Текст книги "Шаг к звездам"

– Ну что, закажем ужин в каюту или отправимся в ресторан? – поинтересовалась Трис, после того как все разместились и даже приняли душ. Благо, все спальни имели собственный санузел.

– Хочешь попугать народ добрыми улыбками? – усмехнулся Ник.

– Отвянь! – буркнула Страшила. – Договор был на «когда у нас все получится», а не на «просто залететь в шлюз лузитанца и поторчать там какое-то время».

Гра Ниопол недоуменно посмотрел на Трис, а затем перевел этот взгляд на Ника. Тот кратко пояснил:

– У нас тут пари с партнером. Пока не законченное.

– М-м-м… понял, – отозвался инженер, а затем повернулся к Трис. – И я тоже считаю, что лучше заказать ужин в каюту… во избежание недоразумений, так сказать.

Страшила хмыкнула и махнула рукой:

– Ладно, уговорили, завтра развлекусь. А то что-то у меня голова пока побаливает. Ну… после загрузки лузитанской языковой базы.

Ник в ответ понимающе скривился. Он, помнится, тоже после загрузки лузитанского языка, который произвел еще тогда, когда выкупил у Тенгуба лузитанские базы, чувствовал себя не очень хорошо.

Ужин оказался выше всяких похвал. Тем более что Ник, пользуясь опытом, приобретенным во время работы стюардом палубы «А» на «Лодике», роскошном лайнере, ничем не уступавшем тому, на котором они сейчас летели, подобрал из имеющегося в сьюте отличного бара достойные напитки к каждому блюду.

– Да-а, это тебе не флотские пайки! – довольно улыбнулась Трис, покончив с десертом.

Ник насмешливо фыркнул. На самом деле с теми деньгами, которые имелись у Трис, она уже с год как могла бы питаться ничуть не хуже. Причем и на станции, и во время рейдов. Но вместо этого она продолжала упорно закупаться на рейды стандартным флотским сухпаем, а во время пребывания на «Кокотке» шляться по всем тем же привычным барам с дешевой дрянной едой и такими же напитками. Но Страшила пропустила его фырканье мимо ушей.

– Итак, я предлагаю уточнить наши планы, – решительно заявила она. – По тебе, Ник, все понятно. Ты ищешь возможность официально стать лузитанцем. Мы же при любой необходимости тебе в этом помогаем, поскольку это – главная задача всего нашего… ну, пусть будет рейда. Но что делать нам двоим в те моменты, пока такой необходимости не имеется? У тебя есть для нас что-то на этот счет?

Ник задумался. В этом направлении он пока не думал. И вообще, вся эта поездка организовалась как-то смубурно. Прилетели и быстренько скинули груз, причем отпом и одним лотом, вследствие чего, вероятно, потеряли в деньгах, но зато Ник сразу вошел в рейтинги брокеров, осуществлявших операции с лотами стоимостью более десяти и более тридцати миллионов лутов. Очень, знаете ли, знаковое событие, и реши он и далее развиваться в этом направлении, вхождение в эти рейтинги должно было принести ему очень много различных профессиональных дивидендов… Затем быстренько приткнули нового «Паучка» в доке у Укса, спешно купили билет, и уже через пять с половиной часов с того момента, как их кораблик пришвартовался на причале мусорщиков, они трое поднялись на борт транзитного лайнера, двигающегося в сторону Лузитании.

– Да нет вроде, – протянул Ник.

– А зря, – припечатала его Страшила. – Сопливый из тебя пока что капитан, па-артнер. Все сам норовишь сделать, вместо того чтобы использовать возможности команды. Вот и там, на лузитанце, мы по большей части дурака валяли. Слава богу, сами себе занятие смогли найти, которое, кстати, изрядно подняло наши финансовые резервы. А ты где был?

Ник зло стиснул зубы. Ну-да, кретин он, а никакой не капитан. И то, что он занимался тем делом, которое кроме него никто сделать не смог бы, – ничуть его не извиняет. Пора уже перестать быть во всякой бочке затычкой, а начинать хоть как-то руководить. Хоть как-то, потому что никак иначе у него не получится – ни опыта, ни знаний.

– Э-эм, уважаемая Трис, – мягко вступил инженер, – я бы не был столь уж категоричен в отношении нашего капитана. В конце концов, он еще довольно молод, и…

– А с ним только так и надо, гра Ниопол, – не согласилась Страшила. – То, что у него есть мозги, я и без вас отлично знаю, но вот включает он их на полную только тогда, когда ему так же по полной прилетает. А ждать этого со стороны я не хочу. Мы – команда, и если прилетит Нику, так и нам заодно нехило достанется. Так что лучше пусть ему от меня прилетит. Может, поможет.

– Ну… вы с ним общались гораздо дольше, так что… – и инженер пожал плечами. А Ник задумался. Вот черт, он действительно не подумал о том, чем Трис и гра Ниополу заниматься на Лузитании. Просто решил, что, пока он занят попытками добычи лузитанского подданства, лучше будет им всем убраться с «Кокотки». А то Страшила, с ее характером, точно влезет в какую-нибудь неприятность. Да и инженеру, после того как он засветился вместе с ними, оставаться на «Кокотке» также было уже небезопасно. А вот что делать…

– Кхм… – начал Ник, смущенно откашлявшись, – ты совершенно права, партнер. Но… я пока не готов ставить задачи. Просто не думал об этом. Давайте перенесем разговор на завтра.

– Вот этого я и добивалась, – удовлетворенно заявила Трис, поднимаясь из-за стола. – Ладно, мужики, спокойной ночи. Пошла я в люлю.

* * *

На следующий день они собрались в обед.

– Значит, так, гра Ниопол, – начал Ник, покончив с супом. – Я думаю, вам следует устроиться на какую-нибудь верфь. Насколько я сумел узнать из Сети, на военные верфи вам ходу нет. Лузитанцы вообще с большой неохотой принимают туда нелузитанцев, а тем, кого все-таки принимают, необходимо иметь не только высочайшую квалификацию, но и большой ценз проживания на Лузитании. Вроде как не менее двадцати лет. На коммерческих же верфях такого ограничения нет. Так что там вы со своими базами должны оказаться желанным гостем, – Ник сделал паузу и окинул взглядом свою команду. Инженер слушал внимательно, Трис тоже, но в ее глазах таилась и легкая насмешка, и, к удивлению Ника, вроде как одобрение. Так что землянин, воодушевившись, продолжил: – Основным, для чего вы туда пойдете, будет разобраться с технологиями. Нашему будущему кораблю более восьмидесяти лет, он принадлежит к восьмому технологическому поколению, причем к его началу, а коммерческие верфи уже давно строят корабли по технологиям окончания этого поколения и вот-вот перейдут на девятое, вследствие того, что флот начнет переходить на десятое. Так что я хочу от вас проект того как мы сможем сначала отремонтировать, а затем и модернизировать корабль. И, желательно, с уже имеющимися в его трюмах комплектующими. Хотя, естественно, часть таковых все равно придется докупать. Ибо если бы этого не требовалось, транспорт не бросили бы у «Кокотки».

Инженер молча кивнул, хотя вопросов у него явно было много. Например, с тем, в каком направлении осуществлять эту самую модернизацию. Но он, как умный и опытный человек, решил подождать окончания разговора. А ну как все и так выяснится, в процессе, так сказать.

– Теперь ты, Трис, – продолжил Ник, разворачиваясь к Страшиле. – Конечная цель у тебя тоже такая же – проект нашего корабля. Так что вы оба будете работать в плотном контакте. Но вот задача твоя будет несколько отличаться от задачи гра Ниопола. Он будет подбирать и адаптировать технологии, ты же займешься общей разработкой концепции и основной проработкой проекта. Поскольку наш будущий корабль не будет ни транспортом снабжения, ни просто транспортом, – землянин замолчал, уставя взгляд на Трис. Та правильно поняла его взгляд и, едва заметно улыбнувшись, задала нужный вопрос:

– А чем же он будет?

– Помнишь, партнер, ты как-то спрашивала меня, зачем мне деньги?

Страшила молча наклонила голову.

– Так вот сейчас я готов ответить на твой вопрос. Но для этого я должен буду рассказать тебе… вам, свою историю, – Ник на мгновение замолчал, окинул обоих сидевших перед ним людей взглядом, а затем начал – Я родился на неизвестной в обитаемом космосе планете, расположенной где-то на окраине галактики, вращающейся по орбите вокруг небольшой желтой звезды, спектральный класс которой я, если честно, совершенно не помню…

Когда он закончил, в сьюте повисла тишина. Похоже, и гра Ниопол и Страшила Трис переваривали все, что он им только что рассказал. А затем вдруг инженер вскочил на ноги и, схватив руку Ника обеими руками, затряс ее в каком-то странном возбуждении. Ник даже вроде как заметил, как у него в глазах заблестели слезы.

– Гра Ник, я верил, я знал, что вы не просто бессердечный делец, смысл жизни которого в том, чтобы зарабатывать деньги, чтобы зарабатывать еще большие деньги, чтобы они помогли ему заработать еще большие деньги! Я верил, знал, что вы имеете в жизни возвышенную цель, и… я рад тому, что я с вами!

Страшила была более прагматична:

– Значит, ты собираешься искать эту свою Землю?

– Да, – кивнул Ник.

– А потом вляпаться в крутые разборки с теми, кто умыкнул тебя оттуда и, скорее всего, продолжает это делать с другими обитателями вашего мира?

– Возможно, – осторожно отозвался землянин.

– Тогда, пар-артнер, тебе нужен как минимум тяжелый крейсер, а не это транспортное корыто, – отрезала Трис. – Иначе они раскатают тебя даже не в блин, а на атомы. И нас, кстати, вместе с тобой.

– Вероятно, ты права, – согласно кивнул Ник. – Но видишь ли в чем дело… Тяжелый крейсер мне понадобится только после того, как мы найдем Землю. А я не знаю, когда это произойдет. Возможно, через год, возможно, через десять лет, а может быть, и через сто.

– Или никогда? – усмехнулась Трис.

– Или так, – согласился Ник. – Но я решил, что буду искать. Столько, сколько смогу. И когда – заметь, я говорю не «если», а «когда» – найду, то только после этого озабочусь приобретением тяжелого крейсера.

– И на какие шиши? – очень ядовито поинтересовалась Трис.

– Во-от! – усмехнулся Ник. – Для этого-то мне и нужно «это транспортное корыто». Ибо для того, чтобы «только искать», у меня нет ни достаточного количества денег, ни необходимого корабля, ни экипажа… да ничего нет, в общем-то. Поэтому лучше всего заняться неким делом, которое, с одно стороны, позволит мне искать Землю, а с другой – как-то зарабатывать в процессе этого поиска. – Он замолчал и уставился на обоих собеседников, как бы давая им возможность самим угадать, чем же это таким они будут заниматься. Гра Ниопол угадывать не стал либо просто не понял, что это требуется. Зато Трис не подвела. Буквально через секунду после того как Ник замолчал, она понимающе усмехнулась и произнесла:

– Понятно – картография…

Ник молча кивнул.

– А что? Неплохо. Вот только для того, чтобы на этом деле действительно поднять достаточно денег, необходим контракт с Центральным картографическим банком. Хотя бы свободный. А для этого необходимо представить туда подробные карты как минимум трех звездных систем, ранее не картографировавшихся, с разрешением менее четырехсот конкер. Причем эти карты должны иметь разрешение максимум в один конкер.

– Я знаю, – кивнул Ник.

– Значит, тебе потребуется… м-м, средний нарративный диаметр звездной системы ЦКБ принимает за пятнадцать световых суток, радиус захвата одним зондом с разрешением в один конкер это… – морща лоб, забормотала Трис, – …одних навигационно-картографических буев нам будет нужно около полумиллиона на систему. – Она замолчала и кивнула – Да, молодца партнер – отличный вариант! Объема транспорта как раз хватит на десяток картографических комплексов. Так что можно будет за месяц развернуть первый, потом прыгнуть в следующую систему, развернуть там второй – ну и так далее, а потом снова пробежаться по системам и снять данные… Вот только один картографический комплекс стоит порядка десяти миллионов лутов. А с ЦКБ ты хрен скачаешь больше двадцати пяти, скорее, даже, двадцать. Плюс топливо, продукты, кислород, зарплаты экипажу, текущий ремонт, непредвиденные потери – не выходит у нас никак тяжелый крейсер, партнер. Даже через пятьдесят лет.

Ник усмехнулся:

– Ну… посчитаем, подумаем. Вообще-то я предполагал сделать автоматически сворачивающуюся и разворачивающуюся систему. Чтобы не бросать ее в откартографированной, а использовать многоразово. Правда, таковых, по моим прикидкам, влезет в транспорт не более трех. Ну, с учетом небольшого резерва картографических сателлитов. Но, думаю, точно мы будем знать, что и как лучше сделать, когда у нас появится проект. А вот это уже твоя забота, партнер. И, кстати, не знал, что у тебя есть база картографа. Какой уровень, кстати?

– Вшивенький, – снова усмехнулась Трис, – второй всего. Я так поняла, требуется поднимать?

– В том числе, – кивнул Ник. – И, кстати, при разработке проекта – прикиньте, возможно, часть того, что имеется в трюмах транспорта, лучше будет не продавать, а пустить на самостоятельное изготовление каких-то частей картографического комплекса? Там же такие ремонтные мощности – на иных верфях меньше.

Гра Ниопол серьезно кивнул, показывая, что понял, осознал и готов впрягаться.

* * *

Ночь прошла спокойно, а следующие три дня они проторчали в своем сьюте, лазая по Сети. Ник собирал любую доступную информацию по Лузитании и читал все, что сумел отыскать о тех инопланетниках, которые смогли получить лузитанское подданство, Трис увлеченно «рисовала кораблики», а инженер просматривал порталы с предложениями о найме и изучал лузитанские коммерческие доки на предмет используемых на них технологий. Но вечером последних суток Страшила появилась в гостиной сьюта, одетая в платье. Увидев ее, Ник едва не поперхнулся кассили.

– Партнер… это… я тебя первый раз… ну в платье, – удивленно пробормотал он.

– Все когда-нибудь случается в первый раз, – усмехнулась Трис. – Я – развлекаться. Ты как, со мной?

Ник отрицательно мотнул головой. Вот еще не хватало нарываться на драку. А в том, что сегодняшний вечер точно закончится дракой, он ни на секунду не сомневался. Уж больно кровожадно блестели глаза у Страшилы.

– Ну и зря! – заявила Трис. – Четыре дня лететь на таком шикарном лайнере и за это время ни разу не покинуть каюту и не воспользоваться предоставляемыми им возможностями – глупо.

Ник молча пожал плечами. Страшила фыркнула и вышла из сьюта. И как раз в этот момент из своей спальни появился инженер. Окинув гостиную взглядом, он поинтересовался у Ника:

– Мне показалось, или гресса была здесь?

Ник мотнул головой:

– Нет, не показалось.

Инженер бросил задумчивый взгляд на дверь спальни Трис, минуту подумал, а потом решил уточнить:

– Эм… она вернулась к себе?

Ник вздохнул:

– Да нет… – он скривился. – Грессе взбрело в голову поразвлечься, так что она нас покинула.

Гра Ниопол ошарашенно воззрился на землянина.

– Но… – он запнулся, кашлянул, а затем все-таки, произнес то, что собирался. – Но почему тогда вы здесь?

– А где еще я должен быть? – удивился Ник.

– Как где? – удивление инженера стало еще большим. – Сопровождать грессу Трис, конечно!

– Вот те раз! И зачем мне этот геморрой?

– Но как же так? – взволновался гра Ниопол. – Она же… там же… ей же… ей же могут что-то сказать по поводу ее… э-э… травмы.

Ник расхохотался:

– Ну, вы даете, гра! Что значит «могут»? Да непременно скажут!

– И… вы отпустили ее одну?

– Да я и не собирался идти с ней. Если Страшила желает хорошей драки – очень неразумно становиться у нее на пути. Но вот получать по собственной морде вследствие ее подобного желания мне совершенно не хочется. Так что коль хочет – пусть развлекается, а я лучше еще поработаю да потом спокойно поужинаю.

Инженер некоторое время озадаченно смотрел на Ника, а потом задумчиво произнес:

– Ну… пожалуй, мне стоит довериться вам в этом вопросе. В конце концов, вы знаете своего партнера куда большее время, чем я.

Трис появилась через два часа. Дово-ольная, но слегка потрепанная. Волосы ее пребывали в беспорядке, а правый рукав на платье держался на честном слове.

– Ну как, развлеклась? – иронично поинтересовался Ник.

– Ох, партнер, – от души! – радостно произнесла Трис. И как раз в этот момент из своей спальни выглянул гра Ниопол. Окинув Страшилу укоризненным взглядом, он покачал головой и, не сказав ни слова, исчез обратно. Трис хмыкнула и двинулась к двери в свою. Притормозив на пороге, она повернулась к Нику и поинтересовалась:

– А вы уже поели?

– Час назад.

– А мне пожрать не оставили?

– Чем же ты занималась, что даже этого не успела? – усмехнулся Ник.

– Да так… начистила пару рыл… но зато отвела душу и, прикинь, даже заработала.

– Вот как? И сколько?

– Да мелочь, – хмыкнула Страшила. – Четыре тысячи за испорченный ужин и новое платье из последней коллекции Дилани.

– Платье, я так понял, от капитана лайнера? – уточнил землянин.

– Ага, – довольно усмехнулась Трис, – такая у них тут охрана нерасторопная, знаешь ли… – А потом попросила – Так ты закажи мне чего-нибудь, пока я душ приму, а то жрать хочется – сил нет.

– Иди уж, боец, чего-нибудь придумаю, – махнул рукой Ник.

На следующее утро они так разоспались, что едва не прошляпили высадку. Лузитания не была конечной остановкой лайнера, он причалил к одному из пассажирских терминалов планеты всего на несколько часов, после чего должен был проследовать дальше по маршруту. Они же после бурной отходной, в которую плавно перетек сначала вроде как одиночный ужин Трис, не подумали ни настроить побудку через сеть, ни заказать ее у стюардов, вследствие чего благополучно прошляпили и швартовку, и объявление о начале высадки. Так что если бы не растерянный стюард, заглянувший в сьют и осторожно поинтересовавшийся, собираются ли господа пассажиры сходить или решили отправиться далее, – то очухались бы они, скорее всего, где-нибудь на Перонее.

Ну и, естественно, к пункту таможенного контроля они вывалились в полном одиночестве, поскольку весь поток пассажиров уже давно схлынул. Одинокий таможенник, скучающий у пункта контроля, окинул их ленивым взглядом и небрежно поинтересовался:

– Какова цель вашего прибытия на Лузитанию?

Ник оглянулся на стоящих за ним Трис и гра Ниопола и, развернувшись к таможеннику, широко улыбнулся и произнес:

– Поудивляться.

Похоже, таможенник слышал и не такие заявления, потому что отреагировал великолепно. Он вскинул бровь, усмехнулся и произнес:

– О, вы даже не представляете, в сколь нужное вам место прилетели!

Глава 4

– Как ты посмел положить сюда свою грязную робу, раб?

– Глаудид, иди в жопу, надоел!

Глаудид, высокий, накачанный лузитанец с бычьей шеей, картинно вскинул к небесам руки и патетически воскликнул:

– О, небо, видишь ли ты это?! Грязный черноволосый раб посмел открыть без разрешения рот в присутствии меня, рожденного в касте ронгов, второй из воинских каст! О, почему, почему ты все еще висишь над нашими головами, холодное и безмолвное?! Почему ты не обрушилось на голову нечестивцу, так нагло и беспардонно попирающему наши древние тра…

– Глаудид, тебе же сказали, куда тебе идти, – устало отозвался Ник, – и почему ты еще здесь?

– Все, молчу, – тут же оборвал свою речь Глаудид, – уже пошел… – он быстро стянул с себя рабочую робу и буквально одним прыжком оказался у двери из матового то ли стекла, то ли пластика, ведущей в душевые, – но только не в жопу, а в душ. Ясно вам? – И уже распахнув дверь, бросил – Скучные вы люди…

– Вот ведь шебутной, – усмехнувшись качнул головой Троб, тот самый «грязный раб», к которому и обращался Глаудид. Ник усмехнулся в ответ.

Он торчал на Лузитании уже полгода. И пока практически безрезультатно.

Сразу по прилете они с Трис и инженером разбежались в разные стороны. Гра Ниопол остался наверху, на орбите, поскольку все верфи, и частные, и государственные, располагались исключительно на орбите. Страшила же сразу спустилась на поверхность на орбитальном лифте, еще на терминале арендовав по Сети роскошные четырехкомнатные апартаменты в «Триумфе», одном из самых дорогих и престижных отелей Роиолиана, местной столицы развлечений и удовольствий. Ну а Ник, задержавшись на терминале на семь часов, за время которых он изрядно полазил по местной сети и заметно обогатил свои знания о местных реалиях, перелетел с рейсовым шаттлом на один из соседних терминалов, в котором имелся орбитальный лифт до Бовэ, города, являющегося промышленной столицей Лузитании. На самом деле, как и в любом другом развитом современном государстве, основная промышленность Лузитании была расположена на орбите. Но и на поверхности так же кое-что оставалось. И вот это кое-что было в основном сосредоточено как раз в Бовэ. Именно вследствие этого в городе наблюдалась еще и самая большая концентрация эмигрантов. Лузитанские промышленные предприятия на поверхности, естественно, не так сильно загрязняли окружающую среду, как, скажем, земные, но все равно проживать рядом с ними было не очень-то привлекательно. А уж работать на них среди лузитанцев желающих вообще практически не было. Да что там, среди лузитанцев… даже среди эмигрантов большинство, имея свободный выбор, предпочло бы для проживания любые другие места. Но тут ключевым являлось словосочетание «имея свободный выбор». Нет, насильно никто никого не заставлял. Но… помните старинный анекдот про кошку? Ну, там где немец, японец и американец поспорили, кто сможет лучше заставить кошку сожрать горчицу. Немец взял кошку, силой открыл ей рот и запихнул горчицу. «Это – насилие», – сказал американец. Японец взял кусок рыбы, надрезал и запихнул внутрь горчицу. Кошка махом проглотила рыбу. «А это – обман», – возмутился американец. И, в свою очередь, взял и намазал горчицей кошке зад. Кошка, урча и повизгивая, начала остервенело вылизывать себе зад. «Вот так надо, – удовлетворенно сказал американец. – Сама, добровольно и с песнями!» Здесь «добровольно и с песнями» было организовано следующим образом.

По прибытии на Лузитанию любой эмигрант получал традиционный нулевой рейтинг социальной адаптации. Но, в отличие от большинства остальных планет, поднять этот рейтинг было очень сложно, зато опустить… Во-первых, эмигрантам практически наглухо были перекрыты пути традиционного для любых других современных государств галактики поднятия рейтинга – служба в армии и флоте и участие в программах колонизации. Исходя из местных традиций, защищать свою страну с оружием в руках либо нести свет цивилизации на дальние рубежи было для любого лузитанца немыслимой честью, право на которую имеют лишь лучшие из достойнейших…

Вообще-то традиционное воспитание лузитанцев выращивало из них очень странных для любого другого общества личностей, ближайшим аналогом которых в земной культуре являлись самураи. Причем смягчение нравов и адаптация лузитанского общества к реалиям галактической цивилизации, случившаяся после контакта Лузитании с галактической цивилизацией, в их случае сработала прямо противоположно тому, как это обычно происходило в других цивилизациях. Выразилось это в том, что мировоззренческие представления напрочь ушибленного на голову военного сословия, составлявшего верхушку лузитанской цивилизации до контакта с галактической, вместо того чтобы, как оно обычно случалось, серьезно ослабнуть, а то и вообще лишиться не то чтобы авторитета и влияния, а и вообще какого-нибудь смысла, наоборот, широко распространились среди всех слоев лузитанского общества и, неожиданно для всех, заняли место главного культурного идентификатора. То есть если ранее, до контакта с галактической цивилизацией, культ чести, доблести и верности слову, но так же и силы, иерархичности и социумной сплоченности был распространен только лишь среди где-то трех-четырех процентов лузитанцев и попытки следовать ему кому-то из низших, а уж тем более рабских каст строжайшим образом преследовались, то едва только в лузитанской культурной парадигме возникла и прописалась идея изначального равенства всех разумных, как все низшие касты мгновенно и в первую очередь потребовали для себя права свободно исповедовать мировоззрение высших. Что было, в принципе, довольно объяснимо и даже логично. Мол, ежели высшие столь ревностно защищают именно эту свою привилегию, значит, именно она и является самым важным из того, что у них есть. А начинать следует именно с самого важного… И лишь затем, получив право на это, принялись отвоевывать у высших каст всяческие экономические и политические права, возможности и привилегии. Так что к тому моменту, как лузитанское общество окончательно прошло через ломку, неизменно сопровождающую серьезные изменения сложившейся общественно-экономической и, естественно, соответствующей ей культурной формации, где бы и в каком обществе, государстве, цивилизации они ни происходили, лузитанское общество сформировалось в довольно странном для любого другого развитого государства виде… То есть, как и в средневековом японском сегунате, где самураи были не только, а во многом даже, и не столько военными, но и личными слугами, управляющими поместий, чиновниками, а так же поэтами, художниками, архитекторами и так далее. Вследствие чего главным для самоидентификации самурая было не непосредственное дело, которым он занимался в данный момент, а набор ценностей, в соответствии с которыми он и строил свою жизнь. Так и на современной Лузитании самоидентификация лузитанцев оказалась связана с неким вариантом кодекса воина. Короче, аналогия с Японией просматривалась настолько явно, что Ник даже предположил, что известный всей обитаемой галактике перфекционизм лузитанцев, благодаря чему все, вышедшее из-под их рук, ценилось куда дороже своих аналогов, произведенных вне Лузитании, в основе своей имеет именно их мировоззрение. В конце концов, японцы на Земле тоже считались законченными перфекционистами. И мысль о том, что причиной этому является именно такое военно-феодальное мировоззрение, вполне имеет право на существование. Ибо вряд ли в какой еще сфере человеческой деятельности цена ошибки или небрежности более высока, нежели в бою и вообще в войне. Там за ошибки платят жизнью…

Во-вторых, именно из-за этого формируемого традиционным воспитанием мировоззрения для эмигрантов становилось довольно сложно даже просто поддерживать свой нулевой рейтинг. Так, например, непременной частью любого праздника – от обычного Дня принятия имени до любого государственного – обязательно являлись «дружеские бои». Когда родственники, друзья, знакомые, просто соседи или вообще никак не известные друг другу люди выходили «в круг» и наслаждались трех-четырехминутными поединками друг с другом. Причем это было для лузитанцев чем-то вроде танцев. А теперь представьте, как окружающие будут расценивать того, кто, скажем, на свадьбе или, например, на Дне рождения напрочь игнорирует всеобщее веселье? То есть сидит себе такой букой в углу, пьет и портит всем настроение своей грустной или испуганной рожей… И если для женщин подобное хоть как-то допускалось (хотя молодые лузитанки участвовали в боях практически поголовно), то для мужчин неучастие в этом развлечении без значимых уважительных причин являлось прямым нарушением местных традиций, а то и тянуло на прямой и наглый вызов общественности. А к своим традициям лузитанцы относились о-очень уважительно.

Ну и в-третьих, вследствие как раз таки собственных традиций, в жизни лузитанцев очень большое значение имело низовое социальное образование, именуемое «дрок», самым ближним аналогом которого на земле являлась швейцарская община. Любой, кто не входил в нее, автоматически получил минус 0.2 к рейтингу социальной адаптации. А вот вступление в нее, наоборот, могло принести до 0.7 к индексу. В зависимости от рейтинга самой общины. Однако сама община могла своим собственным решением, безо всякой полиции, суда и всего такого прочего, понизить или повысить этот рейтинг еще на 0.2 любому, проживающему на ее территории, даже если он не являлся ее членом. Но чтобы стать полноправным членом «дрока», недостаточно было только лишь время от времени заходить «в круг» и давать возможность знакомым и соседям получить удовольствие, набив тебе морду. Это был просто самый яркий пример. Если бы дело ограничивалось только этим, то наилучшим образом устроившимися эмигрантами были бы всякие дебоширы и отмороженные типы, способные как врезать сами, так и выдержать чужой удар. Но это было не так. Как раз дебоширам и отмороженным типам приходилось на Лузитании тяжелее всего. Они, внезапно для себя, вместо привычной обстановки, когда подавляющее большинство окружающих их людей при встрече с ними боязливо отводит взгляд и, завидя их издали, торопливо переходит на противоположенную сторону улицы, оказывались в ситуации, когда не то что за любое неосторожное слово, но даже за неподобающий взгляд приходится отвечать. Причем по полной. Впрочем, остальным приходилось не намного легче. Ибо лезть «в круг» требовалось часто, не менее пары раз в неделю, а там следовало показать себя достойно и держаться стойко. А вот с этим у подавляющего большинства эмигрантов в первом поколении как раз и были большие проблемы. Нет, очень многие из них были вполне не против пару раз в неделю получать по морде, если это поможет иметь нехилый доход и обеспечит семье высокий уровень жизни, но вот насчет «показать достойно» и «держаться стойко» были проблемы. Вследствие этого порядка девяносто процентов эмигрантов в первом поколении очень быстро влетали на минусовой рейтинг социальной адаптации и теряли право проживать на девяноста семи процентах территории Лузитании и иных территориях и орбитальных конструкциях, имеющих ее юрисдикцию. То есть везде, кроме территорий «специального административного статуса», одной из которых как раз и был Бовэ.

Впрочем, судя по информации, которую Ник нарыл в Сети, большая часть жителей Бовэ из числа эмигрантов уже давно подняла свой рейтинг социальной адаптации до положительной величины. Причем не столько даже вследствие каких-то особенных заслуг, а просто потому, что, как, впрочем, и везде, год, прожитый дееспособным разумным, имеющим право легально проживать на некой территории, без каких-то замечаний и претензий со стороны правоохранительных органов, работодателей, органов опеки, саннадзора и так далее, автоматически увеличивал рейтинг социальной адаптации на 0.1. Так что они имели все права на то, чтобы покинуть этот город и отправиться в куда более благоприятные для жизни места. Но не делали этого. Поскольку в тех местах их снова ждали имевшиеся даже в самой маленькой деревеньке на десяток жителей «дрок», а следовательно, «дружеские бои» и все остальные «сумасшедшие лузитанские традиции». И зачем уезжать, если скоро снова придется возвращаться, да еще и с побитой мордой?

Большинство живописных подробностей всего этого Ник выяснил уже гораздо позже. Изначально же он отправился в Бовэ именно потому, что, судя по информации Сети, там, во-первых, была самая большая колония эмигрантов в первом поколении, и, во-вторых, именно на джоб-портале Бовэ имелось самое большое количество вакансий, в требованиях которых непременным пунктом не стояло «подданство Лузитании» или хотя бы «вид на жительство»…