Книга: Белая Богиня - Роберт Грейвс

Л.

Неизвестно, что представляла собой Журавлиная пляска ... Мне кажется, это - имитация любовного танца журавлей, и каждое движение состояло из девяти шагов и одного прыжка. ... Девять шагов подтверждают то, что журавль посвящен Тройственной Богине, и в знак этого посвящения шея журавля покрыта белыми и черными перьями и сквозь них просвечивают красноватая кожа...

Самая серьёзная беда кроется в безусловном писательском таланте автора, который сумел представить такую вот нелепую чушь, надо признать, довольно занимательным языком. "Белая богиня" - яркий пример использования таланта во зло. Предлагая будто бы интеллектуальную разминку и увлекательное исследование, на деле она способна вызвать немалое брожение умов и завести вязкими, липкими измышлениями в тупик самые светлые головы. Образно говоря, больной автор может запросто стряхнуть своих "крокодильчиков" на здорового читателя, ведь читатель всегда уязвим из-за доверительных уз, которые появляются между ним и автором книги. Я пишу "больной", думается мне, вполне справедливо. Ни один здоровый человек не станет выдумывать каннибалистический культ Геракла, жертвенное олицетворение которого последователи распинают на Т-образном кресте, умертвляют и рвут зубами на части ради благословения плодородия, а затем ассоциировать эту мерзость с христианской евхаристией. Нападки на христианство, кстати, встречаются в "Белой богине" не раз, но почему-то совсем не удивляют. Как, в общем-то, и любые подобные нападки в современном мире. Есть вполне непреложная истина, которую стоит держать в голове - она гласит, что одну религию можно заменить только другой религией, то есть атеизма в чистом виде не существует. Возникает логичный вопрос: какую религию собирается предложить м-р Грейвс взамен? Спросите у наших друзей неоязычников (см. выше). Ближе к концу книги можно, к слову, украдкой прочесть самый настоящий крик души тысячелетиями угнетаемого народа. Вроде бы спокойно ведя речь об отстранённых предметах и мифологии, Грейвс вдруг лихо расцвёл на пару страниц оправданиями деятельности евреев (сам не знаю, при чём здесь это... может, случайно попало из другого произведения?). Например, замечательны вот такие ворчливые стариковские строки: "Если же европейцам не нравится капитализм и промышленный прогресс, пусть винят самих себя: евреям изначально требовалась денежная мощь, чтобы защититься от давления неевреев". Видимо, крепко же достал писателя на его удалённой вилле на Мальорке призрак антисемитизма, раз он не выдержал и разразился в сердцах подобным лирическим отступлением, не имеющим ровно никакого отношения к теме книги! В целом - на редкость паршивое антинаучное произведение, отдающее тленом и идеологически-религиозно деструктивное. Мифология, быть может, и не самая точная из наук, но даже ей тоскливо, должно быть, терпеть столь вольное обращение с фактами и досужий вымысел ради сомнительных целей. Язык изложения напоминает Л. Гумилёва, но вместо характерной гумилёвской деликатности, обстоятельности и объективности у Грейвса - бред, потоки сознания и гадание на кофейной гуще. А жаль, исторические романы у него выходили на славу. Хорошо, что тиражи у "Белой богини" не такие большие. Плохо, что эта книга всё же не прошла мимо меня, и добрая память о дилогии "Божественный Клавдий" и её экранизации этому поспособствовала.

Кстати, во второй раз прочла. В первый, хоть убейте, не прониклась. Нет, про культы богини-матери я, конечно, в курсе была, мне эта тема была интересна, но приплетение ко всему этому поэзии меня не вдохновило.) Особенно бросилось в глаза вот это... цитирую:

"Причина, по которой в наши дни так мало поэтов продолжают публиковать свои стихи после того, как им исполняется двадцать, заключена совсем не в том, как я думаю, что они не могут найти себе покровителя и зарабатывать достаточно денег этой своей профессией..... Но также возможно, что он теряет веру в Белую Богиню: женщина, которую он избрал своей Музой, превращается в обыкновенную жену, делая из него обыкновенного мужа. Чувство долга мешает ему уйти от нее, особенно если она - мать его детей и гордится своей ролью доброй жены. Но если нет Музы, то нет и поэта. "

А давайте творческий кризис, нехватку впечатлений либо попросту отсутствие настоящего таланта (ибо талант, которого хватило лишь на пару опусов, продиктованных пылким юношеским сердцем в довольно нежном возрасте, сложно счесть истинным дарованием) свалим на "одомашненную музу", которая, в свою очередь, бессовестно одомашнивает потенциальное светило мировой поэзии!)