Текст книги "Десятая жертва (сборник)"

Глава 29

Раздалась трель дверного звонка. Тереза пошла открывать.

– Кто там? – крикнул из комнаты Альбани.

– Говорит, что его зовут Хэрольд.

Развалившись в шезлонге, Альбани листал страницы «Мировой энциклопедии в комиксах». Он любил сочетать полезное с приятным. Но тут он вскочил, потуже затянул пояс бежевого в разводах халата из шелка, расправил плечи, растянул губы в улыбке и поспешил к двери.

– Хэрольд! Рад тебя видеть. Заходи.

Он кивнул Терезе, что означало: «Принеси вина и пирожных», и провел Хэрольда в комнату.

– Неплохо проводишь время, а?

– Не жалуюсь, – неторопливо ответил Хэрольд своим самым приятным голосом.

– Будем надеяться, что так будет и дальше, – сказал Альбани, суеверно скрестив пальцы. – Садись, где тебе удобнее. Тебе повезло, что ты приехал именно сейчас. Во время Сатурналий тут действительно весело. Можно весь мир обойти, но лучшего места для смерти, чем Эсмеральда во время Сатурналий, не найдешь. Я не имею в виду, что ты умрешь, – просто так у нас обычно говорят. Ты уже получил уведомление об Охоте?

Кивнув, Хэрольд вытащил из кармана карточку. Альбани внимательно прочитал ее, и его лицо сразу же помрачнело.

– Луэйн? Тебе выпало состязаться с Луэйном? Вот это да!

– А что тут такого?

– Просто невероятно, чтобы противником человека, который здесь всего несколько дней, компьютер выбрал для первой Охоты одного из его немногих знакомых.

– Джекинс это тоже удивило, – сказал Хэрольд. – Но, черт возьми, ничего тут не поделаешь. Он так же, как и я, подписал обязательство убить или быть убитым. Нравится мне это или нет, но я вынужден охотиться на него. Честно говоря, мне бы хотелось покончить с этим как можно скорее, поэтому я и пришел к тебе, Майк. Будь моим Наводчиком.

Вошла Тереза, неся вино и пирожные с маком.

– Хэрольд просит, чтобы я помог ему охотиться, – сообщил Альбани.

– Лучшего Наводчика ему все равно не найти, – преданно ответила Тереза.

– Это действительно так, – кивнул Альбани. – Его противником будет Луэйн.

– Слышала про такого. Это тот, кто так неаккуратно работает?

– Очень небрежный Охотник, – согласился с ней Альбани. – В последней Охоте Жертва умерла потому, что случайно сломала себе шею.

– Я в этом пока ничего не понимаю, но в одном уверен совершенно – небрежностей я не допущу, – заявил Хэрольд.

– Главное, что ты счастливый. Впрочем, хотя Луэйн и небрежный Охотник, ему все время везет. Оказывается, это не такая уж и плохая комбинация.

Хэрольд пожал плечами.

– Думаю, что я тоже везучий.

– Посмотрим, – сказал Альбани и бросил выразительный взгляд на Терезу. Та тут же вышла из комнаты.

Мужчины неторопливо пили вино и ели пирожные. Наконец Альбани сказал:

– У меня сейчас довольно напряженный график, на носу Сатурналии, полно дел. Однако, думаю, смогу выкроить время и для тебя.

– Рад слышать. Думаю, мы сработаемся.

– Если бы ты только знал, как я на это надеюсь! Ну а теперь перейдем к самому главному. Я имею в виду мой гонорар.

– Тут есть небольшая проблема, – сказал Хэрольд.

– Какая еще проблема? Ты ведь только что получил вознаграждение, не так ли?

– Да, но я уже все истратил, и, пока не совершу первое Убийство, денег мне взять абсолютно негде.

– Проклятие! – воскликнул Альбани. – Так деловые люди не поступают, хотя это довольно типичный случай.

– Когда я прикончу Луэйна, я рассчитаюсь с тобой сполна. С процентами.

– Это делает тебе честь, – сказал Альбани. – Только ты хотел сказать «если» вместо «когда».

– Уверен, что с таким Наводчиком, как ты, мне нечего сомневаться.

Альбани сразу понял, что Хэрольд старается ему польстить. Но все равно ему это понравилось. Единственно, что ему не нравилось, – перспектива работать задаром. Но ведь работа на дороге не валяется, и, если у Хэрольда действительно получится хорошее Убийство, это поможет решить большую часть проблем.

– Ладно, – сказал он, – раз выбора нет, придется согласиться на твои условия.

– Я так и предполагал.

Альбани пожал ему руку и позвал Терезу.

– Унеси его бокал, – приказал он. – И принеси воды. С сегодняшнего дня у нас начинаются серьезные тренировки. Сначала мы выберем подходящее оружие, а потом как следует поупражняемся в стрельбе.

– А разве я не могу просто найти Луэйна и спокойно прикончить его?

– Не спеши, – остановил его Альбани. – Какая у тебя, однако, горячая кровь.

Глава 30

Альбани привел Хэрольда в государственный тренировочный центр, где все Охотники и Жертвы могли упражняться бесплатно. Там были баскетбольные и волейбольные площадки, плавательный бассейн и, разумеется, множество тренажеров.

Они прошли мимо узких фехтовальных дорожек, где мужчины дрались на рапирах и шпагах. У некоторых в руках были длинные кинжалы. Другие использовали разнообразные дубинки, булавы, топоры и другие орудия убийства. Еще дальше находились души и массажные кабинеты.

– А вот и учебный тир, – сказал Альбани.

– Не хотелось бы выглядеть наивным, – сказал Хэрольд, – но зачем им биться врукопашную? Просто ради спортивного интереса или для поддержания формы? Не представляю, как эти навыки могут помочь спастись от огнестрельного оружия.

– Вот тут ты ошибаешься. Некоторые из наших самых выдающихся Охотников вообще никогда его не используют. Они охотятся с голыми руками или с ножом.

– На вооруженного человека?

– У огнестрельного оружия есть свои недостатки, – объяснил Альбани. – Если ты не уложишь свою Жертву на месте с первого выстрела, то можешь оказаться в весьма незавидной ситуации. Раненый противник может представлять большую опасность, если он к тому же принял дозу берсеркиума.

– Чего?

– Берсеркиум относится к наркотикам локального действия. Многие принимают его перед Охотой. Его не чувствуешь, пока тебя не ранят или ты не окажешься в стрессовой ситуации. Наркотик начинает действовать от шока, стимулируя дополнительное выделение адреналина в кровь. Благодаря активизации берсеркиума человек способен с огромной силой ломать и крушить все на своем пути. Действие наркотика продолжается всего несколько минут, а потом ты словно выжатый лимон.

– А что представляет из себя Луэйн в рукопашном бою?

– У него несколько разрядов по кунг-фу, он умеет драться на ножах, дубинках, мечах и на чем-то еще. Иногда даже выступает в роли тренера.

– Вот это да!

Альбани принес с собой небольшой кожаный чемоданчик с медными уголками.

– Это тебе, – сказал он, открывая его. – Отдашь после Охоты.

Внутри на красном бархате лежал «ССК-45-70» с четырнадцатидюймовым стволом.

– Возьми, – велел Альбани. – Чувствуешь, как приятно держать его?

Тяжелый пистолет легко уместился в ладони Хэрольда. Это было действительно смертоносное оружие с отполированной вороненой поверхностью, украшенной инкрустацией. Хэрольд восторженно покрутил его в руках – и положил на место.

– Хорошая штука, – сказал он. – Но мой «смит-энд-вессон «все равно лучше.

На лице Альбани отразилось сомнение.

– Мне не хотелось бы плохо отзываться о твоем пистолете, но достаточно лишь раз взглянуть на него, чтобы понять, какой он старый. К тому же, судя по всему, за ним плохо следили. А если осечка или спусковой крючок откажет? Лучше уж взять «ССК».

– Может, я покажусь слишком упрямым, но на крючок нажимать мне, поэтому я имею полное право выбирать, на каком пистолете быть этому крючку.

– Да, с тобой не поспоришь. Что ж, сейчас посмотрим, насколько метко ты стреляешь.

Оказалось, что стреляет он неважно. И Хэрольд тренировался до тех пор, пока Альбани не остался им доволен. Когда они подошли к мишеням, выяснилось, что у Хэрольда на самом деле острый глаз и твердая рука. Первые пули попали далеко от «яблочка», но потом положение улучшилось.

– У тебя прекрасная реакция, – похвалил Альбани. – Совсем неплохо для первого раза.

– А как стреляет Луэйн?

– Когда в форме, очень хорошо. Так, как бы ты стрелял через несколько месяцев, а может, недель.

– Но ведь у меня нет столько времени!

– У тебя его вообще нет. Лучше пойдем поговорим с моим другом и послушаем, что он посоветует.

Он провел Хэрольда через тир в небольшой кабинет, где сидел высокий, очень старый китаец с длинными тонкими усами, в шляпе с поднятыми полями, которая придавала ему сходство с Чарли Ченом из старинных кинофильмов. По маленькому монитору китаец наблюдал за тем, что творилось в зале.

– Мистер Чан, позвольте вам представить моего хорошего друга и клиента Хэрольда Эрдмана.

– Очень рад познакомиться, – ответил Чан с сильным британским акцентом. – Я видел твоего протеже на экране.

– Мистер Чан – самый главный специалист по Убийствам и выживанию. Если тебе кто-то и поможет, так это он.

– Оставь меня с мистером Эрдманом наедине, – попросил Чан.

Поклонившись, Наводчик вышел из кабинета. Когда они остались вдвоем, Чан предложил Хэрольду сесть и налил ему чай в чашку из тонкого фарфора.

– И как ты оцениваешь свои шансы?

– Я могу победить.

– А почему ты так уверен?

– Не знаю, – ответил Хэрольд. – Просто уверен, и все.

– А если я посоветую тебе как можно скорее сматываться отсюда, пока цел?

– Предложу вам посоветовать то же самое моему противнику.

– Тебе нравятся экстренные ситуации? – поинтересовался Чан.

Хэрольд кивнул.

– Да. Я немного нервничаю, но в нужный момент могу собраться.

– Учить тебя каким-нибудь боевым искусствам нет времени. Поэтому остается только одно. Слушай меня внимательно. В минуты опасности только неожиданные действия могут дать тебе преимущество.

– Я и раньше об этом знал.

– Самые глубокие истины всегда лежат на поверхности. Их не только следует знать, но и уметь использовать. Твоя Жертва Луэйн?

Хэрольд кивнул.

– Тогда советую тебе покончить с ним как можно быстрее. – Чан повернулся к двери: – Альбани!

Майк вошел в кабинет.

– Слушаю вас, мистер Чан.

– Парень хоть и неопытный, но у него холодное сердце. Чем быстрее пройдет его первая Охота, тем лучше. Не играй с Жертвой. Иди и убей ее как можно скорее. Больше я ничего не буду говорить. Удачи вам!

Они вышли. Собирая свои принадлежности, Альбани о чем-то напряженно размышлял.

– Что будем делать теперь? – прервал его раздумья Хэрольд.

– Сначала я узнаю, где находится Луэйн. А потом ты его убьешь.

– Так просто?

– Дай бог, чтобы так и случилось.

Глава 31

– Ну, как твой новый клиент? – спросила Тереза, когда Альбани вернулся из тренировочного центра.

Она взяла за правило интересоваться делами мужа, когда тот вечером возвращался домой, чтобы дать ему возможность немного похвастаться и приглушить угрызения совести, что он постоянно ставит под удар их жизни. Этой женской мудрости научила ее мать.

– Очень собранный человек, – ответил Альбани. – И твердо знает, чего хочет добиться.

– А как он стреляет?

Альбани слегка напрягся.

– У него острый глаз и рука не дрожит, когда он нажимает на спусковой крючок. Хотя опыта у него никакого. За полгода он стал бы лучшим стрелком в городе.

– У него быстрая реакция?

– Пока не очень. Но через некоторое время…

– Майк, – с растущей тревогой сказала Тереза, – но ведь у него нет времени. Он должен охотиться сейчас.

Альбани кивнул, подошел к холодильнику, взял банку пива и, сопя, направился в гостиную. Тереза поняла, что он от нее что-то утаивает.

Отложив вязание, она сказала:

– Ты нашел еще одного клиента-неудачника. Да или нет, Микеланджело?

– Совсем нет, Тереза. Парень просто создан для этого.

– Для чего?

– Каждый для чего-то рождается, – сказал Альбани. – Есть прирожденные художники и прирожденные автомеханики. Прирожденные лесорубы и прирожденные пловцы. Прирожденные Наводчики, как я. Вот что я имею в виду, когда говорю, что он для этого создан.

– Рожден быть Охотником?

– Даже больше, Тереза. Я больше чем уверен, что Хэрольд – прирожденный убийца.

– А разве не все Охотники – убийцы? – удивилась Тереза.

– Разумеется, всем им приходится убивать. Однако от этого они не становятся убийцами. Настоящими убийцами. Большинство из них играют, как дети, даже если у них настоящие пули. Пиф-паф – и ты мертвый. А вот Хэрольд… Нет, он не играет. Он серьезный молодой убийца и далеко пойдет. И это не только мое мнение. Чан наблюдал, как он стреляет. И увидел в нем потенциал, который еще никто, кроме нас двоих, не заметил.

– Что ж, рада слышать, что у него есть хоть какой-то шанс. Ты его Наводчик, поэтому…

– Все, кроме нас с Чаном, считают его просто идиотом.

– Могу себе представить, – согласилась Тереза.

– Букмекеры ставят на него один против двадцати. Ты когда-нибудь слышала о чем-нибудь подобном?

Тереза встревожилась. Она почувствовала, что сейчас узнает что-то плохое.

– Тут такой шанс! Я все поставил на Хэрольда, тем более что Чан со мной согласен.

Тереза встала, вязание упало на пол.

– Поставил? Но, Майк, у нас нет денег. Только не говори, что букмекеры стали давать в кредит.

На лице Альбани промелькнула тревога.

– Конечно, нет. Я заложил наш дом.

– Не может быть! Ведь это все, что у нас осталось!

– Слушай, что я за Наводчик, если не могу поставить на собственного клиента? Я все равно не смог бы выполнить «Обязательств при азартных играх», не нарушив «Акт финансовой безрассудности».

– Майк, тебе не следовало закладывать дом. Если Хэрольд проиграет, это означает рабство для нас обоих. Ты ведь знаешь, правительство не разрешает спать на улицах.

– Но Хэрольд победит. Я уверен. Я никогда еще не был так уверен. Поэтому, как говорится, я и сжег за собой все мосты.

– Майк, было бы лучше, если бы ты сначала посоветовался со мной.

Альбани тяжело вздохнул.

– Дело в том, Тереза, что я еще побился об заклад на десять тысяч долларов с букмекером Толстым Фредди, заложив тебя в качестве движимого имущества. Хотя, разумеется, ты ему никогда не достанешься. Потому что Хэрольд…

– Я не ослышалась? – спросила Тереза, не двигаясь с места. – Ты на самом деле подписал Толстому Фредди на меня закладную, чтобы пойти на спор ради этого идиота – твоего клиента?

– Именно так я и поступил. Если Хэрольд проиграет, меня ждет рабство и, возможно, работа в свинарнике. А ты останешься у Толстого Фредди, что не так уж и плохо, если как следует подумать. Только не говори, что я о тебе не забочусь.

– О Альбани! – простонала Тереза.

– Не волнуйся, он победит.

Тереза взяла себя в руки. И внезапно решила, что сделает. Если Хэрольд проиграет, она убьет своего мужа, освободив его таким образом от рабства и недостойной грязной работы в свинарнике. А Толстый Фредди не такой уж и противный, если не принимать во внимание выражение его лица. Кроме того, говорят, он хорошо обеспечивает своих содержанок.

– Хорошо, – сказала она. – Тебе лучше знать. Надеюсь, все выйдет по-твоему.

И пошла на кухню готовить ужин.

– Иначе и быть не может, – сказал Альбани, в который раз поздравляя себя, что выбрал такую умную жену.

Любая другая женщина ругала бы его на чем свет стоит, что он заложил ее ради какого-то неизвестного и неопытного Охотника. Только не Тереза.

На кухне Тереза готовила ужин – бифоиды под острым псевдотоматным соусом, любимое блюдо Альбани. Как странно, думала она, что скоро ей, возможно, придется готовить для Толстого Фредди. По словам одной ее подруги, Толстый Фредди ненавидел бифоиды в любом виде. Ему нравились отбивные из искусственной телятины или свинины. Если Хэрольд не выиграет, ей, может быть, уже никогда не придется готовить бифоиды. Странная штука жизнь.

Глава 32

С ногами усевшись на подоконник, Нора смотрела на улицу. Она выглядела просто великолепно – свет подчеркивал красоту ее правильных черт, волосы блестели.

– Хэрольд, – произнесла она, – а как называлась та коммуна?

– Какая?

– Та, про которую ты мне рассказывал. Туда еще собирался Малыш-кошкодав.

– А-а. По-моему, Ла-Испанидад. Возле озера Окичоби.

– Там хорошо? Что он про нее тебе рассказывал?

– По его словам, неплохо. А почему ты спрашиваешь?

– Как ты думаешь, а мы могли бы жить в таком месте?

Хэрольд рассмеялся.

– Коммуна – это всего лишь другое название фермы. С меня такой работы достаточно.

– Но ведь там все будет по-другому. Там все работают вместе, всем делятся друг с другом.

– И поют испанские песни? Черт возьми, Нора, как ни посмотри, а это все равно сельскохозяйственная работа.

– А ты с ней покончил навсегда?

– Мне нравится здесь. К городской жизни не так уж трудно привыкнуть. А ты что, Нора, собралась в испанскую коммуну во Флориде?

Она покачала головой и слезла с подоконника.

– Я просто решила немного пофантазировать. Мне на Эсмеральде тоже нравится. Особенно теперь, после твоего приезда.

– Очень приятно слышать от тебя такие слова, – сказал Хэрольд.

Глава 33

Джекинс с дядей Эзрой обедали в отдельном кабинете Охотничьего клуба. Они ели натуральные, а не искусственные продукты, которые во всем мире производились фабриками съедобных концентратов. Нельзя сказать, что Джекинс любила натуральную еду – в университете она жила только на одних зербургерах, лишенных каких-либо калорий и углеводов. Но она знала, что натуральные продукты – дороги, поэтому и решила заставить себя к ним привыкнуть. В университете ее учили, что вкус к дорогим вещам можно выработать, надо лишь как следует постараться.

Они сидели на крыше самого высокого в Эсмеральде двадцатиэтажного здания, откуда открывалась прекрасная панорама всего острова.

На стене перед ними висел огромный экран. Транслировали «Охотничье шоу». В кадре появился залитый кровью перекресток, где толпа зевак рассматривала бесформенное тело. Оно до сих пор лежало в луже крови, которая время от времени становилась ярко-зеленой, потому что на цвета мониторов влияли атмосферные помехи. Зазвучал голос за кадром: «Привет, говорит Гордон Филакис. Я сделаю обзор основных охотничьих событий дня. Сегодня утром Лютеру Фабиусу Кингу из Берлинсбурга, Западная Германия, было засчитано чистое Убийство Биффа Эдмондсона из Калгари, Канада. Если меня слушает кто-нибудь из родственников или знакомых Биффа, сообщаю – он погиб отлично, как того и добивался. Эл Мактэггорт из Бойсе, штат Айдахо, который имеет на своем счету три Убийства, победил Эрнана Ибаньеса, бывшего пятикратного победителя из Буэнос-Айреса. Кроме того, Эл Смит из Лансинга, штат Мичиган, только что подстрелил Эдварда Грига из Оаху, Гавайи, но был оштрафован на десять очков, потому что его автомат, сломавшись, ранил нескольких прохожих. Эл, если у тебя так и дальше пойдет, никогда тебе не стать Охотником года…

А сейчас менее важные события: Максвелла Сантини, официанта гостиницы «Супероружие», убили на пороге номера мистера В. С. Миклстона из Лондона. Держа в руках поднос с едой, он открыл дверь и получил удар ножом в грудь. Миклстон оправдывается тем, что Сантини не постучал, прежде чем зайти, поэтому и стал мишенью для его старого стилета. Профсоюз, членом которого был Сантини, убежден, что это сделано специально, и передал дело в суд. Решением суда, который состоялся сегодня же, мистер Миклстон оправдан со следующей формулировкой: «Чего стоит жизнь какого-то официанта?»

Протянув руку, Джекинс выключила телевизор – ей уже порядком надоело крикливое «Охотничье шоу».

– Весь этот примитивный юмор действует мне на нервы, – сказала она. – И Луэйну тоже.

– А? – встрепенулся дядя Эзра, используя безличное обращение, свойственное пожилому населению Эсмеральды. – Надеюсь, у него все в порядке?

– Может быть, пока еще ничего не произошло. Странно, что компьютер выбрал такую комбинацию. Ведь это случайность, что им придется соревноваться друг с другом?

Улыбнувшись, Эзра подмигнул девушке.

– Дядя, уж не ты ли приложил руку, чтобы поставить их в одну пару?

– Ничего я не делал, – ответил Эзра. – Я только попросил Охотничий компьютер сделать мне небольшое одолжение. А ведь ему известно, с чьей помощью он получает, так сказать, питание.

– Я считала, что с компьютером договориться невозможно.

– Можно, если ввести в него специальную программу кодовой записи.

– Ты обманул компьютер, чтобы противником Луэйна стал Хэрольд? Старый негодяй!

Эзра засиял. Ему нравилось, когда молоденькие девушки называли его старым негодяем.

– Но ведь я это сделал по просьбе Луэйна. Мальчику нужно легкое Убийство, чтобы он снова поверил в свои силы. Он был очень хорошим Охотником, Джекинс, очень хорошим. Долгое время в городе не было ему равных. Если ему немножко помочь, он снова станет классным Охотником.

– То, что ты сделал, – обман, – сказала Джекинс.

– Разве ради семьи нельзя пойти на маленькую хитрость?

…В квартиру Луэйна Джекинс вернулась в глубоком раздумье. Перед ней стояла дилемма. Девушка не была уверена, что обман, пусть даже ради чести семьи, допустим. Особенно если в результате погибнет Хэрольд, парень, который ей нравился и которому она решила назначить свидание, как только найдет подходящий повод сделать так, чтобы тот сам ее об этом попросил.

Чем больше она раздумывала, тем более скверным ей этот обман казался. Она не знала, что ей делать. Ответ не находился, и это ее ужасно расстраивало. Сначала она хотела бросить монетку, но потом решила отложить этот вопрос на завтра и приняла снотворное.