Текст книги "Тайные завещания Бен Ладена"

Глава 14
Тысяча и одна пещера Афганистана

Как только прошло ошеломление первых часов, спецслужбы США быстро установили причастность Аль-Каиды к терактам 11 сентября, на что указывало все большее число улик [140]140
  Не только дознаватели служб безопасности, но и журналисты, ведущие независимые расследования, без труда установили принадлежность к АльКаиде всех 19 смертников, исполнивших атаки 11 сентября. Однако сама организация Бен Ладена открыто и прямо признала свою ответственность за эти теракты лишь год спустя, на видеозаписи, распространенной 11 сентября 2002 года, на которой Усама бен Ладен комментирует завещания смертников.


[Закрыть]. Реакция американцев не заставила себя долго ждать. Президент Буш приказал начать «всемирную войну против терроризма». Одновременно была запущена грандиозная «охота на человека» с целью выцарапать Бен Ладена из его логова.

В связи с тем, что его выслеживание резко активизировалось, главарь Аль-Каиды удвоил свою бдительность. Теперь он больше не отваживался самолично показываться на публике: отныне он общался с внешним миром исключительно через СМИ или посланцев-посредников.

Он начинает использовать такие меры предосторожности, как обман, ложная цель, дезинформация. Так, например, постоянно изобретаются изощренные хитрости, заставляющие думать, будто он одновременно находится в нескольких разных местах. Лживые новости о нем старательно распространяются по телефонам и радиоканалам, чтобы их наверняка услышали «большие американские уши».

Когда он собирается покинуть свое убежище, одновременно с ним в разных направлениях выезжают несколько ложных кортежей, чтобы запутать преследователей.

Он не ставит себе задачу скрыться от американских систем прослушивания и наблюдения. Ведь полностью обойти весь этот гигантский набор технических средств можно лишь чудом. Его цель – максимально усложнить задачу тем сборщикам информации в ЦРУ, которые просматривают и анализируют до мельчайших деталей все снимки и другие данные, относящиеся к нему, полученные со спутников или разведывательных беспилотников, летающих над убежищами Аль-Каиды, либо же от шпионов, рассредоточенных непосредственно на земле.

Чтобы заставить экспертов сомневаться в точности добытых сведений и в надежности источников, нет ничего лучше, чем затопить подлинную информацию неиссякаемым потоком подлогов и вранья всех видов.

К этой «войне мистификаций» прибавилась еще и привлекательность 25 миллионов долларов, обещанных американцами каждому, кто поможет найти Усаму бен Ладена. Со всех концов света потекли сообщения «свидетелей», утверждавших, что заметили главаря Аль-Каиды, который теперь присутствовал повсюду, а значит, его не было нигде.

Это явление приняло такие масштабы, что в начале марта 2002 года полковник Брайан Хельверти, официальный представитель Пентагона, в интервью агентству «Рейтер» сравнил Усаму бен Ладена с Элвисом Пресли [141]141
  Эти слова процитировала панарабская газета «Al-Quds Al-Arabi» 3 марта 2004 года.


[Закрыть]. Ведь, как и короля рок-н-ролла, предводителя Аль-Каиды начали чаще всего замечать повсюду именно после его исчезновения с лица земли!

В течение двух месяцев после 11 сентября в ЦРУ стекались самые противоречивые сведения об убежищах, в которых укрывался Усама бен Ладен.

20 ноября 2001 года аналитикам «Отдела Бен Ладена» показалось, что они узнали главаря Аль-Каиды и членов его семьи на видеозаписи, сделанной разведывательным беспилотником, заснявшим кортеж из нескольких автомобилей на безлюдной дороге к западу от Кандагара. Но у сотрудников «Отдела» не было времени проверить эту информацию, и потому никакой команды начать бомбардировку не последовало. Эти разведданные всего лишь позволили сделать вывод о том, что Бен Ладен бежал из Кандагара.

Однако в последних числах ноября были перехвачены телефонные переговоры предводителя Аль-Каиды с муллой Омаром. И это доказывало, что, вопреки мнению преследователей, они оба все еще находились в своей вотчине – Кандагаре, через месяц после начала американских бомбардировок этого региона.

На той же неделе американский спецназ определил местопребывание Усамы бен Ладена в одном из укрытий на западе города, благодаря данным спутниковой системы навигации (GPS), перехватившей сигналы его мобильного телефона [142]142
  Система радиопомех, разработанная инженерами Аль-Каиды, создала у предводителей организации иллюзию того, что они полностью защищены от американского прослушивания. Ведь замутнение особенностей голоса делает невозможным определение личности разыскиваемого человека при перехвате его телефонных разговоров. Однако большинство спутниковых телефонов, купленных Аль-Каидой начиная с 1996 года, были известны западным разведывательным службам. Это позволило Агентству национальной безопасности США изобрести новую технику «распознавания вслепую»: заранее составив список всех спутниковых телефонов, принадлежащих Аль-Каиде, и определив, какому именно вождю джихадистов принадлежит каждый телефон (или несколько телефонов, в случае Усамы бен Ладена или Аймана аз-Завахири), спецслужбы могли засечь местоположение каждого террориста, как только его телефон включался, независимо от того, разговаривают по этому телефону или нет. Эта техника доказала свою эффективность в случае с одним из военных руководителей Аль-Каиды по имени Мохаммед Атеф, он же – Абу Хафс аль-Масри, который был убит американской ракетой в своем укрытии в Кабуле 16 ноября 2001 года, после того как он обнаружил себя благодаря телефонному разговору, хотя и сопровождаемому помехами, но исходящему с известного номера: 92 81 83 37 655. После этой «высокоточной казни» своего соратника Усама бен Ладен и Айман азЗавахири окончательно прекратили пользоваться спутниковыми телефонами. Теперь они стали общаться только с помощью живых гонцов. Другие вожди Аль-Каиды, которые вынуждены были пользоваться спутниковыми телефонами в силу своих полномочий в организации, особенно связанных с операциями в других странах, усилили меры предосторожности. Например, глава «военного совета» организации Халид Шейх Мохаммед в начале весны 2002 года сумел получить новые, еще не зарегистрированные телефонные номера, купив множество оплаченных карт швейцарского оператора «Swisscom». Вскоре, впрочем, две из этих карт были раскрыты: они использовались смертником, совершившим теракт у синагоги на острове Джерба (11 апреля 2002 года), по имени Низар бен Мохаммед Наввар, он же Сеиф Эддин Эттунси, а также его немецким «эмиром» Христианом Ганчарски. Благодаря этому Халид Шейх Мохаммед был арестован в Пакистане 28 февраля 2003 года. См. об этом цитированную выше книгу «Ben Laden, la destruction programmée de l’Occident» (Roland Jacquard, Atmane Tazaghart).


[Закрыть].

Однако, когда бойцы спецназа прибыли на место, главарь АльКаиды уже исчез. При обыске убежища был обнаружен подземный ход, ведущий в дом Усамы бен Ладена, находящийся в нескольких километрах оттуда, у подножия горного массива в западном предместье города.

7 декабря бывшие члены Талибана, разочаровавшиеся в движении после его изгнания из Кабула, сообщили, что Бен Ладен вот уже в течение недели [143]143
  Что соответствует началу декабря 2001 года. То есть сразу после перехваченного телефонного разговора в Кандагаре.


[Закрыть] скрывается в комплексе отлично укрепленных бункеров, недавно построенном в провинции Урузган. Другие источники утверждали, что он предпочел убежать в горный массив Гиндукуш, раскинувшийся неподалеку от исторического города Хорасан.

А вот полевой командир Хали Кабан Мир, один из основных военачальников «Северного Альянса», утверждал, что, согласно свидетельствам, собранным его людьми, Бен Ладена заметили в тот же день, 7 декабря, совсем в другом месте: он ехал во главе небольшого конного каравана в горах невдалеке от Джелалабада. Судя по тем же свидетельствам, главарь АльКаиды направлялся в сторону ущелья Тора-Бора.

Все эти противоречивые сведения являются не только результатом «информационной войны», которую вел Бен Ладен, чтобы запутать преследователей во время своих частых перемещений. Сыграло также роль огромное количество секретных баз Аль-Каиды, разбросанных по разным областям Афганистана.

В начале ноября 2001 года авторы этой книги составили исчерпывающую карту тайных схронов Аль-Каиды по заказу панарабского журнала «al-Majalla» [144]144
  «al-Majalla», номер 1135 от 11 ноября 2001 г.


[Закрыть]. Все эти укрытия распределены по четырем регионам Афганистана.

Первый находится на севере страны, в провинции Нангархар: он простирается от южных границ Панджшерского ущелья до города Джалез и западных пригородов Кабула, проходя через Баглан и Чарикар, чтобы затем дойти до востока страны и приблизиться к Джелалабаду, подняться вдоль пакистаноафганской границы к Асадабаду и Камдешу, перед тем как пересечь горную цепь Гиндукуш и дойти до самого севера, к городам Зебак, Бахарак и Файзабад.

Второй регион расположен на востоке, в провинции Кунар и в исторической области Бактрия: он имеет форму треугольника, который тянется от Бараки-Барака до южных пригородов Кабула, а затем до Хоста на востоке и до Газни на западе.

Что же касается других регионов, то они менее обширны. Один из них находится на юге, в горных местностях, простирающихся от западных и южных предместий Кандагара до За-ринга и Спин-Болдака, что возле пустыни Регистан. Второй расположен в центре страны, в провинции Логар, посреди очень труднодоступного горного массива, который тянется до Урузгана.

В северном регионе Аль-Каида располагала тремя комплексами укрытий. Первый из них был оборудован в деревне Фармада, примерно в двадцати километрах к северу от Джелалабада. Речь идет о базе, первоначально принадлежавшей известному полевому командиру по имени Мавлави Юнус Халес. Он и передал ее Усаме бен Ладену, которому оказал гостеприимство в конце лета 1996 года.

Этот комплекс включал в себя несколько тренировочных лагерей, замаскированных посреди фермерских хозяйств, принадлежавших Юнусу Халесу. Множество подземных схронов, связанных между собой туннелями и секретными коридорами, было оборудовано здесь, еще во времена войны с Советской армией, под руководством самого Юнуса и при активной помощи ЦРУ и пакистанских спецслужб.

Второй комплекс укрытий находился невдалеке отсюда, к западу от Джелалабада, вдоль дороги, ведущей к Чарикару, в районе Дарунты, на подступах к одноименному тренировочному лагерю, по которому Масуд ударил «катюшами» в декабре 1999 года.

Речь идет об обширном подземном убежище, состоящем из нескольких этажей; вход в убежище, проделанный в вершине холма, был замаскирован деревьями. Когда боевики АльКаиды входили туда и выходили обратно, они тоже маскировали себя.

Третья система укрытий, оборудованная в том же регионе северного Афганистана, находилась в ущелье Тора-Бора.

Она стала известна всему миру благодаря американским бомбардировкам ноября – декабря 2001 года. Этот комплекс, простирающийся от южных пригородов Джелалабада до границы с Пакистаном, был первой базой Усамы бен Ладена, который выбрал это место, чтобы обосноваться здесь, в мае 1996 года, когда он покинул Судан, чтобы вернуться в Афганистан. Бывший моджахед времен войны с Советской армией, известный под именем «инженер Махмуд», оказал ему тогда гостеприимство, приютив его в этом укрепрайоне, принадлежавшем его племени.

Будучи очень уважаемым человеком, как среди соплеменников, так и во всем регионе, благодаря своим знаменитым сооружениям времен войны с СССР, «инженер Махмуд», тем не менее, поплатился жизнью за поддержку Усамы бен Ладена: он был убит через четыре месяца после появления главаря Аль-Каиды в тех краях. Гостеприимство, оказанное Бен Ладену, крайне неоднозначно восприняли его соплеменники, что вызвало резкие конфликты в племени шинвари, к которому он принадлежал.

Несмотря на это убийство, все убежища ущелья Тора-Бора, как и многочисленные тренировочные лагеря, затаившиеся среди гор, не замедлили перейти под полный контроль АльКаиды. Чтобы утихомирить гнев членов племени шинвари, противящихся его присутствию на их территории, Бен Ладен заключил союз со знаменитым полевым командиром Юнусом Халесом, которого уважали и боялись во всей провинции Нангархар. Так Халес стал его главным афганским союзником и был таковым вплоть до воцарения там режима талибов.

Что же касается вышеназванного региона на востоке Афганистана, то он примечателен двумя комплексами укрытий, известных еще со времен войны против СССР под названиями «База Северного Хоста» и «База Южного Хоста». В первой находились лагеря «Аль-Бадр‐1» и «Аль-Бадр‐2», ставшие мишенями для американских крылатых ракет в августе 1998 года. Лишь слегка поврежденные этой бомбардировкой, оба лагеря поддерживались в боевой готовности и вовсю действовали к моменту начала новой войны в Афганистане в октябре 2001 года. Они располагали сетью первоклассно оснащенных подземных убежищ, которые использовались как вещательный центр подразделения пропаганды Аль-Каиды, руководимого Абу Мохаммедом Аль-Масри.

Большинство пропагандистских аудио– и видеоматериалов, распространяемых посредниками Аль-Каиды на Западе и в арабском мире начиная с 1998 года, было сделано в этом центре. Точно так же, как и первые записи, показанные на канале «Аль-Джазира» сразу после 11 сентября 2001 года.

А вот «База Южного Хоста» не имела тренировочных лагерей. Она была встроена в совокупность глубоких горных пещер, которые раньше принадлежали афганскому полевому командиру Джалалуддину Хаккани. Пакистанская «Межведомственная разведка», принимавшая участие в сооружении базы в середине 1980-х годов, описала эти пещеры как самые надежные во всем Афганистане: они способны выдержать любые атаки и воздушные бомбардировки всех видов.

Еще одним преимуществом этих пещер является то, что они связаны с подземными туннелями, расходящимися в самые разные направления и дающими выход, в частности, к Кандагару на юге и к Джелалабаду на севере. Некоторые осведомители упоминают, кроме того, стратегически важный подземный ход, пересекающий Сулеймановы горы и заканчивающийся по другую сторону от афгано-пакистанской границы, посреди областей, где властвуют радикальные исламисты, то есть в окрестностях городов Мираншах и Банну [145]145
  Именно эти две местности были главными транзитными зонами, через которые боевики Аль-Каиды бежали из Афганистана, чтобы достичь пуштунских областей Вазиристана.


[Закрыть].

На юге Афганистана Аль-Каида располагала двумя комплексами укрытий. Первый, в горах к западу от Кандагара, был связан подземными ходами с домами Бен Ладена и муллы Омара, а также со множеством схронов непосредственно в городе Кандагаре [146]146
  Эти укрытия были первыми мишенями для воздушных ударов в первые часы американской войны в Афганистане 7 октября 2001 года.


[Закрыть].

Второй комплекс простирался от южных пригородов Кандагара до пустыни Регистан. Бен Ладен купил в этом регионе несколько ферм, которые сделал весьма успешными сельскохозяйственными предприятиями. Однако эта деятельность была лишь прикрытием, в прямом и переносном смысле: на территории ферм, посреди полей, находились несколько тайных лагерей боевиков, целиком оборудованных глубоко под землей [147]147
  Ту же хитрость Бен Ладен применил в Судане, где его лагеря были тайно построены на фермах, имеющих вид самых обычных сельскохозяйственных предприятий. Сотни «добровольцев джихада», под благосклонными взорами суданских властей, проходили там обучение, похожее на военное, которым руководил египтянин Али Аль-Рашиди, главный ответственный за боевую подготовку в Аль-Каиде. Позднее, незадолго до перемещения Аль-Каиды из Судана в Афганистан, Аль-Рашиди при загадочных обстоятельствах утонул в озере Виктория на востоке Африки. Он был основным соперником Аймана аз-Завахири в египетском исламистском движении, которому покровительствовала Аль-Каида. Тогда многие заподозрили нынешнего предводителя Аль-Каиды в том, что он устранил мешающего ему конкурента, чтобы занять его место влиятельного советника при Бен Ладене. См. об этом главу 32: «Новая боевая машина Завахири».


[Закрыть].

Некоторые из этих укрытий, располагавшиеся поблизости от Спин-Болдака, были оснащены протяженными туннелями, пересекающими горную гряду Тоба-Какар в пакистанских областях близ Кветты – е ще одной вотчины, облюбованной исламистскими движениями [148]148
  Город Кветта и его окрестности стали главной перевалочной территорией для боевиков Аль-Каиды, бежавших из Кандагара, чтобы скрыться в пакистанской провинции Белуджистан.


[Закрыть].

Наконец, в центральных регионах Афганистана Аль-Каида имела еще один комплекс укрытий, находящихся посреди горного массива Урузган в провинции Логар. Их особенностью являлось то, что они были единственными из афганских убежищ Аль-Каиды, которые не находились в непосредственной близости от границ с Пакистаном.

Работы по постройке, оснащению и оборонительному укреплению этих укрытий, способных принять в общей сложности более 400 боевиков, были завершены лишь к середине августа 2001 года, всего за три недели до терактов 11 сентября. Углубленные на несколько сотен метров под землю, расположенные посреди очень труднодоступной горной местности, они предназначались для того, чтобы выдержать бомбардировки или осаду в течение нескольких недель.

Высокий уровень безопасности не был единственным преимуществом этих укрытий. Предводитель Аль-Каиды строил их с тем расчетом, чтобы не быть полностью зависимым от пакистанцев. Предвидя наращивание военных усилий американцев с целью уничтожения его организации после атак 11 сентября, Бен Ладен хотел использовать этот новый комплекс убежищ для обеспечения его бойцам других путей отхода: если они лишатся союза с пуштунскими племенами, которые до сего времени оказывали им покровительство по обеим сторонам афгано-пакистанской границы, то смогут бежать из Афганистана в другие страны.

Действительно, комплекс укрытий в Урузгане находился на пересечении пяти стратегических дорог, которые предоставляли боевикам Аль-Каиды возможность безопасного отхода в нескольких разных направлениях: либо на восток, к Кабулу и Джелалабаду, через долину Бамиан и горы Шах-Фулади и Кохи-Баба; либо на северо-восток, к Таджикистану, через горные области Баглан, Талукан и Кух-Сефид; либо на север, к Узбекистану, через горные регионы Мазари-Шариф и Термез; либо на северо-запад, к Туркменистану, через горы Мей-мене и Кух-Саяд; либо на запад, к Ирану, через горные местности Чишти-Шариф, Герат и Эслам-Кале; либо, наконец, на юг, к Кандагару, через протяженную горную дорогу, пересекающую регионы Чагчаран и Кух-Мазар.

Вот посреди этой-то обширной мозаики укрытий, схронов, потайных троп и развернулась грандиозная «охота на одного человека», преследующая цель выцарапать главаря Аль-Каиды из его логова.

Она продлится почти десять лет…

Глава 15
Издержки «всемирной войны» против терроризма

15 сентября 2001 года глава ЦРУ Джордж Тенет и руководитель дирекции антитеррористической борьбы Кофер Блэк отправляются в Кэмп-Дэвид. Этим субботним утром в течение трех часов оба высокопоставленных сотрудника ЦРУ будут представлять президенту Бушу и вице-президенту Чейни разработанный их ведомством план ответа на теракты, произошедшие четырьмя днями ранее.

План предполагал послать тысячу агентов ЦРУ и американских специальных подразделений в Афганистан, чтобы выкурить главарей Аль-Каиды из их укрытий и разрушить их базы. Параллельно с этим предусматривалось многократно приумножить усилия по созданию широкого союза, объединяющего всех афганских племенных вождей и полевых командиров, которые являются противниками талибов, чтобы свергнуть режим муллы Омара.

Буш поддерживает этот проект, и в конце совещания он впервые произносит знаменитое требование предъявить ему Бен Ладена «живым или мертвым» [149]149
  Это требование Буш произнесет на весь мир 14 декабря 2001 года, в одном из своих публичных выступлений, где он скажет, что Бен Ладен ему нужен «живым или мертвым», уточнив, что этими словами он отсылает слушателей к известному изречению времен освоения «Дикого запада» США!


[Закрыть], при этом обещая Тенету, что ему будут «дозволены все средства»[150]150
  Действительно, уже по окончании этих выходных, 17 сентября 2001 года, Буш направил в ЦРУ секретный приказ, предписывающий использовать «все доступные и вообразимые средства» для выслеживания, поимки и (или) уничтожения «террористов по всему миру». Этот же приказ давал разрешение ЦРУ сотрудничать со спецслужбами «государств-союзников» в том, что касается тюремного заключения и пыток подозреваемых в причастности к террористической деятельности. Отсюда произошел целый ряд скандалов, связанных с пытками и «секретными тюрьмами», разоблаченными в 2005 г.


[Закрыть] и предоставлены все необходимые ресурсы для того, чтобы смыть позор 11 сентября.

На следующий день, по возвращении в Лэнгли, Тенет был настолько воодушевлен, что в тот же вечер, хотя и воскресный, созвал своих сотрудников на совещание, чтобы сообщить им новую задачу ведомства. «Отныне, – объявил он, – мы вступили в войну всемирного масштаба против терроризма» [151]151
  Спустя четыре дня Буш официально объявит о программе «всемирной войны против терроризма» («Global war on terrorism») в ходе речи, произнесенной 20 сентября в Капитолии перед обеими палатами Конгресса.


[Закрыть].

Однако спустя три недели весь этот честолюбивый план был отброшен. Вместо него, по инициативе вице-президента Дика Чейни и министра обороны Дональда Рамсфельда, «ястребы» администрации Буша сумели убедить президента в том, что американский ответ террористам должен быть более зрелищным. Не удовлетворившись планом «теневой войны», предложенным ЦРУ, они посоветовали начать полноценную военную операцию, чтобы покарать талибов и лишить их власти.

Буш соглашается с их доводами. Но что касается тактики дальнейших действий, то здесь, вопреки здравому рассуждению, подсказывающему необходимость использовать все виды войск для преследования Аль-Каиды, и скорее благодаря американской военной догме, порожденной горькой неудачей Вьетнамской войны, армейское командование США выбирает самый легкий вид боевых действий: бомбардировки с воздуха.

Начинаются опросы военных экспертов на тему: каким образом воздушные удары могут стать эффективным средством в борьбе с терроризмом.

Очевидно, что главарей Аль-Каиды невозможно пленить лишь посредством ковровых бомбежек афганских гор и равнин. Однако неприязнь к наземным военным действиям и использование исключительно авианалетов – многолетняя неискоренимая привычка американской армии.

Усиливающееся давление общественного мнения, которое, со времен Вьетнама, резко противится любому участию американских солдат в войнах за пределами США, подтолкнуло стратегов Пентагона к разработке знаменитой теории «нулевых потерь». Этот подход состоит в том, чтобы вступать в войну, лишь когда создаются условия, позволяющие свести к нулю потери среди американских военнослужащих.

Потому армия США сделала воздушные налеты единственной техникой ведения войны, применяемой со времен Вьетнама. Тем более что речь идет не только о военно-технических средствах, позволяющих максимально приблизиться к требованиям «нулевого стандарта», но и о том, чтобы с помощью такой дистанционной войны успокоить мировое общественное мнение, которое становится все более антивоенным и чувствительным к «побочному ущербу» среди гражданского населения.

Действительно, технический прогресс позволяет военным общаться с внешним миром, умело успокаивая общественное мнение, а порой ловко обманывая его. Эта пропаганда состоит в том, чтобы восхвалять «хирургическую войну», ведущуюся посредством «умных бомб», поражающих только стратегические военные цели и щадящих мирное население, чьи жертвы – трагическая и болезненная неизбежность при так называемых «традиционных войнах».

Яркой иллюстрацией подобных информационных махинаций является первая война в Персидском заливе 1991 года. Однако тогда многие СМИ очень быстро почуяли подлог. Целый ряд органов печати демонстративно отказался играть роль простых слушателей военной пропаганды, которую им навязывали [152]152
  Отсюда – ц елая серия «признаний своей журналистской вины» со стороны СМИ в дни воздушных ударов по Сербии в 1999 году, затем во время новой войны в Афганистане 2001–2002 годов, а также в период войны в Ираке 2003 года.


[Закрыть].

Осознав, что они были одурачены в ходе той войны, журналисты стали более критично воспринимать информацию, исходящую от военных. Недоверчивые СМИ выяснили, что бомбы, именуемые «умными», в действительности далеко не всегда являются таковыми, а их точность очень часто дает сбои. Свидетельство тому – м ногочисленные трагические промахи в Сербии, Афганистане и Ираке, повлекшие массовую гибель мирного населения [153]153
  Это пробуждение критического мышления у журналистов иллюстрируется тем, с каким вниманием мировые СМИ освещали промахи при бомбежках Сербии в 1999 году, Афганистана в 2001 и Ирака в 2003 годах. Например, в апреле 1999 года десятки гражданских автомобилей, принятые за военный конвой, были безжалостно разбомблены на мосту в Белграде. Далее, в декабре 2001 года на востоке Кабула американские самолеты атаковали пуштунские свадебные гулянья, приняв их за лагерь террористов из-за стрельбы в воздух, которая раздавалась, согласно местным обычаям, в знак всеобщего веселья. В марте 2003 года американские ракеты среди бела дня ударили по багдадскому простонародному базару. Однако трагедия гораздо более кровопролитная, чье число жертв (400 убитых мирных жителей) втрое превосходит количество убитых во время трех вышеназванных промахов, осталась не замеченной мировыми СМИ в феврале 1991 года, в ходе первой войны в Персидском заливе: мы говорим о бомбардировке гражданского бомбоубежища в квартале Аль-Амирия в Багдаде.


[Закрыть].

Как только были развеяны иллюзии о «чистой» и «хирургической» войне, боевые репортеры и газетные аналитики, пишущие об армии, поняли, что использование ударов с воздуха вызвано вовсе не заботами нравственного и гуманистического характера и не имеет целью сбережение местного гражданского населения. В действительности речь идет об адской машине, главная задача которой – выполнить требование американской теории «нулевых потерь» среди собственных солдат.

Кроме того, массированные бомбардировки играют роль психологического оружия. Их цель – подорвать моральный дух войск противника и сломить их волю, чтобы заставить сдаться, не вступая с ними в прямое боевое столкновение.

В одной статье 1997 года [154]154
  См. цитированную выше книгу «Ben Laden, la destruction programmée de l’Occident» (Roland Jacquard, Atmane Tazaghart).


[Закрыть] капитан Эндрю Ламберт, директор отдела оборонных исследований Британского королевского института военно-воздушных сил, установил, что в период первой войны в Персидском заливе иракские войска подвергались массированным бомбардировкам в течение 38 дней – это рекорд по длительности боевых действий подобного рода. В итоге от 20 до 50 процентов их личного состава дезертировало, и эти потери в 20 раз превосходят число убитых и взятых в плен в ходе последующей наземной наступательной операции [155]155
  Чтобы выяснить причины столь высокого процента дезертировавших, американская армия провела большой опрос среди иракских пленных, захваченных еще до начала наземной операции. Все опрошенные солдаты упомянули один и тот же панический страх из-за постоянной опасности бомбежек, которые невозможно предвидеть, благодаря чему у каждого из них было ощущение, что он рискует погибнуть в любой момент. Это делало их психическое состояние настолько подавленным, что половина из них предпочла бы покончить с собой или убить своих непосредственных командиров, в случае если бы им не удалось дезертировать.


[Закрыть].

В заключение своего исследования капитан Ламберт сделал вывод о том, что господство в воздухе и технологическое усовершенствование такого вида боя, как авиационные бомбардировки, является важнейшей составляющей развития военного искусства на протяжении XX века.

Однако другой его вывод заключается в том, что воздушные налеты предназначены в первую очередь не для разрушения вражеской техники, даже если причиненный ими ущерб весьма значителен. Они используются скорее как психологическое оружие, причем с не слыханной доселе эффективностью, чтобы заставить солдат противника сдаться без боя.

Действительно, бомбардировки вызывают невыносимое чувство беспомощности и страха, так что солдаты противника ощущают себя крайне уязвимыми. И вот в этот самый момент на них сбрасываются пропагандистские листовки, призывающие сдаваться в плен или бунтовать против своего начальства [156]156
  В нашей предыдущей книге «Ben Laden, la destruction programmée de l’Occident» мы воспроизвели один образец такой пропагандистской листовки. В целях психологического воздействия на боевиков Аль-Каиды американцы обращались к ним с такими словами: «Усама бен Ладен, этот трусливый бандит, уже всех вас бросил, оставив тут одних умирать». В подтверждение чего на листовке красовалось фото, смонтированное на компьютере, изображающее Бен Ладена в джинсах и со сбритой бородой! Это должно было убедить его сторонников, что он покинул их и бежал из Афганистана.


[Закрыть].

Американский историк Ричард Халлион[157]157
  Которого мы цитируем по панарабской газете «Asharq al-Awsat» от 17 декабря 2001 г.


[Закрыть], специалист по авиационной войне, объясняет разрушительное психологическое воздействие воздушных ударов «тем ужасающим фактом, что бомбы, сброшенные с высоты нескольких тысяч футов, воспринимаются солдатами, на которых они нацелены, как непредвиденная опасность, исходящая неизвестно откуда, которая может свалиться на них в любой момент, и они не успеют от нее укрыться. Лишь после самого удара вы осознаёте произошедшее, услышав звук взрыва бомбы, упавшей на землю. Это порождает страх неслыханной силы, ведь каждому солдату кажется, что лично он является объектом наблюдения невидимого врага, который может поразить его в любую секунду» [158]158
  Есть много подтверждений того, что солдаты, подвергшиеся массированным и длительным ударам с воздуха, обладают чрезмерным ощущением опасности. Об этом свидетельствуют, например, воспоминания сербских солдат, испытавших американские авианалеты во время войны в Косово 1999 года: они показывают, что этот панический страх может достичь неслыханной степени. Некоторые из этих военных признавались, что с наступлением ночи они боялись выйти из своих убежищ даже для того, чтобы выкурить папиросу. Ведь они были убеждены, что американские бомбардировщики могут их увидеть и засечь их местоположение только по мерцающим огонькам их сигарет!


[Закрыть].

В войне с талибами эти устрашающие авианалеты быстро принесли свои плоды. Радисты «Северного Альянса», перехватывающие переговоры боевиков Талибана в течение восьми недель бомбардировок, предшествующих взятию Кабула, явственно заметили именно те психологические симптомы паники, которые описал Ричард Халлион.

В радиопереговорах между собой талибы признавались, что свист падающих бомб вызывает у них дикие приступы паники и неконтролируемого страха, заставляющие их бесцельно метаться из стороны в сторону и бежать неизвестно куда. Отсюда – знаменитая фраза предводителя Талибана муллы Омара, который призывал своих приверженцев через две недели после начала войны «прекратить разбегаться во все стороны, как цыплята с только что отрубленными головами» [159]159
  Аудиозапись его речи, распространенная 21 октября 2001 г.


[Закрыть].

Как это было в предыдущих случаях, то есть в противостоянии с Ираком Саддама Хусейна и Сербией Слободана Милошевича, война с талибами вновь подтвердила, что воздушные удары, бесспорно, являются эффективным средством для того, чтобы сломать морально-психологическое состояние армии или правительства противника и заставить их сдаться еще до начала наземных боев.

А вот в борьбе с Аль-Каидой все оказалось намного сложнее. Американцы обнаружили, что противостоят «невидимому врагу» и ввязались в «асимметричную войну», где господство в воздухе и мощные ракетно-бомбовые удары уже не являются важнейшими и определяющими элементами.

Американские стратеги в итоге признали очевидность того, что в противостоянии с таким невидимым врагом авианалеты не столь эффективны. То есть воздушные удары не могут быть основным средством борьбы с терроризмом. Ведь антитеррористическая деятельность – э то прежде всего «война разведки». Она требует проводить тайные операции, длительные и опасные, по наблюдению, выслеживанию, проникновению и саботажу.

В отличие от классических военных действий, антитеррористическая борьба действительно представляет собой асимметричную войну. Что подразумевает непрерывное наблюдение за множеством тайных преступных сетей с целью сбора разведданных, необходимых для выявления связей между ячейками, а также для того, чтобы быть в курсе всех тайных намерений террористических организаций. Чтобы затем, в роковой час, внезапно вмешаться и обречь на неудачу все их подрывные проекты.

Таким образом, эта «война разведки» не имеет целью разрушить террористические организации изнутри, как в шпионских романах про Джеймса Бонда. Точно так же не стоит задача атаковать их напрямую, как это делается в ходе наступательных операций против регулярных армий.

К тому же, когда президент Буш, на следующий день после 11 сентября, объявил о начале «всемирной войны» против терроризма, никто, естественно, не подразумевал, что имеется в виду настоящая война в традиционном армейском понимании.

Эксперты антитеррористической борьбы, в том числе внутри американских спецслужб, особенно подчеркивали необходимость наблюдать, выслеживать и разрушать преступные сети Аль-Каиды посредством уничтожения источников финансирования международного джихадизма и пресечения деятельности идеологов и проповедников, которые вербуют новых «воинов джихада» как в арабо-мусульманском мире, так и в некоторых столицах западных стран. При этом необходимо также оказывать давление (включая военное, если понадобится) на те страны, которые дают прибежище террористическим группировкам или служат им тыловыми базами и тренировочными центрами.

Именно в эту концепцию вписывалась, по крайней мере на раннем этапе, военная кампания против талибов, начатая 7 октября 2001 года. Ведь этот режим действительно отказывался выдать Усаму бен Ладена и продолжал упорствовать в оказании ему «гостеприимства», то есть в предоставлении ему убежища, служившего тыловой базой и центром пропаганды для его организации.

Однако на следующий день после падения режима талибов, после восьми недель войны, ведущейся американцами исключительно с воздуха, можно ли продолжать бороться с АльКаидой теми же методами и с той же военной логикой, словно речь идет о фронтальном ударе, который надо обрушить на регулярную армию?

Американские эксперты не могли не понимать, что теперь они вступают в противостояние с «армией-призраком», которая создана, чтобы существовать и действовать втайне. Ведь после падения режима талибов война вошла в новую, «асимметричную» фазу, которая уже не вписывается в традиционную армейскую схему, где бомбовые удары достаточны для того, чтобы сломить волю противника и заставить его сдаться без боя.

Более того, джихадистский характер Аль-Каиды коренным образом меняет всю картину: ведь от фанатичных боевиков вообще не следует ожидать добровольной сдачи в плен. Смертельная опасность не вызывает у них паники. В отличие от солдат регулярной армии, джихадисты воспитываются для мученичества и не мечтают ни о чем, кроме как умереть, сражаясь с «великим американским сатаной», которого они к тому же рассматривают не как своего личного врага, но как врага Аллаха.

Однако, несмотря на все эти доводы, указывающие на неизбежность сокрушительного поражения в случае атаки традиционным способом, американские военачальники упрямо настаивали на использовании исключительно воздушных ударов. Даже когда местонахождение Усамы бен Ладена было установлено и его окружили в горах Тора-Бора!