во что горазд.
– Кто где,
кто на кого,
просто ужас.
– Что ты имеешь против любви?
– Есть одно средство,
я давно хотела предложить тебе
взаимную дружбу.
 

Атомный взгляд

 
– В моих глазах полным-полно людей
и все они чего-то хотят.
– Скорее всего тебя.
– Неужели обыкновенная женщина,
которая с работы идёт,
может так привлекать?
– Бесспорно –
если она влюблена.
 

Сисадмин

 
Я выпил кружку светлого нефильтрованного
и стал рассматривать публику,
двигая поочерёдно столики,
приблизил к себе в дальнем углу с девушкой,
которая показалась мне привлекательной,
предложил ей выпить,
она отказалась:
– Ну что ты мне можешь сказать,
что нового?
– Как будто я собирался выступить с новостями,
просто хотел перезагрузить ваши чувства,
вы же давно их не обновляли.
– Чувства,
да, были чувства,
но это же дорого?
– Несколько поцелуев,
дальше по обстоятельствам.
– Ладно.
– Защиту будете устанавливать?
– Что это даст?
– Больше никто, кроме меня, не сможет вас
целовать.
– Мне скучно не станет от вашего сладострастия?
– Скучно,
всё может быть,
тогда нажмёте Delete,
в крайнем случае, перезагрузитесь.
 

Любовь с гренками

 
Она положила ему в тарелку любовь:
– Иди есть,
остынет.
Пришёл он и сел:
– наконец-то любовь,
пахнет вкусно,
как я люблю – с гренками,
еда моя ненаглядная
и выглядит аппетитно.
– Будь осторожней,
горячая,
оставь соль в покое,
ты уже насолил достаточно.
– Может добавить перца?
– Острого не хватает,
ешь вилкой,
ешь да помалкивай,
будет мало –
добавлю,
я приготовила много.
– А если мне надоест?
– Не волнуйся, не пропадёт —
отдам другому.
 

В ожидании

 
Глаза мои залиты окном,
стекло опьянело совсем от дождя,
такую погоду легче переживать вдвоём,
но видимо он задерживается
там, где легко,
со мной же придётся переживать.
 

Угрызение семечек

 
Никаких угрызений,
просто семечки,
шелуха дней сыплется,
словно листва,
там, где подразумевалось общение,
к сожалению, исчезли слова,
ничего личного,
говорить больше не о чем,
просто семечки,
медитация поглощает мысли,
руки заняты и половина рта,
так проходит не один вечер,
не волнует пропажа времени,
может, кто-то родился, чтобы грызть семечки,
маленькие белые плоды уходят
один за другим, без испуга,
и для тех у кого его нет – это хобби,
времяпрепровождение,
хотя многим семьям
эта привычка во благо —
иногда лучше грызть семечки,
чем друг друга.
 

Близость

 
Взахлёб он рассказывал мне –
незнакомому человеку —
может быть, кружка в моих руках
была тем самым паролем,
напиток,
его градус приподнятый
возможно толкал к откровению:
– Какое-то время мы были так близки,
практически жили в одних трусах,
но что-то случилось,
то ли они растянулись
так, что третий смог туда проскользнуть,
не пойман – не вор,
но я чуял всё время
чье-то присутствие,
возможно дистанции,
которая не всегда измеряется километрами.
Я слушал его в который раз убеждаясь:
ничто так не отдаляет, как близость
ничто так не сближает, как глупость.
 

Когда никто не нужен

 
– Девушка, вы прекрасны!
– Вас это не касается.
– Я абсолютно честно.
– Осень в глазах моих
бывает, и комплименты не трогают,
разве не видите вы:
я растрогана
совсем другим человеком.
 

Касание бёдрами личных интересов

 
– Не хотите развеять моё одиночество?
– Вы находите меня свежим ветром?
– В вашем взгляде —
торнадо,
вулкан.
– К сожалению, я женат,
разве что
могу предложить проветривание.
 

Do you speak English?

 
Английский,
мы всё ещё занимаемся этим,
совсем не родным,
выбирая его главным оружием
для покорения иностранных сердец,
и даже готовы ради него поступиться
своим языком:
– Разум,
ты ставишь меня в неловкое положение,
заставляешь кривляться,
я не привык к таким позам.
– Язык,
ты же хочешь
быть гибким и современным
и не молчать в путешествиях?
– Разве?
Это ты хочешь,
мне бы губы любимой,
шоколад и мороженое.
 

Плюсы

 
– Я вот страдаю,
потому что влюблён безответно,
а в сердце «зачем?» постоянное жжение…
– У этой любви тоже есть свои плюсы,
посмотрите внимательней.
– Смеётесь?
– Нисколько,
всегда
можно расстаться,
не выясняя
никаких отношений.
 

Планы

 
Она подумала:
– Постель.
Он не осмелился:
– Кино.
– В отель или к нему домой?
– Темно там,
съем своей её ладонь.
– Зубную щетку не взяла,
я буду чувствовать себя неловко.
– Мы поцелуемся.
– Хотя мне нравится его манера говорить,
я знаю что труднее всего утром.
– Она прелестная, и грудь как будто.
– Неужто, как и все, люблю ушами?
– Знакомство приведёт в постель.
– А может быть – в кино сначала?
 

Возвращение

 
Гиперответственность,
вот что ему мешало жить по утрам,
всякий раз, ускользая из дома,
поцеловав жену,
он проверял по три раза
выключил ли воду,
плиту, газ, утюг,
возвращался,
бросал зеркалу
снова и снова взгляд,
жена, наблюдая эту картину,
сказала однажды:
– Какой ты заботливый,
меня бы
целовал по три раза.
– Это чревато,
тремя тут не обойдёшься,
затягивает,
могу опоздать на работу.
 

Ожидание

 
Ну нельзя же так долго собираться,
где ты застряла?
Не знаю,
у зеркала или в магазине.
Я жду уже целых сорок минут.
Всего-то сорок минут, а у тебя уже закипело,
ничего,
что я тебя ждала всю эту жизнь?
 

Лишние слова

 
Снова на моих ушах поблескивают серьги
подаренные тобой:
– Я хочу, чтобы ты была счастлива.
– Счастье моё,
ты понятия не имеешь,
что это такое,
даже я толком не знаю,
какая длинная фраза.
– Я хочу, чтобы ты была.
– Звучит уже намного честнее,
но твоя откровенность
ограничилась бы
первыми двумя словами.
 

Люди – прекрасные звери

 
Люди – прекрасные звери,
влюбчивы, несмотря на жестокость,
убить не вопрос доверия,
всё дело в корысти и в сроках.
Три часа ночи. Выпито
вредное, несмотря на последствия,
время, когда исключительно
ведёт себя непосредственно.
Каждый несёт влюблённый
чушь о больших ощущениях,
сладко хрустит и робко,
песочна любовь, как печенье.
 

Об этом

 
Вы часто думаете об этом?
Я тоже,
практически постоянно,
жизнь проходит,
потому что ей с нами скучно,
у нас нет других развлечений,
ты и он,
он и она,
они обязательно будут думать об этом
всё своё свободное время,
будь то встреча
или расставание.
 

Случается порою…

 
Случается порою, что в углу
ночИ
я нахожу её
с затылком
отвернувшимся от мира,
болезненно холодную,
стальную,
в блестящем инее
с ума сошедших звёзд,
у края тьмы
её,
наказанную понапрасну
одиночеством
и отчуждением, —
луну.
 

Монолог

 
– Бухать одной,
что я алкоголичка?
Налила она себе первую.
– Ни в коем случае
даже курить не стану,
разве что пару затяжек.
Закурила
и махнула вторую.
– Мир,
как же он меня притомил,
хочется небольшой войны.
Налила себе третью.
– Он слишком навязчив,
кругом только связи,
но спать
всё равно не с кем,
пить не с кем,
поговорить не с кем,
но самое грустное –
не с кем и помолчать.
 

Утро субботы

 
– Всё сегодня не так:
кофе от меня убежал,
потом обжег мой язык,
когда сделал первый глоток,
потом опоздал,
потом отдавили ногу в метро,
может, сегодня я встал не с той?
– А может, не с теми лёг?
 

На углу

 
Комната прекрасно пуста,
свет забился в углу,
ему там уютно,
гости занимают места,
кроме него, никто не хочет садиться на угол.
– Я на углу не хочу.
– Боишься остаться одна?
– Боюсь.
– Хочешь замуж?
– Пытаюсь.
– И что не берут?
– Не даюсь.
– Слишком много претензий?
– Скорее, своих недостатков.
– Исправляешь?
– Учусь.
– Например?
– Имитировать оргазмы.
 

Ну что ты за мной по пятам…

 
– Ну что ты за мной по пятам,
розами ублажаешь путь,
чтобы пробраться к сердцу
через лес извилин,
не надо так торопиться,
мысли —
их же не обмануть,
не надо так сразу
становиться моим —
могу потерять к тебе интерес.
 

Танго с улицей

 
Танго с улицей —
я тушу сигарету в тёмной пепельнице неба,
там тлеют мерцающие окурки,
радость в них не угасает годами,
как и во мне сумасшедшая теплица,
вызывая на танго с улицей,
обнимает пламя проспекта,
порох рекламы, город,
дурака обнимают прекрасные дуры,
и жизнь продолжается,
вырываясь наружу
женственностью и безумием.
 

Текстиль на двоих

 
Много из того, что я любил
уже продано или в музее,
у меня банально не хватило денег,
многое из того, что купил
уже не продать,
не отдать в хорошие руки,
поэтому я забочусь,
всё моё тело – ответственность,
вот на чём базируются ответы,
не нашедшие вопросов,
с этим противоречием
я спускаюсь с прекрасного холма
в мятые цветы постели,
я их нюхаю,
наволочка пахнет твоими волосами:
я готов спать на этой поляне вечно.
 

Влияние кисломолочных продуктов на мечту

 
Выскрёбывая из стаканчика остатки ряженки,
затыкая себе рот белым хлебом,
я пытался думать о чём-то важном,
чтобы не крикнуть: «мне бы
маленький пароходик,
маленькую страну из двух жителей,
где солёные волны целый день, жуют сушу,
где часы заменяет любимая женщина,
круглый год без углов отвратительных,
где она не пытается сделать из тебя человека,
просто любит таким, какой есть:
похотливым, небритым, вонючим».
Вряд ли можно придумать
что-нибудь утопичней и лучше,
тем более, что ряженка улеглась в утробе,
пустой пластиковый стакан – в урне,
жизнь, мечтая, перешагивает через нас и проходит,
пока мы поглощаем и думаем.
 

Девочка ела персики

 
Девочка ела и ела персики,
сок стекал по багровым губам,
по длинной шее,
к высокой груди,
пощипывая весной на сосках,
а сытость не приходила,
она так коварна,
у персика большие косточки,
девочка брала их в руку,
шершавые и скользкие,
нажимала,
они вылетали из пальцев
маленькими снарядами,
пытаясь пробить
пуленепробиваемое стекло одиночества.
 

Акт

 
– Привет,
что в универе нового?
– Как обычно лекции.
– О чём рассказывают?
– Перлокутивный акт,
если тебе интересно.
– Какой?
– Как бы объяснить,
общение намёками,
к примеру, мама тебе:
«Дорогой, мне холодно».
Какими будут твои действия?
– Я предложу ей чай горячий, обогреватель,
плед.
– И всё?
– Не знаю,
может, в сауну.
– А что так дома холодно? —
влетел к ним женский голос из соседней комнаты.
– Иди, это тебя,
и подключи фантазию.
Мужчина двинулся на зов жены:
– Скажи мне, дорогая,
шуба норковая или поездка к морю?
– Прежде обними меня.
 

Звонил мне?..

 
– Звонил мне?
– Да.
– Что-то важное?
– Ага. Люблю.
 

Что вам трогает душу?

 
Душа – это то, что лучше не трогать
(клиники переполнены тронутыми),
а бескорыстно, последовательно жадно спасать
ту,
существование которой – бегство,
лишь тело её удерживает
до поры до времени,
пока у него есть силы
это и называется жизнью,
борьба с собственными чувствами:
у кого-то она живёт в дачном домике,
у кого-то в хрущёвке,
у некоторых в общежитии,
у кого-то в сердце,
у кого-то в жопе,
бренного тела,
которое зарабатывает
в то время, как надо творить,
кто выдержит такие условия?
Ей не хватает пространства
и хочется переехать
туда, к облакам, к голубому морю рассветов,
в апартаменты,
душа не спокойна, волнуется,
оттого эмоции
так часто нас захлёстывают,
почти до смерти,
мы их расчётливо поделили на
отрицательные и положительные,
последние очень дороги,
за любые
купили бы,
но денег хватает пока только на первые.
– По-вашему, душа над нами издевается?
– Она – самый тонкий из циников.
Душу как-то можно связать с литературой?
А что такое литература?
Это старческий маразм,
попытка осмысления жизни
и признание её бессмысленности,
люди пишут книги
в основном для себя,
это труд,
как и всякий труд он ищет признания,
вроде как не зря,
а если им к примеру надо не писать,
а жарить картошку в Макдональдсе?
Но они продолжают
и ищут в этом занятии гения,
потому что жареной картошкой не удивить,
если бы это могло принести туже популярность,
все бросились бы чистить клубни
и в этом было бы больше пользы
для писанины,
на полках достаточно барахла,
хорошо что книги пахнут
только бумагой,
а не содержанием.
 

Про Хосе, которого бросили

 
В сахарнице нет песка,
в чашке – чая,
в кране – воды,
на полу – одежды,
выхожу в город,
опустошённый, голодный,
в нём нет людей,
нет машин,
нет погоды,
иду на работу голый, нежный,
в универе отсутствие студентов,
в извилинах – мыслей,
в аудитории – стен,
я вернулся домой
удручённый,
кто-то меня обокрал изысканно,
лишил содержимого
даже мою постель.
 

Обмен любезностями

 
Когда ты сказала, что любишь меня,
я был голоден,
когда я тебе сказал тоже самое,
я соврал (просто был голоден),
я добился своего,
когда дело постель,
разговор заходит о чувствах,
скучно,
потому что я не понимаю,
о чём мы говорим,
когда ты сказала, что я бесчувственный,
я согласился,
потому что мне было всё равно,
когда ты сказала, что я молекула,
я изучал физику твоего тела,
видимо, это у меня получалось лучше,
чем говорить о чувствах,
когда ты сказала, что тебе хорошо со мной,
мне позвонила какая-то шлюха
(все звонящие мне девушки,
по твоим словам, шлюхи)
ты говорила так красноречиво,
что я согласился,
когда я в очередной раз соврал, что
люблю тебя,
это снова подействовало,
ты сказала, что нужны доказательства,
они у меня были,
когда ты сказала, что я животное,
я не обиделся,
когда ты сказала, что
любишь меня,
я больше не мог врать,
потому что был сыт,
я уснул.
 

Как тебя угораздило замуж выйти?..

 
– Как тебя угораздило замуж выйти?
– Хотела отомстить одному.
– Отомстила?
– Да,
причём сразу обоим.
 

Продвигаясь сквозь больную фантазию…

 
Продвигаясь сквозь больную фантазию
мрамора
шрамами улиц и переулков,
испытывая недостаток в тебе,
упиваясь волнами ливня,
разбивая себя в пух и прах
только одной мыслью
стухшей,
 
 
мыслью о том, что ты одна
мёрзнешь дома в обществе тоски,
глядя как дождь раскалывает стекло,
каждой каплей достучавшись до сердца,
или с кем-то другим замешана в связь,
я безумствую:
 
 
чувствуешь ли ты ко мне
то, что я чувствую.
 

Счастье

 
– Знай:
сколько бы ты ни уходил,
ты уходишь от счастья,
а я без него остаюсь,
нет его,
сколько потом по углам не шерстим.
– Куда же оно девается,
парадоксально?
– Видимо, счастье – материя неделимая,
доступная только двоим.