Текст книги "Стоящий за шторой"

Роман Янкин
Стоящий за шторой

Глава первая
Запах тайны

Когда в прошлом году на уроке эстетики молоденькая студентка-практикантка увлеченно рассказывала ребятам о том, что, по мнению некоторых ученых, у каждой мелодии есть свой цвет и даже запах, Даньке приходилось изо всех сил скрывать недоверие. Сидя за первой партой, прямо напротив учительского стола, он смотрел на практикантку, понимающе кивал головой и старался придать лицу самое серьезное выражение.

– Послушайте. – Девушка подошла к стоящему в углу класса пианино и легким прикосновением к клавиатуре извлекла из инструмента несколько аккордов. – Например, вот эта мелодия всегда казалась мне золотистой, словно окрашенной лучами утреннего солнца. А запах… Кто мне скажет, какой у нее запах?

Даньке показалось, что практикантка взглянула в его сторону. Он поспешно опустил глаза и принялся усердно изучать пустую страницу тетради. Вообще-то, мелодия показалась ему знакомой. Но в любом случае пускаться в маловразумительные рассуждения о том, чем она пахнет, Даньке совсем не хотелось. Тем более что он никак не мог вспомнить ни ее названия, ни ее автора…

– Мне кажется, что она пахнет спелой вишней, – раздался рядом голос Данькиной соседки по парте, отличницы и всезнайки Катьки Чулковой. – Это ощущается во многих произведениях композитора… Золотистая мелодия с запахом вишни…

Практикантка одобрительно улыбнулась. Данька незаметно пожал плечами и принюхался. Вишней не пахло. Пахло пирожками с кислой капустой. Запах струился из портфеля Чулковой и расползался по всему классу, смешиваясь с едва ощутимым горьковатым ароматом духов будущей учительницы. И все! Ни вишневого, ни каких-либо других запахов плодово-ягодного происхождения в окружающем воздушном пространстве не ощущалось.

Данька с сомнением хмыкнул и взглянул снизу вверх на словоохотливую Катьку. Та явно не собиралась садиться на место. Она продолжала умничать, а довольная практикантка с благодарностью смотрела на эрудированную ученицу.

– …А еще от этой мелодии исходит запах тайны, – торжественным голосом подвела итог своего выступления Чулкова и лишь после этого с довольным видом уселась на место.

– И чем же, по-вашему, пахнет тайна? – искренне заинтересовалась, обращаясь к классу, практикантка.

– Катькиными любимыми пирожками! – крикнул с задней парты Леха Огородников по прозвищу Леший.

Класс взорвался от хохота. И сама Чулкова тоже засмеялась вместе со всеми. А вот Данька, к своему собственному удивлению, еще несколько дней после того урока, услышав какую-нибудь запоминающуюся мелодию, честно старался хотя бы приблизительно определить ее запах и цвет. Правда, ни одна из его попыток почему-то так и не увенчалась успехом, и он вскоре выкинул эту затею из головы. Но вот теперь, почти полгода спустя, Данька совершенно неожиданно для себя вновь об этом вспомнил. И случилось это потому, что он вдруг отчетливо испытал странное чувство, будто в солнечный летний день внезапно ворвался плотный сгусток влажного прохладного воздуха. Он обрушился на Даньку всего лишь на несколько мгновений. Но и этого времени вполне хватило для того, чтобы он успел ощутить неприятное оцепенение и довольно противный запах. Немного напоминающий тот, который начинал просачиваться в школьный коридор из кабинета биологии, когда дежурные забывали там вовремя почистить гигантский аквариум.

Застоявшаяся вода и гниющая тина… Так вполне могла пахнуть какая-то жуткая тайна! А еще у тайны был цвет. Темно-зеленый, почти черный, как беспощадные глубины болотной топи. Но самым поразительным оказалось то, что тайной веяло от самого обычного дома! Не от затерявшейся в непроходимых лесных дебрях избушки с покрытыми мхом бревенчатыми стенами… Не от полуразрушенного особняка с увитыми высохшими щупальцами плюща колоннами… Не от величественного готического замка с нацеленными в небо острыми шпилями башен… Ничего подобного! Тайна исходила от ничем не примечательного дачного домика, спрятавшегося в глубине старого яблоневого сада, окруженного невысоким деревянным забором.

Покосившиеся доски забора, серые от времени и непогоды, еще хранили кое-где следы зеленой масляной краски. На воротах висел видавший виды почтовый ящик, закрепленный на единственном гвозде. Его серебристая поверхность была изъедена ржавчиной. Над полустертой надписью «Для писем и газет» голубой масляной краской были аккуратно выведены название улицы дачного поселка и номер дома – Грибная, 13.

Ну, конечно же, тринадцать! Кто бы сомневался! Каким еще может быть номер дома, стены которого явно скрывают какую-то зловещую тайну… Ну, даже если и не тайну, то уж точно крайне неприятные и опасные сюрпризы!

Впрочем, выложенные красным кирпичом стены выглядели совершенно безобидно, а залитая солнцем ярко-оранжевая черепица крыши делала дом похожим на жилище гномов из детских сказок.

Внезапно нахлынувшее ощущение тревоги исчезло так же неожиданно, как и появилось. Данька мысленно обругал себя за разыгравшееся воображение. Правильно ему мама говорит, чтобы он поменьше свои любимые «ужастики» на ночь читал!

Данька вздохнул, развернулся и направился к машине, которая стояла неподалеку, на противоположной стороне густо заросшего бурьяном оврага. Прошагав по весьма хлипкому на вид деревянному мостику, он подошел к машине.

– Ну, что показала разведка? – поинтересовался папа.

– Улица Грибная, дом тринадцать! – отчеканил Данька.

– Что нам и требуется. – Папа открыл багажник и стал деловито извлекать оттуда сумки и пакеты.

– Жаль, что нельзя к самому дому подъехать, – заметила мама.

– Небольшая прогулка никому не повредит! – сказал папа и с видимым усилием приподнял самую большую и тяжелую сумку.

Данька подхватил сумку поменьше.

– Кто окажет папе помощь, тот получит вкусный овощ! – одобрительно провозгласил папа и двинулся к дому.

Данька последовал за ним, размышляя о том, что сейчас совсем бы не помешало подкрепиться чем-нибудь более существенным, чем «вкусный овощ».

Замыкала шествие мама, которой достались два пластиковых пакета.

Едва они приблизились к забору, соседняя калитка распахнулась, и им навстречу выплыла полная женщина в цветастом шелковом халате.

– Вот и новые хозяева пожаловали! – широко улыбнулась она, указав на вход. – Милости прошу!

Данька с папой одновременно, плечом к плечу, вместе со своими здоровенными сумками протиснулись во двор, а мама немного замешкалась у входа, увидев на столбе небольшую металлическую табличку с изображением свирепого пса.

Встретившая их женщина поймала ее взгляд и вновь улыбнулась.

– Да вы не беспокойтесь! Нет здесь давным-давно никакой собаки. Как пропала она у прежних-то хозяев – ваших родственников, – так они новую заводить и не стали… Кстати, именно в то самое лето здесь, помню, что-то неладное творилось: у кого кошки исчезали, у кого – собаки, а кое-кто и кроликов не досчитался! К тому же как раз тогда старый профессор занемог, вот они в город и уехали. Тут уж не до собаки было… Первое время хозяйка сюда еще наведывалась. Но не надолго. День побудет и назад! Так дом все эти годы и пустовал, а я по-соседски за ним на всякий случай присматривала…

– Спасибо вам огромное за заботу, – вежливо проговорила мама и пристроила свои пакеты рядом с сумками, которые Данька с папой уже разместили на ступенях крыльца, рядом с входной дверью. – Мы вам очень признательны.

– Не стоит благодарности! – отмахнулась соседка. – Для меня это не составило никакого труда. Чужих у нас тут не бывает. Все тихо, спокойно…

– Только кошки с собаками пропадают, – вырвалось у Даньки, которого опять внезапно охватило какое-то непонятное тревожное чувство.

– Даниил! – укоризненно произнес папа. – Хотя история действительно странная…

– Ну, не знаю, – уклончиво ответила соседка. – Может быть, это самые обычные небылицы… Мало ли что люди болтают! К тому же я всех подробностей не знаю, я ведь тогда здесь в основном в выходные дни бывала. Это ведь только последние годы, как на пенсию вышла, я на даче почти круглый год живу. В апреле заезжаю – и до первых заморозков!

– И не скучно вам тут одной? – поинтересовался Данькин папа.

– Почему же одной? – удивилась женщина. – Ко мне сюда дети регулярно наведываются, а нынешним летом мы тут вдвоем с внучкой хозяйничаем… Сегодня вот пирожков собрались напечь. Наших фирменных, с капустой. Так что вечером, если, конечно, у вас время будет, милости прошу к нашему столу! Посидим, чайку попьем по-соседски… Только вот вода тут у нас не очень вкусная, слишком уж хлорированная! Можно, конечно, из родника воду брать, но туда добираться далековато, километра два, а то и побольше…

– Да? А мы, когда сюда ехали, еще колодец заметили… – с недоумением произнес Данька. – Это же совсем рядом!

– Заброшенный он, – пояснила соседка, – им уже много лет никто не пользуется.

– Источник иссяк? – уточнил Данька.

– Даже не знаю. Я в этих тонкостях не разбираюсь, – ответила женщина, и в ее словах Даньке почудилась какая-то недосказанность.

– Да, кстати, – соседка пошарила в кармане своего нарядного халата и протянула Данькиной маме ключ, – чуть не забыла. Вот, возьмите. Мне его ваша родственница оставила…

С этими словами она спустилась с крыльца и направилась к воротам.

Данька задумчиво посмотрел ей вслед, а потом вдруг вспомнил про ее «фирменные» пирожки и внутренне ухмыльнулся. Сюда бы сейчас Катьку Чулкову! Уж она бы свой шанс ни за что не упустила…

Глава вторая
Неожиданная встреча

Вопреки довольно расплывчатым представлениям Даньки о том, как должен выглядеть загородный дом известного ученого, ничем особо выдающимся бывшее жилище профессора не отличалось.

Просторный холл, где буфет и разделочный стол мирно соседствовали с книжными полками и мягкими креслами, видимо, одновременно служил и кухней, и гостиной. Две двери вели из него в небольшие комнатки. Из окна одной, в которой не было ничего, кроме массивного письменного стола, маленького кожаного диванчика и двустворчатого шкафа, открывался вид на общий с обитателями соседней дачи забор. Из другой комнаты можно было наблюдать участок двора с воротами и часть проулка. Обстановка здесь также не баловала разнообразием: в комнате уместились лишь четыре предмета мебели – широкая тахта, старинный комод и пара стульев с причудливо изогнутыми спинками.

Решив, что первая комната подошла бы ему больше, Данька вернулся в холл и увидел, что мама распаковывает привезенные ими сумки, коробки и пакеты.

– А папа куда делся? – поинтересовался Данька.

Мама сдула упавшую на глаза прядь волос и кивнула в сторону деревянной лестницы, которая круто уходила под самый потолок и вела в угол, к распахнутой чердачной дверце.

С некоторым опасением держась за шаткие перильца, Данька стал подниматься по скрипучим ступенькам.

Когда его голова оказалась выше уровня люка, Данька с любопытством огляделся. Чердак тонул в полутьме. Лишь через небольшое окошко сюда проникали солнечные лучи, которые рассекали сумрак ровными узкими полосками.

Данька преодолел еще несколько ступеней и оказался в просторном помещении. Сделав пару шагов, он наткнулся на ворох какого-то тряпья. Вверх взметнулось облачко пыли. Попав в поток солнечного света, оно заплясало в нем тысячей золотых искорок. Данька не удержался и оглушительно чихнул.

– Будь здоров! – раздалось у него за спиной.

Данька повернулся. Глаза уже начали привыкать к скудному освещению, и на фоне противоположной стены рядом с боковым окном Данька различил папин силуэт.

В следующую секунду папа вышел из тени и оказался рядом с окном.

– Между прочим, здесь можно устроить отличный наблюдательный пункт, – деловито заметил он, потянув на себя раму.

– Интересно, за кем же отсюда можно наблюдать? – скептически осведомился Данька.

– Ну, я не знаю… – Папа задумчиво потер переносицу, – мы вот, например, играли в пиратов, в разведчиков…

– Пап, мне, вообще-то, через несколько дней исполнится четырнадцать лет, – заметил Данька, – а ты мне предлагаешь в одиночестве на пыльном чердаке играть в разведчиков!

– Действительно, – легко согласился папа, – давай оставим романтику романтикам, а сами займемся по-настоящему мужским делом.

Данька с подозрением посмотрел на папу.

– Организуем здесь грандиозный субботник и отправим весь этот «антиквариат» на свалку истории, – пояснил тот и продемонстрировал Даньке изрядно помятое жестяное ведро, которое он вытащил из заполненного всяким хламом фанерного ящика.

Данька окинул тоскливым взором чуть ли не до самого потолка забитый разной рухлядью чердак. Чего здесь только не было! Покрытые многолетним слоем пыли кипы газет и журналов, стоптанные башмаки и сапоги со сломанными каблуками, ржавый допотопный утюг и стеклянный кувшин с отбитой ручкой, а также множество других не менее замечательных вещей, которые обычно годами хранятся на чердаках, в подвалах, кладовых и прочих укромных местах…

– Ну что там у вас, обнаружили что-нибудь, достойное внимания? – раздался снизу насмешливый мамин голос.

– А ты как думала? – в тон ей ответил папа. – Поднимайся к нам, не пожалеешь… Мы тебе такое покажем!

– Я просто сгораю от любопытства! – отозвалась мама. – Только сначала я хотела бы, чтобы кто-нибудь из вас заколотил тут пару гвоздей и помог мне совершить небольшую перестановку.

– Остаешься за главного, – бодро произнес папа и исчез в люке.

Данька отпихнул ногой чайник без ручки и осторожно перешагнул через вешалку из оленьих рогов. Миновав баррикаду из картонных коробок разных размеров, он приблизился к чердачному окошку и рядом, в углу у стены, заметил несколько перехваченных аккуратной тесемкой удочек из желтого бамбука. Данька подошел поближе и ладонью смахнул с них завесу паутины. Тут же его внимание привлек еще один предмет, по поводу назначения которого оставалось лишь строить догадки. Загибающийся на одном конце черный стержень длиной около метра в представлении Даньки вполне мог оказаться как клюшкой для гольфа, так и составным звеном какого-нибудь навороченного спиннинга. Данька осторожно взял его в руки и провел пальцами по идеально гладкой блестящей поверхности. Из чего изготовлен загадочный стержень – из покрытого лаком дерева или из керамики, определить не удалось. Еще несколько секунд повертев непонятный предмет в руках, Данька недоуменно пожал плечами и вновь вернул его на место, а затем подошел к окну и глянул вниз. Папа был прав. Чердачное окно действительно идеально подходило для того, чтобы из него вести наблюдение не только за большей частью прилегающей к дому территории их дачи, но и за соседним двором, который сверху был виден как на ладони. И Даньку сейчас особенно порадовало и заинтересовало именно это обстоятельство. По той простой причине, что с высокого крыльца вприпрыжку сбежала длинноногая девочка примерно одного с ним возраста. Правда, сразу рассмотреть ее как следует Данька, увы, не успел, так как она тут же скрылась в зарослях сирени. Но уже через несколько секунд в саду вновь мелькнули ее синие джинсовые шорты и розовая футболка.

Девочка уселась на перекладину качелей, раскрыла небольшую книжку в яркой мягкой обложке и с увлечением погрузилась в чтение.

Не спеша раскачиваясь, она перелистывала страницы, а Данька смотрел на нее и не мог отделаться от ощущения, что соседка по даче ему удивительно кого-то напоминает.

У девочки была загорелая, почти шоколадного оттенка кожа, а волосы, наоборот, были светлыми и золотистыми. Густой волной они падали ей на плечи и полностью закрывали лицо. Во всяком случае, Даньке, пытавшемуся рассмотреть девочку в профиль, это никак не удавалось. Ему был виден лишь выдуваемый ею пузырь жевательной резинки, размер которого то увеличивался, то уменьшался.

– Екатерина! – раздался знакомый женский голос.

Данька взглянул в сторону дома и увидел на крыльце уже знакомую ему женщину в сарафане.

– Екатерина! Обедать будешь? – прокричала та.

– Нет, бабуль, спасибо, не хочется! – отозвалась девочка, и Данька вздрогнул от неожиданности. Да что же это за наваждение такое! Без сомнения, он уже где-то слышал этот голос…

– Совсем с ума сошла со своими диетами! Вот приедут родители, пусть сами с тобой разбираются. – Женщина развернулась и скрылась за дверью, а Данька принялся мучительно соображать, откуда он может знать сидящую на качелях девочку.

В конце концов он решительно схватил дырявую корзину, доверху забитую каким-то тряпьем, и устремился вниз.

– Ты куда это так торопишься? – поинтересовалась мама. Она облокотилась на швабру и удивленно посмотрела на запыхавшегося Даньку.

– Я… это… на свалку истории… – выдохнул Данька первое, что пришло ему в голову.

– Похвальная инициатива, – одобрительно произнес папа и двумя ударами вколотил в стену очередной гвоздь. – Кстати, контейнеры для мусорных отходов находятся в конце проулка.

Данька согласно кивнул и выскочил во двор. Свернув за угол дома, он промчался мимо калитки и остановился лишь в глубине сада, рядом с забором, отделявшим их дачный участок от соседнего. Перевернув корзину вверх дном, он опустил ее на землю, аккуратно, чтобы не проломить ветхое дно, забрался на нее и осторожно выглянул из-за забора.

Девочка с книгой на коленях раскачивалась на качелях прямо в двух шагах от него! И Данька окончательно убедился в том, что раньше он уже где-то ее видел. Причем не один раз! Он просто готов был поклясться в этом чем угодно!

И тут достигший размеров небольшого мяча розовый пузырь с громким щелчком лопнул. Девочка тряхнула головой, отбросила назад волосы и, досадливо нахмурившись, стала старательно отдирать с подбородка остатки плотно прилипшей к коже жевательной резинки. А Данька, наконец-то увидевший ее лицо, просто оторопел от неожиданности.

Нет, не может быть! Перед ним была… Хотя… нет, ерунда! Даньке захотелось протереть глаза. Ну конечно же его одноклассница Катька Чулкова! Собственной персоной! Но, с другой стороны… Отличница Чулкова, с которой он семь лет просидел за одной партой, всегда была немного неуклюжей примерной ученицей с косичками… И не виделись они всего-то около трех месяцев! Вряд ли за это время Катька могла так здорово измениться! И тут Даньку осенило. Ну конечно же! Ведь у Чулковой вроде бы есть старшая сестра, которая уже окончила школу… Как же он сразу-то не догадался? Впрочем, нет, не сходится… Не могли же их обеих одинаково назвать!

– Поляков, чего это ты тут на заборе повис? – Катькин голос сразу развеял все Данькины сомнения.

– Да вот смотрю на тебя и никак не могу понять, что с тобой жизнь сделала… – признался он.

– В каком смысле? – спросила Чулкова и приблизилась к забору, из-за которого на нее во все глаза смотрел Данька.

– Ну, не знаю, я тебя сначала даже не узнал. Ты какая-то совсем другая стала…

– Другая? – переспросила Катя и одернула футболку.

– Да, – ответил Данька и почувствовал, что неожиданно для себя начинает краснеть.

– А какая? – не отставала Чулкова.

Данька замялся, не зная, что ответить. Ведь не мог же он, в самом деле, вот просто так взять и сказать девчонке, на которую он раньше и внимания-то толком не обращал, что она вдруг превратилась в настоящую красавицу.

– Ну какая, какая? – продолжала допытываться не в меру настойчивая Чулкова.

– Ну, такая… В общем, как в сказке про гадкого утенка… – брякнул Данька первое что пришло в голову и тут же испугался, что Катя сейчас обидится и потеряет всякое желание с ним разговаривать.

– Хорошо хоть, что не про Бабу-ягу, – пробормотала та.

– Это точно, – с облегчением согласился Данька.

– Так это, значит, теперь ваша дача? – несколько невпопад поинтересовалась Чулкова после небольшой паузы.

– Выходит, что так… – ответил Данька, продолжая топтаться на днище перевернутой корзины.

– Может быть, зайдешь? – вежливо поинтересовалась Катя.

– Легко! – Данька подтянулся, перекинул ногу через забор и соскочил вниз.

Прыжок оказался не очень удачным. Данька неловко приземлился на четвереньки, но тут же поднялся и торопливо отряхнул колени ладонями. Стоя рядом с Катей, он с удивлением отметил, что девочка, которая всегда была как минимум на полголовы ниже его, теперь оказалась почти одного с ним роста.

– Екатерина! – вновь раздалось со стороны дома. – Мое терпение имеет границы! А ну-ка, марш обедать!

– Ой, опять бабушка своих пирожков напекла! Ну сколько можно? – страдальческим голосом простонала Катя.

– А ведь я, вообще-то, всегда думал, что ты без них жить не можешь! – изумленно проговорил Данька.

– Да они у меня скоро аллергию вызывать начнут! – пожаловалась Катя. – А бабушка почему-то считает своим долгом усиленно меня ими кормить и даже в школу заставляет их брать…

– Тяжелый случай, – посочувствовал Данька.

– Ужас! – вздохнула Чулкова. – Ну ладно, я, наверное, пойду… А ты приходи вечером. Придешь?

– Конечно! – Данька наступил на перекладину и вновь оседлал забор.

– Кстати, у нас тут еще и ворота есть, – заметила Катя.

– При случае воспользуюсь, – пообещал Данька и спрыгнул на свою территорию.

Настроение было распрекрасным.

Данька перевернул корзину, сложил в нее выброшенные тряпки и бодро потащил ее к мусорным контейнерам.

Когда он вернулся, родители посмотрели на него с явным интересом.

– Похоже, путь был неблизким! – произнес папа.

– Просто Катьку Чулкову случайно встретил, – сообщил Данька, стараясь, чтобы его голос звучал как можно равнодушнее. – Поболтали немного… Оказывается, она с бабушкой на соседней даче живет.

Родители переглянулись.

– На соседней даче? Так это же здорово! – обрадовалась мама. – Теперь хоть не будешь с утра до вечера страдать здесь от скуки. Нет, ну надо же, какое совпадение…

– А я в случайности не верю! Каждое событие является логическим звеном цепочки следующих друг за другом, порой невероятных, происшествий… – пряча улыбку, таинственным голосом произнес папа.

Данька, так и не сумев до конца понять хитроумную папину фразу, неопределенно хмыкнул и полез на чердак. В тот момент он даже не мог предположить, насколько близким к истине окажется это шутливое высказывание…