Текст книги "Велий ветер. Книга первая"

– То-то же, – удовлетворенно хмыкнул старик, но тут же нахмурился: его ждал целый ворох дел, которыми никто, кроме него, не хотел заниматься.

Белун присел на табурет, закрыл глаза и, загибая пальцы, стал мысленно перечислять вопросы, которые нельзя было больше откладывать. Урожай. Да, упустил он этот момент – на земле уже несколько лет то засуха, то наводнение. Так пусть Яр этим занимается – не все же ему стрелы свои в молодых да горячих пускать, можно и поработать немного. Хотя и с любовью как-то напряженно в последнее время, все до плотских утех жадные. Не ему же на старости лет чувства в людских сердцах разжигать? Нужно все-таки Яру головомойку устроить. Ладу к ним приставить что ли? Хотя у нее и своих дел хватает, конечно. Тогда Марана пусть им поможет – не все же ей на Ния горбатиться. Ох, и с ним тоже пообщаться надо бы. Совсем распоясался, всех без разбору гребет, никакой системы. Что-то еще вроде было. Ах, да, Стрига что-то еще насочинял со Стрибогом. Ну, что ж, послушаем его, послушаем. Хороший мальчуган, шустрый.

Вздохнув, Белун тяжело поднялся и поковылял к двери. Уже отворив ее, он вспомнил о том, что не накормил пса, который, провинившись, так и продолжал тихонько сидеть в углу комнаты. Строго взглянув на Переплута, старик все же сменил гнев на милость и щелкнул пальцами. Тут же перед собакой появилась миска, полная еды.

– Поешь уже, – Белун не умел долго сердиться.

Направляясь в центральную залу, он автоматически кивал знакомым, пару раз что-то ответил невпопад, а когда, наконец, подошел к ней, то уже чувствовал себя настолько уставшим, что уже готов был вернуться назад, лишь бы не выслушивать длинные и нудные рассказы о чужих горестях и печалях. Но услужливый охранник, который, казалось, жил на своем посту, распахнул перед ним двери – и Белун нехотя шагнул внутрь: отступать было поздно.

Как оказалось, все уже собрались за столом и ждали только его.

– Глава Совета изволит опаздывать, – насмешливо проговорил черноглазый и темноволосый молодой человек, до этого что-то увлеченно рассказывавший сидевшей рядом девушке. Та настолько звонко смеялась, что эхо ее смеха еще отражалось от стен, пока Белун шел к своему месту.

– Глава не изволит, – ворчливо ответил он. – Глава приходит, когда все на месте, чтобы не приходилось никого ждать. Уж лучше вы меня подождете. Вам, как я посмотрю, весело. Чем это тебя так рассмешил Яр, милейшая Лада? Может, и мне расскажешь?

– Конечно, расскажу! – девушка весело блеснула глазами. – Это на самом деле интересно. Представляете…

– Ладушка, милая, – перебил ее Белун, – когда уже ты научишься различать иронию? Эх, молодые, как же мне тяжело с вами. Вам все шутки да прибаутки, а как делами заниматься – так в кусты. Мол, Белун сам все за вас сделает. Так вот, я решил, что хватит вам отдыхать. Поэтому с сегодняшнего дня все делаем по форме.

– Ты посмотри, как старик разошелся, – шепнул неугомонный Яр Ладе. – Наверное, опять ему с утра Переплут жару задал.

Девушка прыснула со смеху, и Белун, замолчав, недовольно посмотрел на хихикающую парочку:

– Вот с вас и начнем. Итак, словом своим открываю заседание высокого Совета. Никого лишнего и скудоумного здесь нет. Десять нас, не считая стоящего перед вами, и каждый встанет, чтобы представиться – так, чтобы знали мы, кто с нами говорит.

– Ну, раз все так официально, то пожалуйста, – молодой человек поднялся во весь рост и представился. – Яр! Перунов сын. Весеннее плодородие во всех его проявлениях – моя стихия. Так что обращайтесь, если что.

Остальные невольно рассмеялись, и Яр, довольный своей шуткой, опустился на место. Белун, сделав вид, что не заметил всеобщего веселья, жестом предложил девушке продолжить.

– Лада, – скромно представилась та. – Люди почитают меня как богиню любви и юности, плодородия и красоты.

Последнее слово она произнесла с придыханием и после этого грациозно вернулась на место. Вслед за ней поднялся широкоплечий бородатый мужчина с резкими чертами лица и порывистыми движениями.

– Велес. Небесные и земные стада, – коротко отрекомендовался он и сел.

Белун одобрительно кивнул – по всему было видно, что Велес ему нравился. Следующей в очереди оказалась дева с длинными русыми волосами, собранными в косу.

– Доля, – скромно представилась она. – Люди называют меня судьбой.

Не успела Доля опуститься, как поднялась высокая стройная женщина необыкновенной, но какой-то холодной красоты. Она обвела всех пронзительным взглядом, от которого некоторым из присутствующих стало не по себе.

– Марана, – произнесла она низким грудным голосом. – Смерть, зима, ночь.

– Ты, дорогая, личико-то прикрой, – посоветовал Белун. – А то еще нагонишь на кого-нибудь хворь какую, а? Помнишь ведь, как некрасиво в прошлый раз все вышло. Ну, давай, не капризничай.

Марана, которой такое панибратское обращение явно было не по вкусу, все же послушалась – накинула на плечи темный плащ и спрятала лицо под капюшоном.

– Благодарю, – кивнул старик.

– Радигаст, – представился следующий член Совета, золотоволосый великан могучего телосложения. – Пожиратель туч, светоносный посланник с небес на землю. Ну, это метафорически, конечно, – он неожиданно добродушно улыбнулся и развел он руками.

– Конечно, конечно, – благосклонно согласился с ним Белун. – Мы здесь все в той или иной степени метафоричны, не переживай.

– Чур! – представился плотный мужчина с красноватой, будто морковь, бородой и такими же волосами, выбивающимися из-под цветастой тканевой шапки. – Охраняю границы земельных владений. Я один – и у каждого я свой. Так-то.

– Ну, сам себя не похвалишь, как говорится, – усмехнулся его молодой сосед, поднявшийся следом. – Морозко! Кому нужно – щеки подрумяню, кого захочу – ущипну.

– Ага, – проворчал обиженный Чур, – а кому-то и нос отморозишь начисто.

– Ну, не без этого, конечно, не без этого, – Морозко примирительно хлопнул рыжебородого по плечу и опустился на свое место.

Следом поднялся светловолосый юноша, одетый в расшитую холщовую рубашку.

– Купайла, – просто сказал он. – Дарую людям солнце и радость.

– То-то всем как-то особенно радостно в последнее время, – заметила девушка, сидевшая от Купайла по правую руку. – Обхохочешься.

– Ты, Йогиня, права, – Яр задумчиво провел рукой по своему лбу. – Времена трудные. Страшные времена. Но мы с дядей Сварогом делаем все, что в наших силах.

Как только прозвучало имя Сварога, стало очень тихо – собравшиеся перестали перешептываться и почтительно замолчали, даже Йогиня, которая уже открыла рот, чтобы добавить какое-то язвительное замечание, передумала произносить его вслух и сделала вид, что вообще ничего не случилось.

– В общем, меня вы все знаете, – продолжила девушка через некоторое время, когда пауза стала тягостной. – Йогиней-матушкой меня называют за то, что я покровительствую детям.

– Ну, вот и хорошо, – удовлетворенно произнес Белун, который уже и сам пожалел о том, что затеял это затянувшееся представление. – Нам с вами предстоит решить очень важные проблемы сегодня.

– Неужели собрался, наконец? Так давно пора! Мы готовы! – члены Совета радостно зашумели, а Чур даже забрался с ногами на свой стул, чтобы его было лучше видно.

– Нужно только группу организовать да подумать сообща, как эту заразу истребить, – Радигаст свирепо оскалился и так стукнул кулаком по столу, что тот жалостно заскрипел, будто прося пощады.

Старик поднял руку, призывая собравшихся к тишине, достал из рукава свиток, развернул его и принялся читать:

– До меня дошли сведения, что в последнее время многие из вас не исполняют своих обязанностей должным образом. Урожай уже не тот, стада не радуют поголовьем, любви – нет. Мы с Переплутом подумали намедни и решили, что так дело не пойдет. Придется нам всем поднапрячься и взяться за дело сообща. С сегодняшнего дня отчитываетесь о проделанной работе каждую неделю. Ответственным назначаю Велеса. Я сказал, собрание объявляю закрытым.

Наверное, никогда еще своды капища не знали такой звенящей тишины, которая повисла после слов Белуна. Казалось, будто за столом сидели не живые существа, а безмолвные истуканы.

– Что же вы молчите? – самодовольно усмехнулся оратор. – Думали, не способен еще дедушка решения принимать? Зря, дорогие мои, зря. Я еще очень даже.

– А как же… – смог, наконец, выдавить из себя Радигаст. – Как же война?

– Какая война? – удивился старик.

– Война, которая уже повсюду! – взорвался Чур. – Ты что, слепой, Белун?! Какие стада? Какой урожай?

– Ты, Чур, зря так кипятишься, – глава Совета решил, что вполне имеет право обидеться на такую грубость. – Подготовишь подробный доклад и выступишь на следующем собрании. Через неделю.

И, встав из-за стола, Белун молча удалился с оскорбленным видом.

– Нет, вы слышали? – Чур презрительно кивнул вслед ушедшему. – Как забавно все получается. Все знают о войне, а руководство – нет. Значит, и проблемы как бы не существует. И что будем делать? Яр, может быть, ты перед дядей за нас слово замолвишь? Мы ведь связаны по рукам и ногам с этим старым самодуром!

– Я бы с радостью, – парень смущенно пожал плечами. – Но мы с верховным владыкой общаемся очень редко. Вернее, вообще никогда.

– Как?! Да ты ведь сам только что говорил…

– Ну, говорил, – Яр опустил глаза. – Это я так, для красного словца. Кто же мог знать, что так все обернется?

– Приехали, – Чур хмыкнул, подмигнув схватившемуся за голову Морозко, и хотел было отпустить какую-то остроту, но испуганно замолчал, когда рядом с ним стремительно поднялась со своего места Марана.

– К нам гости, – она произнесла это очень тихо, но ее услышали все. – Возможно, это ответ, которого мы ждем.

В следующий момент раздался звук, похожий на звон колокольчиков, и из проема, который появился из пустоты, в залу шагнули Стрига и совсем юная девушка, почти ребенок, рассматривающая собравшихся с нескрываемым любопытством, в котором все еще читалось неверие в реальность происходящего.

– Мы не опоздали? – Стрига успел заметить на лицах членов совета те чувства и переживания, которые они не успели или не посчитали нужным спрятать. – Я привел нового хранителя. А где же глава Совета?

***

– Это что, шутка? – Радигаст смерил Лиру недобрым взглядом и нахмурился. – Стрига, ты кого привел? Или законы теперь для тебя не писаны? Сказано: да не войдет ни один смертный в чертоги эти. Объяснись!

Молодой человек, не обращая внимания на разгневанного великана, приветливо помахал рукой всем присутствующим и, как ни в чем не бывало, заявил:

– Перед вами, как я уже сказал, хранитель.

– Хранитель чего? Кукол да крынок?

– Кукла у меня есть, – неожиданно заговорила Лира. – А что такое крынка?

– Тс-с, – одернул девочку Стрига. – Подожди, и до тебя очередь дойдет. Так вот, Лира – хранитель ветра. Как раз то, что нам нужно.

Яр, сделав дурашливо круглые глаза, быстро поднялся со своего места, подбежал к Лире и несколько раз задумчиво обошел вокруг нее, будто оценивая.

– Как ты изменился, друг Стрибог! – под общий смех, наконец, проговорил он. – Похудел, помолодел! Будто сто лет с себя скинул. Уж не Марана ли тебе помогла обмануть Время? Ну-ка, признавайся!

Лира проследила за взглядом Яра и, перестав обращать на него внимание, медленно подошла к Маране. Та стояла молча и не двигалась.

– Я вспомнила, – пытаясь заглянуть под капюшон, проговорила Лира. – Отец мне рассказывал о вас. Говорил, что вы с моей мамой когда-то были подругами. Оказывается, вы существуете на самом деле, а я думала, что все это сказки. Богиня смерти, проводник в подземное царство. Что случилось? Вы поссорились? Поэтому ты забрала их у меня?

– Это не я забрала их, – голос Мараны звучал ровно, но слишком глухо даже для нее. Стриге показалось – или в нем действительно послышались теплые нотки? – Верь мне. Я даже не знала, что их больше нет. Мне очень жаль, но боги неподвластны мне.

– Дурак! – вдруг проворчал Чур и залепил Яру звонкий подзатыльник. Тот оскалился, но не стал затевать ссору, а лишь подошел к Лире и положил ей руку на плечо:

– Прости меня. Я не должен был говорить так. Стрибог никогда не был мне другом, но и врагом не был. Прими мои искренние соболезнования.

Тягостную тишину прервал Велес, решительно выступивший вперед:

– Все это грустно, но не время предаваться унынию. Страшная опасность грозит всем нам, а тот, кто должен был сплотить наши ряды, не желает говорить о борьбе и предпочитает оставаться слепым и глухим.

– Не может быть! – вскричал Стрига.

– К сожалению, это так, – подтвердил Велес. – У нас не остается другого выхода, кроме как действовать самостоятельно, не дожидаясь одобрения Белуна. Но если каждый из нас начнет войну по своему усмотрению, то со всеми нами Чернобог разделается поодиночке – быстро и беспощадно. Значит, будем разрабатывать общую стратегию. Нам нужен лидер, необходимо войско и требуется оружие. Лидера мы выберем – это не проблема. Войско, думаю, тоже соберется. Остается оружие, которым должен был стать Стрибог. Как это ни прискорбно, его с нами больше нет. И, как видно, уже давно. Вероятно, Черный узнал об этом – или даже лично поспособствовал – и, зная о нашем слабом месте, ударил именно по нему. Однако у нас есть Посвист – мне не хочется к нему обращаться, но другого выхода у нас нет.

– Послушайте, – вмешался Стрига, – я понимаю, как это выглядит, но не все потеряно. Я предлагаю испытать Лиру. Если я прав, то в ней скрыта великая сила.

– У нас нет времени на эксперименты! – оборвал его Радигаст. – Каждая минута на счету.

– А на поражение у тебя есть время? – огрызнулся Стрига. – Говорю вам: девочка – наша единственная надежда!

– Надежда на что? – вкрадчиво спросил Купайла. – Не забывай о том, что Стрибог был опытным воином. Он в течение многих веков контролировал воздушные потоки. Прости, Лира, но ты ведь понятия не имеешь, о чем мы говорим, верно?

– Честно говоря, для меня это в новинку, – девочка открыто улыбнулась и шагнула навстречу Радигасту, заставив того попятиться. – Мой отец для меня не был никаким богом. Он любил меня и маму. Каждый день мы с ним играли, он рассказывал мне всякие истории. И про вас, кстати, тоже рассказывал. Он делал для меня игрушки – сам, своими руками. У меня есть кукла, хотите, покажу? Ее зовут…

Девочка достала из-за пазухи деревянную фигурку, чтобы показать ее всем, но Радигаст, которому претили любые сантименты, неожиданно выбил куклу из рук Лиры и грозно закричал:

– Я не позволю какой-то девчонке решать свою судьбу!

Лира, испугавшись, закрыла лицо руками – и в тот же миг случилось что-то невероятное: Радигаст, великан могучего телосложения, почти вдвое превосходивший девочку ростом, был буквально сметен неведомой силой и, потеряв равновесие, отлетел на несколько метров в сторону. Остальные хотели было кинуться на помощь поверженному пожирателю туч, но тот быстро поднялся и жестом остановил их:

– Со мной все в порядке, – Радигаст отряхнулся и обратился к Лире, которая все еще прикрывала лицо ладонями и смотрела на него сквозь пальцы. – Был не прав, прошу прощения.

После этого он медленно подошел к девочке, поднял лежащую на полу куклу и протянул ее хозяйке:

– Я никогда не прошу прощения. И сейчас я сделал то, что сделал, и не жалею об этом. Но если ты на самом деле наша последняя надежда, то всегда можешь рассчитывать на мою помощь.

– Ее зовут Зирка, – как ни в чем не бывало закончила Лира. – И я ее люблю.

– Зирка, говоришь? – переспросила Доля, до этого молча сидевшая за столом. – Хорошее имя. Красивое. У меня тоже когда-то была кукла, и звали ее – не поверишь – тоже Зиркой. Наверное, она для тебя очень дорога, да?

– Конечно, – кивнула девочка.

– Ну, вот и хорошо, береги ее. Покажи-ка мне свою ладонь, милая. Говорят, я умею читать будущее. Может быть, и твое прочту.

– Ну, конечно! – Чур хлопнул себя по лбу. – Нужно было сразу так и сделать!

– Что сделать? – не понял Стрига.

– Дело в том, что Доля может прочитать судьбу любого смертного, но линии жизни богов для нее закрыты.

Тем временем девушка взяла в руки ладонь Лиры, но, только коснувшись ее, вскрикнула и отпрянула, будто прикоснулась к раскаленному железу.

– Что случилось? Что ты увидела? – Стрига подался вперед, будто желая защитить Лиру.

– Я… Я увидела всепожирающую тьму, – Доля впала в транс, ее зрачки расширились. – Но это не ее судьба. Я увидела наше будущее. В нем ничего нет.

– Что ты такое говоришь? – Велес схватил богиню за плечи и хорошенько встряхнул, чтобы привести в чувство. – Никому не дано предвидеть нашу судьбу. Даже Сварог не способен на такое!

– Я не знаю, как это объяснить, – Доля пришла в себя и теперь смотрела вокруг, словно только что очнулась от глубокого сна. – Я знаю лишь то, что видела.

– Ты хочешь сказать, что эта девочка станет причиной нашей гибели? – спросил Купайла, нервно постукивая костяшками пальцев по поверхности стола.

– Я этого не говорила, – ответила богиня судьбы. – Ты ведь знаешь, как сложно читать будущее. Возможно, речь идет не о смерти, а об изменении всего нашего образа жизни.

Члены Совета молча смотрели друг на друга. Радигаст положил руку на рукоять меча, но Велес, заметив это движение, незаметно для остальных подал ему знак – и великан отступил в тень.

– Думаю, что нам всем нужно подумать о том, что мы сегодня здесь услышали и увидели, – Велес обвел взглядом присутствующих. – Безусловно, девочка – одна из нас, это ясно. Но сможет ли она помочь в борьбе с великим пожирателем? У каждого из нас на этот счет есть свое мнение. Предлагаю поступить так, как мы делали это всегда. Общее собрание ничего не даст, но разговоры с глазу на глаз – это другое дело. Уже поздно, у нас есть время до утра. Каждый волен сам выбирать себе собеседника.

– Прекрасное предложение, – одобрила Марана. Остальные также выразили свое согласие, только Стрига с сомнением покачал головой, но не стал спорить и жестом пригласил Лиру следовать за ним. Но не успели они сделать и пары шагов, как их догнала Доля:

– Милая девочка, а можно мне ненадолго взять твою куклу? Я знаю, как она тебе дорога и поэтому обещаю обращаться с ней очень бережно. Я верну тебе ее утром, когда мы снова встретимся.

Лира секунду колебалась, но затем улыбнулась и протянула фигурку Доле, не забыв поцеловать ее на прощание:

– Будь с ней ласкова. Она не любит спать одна.

***

– Какие-то они странные. Вроде бы говорят одно, а думают совершенно другое. Тебе так не кажется?

– Все люди ведут себя одинаково, милая. Боги – не исключение.

– Папа, а это правда, что и ты был богом?

– Был когда-то.

– А почему был? Ты ушел, что ли? Уволился? Разве так можно?

– В этом мире возможно все – у каждого есть выбор. Для меня твоя мама стала важнее всей этой мишуры, которую ты только что наблюдала.

– Да, красивый дом, я бы в таком пожила.

– Ты о капище? Здесь на самом деле красиво.

– И ты все это бросил, чтобы поселиться с нами в хижине на горе?

– Там я был по-настоящему счастлив. Есть одна история – ее многие знают. Был такой император в древнем Риме, его звали Диоклетиан. Однажды он заболел и был вынужден отказаться от власти. Наверное, пошел к какой-нибудь бабке, которая посоветовала ему меньше волноваться и больше времени проводить на свежем воздухе. Вот он и уехал куда-то в деревню – ну, или как там римляне называли деревни. В общем, когда его подданные пришли к нему, чтобы просить вернуться обратно, он им ответил, что если бы они видели, какую он вырастил капусту, то не стали бы приставать с такими глупостями.

– И не вернулся?

– Нет. Я не знаю, так ли все было на самом деле, но мне нравится думать, что все это правда. Конечно, мне нельзя было полностью отказаться от своих обязанностей – поэтому нам пришлось жить на этой ветряной горе. Кому-то ведь нужно было присматривать за воздушными потоками.

– Я люблю тебя, папа.

– И я тебя.

Когда Стрига заглянул в свою комнату, которую он уступил на ночь Лире, то увидел, что девочка спит и улыбается во сне.

– Счастливая, – молодой человек тихо, чтобы не разбудить свою гостью, прикрыл дверь и задумался. Вряд ли к утру Совет придет к единому решению. Значит, будет голосование. Каким будет его итог? То, что Велес постарается склонить всех на свою сторону, не вызывало сомнений. Но какую сторону он сам примет, Стрига не знал. Радигаст всегда поддержит его, Чур, скорее всего, тоже. Яр не любит конфликтных ситуаций, он будет действовать по ситуации, его сложно просчитать. Лада и Йогиня никогда не станут голосовать за кровопролитие, если будет возможность его избежать. Доля – тоже. Морозко и Купайла поддержат Долю. Остается Марана. Но о чем думает эта мрачная женщина, неизвестно никому. Эх, был бы Белун… Жаль, что лучшие его годы позади. Что ж, придется и нам действовать по обстоятельствам. Политес, будь он неладен.

Стрига не знал своих родителей. Тем более удивительной была история его появление на Кудыкином острове. Однажды Белун, проснувшись раньше обычного от ощущения присутствия в комнате кого-то постороннего, хотел обуться и проверить, в чем дело, и чуть не наступил на младенца, который лежал прямо на полу и с интересом рассматривал его. Никаких личных вещей, которые могли бы указать на его происхождение, при нем не было. Напрасно он рассматривал пеленки, бережно разглаживая каждую складку в попытке найти хоть что-то – все было напрасно. Доля, которую он позвал на помощь, долго разглядывала ладошку ребенка, удивленно цокала языком и, в конце концов, сообщила, что на малыша наложено очень сильное заклятие, скрывающее его прошлое и будущее. А Йогиня, лишь взглянув на мальчика, сообщила, что родных у него или нет, или они настолько могущественны, что выяснить их личности не представляется возможным. Белун вздохнул и на минуту задумался. Потом сделал знак богиням отойти и, наклонившись над младенцем, коснулся его указательным пальцем:

– Ты никогда не станешь одним из нас, но ты станешь больше, чем любой из нас. Ты будешь полубогом-получеловеком. Нарекаю тебя Стригой.

– Что ты делаешь, Белун? – Доля всплеснула руками. – Ты знаешь правила – люди не вхожи в капище богов, а мы еще не уверены в том, что перед нами не обычный смертный. Возможно, ты не доброе дело совершаешь, а великое зло.

– Ну, во-первых, он сюда уже проник – и без моей помощи, – старик взял младенца на руки и передал его Йогине. – Во-вторых, теперь он уже не обычный смертный. А в-третьих, кто у нас тут за судьбу отвечает? Вот и займись своим делом.

Так Стрига обрел семью. Хотя семьей это, конечно, было сложно назвать. Скорее учебный лагерь, где каждый наставник давал мальчику часть своих знаний и своей силы. Что-то он усваивал сразу, что-то давалось сложнее. Со временем Стрига стал если не полноправным членом Совета, то уж точно не посторонним. Как и предсказывал Белун, он остался полусвоим – его посвящали во все дела, давали важные поручения, но в спорных ситуациях всегда напоминали о его сомнительном происхождении. Что ж, пусть так. Не принимая кого-то всерьез, рискуешь недооценить его. К примеру, боги презрительно относятся к ведьмакам, считая их ниже себя. Может быть, так оно и есть, но и богам стоило бы у них многому поучиться. Стрига усмехнулся этой мысли и, пробормотав какое-то заклинание, моментально перенесся в другую часть капища, в которой находились покои Велеса. Как он и предполагал, здесь, помимо самого хозяина, находились Радигаст с Чуром. Оставаясь невидимым и неосязаемым для всех троих, Стрига пристроился в углу комнаты и приготовился внимательно слушать. К его удивлению, настроение у всех было достаточно благодушное. Боги сидели в расслабленных позах и пили какой-то дымящийся напиток.

– Напугал меня, – Велес обратился к Радигасту. – Ты чего за меч схватился? Девчонку зарубить хотел что ли? Она, конечно, тебя хорошенько приложила, но все же вы в разных весовых категориях, не находишь?

– Да я по привычке, – великан с нежностью погладил оружие, с которым он не расставался даже будучи в гостях. – Ты же меня знаешь: стоит мне почувствовать опасность, как я теряю голову. Но я бы ничего не сделал Лире, конечно. Ты за кого меня принимаешь?

– За кого принимаешь, – передразнил Чур приятеля. – Да уж известно, за кого.

– О чем это ты? – Радигаст нахмурился.

– Да ладно вам, прекратите, – Велес у себя дома казался совершенно другим – от его недавней грозной решимости не осталось и следа. – Мы собрались не для того чтобы спорить друг с другом. Нужно решить, как нам помочь девочке.

– Так она на самом деле новый повелитель ветра? – Чур недоверчиво покачал головой.

– Да, конечно, а у вас есть какие-то сомнения? – Велес с удивлением посмотрел на своих гостей. – Не смешите меня. Ясно, как день, что она дочь Стрибога и что она унаследовала его дар. Нам нужно только помочь этому дару раскрыться в полной мере. Сейчас она ни на что не способна, но все в наших руках.

– И как мы это сделаем? – Радигаст поставил пустой бокал на стол, перевернув его вверх дном, тем самым показывая, что уже напился. – Учить ее может только равный ей по силе, а где такого найти?

– Если бы она была пустышкой, то ей потребовался бы второй Стрибог – да и то не факт, что у него что-то получилось бы. Она же как алмаз – ей нужна огранка, чтобы стать бриллиантом. А у кого достаточно сил и умения для такого ответственного дела?

– У кого? – переспросил Радигаст.

– Он должен быть хорошо знаком с магией ветра, уметь усмирить стихию и при этом не претендовать на место самого Стрибога. Другими словами, вольный художник. Никто на ум не приходит?

– Неужели ты имеешь в виду Посвиста? Соловья-Разбойника? – ахнул Чур. – Этот ветреник себя-то хорошим манерам научить не способен, а ты хочешь ему девочку доверить.

– А кто сказал, что я ему ее доверю? – Велес самодовольно ухмыльнулся. – В том-то и дело, что не доверяю. К тому же к своим горам он почище Стрибога привязан – не выманишь его.

– Вот и я о том же, – поддакнул Чур.

– Именно поэтому вы с Радигастом и станете сопровождающими девочки.

– Мы?! – ахнула в один голос Чур с Радигастом.

– Конечно, а кто же еще? К нам его вызвать не получится. Контролировать его на расстоянии мы тоже не можем. Остается одно – отправиться всей честной компанией. Я, конечно, здесь останусь – нужно ведь кому-то за порядком следить, пока Белун медленно, но верно с ума сходит. С собой можете взять, кого захотите. Ну, а кто вам не по нраву, но все равно будет проситься – тоже берите. Сами знаете: Посвист – он непредсказуемый, с ним никогда не угадаешь, кто тебе пригодится в пути больше. И, прошу вас, не спорьте со мной – это единственно верный вариант.

Стрига не стал дальше слушать и потихоньку удалился. Уже видимый, он задумчиво шел по темному коридору и удивлялся тому, насколько внешность и поведение могут быть обманчивыми. Выходит, тот, кого он заранее определил как противника, на самом деле больше всех болеет за общее дело. Дивно. Он так увлекся внутренним диалогом с самим собой, что не заметил, как от стены отделилась длинная тонкая тень и бесшумно приблизилась к нему:

– Ты, я вижу, как и всегда, думаешь за всех и видишь дальше всех, – из-под капюшона на Стригу смотрели глаза Мараны. – Но в этом есть своя опасность: есть риск не рассмотреть того, что творится у тебя под носом. Вот как сейчас, например.

При первых словах Мараны Стрига вздрогнул от неожиданности, но быстро взял себя в руки и непринужденно ответил:

– Тебя, богиня смерти, ждать бесполезно – ты все равно появишься тогда, когда тебя не ждут.

– И то верно. Ты переживаешь по поводу утреннего собрания. Зря. Конечно, не все в восторге от идеи вверить нашу судьбу ребенку, но никому не хочется из-за своих амбиций угодить в лапы Черного.

– А ты?

– Почему ты считаешь, что я должна думать иначе? – Стрига с Мараной неторопливо прогуливались по капищу, и со стороны могло показаться, что они по-дружески болтают ни о чем.

– Если мне не изменяет память, ты состоишь в родстве с Чернобогом. Вряд ли тебе грозит чем-то перестановка слагаемых.

– Да, если мир погрузится во тьму, я буду чувствовать себя лучше, чем вы. Но лучше не всегда значит хорошо. Впрочем, мне незачем тебе объяснять это, со временем ты сам поймешь, кого стоит опасаться, а кого – считать другом. Пока, как мне кажется, друзей у тебя нет. И появиться им неоткуда. Во всяком случае, за друзьями не шпионят, а ты, как я погляжу, никого не обделяешь вниманием. Так вот, я была бы тебе благодарна, если бы ты в моем присутствии не использовал свои ведьмаковские штучки. И не нужно делать вид, что ты не понимаешь, о чем я говорю. Уж кто-кто, а я-то с колдунами и их хитростями прекрасно знакома. Могу при случае и обратное заклинание прочитать – представляешь, как некрасиво получится, если ты вдруг появишься там, где находиться не должен, м?

И прежде, чем Стрига успел что-либо возразить, Марана молча сделала шаг в сторону и исчезла, будто прошла сквозь стену, которая перед ней расступилась и затем сомкнулась, вновь став непроницаемой.

Стрига был так раздосадован тем, что его раскрыли, что пнул каменную кладку и тут же, забыв обо всем, запрыгал на одной ноге, стараясь не издавать при этом слишком громких звуков. Когда боль утихла, он прислонился лбом к холодной стене, закрыл глаза и задумался. На самом деле ничего страшного не произошло. Да, Марана знает о том, что он использует свои способности не совсем по назначению, но она же дала понять, что не собирается его выдавать. Чего она хочет за это? Чтобы он за ней не шпионил? Да пожалуйста! Тем более что выведывать тайны богини смерти себе дороже. В остальном результатами своей ночной вылазки он остался доволен. А теперь – спать.

Как раз в то время, когда Стрига упал на подушки, Доля зашла в свои покои. Несмотря на то, что она занимала достаточно высокое положение и могла жить в роскоши, ее комната отличалась подчеркнутой простотой. Здесь можно было увидеть только самые необходимые вещи и какие-то милые безделушки, которые, видимо, были ей дороги.

Скинув с себя верхние одежды и оставшись только в легкой тунике, богиня легко запрыгнула на кровать, поджала под себя ноги и принялась с интересом разглядывать куклу, которую взяла у Лиры.

– Между нами говоря, Стрибог мог и получше над тобой поработать. Нос великоват, не находишь? Ну, довольно уже этой таинственности, выходи, Зирка! Или не признала меня?

– Почему не признала? – послышался голос из угла комнаты, откуда спустя мгновение на свет вышла юная девушка с задорными ямочками на щеках и большими черными глазами. – Здравствуй, Долюшка! Давно мы с тобой не виделись.

Доля с радостью обняла гостью и усадила рядом с собой: