Текст книги "Мрачный Взвод. Ведьмин час"

Глава 9. Сейчас

Варна выпила целую флягу воды и остановилась, только почувствовав тошноту. Мало-помалу она приходила в себя. Дарий смотрел спокойно, но она чувствовала его волнение.

– Пойдем. – Варна поднялась с земли и указала в ту сторону, откуда пришла. – Местного диакона убили, и Свят пришел в ярость. Нужно…

– Ты в порядке? – перебил ее Дарий. – Выглядишь хуже, чем я.

– Выглядеть хуже, чем ты, просто невозможно, – она попыталась отшутиться, но вдруг поняла, что вот-вот разрыдается.

Нет боли хуже, чем та, которую причиняет людям собственная душа. Она болит, ноет, и ее не успокоить травами и примочками. Душа Варны обладала волей, мнением и желаниями, она ходила рядом, а не была заточена внутри и сейчас смотрела на хозяйку белесыми глазами в надежде получить правдивый ответ.

– Не в порядке, – призналась Варна.

– Не делай так больше, – Дарий приложил ладонь к груди. – Меня чуть наизнанку не вывернуло.

– Не слишком романтично. – Она пошла в сторону церкви в надежде вспомнить, где в последний раз видела Свята.

– А какая тут может быть романтика? – возмутился Дарий. – Меня будто снова бесы тащили в Навь.

«Помоги мне», – сказала иллюзия.

Варна тряхнула головой, прогоняя навязчивое видение. Где бы в этот момент ни находилась душа Дария, они ничего не могли с этим сделать. Должно быть, однажды появится способ вернуть ее, но сейчас неизвестно, возможно ли это.

– Тут я видела его в последний раз, – Варна огляделась.

– Куда он мог пойти? – Дарий поднялся на носочки, пытаясь рассмотреть в толпе хоть что-то. – Не вижу никого из Светозарных.

– А вам они зачем? – вдруг спросил чумазый мальчишка.

Варна вопросительно посмотрела на него, а он ответил на ее взгляд без страха.

– Мы из Мрачного Взвода, – сказала она. – Видел людей в белых плащах?

– Правда, что ли? – Мальчишка глупо заулыбался. – А правда, что вам подчиняются мертвецы?

Дарий хмыкнул и серьезно сказал:

– Конечно правда. Посмотри на меня. – Он откинул капюшон всего на мгновение, но этого хватило, чтобы мальчишка побледнел.

– Чур! Чур меня! – выпалил он.

– Так где, говоришь, видел их? – спросил Дарий.

– Вон там, у дома диакона, – мальчишка махнул рукой.

Варна не дослушала и бросилась вперед. Дарий нагнал ее и хотел что-то спросить, но она его опередила:

– Диакон мертв. Раз никто из местных об этом не знает…

– Значит, кто-то подменил его, – закончил Дарий.

Толкотня на улицах так сильно злила Варну, что она была готова применить оружие. Шум, грязь, запах немытых тел – все смешалось в раздражающую какофонию звуков и образов. Она скучала по пустым дорогам, по маленьким деревням и городам, жители которых предпочитают сидеть дома, пока Мрачный Взвод работает.

– Куда это вы? – Кто-то схватил ее за локоть, и она инстинктивно попыталась ударить человека в лицо. – Эй, спокойно!

Слава уклонилась от удара и вопросительно вскинула брови.

– Мы друг другу не нравимся, но Свят драку не одобрит. – Она разжала пальцы, и Варна вырвалась из ее хватки.

– Где он? – спросил Дарий.

– Мы молились. Он ждет вас.

Варна проглотила едкое замечание по поводу молитвы, потому что последние слова Славы немало ее удивили. Свят ждет их? Великий Светозарный дожидается помощи Взвода?

Слава провела их в узкий переулок между двумя высокими домами и осталась стоять на стреме. Краем глаза Варна заметила, как Дарий положил ладонь на рукоять серпа.

– Вряд ли Светозарные решили нас убить, – тихо сказала она.

– Вдруг это я решил убить их?

Добрыня нетерпеливым жестом подозвал их к себе, а Свят сделал вид, что ужасно разочарован их долгим отсутствием.

– Есть подозрение, что диакона подменили, – сказал он.

– И что? Подмены случаются часто, почему этим решил заняться Святой Полк? – Варна всмотрелась в лица Светозарных.

– Они проникли в церковь, – вдруг сказал Добрыня, за что Свят одарил его испепеляющим взглядом.

– Кто? Нечисть? – Варна нахмурилась.

– Ведьмы, невесты Зверя, – Свят поправил плащ. – То, что произошло в Моррее, – их рук дело, и мы должны узнать, что еще они замыслили.

– Город стоял на святой земле, как они…

– Знали бы как – не стояли бы сейчас здесь, – перебил Варну Добрыня. – Они людей с пути истинного сбивают, учат скверным вещам, развращают их мысли. А люди слабы, их плоть слаба, сами знаете.

– Хитро… – пробормотала Варна. – Вы думаете, что здесь должно случиться то же самое?

– Не знаю, – ответил Свят. – В книгах диакона я нашел много запрещенных записей.

– А в его доме кто-то живет, какая-то тварь, натянувшая на себя его шкуру, – сказал Добрыня. – Мы должны пойти и разобраться с ней, а потом созвать паству в церковь и освятить каждого на этой земле.

Варна кивнула. Значит, ведьмы не просто вылезли из Черной Пади, а решили взяться за старое. Одной войны с силами церкви им было мало, и они решили разжечь новую.

Они помолились и вышли из переулка. Свят шел впереди, сжимая меч в правой руке. Случайные прохожие провожали воинов удивленными взглядами, толпа расступалась – никто не хотел оказаться на их пути.

До дома диакона они не дошли, дверь сама собой распахнулась, и на крыльцо вышла статная, красивая женщина. Ее черные волосы были собраны в причудливую прическу, украшенную золотыми безделушками и перьями. Зеленое платье с высоким воротом и длинными рукавами полностью скрывало тело. Лицо бледное, кожа почти прозрачная, а глаза зеленые, яркие, как два изумруда.

– Боже…

Кровь прилила к лицу, Варна оттолкнула с дороги Славу и кинулась вперед.

Губы Рославы дрогнули и растянулись в нежной улыбке. Тонкая черная бровь приподнялась, будто вопрошая: «Ты действительно сделаешь это?» В ее глазах не было страха: Рослава не верила, что Варна сможет причинить ей вред.

Блеснул металл – ведьма обратилась в птицу. Меч задел ее когти и высек из них искры. Рослава расправила крылья, коснулась перьями лица Варны и взмыла в воздух. Небо над городом потемнело, взошла луна, а солнце исчезло, будто его и не было.

– Рослава! – выкрикнула Варна. – Вернись, трусливая тварь!

Но Рослава не вернулась. Она описала круг над их головами, расхохоталась и полетела прочь.

– Варна!

Свят схватил ее за руку и резко притянул к себе. Его глаза метали молнии.

– Что ты наделала? – прорычал он.

Поднялся шум. Люди вокруг начали громко браниться, поносить друг друга дурными словами. Пузатый мужик вдруг прыгнул на друга, с которым они мгновение назад стояли у забора и мирно беседовали, и вцепился зубами ему в шею.

– Разнимите их! – крикнул Свят.

Он еще раз взглянул на Варну, затем оттолкнул ее и скрылся в доме диакона. Она сжала кулаки и последовала за ним.

В большой комнате на обеденном столе лежало тело – руки и ноги раскинуты, грудная клетка раскрыта, ребра торчат наружу. На месте сердца – зияющая дыра, его остатки покоились в металлической посудине, от которой поднимался пар.

Свят отцепил от пояса фляжку со святой водой и вылил ее в миску. Комнату заволокло густым белым маревом. Варна подошла было ближе, но Свят строго сказал:

– Не лезь.

Подавив желание нагрубить ему, она отошла к окну и выглянула на улицу. Светозарные и Дарий пытались разнять дерущихся людей, но у них ничего не выходило. Обезумевшие жители Торжка кидались друг на друга, несколько неподвижных тел уже лежали на земле.

– Ничего не вышло, – сказал Свят.

– Что?

– Я сломал алтарь и освятил его, но люди, – он встал рядом с Варной, – продолжают сходить с ума.

– Нужно вмешаться.

– Мы ничего не можем сделать. – Свят достал из подсвечника горящую свечу и поднес ее к занавескам.

– И что ты предлагаешь? Просто бросить их? – возмущенно спросила Варна.

– Если бы ты не кинулась на ведьму…

– Тебе никогда не поймать ее, – выпалила Варна. – Ты не знаешь, кто она такая, а я знаю!

– Так расскажи мне! – потребовал Свят.

Она сжала зубы и покачала головой.

– Тогда забирай своего упыря и убирайтесь из города, – прорычал он и направился к выходу.

– Свят! Мы не можем…

Он резко обернулся и прижал ее к стене.

– Это приказ Святого Полка. Тебе ясно?

– Да чтоб он провалился вместе с тобой.

Дом заполнялся дымом, а они стояли и сверлили друг друга взглядами. Она не боялась его, если он хочет подраться – пожалуйста. Но оставить сотни людей в плену колдовства – такому в церкви их не учили!

– Презираешь меня? – прохрипела она.

– Обоих. – Он сильнее надавил на ее шею локтем.

– У нас не было выбора.

– Нужно было позволить ему умереть! – выкрикнул Свят, и ей показалось, что он ударит ее.

– Так же, как ты позволяешь умереть всем этим людям? – Она прищурилась.

– Можешь осуждать меня, только не стой на моем пути.

– Иначе что? – с вызовом спросила Варна.

Глаза слезились от дыма, им обоим стало нечем дышать. Свят еще несколько мгновений смотрел на нее, а потом отпустил и вышел.

Сплюнув на пол, Варна покинула горящий дом диакона и громко свистнула, привлекая внимание Дария. Он поспешно отошел от размахивающего палкой мужика и поспешил к ней.

– Мы уезжаем, – сказала она.

– Что значит уезжаем? Мы бросим этих людей здесь?!

Хромая, к ним подошел Добрыня. Он оттолкнул едва стоящего на ногах окровавленного человека и сказал:

– Мы ничего не можем сделать. Ведьма сотворила колдовство на крови, без нее нам не очистить это место.

– И мы просто уедем?!

Варна знала, что по своей воле он не уйдет отсюда. Будет стоять на своем до последнего, до тех пор, пока его не захлестнет море человеческих тел.

– Дух мой, – прошептала она, – следуй за мной, за телом моим, подчинись воле моей и не отринь желания моего.

Она клялась, что никогда не произнесет этих слов, но Дарий вынудил ее. Лишенный воли, он молча поплелся за ней, сверля ее спину взглядом.

Варна не оглянулась, чтобы посмотреть на Светозарных, просто пошла вперед, расталкивая рвущих друг друга людей и переступая через бездыханные тела. Горько, но Добрыня был прав: колдовство на крови они рассеять не могли. Ведьме такие заклинания тоже даются нелегко, но Зверь подарил их телам невероятную выносливость и способность исцелять себя. Рослава сама рассказывала ей об этом.

Они выехали за пределы города, Варна остановила лошадь и наконец оглянулась.

Над Торжком клубился черный дым, ветер доносил до нее людские вопли. Быть может, милосерднее было их убить, вырезать весь город. Они могли подарить этим людям хотя бы быструю смерть.

– Прости, – сказала она.

– Нет надобности извиняться перед псом, – прорычал Дарий.

– Ты не пес. – Она не могла найти в себе смелости, чтобы посмотреть на него.

– Но ты натянула мой поводок. – Варна услышала его горькую усмешку. – Ты обещала, что никогда…

– Я должна была так поступить, – твердо сказала она. – Умрешь ты, умру и я, а встречаться со Зверем я пока не собираюсь.

Варна знала, что он ждал других слов, но у нее не было на это сил, как не было иллюзий насчет того, где они окажутся, как только она издаст последний хриплый вздох. Возможно, дух Дария уже в лапах Зверя, но она собиралась оттягивать встречу с ним до последнего. Позволив Рославе вырвать ее душу из тела, она знала, что продается рогатой твари, но тогда ей казалось, что у нее нет другого выбора.

Поступила бы Варна иначе, появись вдруг такая возможность?

Ответ на этот вопрос ехал рядом, поникший, сгорбившийся, зависимый от крови и тепла чужих тел. Но он все еще оставался здесь. И если у нее появится вторая душа, она снова продаст ее ради того, чтобы вытащить его из Нави.

Глава 10. Тогда

Ночью выходить из катакомб под церковью запрещено – это одно из правил, которое нужно выполнять неукоснительно. Мстислав и Нина объясняли его каждый по-своему, но и кое-что общее в их историях было: они оба верили, что силы зла только и ждут, когда ребенок покинет святую землю, чтобы напасть на него и утащить в Навь.

В девять лет Варна впервые нарушила это правило и поняла, что опасения наставников сильно преувеличены, поэтому, когда ей снова понадобилось сбежать, она сделала это без малейших опасений.

Ночной воздух приятно холодил кожу, влажная трава щекотала ноги. Очень скоро штанины промокли насквозь, но после дневной духоты эта прохлада стала настоящим облегчением. Варна оглянулась, чтобы убедиться, что за ней никто не идет, и припустила вперед.

Если кто-то узнает о том, что она покидает постель и уходит в лес, ей придется многое объяснить, а ответов у нее не было, как и четкого понимания того, зачем она это делает. Что-то непреодолимое влекло ее туда, в чащу, где под покровом ночи Рослава учила Варну разным интересным вещам, которые помогут церкви в борьбе с чудовищами.

– Я пришла! – выкрикнула Варна, оглядываясь по сторонам.

Ведьма вышла из темноты и сотворила огонь из воздуха. Светящийся шар давал необъяснимо много света, озаряя их обеих и лес вокруг. Варна поежилась, представив, что это сияние увидят наставники и решат проверить, что здесь происходит.

– Я думала, что сегодня ты побоишься прийти. – Рослава потрепала ее по волосам. – Здравствуй, Варна.

– Они долго не ложились, я не могла уйти раньше.

– И не надоело тебе жить по их правилам? – Рослава тихо вздохнула, и от этого вздоха настроение Варны переменилось.

И правда, сколько можно бояться наставников? Она получила меч, значит, стала взрослой, а взрослые не спрашивают разрешения, когда уходят из церкви.

– Сегодня ночью жители всех окрестных деревень вышли к воде. Знаешь почему? – Рослава смотрела внимательно, но не строго.

– Сегодня ночь на Ивана Купалу, – ответила Варна.

– Тогда почему ты и твои друзья спите, а не скачете через костры?

– Церковь не одобряет эти обряды. Они же, ну, – она понизила голос, – языческие.

– А кто мы, если не язычники? – Рослава перекинула толстую косу через плечо и принялась перебирать ее тонкими пальцами. – Твой дед был язычником, твоя бабка была язычницей и ее родители, и их родители. И твои тоже, Варна.

Ведьма так часто называла ее по имени, что становилось неловко и приятно одновременно. В их первую встречу Рослава сказала, что имя имеет власть и не стоит представляться кому попало, потому что это знание может быть использовано во вред.

Тогда, в тот июньский день, Варна сбила ее с ног и попыталась вырезать глаз, потому что нож ни на что больше не годился. Рослава не сопротивлялась, смотрела с любопытством, чем и сбила Варну с толку. Одно дело, когда приходится защищаться, и совсем другое, когда нападаешь ты сама.

– Почему не используешь свою силу, ведьма? – Она нависла над Рославой и почти касалась носом ее носа.

– Я спасла тебя от полудницы не для того, чтобы убить. – Молодая женщина держалась удивительно спокойно, учитывая то, что к ее лицу было прижато лезвие, от которого поднимался пар.

– Вовсе не спасла, я бы сумела дать отпор.

– Не сомневаюсь, но зачем тратить силы, если я могу просто приказать ей? – Дыхание ведьмы пахло чем-то знакомым и приятным. – Или убей меня, или позволь встать.

Варна замешкалась. Нина наверняка высечет ее, если узнает, что она отпустила нечисть без боя, но убить человека, который сдается, Варна не могла. Хоть их и учили нападать, она умела только защищаться. Мстислав постоянно рассказывал, что ведьмы – хитрые и ушлые создания, но именно эта женщина ничего плохого ей не сделала.

Варна вскочила на ноги и заняла оборонительную стойку. Дураку ясно, что ведьма могла убить ее намного раньше, если бы хотела, но лучше перебдеть.

– Уходи, – Варна кивком указала на чащу. – Я не стану тебя преследовать.

– Почему? – Рослава явно не торопилась.

– Не знаю, – честно ответила Варна.

– Много лет назад я думала забрать тебя с собой, чтобы учить. Ты бы хотела стать сильнее?

– Знаю я, о какой силе ты говоришь, – ответила ей Варна. – Ты – ведьма, невеста Зверя, и вся твоя жизнь пройдет в служении ему.

– Это тебе сказали люди из церкви? – Рослава выглядела оскорбленной. – Они отринули своих богов. Как ты можешь слушать людей, которые предали свою веру?

– Не знаю, о чем ты говоришь, и слушать дальше не стану. Уходи, пока я не передумала.

– Были ли в твоем доме их иконы, Варна? – тон ведьмы стал строгим. – Красный угол[17]17
  У восточных славян почетное место в избе, в котором находились иконы.


[Закрыть]? Молились ли твои родители перед едой?

– К чему эти вопросы? – Она заупрямилась. – Ты ничего не знаешь о…

– Я не всегда была той, кем являюсь сейчас, – перебила ее Рослава. – Моим домом была добротная изба, мои родители оставляли молоко домовому, почитали духов рода, сжигали чучело зимы, призывая весну, прыгали через костры. Как и твои, Варна.

– Мои родители – скверные люди, которые бросили меня на растерзание диким зверям!

– Разве твой новый Бог не призывает подставить вторую щеку и возлюбить их? – вкрадчиво поинтересовалась ведьма.

– Я их простила.

– Не обманывай меня, девочка. – Рослава приложила руку к груди. – Вот здесь, в самой твоей сути, спит ненависть.

– Этому тебя Зверь научил? – не зная, что ответить, Варна решила нападать. – Что заставило тебя поклоняться Злу? Покинуть свою добротную избу, а? Это в тебе спит ненависть, а во…

– Мою мать сожгли заживо, – Рослава сказала это совершенно будничным тоном. – Мне не нужна твоя жалость, девочка, я просто рассказываю тебе о том, что произошло много лет назад.

– Она тоже ведьмой была?

Видеть в глазах женщины разочарование оказалось неприятно. Рослава посмотрела на Варну как на несмышленого ребенка, покачала головой и развернулась, чтобы уйти.

– Стой! – выкрикнула Варна, прежде чем сумела себя остановить. – Ты не закончила историю.

– В другой раз, – ответила Рослава. – Если хочешь – приходи сюда после заката.

– Откуда ты узнаешь, что…

– Я узнаю, – твердо сказала ведьма.

Несколько дней Варна пребывала в растерянности и шаталась по церкви сама не своя, размышляя о новой знакомой. Она никак не могла увидеть в Рославе врага. Происшествие у реки померкло в памяти. Варна даже не была уверена в том, что среди черных псов, хохочущих на разные лады, была эта черноволосая ведьма.

На пятую ночь Варна не выдержала и сбежала в лес. Она дрожала, что было совсем на нее не похоже, оглядывалась, будто Мстислав вот-вот спустит собак и кинется в погоню, и не могла понять, чего боится больше – гнева наставников или Зверя, который явится из леса и разорвет ее.

Рославу она застала на небольшой поляне. Рядом с ведьмой в воздухе висел яркий шар, в свете которого лес перестал казаться пугающим.

– Местные дружинники решили угодить князю и сломить наконец язычников, – женщина начала рассказ с того места, на котором остановилась четыре дня назад. – Они переломали наших идолов, затоптали все ритуальные круги, всё, что смогли, стащили в одно место и сожгли на глазах деревенских жителей. В тот день нас не сломили – соседи потужили, погрустили, но продолжили жить как жили. Люди князька называли нас «многобожьими девками» и считали за скот. Доводилось ли тебе быть с мужчиной?

Сначала Варна даже не поняла, о чем спрашивает Рослава, а потом отчаянно замотала головой. О таких вещах Нина начала говорить с ними два года назад, сперва ненавязчиво, а потом провела целую беседу, в которой рассказала, что телесная чистота идет рука об руку с духовной. С мальчишками на эту тему говорил Тихомир.

– Нет ничего ужаснее, чем оказаться в лапах истово верующих, – Рославу передернуло. – Если вы охотитесь на нечисть, то и на этих тварей кто-то должен охотиться. Когда на нашу землю пришел новый Бог, нас пытались уговаривать, просили отринуть язычество, но с каждым днем их методы становились все суровее.

– Чьи? – Собственный голос показался Варне глухим и незнакомым.

– Приспешников новой религии. – Рослава села на траву и склонила голову. – Они лишили нас идолов, оставили без защиты. Почему, по-твоему, людям понадобились белые плащи?

– Ведьмы призвали нечисть, – повторила Варна слова Нины.

– Нечисть всегда была здесь, вот только ее было не так много и люди жили с ней бок о бок. Взбесилась же она, потому что старые боги покинули нас, а приспешники вашего нового Бога только множат зло. Теперь Бог борется с этим злом чужими руками. Вашими руками, девочка, – Рослава прищурила неестественно яркие глаза. – Ты умрешь, сражаясь за него. Твои друзья умрут, сражаясь за него.

– Что было потом? – требовательно спросила Варна, игнорируя мурашки, бегущие по спине.

– Сначала мы были просто язычниками, а потом стали еретиками. – Рослава горько усмехнулась. – Язычников терпели, а вот с еретиками разговор короткий – обезглавить или на костер.

– Твоих родных убили, – закончила за нее Варна.

– Можно сказать и так.

– Говори как есть.

– В моем доме нашли обережных идолов и назвали нас вероотступниками. Батюшку и матушку сожгли в бане. Объявили, что последователи старой веры людьми больше не считаются, а значит, каждый может делать с ними что угодно. Мою сестру увели в дом зажиточного дружинника, а я сбежала.

– Ты больше не видела ее?

– Никогда, – кивнула Рослава. – Ей было девять лет, и я знаю, какая участь ее постигла. В ту ночь, когда я встретила тебя в лесу, ты напомнила мне Дарину. И я решила забрать тебя с собой.

– В моей деревне ничего такого не происходило, – заупрямилась Варна. – Ты врешь мне, чтобы сбить с пути истинного.

– Не веришь в то, чего не видела?

– Не верю.

– Значит, ты видела Бога?

Ответить Варне было нечего.

– Я просто хочу помочь тебе. Ты ведь хочешь защитить своих друзей? Можешь не верить в мою историю, но поверь в то, что мир гораздо больше, чем тебе кажется. Они придут и сюда, в эти забытые места, это дело времени. Там, где я родилась, все началось с церквей и улыбчивых священников. Сейчас я вижу, что история повторяется.

– Никто из людей, которых я встретила в церкви, не собирается заставлять других страдать. Они говорят, что все люди – братья и мы должны ценить друг друга.

– Братья по вере, – с нажимом произнесла Рослава. – Можешь уйти и не возвращаться, а можешь остаться – и я научу тебя всему, что знаю.

– Просто так? – Варна с трудом сдержала смех. – Не верю!

– Пусть я ведьма, но остаюсь человеком. Что плохого в том, чтобы стать сильнее? Разве не для этого ты учишься обращаться с мечом?

– А тебе-то что от этого?

– Хочу спасти хотя бы одну маленькую девочку, – тихо ответила Рослава. – Ты превзойдешь своего наставника и воина в белом плаще, сумеешь защитить кого угодно, если понадобится.

«Гордыня – это грех» – так говорил Тихомир. Он пытался научить подопечных смирению, но Варна так и не поняла, что плохого в том, чтобы стремиться стать сильнее. Поэтому, помолчав, она сказала:

– Ладно. Но если я пойму, что ты водишь меня за нос…

Рослава шла впереди, изредка оглядываясь, чтобы убедиться, что Варна не отстает. Огненный шар уменьшился, но света давал достаточно, чтобы не разбить голову, запнувшись о корни.

– Куда мы идем? – нетерпеливо спросила Варна.

– Ш-ш-ш! – Рослава приложила палец к губам и раздвинула густую поросль кустов.

Варна встала рядом с ней и охнула – вокруг большого озера суетились люди, разжигали костры, готовились к празднику. Родители всего один раз водили ее к воде в ночь на Ивана Купалу, разрешили сплести венок и опустить его на озерную гладь, но к костру не подпустили.

– Место силы, – прошептала Рослава. – Когда столько людей собирается вместе в такую ночь, сила земли увеличивается в тысячу раз.

– И что мы будем делать? – Варна услышала, как кто-то запел.

– Танцевать, конечно. – Рослава вышла из кустов и поманила ее за собой. – Не бойся.

– Разве этот ритуал не отпугивает нечисть?

– Я не нечисть. – Ведьма хитро улыбнулась.

Они подошли к кострам, люди приветствовали их, кивали, звали к себе. Женщины затянули песню. Варна когда-то слышала ее, но не могла вспомнить слов. Среди незнакомцев она чувствовала себя неуютно, поэтому старалась не отходить от Рославы.

– Моя одежда не подходит, – прошипела Варна, разглядывая сарафаны, в которые нарядились девушки.

– Забудь об этом, – посоветовала Рослава. – Никому нет дела. Пой, Варна! Эта ночь принадлежит нам.

Из горла ведьмы вырвался громкий крик. Люди оживились, сидевшие повскакивали с мест, кто-то достал гусли, девушки и женщины с бубнами, обвязанными лентами, окружили их.

Музыка оглушала. Варна сама не поняла, как оказалась затянутой в хоровод, босая, с распущенными волосами, неподпоясанная. Она видела только ярко горящие глаза Рославы и не могла понять, как остальные не замечают этого свечения.

Ведьма первой прыгнула через костер, подняв сноп искр, которые взметнулись до самого неба. Было в этом что-то дикое, безумное, и Варна не смогла противиться зову крови, что закипала в ее венах, – разбежалась и сиганула следом. Жар опалил спину и ноги. Как только она коснулась земли с другой стороны костра, сквозь ее тело прошла волна силы, чего-то пугающего и чужеродного.

Варна обернулась и увидела, что глаза всех вокруг сияют тем же зеленым огнем, что и Рославы. Они пели, кружились, плясали, прыгали через огонь и в воду, белые косоворотки слились с сарафанами, красные узоры – с синими, и только Рославу Варна видела отчетливо, только ее черные волосы и кружащееся вместе с ней платье.

Из воды вышли бледные женщины, длинные черные пряди липли к телу, а кожа сияла, будто посеребренная. Они присоединились к празднику, на них надели венки, никто и не думал бояться их, только Варна попятилась, быстро моргая, отчаянно пытаясь избавиться от морока.

Но это было вовсе не видение – со всех сторон к кострам шли существа, о которых она никогда прежде не слышала: люди со звериными головами, девушки в истлевших нарядах; кто-то хромал, кто-то полз, что-то скакало на четырех ногах; большие рога, рога поменьше, копыта и сияющие глаза – все слилось в одну черную громаду, надвигающуюся на людей.

Рослава подошла к костру, развела пламя руками, соединила всполохи снова, заставила огонь плясать – причудливый вихрь взмыл в небо, искры осыпали танцующих. В круг вошли твари, пришедшие из леса, но люди не боялись их, хватались за лохматые конечности, смеялись, дергали нечисть за рога, и во всем этом безумии Варна видела широкую улыбку Рославы, которая, кажется, и сотворила это чудовищное празднество.

– Хватит! – закричала Варна, но ее голос утонул в какофонии звуков.

Она не могла покинуть круг, не могла вырваться из толпы, лохматые тела смешались с человеческими, кто-то смеялся, кто-то блеял. Одна из девушек оседлала черного козла, и тот носился вокруг костра, создавая еще больше неразберихи. Его уродливые зрачки пылали огнем.

К костру подошли женщины в белоснежных одеждах. Рослава встретила их и поцеловала каждую в лоб, словно любящая мать. Женщины почтительно склонили перед ней головы, позволили ведьме надеть на себя украшенные полевыми цветами венки и коснулись подола ее платья в знак уважения.

Варна отвернулась, попыталась вырваться из круга, но вдруг увидела его – высокая фигура, завернутая в саван, стояла на возвышенности и наблюдала за происходящим. Если бы не рога, украшавшие его голову, Варна никогда не узнала бы его. Зверь. Зверь пришел посмотреть на праздник, устроенный в его честь. Это не гулянье, это шабаш.

– Куда же ты? – кто-то поймал ее за локоть, и Варна выхватила из-за пояса нож.

– Не тронь меня! – закричала она, глядя в сияющие глаза незнакомки. – Всех перебью!

Между ними встала Рослава. Она жестом велела женщине отойти и попыталась приобнять Варну за плечи.

– Убери руки! – Варна оттолкнула ведьму. – Ты превратила праздник в черную мессу! Как бы ты ни пыталась притворяться человеком, ты – ведьма! Богомерзкая тварь и…

– Послушай! – Рослава приложила палец к губам и прикрыла глаза. – Только послушай их дивные голоса.

Какофония звуков смолкла, осталась лишь чистая, протяжная песня. Женщины пели о загубленных судьбах, о потерянных возлюбленных и горечи, что живет в их сердцах. На глаза Варны навернулись слезы, она зажмурилась, а Рослава прижала ее к себе и прошептала:

– Их тоже бросили, Варна. Эти девушки станут тебе сестрами, а я буду вам матерью. Никто больше не посмеет обидеть вас, никто не поднимет на вас руку, потому что я встану на вашу защиту, скрою вас от недобрых помыслов и злых языков. Стань нашей сестрой, Варна, примкни к нам и обрети новую семью.

От песни ведьм болело сердце. Варна вспомнила братьев, вспомнила жестокую мать и побои, вспомнила батюшку, который сбежал и ни разу не оглянулся. Никто не тосковал по ней, никто ее не искал. Все эти годы она росла в церкви, лишенная материнского тепла и заботы, запертая в четырех стенах.

– Прими наш дар, Варна. – Рослава нежно взяла ее за подбородок. – Стань же одной из нас.

Варна позволила ведьме коснуться губами своего лба и почувствовала умиротворение, будто кто-то обнял ее и закрыл собой от всех бед. Когда она отстранилась, глаза Рославы горели мягким теплым светом, а на ее лице застыла удовлетворенная улыбка.

Ведьмы подходили к Варне по очереди и обнимали ее, принимая в свой круг, шептали слова поддержки, обещали защиту и покровительство, а она кивала, заливаясь слезами благодарности.

Рослава осторожно сняла крест с ее шеи – и мир вокруг превратился в яркие всполохи, потерял очертания; Варна почувствовала, как дышит мать сыра земля, как твердь под ногами пришла в движение. Запах ночи стал ярче: она ощутила запах животных, людей и трав, запах костра, озерной воды и тины, исходящий от мавок. Как дикий зверь, Варна принюхалась и смогла уловить сводящий с ума аромат: так пахнут желания и мечты, так пахнет Зверь.

Без защиты креста Варна ощутила всю полноту ночи, кожей почувствовала силу, вырывающуюся из земли, и мощь, исходящую от Рославы. Захотелось получить больше, больше силы, больше единения с прекрасными, свободными женщинами, но вдруг над самым ухом раздался голос Рославы:

– Не все сразу, – сказала она. – Твоя сила расцветет вместе с тобой.

Обернувшись, Варна увидела черного козла, пляшущего на задних ногах, и резвящуюся вокруг него нечисть. Но страха больше не было, не было больше мучительной боли брошенного ребенка. Она обрела новую семью. Семью, которая никогда от нее не откажется.