Текст книги "Письма к дядюшке Клодомиру"

Укладывание

Когда Вам, Клодомир, иногда говорили, чтобы Вы заставляли ложиться подружейную собаку по жесту или по приказанию словами, Вы пожимали плечами и ссылались на некоторых старых: охотников, уже бросивших давно охоту, которые никогда не требовали такой дрессировки от своих собак, пользовавшихся хорошей репутацией. Ваш отец когда-то также пожимал плечами, когда видел первые центральные ружья Лефоше, что не помешало ему под старость иметь одно из них.

Быть может, больше разницы между современным, хорошо дрессированным, пойнтером и беспородными псами, выученными при помощи палки, чем между пистонным ружьем и бескурковкой с эжектором.

Если Вам угодно знать, раз уж мы начали об этом говорить, мое мнение об укладывании собаки, то вот оно: укладывание хоть и не необходимо, но столько дает удобств, что было бы большой ошибкой обходиться без него. Что бы об этом ни думали, но оно упрощает, а не усложняет, дрессировку.

Вы будете заставлять Фрама ложиться посредством очень легкого протяжного свиста: «фьюю» и поднятия правой руки.

В Вашей риге Вы будете хорошо защищены от всего, что могло бы развлекать Вашего ученика во время этого первого урока лежания.

Ригобер, держа Фрама на сворке, будет медленно его укладывать руками в то время, как Вы, поместясь перед ним, поднимете руку и будете свистеть: фьююю. Отступите несколько шагов и, через полминуты, наклонившись, свистите: фьюфью-фьюфью-фьюфью: Ригобер подбежит и притащит собаку, которую Вы осыплете ласками.

Если собака оказывает сопротивление, желая оставаться распростертой, то несколько легких подергиваний парфоса заставят ее понять необходимость повиноваться.

Потребуется немного времени, чтобы Фрам, которого Ригобер держит все время на сворке, лег сам при звуке свистка. Небольшая палочка поможет Вашему сыну удержать голову собаки прижатою к передним лапам.

Двух уроков, по двадцать минут каждый, достаточно.

Мы переходим к работе очень важной по ее результатам (я называю ее «работой в круге»); она производится на дворе, или под большим навесом, если таковой имеется. Для Вас будет удобна общественная залежь, находящаяся сзади Вашего дома.

Ригобер, держа все время Фрама на сворке, будет ходить, описывая вокруг Вас круг, радиусом в двадцать метров; время от времени Вы будете свистеть «фьююю» подымая правую руку и, тотчас, Ваш сын должен будет заставлять собаку ложиться.

Я, предполагаю, что сын Ваш ходит по кругу так, что его правое плечо приходится внутрь круга; когда Вы, дядюшка Клодомир, были гусаром, Вы называли это «вольт направо»; мы не будем менять терминов.

Сделав несколько шагов вперед и протянув правую руку направо, Вы говорите: «иди»; Ригобер тотчас двигается, таща собаку в указанном направлении и, пройдя так несколько шагов, постепенно переходит опять на окружность круга, центров которого являетесь Вы.

Через пятнадцать секунд свистите: фьююю, подымая правую руку, и снова действуйте, как это только что было описано.

В течение двадцати минут Вы легко успеете проделать это упражнение двадцать раз вправо и столько же влево.

От времени до времени свистите, наклонившись: фьюфью-фьюфью-фьюфью, а Ваш мальчик пусть отпускает Фрама, который и будет подбегать к Вам за лакомствами и ласкою, на которые Вы не поскупитесь.

Большим преимуществом этой системы является возможность научить собак, с ее помощью, падать немедленно, как только они услышат приказание, даже если приказывающий находится на некотором расстоянии, и снова подниматься только по команде. Радиус круга без затруднения можно изменить от десяти до ста метров. Когда Фрам поймет, что от него требуется, Ригобер сможет брать с ним другую собаку, работа от этого не пострадает, напротив: только выиграет. Приобретя небольшую привычку, можно работать четырех собак сразу, – подумайте, какая экономия времени!

Благодаря этой системе, результат достигается так быстро, что является соблазн прекратить уроки, но это большое заблуждение. Надо, по крайней мере, шестьдесят уроков, чтобы достичь рутинированности, без которой результаты ничего не значат.

Когда Фрам будет ложиться, как бы по инстинкту, около Вашего сына, последнему можно будет не держать в руках сворки, а дать ей тащиться по земле; затем, когда собака будет хорошо ложиться, положив голову на лапы, ему можно будет, мало-помалу, удаляться от нее, наблюдая, чтобы Фрам был совершенно неподвижен.

Если Фрам поднимется до приказания, надо, не колеблясь, отвести его на покинутое им место, уложить и продержать его несколько времени. Некоторые советуют привязывать упрямого ученика к кольцу, укрепленному у поверхности земли; это не чудо, но нужно только тогда, если собака обладает упорным характером.

В Англии до того требовательны в вопросе о неподвижности собаки при лежании, что позволяют ей подняться только после того, как коснутся ее рукою. Мой друг Н… купил в Англии прекрасного черного пойнтера, вполне готового, возвращавшегося к ногам и по свистку, и по жесту; при первом выходе в поле собака легла, увидев зайца. Как Н…, не вполне знавший требования англичан, ни свистел, ни звал, собака не возвращалась, она лишь повернула голову, а глаза ее, казалось, говорили: «я очень бы хотела, но не могу».

Н…, думая, не заболела ли собака, подошел к ней посмотреть, что с нею, но, едва он протянул руку, чтобы ее погладить, как пойнтер пошел в поиск правильным челноком. Я был тут же, и мы много смеялись над Н…

Эта собака была рутинирована на лежании перед зайцем и на отправлении в поиск по прикосновению руки.

Великолепным вариантом «работы в круге» является «работа по вытянутой цифре восемь»; вместо того, чтобы двигаться по окружности, Ригобер будет вести Фрама по направлению большой восьмерки, длиною пятнадцать метров, обозначив ее на земле с помощью колышков. Подумав немного, Вы поймете, дядюшка Клодомир, что я имею основание назвать эту работу «поиском на месте». Действительно, собака идет почти по прямой линии, оканчивающейся заворотом, переходящим опять в прямую, заставляющую ее пройти перед Вами; следуя по тому же направлению, она делает опять заворот в ту же сторону, что и предыдущий (что очень важно) и снова проходит перед Вами и так дальше.

Если бы Вы не оставались на месте, а шли вперед, мы и получили бы тот геометрический поиск, о котором я Вам говорил и всегда буду говорить.

Я не хочу сейчас распространяться о всех способах для его достижения, так как, в настоящий момент, мы изучаем укладывание собак, но в виду того, что работа по восьмерке столь же полезна для Фрама, как и другие, очень стоит, когда работа в круге достигнет своей цели, дать ему первый урок поиска челноком.

Вы свистнете «фьююю», когда Ваш сын будет находиться на какой-нибудь точке восьмерки – неважно на какой именно. Если с помощью Вашего мальчика, держащего сворку, Вы заставите лечь собаку в то время, как она направляется к центру восьмерки и хорошо Вас видит, Вы заставляете ее подняться, произнося «иду» и протягивая вперед руку; если же, наоборот, вы заставите ее лечь в то время, как она удаляется от Вас и, следовательно, не может Вас видеть, жест будет бесполезен, и поэтому, достаточно будет приказания словом.

Так как у Ригобера прекрасные легкие, он сможет вести Фрама по восьмерке гимнастическим шагом.

Мало-помалу, Вы будете замечать, что, когда собака Вас видит, свистки и слова будут становиться излишними и Фрам будет пассивно повиноваться жестам.

Исправляю свою забывчивость: я упустил из виду посоветовать Вам придавать Вашему голосу, или свистку, силу только лишь необходимую для того, чтобы они были слышны собакам. На охоте бывают тысячи случаев, когда шум вреден, а собаки, привыкшие повиноваться громкой команде вблизи, выходят из повиновения, когда удалятся и когда, поэтому, команда теряет для них свою звучность.

Вы получите двойную пользу, занимаясь этим упражнением на дороге.

Работать здесь можно почти всегда, лишь бы ветер высушил дорогу, тогда как работа в круге требует или навеса, или хорошей погоды, ибо и люди и собаки не любят топтаться по сырой земле.

Мы начнем работу на дороге, когда Фрам уже вполне понял значение свистка.

Ригобер держит Фрама, уложив его на дороге; отойдите на пятьдесят шагов и свистите, нагнувшись: фьюфью-фьюфью-фьюфью; Ригобер побежит к Вам гимнастическим шагом, ведя собаку; когда он будет от Вас в двадцати шагах, поднимите правую руку и свистните: фьююю; резким толчком своры Ригобер заставит Фрама упасть распростершись. Идите по направлению к нему и проходите мимо него сначала шагом, затем бегом; пусть Ваш сын отпустит сворку и отойдет, но будет следить за тем, чтобы Фрам все время оставался на месте; наконец, подойдите к нему и приласкайте, не позволяя ему вставать. Если он захочет подняться, свистните тихонько губами фьююю, или, лучше, скажите «лечь», если Вы желаете пользоваться также и словами.

Ваш мальчик взялся за сворку; встаньте на краю дороги, немного впереди Фрама, чтобы он мог Вас видеть, и протяните руку к середине дороги, произнося: «иди». Ригобер двинется, ведя собаку в указанном направлении.

В то время, как Фрам удаляется от Вас, свистните: фьююю; Ваш сын, коротким толчком своры, заставит его упасть распростертым на землю, а сам будет то уходить от него, то возвращаться, то бегать направо и налево; в один прекрасный момент Вы свистните, нагнувшись: фьюфью-фьюфью-фьюфью и, если собака подбежит к Вам, Вы ее наградите.

Вы понимаете, что, таким образом, собака привыкает повиноваться, идет ли она к Вам, или удаляется, а также приучается идти в направлении, указываемом рукою.

Так как вблизи Вашего дома проходит большая дорога из Парижа в Суассон, Вы сможете использовать ее ширину «для работы по восьмерке».

Дело Вашего чутья – определить момент, когда Ригобер сможет добиться послушания, не держа собаку на сворке.

Мало-помалу, Вы перейдете к работе двух, а затем и четырех воспитанников одновременно.

Когда Вы дадите собакам двадцать уроков, Вы воспользуетесь ружьем, вместо свистка. Будет ли это при работе на кругу, или на дороге – метод останется тот же.

Я повторяю Вам, что уже говорил по поводу выстрела: действуйте очень осторожно, особенно с собаками нервными. Заставьте водить их по кругу очень большого радиуса нескольких вместе и стреляйте, отворотясь от них в противоположную сторону.

При помощи этого метода и настойчивости я вылечил нескольких собак, о которых думал, что они испорчены на всю жизнь.

Когда собаки работают вместе, они бывают смелее, чем работая в одиночку.

Я не сумею, дядюшка Клодомир, в достаточной степени обратить Ваше внимание на выгодность для Вашего предприятия одновременной работы с несколькими собаками.

Во многих питомниках бывают собаки, с которыми едва ли занимаются по четыре раза в неделю, поэтому и через три месяца у них не видно больших успехов. Если Ригобер может устроиться так, чтобы заниматься впоследствии с собаками утром и вечером, у него через три месяца собак нельзя будет узнать. Собака ложится по жесту, по свистку, при выстреле, но она должна еще ложиться при виде другой ложащейся, или садящейся, собаки; это будет хорошей подготовкой для парной работы или для филдтрайлсов, где требуется секундировка.

Отправляясь работать на дорогу, возьмите на сворку Брискара, а Ригобер будет следить за Вами, ведя Фрама в двадцати метрах; от времени, до времени, заставляйте Брискара то ложиться, то садиться, а сын Ваш, легким толчком сворки и незаметным свистом, пусть тотчас же заставляет роспростираться Фрама. Двигайтесь с Брискаром вперед и, когда Вы сделаете несколько шагов, пусть Ригобер скажет: «иди» и опять следует за Вами.

После нескольких таких прогулок, Фрам довольно быстро рутинируется в этом упражнении, во-первых, потому, что он, мало-помалу, становится дрессированным, во-вторых, потому, что способность подражания сильно развита у собак.

Укладывание, при взлете птицы и при виде зайца, явится темой специального письма, когда мы решим, что Фраму уже можно показать дичь. Ждать придется недолго, ибо выгодно сделать это возможно раньше, так как, чем больше дичи увидит собака, тем лучше. Как упражнение, я предлагаю Вам всегда заставлять Ваших собак ложиться прежде чем позволять им есть.

У меня в одном помещении было до десяти щенят, которые дошли до того, что сами ложились перед своими чашками в то время, когда ходивший за ними человек раздавал им кашу, и подходили к еде по одному, когда их вызывали по кличкам.

Так как мы коснулись вопроса о корме, я Вам, кстати, посоветую строго наблюдать за тем, чтобы Ваши собаки не усвоили себе привычки закапывать какие-нибудь куски, ибо иначе у них впоследствии появится стремление прятать дичь, упавшую вне поля Вашего зрения, вместо того, чтобы подавать ее Вам.

Надо приказать строго наказать собаку, собирающуюся что-нибудь прятать.

Поиск

Настал момент учить Фрама правильно искать, иначе сказать, разрабатывать его поиск; работа по восьмерке дала ему об этом первое понятие.

В руководствах говорится об этом вопросе не совсем ясно; хотя многие из них написаны людьми, видевшими работу хорошо поставленных собак.

Несмотря на все случаи, которые могли бы мне привести в доказательство чудесных свойств собачьего инстинкта, я остаюсь убежденным, что геометрический поиск совершенно необходим; по нему я всегда сужу о способностях дрессировщиков и, не хвастаясь, скажу, что я редко обманываюсь.

Если Ригобер достигнет того, что будет сдавать своим клиентам собак, не оставляющих необысканных мест, ему придется отказываться от части собак, предлагаемых ему в дрессировку, ибо какова бы ни была его цена, предложения будут сыпаться в изобилии.

Но я буду проповедовать уже обращенному, а Ваше обращение, дядюшка Клодомир, началось весною в Рессоне и было довершено на испытаниях по французскому способу в Гиньеминкуре; видя, как егерь Барбари вел Так-Фрама – горячего черного пойнтера, дрессировка которого началась лишь в июле, Вы поняли, что поиск челноком был единственным средством держать в руках это страстное животное.

Можно вести собак в поле и заставлять их искать прежде, чем учить их чему бы то ни было другому, если они, хоть немного, знают отзыв по свистку; многие дрессировщики так и поступают.

Собака пущена в поиск; дают ей идти в указанном направлении, затем свистят: «фьюфью» и идут в противоположную сторону; при звуке свистка собака поворачивает голову, и, видя, что ее хозяин удаляется, она подбегает к нему и, если ее в это время немного ободрить жестом или словом «иди» она бросится вперед; когда собака уйдет на такое расстояние, дальше которого не хотят расширять ее поиска, опять свистят: «фьюфью», делают поворот и, когда собака возвращается, снова побуждают ее пройти мимо ведущего.

Когда имеют дело с собакой упрямой и слишком горячей, одевают ей строгий парфорс, к которому привязывают кожаный ремень, длиною тридцать метров и посылают ее в поиск, позволяя уходить на такое расстояние, чтобы можно было легко схватить конец ремня, волочащегося по земле; всякий раз, как собака не повернет при свистке «фьюфью», сильно дергают за ремень, чтобы обратить ее внимание, а, если необходимо, то даже тащат ее гимнастическим шагом в противоположную сторону.

Если не делать никаких послаблений, собака, в конце концов, поймет, что:

1. Если она уйдет от своего хозяина дальше определенного расстояния, ее отзовут назад.

2. По каждому свистку она должна пойти и обратном направлении и пройти мимо хозяина.

3. Слово «иди» означает движение вперед.

4. Жест рукой указывает направление, в котором она должна двигаться.

Настойчивостью этого можно достигнуть.

Сначала свистят достаточно сильно, чтобы собака слышала приказание; затем, когда обучение поиску подходит уже к концу, свистят едва слышно: фьюфью и, наконец, насколько возможно, совершенно воздерживаются от свиста, ибо собака должна привыкнуть работать в тишине, а не под звуки свирели.

Если пользуются парфорсом и ремнем, то хорошо даже вначале, время от времени, заставлять собаку делать подряд несколько поворотов без свистка, а только дергая за ремень и делая поворот. Последний надо делать резко; большая часть молодых дрессировщиков не сознает этого, поэтому их собаки возвращаются, не проходя мимо их, и имеют наклонность идти по ветру и слишком удаляться от них.

Мы могли бы назвать этот метод почти единственным, которым может воспользоваться дрессирующий, не прибегая к помощникам, – классическим. Вполне понятно, что, если собака быстро повинуется свистку, идет в поиск по приказанию жестом и хорошо ложится, ею легко будет управлять.

Особенно укладывание облегчает затруднения; всякий раз, как собака уйдет дальше, чем это желательно, или не исполнит того, что от нее требуют, во-время посланное «фьюфью» пригвоздит ее на месте, где ее и оставляют тридцать секунд собраться с мыслями, а затем снова требуют исполнения того, что желали; если она послушается – хорошо, если нет, то новое «фьююю» заставит ее понять, что надо слушаться своего хозяина.

Когда заставляют собаку лечь, надо всегда подождать с дальнейшими приказаниями, по крайней мере, тридцать секунд, чтобы дать ей время одуматься, остыть, как некоторые, не без основания, говорят.

Я, дядюшка Клодомир, убежден, что, пользуясь одними описанными способами, Вы достигнете того, что удовлетворительно приготовите собак сначала для охоты, а затем и для больших испытаний, но я добавлю несколько небольших трюков, думая, что с ними Вы быстрее будете двигаться по пути дрессировки и вернее достигнете цели.

Для этого Вам надо двух помощников, но почему, в самом деле, Вам не взять на эту роль Вашего племянника Люи, прозванного «Пингвином». После случая с механической молотилкой у него только одна рука, но у него так много желания работать, что не следует упускать случая дать ему возможность заработать себе на хлеб и иным способом, а не только в качестве гусиного пастуха. Дайте ему главную принадлежность дрессировки – блузу с карманом из провощенного холста, дайте гренков, как и Ригоберу и в путь – на наш рабочий участок.

Было бы желательно, чтобы у Вас был большой прямоугольный сарай, шириною, по крайней мере, в шесть метров и, по возможности, такой же длины; если Вы преследуете цели профессиональной дрессировки, надо иметь возможность работать собак в дождливые и снежные дни так же, как и в солнечные.

Закрытый или нет участок должен быть таким, чтобы собакам нечем было на нем развлекаться.

Начнем работою на месте «цифрою восемь».

Возьмите решетку, в метр высотою и расположите ее двумя треугольниками по четыре метра в стороне, как я это Вам изображаю на рисунке, поместите Ригобера в точке Р. Пингвина в точке П, а сами оставайтесь в точке Д (рис. 7).

Вы заставите Фрама двигаться по пути, обозначенному мною пунктиром.

Придя в точку П, он получает лакомство и ласки; когда Вы свистните: фьюфью, Пингвин заставит его обойти треугольник, чтобы возвратиться к Вам; Вы посылаете его в точку Р, где он находит, к вящему своему благополучию, Ригобера; Вы снова свистните: фьюфью и снова посылаете его в точку П.

Привыкнув хорошенько, начинают работать таким образом несколько собак сразу; они тем охотнее будут идти из точки Р в точку П и обратно, что их будет подстрекать зависть.

Начиная с десятого урока, Пингвин и Ригобер будут давать подачку лишь через раз.

Мало-помалу, Вы почти перестаете употреблять свисток, и собаки переходят из точки Р в точку П и из точки П в точку Р, пока ни получат подачки, тем более для них желательной, что она будет вкуснее, чем всегда, а они будут голоднее обыкновенного.

Заметьте, что при этой системе, собаки делают повороты исключительно от Вас, что является очень важным, ибо таким образом, они не проходят два раза по одному и тому же месту.

Треугольники могут находиться сначала на расстоянии двадцати пяти метров один от другого, затем на пятьдесят метров и, наконец, на сто, если Вы желаете дать Фраму поиск несколько более широкий, что даст возможность извлечь всю выгоду из собаки большого чутья.

Через пять уроков всякая неуверенность исчезнет, и Вы, дядюшка Клодомир, сможете, если у Вас имеются две собаки одинаковых ног, предназначенных к совместной работе, заниматься с ними следующим образом.

Вы посылаете одну к Ригоберу в то время, как другую к Пингвину; собаки, получив подачку, снова отправляются одновременно, перекрещивая свои пути перед Вами, и продолжают так дальше.

Благодаря тому же славному рутинированию, полезному и неизменному ключу дрессировки, собаки через тридцать уроков поймут, чего от них желают, и, когда их выведут в поле, они не подумают бегать одна за другою.

Эта дрессировка может закончиться работою на поле, для чего перестают пользоваться треугольниками и заменяют работу на месте работою на ходу.

Оба мальчугана идут – один справа, другой слева от Вас, Вы подвигаетесь вперед очень медленным шагом в определенном направлении, по возможности, против ветра и посылаете Фрама от Ригобера к Пингвину и от Пингвина к Ригоберу.

Смотря по цели, которую Вы себе наметили, Вы заставляете мальчиков идти ближе к себе, или дальше.

Теперь настал момент, когда надо рутинировать Фрама и давать ему уроки утром и вечером, по двадцать минут каждый.

Когда Вы обучите таким нее образом собаку, работавшую с Фрамом на «цифре восемь», можно будет брать их вместе и заставлять перекрещивать их поиск математически точно перед Вами.

Это будет высшим достижением.

Я Вам рассказывал о последних бельгийских испытаниях, где каждый дрессировщик вел сразу двух собак и говорил, сколь, по мнению компетентных судей, результат был невысок; каждая собака работала за свой собственный счет, некоторые места угодий обыскивались по нескольку раз, тогда как другие оставались совершенно необысканными.

Здесь были знаменитые дрессировщики, избравшие дрессировку своей профессией, собаки были высококлассные, – а работа никого не поразила.

В Англии подобные испытания устраиваются давно и доказано, что пары, являющиеся достойными внимания, бывают крайне редко.

Я не думаю, чтобы то, чего профессионалы, хорошо обставленные и работающие в самых лучших условиях, достигают не всегда, было у нас рядовым явлением; я далек от такого самомнения – причины глубоких разочарований, но я глубоко уверен в следующем: если Вы приложите, когда-нибудь, свои руки к паре собак приличных способностей, которых Вы работали как я только что Вам объяснил, – Вы сможете занять с ними хорошее место на всех испытаниях этого рода.

Когда собаки будут настолько хорошо ложиться, что будут падать распростертыми по свистку, можно будет, время от времени, испытывать их и именно в тот момент, когда они идут к Вам потому, что тогда Вы можете поднять их жестом: жест будет состоять в том, что Вы протянете руки вперед и быстро скрестите их; каждая собака достигнет довольно быстро того, что будет понимать, который жест предназначен для нее.

Это упражнение имеет место при широком поиске. Не надо бояться дойти, мало-помалу, до того, чтобы мальчуганы шли в шестидесяти метрах от Вас, но это будет максимум; не надо смешивать широкого поиска с поиском безграничным.

Поиск, ограниченный двумя людьми, не есть цель, это только метод; позднее, когда Вы поведете Фрама в поле один, Вы скоро заметите пользу всех этих упражнений.

Собаки, получившие такую комнатную дрессировку, потребуют второе меньше времени, чем другие, на разработку у них поиска челноком в открытом поле по классическому методу.

У Вас найдутся приятели, которые будут в этом сомневаться; что Вам до этого?

Нашлись некогда люди, казнившие того, кто первый сказал: «земля вертится»; не удивительно, что их потомки будут смеяться над нашими собаками и ухищрениями.

Другие методы не столь исключительно плодотворны, ибо даже на филдтрайлсах, лучшие дрессировщики только очень редко выводят собак, поставленных настолько хорошо, что они не оставляют дичи позади себя.

«Комнатная дрессировка» собаки очень похожа на работу лошади в манеже; Вы также хорошо знаете, как и я, Клодомир, в сколь короткое время эта выездка в закрытом помещении делает лошадь приятной; Вы садились на выезжаемых лошадей, не умевших еще поворачивать ни направо, ни налево, и через два месяца, достигли того, что они выполняли галопом сжатый вольт. Вспомните также о работе на недоуздке; подумайте обо всем этом. Я так боюсь, чтобы Вы не дали себя сбить с доброго пути дрессировщикам, которые будут Вам говорить: «Я? Я никогда не делал этого и всегда достигал изумительных результатов».

С одной стороны, изумительные результаты (надо их еще посмотреть!), с другой – неудачные в дрессировке собаки! Не хочется говорить об этом! Сколько дрессировщиков добивались успеха только потому, что им посчастливилось получить в работу собак столь одаренных, что те выдрессировались сами.

Мы же предпочитаем методы, быстро и верно ведущие к успеху.