Текст книги "Ком. В глубину"

Роман Злотников
Ком. В глубину

© Р. В. Злотников, 2015

© ООО «Издательство АСТ», 2016

* * *

Часть первая. Команда

1

– Ну как ты, парень? – Лидер команды «Ливнис», опытный бродник-«тройка» Гравенк, наклонился над гравиносилками, на которых лежал худой, изможденный человек, буквально укутанный в экзобинты.

– Н-н-н-амаль-о… – тихо просипел в ответ раненый. – И-и-жусь…

Гравенк скривился и успокаивающе похлопал лежащего по плечу.

– Ну ничего, ничего – скоро доберемся до Валкера.

– Аа-а… – все так же сипло отозвался раненый и прикрыл веки. Гравенк зло скрипнул зубами. От его команды, которая в Валкере была одной из самых многочисленных, после этого выхода осталось только четверо. ПОКА четверо. Если они сумеют донести раненого до Валкера… Если хоть кто-то из них вообще сумеет добраться до Валкера.

А как хорошо все начиналось…

Из поселения они вышли полтора сауса назад. Всего в команде «Ливнис» насчитывалось в общей сложности шестнадцать бродников, но в этот выход пошло всего четырнадцать. Первый из оставшихся – Тушем, здоровенный «чистокожий», любимым оружием которого являлся мощный «Трау-23К», во время прошлого рейда попал под плевок никхара и потерял не только свою любимую пушку, но и левую руку, разъеденную кислотой от запястья до плеча, так что толку от него в этом выходе все равно не было. Ну а вторым оставшимся был Петрель, тоже «чистокожий» и лучший «лечила» «Ливнис». Он, судя по всему, остался потому, что получил определенные авансы от какой-то другой, более высокоуровневой команды. Но именно авансы, а не прямое предложение… а может, и прямое, но к моменту выхода не успел закончить переговоры об условиях. Поэтому он не стал объявлять о переходе в другую команду, а просто попросил Гравенка оставить его в поселении, чтобы «отдохнуть саус-другой»… Нет, отказать, конечно, было можно, но Петрель был обязательным бродником, и лидер команды «Ливнис» совершенно точно задолжал ему за все те блои, которые «лечила» провел в команде. Так что Гравенк не стал вставать в позу и, даже нюхом чуя, что Петрель «смазал лыжи», все равно предоставил ему запрошенное. А куда деваться – жизнь есть жизнь. Люди в команду приходят, а затем уходят. Большинство на тот свет, но кое-кто и, вот так, как Петрель, в другие, более высокоуровневые команды. Ну, если Гравенк прав в своих предположениях… И противиться этому – не просто бессмысленно, но еще и несусветная глупость. Ком, он ведь куда как кривыми дорожками пронизан. На таких дорожках люди все одно рано или поздно встретятся. И какой для тебя будет эта встреча – схваткой с ненавидящим тебя человеком, все время после вашего с ним расставания мечтающим тебе отомстить, или теплой вечеринкой со старым приятелем – очень сильно зависит от того, как вы расстанетесь. Нет, есть люди, которые думают иначе. Например, тот же Толстый Кумла. Ну да это Ком, и уродов здесь хватает. Зачем самому-то стремиться в их число?

Но и четырнадцать бродников – это тоже сила. И немалая. Тем более что сам выход планировался не слишком-то и сложный, на Кислые лужи, где Гравенк собирался поохотиться на плешивых котов. Ему едва ли не первому в Валкере удалось узнать, что цены на их печень и селезенку вот-вот должны были резко скакнуть вверх. Ходили слухи, что «высоколобые» при очередном этапе исследований обнаружили в них какой-то новый и весьма ценный ингредиент. Почему его обнаружили только сейчас? Да кто его знает! Может, мутировала трава, которую жрали тварюшки, служившие пищевой базой плешивых котов, может, мутировали эти тварюшки, а может – сами коты. Либо вообще он присутствовал изначально, но не обнаруживался прежними методами исследований. Кто может сказать точно? Это Ком – здесь нет ничего постоянного… Вот торговцы и принялись осторожно скупать всю доступную котовью требуху, пока еще не слишком поднимая цены. Но долго это продолжаться не могло. Плешивые коты были не слишком популярным товаром, поскольку раньше добываемые из них ингредиенты стоили не так уж много и, чтобы окупить рейд, их надо было набить туеву хучу. Вследствие чего на них обычно охотились попутно, если попадутся во время рейда. Поэтому предложение на рынке было весьма ограничено. Так что, хочешь – не хочешь, если торговцы заинтересованы в товаре, им придется делиться частью прибыли и задирать скупочные цены. И довольно скоро. Потому что никто не мог точно знать, как надолго затянется ситуация с наличием вновь обнаруженного ингредиента в требухе плешивых котов. А ну как те тварюшки, пожирая которых плешивые коты и напитывались ценным ингредиентом, откочуют куда подальше? Или изменится текущий рисунок аномалий в ареале обитания самих котов… Так что тот, кто в момент резкого скачка цен сможет предложить товар, добытый в наиболее доступных местах, то есть с наименьшими затратами времени и ресурсов, снимет самые сливки. А команде «Ливнис» хороший доход в настоящий момент был жизненно необходим…

Первые несколько ски, пока они двигались по четвертому горизонту к Двум дырам, очень близко расположенным переходам на пятый и седьмой уровни, последний из которых был расположен аккурат в пяти-шести нисах ходу от Кислых луж, все шло по плану. То есть спокойно. Пара-тройка нападений мелких стайных тварюшек типа блоклов, не представляющих для такой многочисленной и хорошо оснащенной команды особых опасностей, легкое отравление случайным выбросом какой-то дряни, полученное четырьмя бродниками, и поспешный маневр, позволивший команде не пересечься с мигрирующим прайдом молодых ракронов, – не в счет. Ком есть Ком.

А вот на четвертые ски, когда они разбили лагерь, причем на вполне привычном месте, приблизительно в нисе пути от Кислых луж – начались первые неожиданности. У самих-то Луж лагерь ставить было глупо. Ну, если ты не хотел ночевать в респираторе и в полностью герметизированном комбезе, а по прибытии в поселение еще и выложить полсотни кредитов на полную дегазацию снаряжения. А то и на его замену. Испарения от Кислых луж были еще те…

Во-первых, в первую же ночь команда понесла потери. Пропал Клоун, гонористый, но не особенно успешный бродник, принятый в команду всего пару саусов назад. То есть на самом деле у него был другой ник, причем какой-то круто-пафосный, типа «Справедливый борец» или, там, «Воин демократии», но никто его иначе чем Клоун не называл… Причем пропал прямо во время ночного дежурства на посту, который среди бронников именовался «Мост». Поскольку располагался на небольшом скальном карнизе, возвышавшемся над лагерем и почти упирающемся в другую скалу… И пропал он как-то загадочно. То есть предыдущий часовой его разбудил, убедился, что тот встал, умылся, занял свой пост, а вот следующий проснулся сам и на десять минут позже своего времени заступления. И то лишь потому, что на всякий пожарный установил себе «напоминалку» на линке. Проснулся, ругнулся, умылся, поднялся на «Мост» и… никого на посту не обнаружил. Совсем. Даже клочка снаряжения не было.

Куда делся Клоун – так и осталось загадкой. Поперву всего лишь досадной, потому что других потерь эта пропажа не принесла – все оказались живы и даже в порядке, да и из снаряжения ни у кого ничего не пропало. А о Клоуне никто особенно не жалел – гниловатый он человек оказался. Все время нудил о справедливости и честности, но едва только что ценное попадало к нему в руки или появлялся хотя бы малейший шанс что-то стырить – ни разу не упустил. Да что там упустить… он даже не маскировался особенно – просто хватал и ныкал. И, как стало понятно чуть позже, не потому, что не был способен придумать, как задурить другим голову или замаскировать свое воровство. Просто он считал, что если взял что-то или сказал про что-то «мое», все остальные просто обязаны внимать и соглашаться. Потому что он – это он, и все, что он ни делает, – правильно и справедливо априори. Какие бы там аргументы против у них не наличествовали. А вот что касается всех остальных… И как еще этот тип выжил-то в Коме с такими замашками, да еще и сумел выбраться с первого горизонта?

Во-вторых, на Лужах и вокруг них отчего-то оказалось пустовато. Кислые лужи и так были не слишком-то и заселены. Благодаря испарениям то, что вокруг них росло, – почти никем не употреблялось в пищу, вследствие чего добычи для хищников Кома там было мало. И хватало ее только таким слабым (по меркам Кома, конечно) тварям, каковыми считались плешивые коты. Их метаболизм позволял котам питаться теми тварями, которые, в свою очередь, были способны жрать те растения, которые росли в этом месте. Но, вследствие этого, их собственный организм оказывался изрядно отравлен подобной пищей. Поэтому плешивые коты, по сравнению с другими тварями Кома, были гораздо слабее и, несмотря на то что обитали на шестом горизонте, считались не слишком-то опасными. Как, впрочем, и не слишком-то полезными. Ну, до последнего момента… Вот поэтому сюда и приходили на фарм команды вроде «Ливнис», состоявшие из относительно (для этого горизонта) слабых бродников, в основном со вторым уровнем владения хасса. В «Ливнис» «троек» было всего двое – Гравенк и оставшийся в поселении Петрель.

Но сейчас, судя по докладам, как вокруг Луж, так и в самих Лужах разведчики засекали раза в два-три меньше живности, чем обычно. Даже численность плешивых котов, которые были на Кислых лужах практически вершиной пищевой цепочки, похоже, изрядно уменьшилась.

А потом, до кучи, на следующую ночью пропал еще один часовой. Правда, не так тихо, как Клоун: ночью лагерь был разбужен воем «сигналки», а затем с той стороны, где располагался пост, послышался грохот очередей штурмового комплекса. Но когда, спустя буквально полминуты, шестеро самых сильных и опытных бродников команды под командованием самого Гравенка добрались до места, там уже никого не было. Только следы крови на камнях и обрывки комбеза, которые они обнаружили в половине тисаскича от места происшествия в сторону перехода на седьмой уровень…

То есть то, что именно с данной стороны и располагался переход на седьмой уровень, они обнаружили уже заметно позже, когда ничего изменить уже было нельзя. А тогда Гравенк просто разозлился на столь неожиданную и, прямо скажем, дурацкую потерю двух человек из состава команды. И эта злость, похоже, напрочь отключила у него мозги. Как еще объяснить, что он глупо наплевал на первую заповедь Кома: «Засек что-то непонятное – беги!» А вместо этого собрал совет.

С другой стороны, если абстрагироваться от первой заповеди, смысл в совете был. Добычи-то они пока никакой особенно не взяли… Впрочем, так оно и планировалось еще перед выходом. Первые два-три ски после прибытия к Лужам команда должна была заниматься разведкой логовищ, поиском следов более опасных тварей, способных вмешаться в работу и помешать исполнению планов, и только потом планировалось перейти к непосредственной охоте. Ибо без этого вполне вероятным был вариант, когда охотники, занявшись одним немногочисленным прайдом котов, внезапно получали атаку с тыла какой-нибудь опасной твари. А то и даже тех же плешивых котов, только в размере еще пяти-шести прайдов. А прайды у этих тварей могли насчитывать от четырех-пяти до двух с лишним десятков особей… Так что к настоящему моменту охотничьи тройки успели завалить дай бог пяток котов, и суммарная добыча составляла не больше одной тридцатой, а то и тридцать пятой от того минимального уровня, на который Гравенк рассчитывал, когда планировал этот рейд. А полученная с них требуха, даже по подросшим ценам, покрывала уже понесенные при организации выхода расходы в лучшем случае на десять процентов. И ведь это уже понесенные, а как там сложится обратный путь, тоже никто предсказать не мог. То есть, если прекратить рейд и вернуться в поселение прямо сейчас, – выход, вместо прибыли, оборачивался очередными бесполезными расходами.

Нет, совсем уж смертельным для команды подобный расклад не был. Кое-какие резервы у Гравенка на счету имелись. Ком – дело такое, даже у самых удачливых команд успешные рейды регулярно чередуются с большими пролетами, так что на счетах подавляющего большинства лидеров нормальных команд всегда имелся некоторый финансовый резерв. Не на полное восстановление снаряжения или, там, поголовную комплексную регенерацию, конечно, но на закупку аптечек, боеприпасов, рейдового продовольствия, несложную починку снаряги и кое-какую медпомощь паре-тройке наиболее пострадавших членов. И Гравенк тут не был исключением. Но все дело было в том, что предыдущий рейд так же окончился для «Ливнис» большим минусом в финансовом отношении. Тушем-то недаром оказался без руки. Да и Петрель, выпрашивая «саус-другой», апеллировал вовсе не к своему стажу в команде или, там, накопившимся неотгулянным выходным и переработкам (подобных понятий в Коме просто не существовало, как и всякой мути типа Трудового кодекса), а к своей собственной и вполне реальной изнуренности. В прошлый выход ему пришлось едва ли не тяжелее других, зато все сумели-таки добраться до Валкера и получить необходимую медпомощь в стационарах поселения… Да и тот выход, что был перед последним, также нельзя было считать полностью успешным. Нет, кое-какую прибыль они тогда получили… ну, или вымучили. Но это были такие слезы…

Короче, еще одного пролета финансы команды вполне могли не выдержать, поэтому лидер и не стал действовать наиболее рациональным в сложившейся ситуации образом, а собрал совет. Ибо принимать решение в одиночку в подобной ситуации счел неправильным.

Большинство бродников было вполне в курсе ситуации с финансами, поэтому после полутора часов обсуждений, споров и откровенного срача, едва не доведшего до рукопашной, было принято единодушное решение остаться на месте и продолжать фарм. А для ночного гостя приготовить сильную ловушку…

– Ладно, хватит рассиживаться, – произнес Гравенк, поднимаясь на ноги и разворачиваясь к двум оставшимся бродникам его команды. Они заворочались и начали подниматься на ноги. Оба бродника тоже были ранены, причем один – довольно серьезно, так что он не столько волок носилки, сколько держался за них, чтобы не упасть и не отстать. Потому что так же, как и второй, пока остающийся на ногах, нес контейнеры со скудной добычей и кое-какое наиболее ценное снаряжение, которое они успели снять с погибших товарищей. Ибо этот груз был единственной надеждой на сохранение и, потом, в некоем отдаленном будущем, даже и возрождение команды «Ливнис»… Но облегчить даже его участь у пока еще не получившего никаких серьезных повреждений Гравенка не было никакой возможности. Здесь – Ком, и без разведки и охраны их тут же схарчат. Поэтому он шел налегке, настороженно и изо всех сил напрягая все способности по оперированию хасса… ну и молясь всем известным и неизвестным богам, дабы они сподобили тварей Кома сегодня, сейчас, как раз именно в этот лук поохотиться где-нибудь далеко от того участка тропы, по которому двигались остатки команды «Ливнис». И именно такое распределение ролей было причиной того, что они пока еще живы и способны, пусть и с трудом, двигаться в сторону поселения…

Как выяснилось буквально на следующую ночь, решение о том, чтобы остаться на Лужах, оказалось чудовищной ошибкой. Нет, к встрече ночного гостя они действительно хорошо подготовились… ну, как они думали. Но кто же мог предположить, что это окажется ТАКОЙ гость!

Первый звоночек для Гравенка прозвенел, когда к нему подошел один из самых старых членов команды, Каллас.

– Лидер, тут такое… – нерешительно начал он.

– Что? – тут же насторожился Гравенк. Каллас и еще трое ходили устанавливать сигнальную сеть вокруг «Моста» и лагеря. Гораздо более обширную, густую и сторожкую, чем та, которая стояла до этого. И с широким дополнительным «языком» в ту сторону, в которой отыскались следы крови и обрывки комбеза.

– Похоже, там, – бродник махнул рукой, – ниже, на шестом горизонте, рядом с переходом на наш, есть проход на еще более низкий уровень. Седьмой.

– Вот как… – лидер команды «Ливнис» поморщился. Одной из причин того, что он в принципе вынес на совет предложение остаться, было его убеждение в том, что никаких особенно сильных тварей здесь быть не должно. Ну нечем им здесь питаться… А если кто сильный и есть, то явно раненый или чем-то еще ослабленный. Поэтому он и забрел на столь бедные места. Но если повадившаяся сюда ходить тварь была с седьмого горизонта…

– Ну да, – кивнул Каллас, – точно. Нам не пройти… ну, без подготовки. Там, похоже, сифон, да не с водой, а с какой-то дрянью. Сам понимаешь…

Гравенк в ответ кивнул. А что тут понимать – тварей Кома было много и разных. И для некоторых из них то, от чего человек, даже с учетом аптечки, мгновенно откинет копыта, – обыкновенная еда. Да тех же плешивых котов возьми… Так что непроходимый для бродников сифон с кислотой или, там, соединениями фтора, мгновенно растворяющими большинство защитных покрытий, для каких-нибудь тварей будет всего лишь освежающим купанием, после которого они способны бодро приступить к трапезе. Пожалуй, стоит быстренько снять лагерь и…

Что там будет «и», Гравенк додумать не успел, потому что со стороны обнаруженного прохода на седьмой горизонт послышался громкий хлопок, а затем яростный рев.

– Пузырь! – взвился Каллас, разворачиваясь к одному из тех бродников, которые ходили с ним устанавливать «сигналку». – Ты что, «колючку» насторожил?!

– А что такого? – обиженно отозвался стоявший за его левым плечом бродник. – Сам же сказал: «Увешивайте погуще».

– Так сигналками, а не атакующими, дурень! – взревел старый бродник, замахиваясь для затрещины.

– Да чем плохо-то, если тварь доберется до лагеря уже раненой?! – заорал в ответ Пузырь, уворачиваясь.

– Тем, что ты не знаешь, что это за тварь!

– Так определили же – сороконожка!

«Хрясь!» – Каллас достал-таки Пузыря, поэтому продолжил уже несколько более спокойным тоном:

– Не ОПРЕДЕЛИЛИ, а ПРЕДПОЛОЖИЛИ, дурень. И, похоже, ошиблись. Сороконожка так не орет. Она вообще звуки подает, потирая жвала друг о друга, а тут… – Он махнул рукой. – Молись, чтобы эта тварь, кем бы там она ни оказалась, действительно приблизилась к лагерю раненой, а не РАЗОЗЛЕННОЙ!

Теперь уже невозможно было сказать, последовал Пузырь совету Калласа или нет, но даже если последовал – совершенно точно его мольба не помогла. Потому что едва только бродники успели занять позиции, на «Мосту» (на этот раз он был никем не занят, потому что именно на нем располагался центр подготовленного командой «Ливнис» огневого мешка, который должен был уничтожить наглую тварь, уже успевшую унести жизни двух членов команды), появилась эта самая тварь. Все окаменели. А затем кто-то, похоже, все тот же злополучный Пузырь, тихо выдохнул:

– О-ё… «Черный вдовец»…

Следующий отрезок марша оказался недолгим. Буквально через пару луков тяжелораненый хрипло вскрикнул и, дернувшись, безжизненно вытянулся на гравиносилках.

– Отошел, болезный, – тихо отозвался один из бродников. Гравенк молча кивнул, а затем, окинув цепким взглядом окружающее пространство, все так же молча двинулся в сторону от тропы, доставая из кобуры «одноручник». Парня была жалко… Хотя с такими повреждениями иного ожидать было нельзя. Пожалуй, тут, скорее, стоило удивиться тому, что он столько продержался. Без Петреля-то…

Едва тройка оставшихся, упокоив отошедшего бродника в вырезанной «одноручниками» в скальном грунте могиле, на которую в качестве пусть слабой, но хоть какой-то замене памятника были водружены гравиносилки, отошла от места последнего упокоения, как Гравенк настороженно замер. С полминуты ничего не происходило, а затем один из бродников негромко спросил:

– Что, лидер?

– Тихо, – раздраженно отозвался Гравенк, продолжая даже не прислушиваться, а, скорее, принюхиваться к чему-то. А потом лидер команды «Ливнис» вздрогнул и тихо прошептал: – Он его жрет…

– Кого? – непонятливо переспросил тот, кто задал вопрос, зато второй побледнел и сипло произнес:

– Мы ж… там же… мы ж все камни, что сверху навалили, – сплавили…

– Ходу! – зло бросил Гравенк и чуть посторонился, давая остальным место, чтобы обогнуть его и устремиться к Валкеру. Сам он никуда двигаться не собирался. «Черный вдовец» не отпустил их, удовлетворившись большей частью команды, и, покончив с телами погибших, двинулся в погоню за живыми. Значит, настало время ему, как единственному полноценному бойцу, преградить дорогу этой твари, чтобы дать раненым соратникам время на отход. Закон Кома – из боя выходят только раненые… Но оба оставшихся бродника переглянулись и решительно потянули с плеч оружие.

– Не нервничай, лидер, вместе встретим. Все равно ты ему в одиночку не противник, а нам от него не убежать… – весело произнес тот, который был ранен более серьезно.

– А то мы трое ему противники, – огрызнулся Гравенк, но больше ничего говорить не стал. А что тут скажешь? На «черного вдовца» ходили упакованной охотничьей партией, состоящей не менее чем из «троек» и с кучей специфического, именно под него купленного оборудования. А так – тремя бродниками, двое из которых, помимо всего прочего, были серьезно ранены, да еще с жалкими остатками вооружения, заточенного на охоту на низкоуровневых тварей шестого горизонта… Встречаются способы самоубиться и полегче, но редко. А с другой стороны – не задирать же просто так лапки. Они же – бродники. Так что сколько смогут, столько и побарахтаются…

Тварь показалась спустя лук.

– Ох ты, – прошептал один из бродников, – а хорошо наши его приложили. Эвон какие борозды на панцире, и одного переднего жвала нет.

Гравенк зло скрипнул зубами. Приложить-то приложили, но деся… вернее, уже одиннадцать человек мертвы, а тварь все еще жива. И можно было не сомневаться, что они трое вскоре последуют за остальными.

Впрочем, думать об этом времени уже не было. Ну, если они действительно не собирались просто сложить лапки и сдохнуть… Гравенк мысленным посылом сдвинул регулятор мощности накачки ствола хасса на максимум и сосредоточился. Этот выстрел напрочь расплавит ствол и приведет в негодность его любимый комплекс «Аката-66К», но… Как говорил тот, не так давно появившийся в Валкере шустрик из Тасмигурца: «Снявши голову – по волосам не плачут». Какая ему-то разница, что там будет с комплексом, после того как он сдохнет?

«Черный вдовец», похоже, почувствовал накачку и, пошевелив антеннулами, решительно направился в сторону занявших оборону бродников, но ствол «Акаты» уже засветился болезненно-багровым светом, и Гравенк прильнул к прицелу, зло ощерившись. Как бы там ни было – выстрелить он успеет. «Черный вдовец» не такая уж и шустрая тварь…

– Чур, требуха от «черного вдовца» – моя!

Гравенк дернулся и удивленно повернул голову. Ну вот, помяни нечистого… За соседним камнем обнаружился тот самый шустрик из Тасмигурца, которого он только вспоминал. Ну, с таким забавным прозвищем… как я его…

– Требуха – моя! – еще раз повторил шустрик, сноровисто изготавливая к бою… рогатку?!

– Что? – ошалело переспросил Гравенк.

– Требуха – моя, понятно?

Лидер команды «Ливнис» скрипнул зубами. Вот ведь идиот! И таких же идиотов себе в команду набрал. У него же в команде всего трое, и один из этих троих вообще «единичка». Ну куда они полезли на шестой горизонт? Да что там горизонт! Какого темного они СЕЙЧАС вылезли? По всем канонам, едва только завидев «черного вдовца», эти три идиота должны были сломя голову рвануть в сторону поселения, молясь всем Богам, чтобы тварь достаточно отвлеклась на схомячивание остатков команды «Ливнис». А он тут еще торгуется…

– Так мы договорились? – шустрик (Гравенк только теперь вспомнил его смешной ник – Куйзмитш) уставил на лидера команды «Ливнис» требовательный взгляд. Гравенк зло сплюнул.

– Ты сначала его завали.

– Не вопрос: не завалим – не претендую. Или ты не хочешь участвовать?

Гравенк еще раз сплюнул и приник к оружию. Что толку разговаривать с идиотом?

– Ну, считаю молчание за знак согласия, – весело подытожил бродник Кузьмич, лидер молодой, мелкой и слабой по меркам Валкера команды с одноименным названием, после чего громко заявил: – Все стреляем после меня. И на максимально возможной мощности! Понятно?

Гравенк не ответил, как, впрочем, и остатки его команды. Однако выстрел придержал. А Кузьмич приподнялся и, с силой натянув жгут рогатки, замер, весело глядя на приближающуюся тварь. «Черный вдовец» переполз через россыпь валунов и, на мгновение приостановившись, замер. Гравенк прекрасно знал, что последует дальше – могучий рывок передними хватательными лапами и резкое движение жвал… Но в этот раз все получилось по-другому.

«Схлык!»

Кузьмич спустил жгут рогатки, и массивный черный шарик ударил «черного вдовца» прямо между жвал – целой и обрубка. Гравенк тут же спустил курок и… тварь заорала! Лидера команды «Ливнис» отбросило и скрутило, рядом с ним кто-то сдавленно выл, а чуть подальше явно блевал, но Гравенка это не особенно волновало. Самому бы не сблевнуть…

От вопля твари он отошел только через пару минут. Сел, вытер кровь, натекшую из ушей и носа… вернее, просто размазал ее по грязному лицу, потом, кряхтя, оперся рукой о землю, приподнялся и… рухнул обратно. Этого просто не могло быть! Гравенк некоторое время посидел, не веря в то, что пару мгновений назад видели его глаза, но… с другой стороны, он же жив. И даже не обкусан. И это при том, что не менее пары ормов валялся совершенно беспомощным… Но как?!!

– У-о-охх!

Лидер команды «Ливнис» с трудом повернул голову и уставился на изрядно помятого Кузьмича, который и издал эти звуки, с каким-то религиозным ощущением.

– Чего смотришь? – огрызнулся тот, держась за голову обеими руками, а потом, страдальчески морщась, произнес: – Чуть не сдох…

Старый бродник и уже, даже по меркам Валкера, опытный лидер команды продолжал молча смотреть на человека, едва ли не в одиночку завалившего «черного вдовца». Да-да, пусть они стреляли все вместе и на максимальной мощности, но Гравенк отлично знал, что шести стволов, самым мощным из которых был как раз его «Аката-66К», совершенно точно было недостаточно не то чтобы убить, но и даже серьезно повредить эту тварь. Ранить – да, отрубить антеннулу, кончик жвала – да, повредить мандибулу или ногу – возможно, но убить… Это… это… это напрочь переворачивало всяческие представления о возможном.

– Кузьмич… – подал голос кто-то из бродников шустрика.

– Чего, Легкий?

Гравенк повернул голову. Из-за соседнего камня практически выполз какой-то из бродников чужой команды.

– Что это было?

– Что было, что было… «Черного вдовца» мы завалили – вот что было!

– Ой-ё-ё… завалили-таки, – бродник развернулся и сел, опираясь спиной на тот камень, из-за которого вылез. – Никогда бы не подумал, что у нас такое получится.

– А чего тогда не сбежал, раз не верил? – хмыкнул Кузьмич, поднимаясь на ноги и вытаскивая из-за спины большое разделочное мачете. – Ладно, вставай и пошли потрошить мою добычу. – После чего повернулся к Гравенку и уточнил: – Надеюсь, никаких претензий?

Гравенк пару мгновений помолчал, потом тоже поднялся на ноги и окинул долгим взглядом валявшуюся в половине саскича тушу твари, после чего качнул головой:

– Нет. – И, когда Кузьмич со своим бродником уже двинулись к валяющейся туше, добавил им в спину: – Я еще не сошел с ума, чтобы портить отношения с человеком с такой удачей.

Кузьмич, уже занесший лезвие мачете над головой «черного вдовца», замер, а затем медленно повернулся к лидеру команды «Ливнис» и, усмехнувшись, произнес:

– Если бы ты знал, сколько раз мне это уже говорили…

2

– И того получается двести двенадцать тысяч универсальных кредитных единиц. Сделка?

Андрей молча кивнул. Устал он уже орать. А с другой стороны – куда было деваться? Представитель торговой корпорации «Сислен» Абажей Кут был тем еще жучилой, и окончательно сойтись в цене им удалось только после полутора часов напряженного торга. Но полученный результат того стоил. Во всяком случае, стоящий за его плечом Гравенк, поймав его взгляд в зеркальной витрине, молча вскинул к плечу сжатый кулак. Этот жест у бродников был аналогом земного поднятого большого пальца. Молодец, мол…

«Черного вдовца» они ободрали полностью. До скелета. Впрочем, скелет тоже прихватили. Тем более что у этой твари он был внешним. Типа, как у насекомых. Ну да сам-то «черный вдовец» как раз и был очень похож на насекомого. Только длиной в пару саскичей и диаметром около трех скичей, то есть, по земным меркам, где-то пятнадцать метров длиной и два в диаметре. Ну, приблизительно…

Сразу после того, как все немного оклемались, Андрей отослал Легкого в Валкер с задачей закупить десяток гравиносилок и нанять десятка три «мулов». Гравенк тогда не понял, зачем так много. Нет – «черный вдовец» был очень, даже ОЧЕНЬ дорогой тварью. Ну да что еще можно было ожидать от одной из самых сильных тварей седьмого уровня? Но забирать всё? Тем более что некоторые пластины внешнего скелета, служившего твари одновременно и броней, были серьезно повреждены в предыдущей схватке с бродниками «Ливнис» и потому никак не подходили в качестве сырья для бронников (а куда еще их можно было пристроить-то?). Но с Кузьмичом не спорил. Хотя мог бы. Потому что в трофеях была и его доля. Во-первых, его команда все-таки умудрилась заметно повредить тварь еще при первом столкновении у Кислых луж, да и при последней схватке тоже не рядышком постояла, и, во-вторых, договор с Кузьмичом касался только требухи, а вот все, что снаружи… Но Гравенк посчитал, что им хватит уже того, что они сумели выжить в совершенно безнадежной ситуации, когда выжить было совершенно невозможно. Ну, по всем канонам. Так чего еще судьбу жадностью искушать-то? Шкуру спасли – и хорошо. Жадных Ком не слишком любит. И, рано или поздно, наказывает…

А вот чем таким Кузьмич сумел-таки приложить «черного вдовца», лидер команды «Ливнис» осторожно поинтересовался. Осторожно, поскольку требовать раскрытия секрета того, как «двойка» сумел завалить одну из сильнейших тварей седьмого горизонта, мог только Совет, но никак не одинокий бродник или даже глава команды. Причем и в том случае, если это был глава той команды, в которую входил счастливчик. А уж чужой… Хотя какая тут, к Темному, команда – нет уже команды «Ливнис», как ни крути. Была – да вся кончилась. И воссоздать ее Гравенку не светит. Пока или вообще – еще было неясно, но даже в самом лучшем случае – еще очень и очень долго…

Так вот, подобные секреты либо были секретами конкретного умника, который их и открыл, либо жизненно необходимой информацией для всех. И вот в этом последнем случае собирался Совет из наиболее опытных и авторитетных бродников и, прикинув хрен ко лбу, определял, насколько открытый умником секрет важен для всех и… сколько ему за этот секрет сообщество должно заплатить. А как вы думали? Здесь Ком, и ничего бесплатно не бывает. К тому же сам факт того, что некий жизненно важный секрет можно не только открыть, заплатив за это десятком или сотней жизней, но и просто купить, пусть и не задешево, уже повышал шансы на выживание для очень и очень многих… Вот поэтому Гравенк и поинтересовался произошедшим осторожно. И, если честно, не сильно рассчитывая на ответ. Но, к его удивлению, ответ он таки получил. И весьма подробный.