Текст книги "Хозяйка Талеи"

С наступлением ночи кварталы знати оживали: даже бесчинства упырей не заставили аристократов изменить привычному образу жизни. Просто теперь носилки сопровождались не тремя – пятью положенными по этикету воинами, а целыми отрядами, вооруженными посеребренным оружием. Время для визитов начиналось в районе девяти часов, из гостей возвращались только под самое утро. Уехала и молоденькая дворянка, только сегодня явившаяся в город. Видимо, торопилась, раз не захотела отдохнуть с дороги и сразу поехала по знакомым. И воинов с собой взяла немного…

Селеста могла бы воинов не брать вообще, но предпочла подстраховаться. Она примерно вычислила район следующего нападения и хотела добраться до него без приключений. Двух путников, мужчину и женщину, может проверить любой патруль. Паланкины с гербом и конным сопровождением останавливают редко. Поэтому до места, с которого планировали начать поиск, они с Латамом доехали с комфортом. Там немертвая отпустила своих смертных слуг и принялась ждать.

Вкус страха – это не красивая поэтическая метафора. Он более чем реален. Запах адреналина, выброшенного в кровь, запах едкого пота, пропитывающего одежду. Живущие в ночи охотники ощущают его очень хорошо, он притягивает их издалека, зовет на пиршество…

Сейчас этот запах мешал.

Селеста раздраженно подумала, что люди в своих хибарах могли бы поменьше бояться. Никто не мешал им уехать из города на время или заранее озаботиться укреплением дома против нежити. Но, как всегда, заволновались они только тогда, когда беда уже во весь рост встала на пороге. В результате цены на услуги храмовых жрецов и знахарей взлетели до небес, немногочисленные амулеты мастеров Академии были сметены с прилавков, а их место заняли разнообразные поделки многочисленных шарлатанов. Жулье за последний месяц собрало богатейшую жатву.

Восставшая с презрительной усмешкой оглядела выцарапанные на стене знаки, призванные якобы уберечь обитателей от прихода зла. Сложно сказать, есть ли от них положительный эффект. Отрицательный есть безусловно. Головные боли, дурные сны, прокисшее молоко и прочие мелкие неприятности увиденное сочетание рун обеспечит обязательно. Магия в современном мире почти утратила прежнее могущество, но это не значит, что исчезла совсем. И в опытных руках она являлась грозным оружием. Вот именно – в опытных!

Мимо протопал еще один отряд стражи. Селеста вышла из тени, принюхалась к воздуху, пытаясь уловить характерный кисловатый запах сородичей, проверила сигнальные амулеты. Пока что раскинутая местными магами поисковая сеть не показывала чужаков, что не могло не настораживать. Уж хотя бы фоновые отметки должны появиться. Верхушка талейских восставших могла полностью укрыться от поиска, и даже молодняк прикрыть, однако, во-первых, они имели доступ к материалам Академии, а во-вторых, даже им требовалось время на подготовку обряда. Не менее пары ночей. Или у незваных гостей есть артефакт наподобие придуманного Хастином? Который он до сих пор не сумел изготовить, несмотря на полностью проработанную теорию.

По крайней мере, район охоты они вычислили. Остается патрулировать его и надеяться на удачу.

В той стороне, где шел Латам, раздался приглушенный расстоянием грохот. Селеста прислушалась тщательнее, раздумывая, стоит ли подойти поближе. Телохранитель при нужде сумеет призвать ее на помощь, да и громких звуков ночью раздается немало. Пусть сначала проверит, стоит ли… В следующую секунду Селеста обнаружила, что бежит.

Чутье на опасность, не подводившее раньше, вновь сорвало ее прежде, чем пришедший от Латама сигнал сообщил об угрозе. Никакого обмена мыслями – просто сгусток эмоций, зов о помощи. Ее слуга, один из сильнейших восставших королевства, напоролся на кого-то, с кем не смог справиться самостоятельно. Селеста не сомневалась – они нашли цель.

Схватки восставших скоротечны – впрочем, как и всегда, если дерутся профессионалы. Мужички в пивнушке могут полчаса мултузить друг друга, а вот люди опытные лишних движений не делают и времени попусту не тратят. Исключения редки и в большинстве случаев вызваны по отношению к бою внешними причинами. Желанием покрасоваться перед дамой или поглумиться над врагом, например. Мастерство Латама еще при человеческой жизни взращивалось лучшими мастерами, оттачивалось в поединках чести и на полях сражений, совершенствовалось после становления немертвым. Однако даже его блестящие способности спасовали перед соединенной мощью трех более старших и опытных немертвых. Спасся он благодаря любопытству чужаков да их желанию выяснить, откуда взялся новый опасный враг.

Селеста мимоходом порадовалась, что ей осторожничать не нужно. Хотя бы одного из нападавших она сумеет захватить в плен, причем относительно целым, то есть пригодным к допросу. Поэтому можно не церемониться.

С того момента, как инстинкт погнал ее на помощь телохранителю, прошло едва ли секунд двадцать. Бой шел на небольшой площади, скорее на перекрестке трех улиц, и Латам еще был жив. Вампирессе хватило мгновения, чтобы оценить обстановку. Ближе к ней стоял низкий кряжистый восставший, наблюдавший за игрой двух своих собратьев и заодно контролировавший обстановку. Он ощутил появление Селесты, успел качнуться в сторону, уходя от удара, но предупредить соратников уже не смог. Времени не хватило. Хозяйка Талеи проскочила мимо, рыча от злости и недовольства на себя, и вновь рванула вперед, не желая прерывать атаку. На сей раз задуманное удалось. Следующий враг оказался не настолько проворен или просто менее опытен. Его клинок еще только поднимался, когда девушка скользнула вниз, подрубая ногу, – и сразу вверх, полоснув вторым коротким мечом по шее. Голова чужака повисла на нескольких лоскутах кожи, однако тело еще стояло, не в силах осознать приход второй, окончательной смерти.

Единственным легким, почти танцевальным движением Селеста оказалась рядом с третьим противником. Этот атаки ждал. Чужак оставил на время израненного Латама – она видела, что у того нет правой кисти и правый глаз залит кровью, – чтобы встретить лицом к лицу настоящую угрозу. А ведь позади остался еще первый, совершенно целехонький и собирающийся напасть. Восставшая шагнула вперед, нанося косой удар справа-сверху, ожидаемо встретила сопротивление и слегка потянула меч на себя, не позволяя зажать его в тиски. Одновременно она повернулась на левой ноге, за счет инерции рубя поперек туловища клинком в левой руке. Отреагировать мужчина не успел, и Селеста с торжеством ощутила слабое сопротивление разрезаемой плоти. Продолжая движение, она слегка присела и нанесла точный укол в колено, рассчитывая раздробить кость и повторить удавшийся со вторым противником удар.

Тренированное тело внезапно рванулось в сторону, уходя перекатом из-под атаки. Атаки магической, нежданной. В том месте, где еще мгновение назад находилась восставшая, расплескался огненными брызгами сгусток темно-вишневого пламени. Кажется, Латаму придется спасаться самому. Восставшая вскочила на ноги, краем глаза отметив закружившихся в красивом и ужасном танце бойцов, без особой надежды метнула один из клинков в голову своего недавнего противника. Сейчас все ее внимание сосредоточилось на талантливом коротышке. Использовать в бою огонь… Против нежити – самое то. Как сам-то не боится?

– Что скажешь, красотка? – Меж рук врага скользнула огненная струйка. – Ты кто такая?

Говорил он с западным акцентом, немного картавя. Сгусток пламени внезапно рванулся вперед, вынуждая Селесту отойти на шаг и вправо. Лицо опалило жаром. Теплый комок в животе отреагировал на угрозу, непроизвольно посылая слабенький ток силы. Восставшая перекинула меч в левую руку.

– Зря ты сюда пришел. – Она встряхнула кистью, разминая пальцы. Глупая привычка, бессмысленная. – Здесь свои законы.

– Они не для меня!

Коротышка рванулся вперед, буквально толкая разросшийся до метра в диаметре огненный шар перед собой. На этот раз вампиресса не отступила. Она резко и быстро начертила сложный узор свободной рукой, в то же время слегка подаваясь навстречу. Ее противник встал, уперся в невидимую преграду, силой пытаясь продавить внезапно сгустившийся воздух. Лицо его покрылось крошечными точечками крови, клыки удлинились.

– Неплохо, – признала Селеста. Противостояние давалось ей тоже нелегко, пылающее на расстоянии вытянутой руки пламя высасывало силы. – Кое-что можешь. Но против меня – недостаточно!

Сосредоточившись, она усилила импровизированный щит и голой волей надавила на противника. Огневик отлетел назад, словно получив сильнейший толчок. Дом, в стену которого он врезался спиной, содрогнулся, на землю посыпалась штукатурка и солома с крыши. Однако позвоночник у восставшего не был сломан, сознания он не потерял, и потому, позволь ему Селеста, он мог бы встать и продолжить схватку.

Не позволила.

Повинуясь коротким взмахам кисти вампирессы, невидимые лезвия трижды рассекли тело коротышки. Отрубая ноги и обе руки. Последним штрихом послужил легкий тычок в лоб, заставивший чужака потерять сознание. Только тогда Селеста слегка расслабилась и огляделась вокруг.

Латам стоял, опираясь на меч. Выглядел он не ахти, но на ногах держался. В его победе госпожа не сомневалась, тем не менее сочла необходимым подойти поближе и оценить, насколько сильно телохранитель изранен.

При ее приближении бывший аристократ выпрямился и спрятал обрубок руки за спину.

– Простите, мессена. Он оказался слишком силен.

Селеста мимоходом оглядела порубленный на куски труп последнего врага.

– Не суть важно. У нас есть их предводитель. – Она прислушалась к топоту ног бегущей на шум стражи, тревожным свисткам патрулей. – Чем скорее мы отсюда уйдем, тем лучше.

Сегодняшняя ночь выдалась бурной, они потратили много сил. Игнорировать испуганное сопение смертных за хлипкими стенами домов становилось все сложнее, демон настойчиво требовал утолить жажду. Селеста с удивлением обнаружила, что пошатывается. Еще немного, и они с Латамом не смогут сдерживать голод. Надо уходить.

Немертвые, планирующие просуществовать сколько-нибудь долгий срок, поневоле обзаводятся рядом полезных привычек. Не оставлять следов, дружить с властями, иметь по возможности большое число ухоронок. Саттар в этом отношении не являлся исключением. Его «логова» находились в разных районах города, были недурно спрятаны, и, твердо верила Селеста, даже она не знала местонахождения всех. Впрочем, она не слишком тревожилась по этому поводу: прежде Саттар никогда не доставлял ей беспокойств. Он отличался редкой расчетливостью, благоразумием и даже сейчас поступил правильно, умудрившись спрятаться и дождаться помощи. Накрепко засел в подвале дома, принадлежавшего семье его слуг, и носа оттуда не казал.

Последний из восставших Ласкариса выглядел по-прежнему слабым. По собственному признанию, в бою с чужаками выжил он исключительно чудом, и нанесенные сталью и магией раны не зажили до сих пор. Если бы Саттару не удалось забежать в богатый особняк, ключи к защите которого он заранее успел подобрать, и не пересидеть опасное время, то быть ему окончательно мертвым. Ранили его серьезно. Для исцеления восставший осушил уже восьмерых людей и все равно чувствовал себя неважно. Голод постоянно терзал его, вынуждая к минимуму свести общение с людьми, – Саттар боялся сорваться. Даже с верными слугами он общался через решетку.

– Городской маг тебя осматривал?

– Нет, госпожа, – криво усмехнулся Саттар. – Он говорит, у него есть более важные дела.

Селеста сделала мысленную пометку разобраться в причинах поведения колдуна. Обычно с членами Гильдии магов, организации, практикующей дозволенное чародейство, у немертвых отношения складывались если не дружеские, то взаимовыгодные. Отказ в помощи, тем более в сложившейся ситуации, выглядел по меньшей мере странно. Конечно, держать поисковую сеть над целым городом сложно, но все равно странно.

– Раны магического характера лечатся тяжело. Перестань убивать людей – их кровь тебе не поможет. Завтра я прокляну свою и пришлю флакон.

Саттар рассыпался в благодарностях. Кровь старых восставших, особенно прошедшая через ритуал осквернения, являлась сильным лекарством. Почему – в точности никто сказать не мог, но на практике найденным свойством активно пользовались.

– У меня все готово, мессена, – позвал Латам. Отсутствие одной руки не мешало ему подготавливать пойманного чужака к допросу. Скорее стимулировало изобретательность. В любое другое время Селеста приказала бы раненому помощнику идти отдыхать, но сейчас любой намек на слабость Латам воспринял бы как оскорбление. Он гордился своим воинским мастерством, и сегодняшнее поражение ввергло его в тихую молчаливую ярость.

– Тогда начнем.

Допросной в подвале проектом не предполагалось, зато имелась лаборатория с камином и длинным тяжелым столом, разломать который не всякий немертвый сможет. Во всяком случае, у пленника сил точно не хватит. Селеста намеревалась допросить коротышку до того, как на него наложит лапу любимая Служба в лице регион-капитана. Еще могут затребовать информацию Академия, храмы и герцог Лаш. Ну, первым двум категориям ничего не светит, во всяком случае, официальными каналами, а вот благословленному Юйнарику стоит пойти навстречу. Его и без того устойчивые позиции при дворе в последнее время еще сильнее окрепли – такого стоит иметь в друзьях.

Хотя людей в подвале не наблюдалось, чужак соображал туго. Организм требовал крови, все равно из какого источника, и присутствие рядом трех существ вызывало строго определенную реакцию. Именно то, что нужно. До тех пор, пока коротышка не регенерирует, все его силы станут уходить на лечение, а значит, сопротивляться допросу ему будет труднее. Селеста предпочла бы перенести допрос на следующую ночь, когда ее силы восстановятся полностью, но время работало против нее. Считать организаторы облавы умели. Найдя трупы двух чужаков и не найдя третьего, они наверняка придут к ней с вопросами, отвечать на которые, возможно, не стоит. Поэтому лучше узнать подробности первой.

Восставшая подошла к опутанному цепями сородичу, осмотрела крепления, довольно кивнула. Не то чтобы она не доверяла Латаму – просто был у нее в прошлом один неприятный случай. Пленник рванулся вперед и тоскливо зарычал; стоило ей приблизиться, его обрубленные конечности напряглись, словно желая схватить добычу. Селеста наклонилась, заглядывая в затуманенные безумием глаза.

– Пусти меня, – проникновенно попросила вампиресса. До талантов Медеи, завораживающей людей голосом за мгновения, ей было далеко, но кое-чему она научилась. И сейчас вовсю использовала, экономя подорванные схваткой силы. – Я хочу помочь. Облегчить твою боль. Ответь на мои вопросы, и тебе станет легче. Ты слышишь меня?

После короткого молчания с губ пленника сорвалось тихое: «Да». Селеста почувствовала облегчение – самый сложный этап пройден. Ей удалось пробиться сквозь завесу безумия. С людьми работать проще: сопротивляемостью они в большинстве случаев уступают нежити, иногда даже удается вытащить целые образы из их сознания. Восставшие покрепче будут.

– Скажи мне твое имя. Пожалуйста. Я прошу, очень прошу – скажи, как тебя зовут.

– Уюн.

Еще одна маленькая победа. Имя является якорем, позволяющим жестче контролировать сознание допрашиваемого. Какую бы опасность он ни почуял сквозь наведенный дурман, сколько бы ни било тревогу его подсознание, на свое имя он отреагирует обязательно.

– Расскажи мне о себе, Уюн.

Коротышка заговорил, и Селеста немного расслабилась. Теперь нужно просто слушать и запоминать. Анализировать будут потом.

Трое восставших в полной тишине слушали рассказ о жизни и посмертии Уюна. Небольшой городок, развалины домов, оставшиеся от предыдущей цивилизации; нищие забитые жители; набеги кочевников из степи; произвол вождей; жалкие попытки магов-самоучек противостоять приходящим из ночи ожившим мертвецам. На западной окраине Степи восставшие не таились подобно обитателям Талеи, существовали куда вольготнее. Иногда даже не скрываясь от живых. Им просто некого было бояться – в скатившемся к родоплеменным отношениям обществе не осталось структур, способных постоянно эффективно бороться с разумной нежитью. Эпизодически какой-нибудь вождь или герой убивал восставшего, но принципиально ситуация не менялась.

Восставшие окружали себя людским «стадом», служившим им пищей и поставлявшим рабов. Размер этой потомственной свиты зависел от возраста, ума и силы хозяина, влиял на его статус в глазах себе подобных, помогал в борьбе за власть. В городках не сложилось общин немертвых, но элита людей всегда знала, кто негласно правит в той или иной области, к кому идти за разбором спорной ситуации. Кто отвечает за сложившееся равновесие и поддерживает традиции.

Уюн, как и все, боролся за власть. В своем городе он считался вторым, но невероятно хотел стать первым. К сожалению, мешавший ему правитель был старше лет на пятьдесят и неизмеримо опытнее, к тому же пользовался влиянием среди соседей. Просто убить его было нельзя. И тогда Уюн начал искать силу. Он говорил с колдунами, научился читать, пытался воскресить древние медитативные практики. Упорства ему было не занимать. И оно принесло свои плоды – однажды, повинуясь мысленному приказу, свеча на его столе вспыхнула ярким пламенем.

Потребовалось еще двадцать лет, прежде чем он счел себя готовым бросить вызов хозяину той местности.

Однако после смерти прежнего главы вдруг выяснилось, что признать первенство Уюна готовы далеко не все. Причем не только среди людей, но и сородичи. Правители смертных хотели воспользоваться удобным случаем, чтобы избавиться от живущих под боком хищных тварей. Восставшие считали коротышку недостаточно сильным и предпочитали искать других лидеров. И, самое главное, всех их пугала его магия. Наследство Чумы…

Враги объединились между собой. Уюн сумел бы одолеть каждого по отдельности – ни плохо вооруженные отряды людей, ни предводители немертвых из соседних городков противостоять ему в равном бою не сумели бы. Однако, соединив силы вместе, они задавили бы его числом. Колдун не стал дожидаться подхода объединенной армии, собрал оставшихся верными слуг и, наняв для охраны кочевников, отправился на восток. По слухам, там жило много людей и существовали большие города, не знавшие ночного властителя.

– Почему ты убивал каждую ночь? – слегка поторопила Селеста. Она устала «держать» пленника и хотела закончить поскорее.

– Ошибся, – пожаловался Уюн. – Здесь слишком много магов. Даже дети ночи подчиняются им! Чтобы прятаться, нужна кровь.

Последнее слово заставило его дернуться, сбрасывая сковавшие тело и разум тиски чужой воли. Немертвая кивнула своим мыслям. Для колдовства нужна энергия, энергию дают кровь и убийства. Найденные трупы убитых людей заставляют власти активизировать поиски, вынуждая вновь и вновь прятаться от враждебного колдовства. Замкнутый круг.

Большая сила – и дураку дана.

Надо бы продолжить допрос, вытащить из пленника подробности, но Селеста слишком устала. Долгая дорога без полноценного дневного сна, тяжелый ночной бой, сложное колдовство подточили силы. Отдых необходим. Ей еще предстоит общаться с так называемым начальством из местного филиала Стражи, готовить лекарство для слуг, связаться с Хастином и сообщить ему о пойманном «коллеге». Однако в первую очередь немедленно нужно встретиться с правителем Ласкариса или хотя бы порадовать его известием о победе.

– С рассветом пошлешь доверенного человека к герцогу Лашу, – приказала она Саттару, разворачиваясь и выходя из подземелья. – Пусть сообщит благословленному о моем приезде. Скажет, что опасность устранена и чужаки мертвы, один захвачен в плен. Если герцог согласен, я навещу его завтра, сразу после заката – мне хотелось бы обсудить с ним пару вопросов.

– Мессена, разумно ли это? – вмешался Латам. – Он будет на своей территории, под защитой родовых стен.

Госпожа еле заметно кивнула, принимая беспокойство. Прежде Лаш не выказывал к ней или ее подданным пылкой враждебности, партии храмов не поддерживал, да и Медея отзывалась о нем хорошо. Но это ничего не значило. Если герцог сочтет нужным или просто осатанел от ярости, то находиться в его замке восставшей смертельно опасно. Им и так повезло, что местные не успели устранить чужаков до приезда Селесты, и теперь она сможет выставить себя избавительницей.

– Будем надеяться, добрые новости улучшат его настроение.

Обращение «благословленный» правители Ласкариса получили вместе с титулом герцога (в прямом переводе он звучал как «владетельный князь, дающий советы облаченному в царские одежды») и гордились им больше, чем любым другим приобретением. Теперь их положение в обществе, и прежде чрезвычайно устойчивое, вознеслось на недосягаемую высоту, уступая в статусе лишь семье правителя. Официально перейти из разряда аристократии в «ближайшие потомки богов» род Лашей сумел благодаря верному служению талейским властителям, богатству и брачным узам с потомками Динира. Среди Лашей – вслух об этом не упоминали, но придавали факту большое значение – часто рождались маги, потому, согласно древним канонам, особых препятствий для вознесения жрецы не видели.

Таким образом, герцоги Ласкариса являлись не просто элитой – они принадлежали к элите элит. И вели себя соответственно.

Впрочем, Селеста перед саном своего визави не испытывала благоговения. Хотя с Юйнариком она прежде не встречалась, зато неплохо знала его отца, а вместе с дедом-интриганом некогда проворачивала взаимоприбыльные комбинации. Да и Медея, вращавшаяся в высших слоях общества, немало рассказала о герцоге, причем некоторые истории оказались достаточно пикантны, чтобы напрочь лишить их героя какого бы то ни было ореола величия.

Тем более что встреча происходила в лучших традициях романов «плаща и кинжала» – путешествие по подземному ходу, закутанный в плащ проводник, тайные переговоры в полутемном кабинете. В такой обстановке величием давить сложно, особенно на существо, куда дольше знакомое с искусством интриги. Селесту расстраивало иное. Замок герцогов Лашей изначально строился по древним канонам, камни основания здесь укладывались с соблюдением ритуалов, чей смысл давно забылся, но действовать от этого слабее они не стали. Выбитые в фундаменте и стенах знаки чутко реагировали на восставших или иную нежить, не давая войти без дозволения хозяина и готовые обрушить убийственную мощь на врагов по его приказу. Дома старых семей, хранящих верность традициям, были неприступны даже для сильнейших из немертвых.

– Мессена Селеста! – Герцог встал с трона, выражая почтение гостье. – Для меня честь принимать спасительницу города. Благодарю, что приняли приглашение и сочли возможным так быстро навестить мое скромное жилище.

– Ну что вы, благословленный Юйнарик! Вы слишком добры. Еще ночь-другая – и нарушителей покоя непременно поймали бы без моего участия. Это я должна благодарить вас за предоставленную аудиенцию.

Кроме Лаша и его гостьи, в комнате находились еще двое – доверенное лицо герцога, глава его «приносящих ответы» Ватар и один человек за легкой занавесью. Судя по исходящему от последнего запаху железа и учащенному дыханию – по уши накачанный эликсирами телохранитель. Обычная мера предосторожности.

Пока хозяин и его гостья обменивались любезностями, на что ушло минут десять, начальник безопасников молчал. Только когда с удобством расположившаяся в креслице с низенькой спинкой восставшая выпила первую чашу легкого вина, Ватар осмелился слегка кашлянуть, привлекая к себе внимание.

– Ах да! – якобы вспомнил о сидящем сбоку вассале Лаш. – Незадолго перед вашим приходом, мессена, мы как раз спорили, уничтожили ли вы всех врагов или же одному удалось уйти. Поведайте же – кто из нас оказался прав?

Ну, вот и начало серьезного разговора. Радует только, что из всех возможных форм высочайшего языка, на котором беседует между собой знать, благословленный выбрал наиболее мягкие, демонстрируя дружелюбие к собеседнице.

– Ни то, ни другое. – Вампиресса слегка улыбнулась, на мгновение блеснув клыками и заставив телохранителя непроизвольно дернуться. – Предводителя я взяла в плен.

Она достаточно подробно и в то же время кратко изложила, как происходила вчерашняя охота и чем закончилась. Немного поколебавшись, рассказала о ранах Латама и тяжелом состоянии Саттара. Ей не хотелось демонстрировать свою слабость, однако требовалось показать, с каким сложным противником немертвые столкнулись в Ласкарисе. Слушали ее с чрезвычайным вниманием.

– …Теперь он лежит у Саттара в подвале, обмотанный цепями, – завершила рассказ Селеста. – Долго держать восставшего в таком состоянии опасно для его разума, а давать лишние силы магу, пусть и слабому, я опасаюсь. Неразумная женщина просит совета у благословленного: как ей поступить с пленником?

– Даже враг, который никогда не станет другом, может принести пользу, – философски заметил герцог. – Отдайте его мне. Показательная казнь на центральной площади успокоит город. Чернь волнуется, да и слишком большое число наемников тишины не прибавляет.

Предводительница немертвых опустила глаза, рассматривая узор на светло-коричневом толстом ковре. Комната была разделена на две части: общую, с небольшим количеством мебели, и отгороженное низеньким порожком тронное возвышение, находиться на котором имел право только хозяин дома. Таким образом, телохранитель и Ватар стояли хоть и спереди, но справа и слева от гостьи. Герцог и нежить сидели лицом к лицу.

– Я не уверена, что имею право на принятие подобного решения. – Она сознательно перешла с изящного языка аристократии на более грубое общее наречие. – Буквально перед тем, как покинуть дом, я получила приказ от координатора Тайной стражи с приказом передать пленника в руки монахов Анга. Признаться, я удивлена…

Юйнарик слегка откинулся назад, обдумывая полученные сведения. В раскладе сил он разбирался не хуже собеседницы, равно как и в ситуации внутри «паучьего гнезда». Некогда могущественная служба утратила немалую часть своего влияния и возможностей. На командные должности назначались люди, не обладавшие опытом оперативной работы, зато преданные покровителям из властных группировок двора. Итак, старший «паук» Ласкариса тесно связан с кликой канцлера… Не новость в общем-то, но прежде он не пытался обойти герцога, подорвать власть Лаша в родном владении.

Селеста полученный от начальства приказ хотела проигнорировать, причем сразу по нескольким причинам. Не только личным, хотя ее и покоробило нежелание координатора встретиться и обговорить намечавшуюся охоту или манера отдавать непродуманные приказы. Ей требовался союз с Юйнариком. Наличие тесной связи с благословленным, до сей поры демонстративно стоявшим в стороне от схватки группировок, увеличит ей свободу маневра и позволит легче отстаивать интересы восставших. Опять же ресурсы. Ласкарис богат – имея за спиной его поддержку и каналы, можно добиться многого.

Поэтому вампиресса намеревалась в любом случае отдать чужака герцогу. Начальство будет недовольно, ну и пусть – заменить ее некем. Однако она надеялась, что Лаш, раздраженный бессилием Стражи, интригами иерархов храмов и ведомый благодарностью к ней, Селесте, не ограничится письмом на имя канцлера. Она нуждалась в более серьезной поддержке.

– Мой статус позволяет игнорировать требования почти любого офицера Стражи…

– Предоставьте мне общение с вашим начальством, мессена Селеста, – мгновенно отреагировал герцог. – Уверен, Лаар прислушается к моим словам.

– Прекрасно, – слегка поклонилась восставшая. – Ваше вмешательство избавит меня от ряда сложностей. Однако я хотела бы обратить внимание благословленного еще на один момент. Речь пойдет о поведении местного представителя Академии.

– Что с ним не так?

Ватар промолчал, но по еле заметному изменению позы безопасника Селеста поняла: он напряжен. Встревожен.

– Я не стану рассматривать упорное нежелание мэтра Райдера встретиться со мной лично или, скажем, помочь в лечении моего пострадавшего слуги. Возможно, его поведение вызвано религиозными причинами. Речь пойдет об установленной почтенным магом следящей сети. Вы, безусловно, помните, что с самого момента появления чужаков в Ласкарисе уважаемый мэтр принимал активное участие в их поисках. Он совершил ряд сложных ритуалов, долженствовавших показать местонахождение всей городской нежити, вывел на улицы всех своих ищеек и даже затребовал от Академии помощников, опытных в розыскном деле. Успеха мэтр тем не менее не добился. Сама по себе его неудача странна, но объяснима. Старые вампиры способны скрывать свое присутствие от магов. Однако, как я выяснила, единственный маг чужаков специализировался на огне, слабо разбираясь в остальных областях искусства. Хотя он и использовал все свое мастерство, обмануть сеть ему не по силам – часть диапазонов остается неприкрытой. Поначалу я не обратила внимания на несоответствие, но потом… Верно ли, что канцлер Ракава предлагал усилить гарнизон полком меченосцев?

Селеста сделала паузу, предлагая собеседникам домыслить остальное. Для интриганов их уровня заполнить лакуны на месте несказанного не должно составить труда. Райдер происходит из рода баронов Тэссо, известных своей преданностью всесильному канцлеру. Ракава крайне недоволен самостоятельной позицией герцога Лаша, но в то же время опасается давить на него слишком сильно. Беспорядки в Ласкарисе могли бы стать тем самым поводом, который позволит талейским властям ввести в город войска и, не смещая Юйнарика формально, отстранить его от правления на деле. Или хотя бы ослабить его влияние. Простая и эффективная цепочка.

Неудивительно, что чужаков искали так бестолково и никак не могли поймать.

– Глупая женщина будет рада, если благословленный рассеет ее подозрения, – опять вернулась к высокому стилю восставшая. – Она крайне высоко ценит дружбу мэтра Тайрана и не хотела бы сомневаться в его подчиненных.

Мужчины переглянулись.

– К сожалению, мессена Селеста, наши отношения с мэтром Райдером тоже оставляют желать лучшего, – впервые подал голос Ватар. – В последнее время между нами наметилось прискорбное взаимонепонимание. Мы даже осмелились просить господина ректора заменить городского мага, но почтенный Тайран отказал в просьбе. По его словам, на свое место мэтр Райдер утвержден высочайше.

Иными словами, они переругались едва ли не насмерть. Иначе не стали бы просить о замене. Кажется, обстановка в Ласкарисе куда круче, чем видно со стороны.

– Мне ничего не оставалось, кроме как склониться перед волей Сына Моря, – вмешался герцог, останавливая разговорившегося подчиненного. – Так будет и впредь. Однако я чрезвычайно благодарен вам, мессена Селеста, за проявленное беспокойство и глубоко сожалею о том, что наше знакомство не состоялось раньше. Мне следовало приложить больше усилий, дабы засвидетельствовать вам свое почтение. Возможно, есть способ каким-либо образом искупить эту вину? Сейчас или позже?