Текст книги "Война неудачников"

Глава 3

В жизни почти каждого человека должен наступить момент, когда ему стоит остановиться, изумленно оглядеться по сторонам и наконец-то задать себе вопрос, что и когда в его жизни пошло не туда, если сейчас он имеет то, что имеет, – и наконец осознать, что вот это коричневое море, подступающее к нему со всех сторон, является отнюдь не шоколадным.

Не самый приятный момент, особенно когда приходит понимание, что ответственность за большую часть ошибок свалить все равно не на кого и с этим грузом придется как-то жить дальше.

Судя по всему, для Холдена этот момент наступил во время нашего полета на Веннту. Он много пил, сутками не выходил из своей каюты, а когда выходил, был мрачен, резок, циничен и пророчил нам всем скорую погибель. Я уже начал беспокоиться, что в итоге он допьется до белой горячки и окончательно слетит с катушек, и тогда наше и без того не слишком радостное положение омрачится новой порцией проблем. А уж в том, что действующий агент СБА может доставить такие проблемы, я не сомневался. И вдруг Холден перестал пить, хотя и остался нелюдимым, циничным, мрачным и резким.

За два дня до конца полета он ввалился в кают-компанию во время обеда и заявил, что у нас с Азимом есть последний шанс проявить благоразумие и изменить курс, направив корабль в какое-нибудь более безопасное место.

– До Веннту осталось три прыжка, – сообщил ему Азим, не поднимая взгляда от своей тарелки.

– Вот именно, – согласился Холден. – Самое время для того, чтобы внять доводам разума.

– Если тебе не нравится курс, ты можешь сойти с корабля в любой момент, – предложил Азим. – Благо у нас есть небольшой запас аварийных скафандров, и одним мы вполне можем пожертвовать. Во имя улучшения атмосферы на корабле, так сказать.

– Это, наверное, сейчас был юмор? – поинтересовался Холден. – Прости, приятель, я в последнее время не слишком хорошо различаю юмор.

– Для полевого агента СБА ты слишком нервный, – заметил я.

– Бывают спокойные полевые агенты СБА, – согласился Холден. – Бывают живые полевые агенты СБА. Но никто не может похвастаться тем, что видел одновременно спокойного и живого полевого агента СБА. Как только ты перестаешь нервничать и трястись за свою жизнь, тут тебе и крышка.

– Тогда нервничай дальше. Риск – это твоя профессия, не так ли?

– Риск, смею заметить, бывает разный, – сообщил Холден. – И сейчас он неоправдан.

– Чем тебе так не нравится Веннту?

– А того, что эта планета является самым очевидным пунктом нашего маршрута и там нас почти наверняка ожидает засада, тебе мало?

– Последнее время меня так часто пытались убить, что я перестал обращать внимание на такие мелочи.

– Ну да, конечно, – фыркнул Холден. – К тому же тебя хранит твое шестое чувство, и тебе плевать, что люди вокруг тебя мрут как мухи.

Азим деликатно кашлянул, напоминая Холдену, что он еще жив.

– Это временно, – заверил его Холден.

– Да отсохнет твой лживый язык, – добродушно пожелал Азим и вернулся к прерванной трапезе.

– Нет, серьезно, – не унимался Холден. – Алекс, неужто ты не замечал повышенной смертности среди своих знакомых? Начиная с тренировочного лагеря, когда ты спрыгнул обратно в траншею, а весь твой взвод полег под огнем автомата со сбившейся настройкой?

– Это была отработка маневра в условиях, приближенных к боевым, – напомнил я. – Армия – это вообще довольно опасное место, Холден. Ты мне еще Новую Колумбию припомни.

– Я лучше тебе космическую станцию припомню, – хмыкнул он. – И милый приют одного пиратского барона.

– А часовню тоже я развалил? – После всех обвинений Холдена мне вспомнилась старая шутка, которая была бородатой уже в далеком двадцатом веке, когда я и услышал ее впервые. – Тебе не кажется, что ты слегка передергиваешь факты?

– Нет, это твои способности внушают тебе ложное чувство безопасности, – заспорил агент. – И ты готов лезть в засаду, увлекая за собой людей, у которых твоих способностей нет.

– Если тебя так пугают Корбен и его ребята, какого черта ты вообще полетел с нами? – поинтересовался я. – Ты мог бы остаться на Сципионе-3 и купить себе билет на какой-нибудь пассажирский корабль, летящий в место, которое ты счел бы достаточно безопасным.

– Мой служебный долг призывает меня быть рядом с вами, – патетически провозгласил он. – Но это еще не значит, что я не должен попытаться отговорить вас от того безумия, которое вы затеяли.

– Веннту – независимый мир, населенный в основном кленнонцами, – сказал Азим. – Это означает, что СБА не сможет развернуться там во всей красе.

– То есть это вы мне будете рассказывать, что СБА сможет, а чего нет? – удивился Холден. – Ну да, в планетарных масштабах, как могло бы быть в любом из миров Альянса, за нами охотиться не станут, однако даже на независимой планете СБА способна выставить против нас от пяти до двадцати с лишним профессионалов. И, ребята, эффекта внезапности, который так помог вам на Тайгере-5, у нас уже нет. На Веннту нас почти наверняка ждет засада.

– Но мы тоже знаем, что она есть, – сказал я. – Так что эффекта внезапности нет и у них, и условия примерно равные.

Холден вздохнул и театрально закатил глаза. Нет, все-таки в Белизе он мне нравился куда больше. Последнее, чего я мог ожидать от оперативного агента СБА, так это то, что он станет устраивать истерики.

Впрочем, истерику Холден устраивать не стал. Ограничился тяжелым вздохом.

– Вы, парни, все же кое-чего не понимаете, – заявил он. – Даже если бы за нами не охотились ребята Корбена, Веннту является последним из независимых миров, куда я бы хотел отправиться при текущей политической обстановке.

– То есть?

– Все это чертовски долгое время Веннту была бельмом на глазу для Империи, – сообщил Холден. – В мирное время существовала куча пактов, секретных соглашений и негласных договоренностей, которые мешали имперцам сполна рассчитаться с мятежниками. Но сейчас-то императора Таррена никто и ничто не остановит.

– Это отвлеченная теория, или тебе известно что-то конкретное?

– Плана наступления у меня нет, – признался Холден. – Но Веннту является одной из первоочередных целей, и визит имперского флота в локальное пространство планеты – это только вопрос времени.

– Прогнозы тебе известны?

– Нет. Но это довольно слабый аргумент в пользу того, чтобы пренебречь моими соображениями. Веннту – это очень опасное место.

– Сейчас в галактике нет безопасных мест.

– Но есть менее опасные.

– Веннту – это единственное место, где капитану Штирнер могут оказать помощь.

– У капитана Штирнер полно времени в запасе. В этом морозильнике продукты не портятся.

– Что конкретно ты предлагаешь?

– Отправиться в любое менее опасное место, – сказал Холден. – Какое-то время ничего не предпринимать, затаиться и ждать.

– Чего именно ждать? Эскалации конфликта, когда война перетечет из маневренной фазы в активную и планеты начнут гореть одна за одной?

– Ты так говоришь, как будто мы своими действиями можем на это повлиять, – сказал Холден. – Предотвратить или хотя бы оттянуть этот момент во времени.

– Визерс говорил…

– Твоя ошибка в том, что ты строишь свои планы, исходя из того соображения, что Визерс жив и все еще генерал СБА, – заметил Холден. – А это, между прочим, не факт. Он уже может быть мертв или выведен из игры каким-либо другим способом.

– Он прав, – заметил Азим. – Нехорошо, что наши дальнейшие действия настолько зависят от того, на что мы никак не способны повлиять.

Получив поддержку со стороны неожиданного союзника, Холден воодушевился и призвал меня пораскинуть мозгами еще раз, благо наш корабль пока не вошел в локальное пространство Веннту и находится от него на расстоянии трех прыжков.

Я готов был признать, что решение лететь на Веннту в сложившихся обстоятельствах являлось не самым удачным решением. Проблема только в том, что все остальные ходы еще хуже.

Все это время, начиная с того самого момента, когда мы с Азимом встретились на космической станции «Гамма-74-К» и события там пошли вразнос, мы только и делали, что реагировали на чужие действия, и вектор нашего движения был задан обстоятельствами.

Если послушать Холдена и сделать так, как он предлагает, мы снова выключим себя из происходящего до тех пор, пока опять что-то не произойдет, и тогда нам снова нужно будет прогибаться под обстоятельства.

На Веннту может быть опасно. Но по крайней мере решение отправиться туда я приму сам, без всякого давления со стороны. Или даже вопреки ему.

– Это самая глупая мотивация из всех, что мне доводилось слышать, – заявил Холден, когда я изложил ему эту часть результатов по раскидыванию мозгами.

– У нас проблемы, – напомнил я. – Если мы будем сидеть ровно, нам к решению этих проблем даже на пушечный выстрел не подойти.

– И при этом ты намерен идти вслепую, даже не предполагая, куда приведет тебя твой следующий ход.

– На Веннту.

– А потом?

– Это будет зависеть от…

– Вот именно, – сказал Холден. – Это все равно будет зависеть. Выйти за рамки предложенных нам обстоятельств невозможно, так давай попробуем рассуждать здраво?

– Валяй, пробуй.

– Визерс поручил вам отнюдь не спасение девушки, – сказал Холден. – Он поручил вам отбить у врага криокамеру с ценным содержимым, и вы это сделали. То есть с этой стороны у вас больше нет никаких обязательств.

– Разве разморозка капитана Штирнер не является следующим логичным ходом? – поинтересовался я.

– Является, – согласился Холден. – Но только в том случае, если Визерс по-прежнему в игре, что нам наверняка неизвестно.

– Я предлагаю действовать так, будто нам это известно наверняка, – сказал я. – Потому что при всех других раскладах нам конец.

– Да, если мы будем продолжать играть так, как ты предлагаешь. Мои фонды не безграничны, а вывод человека из криостазиса и последующий курс реабилитации стоят дорого, – сказал Холден. – Фактически после этого мои фонды будут исчерпаны, и мы останемся на мели. Зато вчетвером. Едва ли это решит хоть какую-то из наших проблем.

– Но это будет правильный поступок.

– Правильный? – переспросил Холден. – Мы не в рыцарском романе, Алекс. Ты взял на себя обязательства по спасению попавшей в беду девы, и мне понятно твое намерение довести дело до конца, но в стратегическом плане нам это ничего не даст. Да, капитан Штирнер – потрясающий пилот, возможно, лучший из всех, с кем мне доводилось летать, но что нам с этого? Она поможет нам улететь от ребят Корбена? От других неприятностей? Ты помнишь о том, сколько у тебя врагов, Алекс? Визерс был единственной преградой, способной встать между тобой и твоим названым папочкой, который ныне жаждет твоей крови. В отсутствие Визерса эта проблема снова упадет на твою голову.

– А что мы выиграем, если не отправимся на Веннту и оставим капитана Штирнер в стазисе?

– Время, – сказал Холден. – Мои деньги – это стратегический запас, и если мы не потратим их на Веннту, это позволит нам протянуть лишнюю пару лет.

– Допустим, – сказал я. – Но вот лишняя пара лет прошла, Визерс так и не объявился, и что мы делаем дальше?

– У нас будет пара лет на планирование. Пара лет, а не пара недель, как сейчас.

– Мир рушится, – вставил Азим. – Эта галактика станет совершенно другой уже через год, если не раньше.

– И что?

– У нас все равно не получится отсидеться на периферии, – пояснил Азим. – Это не тот кризис, который можно переждать, спрятав голову в песок и надеясь, что пронесет. Последствия затронут всех.

– Взрыв лучше всего наблюдать, находясь подальше от эпицентра, – возразил Холден. – Мы сейчас в той ситуации, когда ничего нельзя знать наверняка. Время может сыграть нам на руку – не факт, что тот же Калифат протянет столько, и вопрос с Асадом ад-Дином станет несущественным. Это я в качестве примера.

– И что потом? – спросил я. – Прыгать с планеты на планету, уходя от очередной волны вторжения?

– Самая удачная долговременная стратегия, кстати, – кивнул Холден. – Девяносто девять процентов населения галактики не могут себе этого позволить, а мы – можем.

– До тех пор, пока где-нибудь не реквизируют наш корабль.

– Ну, я не отрицаю, что нам потребуется определенный элемент везения…

– Сколько мы так можем протянуть?

– Если определенный элемент везения таки будет нам сопутствовать, то до самой старости.

– И что это будет за жизнь?

– Это философский вопрос, – сказал Холден. – Предполагается, что каждый должен найти на него собственный ответ, и все такое. Лично я на него ответил уже давно: долгая жизнь лучше скорой смерти. Даже если для того, чтобы прожить долго, потребуется себя кое в чем ограничить.

– Это чушь, – сказал я. – В долговременной перспективе…

– В долговременной перспективе мы все умрем, – отрезал Холден. – И это знание никак не поможет нам принять правильное решение уже сейчас.

– Существует теория, что если человек не способен выбрать одно решение из множества, ему стоит выбрать то, которое будет наиболее верным с точки зрения этики.

– Дурацкая теория.

– С точки зрения этики самым правильным будет отправиться на Веннту и вернуть капитана Штирнер к жизни.

– Я же говорю, что это дурацкая теория.

– Может быть, и так, но это единственное, что мы можем предпринять, – сказал я. – Все остальное – это выбор между несколькими вариантами бездействия. А мир тем временем все еще рушится.

– Ладно, – сказал Холден. – Закроем этот вопрос. Но когда из-за этого решения нас всех убьют, я оставляю за собой право на злорадство и реплики в стиле «а я же вам говорил, а вы не слушали».

– Полагаю, это будет справедливо.

Как ни неприятно мне это было признавать, отчасти Холден был прав.

Мы лезли в ловушку, и от того, что мы лезли в нее с открытыми глазами, ситуация не становилась менее опасной. Однако я все же считал, что иного выбора у нас нет.

Бежать и прятаться – это не вариант, учитывая, какого масштаба фигуры нам противостоят. Как сказал мне повелитель мертвой планеты Кридон, такие, как я, не могут просто отстраниться от происходящего, потому что через какое-то время происходящее все равно придет за нами.

Визерс считал, что Кридон ошибается на мой счет. Однако события последних дней показали, что и сам Визерс отнюдь не является непогрешимым, так что ошибаться вполне мог и он.

А истина где-то рядом. Или ее и вовсе тут нет.

Полагаю, я уже ничему не удивлюсь. После того как я встретил здесь Холдена, вселенной придется изрядно попотеть для того, чтобы произвести на меня впечатление. И времени у нее осталось не так уж много. Мир рушится. Скоро мы все будем погребены под обломками.

Мне было трудно поверить в то, что Холден прав насчет Визерса и генерал СБА проиграл свою схватку. То есть разумом я вполне допускал такую возможность, но верить в это мне все равно не хотелось. Визерс, его хитрость, двуличность и постоянные интриги, которые он плел, стали для меня константой, неотъемлемой частью окружающего меня мира. Визерс всегда знал, что он делает. Визерс верил, что войну все-таки можно выиграть, и человечество не исчезнет с лица галактики. У Визерса всегда был план, и я на этот план сильно рассчитывал. Всегда хочется верить, что у тебя за спиной стоит кто-то сильный и мудрый, кто придет тебе на помощь в критической ситуации, сумеет объяснить, какого дьявола тут происходит, и посоветует, что делать дальше. Кто-то, кто знает, как надо. Или хотя бы думает, что знает. В полном сумбуре сегодняшнего времени это уже немаловажно.

Без Визерса наша деятельность, начиная с операции на Тайгере-5, попросту теряла смысл.

Глава 4

У Веннту была довольно мощная орбитальная защита. Не такая надежная, как у Леванта, но гораздо лучше, чем у любого мира Альянса, не считая планет Солнечной системы. Впрочем, это и неудивительно, если вспомнить, как именно эта планета добилась статуса независимого мира. Для этого Веннту понадобилось семьдесят с лишним лет, восстание, две войны, длительная экономическая блокада… И миллионы заплатили за это своими жизнями.

В общем, ничего принципиально нового.

Доступ в атмосферу Веннту для чужих космических кораблей был ограничен и в более спокойные времена, сейчас же посадить корабль на поверхность и вовсе не было никаких шансов. Мы состыковали «Ястреб» с одной из многочисленных орбитальных станций, находящихся между внешней и внутренней сферами планетарной обороны.

Следующие три дня мы потратили на сбор информации и первичные переговоры с медицинскими учреждениями Веннту. Цены на лечение тут оказались поистине грабительскими, что в принципе тоже неудивительно, поскольку де-факто веннтунианцы обладали в данном Секторе космоса монополией на целый ряд медицинских услуг.

Переговорами занимался Холден, как держатель наших фондов и человек, чьей работой всегда было улаживание различных вопросов в самых отдаленных уголках галактики. Включая очень щекотливые вопросы и действительно удаленные уголки.

И это пошло ему на пользу.

Занявшись делом, он полностью отринул напавшую на него во время перелета меланхолию и развил бешеную активность, которая порой даже начинала меня пугать. Впрочем, чем бы экипаж ни тешился, лишь бы не ныл и на мозги капитану не капал…

Уже на второй день Холден заявил, что нашел вполне подходящий вариант, но для окончательных переговоров администрация настаивает на нашем личном визите в клинику.

– Не понимаю, почему нельзя договориться обо всем по Сети? – заявил я. – Тем более что никаких бумаг вроде подписывать не надо… Ведь визит на поверхность, аренда шаттла и атмосферный полет будут стоить нам отдельных денег, и я бы не сказал, что это совсем незначительные деньги. Или тут какие-то особые обычаи, требующие нашего личного присутствия и знакомства с врачами?

– Так принято на Веннту, – вздохнул Холден. – Но это не обычаи, это скорее требования профсоюза перевозчиков. Хотя я не сомневаюсь, что и клиника поимеет с этого свою долю.

– Жульничество и грабеж, – «перевел» я.

– Точнее, особенности местной экономики, – сказал Холден. – А ободрать туриста с другой планеты – это вообще дело обычное, им практически везде занимаются. По сравнению с расценками Альянса нам еще дико повезло.

– В твоей компании слово «везение» приобретает какой-то странный смысл.

– Я могу слетать один, – предложил Холден. – Так будет дешевле.

– Мне не хотелось бы отпускать тебя одного.

– А, то есть ты мне не доверяешь? – уточнил он.

– Я просто предпочел бы лично присутствовать при разговоре с врачами, – сказал я, тщательно подбирая слова. – Учитывая, что ты не вполне разделяешь мои взгляды относительно целесообразности задуманного.

– Мне казалось, я согласился с тем, что ты капитан, – сказал Холден. – Впрочем, дело твое. Что один пассажир, что два, – порядок цифр от этого сильно не изменится. Или мы полетим втроем, чтобы Азим прикрывал от меня твою спину?

– Мне не хотелось бы оставлять корабль без присмотра, – сказал Азим.

– Значит, летим вдвоем, – подытожил Холден. – Не сомневаюсь, что ты получишь незабываемые ощущения от визита на планету, население которой целиком состоит не из людей.

Сила тяжести на Веннту чуть выше земной и значительно ниже кленнонской, поэтому урожденные веннтунианцы уступают своим имперским собратьям в физической силе и росте, однако для человека их приземистый облик все равно выглядит угрожающе.

Пассажирский салон орбитального челнока является весьма ограниченным пространством, где мы с Холденом оказались заперты в компании с несколькими десятками кленнонцев, что сразу же породило у меня чувство определенного внутреннего дискомфорта.

Все кленнонцы, которых я встречал до этого момента, были военными, в пехоте нас учили, что кленнонцы являются нашим первым потенциальным противником, так что… для душевного спокойствия в такой компании мне требовалась силовая броня с заряженными аккумуляторами и полным боекомплектом.

Но поскольку на орбитальный челнок нельзя брать с собой даже парализаторы, я чувствовал себя почти голым. И очень уязвимым.

Кленнонец может взять человека за руки и просто оторвать их, не прикладывая к этому особых усилий. Веннтунианец тоже способен провернуть такой трюк, но он при этом несколько запыхается. Может, для кого-то здесь и существует принципиальная разница, но только не для человека, которому эти руки оторвут.

Мы пристегнули ремни, шаттл плавно отстыковался от орбитальной станции и включил маневровые двигатели. Я закрыл глаза, готовясь к перегрузкам и убеждая себя, что полет будет недолгим, а на открытом пространстве планеты кленноноподобные аборигены не будут оказывать на меня столь деморализующего воздействия.

Черта с два!

Пространство космопорта, конечно, нельзя сравнить с салоном шаттла, но и аборигенов там оказалось куда больше.

Сколько я ни пытался себя убедить, что это обычные гражданские люди, занятые своими делами и абсолютно равнодушные к двум прибывшим на планету космическим туристам, при виде зала прибытия, забитого сотнями, а то и тысячами веннтунианцев, легче мне не стало.

– У нас есть сорок минут до заказанного мной глайдера, – сообщил Холден. – Не хочешь пока выйти из здания и осмотреть окрестности?

– Не хочу, – ответил я. – Тем более я не думаю, что этот космопорт и его окрестности чем-то принципиально отличаются от любого другого такого, а уж на космопорты я в последнее время насмотрелся достаточно. Окрестности же можно и из глайдера взглядом окинуть.

Агент пожал плечами. Не знаю, насколько уютно он чувствовал себя среди представителей другой расы, но достопримечательности его тоже не особенно интересовали.

На небольшом скоростном глайдере, который вез нас от космопорта до клиники, находящейся на другом конце континента, мы были единственными пассажирами, а веннтунианский пилот находился в кабине, отделенной от салона непроницаемой перегородкой, так что мы смогли почувствовать себя свободней.

Пейзаж за окном оказался не таким уж фантастическим. Веннту являлась планетой земного типа, а все планеты земного типа похожи на ту или иную часть Земли.

Пока глайдер набирал скорость и высоту, можно было полюбоваться космопортом, вполне стандартным по меркам окраинных миров, небольшим городком рядом с ним и хвойным лесом вокруг него. Потом все стало как при обычном авиаперелете – сверху облака, снизу сплошной зеленый ковер, изредка пересекаемый блестящими лентами рек.

– Штат местного консульства Альянса насчитывает сто шестьдесят пять человек, – сообщил Холден, включив карманное подавляющее устройство. Поскольку предмет был небольшим и явно не являлся оружием, его удалось протащить на поверхность без особых проблем. Конечно, серьезную технику СБА при помощи такой штуки не подавишь, но зато водитель при всем желании не сможет подслушать наш разговор, даже если установил в салоне «жучки». – Из них на СБА работает примерно половина. Учитывая, что примерно треть от этого количества – аналитики, эксперты и прочие кабинетные работники, можно вывести число боевых единиц, которые могут представлять для нас угрозу: порядка пятидесяти человек. Как тебе расклад?

– Пятьдесят человек на целую планету с почти миллиардным населением – это не так уж и много.

– А пятьдесят человек против нас двоих? – уточнил Холден. – Конечно, тут много зависит от ситуации в СБА, и далеко не факт, что нам придется иметь дело со всеми. Если Корбен окончательно прижал Визерса, то его версия стала официальной, и на нас будет охотиться весь штат местных сотрудников. Если же все до конца так и не определено, то против могут действовать только люди, преданные лично Корбену. Беда в том, что я понятия не имею, сколько тут таких людей.

– Насколько вероятно, что они предпримут против нас активные действия, если обнаружат? Веннтунианцы позволяют людям из консульства носить с собой оружие?

– Это окраинный мир, который не так давно воевал, – сообщил Холден. – Достать нелегальное оружие тут не проблема. Конечно, повышенное внимание к представителям иной расы в определенной степени связывает руки и осложняет полевые работы, но невозможной я бы эту задачу не назвал.

– Может быть, нам тоже стоило бы обзавестись оружием, которое можно применить на поверхности? – сказал я. – Как по-твоему, в какие сроки нас могут обнаружить?

– Зависит от многих причин, и в первую очередь от того, насколько интенсивно нас ищут. Самый минимум – это три-четыре дня.

– Сейчас как раз третий день.

– Вот именно.

– А максимум?

Холден пожал плечами:

– Может, произошло чудо, и нас тут вообще не будут искать. Но я бы на это сильно не рассчитывал. Заниматься долговременным планированием, основываясь на пустых надеждах, способны только неисправимые оптимисты.

– Давно таких не встречал.

– Я в общем-то тоже.

Холден открыл мини-бар, проигнорировал обширную коллекцию выставленного там алкоголя и достал бутылку местной минеральной воды.

– Рекомендую, – сказал он. – Эта планета когда-то была самым популярным курортом Империи, по большей части как раз из-за минеральных источников. Ну и еще из-за пониженной силы тяжести в сравнении с мирами их родной системы.

Я не стал напоминать Холдену, что родной системой Кленнонской Империи является Солнечная. Если гражданам Альянса так нравится считать, что кленнонцы принадлежат к другому биологическому виду, это их дело, и вряд ли мое мнение сможет что-то тут изменить.

Вода оказалась чуть сладковатой и довольно приятной на вкус. Если она еще и полезная…

Впрочем, экспортировать ее все равно некуда. Стоимость доставки на другую планету сделает минеральную воду дороже коллекционного коньяка. Когда-то, во времена весьма отдаленные и куда более наивные, именно по этой причине – из-за высокой стоимости доставки – масштабные войны в космосе казались невозможными. Были мелкие столкновения в открытом пространстве, были стычки за астероиды, несколько конфликтов вокруг недавно открытых миров, но об атаке на уже колонизованный мир, обладающий собственными средствами обороны, и речи не шло.

Как захватывать целую планету? Как высаживать десант? Как его координировать? Как осуществлять поддержку оставшихся на планете войск? Что потом делать с местным населением?

Когда-то это казалось слишком масштабным и экономически невыгодным делом. А потому – невозможным.

Знакомство с историей Гегемонии Скаари, которая понятия не имела об этой теории, доказала обратное. В своих бесконечных межклановых войнах скаари захватывали не только отдельные планеты, но и целые звездные системы, не считаясь ни с расходами, ни с потерями в живой силе и технике.

А потом экономическая и политическая ситуация в Альянсе сложилась так, что воевать оказалось дешевле, чем не воевать. Перенаселение базовых миров Альянса, тотальный кризис перепроизводства и жесткая социальная политика превратили Альянс в кипящий котел с плотно закрытой крышкой. Что случается с такими котлами, если вовремя не стравить давление?

Это известно любому человеку, одолевшему школьный курс физики.

Правильно. Такие котлы взрываются.

Занятно, что и у Империи, и у Альянса были свои причины начать войну – причины достаточно разные, но своей критической массы они достигли практически одновременно. И небольшая вспышка, произошедшая от отдаленной космической станции, зажгла пламя, в котором запросто могла сгореть вся галактика.

Клиника, которую выбрал Холден, была построена среди леса. Наземные дороги и населенные пункты рядом отсутствовали, и подобраться к ней можно было только по воздуху.

Глайдер плавно скользнул на посадочную площадку, находящуюся между несколькими однотипными трехэтажными корпусами из серого пластобетона. Если бы я не знал, что это медицинское заведение, то мог бы принять его за что угодно: комплекс выглядел абсолютно безлико.

– Если твою планету регулярно подвергают орбитальным бомбардировкам, ты поневоле научишься строить по типовым проектам и без архитектурных излишеств, – пояснил Холден, с которым я поделился своими наблюдениями. – А также не складывать все яйца в одну корзину и не оказывать противнику услуг, когда он может уничтожить несколько важных объектов одним ударом.

– Поэтому здесь нет больших городов?

– Миллионники есть, – сказал Холден. – По местным стандартам, это уже очень большие города.

Встречающая делегация была представлена двумя веннтунианцами, один из которых был мелким администратором, а второй получал зарплату в службе охраны. На правом его бедре висела кобура с парализатором, на левом – с чем-то куда более серьезным и летальным.

– Господа Холден и Стоун? – Общим языком Альянса он владел безупречно. Никаких гортанных звуков и скрежетаний, свойственных подданным Кленнонской Империи, я не уловил.

– Именно, – сказал Холден.

– Проследуйте за мной.

Мы проследовали, а охранник последовал за нами, и я поймал себя на мысли, что присутствие сзади вооруженного человека меня нервирует, хотя раньше остался бы к нему равнодушен.

С появлением в жизни человека врагов у него появляются и новые привычки. Может быть, я уже и спиной к двери никогда больше не сяду, и прежде чем повернуть за угол, постараюсь сначала за него заглянуть…

Кабинет, в который нас проводили, тоже был серым, типовым и мог принадлежать кому угодно. В нем не было никаких намеков, по которым можно было бы угадать сферу деятельности его хозяина. Стол, кресла, большой настенный монитор, какой-то местный пейзаж на стене.

В кабинете нас ждали двое. Тип помоложе, в чем-то отдаленно напоминающем то ли медицинский халат, то ли форменный комбинезон сантехника, поднялся нам навстречу для обмена рукопожатиями. Второй, чуть постарше, в гражданской одежде, которая совсем не по-граждански оттопыривалась у него под мышками, стоял, прислонившись к стене и следя за нами со скучающим лицом представителя службы безопасности.

Интересно, они всех так опасаются или только тех, кто прилетает к ним с других планет?

– Я – доктор Уоллес, специалист по криовосстановлению, – представился нам владелец кабинета. – Если мы договоримся, то именно я займусь решением вашей… э… проблемы.

– Возникли какие-то сложности? – поинтересовался Холден.

– Мы ознакомились с технической документацией и диагностическими данными, которые вы нам передали, так что сложностей с медицинской стороны вопроса я не вижу, – сказал доктор Уоллес. – Но… э… у мистера Вэлла возникли некоторые вопросы. Видите ли, он тоже ознакомился с документами и… ну, вы понимаете, это несколько нетипичная для нас ситуация, и мы решили перестраховаться…

Интересно, какой еще сюрприз приготовила для меня вселенная и что такого нетипичного они нашли в нашей проблеме?

– Позволь, я сам, – сказал мистер Вэлл. Лицо при этом у него осталось таким же скучающим, да и взгляд был направлен куда-то сквозь нас. – У меня всего несколько вопросов, и я уверен, что много времени это не займет.