Книга: Петля - Роман Сенчин

Пишет про "Петлю" критик Пустовая. Честно говоря, я больших перемен не заметил. Вернее, скажем так, перемены есть, но они начались раньше, это уже не тот Сенчин, что написал "Елтышевых" или "Зону затопления". Это Сенчин "Дождя в Париже" и "Русской Зимы", когда сквозь морок и безнадегу вдруг проглянула надежда. И рассказ "В залипе", своеобразное продолжение "Русской зимы", как раз показывает, что именно питает такие надежды. Несмотря на рефлексию и страхи потерять вдохновение и скиснуть, брезжит ощущение возможного счастья. Сборник неровный получился, есть откровенно слабые вещицы, есть посильнее, шедевров тут нет. Пару рассказов зацепили, но скорее параллелями, тронувшими внутренние струнки. Роман Валерьевич профессионал и откровенно плохих текстов не выдает (или не отдает в печать), поэтому тут все вполне читабельно. Эмоционально зацепили рассказы "Немужик" и "Девушка со струной". Они оба про "иных" людей, не вписывающихся в стандарты, чужих в нынешнем обществе. Но при этом с мощным внутренним стержнем и чувством долга. Редки нынче такие люди. И автор смог изобразить их очень живыми и представимыми. Я вряд ли буду перечитывать данный сборник. Хотя, как ни странно, после него Сенчин стал мне ближе и понятнее. Возможно, благодаря тому, что в сборнике оказались два рассказа достаточно откровенных , в них написал он о себе самом. И как будто бы стали понятны некоторые поступки автора-человека.

Мы все молчим. Молчание не давит — просто слова сейчас не нужны. Я вот думаю об одном, Лера — о другом, остальные тоже в своих мыслях. Хорошо.

Не двигаемся, не ёрзаем. Лишь Белый время от времени слегка покручивает руль, отводя колёса от ям или острых камней, да Рома, когда «японку» всё-таки встряхивает, поправляет стоящий у него между ног пакет с бутылками.

Стрелка спидометра покачивается между двадцатью и пятьюдесятью километрами. По песку и глине машина бежит быстрее, по рёбрам плитняка крадётся. Сколько мы уже проехали по этому просёлку? Спрашивать не надо, подумают — надоело. Хотя да,мне слегка надоело

В палатке нас встретила... Вот опять: напишу «встретила девушка лет сорока» — будет смешно. Напишу «женщина лет сорока» — представится именно женщина. А она выглядела как девушка, но ей было явно сорок или за сорок... Таких девушек-женщин теперь много. Подтянутые, сохраняющие следы девичьей свежести, отсвет юности. Впрочем, будь мне не сорок пять в момент нашей встречи, а лет двадцать, я бы вряд ли сомневался, как её обозначить. Штампанул бы: «сорокалетняя сухощавая женщина». Теперь же приходится задумываться, выбирать, делать такие вот нелирические отступления.

Камеральщик Ира, как и герои других рассказов, конечно же, несчастна, смотреть на эту романтику не может, столько лет подряд одно и тоже. А уехать никак – долг, передать экспедицию некому. Бывает такое. И передать некому, и устать можно даже от моря, если год безвылазно жить на острове. Полагаю, безысходности тут Сенчин таки добавил, герои-де безвольные, одинокие, а он вот такой молодой, все о нём шушукаются в лагере. Но это ещё полбеды. Не меньше пяти раз возникает в тексте ожидание скуки.

Я поглядывал на Леру, боясь, что она заскучает, скуксится. Этого не хотелось. Кажется, я почувствую её приговор: «Твоя родина, папа, отстой».

Послушай, ты, старый ворчун! Если тебе скучно, это не значит, что скучно всем! Я как-то говорил, что автор не любит своего героя. Ничего не изменилось, он по-прежнему не любит своих героев, даже свою дочь. Часто можно прочитать, что Сенчин пишет «мужскую прозу». Ой ли? Действующие лица – сплошь нытики и бесхребетники (исключение – Юрик, но он ребёнок, ему можно), атмосфера гнетущая, повсюду сквозит ненависть к прошлому, города серые, население – исключительно жлобы. Это не мужская проза, это – блог «лентача». На этом я решил забить на рассказы и почитать заглавную повесть. Я был вознаграждён сполна, ибо это как два разных мира. Наконец-то попался лирический герой, которого Сенчин любит. И это Аркадий Бабченко. Конечно, герой носит другое имя и фамилию, но всем всё понятно. Вот где развернулся он во всю ширину – так в этой повести. Именно она и позволила занести мистера Сенчина в список не просто авторов скучных, но предателей. Никто не говорит, что нельзя писать про тиранов, злодеев, просто неприятных личностей. Писать можно и нужно, Герострат не должен быть забыт. Вопрос в том, как писать. Можно написать про Гитлера, упомянув о его художественных способностях, о том, как он располагал к себе людей, процитировать его речи или «Майн капф», но при этом не забывая ни на миг, что именно он был причиной гибели миллионов людей. А можно всё то же самое, но соглашаясь с ним, временами вкидывая шуточки и предлагая читателям «кинуть зигу». Сенчин пошёл вторым путём. Можно спорить, был ли Бабченко свиньёй или не был. Были у него основания фонтанировать ненавистью или это трешток просто лучше всего продаётся. Если бы Сенчин просто рассказывал а-ля наблюдатель, дополняя текст цитатами из блога или выступлений Антона-Аркаши – то это одно. Но когда прямым текстом сказано

Наверняка нынешнему режиму в России на фиг не нужны Крым и Донбасс с Луганщиной.

Хотел добавить, что Прагу спасли солдаты армии Власова, которых потом или расстреляли, или отправили в лагеря, но сдержался.

активный персонаж, который создал несколько молодёжных движений, помогавших власти, гонялся по Москве за послом Эстонии во время истории с Бронзовым солдатом, безустанно искал врагов. Таким врагом оказался и Антон.

то сомнений быть не может. Это полная поддержка и согласие, всеми швабрами души и до последнего вздоха. Это всецелая поддержка не только героя, нет. Это вскинутая вверх рука за власовцев, это поддержка фашизма (Бронзовый солдат ему мешает, а Прагу освобождали не маршал Конев, а РОА). И конечно же, как принято у «прогрессивных»,

А российская власть.. в Крым мгновенно ввела войска, быстро провела референдум и включила в состав России. Помогла сепаратистам укрепиться на большей части Донецкой и Луганской областей. Украина попыталась их вернуть, и это переросло в многолетнюю войну, конца которой не видно...

Плохая страна, развязала войну на бедной маленькой Украине, превращающаяся в концлагерь, свободы слова нет, истории нет, всё плоХА. И ещё, знаете, что. При написании рецензии мне порой сложно было понять, где цитаты Антона-Аркаши, а где авторский текст. Вряд ли дело в вёрстке, просто они сливаются.

Подвожу итог. Если я до чтения «Петли» думал, что Сенчин просто неважный автор, то этот том меня убедил – Сенчин ещё и редкостная свинья. Из семи рассказов хороших – один, ещё три – серединка на половинку. Бедность языка лезет изо всех щелей, Роман откровенно частит с фамилиями героев, как бы желая запихать под одну обложку всех знакомых, которые хоть раз чем-то не угодили и отомстить им хотя бы так, ославить на всю страну, какие они все пьяницы, лентяи и грубияны. Или просто привычка писать для аудитории блога, которая текст больше 2 абзацев удержать в памяти не может, и потому надо постоянно напоминать, что фамилия друга – Седых. Да ещё штампы и откровенное словоблудие не даёт им вырасти во что-то красивое, а ведь идеи были интересными. Итого 2,5/7. И только единичку я могу выдать за этот пасквиль, 1/5. Суммирую: 3,5/12. Для «двойки» нужно 4.

То же можно сказать о книгах и их авторах. Короткий экскурс в прозу Серебряного века. Герой вагиновских "Трудов и дней Свистонова", литератор, занят тем, что переводит реальных людей в мир своих книг. Буквально описывая их и происходившее с ними. Казалось бы, просится продолжение: "Тем даруя им бессмертие". Но нет, какое бессмертие, ну прочтут его писульки сколько-то сотен человек, ну отметят про себя, что да, такой-то получился похожим. А дальше что? Дальше ничего. Свистонов у Константина Вагинова плохо кончает, просто перестает быть, истаивая в реальности. Это вступление, как вы, наверно, догадались, реверанс титульной повести сборника Романа Сенчина.

"Петля" самая сильная вещь одноименной книги и это по-настоящему грустно, потому что все остальное заведомо хуже. Вот вы, Роман, сейчас что сделали? Просто взяли готовую фактуру и перенесли в свое книжное пространство. Есть такой оппозиционный журналист, преступивший множество моральных запретов ради популярности (?) деньги(?) торжества превратно понимаемой справедливости и всеобщего блага? Неприглядный поступок сделал его медийной фигурой с уровнем известности, на какой не мог бы рассчитывать. В свою очередь, вы, взыскуя популярности(?) деньги(?) справедливости(?) пишете текст, как-бы объясняющий, как он дошел до жизни (и квазисмерти) такой.

Потому что вы точно знаете, этот случай на слуху, большинство читателей откликнутся на него узнаванием. А кроме того, это дает возможность безнаказанно поиграть в карманную фронду - говорил же Леонид Леонов: "То что ты думаешь о власти, нужно говорить устами своих отрицательных персонажей". И может быть, если повезет, разыграть этюд "белой акации цветы эмиграции" в духе толстовских "Эмигрантов", я уж даже и боюсь продолжать, но был ведь еще Набоков с "Другими берегами", хотя то совсем заоблачные выси. Так вот, с красным графинькой тоже не вышло.

В самом деле, зачем напрягаться с извилистым внутренним миром, куда занятнее и проще описать в подробностях подготовку фейкового покушения. И это достаточно серьезная авторская проблема, характерная для сборника вообще - необязательность, небрежность в отношении текста. То, что можно и нужно было было дотянуть мастерством, где не хватило вдохновения, пущено на авось. Типа, это такие стилистические особенности: аскетичная сдержанность изобразительных средств и предложение читателю самостоятельно творчески осмыслить. Новый реализм, интерактивная проза. Не новый, а слабый и не аскеза, а скупость и неряшливость: пипл схавает.

И да, хавает, книга в лонге Большой книги 2021, что не лучшим образом характеризует премию. О прочих произведениях в составе сборника хотелось бы сказать ничего, по принципу: о покойных хорошо или, сами понимаете. Но краткий обзор сделаю. "Немужик", характерно, что идет первым нумером, этакая затейливая конструкция, умеющая и закона о гей-пропаганде не нарушить, и с западными грантами на предмет толерантности к меньшинствам позаигрывать. Да к тому же с главным вопросом, который еще лет десять назад поколение семидесятых обращало к своим матерям: "Отчего ты меня недостаточно любишь?" Теперь он уже не в тренде, просто запомните. на всякий случай.

"А папа?", блин обидно до слез, из этого могла бы получиться такая дивная история, трогательная, грустная, смешная, а вышло очередное УГ. "Функции" эзопов язык, которым, за неимением отрицательного персонажа, в чьи уста можно было бы вложить крамолу, описывает сегодняшний виток государственной реакции. "Сюжеты", а вот это совершенная чушь про дебила студента, не умеющего внятно рассказать экзаменатору о Древнем Египте (о пантеоне которого всякий минимально образованный школьник и в доинтернетовы времена много чего мог бы наговорить), и тем не менее, получающего зачет.

Дальше по нисходящей. "Очнулся" взрослый сын приезжает раз в году от души повозиться на родительском огороде, походя обдавая презрением успешного человека неказистых соседей, не заботясь о том, что старикам жить в окружении этих людей дальше. На самом деле, тоже интересная тема скатывания постиндустриального общества в некоторых частях к патриархальности, и можно было бы ее обыграть, как Сенчин делал это с отличным "Дождем в Париже", но снова вступают в игру авторская разболтанность и расхлябанность - зачем, так пойдет.

"Ты меня помнишь?", вьюнош перекати поле превращается в молодого, потом зрелого, потом перезрелого мужчину из райкинского монолога: "но если меня в тихом месте прислонить к теплой стеночке, со мной еще вполне можно поговорить". А у друзей тем временем подрастает дочь, с младенчества одарившая его детским обожанием. "Долг" и "В залипе" две безобразные с литературной точки зрения вещи, в которые Сенчин вставляет камео себя любимого. "Девушка со струной" могла бы стать трогательной и жизнеутверждающей историей о любви, преданности и спасении, а стала очередной тошнотворно тоскливой мутью. "Полчаса", н-ну, эпизод с поеданием мармеладных членов недурен. Резюмируя: нет, это не литература, а макулатура, уж простите, Роман Валерьевич. Возвращайтесь, хватит залипать.

Так, например рассказ «Очнулся» повествует нам о мужчине, который раз в год в отпуск навещает своих родителей в деревне и отдыхает там и телом, и душой, занимаясь своим скажем так любимым хобби. Только вот никак, уже достаточно взрослый мужчина не поймет, что родители его уже достаточно пожилые люди, и что нужно бы им помогать. Что они уже не все могут сделать самостоятельно и уж тем более не могут обеспечить ему полноценный отпуск, к которому он привык. Поругавшись с соседями, наш отдыхающий эгоист, совсем не думает о том, а что будет когда он уедет обратно. Неужели он искренне верит в то, что жизнь без него замирает в ожидании его появления.

А что, касается рассказа «В залипе», то думаю, в его герое каждый найдет свое отражение. В жизни каждого был день, а то и несколько, когда всемирная паутина в прямом смысле этого слова цепляла нас и не давала выбраться часами, когда одна новость, пост, твит, завлекал и оплетал, увлекая все глубже и глубже в недра всемирной сети. А тем временем настоящая жизнь замирала парализованная. А потом, сумевши наконец выбраться из цепких лап, мы думали о том, как же быстро пролетело время, а я так ни чего и не успел.

Ну и конечно центральный рассказ «Петля». Прототипом героя, которой стал Аркадий Бабченко – журналист, оппозиционер. Сейчас это читать достаточно сложно, не страшно, так как это не страшная сказка, а скорее факт жизни. При чем в настоящее время имеющий очень схожие моменты. Поэтому и не страшно, скорее обидно за то, что время идет, а петля продолжает ощущаться на шее.

Как итог после прочтения очень хочется вздохнуть свободнее.

В настоящей жизни я довольно аполитична, плохо это или хорошо в мои годы, но мне действительно так проще живётся. Я слышала и знаю, что такое Евромайдан. Я знаю, кто такой Борис Немцов, Эдуард Лимонов, Пётр Порошенко и ежи с ними личности, упомянутые в рассказе. Я знаю их имена, но углубленно ничего более. "Петля" окунула меня в некую хронологию основных политических действий, начиная ещё с начала нулевых и рассказала историю Антона Дяденко (прототипов которого является Аркадий Бабченко), журналиста, который шёл против системы, против власти и был вынужден бежать из родной страны. После прочтения я перелопатила различные информационные источники, чтобы побольше узнать об этом человеке и кто-то на его стороне, кто-то против. И это хороший пример таких произведений, когда по началу испытываешь к главному герою симпатию, вот что-то своё, родное, а постепенно теряешь это родство, жалеешь, негодуешь и в конце испытываешь чуть ли не презрение.

Роман Сенчин хороший рассказчик, его проза красива в своей простоте, утыкаешься носом в эти предложения и слова и проваливаешься с головой в эту какую-то до жути притягательную российскую обыденность. К слову, очень хочется выделить также довольно остросоциальный рассказ "Немужик", который идет первым в сборнике и повествует нам об Аркаше, который не похож на обычных русских мужиков, который всё детство провел за книгами, позже окончил университет и открыл бизнес со своим партнером Михой. Вот только непонятно, Миха партнер ли только по бизнесу или по жизни тоже? Особенно это непонятно его матери, которая отвергает нашего Аркадия, успешного, любящего, а к сердцу тянет его брата, стареющего, пузатого, разведенного. Настоящего мужика.

В общем, советую. В каждом рассказе есть много пищи для размышления.