Текст книги "Карта Шута"
Автор книги: Роман Доля
Жанр: Эзотерика, Религия
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Убить дракона
Живу я в Плотном и Нематериальном мире,
Что сном перегорожены, как крепкая броня.
И так порой они несовместимы,
Что есть вопрос:
А жив ли Здесь иль Там,
Не сплю ли я?
В последнее время с Дидом происходило нечто невероятное. У него постоянно стирались границы между бодрствованием, сновидениями и грезами наяву. Видения будущего накладывались на прошлое, а настоящее состояло из слившегося прошлого с будущим. Казалось, что между ними нет никаких барьеров. Для него даже стало некой проблемой разговаривать с женой – путались сюжеты из того и этого мира. Сны разворачивались яркими сюжетами и явно носили мистический характер. Ко всему этому Дид относился как к временному явлению.
– Вот выполню некую миссию в тонком мире, сполна расплачусь по счетам, тогда всё и вернется в привычное русло, – размышлял он.
Дид еще не понимал, что в духовных практиках нет да и не может быть конечного результата. Любая остановка лишь приведет к кристаллизации сознания и откату. Духовный мистик постоянно пребывает во внутренней работе по преобразованию подсознания в сознание. Кто хоть раз вкусил запретный плод благодати, тот уже навсегда становится слугой Предвечного. Интересен сам процесс разгадывания ребуса жизни, а не результат. Проснувшись, Дид долго размышлял, к чему приснился странный сон. Во сне он стоял перед зеркалом с обнаженным торсом. Бугры мышц и грозный вид должны были впечатлить любого потенциального противника. Дид напряг бицепсы.
– Ну и чмо-о-о! – проговорил он своему отражению.
– Дорогой, не чмо, а мачо! – поправила его проходившая мимо жена.
Шлепая спросонья босыми ногами по полу, Дидподошел к зеркалу. Он с презрением уставился на округлый живот, дряблые мышцы и семейные трусы.
– Явно чмо, а не мачо – констатировал он своё незавидное положение в иерархии суперменов. – сон, видно, приснился в насмешку.
В период бодрствования, Дид все чаще и чаще проваливался в состояния недумания. Это не было тупостью или отморозкой. Это было присутствием в «здесь и сейчас». Просто ум не вовлекался в мясорубку всевозможных суждений, привычных ожиданий, подстраховок и не тратил энергию на поиск неприятностей и врагов. Это не было «белым безмозглым» и состоянием «вне игры». Это было состояние ясного, незамутненного привычными схемами ума. Это было состояние присутствия над самой игрой. Над всеми ролями одновременно. Конечно, это не давалось Диду просто так. За всем этим стоял титанический труд. Не обошлось здесь и без негласной помощи свыше. Ощущая за своей спиной поддержку могущественных сил, Дид частично переложил на них ответственность за самого себя и перестал накачивать страхи.
– Втянули меня Высшие Силы в эту авантюру, пусть и прикрывают, – решил он.
Ясность сознания достигалась практикой. Но этому успеху, как бы это странно ни звучало, способствовал страх. В обычной жизни Дид был жутким паникером и редчайшим трусом. Все произошедшие с ним события поначалу ввергли его в полный шок. Он боялся будущего, неизвестности, чувства вины, комплекса неполноценности. Боялся, что ему ничего не достанется и во всем он будет крайним. Дид принялся перечислять:
– Отложенная жизнь, переживания, страхи, надежды, разочарования, идеализации, заблуждения, ожидания, зависания, потребности, тупость, невежество, агрессия, подлость – всё это живет во мне и никуда не делось. Это то, что блокирует меня от самого себя. Это то, от чего я не свободен. Весь этот гипноз не имеет никакого отношения к любви, радости и счастью.
Дид не просто боялся, он боялся того, к чему так страстно стремился. Боялся благополучия, процветания, любви, гармоничных отношений, счастливой семьи. Хотел и боялся секса. Боялся последствий секса. Многочисленные подружки лишь маскировали его страх. Боялся реализации своих бессознательных желаний. Ему казалось, что он этого не достоин, что это для особо избранных, а он – Дид – полное ничтожество.
При внимательном изучении этого процесса, он осознал, что перехват его структур управления осуществлялся где-то наверху. Кто-то паразитировал на его световоде жизни и врезался в этот поток, минуя цензуру. Получалось, что все его накапливаемые таким трудом заслуги, кто-то ловко прикарманивал себе. Что с этими ворами делать, он пока еще не знал.
Не менее разрушительными были сомнения: нужно – не нужно, идти – не идти, получится – не получится. Особенно его занимал девиз «хочу, но нельзя!»
– И кто это мне запретил? И почему, собственно, нельзя?! А что будет, если я разрешу себе и скажу: «Всё зя»!? Весь этот дурдом «Ромашка» живет в моём подсознании и отвлекает от радости жизни. Всё это создано мной неосознанно. Увлекаясь бессмысленными мечтаниями, «умными» сомнениями, агрессивными состояниями, я ввергаюсь в сумасшествие. И хотя я такой же, как и все, радости это мне не приносит. Весь этот огромный рой шизофрении, что я ложно отождествляю с собой, в момент умирания обрушится на всех моих Близких.
Однажды Дид устал бояться и большую часть времени стал проводить «вне игры»! К удивлению, это стало получаться. Высшим присутствием и состоянием глобального отдыха было положение «над игрой». Ему лишь требовалось изредка спускаться с Олимпа и точечными действиями подправлять игру. Где-то требовалось задумчиво посмотреть на тещу и просто излишне ласково сказать: «М-да-а-а!». Или небрежно достать из кармана пачку денег и бросить их перед женой на столик. Всё остальное происходило само собой без всяких напряжений. Тёща еще больше старалась угодить, а жена не задавала глупых вопросов по поводу его неадекватного поведения. В перерывах его занимали странные осознания, о которых он и думать бы раньше не мог.
– Напряжения, вызовы и испытания в нашей жизни необходимы, иначе сознание не смогло бы развиваться. Важно лишь правильно реагировать на них. На проблему или вызов требуется разжиматься, а не сжиматься, – размышлял он. – Всему виной мои привычки и страх быть самим собой. Вместо того чтобы разжиматься, я всю свою жизнь сжимался, пока не стало трудно дышать, жить, радоваться, любить и быть самим собой. В задушенном виде особо не порадуешься! Да и разжался я – вопреки логике, а не по здравому рассуждению. Я тащу на себе огромное напряжение коллективного бессознательного и без него себя не мыслю. Я делаю всё, как принято, а не то, что мне нужно! Так я оказался порабощен Матрицей!
Эта странная мысль навеяла мысли о механизмах манипулирования его сознанием.
– С Заром у меня контракт. Я ему, он – мне. Сейчас я точно не откажусь от эксперимента, в который так бездумно встрял. Мне это нравится. Это – моё! Спихнув на него ответственность за самого себя, я неожиданно разжался на жизнь. Что заморачиваться, если за всё рассчитается Зар. Главное это то, что со мной стали происходить удивительные метаморфозы. Всё в корне изменилось! Вселенной не нужны задавленные страхом зомби. Значит, мне нужно искать возможность не зависеть от коллективного гипноза. Мне нужно быть самим собой, а не винтиком огромного и бездушного механизма. Главное – не вспоминать и не кормить свои страхи и привычные ожидания неприятностей. Лучше вообще ничего от жизни не ждать! Пусть будет то, что произойдет. Моя истинная задача – не мешать, не мешать событиям происходить. Не суетиться, пугаться и пугать, а всё принимать. Вряд ли я смогу быть вне общества или поставить себя над обществом. Это мне явно не по силам. Однако я не должен вестись на очевидные манипуляции моим сознанием.
Внезапно, как на тарелочке, Дид увидел весь этот гигантский муравейник под названием человечество. Его охватил испуг.
– Да это просто гигантская мясорубка преобразований одних энергий в другие. Все люди вращаются в этом Лабиринте, каждый на своем уровне! Вращаются не как игроки, а как некие роли, которыми распоряжаются другие игроки. Все друг друга едят!
Дид рассматривал видение, пока вдруг не обнаружил, что в Лабиринте есть два течения. Одно втягивалось по спирали внутрь центра, другое раскручивалось из центра. То, что втягивалось, было пищей, а то, что раскручивалось, было некой новой творящей силой. Лабиринт дышал! Вдох – выдох; вдох – выдох. Неожиданно внимание Дида привлекли светящиеся точки, хаотично двигающиеся в этом слаженном механизме. Они двигались по своим траекториям. Внимательно присмотревшись, Дид обнаружил, что эти блуждающие светлячки не знают преград. Они легко проходят сквозь все препятствия и делают то, что хотят. Их было совсем немного в общей массе взаимных потоков.
– Эти вне игры коллективного Эго. Они создают свою игру, и Лабиринт им не мешает. Он им покровительствует. Это некие силы, которые исцеляют сам Лабиринт. Эти люди – свободные странники, играющие на стороне Вселенной. Мало того, они используют Лабиринт для своих – мало понятных большинству игроков – целей. Они над игрой! Те, кем Лабиринт манипулирует, вращаются в череде рождений и смертей. Они проходят обучение через наработку новых качеств сознания и более тонких чувств, через достижение материальных благ, через постижение законов морали и правил общежития, через умение достигать компромисс, через упрощение жизни посредством прощения себя и окружающих. Часть из них существа бездушные, другие – просто демоны, третьи – жители. Лишь те, кто возвысился над всеми этими желаниями, являются свободными от обязательной программы. Они – человеки – творцы своей игры. Чела (чело) – обучающееся сознание, – расшифровал он слово посредством протославянского языка. – А век – вечность. Значит, человек – это вечное обучающееся сознание. Все силы этой гигантской машины преобразований времени и пространства в их распоряжении!
Дид пожалел, что рядом нет ручки и бумаги. Хотелосьзафиксировать всё, что сейчас он осознавал.
– Те, кто бездушные, просто глумятся над человеческими ценностями. Им настолько плохо внутри себя, что кроме гадостей они ничего другого делать не могут. Их эволюция ниже, чем мир животных. Самое главное, это не ожидать от них здравого смысла и осознанности, а видеть в них их скрытый божественный потенциал. Главное, не ввязываться с ними в противостояние, а сострадать их невежеству.
Дид неожиданно вспомнил послание святых человечеству: «Люби и делай всё, что захочется!». Сколько раз он размышлял на эту тему и лишь только сейчас, как гром среди ясного неба, его настиг истинный смысл.
– Чтобы быть свободным от чужой игры, требуется научиться быть в состоянии Любви! Только тогда я становлюсь махатмой – великой душой. Я – над Игрой! Те, кто Свободен от притяжения Лабиринта, излучают энергии творения и благодати. Они пребывают в состоянии излучения Света. Все остальные игроки заворожены идеей обретения этого Света. Они борются за него и никак не могут быть насыщены им. Они в вечном голоде. Они не свободны от навязанных ролей и игры. Они страдают от нехватки Света. Они давят и убивают друг друга тысячи лет в жажде завладеть Светом. О Боже! – как они страдают!
Дид вынырнул из своих размышлений. Он продолжал с удивлением наблюдать за собой в зеркале.
– Этого не может быть, – всматриваясь в себя, размышлял он. – Мне заменили навигатор! Лучше бы я был бабником или самодуром. Не хватало ещё, чтобы роль доморощенного Сократа переросла в роль Цицерона. Что теперь мне с собой делать? Срочно требуется выход в состояние «вне игры»! Разве я мог так раньше размышлять?
Отражение быстро менялось. Тело на глазах подтянулось. Мышцы обрели упругую эластичность и тургор, живот исчез, в осанке появилась стройность и аура благородства.
– Я же говорю – мачо! – любуясь Дидом, сказала жена.
Дид уже привычно спрятался за состояние ясного ума. Сердце перестало бешено колотиться. Ум замер в блаженстве, а страхи уныло пошли искать другую пищу…
На дне вселенского колодца
Чтобы противостоять всем рискам и вызовам жизни, в сознании должна быть сформирована прочная платформа веры, которую требуется сознательно создать и укрепить. Мир входит в состояние турбулентности, и чтобы не стать психопатом, следует опираться на базовые ценности, наработанные человечеством за тысячи лет.
ИЗ дневника Дида
Ника выламывало. Несколько дней он просто спал, а в промежутках ел. Потребовались героические усилия на прогулку в супермаркет. Природа напавшего жора была иррациональной. Как будто собой он кормил еще с десяток человек. Загрузившись под завязку продуктами, Ник еле добрел до дома. Тело было побитым и поломанным. Возникало ощущение, что некое вселенское Зло коснулось его своим крылом. Оно разъедало сознание изнутри, и от бессилия и безнадёги Ник чувствовал себя парализованным. Это удивительно мерзкое состояние – чувствовать свою беспомощность перед неизвестным злом. Нечто безумно ужасное из Лабиринта поселилось у него внутри. Создавалось впечатление, что его добросовестно, сантиметр за сантиметром, изощренно поедает проказа. Тело было липким, противным и обесточенным. Его как будто избили палками, да в придачу вытянули жилы. Болело абсолютно всё. Он разминал мышцы, тянулся в разные стороны, работал с тренажерами, стоял под струями холодной воды, но ничто не помогало. Хуже было с сознанием. Накатывала депрессия и тоска. Враг неумолимо добирался до души.
– Лабиринт дался непросто. Видимо, я подцепил магическую заразу. Там всё так и кишело магическими капканами и ловушками. Зараза медленно, сантиметр за сантиметром меня порабощает. Состояние апокалипсиса души и тела, как будто я пробежал десять километров со штангой на плечах и провел с десяток боев без правил, – удивлялся он. – Ребята явно старались и не пропустили ни одной мышцы, ни одной косточки. Били со знанием дела. Только жизнерадостные маньяки, идиоты, да фанатики способны на подобное. Где же я ошибся?
Он вдруг осознал, что стал заложником игры куда более могущественной, чем он думал. Его явно использовали вслепую. Перехватывали сознание где-то наверху; там, где он даже помыслить не мог. Эти силы врезались в потоки света над головой и питались его информацией. В придачу, многое, что с ним в последнее время происходило, это была игра самого Лабиринта. Лабиринт добивался своего.
– Кто хозяин моей жизни – я или Лабиринт? – внезапно взорвался Ник. – Что это за самоуправство такое?! Это я создаю волну своей жизни! Это я режиссер своей вселенной! Я не позволю встречным волнам разбивать мой поток!
Такая реакция для Ника была не типична. В последнее время в нем все больше и больше устанавливалось внутреннее равновесие и покой. Это было долгожданным живительным снадобьем для его израненной души в бушующем океане страстей и борьбой за счастье. Это было блаженным состоянием тотального присутствия. Он становился и даже был местами Зрящим. С каждым днем его чувства и внутреннее зрение становились всё тоньше и тоньше. Это было не отстранение от жизни, которое он всю жизнь пробовал себе организовать. Это было не бегство от страданий и неприятностей. Это было все более глубокое наслаждение самой жизнью!
– А может, Лабиринт здесь ни при чем? Может, я просто Боюсь двигаться в будущее? Может, так я защищаюсь от изменений? Матрица заявила о своих правах! Она даже раздражение использует в своих целях! Делает всё, чтобы я не был самим собой и не думал о Лабиринте. Матрица обладает огромнейшим интеллектом и знанием меня изнутри. Она знает меня лучше, чем я сам себя. Кто же её так запрограммировал? Здесь явно надо искать кукловодов! Они живут и паразитируют внутри моего сознания. Матрица делает всё, чтобы я никогда не избавился от квартирантов. Это и есть мой внутренний дьявол, карма или эгоизм! Может, Зло добивается того, чтобы я больше не думал о Лабиринте? Чтобы я отступился? А может, Зло исходит из самого Лабиринта?
– Враг прячется там, где ты никогда не будешь его искать! – как взрыв откровения вспомнил он изречение Гая Юлия Цезаря*. – С другой стороны, Эго – это огромнейший ресурс моих сил, скованных неведением и невежеством! На самом деле, от Лабиринта мне шла и идет мощная поддержка и помощь! Некие Высшие силы расчищали мне путь, убирали магические ловушки, а волк – это мой защитник или тотем в мире животных. Он защитил меня своей жизненной силой! Просто я поторопился и не рассчитал своих возможностей! Казалось, что уже ничто не спасёт меня. Казалось, что свинцовая тяжесть могилы поглотит мою душу. Лишь преданность Волка и отданная им жизненная сила выдернули меня из бездны забвения! Да и Режиссёр явно не захотел менять игрока.
Ник вдруг вспомнил про меч. Кожа стала гусиной.
– Меня же убил меч?!
Ник с опаской вновь потянулся. Меч был внутри. Он его чувствовал. Меч тонко загудел. В спине, груди и плечах стало разливаться приятное тепло. Меч подстраивался под каждое движение, сохраняя эффект присутствия. Меч транслировал ясность и упругую силу.
– Ага, меч – это артефакт или магический атрибут! – пришло понимание. – Не будь меча, мне пришлось бы намного сложнее. Это, вероятно, пробуждение новых качеств моего сознания. Но ведь кто-то для меня всё это организовал!? Значит, у меня есть реальные, а не мнимые союзники! Ведь Кто-то заставил меня быть в этом месте?! Моё тело было еще не готово к подобной инициации, но я неожиданно легко преодолел выпавшие на мою долю испытания. Мне необходимо время, чтобы из гусеницы стать бабочкой. Времени на трансформацию в обрез. Старый мир во мне умер.
Ник даже испугался ответственности за свою жизнь.
– Жил себе – не тужил, а сейчас на кон из Тени выйдут более сильные противники. Поблажек не будет!
Требуется еще больше осознанности, ответственности и понимания, понимания, понимания! Потребуются новые знания, чтобы разобраться, что с силой делать, чтобы она ненароком не разрушила всё вокруг. Даже путешествуя по отраженным теням Лабиринта, я вышел за пределы своих возможностей. Что тогда говорить об истинном Лабиринте!
Недели через две, когда тело стало распадаться на атомы, а в душе уже царила чёрная ночь, Ник принял решение вернуться в лабиринт. Других вариантов не оставалось. Либо стать пищей, либо закончить жизнь в психиатрической клинике, либо прорваться дальше. Мозг не выдерживал сверхнапряжения. Зло побеждало. Ночами его мучила жесточайшая бессонница. Полудрёма и видения, видения, видения! Ослепительно белые с легким бирюзовым оттенком облака рождались из глубины его сознания и с нарастающей скоростью неслись навстречу, превращаясь в оскаленные морды диковинных зверей. Волна за волной. Орда за ордой! И так ночь за ночью. На фоне депрессии и разбалансировки всех систем тела из него Били неуправляемые потоки энергий. Их было столько, что они мешали не только спать, но и жить. Истощенная перевозбуждением психика никак не могла найти покоя. Ник напрочь забыл о Зрящем. В голове царствовал зверинец чужих голосов и голодных духов. Они говорили о нем в третьем лице как о некой пище и бесплатном приюте. Днем догоняла депрессия и шизоидные мысли. Руки дрожали, как у паралитика. Тонкие тела просто выгорали в этом пламени вырождения. Оставив физическое тело, Ник дал команду сознанию вернуться в ту точку Лабиринта, где он встретился с волком. Волк был на месте. За то время, что они не виделись, бока его опали, а хвост обвис.
– Ну и досталось же тебе, дружище! – обнимая его за шею, сочувствовал Ник.
Волк внимательно посмотрел в глаза хозяину, с удовольствием потянулся и устремился вглубь коридора. Ник поспешил за ним. Спуск стал круче. Волк явно знал, что делать.
– В таких случаях требуется положиться на инстинкты и животное чутье, – решил Ник. – Так будет правильней.
В голове и тонком теле нарастало напряжение. Очень сложно было отключить визг и плач паразитирующих в сознании пришельцев.
Внезапно волк остановился у ржавой металлической двери. Ник застыл рядом. Меч тревожно загудел. Ник выдернул его из себя и приготовился к атаке. Из-за двери веяло леденящим душу ужасом. Ник вопросительно взглянул на волка. Волк ощетинился и всем своим видом говорил, что им сюда. Дверь поддалась легко. Приоткрыв, Ник заглянул в просвет. За дверью царила атмосфера вселенского зла и пожирающего душу ужаса. В глубине нечто стало пробуждаться. Оно огромными кольцами разворачивалось в сторону Ника. Внутри Ника оживилась поедающая душу тварь. Она быстро захватывала сознание и толкала его вперед. Волк тихо зарычал. Ник захлопнул дверь. Сердце стучало в пятках.
– Не буди лихо, пока оно тихо! – проговорил он. – Здесь сосредоточено то, что для меня является смертельным. Это мой мир антитотема! Кажется, я уже понимаю, что надо делать!
Ник сосредоточил сознание на магических формулах защитного заклинания. Вопрос был не в повторении чужих формул, а в создании необходимого силового поля при помощи своего сознания. Холодный пот пробил ознобом. Он обильно стекал по лицу и телу ручьями. Ноги и руки тряслись. Воля улетучивалась с каждой секундой. Требовалось произносить слова импровизированного заклинания по самой ткани Мироздания. Для этого ему нужно было прочувствовать, где, как и на какой глубине его бессознательного необходимо проявить и озвучить Силу. Важно было уйти от внутреннего переводчика, вечно все искажающего и запутывающего. Ко всему прочему, каждое слово должно озвучиваться всем внутренним миром абсолютным присутствием. Произносить слова требовалось вслух. Дрожащим голосом, как будто он первый раз выступал на публике, Ник зачитал наговор.
Все, что я еще не способен вместить в свое сознание, и всё, что для меня на этом уровне лабиринта является ядом, я силой своей воли оставляю на хранение в мире антитотема. Я оставляю всё это до лучших времен, пока мое сознание не станет способным превращать яд в энергии жизни. Я запираю дверь на семь замков семью ключами и накладываю семь защитных печатей. Никто и ничто не может без моего ведома и воли отпереть эти двери. Никто и ничто не можетбез моего ведома прикасаться к моим астральным, ментальным и эфирным полям. Все, кто думал и делал против меня и моей жизни, заберите всё своё в свои миры и время для своей дальнейшей кармической проработки и воспитания. Да будет так по моей воле и воле Создателя. Аум
Дверь покрылась изморозью. Волк на глазах стал наполняться жизнью. Шерсть его залоснилась, а тело стало упругим. Ника втянула в себя чудовищная воронка торнадо, и он стремительно перенесся в наш мир.
По возвращении в физическое тело, его тут же накрыла волна жара. Внутри внутренней вселенной гудел вихрь энергий. Холодный пот сменился горячим. Ник, вслушиваясь в ощущения, наблюдал, как огромный вихрь энергий выкручивает из него кубометры своих и чужих напряжений и Боли. Казалось, что сжатая до предела пружина кундалини* стремительно распрямляется. Она раскручивается по всем прошлым воплощениям и генетической памяти. По голове ударила кувалда боли. Руки и ноги спеленала сверхъестественная сила.
– Господи, помогай! Спаси и пронеси мимо меня всякое лихо! Пусть будет воля Твоя, но не моя! Только бы физика выдержала! Лишь бы не инсульт. Пусть кун-далини проявляется по степени моей готовности, – в испуге взмолился Ник. – Наверное, так наступает смерть. Я еще не все дела здесь совершил…
Нестерпимая боль кольцами поднималась из тазового дна в голову. Кувалда била и била по затылку и в лобные доли. Вместе с дикой головной Болью из носа и ушей пошла кровь и накатила тошнота. Добравшись до унитаза, Ник освободил из желудка всё, что так усердно до этого в него набивал. В глазах сияло яркое ослепительное солнце. Внезапно всё стихло. Весь этот чудовищный заряд энергии выкрутился вверх через темечко. Тишина накрыла плотным белым саваном. Ник отполз от унитаза. Сквозь клубы белого дыма просматривался контур комнаты, и все втягивалось в гигантский водоворот Лабиринта. Лабиринт преобразился. Из свинцово-серой плазмы он превращался в ослепительно белый поток энергий.
– Я в центре Лабиринта! Никуда идти не надо. Он начинается в моем сознании. Я умер в самом себе, – решил он. – Сейчас настанет абсолютная тишина перед взрывом!
Здесь, в этой точке его бытия, было нечто нестерпимо важное, но остающееся за рамками понимания. Ник пробовал цепляться остатками воли и сознания за это Нечто, но его отключал огромный раскручивающийся смерч неземного кайфа. Он с чудовищным рёвом раскручивался из комнаты Ника, поглощая вселенную.
– Сейчас разнесет апокалипсисом наслаждения весь город, – промелькнула мысль.
Собственно, комната была в абсолютном покое, а за её пределами раскручивались кольца мироздания. Ник распадался на миллиарды миллиардов я. Процесс распада сопровождался сверхчудовищным сексуальным возбуждением и вдруг сменился безбрежным океаном счастья, любви и нежности!
– Это похоже на оргазм Вселенной! – ухитрялся еще чем-то рассуждать размазанный по всем измерениям Ник. – Во Вселенной нет неживой материи! Всё живое! Всё – единый организм!
Ник бесконечно долго пребывал в состоянии Вселенской гармонии и счастья. Он распадался и множился на бесконечность бесконечностей всевозможных я. Этот распад привел к сверхъестественному блаженству. Вечное наслаждение вселенским оргазмом. Постепенно вечность забиралась полным отречением и сном…
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
