Текст книги "Ком. В глубину"

– Меня не интересует, что там бормочет труп! – с не меньшей злостью отозвался Кумла.

Они замерли на пару мгновений, ощупывая друг друга напряженными взглядами и пытаясь отыскать в глазах и фигуре противника, положении его рук, ног и развороте плеч хоть какие-то намеки на его последующие действия. А затем хасса в зале дрогнула и взвихрилась от столкновений мощных форм.

Несмотря на подлую натуру и крайнее самомнение, обычно присущие слабосильным шакалам, только и умеющим нападать исподтишка, на деле Кумла оказался грозным противником. Из шести атак, которые смог провести Андрей, прошла только одна. Да и то только потому, что Толстый открылся, как раз в этот момент попытавшись атаковать самого Андрея. Сам же землянин не смог полностью отразить три. И хотя все их удалось изрядно ослабить, но его уверенность в удачном исходе, которую он испытывал в тот момент, когда входил в покои, заметно ослабла.

– Ну что, гаденыш, готов сдохнуть? – радостно осклабился Кумла, когда они откатились в противоположные концы зала, чтобы чуть оклематься от напряжения и последствий пропущенных ударов.

– А у тебя большой «общак», Толстый? – вкрадчиво спросил в ответ Андрей, изо всех стараясь, чтобы в его голосе не отразились те боль и напряжение, которые он на самом деле испытывал. – А то я тут поиздержался несколько. Деньги во как нужны. И еще – не посоветуешь, кого стоит из твоей команды в свою принять? Им же все равно к кому-то пристраиваться придется. После гибели лидера и потери общака-то…

– Ах ты… – взревел Кумла и шарахнул по землянину сгустком неформатированной хасса. Но тот был готов к такому повороту. Он уже успел проанализировать только что завершившееся столкновение и пришел к выводу, что к дуэли на формах, похоже, подготовлен слабее, чем противник. Ну не тому его учили в тренировочных покоях клиники Бандоделли. Там его учили противостоять тварям Кома, а не людям. А вот Кумла, похоже, уже не раз сражался именно против людей. Интересно, где и с кем это происходило и многих ли он успел замочить? Впрочем, не до этого сейчас. Главное – не пополнить число этих «многих»… Поэтому Андрей решил перевести схватку в ту область, где, как он надеялся, преимущество будет уже у него. В конце концов, владеть клинком его учил такой признанный мастер, как Стук. И хотя его обучение клинку также было подстроено под борьбу с тварями Кома, – по рассказам Стука, на горизонтах ниже десятого клинок становился основным оружием бродника, – но и обычных фехтовальных спаррингов они с учителем провели немало. А для этого надо было спровоцировать Кумлу на какую-нибудь мощную, но опустошительную для него атаку. И только что нанесенный Толстым удар неструктурированной хасса был лучшим из всех возможных вариантов. Ибо после такого… извержения хасса следующий удар какой-нибудь атакующей формой враг смог бы нанести не ранее чем через полторы-две секунды. А в столь быстротечном бою это очень, нет, ОЧЕНЬ много…

– Ах-хсу-уу… – взвыл Толстый, когда от очень экономного, неброского выпада Андрея, скачком переместившегося вплотную к противнику, на пол покоя упало три пальца его левой руки, которую он успел выбросить вперед, но не смог закончить формирование на ней защитной формы. – Да я теб… А-ууу…

На этот раз на пол покоя упало левое ухо. Расчет землянина оказался верным – клинком его противник владел куда хуже хасса.

– Стой, Кюйзмитш! – заорал Толстый, отскакивая назад и вскидывая изуродованную руку. – Стой! Я готов заплатить тебе больше, чем…

Андрей мотнул головой, в свою очередь мягко перемещаясь вплотную к противнику. С переходом дуэли в схватку на клинках и потерей пальцев левой руки Кумла практически потерял возможность использования форм хасса, ибо наиболее мощные из них строились именно с помощью жестов. У Толстого же одна рука оказалась изуродованной, а во второй он сжимал клинок. Но отпускать его от себя далеко все равно не стоило.

– Ушем посоветовал сделать так, чтобы из покоев вышел только один, Толстый. И мне не хотелось бы его разочаровывать. К тому же я знаю, что ты не простишь мне проигрыша. А на хрена мне потом все время оглядываться за спину? Так что дерись или просто встань на колени, чтобы я тебя зарезал.

– Ты не понимаешь, на кого замахнулся! – взревел Кумла. – Думаешь, за меня некому отомстить? Да за мной стоят такие люди, что тебе… ухмф…

«Ай как банально… Ну все прям как в кино, – подумал Андрей, опуская клинок. – Злодей закатывает пафосную речь, за время которой положительный герой успевает подготовиться и нанести смертельный удар… Правда, мне какого-то дополнительного времени для смертельного удара было уже не нужно, но и слушать его до конца не хотелось… Да и что там было слушать – все гопники во всех мирах, когда осознают, что проигрывают, сразу начинают пугать своей бандой, своим папой ну, или своей крышей…»

Он подошел к трупу Кумлы, валяющемуся на полу зала со вскрытым горлом, из которого уже почти перестала толчками вытекать кровь. Вздохнул, покачал головой и, очистив клинок легкой бытовой формой, вбросил его в ножны, после чего двинулся в сторону дверей…

Неторопливая туша прошествовала через кустарник и скрылась за скальным зубом. Андрей убрал «окуляр» и развернулся к Бабураке.

– Ну и где его можно будет подловить? Что посоветуешь?

Тот задумался, прихватив зубами какую-то сорванную травинку. Андрей осторожно покосился на нее. Здесь, в Коме, совать в рот что-то не досконально знакомое очень не рекомендовалось. Да и с вроде как досконально знакомым тоже были варианты… Эвон, с плешивыми котами как вышло? Не было, не было – и раз, объявились. И ладно с ними – у котов-то хоть неожиданно в требухе что-то ценное обнаружилось. Чаще же происходило наоборот…

– Тебе на каком расстоянии от него находиться требуется, чтобы эту твою… ну эту… вундюр-мундюр применить? – уточнил Бабурака спустя пару минут. Андрей усмехнулся. Да уж, так исковеркать просто русское слово «вундервафля»… Впрочем, изначально оно не такое уж и русское. Причем в обеих его половинках.

– Да где-то максимум в трех-четырех саскичах. Ну, чтобы надежно…

– Ага. Тогда там дальше, где-то в каршеме отсюда, есть вот такой же скальный палец. – Бродник ткнул пальцем в торчащую скалу. – Мимо него он точно не пройдет. Там такие заросли, что даже подобной туше нужно будет выползать на тропу. А она как раз вокруг пальца и идет. Самое дальнее в паре саскичей от тебя будет. – Он замолчал, почесал затылок, а затем осторожно добавил: – Только там забираться сложно, один не влезешь. И надо уже быстро выдвигаться. Мы с другой стороны тропы зайдем, и надо будет успеть закинуть тебя на скалу до того, как он нас почует. Там на первом саскиче скала гладкая и плотная – вообще не за что уцепиться будет.

– Ну, тогда – двинули, – согласно кивнул Андрей, поднимаясь на ноги…

У порога зала его встретили Ушем, Пангрим, Легкий и остальные члены команды «Кузьмич». А чуть дальше плотной кучкой стояли бродники из команды Кумлы. Впрочем, только вышеперечисленными делегация встречающих не ограничилась: ресепшен тренировочных покоев оказался плотно забит народом. Просто все остальные толпились чуть дальше от дверей в зал.

– Ну что? – криво усмехнувшись, спросил Ушем. Андрей пожал плечами и бросил:

– Как ты и просил, – после чего развернулся к своим и, передав Рубу клинок и снарягу, бросил Легкому: – Пошли, поможешь комбез с трупа снять…

Остальные его слова тут же оказались заглушены возбужденным гулом толпы. Ушем снова усмехнулся, но уже уважительно.

– Силе-ен, Куйзмитш! Кумла-то из опытных «дуэлянтов» был. Семь схваток за плечами. Одна так даже с «четверкой». И неслабой, могу тебе сказать…

Андрей с каменным лицом пожал плечами, мол, нам, татарам, что водка, что пулемет – лишь бы с ног валило, но сделал отметку в памяти насчет того, что стоит еще раз прошерстить всю информацию о бродниках, имеющуюся в сети. Все-таки его специфическая история пребывания в Коме, сильно отличная от обычной, регулярно подкидывала ему все новые и новые подобные пробелы в его знаниях о местных реалиях. Вот еще и какие–то «дуэлянты» выскочили…

Пока освобождали останки Кумлы от уже не принадлежащего ему вооружения и снаряги, Легкий коротко пересказал последние новости.

Заработать на ставках не удалось. Да, Кумла был старой, опытной «тройкой» и, по всем расчетам, считался сильнее своего противника, которого все еще числили за «двойку», ну, или слабенькую, едва прорезавшуюся «тройку». Только вот противником-то был Кузьмич – легенда и надежда Валкера, только что завалившая «черного вдовца», лидер, в команду которого считали за честь войти даже куда более сильные бродники! Так что даже в самом начале расклад был не более 1:1,13, а потом и вовсе упал до 1:1,1. В итоге, несмотря на то что Руб, которому Андрей успел перекинуть только что полученные от Толстого деньги, успел поставить их на победу своего лидера еще по начальному, несколько более выгодному курсу, заработать на этом особенно не получилось. А вот «общак» у команды Кумлы оказался довольно солидным. Уже когда они упаковывали снятый с Толстого комбез, Андрею на линк пришло сообщение о пополнении привязанного к командному аккаунту счета на сто семьдесят тысяч кредов.

Кроме того, пока Андрей махался с Толстым, Руб и Легкий успели по-скорому собрать информацию о бродниках из команды Кумлы, имея в виду обнаружить среди них тех, кого стоило попытаться перетянуть в свою команду. И даже переговорить с парочкий наиболее перспективных из них. Землянин даже слегка обалдел от такой оперативности. Это ж как надо было быть уверенным в его победе, чтобы еще до конца схватки уже предлагать людям из команды противника присоединиться «к победителю». Впрочем, возможно, именно так и надо…

До скалы, о которой говорил Бабурака, добрались довольно быстро. Она действительно была словно выглажена огромным утюгом на расстоянии одного саскича от поверхности. Впрочем, это заметил не один Андрей.

– Ты смотри, какая гладкая! – удивился Легкий, подойдя вплотную и проведя перчаткой по поверхности.

– Это все краграмнолы вытерли, – пояснил Бабурака и, кивнув в ту сторону, откуда слышался треск продирающейся сквозь кустарник туши, разъяснил подробнее: – Чешутся о камни, а у них чешуя, что твой наждак, – все под ноль стирает. – После чего развернулся и махнул подтягивающимся членам команды: – Давайте ближе сюда. Сейчас лидера будем наверх закидывать.

«Закидывать», как выяснилось, означало действительно закидывать. Четверо бродников встали в круг, зацепившись руками, на сцепку встал Андрей, после чего все громко проорали: «Раз-два-три-ДАВАЙ!», с последним вскриком швырнув его вертикально вверх. Андрей вскинул руки и, еще в полете, зацепился за каменный выступ, потом подтянулся, укрепился, уперся ногой, другой, выбросил вверх левую руку и пополз вверх по скале…

Первым же кандидатом, которого представил ему Руб, оказался бродник весьма странного вида. Он был одновременно похож на земного негра или, как их теперь именуют в толерантных странах, «черного» (хотя в чем разница, Андрей особенно не понимал, поскольку «негр» – это то же, только слегка перековерканное, слово «черный», но на испанском, а не на английском), а с другой… на фэнтезийного орка. Даже кожа его была хоть и густо черной, но такой… с прозеленью.

– Вот, знакомься, Кузьмич, это самый лучший «нос» на всем нашем горизонте – Бабурака. – И Кинжальник едва заметно подмигнул. Ценный кадр, мол, не упусти.

– Рад знакомству, Бабурака, – кивнул Андрей, пожимая протянутый кулак. Каких только видов и форм приветствий не встречалось в Коме, но тот или иной контакт через руки были наиболее распространен.

– Мы тут с Бабуракой кое-что обсудили, пока ты возился с Кумлой, – небрежным тоном продолжил Кинжальник, всем своим видом показывая: он не просто не допускал сомнений в том, что его лидер с легкостью расправится со своим противником, но и удивлен, отчего тот не сделал это куда быстрее. – И я обещал ему помощь в приеме в нашу команду.

Андрей окинул стоящего перед ним бродника испытующим взглядом и негромко спросил:

– А насчет того, что я только что грохнул твоего прежнего лидера, есть претензии?

– Да я бы его сам грохнул, если бы смог, – глухо отозвался Бабурака. – Такая гнида был…

– Что ж тогда ты оставался в его команде?

– Потому что Кумла сразу предупредил, что из его команды можно уйти только ногами вперед, – зло бросил бродник. – И не только сказал, но и смог наглядно показать всем, что это отнюдь не просто слова.

– Во-от оно ка-ак… – раздался из-за спины землянина недобрый голос Ушема. – Знаешь, парень, после того, как поговоришь с Куйзмитчем, подойди ко мне. Мне надо задать тебе парочку вопросов…

Краграмнол, здоровенная тварь, на взгляд Андрея чем-то напоминающая земных варанов с острова Комодо, но раз в двадцать побольше, показался спустя три-четыре орма после того, как землянин занял позицию наверху скалы. Тварь выбралась из зарослей, проломив целую просеку в жестком кустарнике, покрывающем эту местность. Его жесткие и толстые ветки раздирали даже прочную ткань комбезов, а острый сучок был способен оставить глубокий шрам и на шлеме, но этому монстру подобный кустарник был нипочем. Впрочем, брюхо, покрытое куда более мелкой и не столь прочной чешуей, краграмнол старался волочь по утоптанной тропе, а не по зарослям. И не то чтобы ветки могли ее прорвать – эту «мелкую и не столь прочную» чешую, по рассказам Бабураки, не каждый клинок брал, – но твари, похоже, было просто неприятно цепляться брюхом за сучки… Так что он вышел именно там, где и указывал Бабурака. Андрей, уже давно приготовивший «булыгу», подобрался…

Кроме Бабураки, в состав их команды вошел еще один бродник из бывшей команды Кумлы – земляк Гравенка по имени Угрувк. Он был сильным «тяжем», к тому же, в отличие от Тушема, на данный момент абсолютно здоровым и с необходимым вооружением, что им в предстоящей охоте было совсем не лишним. Впрочем, расскажите мне про охоту, в которой «тяж» окажется лишним?.. Угрувк, так же как и Бабурака, оставался в команде больше из-за угроз Кумлы, чем по собственному желанию. С остальными желающими, а их после дуэли оказалось неожиданно много, и не только из бывшей команды Кумлы, решили пока погодить. Как сказал Руб – посмотрим, как там пройдет первый рейд в увеличенном составе, прикинем, какие твари нам по зубам, а уж затем и решим, стоит увеличивать команду или пока нет.

А вечером, когда увеличившаяся команда Андрея, всем своим новым составом изрядно поднабралась в баре, его самого отозвал в сторонку Ушем.

– Вот что, Куйзмитч, – негромко начал он, после того как Андрей, поняв, что разговор будет серьезным, пару раз прогнал через себя волну хасса, что резко снижало ощущения опьянения и прочищало мозги, – я тут пообщался с бродниками из команды Толстого. Похоже, у него было довольно солидное прикрытие. Кто точно, я пока не накопал – Кумла очень серьезно шифровался, и остальным известно немногое. Но по всему выходит, кто-то из торговых корпораций. Причем из сильных, то есть тех, которые уже подгребли под себя поселения на первом-втором горизонте. Так что я рекомендую тебе на верхние горизонты пока не соваться, – он помолчал, а затем более решительно добавил: – А то и вообще на них не соваться. Судя по тому, что творил этот урод, – прикрывали его сильно. Значит, Кумла был задействован в каких-то далеко идущих планах, и его смертью ты поломал игру очень серьезным дядям. Так что будь осторожен… Лучше вообще слиняй из поселения на ближайшие саус-два или даже побольше. А я тут пока покопаюсь и еще серьезных мужиков подключу. Надо выяснить, что такого торгаши затевают, что их ставленники позволяют себе так бродников гнобить… И чем им можно хвост прищемить. Ты меня понял?

Андрей молча кивнул.

А на следующий день, проспавшись, они снова засели в баре всем обновленным составом и принялись думать, куда идти. Тем более что в связи с дуэлью и предшествующими ей событиями решения о том, куда и на кого идти, так принято и не было. Да и ситуация изменилась: в команде появился полноценный «тяж» и весьма сильный «нос», так что теперь имелся резон замахнуться на куда более опасную добычу, чем ски назад. И уйти на подольше, благо деньги для закупки расходников на более длительный рейд теперь были. Опять же, Ушем советовал…

И вот после почти двух часов обсуждений, прикидок и споров Бабурака предложил сходить на краграмнола – могучую тварь с восьмого горизонта, сложно убиваемую даже специально снаряженной командой охотников, состоящей из «троек». Причем добираться до тех мест, где она обитала, надо было не менее сауса. А с учетом того, что идти предстояло на восьмой горизонт, где они вообще пока ни разу не были, – так и все два…

Тварь впечатляла – не менее пары саскичей в длину, около пяти в ширину и больше трех скичей высотой, с иссиня-черной чешуей, венчиком из пяти глаз и пастью, в которой вполне поместился бы мотоцикл с коляской…

– Такой бы мордой – да медку хлебнуть[2]2
  Главный герой вспомнил анекдот: В зоопарке медведь целый день восхищенно смотрит на бегемота в соседней клетке. К вечеру тот не выдержал и спрашивает:
  – Ты чё на меня весь день пялишься? – На что косолапый отвечает:
  – Мечтаю.
  – О чем?
  – Такой бы пастью – да медку хлебнуть!


[Закрыть], – криво усмехнувшись, пробормотал Андрей, разглядывая выбравшегося из зарослей монстра. Тварь на мгновение остановилась, а затем величественно-неторопливо подползла к скале и… принялась с довольным урчанием тереться об нее боком. Андрей подождал еще пару мгновений, приноравливаясь к мелкому сотрясению скалы, затем осторожно приподнялся на коленях, натянул жгут рогатки, прицелился и выстрелил… А в следующее мгновение едва не полетел кувырком прямо на голову твари от мощного удара хвостом, которым краграмнол звезданул прямо по скальному пальцу.

– АРЫЫЫ-ГР!!! – ревела тварь, вопя во всю глотку и раз за разом нанося удары по вовсю трещавшей скале своим массивным хвостом. Если бы не заранее отрегулированные звуковые фильтры, землянин уже катался бы по скале, зажимая ладонями уши, из которых вовсю хлестала бы кровь от разорванных барабанных перепонок. Но Бабурака оказался знатоком привычек твари, поэтому к подобному звуковому удару все были готовы, что, конечно, хорошо. А плохо было то, что «булыга», на которую и был весь расчет, похоже, не нанесла твари особенных повреждений. Судя по тому, что Андрей сумел разглядеть, применив «око» и одновременно пытаясь удержаться на верхушке скалы, цепляясь за массивный выступ (тот уже начал трещать и раскачиваться, причем вовсе не в унисон с остальным скальным массивом), концентрация хасса в верхних слоях чешуи твари практически не упала. Так что стрелять в нее из того оружия, которое имелось у команды в настоящий момент, было совершенно бесполезно. И что делать? Ситуация была не патовой, а полностью безнадежной. Рано или поздно краграмнол разрушит скальный палец, после чего землянин однозначно перейдет из категории «внешнего раздражителя» в категорию «пища». И на этом всё. А остальные ему ничем помочь не могут: едва только они откроют огонь, как сразу же, безо всяких переходов, окажутся все в той же категории «пища». Попытка бежать сквозь заросли тоже заранее обречена на провал – Бабурака предупредил (да они и сами уже успели в этом убедиться), что этот чертов кустарник сдирает с бродника комбез и снарягу, как проволочная щетка – старую шерсть с собаки или лошади. Десяток-другой шагов – и ты голый! А пробовать сбежать по тропе в одну или другую сторону… ну, может, парочка и уцелеет. Пока краграмнол будет хавать всех остальных. Потому что все траектории выдвижения к началу проходов в кустарнике, ведущих на тропу, были в радиусе доступности пасти твари. А как быстро этот монстр умеет реагировать на «внешние раздражители», было понятно по тому, как он среагировал на выстрел Андрея.

– АРЫЫЫ-ГРЫЫРР!!! – взревел краграмнол и, отведя хвост подальше, вмазал по скале с оттягом. Выступ, за который держался Андрей, громко хрустнул и… покатился к краю. Землянин, едва успев его отпустить, заскреб перчатками по камню и… со всхлипом выдохнул, замерев в неустойчивом равновесии. Он практически уже смирился с тем, что при следующем ударе его просто снесет со скалы в пасть твари… а затем, повинуясь какому-то странному наитию, извернулся и прыгнул вперед, падая на спину и обеими ногами изо всех сил пихая остановившуюся на самом краешке каменюку. Та медленно и величественно перевалилась через этот край…

Несколько мгновений ничего не происходило, а затем скалу потряс еще один удар, только отчего-то гораздо более слабый, чем предыдущие. Андрей вскочил на ноги, выхватил рогатку и, изготовив ее к стрельбе, осторожно выглянул за край… после чего поспешно спустил натянутый жгут.

– А-ЫЙ-ЫЙ-ЫЙ-ЫЙ-А-а-а-а-а-с-с-с… – сначала взревела, а затем заверещала тварь. И почти сразу же в нее начали бить выстрелы остальных бродников команды. Землянин же еще несколько мгновений обессиленно наблюдал, как монстр бьется под залпами его сотоварищей, или, если уж быть точным, соратников, а затем устало рухнул на край скалы и, свесив ноги вниз, дрожащей рукой принялся расстегивать защелку шлема. Этого в Коме делать ОЧЕНЬ не рекомендовалось. Особенно на восьмом горизонте, да еще вблизи от пока что не убитой и такой могучей, как краграмнол, твари. Но ему было жизненно необходимо вдохнуть воздуха полной грудью, а не через респиратор шлема…

Когда Андрей, с трудом удерживаясь за выступы и выемки в изрядно покоцанной скале, даже не спустился, а прямо-таки сполз на землю, Бабурака, подхвативший его у самой поверхности, уважительно покачал головой:

– Да, Кузьмич! Ты действительно крутой. Я уж думал, нам конец, а ты вон как все рассчитал…

Андрей криво усмехнулся. Правда состояла в том, что он ничего не рассчитывал. То, что получившая по башке камнем тварь кинулась на скалу, в ярости раззявя пасть, было абсолютной случайностью. Как, кстати, и то, что он сам в тот момент оказался в положении изготовки к выстрелу по ней очередной «булыгой». Ну и уж тем более абсолютной случайностью было то, что он попал-таки этой своей «булыгой» прямо в пасть – дорожащими-то руками и с заливаемыми холодным от ужаса потом глазами…

Но как бы там ни было – краграмнол мертв, а они – живы. И, кстати…

– Как думаешь, Бабурака, сколько мы с этой туши снимем?

– С этой? – Бродник отпустил Андрея и задумчиво обошел вокруг лежащей туши. – Хороший краграмнол, старый. Я такого и не видел раньше.

– А вы что, с Кумлой на них охотились?

– Да не, куда ему… – махнул рукой бродник. – Он ниже седьмого и не заходил, считай. Да и на седьмой тоже очень нечасто. В основном на более мелких горизонтах шарился. Но я же не только с Кумлой по Кому ходил… – Он еще раз задумался, а затем решительно произнес: – Да не меньше полумиллиона возьмем, лидер. Точно тебе говорю…

5

Абажей привычно скрутил ремни снаряжения и положил поверх той кучи, которая уже была навалена на прилавок. После чего поднял глаза на Андрея и уточнил:

– «Нуамаер 9М» будешь брать?

Андрей задумался. С одной стороны, все это время, что он таскался по горизонтам, клинок ему почти ни разу не пригодился. Нет, как-то было… ту темную кошку на втором горизонте он добил как раз клинком. Да и при разделке добычи клинок частенько был нелишним. То есть, как правило, туши тварей разделывали специальными ножами – они для этого подходили больше, но иногда требовалось что-то резануть, где-то поддеть, а где-то, наоборот, надавить и прижать. И вот тут частенько народ орудовал уже клинками, которые были и острее, и длиннее разделочных ножей. Но для этого вполне хватало и чего-то куда более дешевого, чем «Нуамаер 9М». Скажем, раза в три-четыре. А с другой… с другой, клинок был хорош. И внешне, и по характеристикам. Тот поток хасса, который он мог пропустить через себя, выдержала бы далеко не всякая пушка «тяжа». А внешне… на Земле Андрей не был знатоком холодного оружия и не сумел подобрать какой-то аналог, но во всем – в легком изгибе лезвия, в выемке центрального концентратора, в насечках стабилизаторов на короткой, в треть длины клинка маленькой и изящной, но функциональной гарде, в плотно лежащей в руке ухватистой рукояти ощущалась хищная, смертоносная красота. К тому же клинок так и так надо было менять, поскольку старый был откровенно слабоват и выбран почти исключительно для маскировки. Всем было известно, что бродники частенько таскают клинки, всеми возможностями которых на освоенном уровне владения хасса пользоваться не могут. То есть для статуса и, так сказать, на вырост. А вот более слабые носили, как правило, только по необходимости. Ну, там, соответствующий был по какой-то причине утрачен – сломан, потерян в бою или при отходе, остался в твари, от которой его владелец успел убежать, – вот пока и купил то, на что денег хватило… С его статусом любимчика судьбы и лидера успешной команды это не коррелировалось никак. Тем более что с момента возвращения из рейда бродник Кузьмич числился уже полноправной, стопроцентной «тройкой»… Нет, можно было оставить себе снятый с Кумлы «Вязь-6У». Тоже вполне себе достойный клинок, хотя и не такой, как «Нуамаер 9М», но Андрею его вполне хватило бы вплоть до полноценного овладения четвертой ступенью оперирования хасса (к которой, кстати, он был уже очень близок). Но он не стал оставлять себе ничего от Кумлы. Не хотелось… или брезговалось… он так до конца и не разобрался окончательно. Так что все трофеи, которые он снял непосредственно с Кумлы, – комбез, снарягу, клинок, шлем – Андрей продал. И вот теперь покупал себе новое. Все. На доходы с рейда. Как, впрочем, и остальные бродники из его команды. Тем более что Абажей обещал им десятипроцентную скидку. За опт. Потому что больше половины команды закупались по полной – Андрей, Руб с Легким, который уже по пути в поселение обсудил с землянином возможность сделать себе третий узор. Занятия у Пангрима очень сильно продвинули его в освоении хасса второго уровня, и он решил, что уже готов начать работать на третьем. Потихоньку. Не торопясь и не забывая подтягивать второй. И с помощью Кузьмича… А кроме того, считай, оптовые закупки осуществили бродники из бывшей команды Гравенка. У них-то с оружием было совсем кисло: Тушем потерял свою «пушку» еще во время того рейда, когда его ранило, а Гравенк и еще двое – в последнем, который они еще провели в составе своей команды. Когда лупили на расплав ствола по «черному вдовцу»… Нет, кое-что они прикупили еще перед только что закончившимся рейдом, но это было именно «кое-что». Чтобы не лезть на восьмой горизонт совсем уж голым. А вот сейчас уже они покупали «что надо». Да и остальные кое-что присмотрели… Так что боеприпасы и расходники на следующий рейд их команде должны будут достаться, почитай, бесплатно. Аккурат за счет тех десяти процентов.

– Беру, – согласно кивнул Андрей, потом еще минуту подумал и поинтересовался: – Слушай, Кут, а у тебя нет никого знакомого, чтобы со шкурами тварей работал?

Абажей понимающе ухмыльнулся.

– Хочешь шкуру краграмнола в работу пустить?

Несмотря на то что высокоуровневые комбезы изготавливались из чрезвычайно прочной и умопомрачительно высокотехнологичной ткани, шкуры тварей, начиная с обретающихся где-то на шестом-седьмом горизонте, стали их постепенно вытеснять. Потихоньку, но неуклонно. Причем так дело обстояло не только с комбезами. На более низких горизонтах любые высокотехнологичные товары, доставленные снаружи Кома, все больше и больше вытеснялись созданными местными мастерами артефактами. Только огнестрельное оружие более-менее сохраняло свои права. Впрочем, те образцы, которыми оперировали на горизонтах ниже десятого, уже слабо отвечали определению огнестрельного. На некоторых из них, например, даже выстрел мог производиться не возгоранием порохового заряда, а подрывом сгустка хасса. Не говоря уж о том, что основным фактором поражения у этих образов уже давно был какой угодно, но не кинетический…

– Ну да, – усмехнулся в ответ Андрей. – Чего ж добру пропадать, раз доволокли?

– Это – да…

Добычу они с восьмого горизонта действительно волокли. На волокушах, которые изготовили все из той же шкуры краграмнола, срезанной с лап. С боков и спины шкуру снять не удалось, уж больно она оказалась прочной. Даже клинки, напитанные хасса, брали ее с очень большим трудом. И это уже на мертвой твари. А вот та, что сняли с брюха, оказалась вполне пригодна для обработки. Впрочем, оно и к лучшему – и без того приволокли ингредиентов весом больше тисанима. Когда они, волоча за собой импровизированные волокуши, заморенные долгой и тяжелой дорогой, ввалились в шлюз Валкера, старший смены охраны удивленно покачал головой и произнес:

– Ну, Кузьмич! Много я жадин видел, сам грешен, но такого…

Но это принесло свои плоды. В виде денег. За ингредиенты, включая рога, глаза, зубы, кости, шкуру и все такое прочее, чего обычно с подобных тварей и не снимали, поскольку и без них волочь было что, торговая корпорация «Сислен» выплатила команде «Кузьмич» более семисот тысяч кредов. То есть на одну долю вышло больше десятки, что означало – минимум по двадцатке на руки, потому что меньше двух долей ни у кого по контракту не было. Ну а сам Андрей получил больше сотни тысяч. И вот сейчас тратил.

– Есть такой, – степенно кивнул Абажей. – Только не в Валкере. Но у него одна работа тысяч в двадцать выйдет. Плюс стоимость обвеса. Впрочем, и тут у тебя есть возможность сэкономить. Зубы же вы не все мне продали? Ну вот – под накопители пойдут. Не высший класс, конечно, но уж точно не хуже тех, что снаружи Кома привозят. А ни одного позвонка не вырубили? Жаль. Впрочем, чем бы вы его вырубили, раз уж шкуру со спины снять не смогли… Так что, вызывать мастера?

– Вызывать? – не понял Андрей.

– Ну да, – улыбаясь, кивнул Кут. – А ты как думал? Такие комбезы – вещь строго индивидуальная. Во всех отношениях. Так что мастер не только лично с тебя все мерки снимет, но еще и вместе с тобой в покоях у Пангрима поторчит лук-другой, чтобы понять, как ты с хасса работаешь.

У Андрея екнуло под ложечкой. С хасса? Так этот неведомый мастер способен оценить, как он работает с хасса? А надо ли ему это? Он и так уже засветился перед множеством людей, куда уж больше-то…

– А как быстро он прибудет?

– Да кто ж его знает? – усмехнулся Абажей. – Сам понимаешь, такие мастера без работы не сидят. Как только освободится. Возможно, через саус, а может, и через блой.

Ну… сауса было маловато, а вот блой представлялся вполне достаточным временем для того, чтобы не сильно поразить мастера своим уровнем владения хасса. Землянин собирался проторчать в Валкере пару саусов и все это время ходить на тренировки в покои Пангрима. А потом уйти в рейд еще на пару-тройку саусов. А-а, была – не была…