Текст книги "Игра с огнем"

Глава 5

Затаив дыхание, Пэйтон медленно обогнула коттедж, прижалась к стене и вгляделась в темноту. Да, там определенно виднеется какая-то тень.

В саду кто-то есть.

Фред, охранник? Но что ему там делать в столь поздний час?

Тень двинулась глубже в сад, согнувшись, будто некто старался быть как можно незаметнее. Шажок за шажком Пэйтон подобралась к розарию, пытаясь держаться за деревьями. Странный звук эхом отразился от кирпичной скамьи возле вьющихся роз. Пэйтон подпрыгнула от страха и уже схватилась за телефон, чтобы набрать 911, но вдруг поняла, что это песня. Кто-то поет. Это Леон Бритлс, один из пациентов. У него болезнь Альцгеймера.

Ее сердце сжалось от боли. Леон стоял на коленях перед статуей ангела. Он приходил сюда уже не в первый раз. Забыв, где он находится, Леон принимал розарий за кладбище, на котором была похоронена его жена Хэйзел.

Пэйтон убрала телефон в карман, дождалась, пока Леон закончит свой ритуал и тихо подошла к статуе.

– Леон, – мягко произнесла она. – Какая прекрасная ночь! Понятно, почему вы решили навестить супругу. Но становится холодно. Пора возвращаться в дом.

Он поднял голову и непонимающе уставился на Пэйтон. Через несколько секунд его взгляд прояснился. Слабая улыбка тронула губы.

– Она любит, когда я ей пою.

– Я знаю, – так же мягко согласилась Пэйтон. – А еще она хочет, чтобы вы пошли домой, легли в кровать и хорошенько укрылись одеялом.

– Здесь была очень красивая девушка с длинными черными волосами, – сообщил Леон. – До того, как вы пришли. Но она была такой грустной. Я услышал, как она плачет в саду. Поэтому и вышел. Когда я с ней заговорил, она убежала. Наверное, я ее напугал.

– Леон, ну кого вы напугаете? Скорее всего, она просто устала и ушла домой. – Пэйтон ласково погладила его по плечу. – Пойдемте, я помогу вам лечь.

Уладив дело, она пошла к своему дому. На парковке стояли только знакомые машины, и Пэйтон немного успокоилась. В подъезд вошла женщина, тоже медсестра из «Золотых садов». Ну и хорошо.

Квартира Пэйтон была на первом этаже. Она выбрала именно первый, потому что ей нравилось по утрам выходить в патио, пить кофе и наслаждаться видом. Теперь думала, что поступила очень глупо. Надо было взять квартиру на втором – забраться туда гораздо сложнее.

Пэйтон вошла внутрь и включила свет. В открытой зоне кухни-гостиной все было в порядке; вещи лежали точно так же, как она оставила их утром, когда к ней ворвался агент Маверик и отконвоировал ее в управление шерифа.

Она выдохнула, закрыла дверь на замок и положила ключи на маленький столик в прихожей. Ужасно хотелось пить. Пэйтон прошла в кухню, чтобы налить себе воды, но ее внимание вдруг привлек простой коричневый конверт из плотной бумаги.

Она застыла и еще раз оглядела комнату. Да, все на местах, но здесь кто-то побывал!

Пэйтон охватил страх. Она вынула из подставки нож и медленно обошла всю квартиру. Никого. Кажется, никого. С колотящимся сердцем она вернулась в кухню и взяла конверт. Обратного адреса нет. Марок тоже. Неизвестный оставил его на столе и для этого влез к ней в дом.

Дрожащими руками она вскрыла клапан и достала лист бумаги. Это была форма для отпуска наркотических препаратов больницы Уистлера.

Внизу стояла ее собственная подпись.

Согласно форме, Пэйтон расписалась за морфин, чтобы дать его пациентке Глории Инман.

Полночи Лиам провел за бумагами отца по делу Инмана и Джейкоба – по делу о пожаре. Надеялся, что вот сейчас его глаз вдруг выцепит какую-то деталь, которая даст ключ к загадке.

Особое внимание Лиам уделил показаниям доктора Батлера, лечащего врача. Батлер воспринял обвинения Инмана крайне серьезно. Утверждал, что и он сам, и персонал четко следовали установленному протоколу и не допустили ни одного промаха. Также Батлер отрицал, что разговаривал на эту тему с Пэйтон или с любым другим сотрудником больницы.

Лиам встал, потянулся и налил себе немного скотча. Затем вернулся к столу и тщательно проанализировал показания медперсонала. Дойдя до Герберта Брэнтли, Лиам заметил, что он почти слово в слово повторил то, что рассказал в свое время шерифу. Это навело его на размышления. Брэнтли словно отрепетировал свою речь. Значит ли это, что он солгал?

Пэйтон трясло от испуга и волнения. Кто-то хочет ее подставить. Если дело дойдет до суда, вся вина за смерть Глории Инман ляжет на нее.

Она разложила документ на столе, достала из кладовки фонарик и изучила подпись. Один в один, не отличить. Вот только она не брала морфин для миссис Инман и не колола его. Следуя протоколу, она ввела Глории эпинефрин, чтобы запустить сердце.

Господи, что же происходит?

Пэйтон прищурилась и еще раз посмотрела на подпись. Сможет ли специалист определить, что она была подделана?

Она потеряет лицензию и окажется без работы. И должна будет предстать перед судом. Но как же мама? Ведь одна она пропадет!

Пэйтон сложила бумагу и засунула ее обратно в конверт. Это нужно спрятать. Если уж случится так, что кто-то узнает о документе и донесет на нее в полицию, бумаги могут ей даже помочь. Пэйтон запихнула конверт под матрас.

Подумав о том, что кто-то побывал у нее, ходил по квартире, трогал вещи руками, она передернулась от отвращения. Она бы сбежала из Уистлера вместе с матерью, но к чему? Они наверняка знают, где находится ее дом.

Возможно, они вообще следили за ней все пять лет.

Пэйтон вздрогнула и бросилась проверять замки. С окнами и парадной дверью все было в порядке, но запор на раздвижных стеклянных дверях был сломан. Чувствуя во рту металлический привкус страха, она набрала номер Уолтера из сервисной службы и попросила его немедленно заменить замок.

– Вы думаете, к вам кто-то забрался? – спросил он.

– Похоже на то. Я обязательно расскажу об этом Фреду, но новый замок нужен мне прямо сейчас.

Хотя… если он уже справился с одним, кто помешает ему сделать то же самое с другим?

В ожидании Уолтера Пэйтон нашла блокнот и присела на диван. Уже пять лет она ломала голову над тем, что же на самом деле произошло с Глорией Инман. Покусав пару секунд карандаш, она принялась выписывать имена всех, кого видела в ту ночь в больнице, а также тех, кто принимал участие в лечении миссис Инман.

Полиция опросила их еще тогда. Но… кто-то что-то скрыл. И единственный способ очистить свое имя для нее – это вычислить, кто задумал ее подставить.

Пока варился кофе, Пэйтон мерила шагами кухню. Вчера вечером Уолтер установил новый замок на раздвижные стеклянные двери, ведущие в патио, а сама она, на всякий случай, еще и сунула в них палку. После этого Пэйтон еще долго не могла заснуть и лежала в темноте, вздрагивая от любого шороха. Ей то и дело казалось, что взломщик вернулся. Несколько раз Пэйтон не выдерживала и вставала, чтобы проверить, все ли в порядке.

Каждый раз, когда она закрывала глаза, перед ней вставали картинки той ночи, когда умерла Глория Инман. Ужас на лице ее мужа. Суета врачей, пытающихся спасти пациентку. Джоди Пламмер, пришедшая на помощь. Герберт Брэнтли, лаборант, снимающий электрокардиограмму. Она сама, хватающая с тележки препарат, чтобы ввести его внутривенно.

Когда Пэйтон наконец уснула, ее продолжали преследовать кошмары. Мама задыхалась. Доктор Батлер делал ей массаж сердца. Потом он показывал ей тот самый документ, который мог разрушить всю ее жизнь. При этом утверждал, будто хочет защитить ее, и напоминал, что спас ее мать.

Ее сердце разрывалось от страха, хотя она знала, что бумагу не видел никто, кроме доктора Батлера. Даже во сне Пэйтон продолжала думать об одном и том же.

Доктор Батлер руководил персоналом при лечении миссис Инман.

Может ли быть так, что это он совершил ошибку, а затем заполнил форму для отпуска лекарств и подделал ее подпись, чтобы ему было на кого перевести стрелки в случае, если Инман или кто-то еще обвинит его?

Глава 6

Все утро Пэйтон провела как на иголках. Позанималась с пациентами, вывезла маму в инвалидном кресле в сад, чтобы пообедать на свежем воздухе.

Мать доела салат с курицей и сделала глоток чаю.

– Почему тебя вчера не было? Ты пропустила Вэл.

Пэйтон потеряла дар речи. Мама опять запуталась или сестра разыскала их?

– Что ты имеешь в виду? Как это я пропустила Вэл?

– Она заходила, когда я дремала днем. Я открыла глаза, а она передо мной.

Вчера Пэйтон считала, что маме почудился какой-то незнакомец, а на деле она оказалась права. Незнакомец действительно был, и он оставил послание. Может, мама сможет его описать.

Тогда, может, она права и насчет Вэл.

– А Вэл приходила до мужчины или после?

Мать слегка нахмурилась.

– Какой мужчина, милая?

Пэйтон скрипнула зубами.

– Вчера ты рассказывала, что у тебя был незнакомый мужчина. И что-то для меня оставил.

На лице матери появилось беспокойство.

– Я… не помню никакого мужчины, – растерянно пролепетала она и заглянула Пэйтон в глаза.

– Мам, ты говоришь, что вчера видела Вэл. Но мы ничего не знаем о ней уже три года, за это время от нее не было ни одной весточки. И кроме того, ты дремала. Может, тебе все приснилось?

В глазах матери вспыхнуло раздражение.

– Это было не во время сна. А… а… днем в саду, вот.

Пэйтон успокаивающе погладила ее по руке. Вот и думай что хочешь. Леон ведь тоже утверждал, что видел в саду молодую девушку.

Неужели сестра их разыскала?

Сначала Лиам хотел позвонить и договориться о встрече с доктором Батлером, но потом решил не делать этого. Незачем давать ему время на подготовку.

В отличие от многих врачей, Батлер вернулся в больницу Уистлера после ремонта.

Лиам оставил машину на парковке и направился в администрацию. Год назад доктор Батлер ушел из отделения интенсивной терапии и занялся управленческой деятельностью. Бодрая улыбчивая женщина средних лет за стойкой регистрации – Ирма, как сообщал ее бейдж, – обеспокоенно нахмурилась, когда Лиам предъявил ей удостоверение.

– Мне нужно поговорить с доктором Батлером.

– Могу я узнать, по какому вы вопросу? – осведомилась она.

– Дело Барри Инмана и пожар в больнице пять лет назад. – Лиам положил ладони на стойку. – И скажите, что это важно.

Ирма бросила на него встревоженный взгляд и нажала на кнопку коммуникатора.

– Доктор Батлер, к вам специальный агент Лиам Маверик. Он говорит, что это важно.

Короткая пауза.

– Хорошо, я жду, – выдохнул Батлер.

Ирма проводила Лиама до кабинета и распахнула перед ним дверь.

Среднего роста и телосложения, с аккуратной стрижкой, доктор Батлер приближался к пятидесятилетнему рубежу. Несмотря на то, что теперь он почти не занимался врачебным делом, на нем был белый медицинский халат.

Доктор Батлер встал, пожал Лиаму руку и показал на стул.

– В вас есть что-то знакомое, специальный агент Маверик. И фамилию вашу я уже слышал. Мы не встречались раньше?

– Вы встречались с моим отцом. Он вел расследование по делу о смерти Глории Инман. А позже, после пожара, с моим братом Джейкобом.

– Да, верно. Тяжелые были времена.

– Тяжелые, – согласился Лиам. – Я удивился, что вы вернулись на прежнее место работы. Очень многие перешли в другие медицинские учреждения.

– Да, это правда. – Доктор Батлер откинулся на спинку кресла. – Но я родом из Уистлера. Покинуть больницу после пожара – все равно что сбежать с тонущего корабля. Что привело вас ко мне сегодня? Появились новые версии?

– Барри Инман арестован, – с непроницаемым лицом заявил Лиам.

Доктор тоже умел владеть собой, но на его лице все же отразилось удивление.

– Я знал, что полиция подозревает его в поджоге больницы из мести. Он наконец сознался?

– На самом деле нет, – сказал Лиам. – Что возвращает нас к вопросу: у кого еще мог быть мотив? Или к другому: имеет ли под собой почву его история о медсестре Уэйс.

Доктор Батлер опустил глаза. Когда он снова поднял взгляд, его лицо стало таким же непроницаемым, как и у Лиама.

– Как я уже говорил шерифу, персонал больницы не совершал никакой ошибки. Мистер Инман, должно быть, неправильно понял услышанное, что неудивительно. Он искал виноватого.

– Я перечитал материалы по делу Инмана. Обвинение в халатности было снято, но объяснений нет.

– Ничего, что можно было бы инкриминировать персоналу больницы.

Те же слова, что и пять лет назад.

– В ночь пожара… вы не заметили, возможно, кто-то вел себя подозрительно? – спросил Лиам.

Доктор Батлер покачал головой:

– Нет. Все, что я помню, – я был очень занят пациентом с предварительным диагнозом «инсульт». Потом раздался сигнал тревоги, и мы начали выводить людей наружу.

– Медсестра Уэйс упоминала о бездомном, который бродил по больнице. Его интересовал рецепт на наркотические препараты. Вы его видели?

– Нет. Но в общем это обычное явление.

Лиам подумал, что нужно непременно пересмотреть записи с камер видеонаблюдения. Возможно, они запечатлели неизвестного наркомана. Если удастся установить его личность, Лиам с ним побеседует. И еще: надо встретиться с начальником охраны. Конечно, Джейкоб уже допрашивал его, но кто знает – вдруг за пять лет он припомнил нечто такое, на что не обратил внимания сразу.

– Как насчет медсестры Уэйс? Какого вы о ней мнения?

Доктор Батлер чуть поколебался.

– Пэйтон – прирожденная медсестра. Она добра, искренне сочувствует пациентам, крайне внимательна и никогда ничего не упускает.

– Она давала миссис Инман какое-либо лекарство?

– Да, конечно. Это ее обязанность. Я назначил миссис Инман эпинефрин, то есть адреналин, чтобы снова запустить сердце.

– Может ли быть, что Уэйс вколола ей не тот препарат?

По виску доктора скатилась капелька пота.

– Я думаю, теоретически возможно все, но Пэйтон очень педантична и всегда тщательно проверяет этикетку лекарства, прежде чем дать или ввести его пациенту.

– Но в ту ночь в отделении была неспокойная обстановка, не так ли?

– Да, у нас неожиданно оказалось куда больше работы, чем обычно. И мистер Инман… извините, вопил благим матом. Но даже в такие ночи, как та, мы строго придерживаемся установленного протокола, чтобы избежать ошибок. Персонал заносит все детали лечения в карту пациента. Включая и любые медикаменты. Название, дозу, время.

– Вернемся к ночи пожара. Уэйс вела себя так же, как всегда? Или по-другому?

Доктор сдвинул брови.

– Ничего особенного в ее поведении не было, насколько я помню. Она помогала эвакуировать пациентов. Потом искала свою мать. Очень волновалась, конечно. У миссис Уэйс произошла остановка сердца, но я провел непрямой массаж, сделал искусственное дыхание, и она вернулась к жизни.

Тогда, возможно, Пэйтон чувствовала себя в долгу перед Батлером? И солгала, чтобы скрыть его ошибку с Глорией Инман?

Пока мама смотрела по телевизору свое любимое шоу, Пэйтон собирала в стирку грязное белье. На маленьком угловом столике в спальне лежал открытый фотоальбом. Пэйтон взяла его и присела на кровать.

Страницы были заполнены их фотографиями. Ее и Вэл. Как близки они были в детстве! Но с возрастом все изменилось. Они выросли совершенно разными. В первую очередь внешне. Вэл превратилась в настоящую красавицу. У нее были роскошные иссиня-черные волосы и модельная фигура, и на ее фоне Пэйтон выглядела простушкой. Однако, несмотря на комплименты, которые Вэл получала на каждом шагу, и миллионы приглашений на свидания, сестра становилась все мрачнее и мрачнее. Ничто ее не радовало, ничто не приносило счастья. Она отдалилась, впала в депрессию. В четырнадцать лет Вэл уже тайком попивала алкоголь, а потом подсела на наркотики.

Мама силой отправила ее в реабилитационный центр. Некоторое время Вэл держалась, но спустя полгода сорвалась. Все началось по новой и даже ухудшилось.

В восемнадцать она сбежала из дома. За десять лет, которые прошли с тех пор, Пэйтон видела ее трижды. Каждый раз, когда Вэл возвращалась, она просила деньги на реабилитацию. Получив их, она покупала очередную дозу, а затем исчезала.

В прошлом году Вэл заявилась к ней снова, но Пэйтон ничего ей не дала. Вместо денег на руки она предложила лично отвезти Вэл в клинику. Вэл пришла в ярость и набросилась на нее. Ей удалось стащить кредитку Пэйтон, после чего она, конечно, снова скрылась.

Приходила ли она вчера к матери? Ее или не ее видели в саду?

В «Золотых садах» наркотические препараты, как и все лекарства, хранились не в комнатах пациентов, а в особом помещении. Выдача медикаментов строго отслеживалась. Пэйтон сложила белье в стиральную машину, добавила порошок и нажала на «пуск». Потом вошла в гостиную.

– Мама, мне нужно вернуться к работе. Я зайду к тебе вечером.

От экрана мать не оторвалась, но улыбнулась, когда Пэйтон поцеловала ее в щеку.

Подгоняемая дурным предчувствием, она поспешила в главный корпус, где находилась их «аптека».

Если Вэл здесь, жди беды.

После доктора Батлера Лиам заехал в управление шерифа, к Джейкобу. Они вместе пересмотрели записи с камер видеонаблюдения больницы в ночь пожара. Конечно, это был далеко не первый раз, но сегодня они сосредоточились именно на безвестном наркомане. Через несколько минут Лиам ткнул пальцем в экран.

– Вот он.

Джейкоб нажал на паузу.

– Почему он вообще вызвал у тебя подозрения?

Лиам пожал плечами.

– Пэйтон о нем упоминала, сказала, что охранники выдворили его силой. Возможно, ему было совсем худо, он отчаялся достать наркотики и сдуру поджег больницу, чтобы попытаться что-то украсть.

Джейкоб присвистнул.

– А ведь верно. Мы так увлеклись версией о том, что пожар устроил тот, кто похитил новорожденную дочку Коры, что другие и не выдвигали.

– Может, здесь и нет никакой связи, но я попробую копнуть, – сказал Лиам.

– Неужели все так просто? Преступник – обычный торчок, у которого началась ломка?

Джейкоб кивнул.

– Я найду сотрудника, который тогда отвечал за выдачу лекарств. Пусть припомнит, не пропали ли у них препараты, не было ли попытки взлома.

Лиам, захватив записи, поспешил к машине. Надо ехать к Пэйтон. Она клялась, что рассказала ему абсолютно все, но инстинкт подсказывал ему, что эта женщина что-то утаивает. Ему казалось, что она – ключ ко всей этой истории.

Телефон зазвонил, когда он сел за руль. На экране появился незнакомый номер.

– Специальный агент Маверик, – ответил Лиам.

Женский голос. Тихий напряженный шепот.

– Вы сегодня были в больнице. Расспрашивали о Барри Инмане.

Лиам насторожился.

– Да. У вас есть какая-то информация?

– Барри Инман изменял жене.

– Кто это говорит?

В трубке раздались короткие гудки.

С минуту Лиам осознавал услышанное, а потом вдруг ощутил прилив злости. Полиция должна была знать об этой связи! Если у Инмана имелась причина желать смерти жены, значит, у него был и мотив.

Он убил ее, чтобы соединиться с любовницей? Если да, то при чем тут судебный иск к больнице? Нет, это какая-то несостыковка.

Лиам завел мотор и вырулил со стоянки. Итак, Пэйтон. На сей раз он выяснит, что же она скрывает.

Глава 7

По дороге к «Золотым садам» Лиам включил хэндс фри и набрал номер Джейкоба.

– Я только что получил анонимный звонок. Какая-то женщина утверждает, что у Барри Инмана была связь на стороне.

– Вот как? – Джейкоб тихонько выругался. – Это интересно. И дает Инману мотив для убийства.

– Согласно вскрытию, какова причина смерти Глории Инман? – спросил Лиам.

– Остановка сердца.

– А отчет токсиколога имеется?

– Конечно. Погоди секунду, я загляну в файл.

Лиам выехал на шоссе, ведущее к Риверз-Эдж. День приближался к вечеру. Деревья отбрасывали на дорогу пляшущие тени.

В трубке раздался голос Джейкоба.

– Лиам, ты не поверишь, но я не могу его найти!

– Не может быть. Оба адвоката должны были получить эту информацию, как без нее? Кто был судмедэкспертом?

– Я сам понимаю, что не может. Доктор Хаммерхэд.

– Я ему позвоню. У него должна быть копия.

– Хорошо, – вздохнул Джейкоб. – Я расспрошу Инмана на предмет любовницы и узнаю ее имя. Теоретически это может изменить ход дела.

– Ты допрашивал членов семьи и соседей Инманов? – спросил Лиам. – Узнавал, какие отношения были в паре?

Послышался шорох перелистываемых страниц.

– Папа допрашивал, – наконец отозвался Джейкоб. – Согласно его записям, соседка, живущая через улицу, сообщила, что Инманы иногда ссорились, и Барри часто не было дома, но в целом ладили они нормально. – Джейкоб сделал небольшую паузу и продолжил: – Мать Инмана, Гвен, категорически заявила, что ее сын любил Глорию и был совершенно раздавлен, когда она умерла.

– Допроси их всех еще раз. Выясни, не было ли у кого-то подозрений насчет любовницы.

– Обязательно. Буду держать тебя в курсе.

– Я тебя тоже.

Лиам дал отбой и тут же позвонил доктору Хаммерхэду. Секретарша сказала, что он на встрече, и обещала передать, чтобы он перезвонил Лиаму так скоро, как только возможно.

Лиам свернул на горную дорогу и вскоре подъехал к «Золотым садам», миновал ворота и направился к дому Пэйтон. Ее машина была на стоянке. Лиам нашел свободное место, припарковался, вылез, подошел к двери и позвонил. Никто не ответил. Света в окнах квартиры не было.

Он вернулся в машину и набрал ее номер. По телефону Пэйтон тоже не ответила, и Лиам оставил сообщение, что ждет ее возле дома и что им срочно нужно поговорить.

– Здесь был кто-нибудь незнакомый? – спросила Пэйтон у Оуэна, фармацевта, который заведовал «аптекой».

Тот недоуменно сдвинул брови:

– Нет.

– И никакие лекарства не пропадали?

Оуэн покачал головой.

– А в чем дело? Почему ты задаешь такие странные вопросы? Что-то случилось?

– Просто решила проверить, на всякий случай. Кажется, вчера ко мне в квартиру кто-то залез, вот я и подумала, может, ты кого-нибудь заметил.

– Понятно. Спасибо, Пэйтон, что предупредила. Я буду повнимательнее.

Оуэн вышел, закрыл дверь и набрал код. Его знали все медсестры и врачи, чтобы в экстренном случае получить доступ к медикаментам.

Пэйтон обернулась. Она никак не могла избавиться от неприятного ощущения, что за ней кто-то наблюдает. Определенно, ей нужно погулять на свежем воздухе и немного развеяться.

Но и на улице тревога не прошла. Чтобы сократить путь до дома, Пэйтон решила пройти через сад. Деревья качали ветками, под ногами неприятно шуршала опавшая листва.

Внезапно кто-то толкнул ее так сильно, что она едва не врезалась в дерево. Пэйтон хотела закричать, но сильные руки зажали ей рот. Она все же сумела развернуться, и ее взгляд уперся в безумное лицо сестры. Вэл была совсем не в себе. Ее глаза остекленели, зрачки расширились. Однако держала она Пэйтон крепко.

– Ты должна мне помочь, сестричка, – хрипло выговорила Вэл.

Пэйтон коротко кивнула, чтобы Вэл ее отпустила. Как только цепкие пальцы разжались, она отпрыгнула и выставила перед собой ладонь.

– Мама сказала, что видела тебя. Зачем ты здесь, Вэл? Тебе нужны деньги или сразу наркотики?

Вэл всхлипнула.

– Я попала в беду. Меня хотят убить.

Пэйтон похолодела, но тут же вспомнила, сколько раз дорогая сестра вот так же обманывала ее.

– Твой дилер? Сколько ты ему задолжала?

– Нет, не он, – прошептала Вэл.

Пэйтон сцепила зубы. Это они уже проходили.

– Я ничем не могу тебе помочь, Вэл, – отрезала она. – И держись подальше от мамы – ей не до твоего дерьма.

Она успела сделать всего пару шагов. Вэл накинулась на нее сзади и повалила на землю. Пэйтон упала лицом вниз.

– Я твоя сестра! Ты не можешь меня бросить! – крикнула Вэл, тряся ее за плечи. – Не беги и выслушай меня!

Пэйтон попыталась сбросить ее с себя, но неожиданно темноту прорезал узкий луч света.

– Кто тут? – громко спросил смутно знакомый голос.

Вэл вскочила и исчезла в лесу. Пэйтон осталась лежать на земле, оглушенная и с окровавленным лицом.

Лиам уже собирался снова позвонить Пэйтон, когда она вдруг появилась с другой стороны здания и, прихрамывая, поковыляла к парадной двери.

Ветер разметал ее волосы, но она, кажется, даже этого не заметила. При ходьбе она пошатывалась и держалась за щеку.

Что-то не так, пронеслось в голове у Лиама. Она ранена!

Он выпрыгнул из машины и поспешил к ней.

Пэйтон добралась до двери, присела на корточки и стала шарить по траве.

– Мисс Уэйс?

Она вздрогнула и подняла голову.

– С вами все в порядке?

– Абсолютно, – выдохнула она. – Я уронила ключи, вот и все.

Разумеется, это было далеко не все. На ее губе выступила кровь, а щека распухла, как будто ее кто-то ударил.

Лиам вынул из кармана фонарик и посветил на землю. Ключи валялись в кустах у ступенек. Он подобрал их и едва успел подхватить Пэйтон – она поднялась на ноги, но тут же сильно покачнулась.

Слеза скатилась по ее щеке и повисла на подбородке.

Лиам молча вставил ключ в замочную скважину и открыл дверь. Пэйтон, пряча лицо, вошла внутрь. Он последовал за ней.

– Что с вами случилось?

Она быстро отвела глаза, но Лиам успел заметить мелькнувший в них страх. Или беспокойство?

Господи, снова тайны.

– Я споткнулась и упала. – Пэйтон наконец развернулась к нему лицом и скрестила руки на груди. – А вы что здесь делаете?

– Я хотел задать вам еще несколько вопросов.

Однако при виде ее разбитого лица в Лиаме пробудился инстинкт защитника, и он невольно смягчился. Подойдя к Пэйтон, вытащил платок и поднес к ее губам, чтобы вытереть кровь.

Она сделала резкий вдох и отстранилась.

– Простите – я должна привести себя в порядок.

Не дожидаясь ответа, Пэйтон скрылась в ванной. Лиам прислушался к звуку льющейся воды, нашел на кухне полотенце и достал из холодильника лед. Ей нужно снять отек.

Пока она умывалась, Лиам разглядывал квартиру. Очень уютно, но ничего сверхдорогого или вычурного. Да, по квартире нельзя заподозрить, что Пэйтон получила взятку.

Его внимание привлекла фотография на каминной полке. Женщина держит на коленях двух маленьких девочек. Должно быть, фото сделали много лет назад, потому что Пэйтон здесь было не больше десяти. У второй девочки были черные волосы, белая кожа и огромные темные глаза.

Сестра?

За спиной послышались шаги. Лиам обернулся. Пэйтон умылась, теперь ее лицо было чистым, но на скуле наливался синяк.

– Что вы делаете? – резко спросила она. Очевидно, ей не понравилось, что Лиам рассматривает ее фотографии.

– Жду вас. – Он кивнул на фото: – Это ваша сестра?

Она сжала губы.

– Да. Она умерла.

– Прошу прощения. Что у вас произошло? – еще раз спросил Лиам.

– Я вам уже говорила. Споткнулась и упала.

Она подошла к камину, «разожгла» электрические поленья и опустилась в кресло. Ее как будто знобило, и она закуталась в пестрое вязаное покрывало.

– Больше похоже на то, что вы упали на чей-то кулак.

Пэйтон поморщилась и снова отвела глаза.

– Я споткнулась о корень дерева и упала. Прямо лицом вниз. А на земле, как назло, оказался камень.

В ее ответе слышался некоторый вызов, как будто она хотела сказать: «Давай попробуй опровергнуть мое объяснение». Лиам считал, что в целом Пэйтон говорит правду, но, как всегда, не всю.

– Я услышал кое-что о Барри Инмане и счел нужным обсудить это с вами.

Пэйтон на мгновение показалась Лиаму такой юной, невинной и беззащитной, что ему тут же захотелось обнять ее и прижать к груди.

«Возьми себя в руки, идиот», – сердито подумал он. Эта женщина – подозреваемая. Или свидетельница, скрывающая информацию по самому важному в его жизни делу – гибели отца.

Она запустила пальцы в длинные волнистые волосы, вытащила запутавшийся сухой листик и поморщилась.

– О чем вы?

– Нам сообщили, что у Инмана была любовница. Вам что-нибудь об этом известно?

– Нет. Откуда? Я видела его один-единственный раз, когда он привез жену в больницу.

– Как они… вели себя вместе?

Пэйтон закатила глаза.

– Послушайте, агент Маверик. Женщина находилась в критическом состоянии. Ее муж был в ужасе. Это все.

– Значит, ничего подозрительного в его поведении вы не заметили? Как будто это он… скажем, причинил ей вред.

Пэйтон распахнула глаза.

– Вы думаете, что это он виноват в смерти миссис Инман?

– Не знаю, – честно признался Лиам. – Но мы должны обращать внимание на любые зацепки. Если мистер Инман завел роман на стороне и хотел избавиться от жены, значит, у него был мотив.

По лицу Пэйтон было видно, что такой поворот событий ее шокировал.

– Может, по больнице бродила незнакомая женщина? В приемной, в отделении, в коридорах?

Пэйтон потерла висок.

– Да нет, ничего такого. Хотя да, в приемной было несколько человек и пара пациентов. В какой-то момент я видела, как мистер Инман разговаривал по телефону в холле. Он был взволнован, расхаживал туда-сюда. Но это показалось мне естественным, учитывая состояние миссис Инман.

– Вы знаете, с кем он говорил?

Пэйтон отрицательно покачала головой.

Нужно сказать Беннету, чтобы он запросил записи телефонных разговоров. Если звонила любовница – или Инман звонил ей, – то они могли вместе планировать убийство Глории Инман.