Текст книги "Лакированная ширма"

Роберт ван Гулик
Лакированная ширма

Глава 1

Он кое-как добрался до кабинета и в полном изнеможении застыл в дверях: перед глазами все плыло и знакомые вещи вокруг принимали неясные очертания. Он хотел подойти к письменному столу, но боялся двинуться с места и, прислонясь к дверному косяку, медленно поднял руки. Острую боль в висках, от которой голова буквально раскалывалась, сменила тупая и пульсирующая. С дальнего двора долетали привычные звуки это слуги вновь принялись за повседневные дела. Значит, домоправитель вот-вот принесет первую пополудни чашку чаю.

Неимоверным усилием воли он подавил страх, с облегчением отметив, что стал видеть яснее, и, вскинув руки, внимательно их оглядел: кровавых пятен больше не было. Потом взгляд переместился на большой письменный стол, вырезанный из цельного куска черного дерева. В полированной поверхности, как в зеркале, отражалась зеленая нефритовая ваза. Цветы увяли, и в голове мелькнула мысль, что жене следовало бы их сменить, – она всегда сама подбирала букет. У него вдруг засосало под ложечкой. В каком-то странном оцепенении рассудка он доковылял до стола, тяжело дыша и опираясь о край столешницы, обогнул его и упал в кресло.

Тут же пришлось вцепиться в подлокотники, сопротивляясь новому приступу головокружения. Стало немного легче. Открыв глаза, он увидел высокую лакированную ширму у противоположной стены и тут же отвел взгляд, но ширма, словно под действием тайной силы, качнулась следом. Сильная дрожь сотрясла худощавое тело, и он невольно запахнул пoплотнее широкий домашний халат. Неужели это конец? Неужели подступает безумие? На лбу выступил холодный пот, и лихорадило, как перед болезнью. Он наклонился и внимательно посмотрел на документ, подготовленный советником, но все попытки сосредоточиться пропали втуне.

Краем глаза он заметил вошедшего в кабинет домоправителя с чайным подносом, хотел было ответить на подобострастные приветствия слуги, но пересохший язык распух. Домоправитель – немолодой человек в длинном сером халате и черной шапочке – церемонно протянул чашку чаю, и его господин, торопливо схватив ее дрожащими руками, отпил глоток. Да, чай непременно отгонит недуг. Но почему этот глупый старикашка не уходит? Чего он ждет? Правитель уезда шевельнул губами, собираясь сделать сердитое замечание, но вдруг увидел на подносе большой футляр.

– Это письмо, почтенный господин, только что принес посетитель, некий господи Пэн, – объяснил старый слуга.

Правитель смотрел на футляр, не решаясь протянуть за ним трясущуюся руку. Адрес, написанный четким чиновничьим почерком, гласил: «Тэн Кану, правителю уезда Вейпин. Лично». В верхнем левом углу стояла большая красная печать судебной канцелярии округа.

– На письме пометка «лично», – сухо проговорил домоправитель, – и ничтожный подумал, что лучше сразу отнести его почтенному господину.

Тэн Кан взял футляр и машинально потянулся за бамбуковым ножом для разрезания бумаги. Он был одним из сотен правителей уездов – маленький винтик в колоссальной административной машине могущественной Танской империи, и хотя у себя в Вейпине представлял высшую власть, подобно десятку своих собратьев, подчинялся правителю округа Пьенфу. Слуга был прав: посетитель, доставивший личное письмо от начальства, не должен ждать. Благодарение Небу, к Тэн Канy вернулась способность ясно мыслить!

Он вскрыл футляр. На листе официальной бумаги было начертано всего несколько строк:

Секретно

Подателю сего судье Ди Жэньчжи – правителю уезда Пэнлай – по пути с совета в канцелярии округа предоставлен недельный отпуск, каковой он проведет в Вейпине, соблюдая строжайшую тайну. Оказать упомянутому Ди всяческое содействие.

Правитель округа.

Правитель уезда Вейпин медленно сложил письмо. Собрат из Пэнлая появился в самый неподходящий момент. Интересно, почему он прибыл тайно? Не означает ли это, что надвигается какая-то беда? Правитель округа славился необычными методами работы, а потому вполне мог послать этого самого Ди вести тут некое секретное расследование. Может, не принимать его, сказавшись больным? Нет, это наверняка вызовет подозрения у прислуги, поскольку утром Тэн Кан чувствовал себя прекрасно. Он торопливо допил оставшийся чай. Это и вправду прибавило сил. Обращаясь слуге, Тэн радостью отметил про себя, что голос звучит уже почти нормально:

– Налей мне еще чаю, а потом подай церемониальное облачение.

Старый домоправитель помог хозяину надеть коричневый парчовый халат и протянул квадратную шапочку из черного шелка. Вокруг талии Тэн обернул кушак.

– Можешь пригласить господина Шэна, приказал он слуге. – Я приму его здесь, в кабинете.

Как только домоправитель вышел, Тэн направился к массивной скамье из эбенового дерева, предназначенной для посетителей и стоявшей сбоку стены под свитком с пейзажем. Присев на ее левый край, правитель удостоверился, что оттуда видна только половина лакированной ширмы, и вернулся к столу. Благодарение Небу, он снова мог твердо стоять на ногах и даже ходить! Но способен ли его мозг работать с прежней четкостью? Тэн стоял у стола, погруженный в раздумья, когда открылась дверь. Домоправитель протянул хозяину красный визитный лист с двумя крупными иероглифами: «Шэн Мо». В нижнем левом углу стояла надпись помельче: «посредник в торговых сделках».

В кабинет с поклоном вошел высокий широкоплечий господин средних лет. Прежде всего бросалась в глаза его длинная черная борода. Кисти рук утопали в широких рукавах выцветшего синего халата. По поношенной черной шапочке было довольно трудно определить, к какому сословию принадлежит посетитель. Правитель уезда Тэн Кан ответил на поклон и, произнеся вежливые слова приветствия, предложил гостю сесть на скамью слева от низкого чайного столика; сам же устроился во другую сторону и повелительным взмахом руки приказал топтавшемуся в дверях старому слуге оставить его наедине с гостем.

Когда дверь закрылась, хозяин дома поймал проницательный взгляд живых и умных глаз бородача.

– Я давно ждал встречи с вами, Тэн, – раздался приятный низкий голос. – Еще служа в столице, я слыхал о вас как об одном из лучших наших поэтов, ну и конечно, как о на редкость способном правителе.

Тэн Кан поклонился.

– Вы слишком добры, Ди, – промолвил он. – Правда, я и теперь иногда кропаю стихи, чтобы скоротать часы досуга, но даже надеяться не смел, что вы, мой столь занятой собрат, большой знаток литературы, к тому же ревностно выполняющий свои обязанности, успешно раскрывая многочисленные преступления, удостоите взглядом мои жалкие потуги… – Тэн умолк. У него опять закружилась голова, и стало трудно продолжать обычный обмен любезностями. Немного помявшись, он собрался с силами и снова заговорил: – Досточтимый правитель округа уведомил меня, что ваше пребывание здесь сугубо секретно. Означает ли это, что оно связано с расследованием какого-то преступления? Простите мне такую прямоту, но…

– Ничего страшного, – улыбнулся судья Ди. – Я и не знал, что верительное письмо правителя нашего округа так изящно сформулировано. Но у вас нет поводов для беспокойства. Просто работа в Пэнлае требует от меня довольно большого напряжения‚ что, безусловно, объясняется недостатком опыта, ведь это мое первое назначение на должность правителя уезда. Но не успел я подумать о небольшом отпуске, как меня вызвали на совет во мерам защиты береговой зоны, дело в том, что мой уезд находится на самой границе с корейским полуостровом, – нас разделяет только море, а в последнее время наши корейские вассалы стали нести себя не лучшим образом. Правитель округа заставлял меня работать с утра до ночи, а тут еще из столицы прибыл какой-то важный санови….. Ну а вы сами знаете, каково оказаться под началом у столь высокопоставленных особ. Совет длился четыре дня, а по возвращении в Пэнлай мне, разумеется, надо решать всякого рода незавершенные дела – их, увы, предостаточно! Вот я и решил устроить себе передышку и немного погостить в вашем уезде. Как-никак эти края славятся многим и историческими да и просто живописными местами, столь изысканно воспетыми в ваших стихах. По этой – и только по этой – причине я приехал тайно под именем Шэн Мо, посредника.

– Понимаю, – с поклоном отозвался хозяин дома, а пpo себя подумал с досадой: «В отпуске он, видите ли! Будь об этом хоть слово в письме, я мог бы выпроводить его отсюда через день-другой». И уже вслух добавил: – Конечно, неплохо для разнообразия на время отойти от пышности и церемоний, каковых требует наше положение, и ходить себе повсюду как простой гражданин! А как насчет людей из вашего сопровождения?

– Вообще-то я взял с собой только одного из своих помощников, – ответил судья Ди. – Очень способного молодого человека по имени Чао Тай.

– Но не будет ли это потворствовать как бы это сказать? – ненужной фамильярности со стороны вашего подчиненного? – с сомнением обронил Тэн.

– Признаюсь, никогда не думал об этом, – усмехнулся Судья. – Не могли бы вы порекомендовать нам какой-нибудь небольшой, но чистый постоялый двор? И еще: какие исторические памятники вашего уезда следует посетить непременно?

Тэн отпил глоток чаю.

– Меня весьма огорчает, что из соображений секретности вы лишили меня удовольствия принять вас у себя в доме как почетного гостя, но раз уж вы так настаиваете, советую остановиться в «Летящем журавле» – у него хорошая репутация, да и расположение удобно – в двух шагах от Суда. Что касается достопримечательностей, то я сейчас представлю вам своего советника и помощника Пань Юдэ. Он родился и вырос в городе и знает тут каждый уголок. Позвольте, я провожу вас, кабинет Паня – рядом с канцелярией.

Тэн Кан встал. Судья Ди последовал его примеру, но вдруг увидел, как хозяин покачнулся и, чтобы не упасть, обеими руками ухватил сцинку скамьи.

– Вам дурно? – заботливо осведомился судья.

– Ничего страшного, просто слегка закружилась голова, – натянуто улыбнулся Тэн. – Я тоже немного устал.

Он бросил недовольный взгляд на вошедшего в этот момент домоправителя. Слуга низко поклонился хозяину.

– Ничтожный просит извинить его за доставленное почтенному господину беспокойство, но служанка уведомила меня, что госпожа еще не показывалась после дневного отдыха и дверь в ее покои заперта, – тихо проговорил старик.

– Да, я совсем забыл тебе сказать, что после обеда ей доставили письмо от старшей сестры с просьбой срочно навестить ее в загородном доме. Передай это слугам.

Однако домоправитель продолжал с несчастным видом стоять в дверях.

– Чего ты ждешь? – с раздражением бросил Тэн. – Не видишь – я занят!

– Я обязан также доложить, – в глубоком замешательстве пролепетал старик, – что кто-то разбил большую вазу, стоявшую напротив покоев. Я…

– Потом! – оборвал его хозяин и повел судью в сад, отделявший дворец правителя уезда от здания суда.

– Я искренне надеюсь, Ди, – вдруг заметил Тэн, – что во время своего пребывания здесь вы не откажете мне в удовольствии побеседовать с вами. Пожалуйста, дайте мне знать в любое время, когда у вас появится настроение. Меня немного беспокоит одно дело, и хотелось бы обсудить его с вами. Тут налево, прошу вас!

Спутники пересекли большой парадный двор суда, миновали канцелярию, и Тэн пропустил гостя в небольшой, но очень чистый кабинет. Из-за стола, заваленного документами и делами, при виде хозяина вскочил худощавый чиновник и, махнув рукой служанке, которая и так пыталась незаметно ускользнуть, прихрамывая, засеменил навстречу хозяину. Правитель уезда сдержанно представил гостя:

– Это господин Пэн… Он выступает посредником в торговых сделках, а к нам прибыл с рекомендательным письмом от правителя округа погостить несколько дней посмотреть достопримечательности уезда. Расскажи господину Шэну обо всем, что он пожелает узнать. – Тэн повернулся к судье Ди: – Прошу меня великодушно простить, но я должен подготовиться к вечернему заседанию суда.

Он поклонился и вышел.

Советник Пань усадил судью Ди в большое кресло напротив стола и, как подобало, приступил к вежливым расспросам, однако судье показалось, что он чем-то озабочен и немного нервничает. Поскольку и сам правитель уезда уделил ему всего несколько минут, Ди предположил, что у них застряло какое-то особенно запутанное дело, но советник поспешил его в этом разубедить:

– Нет-нет, сейчас мы заняты только обычными повседневными делами. К счастью, у нас довольно тихий уезд!

– Я спросил вас об этом лишь потому, – улыбнулся судья Ди, – что во время нашей недавней беседы правитель Тэн упомянул о каком-то неприятном деле и выразил определенное беспокойство.

Советник Пань удивленно вскинул седые брови:

– Я ничего не слышал об этом.

В кабинет опять заглянула служанка.

– Зайдешь позже! – крикнул Пань, и девушка мгновенно исчезла, а советник извиняющимся тоном пробормотал: – Ох уж эти глупые служанки! Кто-то разбил большую старинную вазу, стоявшую в покоях госпожи Тэн. Хозяин очень любил ее – эта вещь передавалась в его семье из поколения в поколение. Никто, конечно, не желает признаваться, и домоправитель поручил мне устроить допрос, чтобы найти виновную.

– А что, разве у правителя Тэна нет других помощников? – удивился судья Ди. – Как правило, у чиновников такого ранга бывает три-четыре личных дознавателя, не так ли? И они сопровождают его при каждом новом назначении.

– Да, верно, однако наш хозяин этому правилу не следует. Знаете, он человек довольно скромный и, если можно так выразиться, очень сдержанный в отношении других людей. Сам я принадлежу к числу постоянных служащих этого суда. – Пань нахмурился. – Правитель наш, наверное, очень расстроился из-за этой вазы! Мне даже показалось, что он неважно выглядит.

– Почтенный правитель страдает каким-нибудь тяжелым недугом? – полюбопытствовал судья. – Я тоже обратил внимание на его бледность.

– Нет, что вы! – воскликнул советник. – Господин Тэн никогда не жаловался на здоровье. Наоборот, в последнее время был весьма бодр. Правда, около месяца назад он поскользнулся во дворе и растянул лодыжку, но теперь и думать об этом забыл. Скорее всего, хозяина допекает летняя жара. Ну, господин Шэн, давайте посмотрим, где вам необходимо побывать в первую очередь. Это… – Старик начал подробно описывать достопримечательности Вейпина.

Судье Ди он показался культурным, образованным в очень знающим человеком, искренне влюбленным в свой край и его историю. С огромным сожалением судья в конце концов поднялся, объяснив, что должен идти, поскольку его спутник давно заждался в чайном доме на углу.

– Давайте я отведу вас к запасному выходу, – предложил Пань, – и вам не придется идти в обход через парадные ворота.

И старик повел гостя обратно во дворец правителя уезда. Несмотря на косолапость, ступал он быстро и легко. Так они в считанные минуты оставили позади немалый отрезок тесного и темного прохода, который, казалось, опоясывал весь дом. Отпирая небольшую кованую дверь в конце коридора, Пань с улыбкой сказал:

– В каком-то смысле эта дверь – тоже одна из достопримечательностей нашего города. Ее поставили более семидесяти лет назад, во время вооруженного восстания, когда понадобился тайный выход. Как вам известно, тогдашний правитель, знаменитый…

Судья Ди поспешно откланялся, искренне поблагодарив советника, и по тихой улочке зашагал в указанном им направлении.

Чайный дом, где он оставил ждать Чао Тая, и впрямь оказался на ближайшем углу. Послеобеденный отдых едва закончился, но открытую террасу уже заполнили посетители. Большую часть столиков занимали хорошо одетые люди. Кто-то неторопливо попивал чай, кто-то грыз сушеные дынные семечки. Судья Ди направился к столу, за которым с книгой в руках сидел здоровяк в простом коричневом халате и круглой черной шапочке. Не успел судья отодвинуть стоявший напротив стул, как парень вскочил. Ди был отнюдь не маленького роста, но Чао Тай возвышался над ним на один цунь. Крепкая шея, разворот могучих плеч и тонкая талия выдавали в нем тренированного воина. Красивое безбородое лицо Чао Тая просияло.

– Вы вернулись раньше, чем я предполагал, почтенный господин!

– Выбрось пока из головы все эти церемонии, – предостерег его судья Ди. – Помни: мы здесь никто! – Он переложил узел с вещами со стула на пол, потом хлопнул в ладоши, приказывая слуге принести чашку чаю.

Тощий, костлявый и какой-то угловатый мужчина, в одиночестве сидевший неподалеку, вдруг обратил на них пристальный взгляд. Его изможденное лицо было отталкивающе уродливым. Тонкий длинный шрам рассекал щеку от подбородка до пустой правой глазницы. Из-за этого шрама рот, казалось, постоянно кривит насмешливая улыбка. Незнакомец приложил длинную паучью руку к щеке, пытаясь успокоить нервное подергивание, опустил острые локти на стол и вытянул шею, будто хотел подслушать, о чем говорят судья и его спутник, но шум голосов за другими столиками не давал разобрать ни слова. Раздосадованный незнакомец принялся внимательно следить за ними своим единственным злобным оком.

Чао Тай огляделся. Приметив омерзительного урода, он быстро отвел взгляд и вполголоса пробормотал:

– Видите вон того типа в углу у меня за спиной? Он смахивает на какое-то гадкое насекомое, едва вылупившееся из личинки.

Судья, в свою очередь, посмотрел на незнакомца.

– Да, не красавец, – согласился он. – А что ты там читаешь?

– Путеводитель по Вейпину – его принес мне подавальщик. Вот здорово, что мы проведем здесь отпуск! – Чао Тай подвинул к судье открытую книгу. – Глядите, тут сказано, что в храме бога войны есть статуи двенадцати знаменитых полководцев древности, изваянные в человеческий рост великим мастером тех времен. Кроме того, великолепный горячий источник, где…

– Советник уездного правителя только что рассказал мне обо всем этом! – с улыбкой перебил его судья Ди. – Мы сможем посмотреть немало местных достопримечательностей. – Он отпил глоток чаю. – Но, по правде сказать, мой здешний собрат Тэн немного разочаровал меня. Такого известного поэта я представлял себе веселым, общительным человеком и блестящим собеседником, а он показался мне старым и даже занудливым служакой. По-моему, Тэн болен и чем-то всерьез обеспокоен.

– А чего вы ожидали? – фыркнул Чао Тай. – Не вы ли рассказывали мне, что у правителя Тэна – всего одна жена? Это довольно странно для человека в его положении!

– Не следует называть это странным! – одернул молодого человека судья. – Правитель уезда Тэн и его жена – образец супружеской любви. Несмотря на то что они женаты уже восемь лет, у них нет детей. Тэн никогда не брал других жен и наложниц. В столичных литературных кругах их прозвали «вечно влюбленными» – и думаю, не без зависти. Жена Тэна, Серебряный Лотос, также обладает поэтическим даром, и общие интересы – порука их прочному союзу.

– Может, она и очень хорошая поэтесса, – заметил Чао Тай, – но я все-таки думаю, что ее супругу стоило бы добавить к обстановке спальни пару-тройку молодых симпатичных девушек для, так сказать, вдохновения.

Но судья Ди уже не слышал разглагольствований Чао. Его внимание привлек разговор за соседним столом. Толстый господин с двойным подбородком сердито ворчал:

– И все же я настаиваю, что на утреннем заседании наш правитель уезда допустил ошибку. Почему он отказался внести в списки самоубийство старика Ко?

– Послушай, – урезонивал его сидевший напротив худощавый человек с лисьей мордочкой, – ты ведь знаешь, что тело пока не найдено, а нет тела – нечего и вносить в списки! Таково требование закона!

– Да это понятно, что тела нет! – с раздражением отмахнулся толстяк. – Старик-то прыгнул в воду, верно? А там очень сильное течение. И потом, не забывай, какой там склон, – холмистая часть города изрядно возвышается над рекой. К твоему сведению, я ничего не имею против вашего правителя – он один из лучших за последние годы. Я только хочу сказать, что он не разбирается в денежных проблемах, волнующих нас, деловых людей! Он просто не понимает, что, пока не будет отмечено самоубийство, помощник старика Ко не может свернуть его дело, а поскольку Ко занимался очень и очень многим, такая задержка чревата для семьи большими убытками.

Его собеседник с серьезным видом кивнул, а затем спросил:

– У тебя есть какие-нибудь догадки насчет того, почему Ко покончил с собой? Надеюсь, не из-за денежных затруднений?

– Конечно нет! – не задумываясь ответил толстяк. – Насколько мне известно, в этом плане у него было очень надежное дело: как-никак крупнейший в провинции торговец шелком. Нет, толковали о каких-то неурядицах со здоровьем – должно быть, это и стало всему причиной. Помнишь прошлогоднее самоубийство чае торговца Вана? Он ведь тоже сетовал на головные боли!

У судьи Ди пропал всякий интерес к их разговору. И он снова стал прихлебывать чай. Чао Тай, тоже слышавший эту болтовню, усмехнулся.

– Не забывайте, что вы в отпуске, ваша честь, – шепнул он. – Все мертвые тела, которые здесь уносит течением, – исключительная и неотъемлемая собственность вашего собрата Тэна!

– Ты совершенно прав, Чао Тай! Нет ли в этом путеводителе списка лавок, где торгуют драгоценностями? Мне нужно купить подарки: какие-нибудь побрякушки для моих жен в Пэнлае.

– Конечно есть! Длинный, как моя рука! – Чао Тай, быстро полистав книгу, показал судье страницу. Тот кивнул.

– Прекрасно, у меня большой выбор. – Он встал и, заплатив прислужнику, опять повернулся к Чао Таю: – Идем, я знаю хороший постоялый двор недалеко отсюда.

Уродливый незнакомец за угловым столиком подождал, пока Ди и Чао расплатятся и уйдут, потом вскочил и направился к столу, за которым они сидели. Взяв в руки путеводитель, урод взглянул, на какой странице он открыт. Единственный глаз сверкнул дьявольским огнем. Незнакомец отшвырнул книгу. Он быстро спустился с террасы и отыскал взглядом стоявших поодаль судью Ди и Чао Тая. Они расспрашивали уличного торговца, видимо желая узнать дорогу.